Найду тебя по звёздам

Глава 5. Заир

— Заир, смотри!

Марина вбегает в кабинет и разбивает нашу сугубо-мужскую компанию, сгрудившуюся у стола.

— Я попросила девочек, если они вдруг увидят Нисар, сразу сообщить мне. Нет-нет, не волнуйся, я осторожно! — уверяет она, наткнувшись на мой хмурый взгляд. — Вот, Рита только что прислала. Смотри!

Я пальцами увеличиваю изображение на экране смарта. Это Нисар. Сидит за столиком, похоже в кафе. Нога на ногу. Что-то строчит в телефоне. Потом смотрит в сторону, встаёт, кому-то машет, улыбается. Одета по-домашнему — мягкий спортивный костюм, кроссовки, волосы стянуты в хвост. Её парка лежит на соседнем стуле, там же вижу Аськину куртку — значит дочь где-то там, с ней. Вокруг толпа, дети орут, бегают. Какие-то аниматоры снуют туда-сюда…

— Где это?

— Игровой центр на Ходынском. Рита там с сыном почти каждое воскресенье проводит. Я попросила её не выпускать Нисар из виду до вашего приезда, правильно?

— Умница моя, — чмокаю её в лоб, а сам кидаю взгляд на Аркадия — Быстро туда!

Тот уже кожан свой набрасывает на плечи и бежит с ребятами к двери. Я срываюсь следом. Марина остаётся в кабинете, взволнованная, руки с телефоном к груди прижимает, переживает за меня, за нас.

А ведь Аська с ней неплохо ладит, мелькает задним планом мысль, и крепнет, по мере того, как я приближаюсь к стоянке, а адреналин вспенивает кровь. И вдруг выстреливает в мозгу бронебойным: будет, будет у меня семья. И дети ещё будут. В лепёшку расшибусь ради этого. Вот только разберусь с кошмаром по имени «Нисар», и поговорю с Мариной серьезно.

**

Как бы мы ни старались, до бульвара добираемся почти час, и это еще, спасибо, пробок не было. Рита встречает нас у эскалатора, расстроенно разводя руками.

— Простите, мальчики, она ушла минут тридцать назад.

— Как она выглядела?

— Да нормально выглядела, — Рита пожимает плечами — Только неприбранная какая-то, не как всегда.

— А Ася с ней? — я кручу головой, оглядываю яркие аттракционы в надежде увидеть знакомые кудряшки в толпе детворы. Знаю, что напрасно, и всё же…

— Асю? Нет, вроде не видела, но здесь столько детей! Своего едва найдёшь, не то, что чужого.

Замечаю Аркадия — идет от стойки дежурного администратора, ловко уворачиваясь от снующей под ногами детворы.

— Камеры уже просматривают, скоро узнаем.

— Чёрт! — шиплю едва слышно, желваки ходуном ходят.

Хочется сплюнуть и растереть в сердцах, но не место подобному в детском центре. Поэтому впиваюсь пальцами в свою шевелюру, и с силой дергаю — больно лишь мне, другим моя боль незаметна.

— Успокойся, — друг хлопает меня по плечу, взывает к моему рассудку. — Смотри, она в домашнем, без машины, значит, недалеко где-то осела. Надо прочесать не более километра вокруг, искать отель или съемную посуточно.

— Ты прав. Будем искать неподалёку. Наверняка заглянула сюда на пару часиков Аську выгулять. Дочь у нас слишком активная, в четырех стенах долго сидеть не может, достанет любого.

— Есть, Аркадий Андреевич! — подбегает Якин, один из людей СБ.

— Где?

— Южные ворота, там засекли на выходе.

— Дуйте туда! Евгений — мониторь.

— Есть.

Возвращаемся в машину. Смотрим видео на планшете. Вот она! Выходит из здания, мешкает у дверей, открывая зонт. Аськи под ним не видать. Идет вдоль бульвара, заворачивает за угол… Всё.

Полчаса. Мы разминулись с ней всего на полчаса, мать твою!!

Бьюсь затылком о подголовник: что же за непруха такая, а? Однако Аркадий кажется довольным.

— Ну, так, ребята, — говорит он, окидывая всех отеческим взглядом. — Задача ясна? Что делать знаете. Вперёд.

Якин и Смирнов выбираются наружу и расходятся в разные стороны. Аркадий устраивается поудобней, продолжает что-то просматривать на планшете. Кошусь с недовольством на него — спокойный, как мамонт, а у меня мышцы от напряга болят, челюсть дёргает. Так и подмывает ринуться на поиски вместе с остальными, но нельзя — я же в таком состоянии, что буду каждую дверь лбом вышибать, пока не доберусь до этой сучки, спугну ещё.

Аркадий замечает мой взгляд.

— Что будешь делать, когда найдем?

— Хер его знает. Не убить бы, для начала.

— А если серьёзно?

Так я серьёзно. Так ненавижу сейчас эту суку, что боюсь не совладать с собой. Трясу головой, как бык, пытаюсь успокоиться, взять эмоции под контроль, но столько дней поисков все нервы мне истрепали. Если бы не дочь — плевать мне на Нисар, на документы, на всё плевать, но Аська…

Тру лицо, разгоняя усталость. Так что там Аркадий спрашивал? Что делать буду?

— Дочь заберу и в отпуск, — отвечаю запоздало. — Нисар в клинику определю, принудительно в этот раз. Потом развод. Потом… посмотрим.

Аркадий, подлец, усмехается.

— Марина?

Киваю.

— Марина.

— Не слишком торопишься? С Нисар вон тоже поторопился, и что вышло.

Поторопился, да. Но уж больно выгодным на тот момент показалось мне предложение Шамиля о слияние семей и бизнеса. И я был не прочь закрепиться в Новороссийске.

Да и Нисар — красавица, чего уж там. Высокая, стройная, волосы шёлковые до попы, будто чёрная река из нефти льётся. Молодая для меня, быть может, всё-таки девять лет разницы, но молодость ведь это не навсегда.

Вспоминаю, как увидел её впервые…

— Я Нисар, — смотрит в пол, пальчиками юбку мнет робко. Но когда поднимает на меня свои карие глазища — прям ух-ты! Нет там ни грамма робости, одно сплошное ХОЧУ. И я, признаться, выдыхаю с облегчением — ну зачем мне застенчивый ребёнок в постели? Мне женщина нужна, с моими-то аппетитами и темпераментом.

— Я Заир, — беру её руку в свою. — Приятно познакомиться.

**

Задумчиво смотрю на мокрый мир за окнами авто. Дождь кончился. Рваные облака нехотя тянуться к востоку, оставляя после себя тёмно-синие заплатки чистого неба. Московский вечер быстро накрывает город, заявляя на него свои права, расцвечивая огнями каждый пиксель свободного пространства. С улиц исчезает детвора, всё больше женщин в элегантных пальто и мехах, стуча каблучками, проходят мимо, усаживаются в шикарные машины своих деловитых, самоуверенных кавалеров. Улыбки, касания, обещания, предвкушение… Время для взрослых, господа.

Я давно неверен Нисар, с первого её загула. Аське тогда только годик стукнуло, жена к тому времени окончательно охладела к роли матери, навела красоту на оздоровительных курортах, вернула фигуру, и, с какой-то маниакальной страстью ринулась в самую гущу столичной жизни. И до того её это затянуло, что однажды утром, проснувшись, я не нашел свою жену в нашей супружеской постели.

Вернулась она через три дня, когда я уже всю Москву на уши поднял. Буквально вывалилась из такси у порога дома, в полном раздрае, со стеклянными глазами и тремором во всём теле. В тот раз я за шкирку потащил её в клинику и на месяц запер там, пока её «чистили», а сам пошел к Шамилю с серьезным разговором, после того, как доктор поставил меня в известность, что у моей жены «проблемы».

Под давлением, тесть нехотя признался, что однажды с Нисар случилась нехорошая история, связанная с наркотиками. Что племянница Шамиля, та сама Линара, которую он приютил на свою беду в собственном доме, оказалась подлой тварью. Это она, под руководством своего дружка-бандита, распространяла запрещенные вещества, в том числе и в своей школе. Естественно, первыми жертвами становились дети богатых родителей, а Нисар как раз из таких, тем более что жила под одной крышей с этой гадиной. Но, к счастью, Шамиль успел вовремя вмешаться, еще до того, как ситуация стала критичной. Он избавился от племянницы и её влияния на дочь, спровадив подальше от дома, а дружок сам исчез с горизонта, испугавшись ареста. С тех пор всё было замечательно, и Шамиль без понятия, что могло случиться такого, что Нисар снова взялась за наркотики.

— Я отдавал тебе дочь «чистой», Заир, в этом смысле ты меня не можешь упрекнуть.

Я позволил себе мысленно усмехнуться: либо Шамиль сам так наивен, либо меня за дурака держит. Не была Нисар невинной. Нынче невинность измеряется не девственной плевой, которая легко восстанавливается хирургическим путём. Невинность она в душе, в поступках, а Нисар… О, нет. Только не Нисар.

— Возможно, ты сам уделяешь ей мало время? — продолжал тем временем Шамиль, не замечая иронии, пробежавшей по моему лицу. — Или у неё депрессия после родов, такое бывает у женщин, знаешь. Прояви терпение и мудрость, она ведь твоя жена, мать твоего ребенка. Реши эту проблему так, как подобает мужчине.

И я решал. Разговорами, уговорами, угрозами. Даже кулаками разок. К Нисар был приставлен человек, который под видом телохранителя, ходил за ней попятам и докладывал обо всём, где и с кем она бывает и что делает. Но проходило от силы несколько месяцев, и жена опять исчезала, проявляя чудеса изворотливости.

Впрочем, теперь я знал, где её можно было найти.

После нескольких попыток вытащить Нисар из элитного наркопритона, спрятанного под вывеской неприметного «Оздоровительного Центра» в пригороде Москвы, у меня неожиданно состоялся разговор с его владельцем. Настоящим, а не подставным.

— Я никого здесь не держу, — сказал мне человек с неподвижным взглядом, имени которого я так и не узнал, и вряд ли узнаю. — Они сами приходят ко мне. И будут приходить. Уничтожишь меня — они найдут другое место, и, скорее всего, оно будет не таким комфортабельным и закрытым. Вот тебе мой совет: хочешь вытянуть свою жену из этого болота, сделай так, чтобы она сама этого захотела. А пока могу гарантировать, что твоя супруга получает «препараты» наивысшего качества, присмотр профессиональных медиков, и, разумеется, полную анонимность. Но сам понимаешь, это стоит дорого.

Вот так и получилось, что я еще и доплачивал за «комфортное» пребывание моей супруги под «препаратами».

Потом, когда Нисар возвращалась, происходило одно из двух: либо она запиралась в своей комнате на несколько дней, валялась в кровати, уставившись в стенку, никого к себе не подпускала и ни с кем не разговаривала; либо с порога устраивала целые представления с рыданиями, заламыванием рук и обещаниями завязать, и что мы с дочерью для неё самое важное в этой грёбанной жизни, и она готова на всё, чтобы сохранить нас.

Но я уже ничему не верил. Я не подходил к ней больше без презерватива, да и с ним уже редко подходил. У меня появились женщины на стороне — не много, но постоянные. Аську так вообще старался держать подальше от жены.

А потом случилась Марина — ласковая, сочувствующая, одинокая, что немаловажно для меня — с замужней не замутил бы никогда. Инициатива шла от неё. Начала издалека, с намёков, с двусмысленных знаков при редких встречах. Но я делал вид, что не понимаю, потому, как была причина — Марина являлась подругой Нисар.

Да, я не примерный муж, признаю это. И всё же с подругой жены как-то не комильфо — зачем мне проблемы под боком? Других баб мало, что ли? Но всё как-то само собой получилось.

Однажды Марина позвонила поздно вечером — я только что вернулся с делового ужина и принял душ. Сказала, что случайно увидела Нисар в баре одного из клубов «сильно не в себе», и Марина решила привезти её на своей машине домой, и что они уже у наших ворот, сказала.

Я, как и следовало ожидать, психанул, связался с охраной, чтобы пропустили, а сам, как был — в трениках и без майки, навстречу вышел. Злость на Нисар грудь распирала — ведь только накануне разговор у нас серьёзный был — я специально Аську из-за этого к тёще отправил, знал, что скандала не миновать. Нисар белугой ревела, с кулаками на меня кидалась, слюной брызгала, как одержимая, но я пригрозил, что на развод подам и ребёнка отберу, если в клинику не ляжет, не возьмётся за себя как следует. Согласилась. Вчера. И — на тебе сегодня!

Протопал босиком по плиточной дорожке до машины, хмуро кивнул поздней гостье, вытащил бесчувственное тело жены из внутренностей авто и понес в дом, не обратив внимания на то, что Марина следом увязалась.

Пока наверху укладывал свою непутёвую женушку в кроватку, с полчаса, наверное, прошло. А когда спустился, Марина всё еще в доме была — сидела за барной стойкой, задумчивая вся такая, ладони о стакан с кофе грела.

Когда увидел её на кухне — улыбнулась виновато.

— Прости, я тут похозяйничала немного.

— Всё нормально, — успокоил я её, и пристроился напротив, только сейчас сообразив, что так и не оделся. — И на меня свари, что ли.

Вообще-то я на кухне редкий гость — это вотчина моей приходящей домработницы, но было приятно видеть красивую молодую женщину в длинном вечернем платье, хлопочущую для тебя у плиты среди ночи. Необычно. Непривычно. И так уютно.

Даже не заметил, как уже улыбаюсь, расслабленно почесывая грудь.

— Тебе не нужен кофе — спать плохо будешь. Это мне еще два часа до дому добираться, — усмехается Марина, а сама глаза прячет, пухлые губы кусает. И смущается. Да, ладно, кто в наше время еще смущается, глядя на полуголого мужика? Ну, никак не гламурная дамочка московского бомонда, привыкшая к вечеринкам и ночным клубам.

А Марина сползает с высокого табурета, неторопливо идёт к кухонным полкам, покачивая крутыми бёдрами прямо у меня перед носом.

— Давай, я тебе чай с чабрецом лучше заварю, я тут нашла случайно.

Убейте меня, если я знаю, что такое чабрец, но согласно киваю.

— Давай, — говорю, а сам глаза не могу оторвать от её танцующих медленную ламбаду ягодиц, обтянутых блестящим стрейчем, словно второй кожей.

Ладони вдруг потеют, я тру их об штанину на автомате, а Марина к шкафчику тянется за этим че… ча… за этой хренью, короче, выгибается вся над столешницей, как кошка, томно, тягуче, а у меня сердце тамтам выбивать начинает… Да, блядь, она же без трусов!

Ну, всё, Тураев, пизда тебе.

— Замри! — командую, сам вскакиваю со стула, обхожу барную стойку, и всё это, не отрывая глаз от потрясающего «ландшафта», раскинувшегося передо мной.

Марина так и застывает с поднятой вверх рукой и выпяченным задом, только обернулась слегка, глядя в замешательстве, как я приближаюсь к ней, откровенно поглаживая через ткань треников, свой вздыбленный член. Его тёмная головка уже торчит над резинкой, салютуя своей даме сердца на эту ночь о своей полной боевой.

Глаза Марины расширяются, губки складываются в очаровательное «О», а мой ствол дергается с ещё большим энтузиазмом — вот-вот из штанов выпрыгнет. Да, девочка, он у меня заводной, чертяка, и большой, придётся потерпеть. Но ты сама этого хотела, хотела же? Вот и получай.

— Стой так, — гаркаю, и прилипаю к Марининой спине как фольга к шоколадке.

Сначала слегка трусь всем телом, давая время скорее себе, чем ей, привыкнуть к мысли, что сейчас произойдет. Откидываю её распущенные волосы вперёд, открывая шею, дую в самую ямочку, отчего короткие волоски на ней тут же встают дыбом. Усмехаюсь про себя: самка всегда остаётся самкой, даже будучи человеком. Потом медленно прохожусь обеими ладонями по напряженным плечам, легко массируя их, затем ныряю под тёплые подмышки, подбираюсь снизу, через холмы грудей, к вырезу платья, и резко дёргаю вниз. Марина ахает, а её груди выскакивают из чашечек лифа, как гигантские бобы из стручка, прямо мне в ладони. И в это же время мой член врезается ей между ягодиц в слепой жажде проткнуть тонкую ткань, добраться до живого.

— Я тут подумал, Марина…

Несильно мну податливую плоть — чёрт, её сиськи такие большие! Натуральные?! Покачиваю в ладонях — тяжелые. Пропускаю крупные торчащие соски между пальцев, едва сдавливаю их, и снова мну, наслаждаясь ощущением. Сжимаю её груди между собой и слегка тру их друг о друга, представляя себе, как мой ствол фигачит между ними.

— …ну его, чабрец этот… — хриплю ей в ушко, и ещё интенсивнее поддаю членом под задницу. Скользкая ткань раздражающе трется о головку, размазывая мой предэякулят.

Утыкаюсь лбом в основание шеи Марины, вдыхаю её аромат. Она тоже тяжело дышит, оседает у меня в руках, цепляется за столешницу до белых костяшек на пальцах.

— Заииир…

Ну, хватит, довольно разогрева.

Быстро задираю платье — оно у неё в пол, но ткань тонкая, эластичная, легко собирается вокруг её талии. Оголяю зад — действительно, никаких трусов! — и звонко шлёпаю по нему ладонью. Не сильно, но чтоб остался след от моей пятерни. Коленом раздвигаю ноги в чулочках с ажурной вставкой — прелесть какая, но это потом, — а пока щедро облизываю два пальца и всаживаю их на всю длину ей в промежность. Мм-м… мокрая, блядь. Несколько раз вожу туда-сюда, подманиваю к себе, кружу легонько, и, как только чувствую сокращения влагалища, с причмоком вытаскиваю пальцы. А за ними сок её тянется, словно мёд вязкий. Готовая, киска!

Марина стонет, извивается, одной коленкой уже на стол лезет, попку свою ко мне сильнее выпячивает, приглашает меня к себе, в себя. Welcome, ну же! Нетерпеливая какая киска…

— Марина… — голос мой срывается, сипит от возбуждения, я полностью высвобождаю ствол из штанов и лихорадочно тыкаюсь в гладкие голенькие губки. Но кое-что еще осталось нерешённым.

— Ох, Марина, ты же всё продумала, да? Скажи «да», прошу тебя!

У меня глаза сейчас лопнут от натуги, но эта женщина просто умиляет меня до слёз, когда дрожащими пальчиками вытаскивает из своего длинного узкого рукава спрятанный там вожделенный квадратик и роняет его на стол передо мной.

— Ты ангел, Марина! — с облегчением выдыхаю, хватаю пакетик и рву зубами. — Ты ведь знаешь это, правда? Ну, конечно, знаешь… — бормочу полнейшую чушь, раскатывая латекс по члену. А потом крышу нам обоим сносит окончательно. И мы как двое животных совокупляемся под вздохи, стоны, крики и рычания, наплевав на то, что всего в нескольких шагах от нас спит в отключке чья-то жена и чья-то близкая подруга.