БЛАЙТ
Я была уродлива внутри также, как и снаружи. Это было единственным объяснением почему я не могла просто так заплакать. Даже на похоронах миссис Уильямс я не проронила и фальшивой слезы. Я знала, что люди в церкви думали, что я была зла на неё. Я видела это, когда они смотрели на меня. Все они, не увидели у меня эмоций и тогда, когда я стола рядом с Пастором Уильямсом, а он опускал в землю свою жену. Ей поставили диагноз опухоль мозга, пять месяцев назад. У неё была пятая стадия, и они ничего не могли с этим поделать. Прихожане каждый день навещали её, а пасторский дом был наполнен запеканками, пирогами и цветами. Мне сказали, чтобы я не попадалась на глаза. Я ведь только расстраивала её. Пастор Уильямс был так добр, когда говорил, чтобы я оставалась в своей комнате, когда приду домой, но он все еще чувствовал острую боль. Я ждала, до тех пор, пока не была уверенной, что они все уснули и я могу пробраться на кухню и что-нибудь поесть. Бесконечный запас еды делал это возможным.
Когда, она наконец-то сделала свой последний вздох, медсестра из хосписа пришла и постучалась в дверь моей комнаты, чтобы сказать об этом. Я должна была сообщить Пастору Уильямсу, который находился в церкви, чтобы он возвращался домой. Я ничего не чувствовала. Ни одной эмоции по поводу произошедшего. Я поняла, что она была права на протяжении всех этих лет. Я была злом. Лишь кто-то по-настоящему злой может быть так равнодушен к смерти. Миссис Уильямс было всего 54. Но, она была значительно старше моей матери, когда умерла - маме же было всего 20.
Теперь все это осталось позади меня. Жизнь кончена и она в прошлом. Теперь же я стояла и смотрела на здание, которое находилось на побережье алабамского залива, и позволила мысли впиться в меня - теперь это мой дом. Я была далеко от той жизни, которую я проживала в Южной Каролине. Я могла бы начать здесь новую жизнь. Ту, где я могла бы сидеть и писать свои рассказы, вступать в сообщества колледжа.
Пастор Уильямс хотел избавиться от меня. Но я была ему за это только благодарна, так как мне нужно было найти способ добраться туда бесплатно. Он позвонил своему другу, который довез меня до колледжа, дорога у меня заняла всего 10 часов, от города полного людей, которые ненавидели меня. Он купил мне квартиру в апартаментах на пляже, и мне даже удалось получить работу церковного секретаря. Он был другом, который служил пастором в церкви небольшого городка Морской бриз, что в штате Алабама. Это была одна из причин, по которой он отправил меня именно сюда. Этот друг поможет мне здесь обосноваться, пока он был в Южной Каролине. Я слышала, как Пастор Уильмяс объяснялся человеком, который теперь являлся и моим боссом, что я не очень лажу с людьми и что меня надо приютить. Одна, все совсем было не так. Я ходила в Христианскую академию для девочек, где каждый делал вид, что меня не существует. Не моя вина, что их мамочки наболтали своим детишкам, что во мне живет зло. У меня никогда не было шансов вырваться из того круга людей, которые не хотели иметь со мной ничего общего. До того, как я выгрузила свои вещи запакованные в коробки, из грузовика, я захотела посмотреть на квартиру. Да, Пастор Уильямс предоставил мне и грузовик.
Схватив свой кошелек, которым на данный момент являлся конверт, в котором лежали ключи и одна тысяча долларов, я спрыгнула со старого грузовика и направилась к лестнице. Квартиры находились на сваях, над землей. Я подумала, что скорее всего они нужны были во время того, когда вода поднималась высоко....или во время ураганов. Мне не отелось думать об ураганах. Не сейчас.
Я вставила ключ в замок и повернула, потом толкнула и открыла дверь. Она широко распахнулась и моему взору предстала комната в светло-желтых тонах с плетенной мебелью. Все это было в стиле приморских городков. Мне очень понравилось. Улыбаясь, я вошла и покружилась вокруг широко расставляя руки.
Я наклонила голову назад, закрыла глаза и позволила себе насладиться одиночеством. Никто здесь меня не знал.
Я не была злом, о котором бы заботился пастор. Я просто была собой. Блайт Блэйкли. И я были писательницей.
Отшельница, эксцентричная писательница, которую не волновало то, как она выглядит. Это не имело значение.
Она была свободна.
Громкие мужские голоса смеялись и бросались грубыми словами в коридоре, они то и прервали мой тихий момент радости.
Я опустила руки, чтобы развернуться и встретиться глазами с .....с....парнем. Голубыми. Как чистое небо солнечного дня.
Это все, на чем я могла сосредоточится. Я никогда не видела таких голубых глаз. Они были настолько поразительными, что захватывало дух.
Голоса его друзей стихли, но он все еще оставался здесь.
Тогда я заметила...у него что, глаза подведены черным карандашом?
Я опустила глаза, чтобы осмотреть его всего.
Пирсинг в брови, цветные татуировки покрывали его руки, и я снова скользнула взглядом к его лицу.
Казавшиеся всклоченными платиново-блондинистые волосы заканчивали его дикий вид.
- Ты закончила, симпатюля? Или теперь моя очередь? - дразнящие переливы его глубокого хрипловатого голоса напомнили мне горячий шоколад.
Я даже почувствовала головокружение
Не уверенная о чем он говорит, я вернулась к его удивленным глазам.
- Я, эм..., - я что? я даже не зала, что мне сказать, - я не поняла, что ты имел ввиду, - наконец-то я сказала честно.
Должна ли я извиниться перед ним за то, что я так глазела на него?
Могла ли я?
- Ты закончила меня рассматривать? Потому, что я не хотел бы тебя прерывать.
Ох. Мое лицо залилось краской я знала, что мои щеки горели ярко красным пламенем. О чем я только думала открывая свою дверь для того, чтобы весь мир меня увидел?
Я не привыкла к этому. Сохранять дистанцию с мужчиной с которым я разговаривала, было неподходящим. Однако, на этот раз он смотрел на меня таким хитрым взглядом, что я стала нервничать. Я привыкла
люди смотрят на меня потому, что ожидают от меня каких-то гадостей.
Уродство, которое они видели, похоже не удерживало их от той мысли, что они могут увидеть то зло,
про которое
они слышали.
- Это просто татушки и пара пирсинга, симпатюля. Я обещаю, я безобидный, - сказал он
с улыбкой на лице.
Мне удалось кивнуть. Я должна что-то сказать. Он ждал, что я заговорю.
- Они мне нравятся, - выпалила я нервно. Я звучала глупо. Он поднял бровь, и ухмылка коснулась его губ.
- Татуировки - они милые. Красочные. Ух. . . Я. . . - я звучала по идиотски.
Я не могла себя спасти от этого бедствия. Я закрыла глаза, так я смогу не глядеть на голубые глаза которые смотрят на меня, и сделала глубокий вдох.
- Я не очень-то хорошо общаюсь с людьми - парнями, людьми, да со всеми, на сама деле.
Неужели я просто это ему сказала?
Если он просто развернется и уйдет, мы сможет забыть этот момент навсегда. Я открыла свои глаза и увидела его, изучающего меня все с той же ухмылкой на губах.
Он наверное думал, что я была чокнутой.
Может быть он был здесь у кого-то в гостях и не жил в этом комплексе.
Я реально не хотела больше сталкиваться с ним. Никогда.
Он прижал подушечку большого пальца к губам и прикусил её, при этом посмеивался и качал головой.
- Не уверен, что встречал кого-то, похожего на тебя, - сказал он и
вновь опустил руку.
Я был уверен, что он этого не сделает.
- Крит, чувак, - мужской голос позвал со второго этажа, - У нас есть тридцать минут до того, как мы там появимся.
Прими чертов душ и переоденься.
- Дерьмо, пробормотал он, когда посмотрел на свой телефон, который до этого вытащил из своего кармана, - Мне пора.
Но мы еще увидимся, маленькая танцовщица, - сказал он и подмигнул мне, когда отступил назад и пошел по коридору.
Маленькая танцовщица?
Ох. Я закрыла лицо руками. Он видел, как я кружилась как идиотка. Я надеялась на то, что больше не увижу его.
Я просто хотела жить и не привлекать к себе внимания.
Я уехала от той жизни, где, люди завидев меня жались друг к другу, а за моей спиной смеялись.
Я никому не позволю здесь делать из себя посмешище.
Быть незаметной будет просто.
Если ты попытаешься поговорить с парнями, гений, подумала я про себя. Я подошла к двери, закрыла её и заперла.
В следующий раз, если я захожу сделать что-то или покружиться, сперва я должна закрыть
дверь.
КРИТ
Сегодня вечером у нас был концерт в Лив Бэй. Это городской клуб, в котором зависали как туристы, так и местные жители.
Мы стали любимцами толпы два года назад, поэтому три раза в неделю, по вечерам мы играли в клубе, каждому за это платили по 450 долларов.
Наряду с Лив Бэй, мы также играли в баре, который находился в часе от Флориды, и в других клубах Мобила, города в штате Алабама,
еженедельные выступления, позволяли каждому из нас,
выбирать несколько простых выступлений за неделю.
Грин, мой лучший друг и по совместительству бас гитарист в нашей группе Джекдаун, жил со мной в одной квартире.
Однако среди нас были изгои. Мы были семьей. МЫ стали ею с тех самых пор, как начали это дело.
Что до других, у меня, как у моей старшей сестры Тришы, действительно семьи не было.
В нашем доме было дерьмово взрослеть. Теперь у Тришы был муж, Рок, и трое детишек, которых они усыновили.
Ей удавалось почти каждый четверг вырываться на мои выступления, чтобы послушать как я играю, но это теперь.
Раньше же она не пропускала ни одно моё шоу.
Не смотря на это, я не обижался. Я был рад за нее. Ц неё наконец-то была семья, о которой она так мечтала, и она была счастлива.
Этого было достаточно.
Она была чертовски хорошей мамой, и этим ребят повезло, что она у них появилась.
У нас было хорошее шоу, хотя Триш не было здесь. Да и рыжуха, которую я принесу на руках к себе домой, требовала моего внимания.
Я не достаточно выпил, поэтому я ушел в свои мысли, вместо того,
чтобы сосредоточится на её груди, обладательница которой так хотела, чтобы её заметили.
Я наконец-то заметил. Это единственная причина по которой она окажется в моей квартире.
-Ты игнорируешь меня, - надулась девушка, её оттопыренные губы были накрашены темно красной помадой.
Мне нравились красные губки. Это другая причина почему она была со мной.
- Полегче там. Он как взведенный курок? после каждого выступления, - послышался голос Грина с водительского места.
Он знал, каким раздраженным я мог быть, когда девушки себя так вели Я хотел чтобы было все просто и
взаимно.
- Я просто хочу удостовериться, что он не передумает, - ответила девушка.
- Когда я передумаю, симпатюля, ты узнаешь об этом первая, - сказал я ей, когда наклонился, чтобы попробовать на вкус её красные губы.
Они имели вкус конфеты, которую она съела до этого и пива.
На вкус они были хороши. Но мне хотелось чуточку больше.
Грин усмехнулся с переднего сиденья, когда автомобиль остановился.
- Видишь, он может быть игривым и веселым, если ты ему позволишь, -
сказал он.
Я разорвал поцелуй и вышел из машины. Я был готов выпить и послушать музыку. Я был готов к толпе. Мне нужна была толпа.
- Они пришли? - спросил я Грина, когда я протянул руку девушке, чтобы помочь ей выйти из машины.
Она быстро выпрыгнула из машины и прижалась ко мне.
- Возможно они здесь, - ответил он. Группе нравилось когда мы зависали в нашем месте, после выступлений в Лив Бэй.
Мы держали двери открытыми для всех наших соседей. Учитывая, что все ни были студентами колледжа, они никогда не жаловались.
Они просто приходили и присоединялись к вечеринке.
- Как тебя зовут? - спросил я девушку, которыя была у меня в руках.
Я посмотрел на неё и снова увидел надутые губки. Она сказал мне раньше, а я не запомнил.
Я не был уверен, что проведу с ней ночь. Теперь же я хотел узнать.
Я не мог трахаться с девушкой, если не знал её имени.
- Жасмин, - ответила она, и перекинула свои рыжие волосы через плечо.
У Жасмин, казалось бы был такой же характер, огненный, как и цвет её волос Обычно меня это забавляло, но не сегодня веером.
Сегодня я был не в настроении.
Музыка уже гремела, когда мы поднимались по лестнице. И не было сомнений, что она неслась из нашей квартиры.
Мэтти, наш ударник, всегда хватал одну или трех девчонок и смывался из клуба, сразу после нашего выступления.
В большинстве случаев он попадал в квартиру первым,
если его не отвлекали его девушки.
- Похоже вечеринка уже началась. Я свалю пораньше, пойду где-нибудь позанимаюсь, - сказал Грин
медленно шагая позади меня.
Грин заканчивал юридическую школу. Через шесть месяцев ц него экзамены.
Я гордился им, но также знал, что скоро все изменится.
О не сможет соблюдать законы и жить так, как мы жили. Он редко оставался на вечеринках до конца. Он всегда уходил заниматься.
Похоже я его терял, но все-таки я хотел, чтобы он добился успеха.
- Мы должны перенести вечеринку к Мэтти, - сказал я, чувствуя вину перед Грином, потому,
что ему приходилось икать место для занятий.
Грин покачал головой.
- Черт, нет. Этот говнюк никогда не убирается, а его квартирка такая маленькая.
К тому же, давай-ка не будет изменять себе. Я выхожу из этого положения.
И это работает.
Еще с тех самых пор, когда мы были детьми, Грин был умнее. Единственным, кто чем-то жертвовал.
У него все получалось. Однако в центре внимания всегда был я.
Так не честно.
- Только скажи, если захочешь все изменить, - сказал я ему,
косясь на закрытую дверь квартиры, мимо которой мы сегодня проходили.
Легкая улыбка коснулась уголка моих губ. Черт, ты девчонка была так очаровательна, когда кружилась в своей квартире.
Я никогда не видел таких длинных густых волос, они были такими темными, что казались черного цвета.
А её глаза были охренительные. Я не уверен, что запомнил какого цвета они были.
По-моему они были карими, и напоминали мне драгоценности.
Впервые, мне показалось, что они были потрясающими.
Хотя она и была одета в мешковатую, прикрывающую задницу большую футболку, я смог разглядеть под ней её изгибы.
Погано, что мне только придется представлять, как она выглядит, потому, что я не прикасался к ней.
Она источала невинность.
Она даже слова не могла вымолвить, чтобы поговорить со мной.
Чертовски очаровательно было то, что было. А вот я не был очаровательным. Никогда.
Рука Жасмин скользнула по моим джинсам и она схватила меня за яйца.
- Я люблю сосать, прошептала она мне на ухо.
- Хорошо. Ты сможет показать мне это сразу же, как мы войдем в комнату, - сказал ей я, как только
схватил её за задницу. Она того и ждала, как подтверждения, потому, что начала расстегивать мои джинсы, когда мы еще не добрались и до двери моей квартиры.
Грин повернулся, чтобы мне что-то сказать и увидел то, как она забралась ко мне в джинсы.
Он засмеялся, закатил глаза и вошел в квартиру, которая уже была полна ребят, которые жили по соседству с нами,
и несколькими местными, которые посещали вечеринки регулярно.
Конечно, здесь было много девчонок.
Жасмин оказалась "в пролете".