(Не) его трофей

Глава 29

— Век спортсмена короток. Как планируешь зарабатывать, когда уйдешь с ринга, — элегантно держа бокал с шампанским спрашивает Яра Игорь.

— Организую свой спорт-клуб, — Яр невозмутим.

А я вся как на иголках. Сводить этих двоих на одной территории опасная идея. И опасность эту словно излучает каждый взгляд, каждый жест и каждое слово. Хоть стороннему наблюдателю, скорее всего, кажется, что они мило беседуют. Может, такой даже удивляется тому, как мудро мы с Игорем разошлись, несмотря на мое вероломство, и как еще более мудро он ведет себя с тем, из-за кого это произошло.

— Чтоб вести бизнес, нужны определенные навыки, образование. Возможно уже сейчас стоит этим заняться?

— Я окончил экономический, так что проблема с образованием давно решена. Насчет всего остального, уверен, теперь-то уж точно будет с кем посоветоваться, — ухмыльнувшись, Яр кивает в сторону моего папы, который общается сейчас с другими гостями.

— Да, очень удобно.

— Тебе ли не знать, Игорь. Интересно, сидел ли бы ты в своем кресле, если б не был под опекой Олега?

— Яр, принеси мне, пожалуйста, еще шампанского, — попросить об этом получается ровным тоном, хоть внутри все дрожит от нервов.

Поцеловав меня в губы, нарочно дольше, чем нужно, учитывая где мы, Яр отправляется за напитком.

— Я думала, мы со всем разобрались.

— Ты о чем? — нарочито удивленно хмурится Игорь.

— О том, что пытаться спровоцировать скандал на дне рождения моего отца — это как-то неуважительно по отношению к нему. Тебе так не кажется?

— Извини, Катя, если я чем-то задел твоего друга, но тебе ли не знать, что такие разговоры на подобных мероприятиях привычны. Бизнес, планы на будущее… И твоему другу стоит учиться в них участвовать. Иначе, к большому моему сожалению, ваш союз обречен…

— Тебе виднее, что обрекает союзы, Игорь, — закипаю я.

Углы губ Игоря опускаются, во взгляде появляется обида.

Открываю рот, чтоб извиниться, но в этот момент возвращается Яр.

— Спасибо, — забираю у него свой бокал.

К нам подходят другие гости и приходится сосредотачиваться на беседе с ними. Мне стыдно. Зря, зря я так сказала. Как только язык повернулся! Но внутренний голос, точнее шепоток, упрямо твердит о том, что уж если у Игоря имеются какие-то претензии, то доносить их нужно не так, не здесь и не сейчас. Не на дне рождения человека, который заменил ему отца.

Яру звонят, он выходит поговорить.

— Расслабься, кошечка, — теплая Сашина ладонь ложится мне на плечо.

— Не могу. Я боюсь, что они подерутся прямо здесь, — жалуюсь.

— Не подерутся. Яр не дурак, как и Игорь. Это просто брачные игры самцов, не более.

— Что вы все как животные, а?

— Что значит «все»? Я, между прочим, достойно принял когда-то поражение, не забывай.

Ставлю так и не начатый бокал на поднос подошедшему официанту.

— Саш, ты извини, но я начинаю переживать… Ангелина не пришла, и…

— А забей, — отмахивается он, — Посрались чутка, только и всего.

— Но у вас… У вас точно все в порядке?

— Что-то бы случилось, я бы рассказал. Мы же лучшие друзья, — говорит с широкой резиновой улыбкой.

Мне не нравится эта его интонация. Не нравится это выражение лица. Категорически не нравится…

От мыслей отвлекает то, что Яр разговаривает с Ариной и папой. Делаю шаг в их сторону, но Саша удерживает за локоть.

— Ты как наседка, перестань.

— Я просто не хочу, чтоб что-то случилось…

— Это я уже слышал, — перебивает. — И, надеюсь, помнишь, что я сказал. Идем-ка.

Взяв за руку, ведет к столу с закусками. Берет тарелку, кладет на нее сладости. Мои любимые.

— Давай, кошечка, кушай и расслабляйся.

Вроде бы ничего не происходит. Вроде бы Саша прав и напрасно я нервничаю. Вроде бы…

Отлучаюсь поправить макияж, а когда возвращаюсь, вижу на веранде две знакомые фигуры. Приближаюсь.

— … она натрахается, натусуется, нафоткается для инсты со спортивной звездой. Но очень-очень скоро одумается и поймет, что ты никогда не сможешь ей дать того, что могу я. Не сможешь вписаться в ее мир. И вот тогда она вернется ко мне.

— Яр, не вздумай! — выпаливаю, скорее почувствовав, чем увидев, что он собирается врезать Игорю.

Вклиниваюсь между ними.

— Весь вечер не сводит с тебя глаз, заметь. Но не из восхищения тем, как твои бицухи выглядят в костюме от кутюр, а потому, что боится скандала. И, заметь, не напрасно…

— Да пошел ты, — рычит Яр, надвигаясь на него.

А я, так же, как тем далеким весенним вечером, висну на нем.

— Яр, он просто тебя провоцирует. Не ведись, я тебя прошу.

— Да чем именно? — насмешлив подначивает Игорь.

— Я слышала, что ты сказал. Очень милое мнение обо мне.

Он бледнеет.

— Кать, это…

— Игорь, будет лучше, если ты прямо сейчас уйдешь по-английски. Правда.

— Я тебе позвоню завтра, и мы поговорим.

— Черта с два ты позвонишь! Увижу рядом с ней — сломаю нахер! — рявкает Яр.

— Ярослав, они вместе работают, — папиного появления мы не заметили. — Я не обрадуюсь, если вы сломаете за это моего заместителя.

В папином голосе металл. Его взгляд такой, что хочется стать маленькой и незаметной, а лучше исчезнуть вовсе.

— Уверен, и вы, и ваш заместитель правильно поняли, о чем я говорил, — невозмутимо выдерживая папин взгляд, говорит Яр. — А теперь, прошу прощения, но нам с Катей пора. Мне завтра рано вставать на тренировку. Благодарю за вечер.

И нет, мне не показалось, что, когда они пожимали друг-другу руки, смотрел папа уже с уважением.