Не любовница

Глава 52

Оксана

Мысли о странности и ненормальности происходящего вновь отправились в утиль — потому что было весело. Весело выбирать с шефом продукты, весело готовить потом, под его рассказ о студенческих буднях, весело есть, смеясь над его шутками. У Михаила было хорошее настроение, глаза его светились, улыбка завораживала, и Оксана просто не могла — да и не хотела — портить этот вечер дурацкими вопросами в стиле «что всё это значит?».

Хотя она и сама уже понемногу начинала включаться, накапливая в себе то, что знала об Алмазове, и делая выводы. И самым однозначным из её выводов был тот, что у Михаила не может быть хороших отношений с женой. Скорее всего, его брак каким-то образом изжил себя. Каким — вопрос интересный, но вряд ли Алмазов расскажет. Оксана уже поняла, что её шеф не из тех мужиков, которые поют женщине песни о том, какие они несчастные, чтобы их пожалели и пригласили в постель. Нет, у Михаила гордость, принципы, не будет он жаловаться, тем более на жену.

Да, этот вывод об изжившем себя браке был действительно очевидным, а вот дальше начинались варианты, от которых у Оксаны болели мозги. В итоге она решила побыть Скарлетт О’Хара как минимум до Нового года и не думать о том, зачем Алмазов всё это делает и что ему нужно от неё. Потом, всё потом.

И ни капли не пожалела о своём решении, потому что посидели они действительно душевно, и, когда около десяти вечера Михаил сказал, что поедет, Оксана даже расстроилась. Прикусила губу, опустила глаза, уставившись на кухонный стол, чтобы не выдать своих чувств, и слегка вздрогнула, когда Алмазов сказал:

— Оксан… Я улетаю первого января. — Он неожиданно подался вперёд и коснулся ладонью её руки, погладил пальцы. — Вернусь только в последний день каникул. Скорее всего, мы увидимся с тобой только в первый рабочий день.

— Я понимаю, — почти прошептала Оксана, пытаясь угомонить сердце, словно пустившееся в пляс от прикосновений Михаила. Они были почти невесомыми, лёгкими, но казались настолько чувственными и интимными, словно были прелюдией к сексу. Оксана с трудом соображала, но, мысленно дав себе пинка, ответила как можно спокойнее: — Так каждый год происходит. В последний рабочий день старого года мы прощаемся, в первый рабочий день нового — здороваемся. Это нормально.

Михаил засмеялся, сжал её ладонь, и Оксана не выдержала — подняла глаза и посмотрела на него. Алмазов тоже смотрел на неё, улыбаясь, и эта улыбка была такой тёплой, что Оксана улыбнулась в ответ.

— Мне нравится твоё чувство юмора, — произнёс шеф тихо и серьёзно. — Язвительное, но не злое. И ты… нравишься.

Оксана замерла, не в силах поверить, что слышит нечто подобное. А Михаил между тем встал из-за стола и, приблизившись, помог и ей подняться, чтобы сразу обхватить ладонями Оксанино лицо и произнести с огромным, глубоким чувством, глядя прямо в глаза:

— Я буду очень скучать по тебе, Птичка.

А затем он чмокнул её в нос, быстро и настолько неожиданно, что Оксана вздрогнула, покачнулась и, наверное, упала бы, если бы Михаил её не подхватил. Улыбнулся, поднял руку и коснулся кончиками пальцев щеки, ласково погладил её, отводя в сторону прядь волос, дотронулся до уха…

Из Оксаны в этот момент едва не вырвался вопрос: «Что происходит?». Она проглотила его вместе с остальными сомнениями и рассуждениями и пробормотала:

— Я тоже… Михаил.

Его ладонь на её талии сжалась, а глаза вспыхнули настолько бешеным желанием, что Оксане на мгновение показалось — сейчас и здесь всё и случится. Но Алмазов через мгновение отпустил её, мотнул головой, словно пытаясь вытрясти лишние мысли, и хрипло сказал:

— Пойду одеваться.

Напоследок скользнул взглядом по её лицу, задержавшись на губах, дёрнулся, будто хотел подойти — нет, даже подбежать! — но в итоге развернулся и ушёл из кухни в прихожую. Там быстро обулся, оделся и, вздохнув, взял Оксану за руку, притянул к себе, прижался губами к щеке, как в прошлый раз…

У Оксаны в этот момент настолько кружилась голова и расплывались мысли, что позже она так и не смогла вспомнить, почудились ей быстрые и тихие слова Алмазова, сказанные на ухо, или не почудились?..

— С ума меня сводишь, — прошептал он с чувством, но затем сразу отстранился и, неловко попрощавшись, ушёл.

А Оксана в растерянности уставилась на закрывшуюся дверь и, нахмурившись, потёрла лоб, будто саднивший от чрезмерной мыслительности.

Нет, показалось, наверное. Не может она его с ума сводить, глупости какие!