— Зачем ты дразнил его? — уже стоя возле машины, я начинаю атаковать Рому. Мне жутко стыдно перед Савой. Чувствую себя предателем, потому что знаю, как он относится ко мне и переживает из-за нашего расставания. А я выдаю ему, что люблю другого. Не хотела этого говорить, но мысль о том, что он может выстрелить, вырвала из груди то, что скрывала.
Мне не хочется, чтобы про это знал Боно. Чтобы услышал этот крик отчаяния с признанием в любви из моих уст. Но сказанного не вернуть, и теперь он в курсе.
— Я не дразнил твоего старлея, — проверяя челюсть, по которой получил от Савы, отвечает Рома, — а вот ты его травмировала своим признанием. Пацан тебя любит.
— Я видела, как ты не дразнил его! — меня разрывает от эмоций, и в порыве толкаю Боно в грудь. — Ты ведешь себя, как напыщенный индюк! Тебе доставляет удовольствие принижать людей, показывать свою власть над ними. Это низко, Рома! Зачем ты из всего устраиваешь цирк?
— Низко? — он склоняет голову набок. — А подставлять парня не низко? Или ты думаешь, я не знаю, что ты подложила под него другую бабу и выставила виноватым его? Это разве не низкий поступок, Люцифер?
— Я уже сто раз пожалела от том, как поступила с Савой, — рычу от правды. На наши разборки уже обращают внимание прохожие, потому что мы орем друг на друга в голос.
Дэн с Августиной сидят в своей машине и тоже наблюдают за нами. Им не хватает только попкорна, потому что еще немного — и мы с Ромой набросимся друг на друга с кулаками. Я — точно.
— Так вали к своему старлею, Ника, — выплевывает мне Боно, — иди и вымаливай прощение, он тебя простит. Вали, что ты стоишь?
— Вот и пойду! С ним я чувствую себя человеком, а не девочкой для потрахушек. Иди к своей Розалине, пусть она тебе отсосет в подсобке, снимешь стресс, животное!
Разворачиваюсь и ухожу прочь. Спиной чувствую на себе пристальный взгляд Боно, но не оборачиваюсь.
Слезы застилают глаза, и я уже не различаю дороги. Просто бегу, пытаясь убежать от самой себя. Он прав: это я поступила низко, предав Саву, сама сказала ему, что люблю Боно, и теперь пытаюсь свои грехи перекинуть на другого.
В спешке слишком поздно замечаю, что наткнулась на бордюр, и на скорости спотыкаюсь, перепрыгивая через него. С трудом удерживаю равновесие, чтобы не распластаться на асфальте, слышу резкий сигнал автомобиля и удивленно поворачиваюсь — прямо передо мной пытается затормозить легковушка. От испуга тело парализует, и я жмурюсь в ожидании удара, который пришел откуда-то сбоку, прожигая болью в плече.
— Ты, бл@ь, совсем офонарела?! — слышу рычание над собой и, открывая глаза, вижу Боно.
Мужчина тяжело дышит, как после короткого забега, и до боли сжимает мои плечи.
— Ты зачем под колеса бросаешься, дура? — рявкает он на меня и прижимает к себе. — Тебя бы сейчас на капот намотало, идиотка! Ты хоть иногда думаешь перед тем, когда совершаешь поступки?
Утыкаюсь лицом ему в грудь и закрываю глаза. Его объятия — лучшее успокоительное. Пусть кричит, обзывает, но рядом с ним я чувствую себя защищенной.
Ничего не отвечаю, прижимаясь к Боно, который гладит мои волосы и пытается успокоиться. Я слышу, как быстро бьется его сердце от испуга.
— Дэн предлагает сгонять на дачу. Ты не против развеяться? — тихо шепчет мне на ухо.
— Ты хочешь меня познакомить со своими друзьями? — я удивленно поднимаю на него взгляд.
— Не хочу, но там есть одно райское место, которое мне тебе хочется показать. Поедем? Или у тебя есть другие предложения?
Он предлагает мне выбор? Как в нормальных отношениях?
— Я бы хотела познакомить тебя со своими друзьями, но боюсь, они не оценят, — качаю головой. — Хотя… Мы можем рвануть к девчонкам, я очень по ним соскучилась.
Вопросительно смотрю на Боно, который задумывается.
— А потом мы можем поехать в райское место, — быстро добавляю.