Не по сценарию

Глава 9

Асия

– Прости, малыш! Нереальные пробки. – Звонко чмокнув меня в щеку, Чуранова падает в кресло напротив и тут же хватает меню: – Слона бы съела. Ты уже что-нибудь заказала?

На контрасте с фонтанирующей энергией подругой я кажусь себе унылым говном. Может, зря я согласилась с ней встретиться? Компания из меня никудышная. Сидела бы дома и не отсвечивала. Но Шурка сказала, что у нее есть для меня хорошие новости, и любопытство оказалось сильнее.

– М-м-м. Нет.

– Эй! Бери что хочешь, если что – я угощаю, – шепчет Шурка, воровато оглядевшись по сторонам. В недоумении хлопаю ресницами. Она, что же, всерьез думает, что у меня нет денег заплатить за собственный ужин? Эх, Шурка. Святая простота. Моя самая лучшая подруга! В носу колет от подступающих слез. Прикусив щеку, недоверчиво качаю головой.

– Ты в курсе, что абсолютно замечательная? – часто-часто моргаю.

– Ась, ты чего? Случилось что-то? – пугается Чуранова.

– Просто захотелось сказать. Нельзя, что ли?

Отвожу глаза, застеснявшись собственной непонятно откуда взявшейся сентиментальности.

– Ну… Спасибо. Кхм… Ты тоже ничего, – скалится Шурка, тыча пальцем мне в бок, таким образом справляясь с нежданно-негаданно накатившими на нас обеих эмоциями.

– Передай это Худякову, – хмыкаю.

– А то он сам не знает!

– Для него я теперь, Шур, обычная шлюха, что, в общем-то, неудивительно.

Продиктовав официанту заказ, рассказываю Чурановой о том, как вляпалась. Она, конечно, слушает в полном шоке. Нервно барабанит пальцами по столу, комично выпучивает глаза и то и дело прикладывается к бокалу с вином, хотя еще в начале вечера никто из нас не планировал напиваться.

– Ах ты су-у-учка! Не ожидала даже, – тянет с восхищением Шурка, и от этого остывший гребешок становится у меня поперек горла. Закашливаюсь:

– Ну, спасибо, блин.

– Пожалуйста. В данном случае – это искренний комплимент.

– Да брось, я собой не горжусь, – морщусь.

– Но и не коришь, как я понимаю.

– Нет, – вскидываю ресницы. – Потому что… А какой у меня был выбор?

– Никакого. И-мен-но! – Чуранова выставляет перед собой указательный палец. – А кто его тебе не оставил? Владечка. Так какой с тебя спрос? В этом мире каждый выживает, как может. Если такие, как твой Худяков, за счет силы, денег и власти, то мы…

– За счет подлости? – усмехаюсь горько.

– Хитрости! Давай называть это так.

– Я первая накосячила. – Не могу не напомнить Шурке то, что мне самой не дает покоя.

– Да. А все почему? Потому что опять же тебе не оставили выбора. Только на этот раз его тебе не оставил отец.

– Я могла отказаться от помолвки. Если мне не хватило духа выступить против этой идеи…

– Ну, кого ты обманываешь, Ась? Не могла. Потому что тебя совершенно не так воспитывали. А в итоге вон к чему привела твоя покладистость.

– Да уж.

Замолкаем, думая каждая о своем.

– Как ты справляешься со всем этим дерьмом? – Чуранова впивается в меня внимательным взглядом, как всегда точно вычленяя главное. Пожимаю плечами:

– Лучше, чем я когда-либо могла представить.

– Ясно. А в постели он как, м-м-м? – не может скрыть любопытства подруга.

– Эй! Ты вообще меня слышала? Нет? До постели мы не добрались. Видно, теперь я таких усилий не стою, мое место…

– Аська, блин, тормози! На хрена ты себя накручиваешь? Может, и лучше, что он так, ну? Сделал дело и отвалился.

И, конечно, мне хочется согласиться с Шуркой. Да только не получается. Я все еще помню, как не могла уснуть – раздраконенная им и неудовлетворенная, как я ворочалась, сжимая между ног скрученное в канат одеяло, как томилась… Самое досадное, что даже с Басовым я и близко не ощущала такого подчиняющего волю желания. А ведь думала, что люблю его. Выходит, ошибалась?

– Может быть, – прячу лицо в ладонях.

– Тебе нечего стыдиться.

– А я стыжусь! Того, что оказалась такой слабачкой.

Взвившийся едва ли не до потолка в самом начале голос под конец падает до хриплого шепота.

– Слабачка на твоем месте уже давно сломалась бы. А ты выживаешь, двигаешься дальше, хватаясь за любую возможность. В конце концов, Худяков – временная история. Придет момент, ты переступишь через него и забудешь это все как страшный сон. Кстати! – щелкает пальцами Шурка. – Может, это случится совсем, совсем скоро. Смотри, что у меня есть.

На стол передо мной ложится сценарий. Не без интереса пододвигаю толстенькую распечатку к себе. Пробегаюсь по первой странице и…

– Варданян? Ты серьезно собираешься с ним работать? – брезгливо морщусь. – Это же дно, Шурка.

– Ну, прости. После смерти Бурхана члены его команды вообще-то оказались без работы.

– Шур… – мне почти до слез стыдно от того, что за своими проблемами я совершенно забыла о такой незначительной «мелочи». А ведь Чуранова не единственная, кто оказался в тяжелой ситуации. Ей бы меня в это ткнуть, но добрячка Шурка продолжает, как ни в чем не бывало:

– К тому же вряд ли у Худякова есть рычаги воздействия на Гарика. Ну, согласись ты, что он один из немногих, кто сможет утвердить актрису на роль, не оглядываясь на Худого. И кстати, я нисколько не сомневаюсь, что Гарик это сделает. Во-первых, потому что ты очень талантливая. А во-вторых, потому что сам Варданян крипово-тщеславный. Вряд ли он упустит шанс снять в своем дерьмо-кино саму Юсупову. – Подмигивает.

– Скорее всего, – соглашаюсь я. – Но если честно, не знаю, что хуже. Съемки у Варданяна или секс с Худяковым.

Переглядываемся с Шуркой и начинаем абсолютно неприлично, до слез из глаз ржать. Просто счастье, что Чуранова не обиделась на мою ремарку касательно ее будущей работы. Кто я такая, чтобы как-то критиковать ее выбор?

– Тут еще, кстати, пара артхаусных проектов. Заработать на этом ты не заработаешь, но если попадешь в конкурс каких-нибудь Канн…

– Оставь. Я посмотрю, все равно делать нечего.

– И вот еще. Я тут узнала, что вот-вот начнутся пробы в новый фильм Нолана. Думаю, тебе стоит попробовать взять за горло свою голливудскую агентшу.

– Ага… – отворачиваюсь к окну.

– Ась! Ну-ка глянь на меня.

Не хочу. Дергаю плечом, дескать, отстань.

– Только не говори, что поверила, будто Варданян – твой потолок! – сердится Шурка, попадая в самое сердце моих окрепших в последнее время комплексов.

– Нет, конечно, – вру.

– А мне показалось…

– Перекрестись!

– Да я-то перекрещусь, Асия. Главное, запиши пробы. Все, что ты сейчас терпишь, ведь для чего-то, правда? – приковывает меня к себе требовательным взглядом.

– Именно так. Спасибо, что напомнила. И вообще… Спасибо. Без тебя я бы точно не справилась.

– За это и выпьем, – смеется Шурка, но я-то вижу, что ей приятно. Медленно хмелеем. Уже к середине вечера лежащая на нуле стрелка настроения уверенно начинает клониться в противоположную сторону. Да, может, это всего лишь пьяная бравада, но сейчас мне хорошо. И нет совершенно никакого смысла портить момент мыслями о моем довольно туманном будущем.

– Твою ж мать! Только не оборачивайся.

– Кто там?

– Басов! – шипит Шурка.

– С телками, что ли? – ищу объяснение странному поведению подруги.

– Да там целая толпа. Но и девки есть. Слушай, это ж ничего, да? Ты ведь к нему остыла?

– Опасаешься, что я закачу скандал? – дразню Чуранову, а сама вдруг понимаю, что остыла, да. И довольно давно. А вот моя злость на него никуда не делась. И нет в этой злости ничего от обиды преданной женщины. Скорее, я ненавижу Артема за то, что так в нем ошиблась. Я могла бы спокойно выйти замуж за Худякова и бед не знать. Может, если бы не Артем, Влад со временем мне бы даже понравился. Он умеет быть обаятельным. Да и в сексе с ним есть что-то особенное. То, что мне пока только предстоит осмыслить. Не так-то просто себе признаться, что меня заводят его подчиняющая властность, грязный рот и абсолютное отсутствие стыда. Влад пробуждает мою темную сторону, о которой я сама не подозревала. Он выпускает всех моих демонов, точно зная, как их укротить.

– Кстати, – шепчет Чуранова, наклоняясь ко мне через стол. – Я совершенно забыла! Говорят, его убрали из… – Шурка рассказывает о том, как в последний момент Тёму сняли с роли в высокобюджетном блокбастере. – Думаешь, это Худяков подсуетился?

– Не знаю. Мне все равно.

– Вот и правильно. Тем более что без работы Тёмыч все равно не останется.

Невнятно мычу, соглашаясь с выводами подруги. Действительно, Артем – большая звезда. И даже Худякову будет проблематично вытеснить ее с небосклона. Другое дело я – начинающая, не имеющая никакого опыта за плечами актриса.

– Ойо-йой. Он нас, кажется, заметил. Идет сюда!

– Ч-черт. Как я выгляжу? – нервно приглаживаю волосы.

– Ты прекрасна, детка, – уверенно кивает Чуранова. – Женское тщеславие – страшная штука, да? – смеется. Я с улыбкой киваю. И именно в этот момент на наш стол падает тень.

– Какие люди! Приве-е-ет, – тянет Басов, отодвигая свободный стул.

Артем в своем репертуаре. Прищуренный насмешливый взгляд из-под падающей на глаза челки. Игривый тон, который он использует в разговоре со всеми женщинами – начиная от буфетчицы в столовке и заканчивая звездами первого эшелона. Но то, что еще недавно мне так в нем нравилось, сейчас лишь раздражает. Кажется наигранным, неискренним и каким-то нелепым что ли? Да и сам Артем не такой симпатичный, как мне представлялось раньше. Еще пара лет, и по его лицу станет заметно, что он не дурак выпить. Вопрос – куда я смотрела раньше? Под каким гипнозом была?

– Эй! Куда ты мостишь свой тощий зад? У нас тут вообще-то занято, – возмущается Шурка.

– Да ты че, Чура? Я ж так, поздороваться. Как дела-а-а?

– Твоими молитвами, Басик. Сгинь!

– Жало придержи. – Артем огрызается, сканируя мое возмущенно пылающее лицо, и небрежно приобнимает меня за плечи. – Привет.

Поморщившись, сбрасываю его руку. Но где там – он только сильнее впивается пальцами в мое запястье. Не привыкшая к подобной бесцеремонности, я во второй раз за несколько дней вынуждена терпеть чужие прикосновения. Но если в случае с Худяковым я, по крайней мере, понимала, зачем мне это, то в случае с Басовым…

– Ты не охренел ли? Руки убери!

Артем отстраняется, дурашливо выставив перед собой ладони – мол, воу, детка, я ж ничего такого. С облегчением выдохнув, я вдруг ловлю устремленный на меня взгляд от двери.

– Ч-черт, – шипит Чуранова. Значит, не мне одной Худяков почудился. Значит, он действительно был тут и видел… Твою же мать!

В последнюю нашу встречу Влад довольно отчетливо дал понять, как относится к моим отношениям с Басовым, чтобы у меня не возникло сомнений в том, как он отреагирует на его присутствие рядом, даже если я это самое присутствие никоим образом не поощряла. Мне и подумать страшно, чем это нелепое совпадение может обернуться. Раздосадованная до слез, я вскакиваю и, старательно контролируя шаг, чтобы не побежать за Худяковым дрессированной собачонкой, устремляюсь к противоположному концу зала. Сосредоточившись на цели, упускаю из вида, что придурок Басов увязывается за мной.

– Стой, Аська…

– Отвали!

– Давай поговорим, – стоит на своем Артем.

– Не о чем нам с тобой разговаривать. Отправляйся туда, где был, когда был мне нужен.

– Опять я плохой, да?! Так удобно винить в своих бедах других. А сама? – брызжет слюной.

– Если тебя так тяготила наша помолвка с Худяковым, мог бы меня бросить. Но ты же не стал, да, Тём? Тебе это было невыгодно.

– Ну и где сейчас твой Худяков?! Нет его? – Басов отступает на шаг, делая вид, что и впрямь внимательно осматривается. – Уверена, что ты тому по поводу выгоды предъявляешь?!

– В отличие от тебя, Влад бы никогда не бросил меня в беде! Отвали.

Я толкаю Тёму в плечо и ныряю в образовавшееся пространство, но он перехватывает меня быстрее, чем я успеваю сбежать. Пихает к стене. Силой расталкивает мои ноги, а ладони вжимает в стену по обе стороны от головы. Я могу сколько угодно брыкаться, но Басов ведь все равно сильнее. Навалившись на меня всем телом, он набрасывается на мой рот. Меня передергивает от омерзения. Бред какой-то. Это не может происходить со мной. Отчаянно трепыхаюсь в руках Басова, удивляясь тому, как по-разному воспринимается принуждение. Сейчас оно совершенно меня не заводит. Липкий ужас заставляет то цепенеть, то отбиваться, растрачивая на борьбу скудные остатки душевных сил.

А потом все заканчивается. Так же внезапно, как началось.

Басова отбрасывает от меня, словно взрывной волной.

Хватая ртом воздух, вжимаюсь в стену, чтобы не упасть, когда на помощь мне приходит Худяков. Стиснув пальцы на моем запястье, Влад дергает меня на себя и тащит прочь. С трудом подстраиваюсь под его размашистый шаг.

– Постой. Мне больно! Влад!

– Скажи спасибо, что я тебя не придушил, – рычит «спаситель».

Так, стоп. Он что, не видел, как я отбивалась?!