(не)полная семья

Глава 2. Рог изобилия

— Доброе утро! — водитель, увидев меня, вышел из машины. Выглядел он до противного улыбчивым и приветливым.

Мужчина под сорок, на висках которого среди густых тёмно-русых волос серебрились светлые пряди, но взгляд был открытым и немного усталым.

— Не уверена, что оно такое уж доброе, — ответила я и съёжилась под порывом далеко не весеннего ветра.

— Понимаю, — кивнул незнакомец. — Я вам бампер задел.

Посмотрев через плечо на машину, я заметила немного оцарапанный передний бампер, который даже не лопнул. Можно было с облегчением выдохнуть.

— Ущерб небольшой, давайте решим всё на месте. Времени у меня, знаете ли, тоже немного, — мужчина говорил сухо, но доброжелательно. И что самое главное не пытался выставить меня дурой, которая неправильно припарковалась. — Давайте вечером встретимся у автосервиса. Я оплачу ремонт по самому высшему разряду. Бампер вам заменят.

И мужчина назвал официального дилера «Киа», чей центр находился в этом же районе северо-запада Москвы.

— Простите, пожалуйста, не знаю вашего имени-отчества… — начала я.

— Максим Геннадьевич Дмитриев. Простите, с этого надо было начинать, — и мужчина протянул мне визитку с таким видом, будто передавал золотой слиток.

На ощупь бумага была плотной, лощёной. Визитка вышла, видимо, из приличной типографии, где умеют ценить затраты клиентов.

Работая в рекламной фирме, я умела определять такое с первого взгляда. Краска хорошая, шрифт обычный, не слишком мелкий и никаких легкомысленных вензелей. «Финансовый консультант», — прочитала я написанное мелким шрифтом.

Обтекаемо и непонятно, однако моё ли это дело? Безусловно так, пока незнакомец не устранил последствия своего неудачного манёвра.

— Так вот, Максим Геннадиевич, — продолжила я с лёгкой улыбкой. — Простите за недоверие и за прямоту, но сейчас вы мне пообещаете, а потом попросту кинете. И останусь я с ободранным бампером и вашими красивыми словами. Так что простите, но европротокол составить придётся.

Я ожидала, что виновник аварии будет юлить, уговаривать этого не делать и обещать золотые горы, но как-нибудь потом. Некоторые мужчины так щедры на обещания, отвечать за исполнение которых не собираются.

Но, к моему удивлению, новый знакомый достал смартфон последней модели, тот самый с откушенным яблоком, и произнёс:

— У вас есть карта Сбербанка, привязанная к номеру телефона? — спросил он, бросив на меня быстрый взгляд.

— Есть, — ответила я, с любопытством ожидая, что будет дальше. Решил заткнуть мне рот живыми деньгами? Так-то я не против, вопрос лишь в цене. Пятисоточки явно не хватит даже на то, чтобы зашпаклевать царапины.

— Диктуйте, — продолжил мужчина и вопросительно посмотрел на меня.

Глаза у нового знакомого были тёмно-серыми с изумрудными вкраплениями. Очень необычные, будто мистические. В таких каждая дама будет счастлива утонуть, не выплыв на берег.

— Простите за дурацкий вопрос, но что вы хотите сделать? — уточнила я, прищурившись. Ноги в туфлях-лодочках начали подмерзать, да и пронизывающий ветер не располагал к долгим беседам, но в делах, где замешаны деньги, нельзя торопиться.

Пусть лучше считает идиоткой, но прояснить всё я хотела заранее. Например, в какую сумму он оценил мой ущерб. И то, что я уже пять минут по его милости мёрзну на ветру.

— Перевести вам залог. Мне сейчас надо уехать, но вечером, часам к шести, буду вас ждать около автосервиса. Вы переведёте мне залог обратно, а я оплачу ремонт вашей машины, — мужчина говорил бегло, то и дело поглядывая на часы и экран смартфона. Так, будто диктовал поручение секретарше, зная, что не встретит никаких возражений. — Решите отремонтировать собственными силами, залог останется у вас. Вы ничего не теряете.

«Кроме того, что вы узнаете мой номер телефона», — машинально подумала я, но отмахнулась от предупреждений внутреннего голоса, который работал как сигнализация.

В конце концов, мужчина знал номера моей машины, а по этим данным пробить не то что номер телефона владельца, но и то, где он живёт, труда не составит. При определённом интересе и знакомствах. Второе найти для человека его круга несложно, было бы первое.

— Хорошо, только быстрее, — ответила я, поглядывая на часы. «Радо» в керамическом корпусе. Ох, и угрохала я на них часть сбережений, но это того стоило. Не ради статуса, ради удовольствия сверять по мним секунды и минуты жизни, замечая, что всё идёт по плану. — Мне надо возвращаться к работе.

— Сделано, — через пару секунд сказал новый знакомый и спрятал смартфон во внутренний карман пальто. Руки у этого Максима были ухоженными и наверное очень мягкими.

Я заставила себя отвести взгляд и проверить, что там этот метросексуал мне перевёл. Мужчинам с таким колдовским глубоким взглядом и манерами хищника, притаившегося в засаде, я не доверяла.

Но в этот раз меня не обманули. На счёт карты капнуло ни много ни мало пять тысяч рублей.

— Да и в качестве компенсации за потраченное время, с меня ужин, — бросил виновник на ходу.

— А знаете, кого вы мне напоминаете? — произнесла я, подходя к водительской двери. — Консультантов банков, которые звонят с супер выгодными предложениями. Вроде так заманчиво, так и думаешь, насколько тебе повезло. А на деле, самое выгодное — вовремя повесить трубку.

— Вы уже не успели это сделать, Виталина, — бархатным тоном ответил Дмитриев, положив руки на руль. — Значит, соглашайтесь.

— Сейчас вы добавите, что я всегда успею отказаться, — усмехнулась я, раздумывая, свободна ли сегодня няня Алисы. Неудобно, но придётся просить её посидеть с моей дочерью.

— Нет, не в этот раз. Уже не успели. До встречи, — улыбнулся новый знакомый, и нажал кнопку, поднимающую стекло водительской двери.

Хам, привыкший к тому, что женщины сами готовы прыгнуть к нему в машину! Наверное, и не представляет, что может быть по-другому!

И снова я поймала себя на мысли, что от таких надо держаться подальше. И что первым делом, как вернусь, не забыть набрать Алисиной няне.

Не став дожидаться, пока машина отъедет, я бросила взгляд на свою пострадавшую малышку и поспешила в тёплые объятия офисного холла.

В общей сложности я отсутствовала не больше десяти минут, но уже успела замёрзнуть так, что впору бежать в столовую за тёплым чаем. И к Лизе за пледом, который она всегда держала в ящике стола на случай, когда приходилось засиживаться допоздна.

Купив с полупустом буфете чая с лимоном, я как можно быстрее проглотила обжигающий напиток, припарив язык, и поднялась в офис.

— Виталина Андреевна. где вы были? — наткнулась я на недовольный взгляд шефа, разгуливающего между кабинками сотрудников.

Если Петруша не зовёт для нагоняя в свой кабинет, значит, серьёзно зол, и провинившегося ожидает прилюдная выволочка. Я представила, как квартальная премия помахала мне ручкой и улетела искать более лояльных и трудолюбивых сотрудников, у которых не случается форс-мажоров.

— Простите, Пётр Алексеевич, у меня машину стукнули на стоянке, — выпалила я, заметив, что обожжённый язык теперь будет болеть до завтрашнего дня.

— Вы же знаете, Вита, — шеф сделал ударение на моём имени, — проблемы, не связанные с прибылью фирмы, каждый решает сам. В свободное от рабочих часов и минут время.

— Знаю, Пётр Алексеевич, — ответила я, заметив злорадную физиономию Бориса. — Я задержусь сегодня ровно на те пятнадцать минут, на которые отсутствовала в офисе.

— На полчаса, Гарбузова, — шеф уже повернулся ко мне спиной, продемонстрировав намечающуюся лысину, замаскированную зачёсанными назад редкими тёмными волосами. — За то, что не нашли время предупредить об отлучке.

Спорить я не стала, себе дороже. К тому же решила положиться на судьбу. Вот сейчас наберу номер няни, Дины Сергеевны, молодой пенсионерки весьма культурной, но чётко выстраивающей личные границы, и услышу, что как раз сегодня она не сможет посидеть с Алисой. И напоминает, что предупреждать надо за два дня, как и договаривались.

— Я понимаю, что нарушаю ваши правила, — добавила я в трубку в конце просьбы, мысленно приготовившись к отказу. — И пойму, если вы не сможете.

— Нет-нет, Виталина Андреевна, — мягко возразила няня Алисы. — Вы знаете, я сегодня с удовольствием побуду с Алисочкой. Она у вас такая воспитанная, хлопот не доставит. Мы с ней давно собирались сходить в котокафе, если вы не против.

— Конечно, деньги я сейчас вам переведу. И на кафе, и за работу, — опешила я и поспешила попрощаться, пока Дина Сергеевна не передумала. Видимо, ей сейчас нужны деньги или общение. Что ж, значит, придётся идти латать мою малышку и… Дальше посмотрим.

— Как неудачно получилось. Вот не зря ты не хотела брать сегодня машину, — кудахтала Лиза над ухом, пока я через телефон делал финансовый перевод няне. — Теперь на деньги встряла.

Огуречникова зашла ко мне попросить остро наточенный простой карандаш. Мы любили таким делать пометки на полях рекламных текстов. Конечно, это был лишь повод. А цель — увидеть, как я убиваюсь по поводу неудачного дня и жалуюсь на судьбу.

— Ничего, у меня сегодня вечером романтическое свидание. Надеюсь, мой кавалер снимет напряжения этого бесконечного дня, — улыбнулась я загадочно и ничего объяснять не стала.

Сейчас Лиза проговорится кому-либо в курилке о моём свидании, и скоро новость дойдёт до Бориса. Конечно, коллектив у нас небольшой, человек тридцать в отделе, и все помирают со скуки. А тут хоть какое-то оживление.

Я никогда не рассказывала о своих любовных похождениях и слыла человеком с плотно закрытой личной жизнью, и вот такое! Нет, очевидно, сегодня любопытные коллеги перемоют мне кости. Что ж, может хоть этот пустоголовый самец Борис бросит попытки зажать меня в туалете!

Да и свидание мне не помешает. Хоть и вполне деловое, но увидеть этого Максима ещё раз будет приятно. Пусть и без всякого продолжения.

Максим.

О том, что первый контакт прошёл успешно, и рыбка заглотила крючок, я сообщил клиенту сразу же, как отъехал от «места преступления». Звонить не стал, потому что даже мне, привыкшему видеть рожи прохвостов всех мастей и степеней, был противен этот суетливый тип с вечно бегающими глазами.

Но деньги клиент предложил немалые, и хоть обычно я лично не занимаюсь такими вещами, пришлось согласится. Не от скуки и не ради развлечения, а по просьбе общего знакомого, которому я был должен нечто большее, чем благодарность. И как это у такого благородного, убелённого сединами мужа мог быть столь ничтожный племянник!

Но бабы таких любят: пускающих пыль в глаза, эффектных внешне и скрывающих гниль в душе, выдавая её за душевные терзания. Любимов был как раз из этой породы пустобрёхов.

Скрестившись со мной взглядом, он сам решил заплатить аванс вдвое больше требуемого. И ведение дальнейших переговоров предоставил жене.

Я обычно не имею дело с женщинами в качестве заказчика. Они импульсивны, живут чувствами и эмоциями, от одного гормонального выплеска до другого, и чужды всякой логики, которую высмеивают, принимая за холодность натуры.

Но я был приятно удивлён, что Катерина совсем из другого теста. Из тех женщин, у которых имеются невидимые яйца, позволяющие держать мужей на не слишком коротком, но и не бесконечно длинном поводке.

— Наверное, вы удивлены, что я, всё зная, продолжала терпеть связь моего мужа и этой шлюхи? — сказала она, усаживаясь нога на ногу и прикуривая от моей зажигалке тонкую сигарету.

— Это не моё дело, госпожа Любимина. Вы платите деньги за определённую работу, больше меня ничего не интересует, — поспешил уверить я жену клиента, прекрасно понимая, что сейчас выведу её на откровенность. Однобокую правду, в которую обманутая женщина предпочитает верить, и никому не позволит разрушить свой мир никакими контраргументами.

— Нет, я хочу, чтобы вы понимали, с кем имеете дело, — медленно произнесла рыжеволосая, погладив себя по шее, словно потянула мышцу. — Любовница моего мужа не примет денег, если мы просто придём и предложим их. Скорее всего, выставит нас вон, а искать донора со стороны опасно. Да и времени у меня почти нет, как говорят врачи.

Около рта Катерины залегла глубокая складка, тянущаяся вниз, к подбородку.

— Мы не хотим её обмануть. Напротив, готовы вести дела открыто, но эта Виталина всё ещё верит, что мой муж к ней неравнодушен. Поэтому так будет лучше, — вздохнула женщина, смотря в окно.

Эту исповедь можно слушать бесконечно. О том, что несостоявшаяся разлучница не осознаёт предлагаемой ей выгоды и именно поэтому надо действовать исподтишка. В интересах всех участников драмы, разумеется.

Клиентка придумала целую схему, чтобы оправдать себя в собственных глазах. Я поддакивал, считая минуты, когда можно будет, сославшись на неотложные дела, выставить их семейку вон. На самом деле, Катерина хотела сделать больно бывшей любовнице мужа. Да так, чтобы та на собственной шкуре почувствовала, каково это, быть обманутой и не мочь ничего изменить.

— Я не прошу вас с ней спать, — добавила Катерина, покидая мой кабинет. Она обернулась и обескуражено улыбнулась, надев маску невинной жертвы обстоятельств. Выходило плохо, ненатурально и до горечи во рту фальшиво. Сколько таких артисток, считающих себя хитрыми стервами, а на деле являющихся заложницами беззаботных мужей! — Она в общем-то неплохая женщина. И мать хорошая, говорят. Мой Вадим для многих принц на белом коне. Вот пусть эта…дама и поработает для своего принца.

После того, как я выпроводил их семейку, захотелось вымыть руки с мылом. Если бы не просьба общего знакомого, я бы поручил это дело кому-нибудь из подчиненных, а сам бы занялся другими заботами, коих в моём агентстве по предоставлению алиби неверным супругам, всегда предостаточно.

Но раз это невозможно, постараюсь покончить с неприятным заданием как можно быстрее. Одной встречей с контролируемым объектом, конечно, не обойдёшься, но думаю, это не затянется больше, чем на месяц.

Напоминание на «Айфоне» сработало именно в тот момент, когда я прикидывал, сколько понадобится времени, чтобы влезть в доверие к жертве. Она не выглядела дурочкой, и деловая хватка сразу видна. Но та, которая обслуживала женатого и даже родила ребёнка в надежде увести мужчину из семьи, по определению, не может быть особо умной.

Что ж, поглядим на неё, как говорится, с близкого расстояния.

Когда передо мной встал выбор, что надеть на предстоящую встречу с Дмитриевым, я долго колебалась. В шкафу висело ещё не выгулянное чёрное платье, но оно было слишком торжественным для встречи у автоцентра. И новый знакомый мог подумать, что я стараюсь его очаровать, что выглядело вполне логичным: на кой ляд ещё одеваться так, будто меня пригласили в театр?!

Я представила, как буду выглядеть в этом кокетливом платье с открытой спиной, и как его руки будут касаться обнажённой кожи, а большой палец спускаться всё ниже, няряя под тонкую ткань, и с грохотом захлопнула створку шкафа-купе, чтобы привести себя в чувство. Всё-таки у меня слишком долго не было мужчины, и поэтому в голову лезут всякие эротические глупости!

В итоге я остановилась на вполне консервативном и закрытом наряде. Джинсы прямого кроя и чёрная водолазка без всяких украшений — то, что нужно. Моя подруга Милка права: пора покупать фаллоимитатор с функцией вибратора. Это самый надёжный и безопасный способ получить удовольствие, не рискуя подхватить заразу и любовную лихорадку. Конечно, градус удовольствия, говорят, гораздо ниже, да ничего, перебьюсь. Главное, снова не попасть в зависимость от Вадима и не позволить ему пробудить во мне те чувства, которые когда-то горели в сердце.

Воспоминания нахлынули тёплой волной, выбросившей на берег памяти всё то, что я тщательно с него убрала: любовные признания, пропитанные горечью нечастых встреч и близкого расставания, робкие первые поцелуи и откровенные разговоры о том, что Вадим не бросит жену.

Я была благодарна, что он не стал врать о её якобы болезни или нервной натуре, которая не выдержит правды. «Я люблю её, — признался бывший, держа меня за руку в сонном кафе. — И тебя люблю. Вы чем-то похожи. Вот такой я, многолюб». Меня подкупила неприглядная правда, брошенная в лицо, и то, как он сказал это: с оттенком лёгкой грусти и самоиронии. У меня был выбор: уйти или остаться.

Я решилась на второе, дав себе зарок, что не позволю связи длиться дольше двух месяцев. И пропала, потонула в наших ночах и днях, наполненных торопливыми перепихами и неспешными разговорами обо всём на свете, кроме главного: что с нами будет дальше.

К счастью, никому не дано знать будущего, иначе я бы бежала без оглядки от Вадима Любимова и его тёплых губ, запечатлевших поцелуи на моём теле, которые даже спустя четыре с лишним года так и не остыли. Я больше не любила Вадима, но тянуть меня к нему не перестало. Стоило ему позвонить, произнести пару ничего не значащих фраз бархатным ласкающим голосом, как мне захотелось позвать его в гости и закрыть дверь спальни, чтобы никто нас не беспокоил пару часов.

А вот знакомить бывшего с дочерью совсем не хотелось. Как любовник, Вадим вполне себе самец, но как отец? Я сомневалась. Сластолюбец, влекомый течением беззаботной жизни и её удовольствиями, не лучший пример для девочки. И уж никак не идеал мужчины, который она потом должна понести в собственную семью.

Я должна думать о дочери и её интересах. Именно поэтому согласилась на встречу с Вадимом, не объявляя Алисе, кто этот дядя. Потом узнает, когда я пойму, что бывшего интересует дочь, а не возобновление наших с ним игрищ.

Я усмехнулась и на светофоре заехала за стоп линию. «Нет, хватит вспоминать, — подумала я, бросая скептический взгляд на зрачок камеры, направленный на меня. — Вот и штраф прилетел». Я восприняла происходящее, как знак судьбы и включила погромче радио, запретив себе сегодня думать о бывшем.

— Вы не опоздали, это приятно, — произнёс Максим Дмитриев, подойдя к водительской двери моей машины, стоило только подъехать к условленному месту. — Здравствуйте ещё раз!

— А вы надеялись, что опоздаю, и можно будет с чистой совестью быстренько уехать? — спросила я, захлопывая дверцу.

— Это имело бы смысл, если бы не залог, — парировал мужчина, подойдя ко мне ещё ближе. — На самом деле, я рад, что вы приехали.

— Да, я сейчас переведу вам деньги, — отступила я на шаг, доставая из кармана куртки смартфон.

— Не стоит это делать…сейчас, — Дмитриев снова приблизился и дотронулся до моей руки. — Потом. После.

Всё-таки я была права! У него безумно мягкая кожа, а прикосновения подобны электрическому разряду. И то, что Дмитриев снял перчатки, делало ему честь. Нет ничего более пошлого, чем прикосновение мужской перчатки к обнажённой кожи руки женщины. Это всё равно что любовь с презервативом. Секс может быть с резинкой, любовь — нет. Это зона личного доверия к партнёру.

О боже, я опять стою и бездумно пялюсь на его руки!

— Простите, после чего? — спросила я, стараясь придать тону как можно больше циничности, а то разомлела от одного прикосновения, как нимфоманка.

В груди зашевелилось нехорошее предчувствие. И вообще, этот тип с холодными глазами хищника вызывал у меня одновременно ступор, желание дотронуться до его щетины, окарябав ладонь, и острое чувство опасности, будто он мог откусить руку по локоть и, не прожевав, проглотить.

— После ремонта, — холодно ответил Дмитриев и одарил меня странным взглядом. — А вы про что подумали?

— После кофе, разумеется, — пожала я плечами, не опуская глаз. Пусть не воображает, что смутил! — Помните, вы обещали?

— Речь шла об ужине, Виталина, — теперь тон хищника сменился на мягкое мурлыкание домашнего кота, уверенного в своей неотразимости.

— …Андреевна, — добавила я, невинно хлопая ресницами. — Кофе и с меня хватит. Спасибо!

— Не буду пока настаивать, Виталина Андреевна, — с заметной иронией произнёс Дмитриев. — Нас уже ждут. Прошу вас.

И пропустив меня вперёд, мужчина отправился следом. Все двадцать шагов до стеклянной двери автосалона я чувствовала, как он пялится на меня, оценивая и присматриваясь, будто к залежалому товару на полке магазина во время распродаж, и уже начала злиться на себя, что вообще приехала.

Надо было оставить деньги себе и решить проблему в ближайшем ремонтном гараже, а не бросать дочь на няню и убивать свободный вечер на типа, решившего поразвлечься.

Разговаривать и решать проблему с ремонтом мне не пришлось. Я уселась на мягкий диван, и длинноногая улыбчивая девушка в костюме, напоминающим форму стюардесс, принесла мне свежесваренный кофе. Вот и отлично! Не надо никуда ехать. Сейчас отдохну, заберу машину с новеньким бампером и можно будет с лёгким сердцем забыть о новом знакомом.

Но сначала переведу ему обратно деньги. Я вытащила из кармана куртки заранее приготовленную визитку и через мобильное приложение выполнила перевод.

Спустя пару минут на диван рядом, но всё же в некотором отдалении, позволительном для случайных знакомых, сел Дмитриев.

— Вижу, кофе вас уже угостили, — произнёс он. — Значит, с меня ужин.

— Послушайте, Максим Геннадьевич, — начала я, поставив блюдце на прозрачный журнальный столик и оборачиваясь к мужчине. — Это лишнее, правда. Деньги я вам перевела, ремонт вы оплатили. На этом всё.

— Я не хочу, чтобы на этом было всё, — заявил он, стряхнув пылинки с рукава, а потом придвинулся и посмотрел в глаза. — У вас кто-то есть? Простите, вы замужем?

Меня бросило в жар от такой напористой откровенности. И ведь в хамстве его не обвинишь, Дмитриев вёл себя предельно вежливо, не нарушая установленных мной границ. Никаких потных рук на коленях или на талии, его фамильярность не заходила ближе известных границ. Словом, знакомый вполне приличный, не любитель лёгкой добычи, но и не безразличный к женским прелестям мужчина. Золотая средина, мать его!

— Нет, — отрезала я, собираясь сказать что-то такое, чтобы у него навсегда отпала охота ухаживать за мной. — Я спешу к дочери.

— Тогда может быть завтра? Или сегодня? — улыбка у Максима была обаятельной, хоть я и видела её мгновение, через которое мужчина снова посерьёзнел.

— Мне сейчас не нужен лёгкий ни к чему не обязывающий секс. Этого добра в моей жизни было предостаточно, — выпалила я, допив кофе, который показался мне горче обычного.

— Вы меня ещё больше заинтриговали, — парировал Дмитриев, никак не желая принять отказ, но попыток придвинуться не делал, за что я была ему крайне признательна.

— Не от чего тут интриговаться, — ответила я, поднимаясь. — Простите, я устала и резка, но хочу расставить всё по местам. Я не продаюсь за ужины, обеды и прочие милости.

— Это вы меня простите, Виталина Андреевна, — посерьёзнел Дмитриев и тоже поднялся. — Вы мне очень понравились, не спорю, но дело не только в этом. Я понимаю, что сделал всё, что мог, но всё же хочу загладить свою вину. Вы могли бы не терять этот вечер, а провести его в более приятной компании. Так что, считайте, я приглашаю вас на ужин в качестве моральной компенсации. Столик уже заказан и оплачен, здесь недалеко. И это ни к чему вас не обяжет, обещаю.

Он смотрел немного странно, изучающе, но казался искренним. Говорливые мужчины — моя слабость, и потом, Алиса с няней, возвращаться в пустой дом и думать о бывшем не хотелось. Да и приятная компания ещё никому не навредила. Почему-то мне хотелось верить мужчине, смотревшему на меня так, будто моё согласие означало для него что-то особенное.

— Я и не одета для ресторана, — произнесла я последний аргумент, но понимала, что сейчас мне предложат тысячу возражений, и я устало соглашусь.

— Я попрошу поменять столик, чтобы он находился в углу, у окна. Вас никто не заметит, — новый знакомый покорил меня ненавязчивой заботой, и сомнения развеялись как дым.

Мне действительно не помешает отвлечься от тревожных мыслей, которые разрывали мою голову с тех пор, как позвонил Вадим. Повстречай я Дмитриева чуть раньше, возможно, согласилась бы продолжить столь интересное знакомство, но, как говорят, всё что ни делается, к лучшему.

— Хорошо, — на моём лице мелькнула слабая улыбка, и, мне показалось, что мужчина выдохнул с облегчением. — На ужин я согласна.

Ужин проходил в довольно уютном ресторанчике, находящимся на цокольном этаже торгового центра. Помещение было декорировано под дубовый погреб какого-нибудь чешского городишки, затерянного на карте Европы. Однажды мне удалось побывать в Праге, поэтому я легко узнала запах дубовых бочек, наполненных моим любимым, кисло-сладким вишнёвым пивом.

Но в столице Чехии погреба значительно больше и народу вмещают столько, сколько здешнему ресторанчику и не снилось.

— Обожаю свиную рульку, — заметила я, увидев меню. — И мясное ассорти с сыром.

— Значит, это и закажем, — бодро отозвался кавалер и бегло назвал подошедшему официанту ещё пару жирных и очень калорийных блюд. Всё, как я люблю.

— Я очень благодарна, что вы не выбрали пафосный французский ресторан, — произнесла я, когда официант, приняв заказ, удалился и оставил нас наедине.

В соседнем шумном зале надрывалась скрипка, а в нашем закутке, рассчитанном на тесную компанию, никого не было. Случайно ли пустовали три столика или нет, но я была рада, что не будет посторонних. За фальшивым окном стемнело и при свете луны вдалеке виднелась деревня и шпиль католического храма.

— Я сам здесь впервые. Это место только недавно рекомендовали знакомые. Видите, вот и нашёлся повод его посетить.

Разговаривать с Максимом, как я про себя называла его, оказалось на удивление легко. Мы сознательно избегали личных тем и ни слова не говорили о работе или о прочих серьёзных вещах.

— Так-то я не люблю пиво, — ответила я, рассказывая о том, как впервые попробовала это чудо — напиток, совсем не отдающей горечью солода, потому что его затеняли сладковатые запахи вишни или клубники. — Жаль, что сегодня я за рулём.

Но на логичное предложение отвезти меня домой после ужина я торопливо отказалась.

— Боитесь, что воспользуюсь вашим беспомощным состоянием? — спросила Максим и тепло посмотрел на меня, как на старого знакомого или друга детства, которого не видел много лет. — Даю вам слово, что этого не будет.

— Конечно, не будет, — поспешила заверить мужчину я. — Я возьму пиво домой и выпью в полном одиночестве. Раз уж всё равно нарушила правила здорового питания, то бокал-другой не повредит.

«Уже и домой напрашивается», — неприязненно подумала я, поймав заинтересованный взгляд спутника.

— А как же завтра за руль? — неожиданно спросил он, но в голосе снова послышалось едва уловимое напряжение. Вопрос был для него, отнюдь, не праздный.

За годы связи с Вадимом я научилась слышать и угадывать различные оттенки эмоций. И подчас любовнику даже не надо было ничего говорить, чтобы я догадалась: скоро он уйдёт от меня, потому что поссорился с женой и хочет провести сегодняшний вечер с ней, дабы загладить вину. За эту способность бывший называл меня колдуньей.

— А вы знаете, я последние часы думаю о том, что стоило мне в кой-то веке решиться поехать на работу на машину, как вы сразу её стукнули, — и я посмотрела в глаза Максима. — Пожалуй, это знак.

— Я не верю в знаки, — презрительно бросил мой кавалер. Чуть полноватые губы изогнулись в презрительной гримасе, и я испытала острую необходимость провести по ним пальцем, очертив их контур.

Заметив мой взгляд, Максим добавил внезапно охрипшим голосом: — Давайте уже перейдём на «ты»? А то я чувствую себя древней рухлядью, раз мне выкает такая красавица. Да-да, пусть и на сегодняшний вечер. Не больше того. И не меньше.

От его пристального взгляда в груди потеплело, а по телу пробежала горячая взгляда. Мне вдруг захотелось на свежий воздух, и чтобы он был рядом. И больше никаких разговоров. Только ночь, мы и полная темнота взаимного неведения относительно будущего. А потом также внезапно разбежаться, будто никогда и не встречались.

У меня в жизни ещё не было такой романтики, а иногда очень даже хотелось. Вот как сейчас, к примеру.

— Хорошо, давай, — улыбнулась я своим мыслям. — Но только не хочу ничего о тебе знать. И о себе не расскажу.

— Договорились, — слишком легко согласился Дмитриев, что было даже обидно. Неужели ему совсем не интересно ничего обо мне узнать?

Оставшийся вечер мужчина был любезен и мил, обаятельно-притягателен до лёгкого головокружения. Мы говорили о совершенно посторонних вещах, вроде пристрастия к сырам или винам, о «Кровавой Мери» и «Сто лет одиночества». Я не раз ловила себя на мысле, что не успею подумать о чём-либо, как Максим тут же говорит это, будто мой брат-близнец.

— Меня пугает, что наши вкусы настолько совпадают, — покачала головой я, когда обнаружилось, что мы оба предпочитаем «Малый театр» постановкам «Современника».

— Не совпадают. Рулька и пиво мне не понравились, — произнёс он так печально, что я рассмеялась неприлично громко и, ойкнув, прикрыла рот ладонью.

— Ты его не пил, — возразила я, поймав взгляд непереносимо-колдовских глаз.

— Это мне в нём и не понравилось.

Он произнёс это низким голосом, и накрыл мою руку своей.

«Поедем куда-нибудь», — вертелось на языке, а мышцы спины сводило в напряжении так, что ломило в груди, но вместо этого я посмотрела в тарелку перед собой и сказала:

— Прости, мне уже пора.

Максим не стал возражать или просить остаться ненадолго, он молча попросил счёт и, подав мне куртку, вывел на улицу, придерживая за локоть, будто захмелевшую. А я ведь так и не попросила официанта завернуть мне с собой вишнёвого пива.

— Я не приглашу тебя в гости. Не провожай.

Свежий воздух подействовал как холодная вода, выплеснутая в лицо. Нет, быстрый секс в машине с малознакомым, пусть и таким притягательным типом, не страница из моего романа. Недальновидно, опасно, и вдруг, мне понравится?

— Я пока не напрашиваюсь, Виталина, — ответил он, и сердце оборвалось. Быстро же он сдался!

Максим неожиданно взял меня за руку и прижал похолодевшие пальцы к своим губам.

— Спокойной ночи! — произнёс он чуть насмешливо и, выпустив меня из плена, не оборачиваясь, сел в свою машину, припаркованную чуть дальше по улице.

Я поступила также, испытав лёгкое разочарование и ощущение неправильности всего происходящего. Ну дура же, что сказать! Надо было плюнуть на всё и расслабиться. И почему я веду себя так, будто ещё принадлежу Вадиму?!

«Ниссан», взвизгнув тормозами, уехал первым. Сдёрнулся с места, будто я могла погнаться и встать наперерез, предложив обнулить только что состоявшийся разговор и, не теряя времени, отдаться на заднем сидении его машины.

Я так и не узнаю, каково это, когда его мягкие руки гладят мою спину, задерживаясь на талии и притягивая меня к себе, чтобы проникнуть ещё глубже.

Да что такое со мной сегодня?! С Вадимом мы долго не переходили черту, называя себя приятелями, а тут я готова раздвинуть ноги перед первым встречным, да ещё явно не моего круга.

Я сразу оценила часы на его запястье, и даже беглого взгляда хватило, чтобы понять: в такие магазины я даже не заглядываю.

«Вот и не заглядывай!» — мысленно одёрнула я себя и повернула в замке ключ зажигания.