Результаты были положительными, ему давали неплохие шансы. Но Анне он пока ничего не сказал, хотел, чтобы сведения подтвердились. Поэтому через неделю они не выписались, пришлось задержаться.
Для Ани это был сложный период. Илья почти ничего о себе не рассказывал, а по его внешнему виду невозможно было понять. Да, он казался Ане бледнее, чем обычно, но держался уверенно и продолжал работать. Таким он как никогда напоминал ей седого волка.
Черррт, как она переживала. Потому что не знала, правда ли он в порядке или просто не показывает перед ней слабости. Она ведь догадывалась, что такой диагностический блок рядом с его палатой - это не просто так. А все эти процедуры…
Трудно было не подозревать самое плохое. Не показывать ему. Улыбаться.
Когда уходил папа, она была девчонкой и мало что соображала. Сейчас Аня готова была сидеть в его палате день и ночь, однако каждый раз приходилось освобождать помещение, потому что у него процедуры, анализы. Да, она понимала, что надо дать ему немного личного пространства.
Сегодня она не могла попасть к нему с самого утра и изводилась.
Кое-как поела и ушла гулять.
На территории клиники был парк, небольшой, но ухоженный. Она вышла туда и бродила по дорожкам. День был чуть пасмурный, теплый, люди в отдалении. Аня села на скамейку и задумалась. И вдруг звонок. От неожиданности она чуть трубку не выронила. Звонил Илья, голос бодрый, сказал только одно слово:
- Зайдешь?
Она бегом к нему побежала. И честно, когда заходила в палату, руки от волнения тряслись. Но улыбку натянула, приоткрыла дверь:
- Можно?
А там врач, медсестра, сам он под капельницей. Аня не выдержала, побледнела и кинулась к нему:
- Что?
Илья неожиданно широко улыбнулся:
- Иди сюда, Анечка.
Врач, тот рослый и симпатичный молодой мужчина, Антипов, повернулся к ней:
- Анна Васильевна, здравствуйте, проходите.
И стал рассказывать что-то про неплохие показатели и ремиссию. Она так и осела на стуле, глаза на мокром месте. Теперь уже вокруг нее персонал суетился. А Илья сказал, выдрав капельницу:
- Все, девочка моя, сегодня же едем домой.
Конечно, хотелось уехать сразу, но пока возились, наступил вечер. Потом их забирали на нескольких машинах, а вечером нагрянула Инка Попова с цветами и пакетами фруктов. Ужинали вместе, потом Илья ушел к себе, а они с Инной еще сидели на кухне, сплетничали.
И вот тогда.
Инна вдруг сказала:
- Знаешь, я твоего бывшего работодателя видела.
Аня пожала плечами:
- Да, он приезжал к Илье.
Но Инна будто не слышала, дальше продолжила рассказывать, как она с шефом присутствовала на расширенном заседании инвесторов.
- Батуров выступал с предложением от имени концерна. Он, конечно, мужик видный. Говорил убедительно, я даже прониклась, - Инна закатила глаза и тут же переключилась на деловой тон: - Они выкупают в нашей промышленной зоне часть неликвидов по недвижимости. Будут делать новую застройку. Такой масштаб! Мы влезем однозначно. Думаю, там при правильном подходе могут быть неплохие перспективы.
Ничего нового не прозвучало. Это было одно из тех предложений, что Батуров тогда привез на согласование Илье. Аня видела их все и была в курсе. А Инна, похоже, действительно была впечатлена, потому что сказала, выразительно вскинув брови:
- Прикинь, мы теперь все будем в одной лодке.
Да, это Аня понимала. Придется взаимодействовать. Теперь деловые встречи и расширенные совместные заседания будут происходить постоянно. Она хорошо представляла себе рабочие моменты и разные нюансы. То, что было там, на выездной встрече в клане, повторится неоднократно. Значит, ей придется еще не раз встречаться с Батуровым за столом переговоров.
Честно? Ей не хотелось его видеть. Это лишнее. У нее своя семья, у него своя. Но если в интересах дела это будет необходимо, что ж, она вполне способна была выдержать общение. Просто бизнес и ничего личного.
Это было легче сказать. К счастью, пока у нее есть достаточно веская причина, чтобы держаться на расстоянии. А что будет потом - будет видно.
Разумеется, ничего этого она не могла Инне озвучить. Да и не нужно. Она просто улыбнулась:
- Да, это будет здорово.
А Инка Попова вздохнула, закатывая глаза:
- Все-таки по части вложений Илья Николаевич - гений, это ведь он изначально объединение спланировал. Но устроить все в кратчайшие сроки - просто из области фантастики.
Но ведь так оно и было, Аня просто не задумывалась. Как только они поженились, Илья сразу стал еще активнее наращивать бизнес. Теперь она была уверена, что и на ту свадьбу в клан Шамаева он ее с определенной целью отвез.
Выстраивались в памяти цепочки. Отдельные фразы, то, что Илья тогда говорил, – как вехи. «Твоя финансовая безопасность». «Я хочу, чтобы ты после меня возглавила мое дело». «Поэтому ты будешь рядом со мной на встречах и переговорах». «К тебе должны привыкнуть и научиться воспринимать правильно».
Он же для нее эту империю построил. Осознать это вот так? Чееееерт… Аня невольно прикрыла глаза.
- Эх, будь твой Муратов не женат... - протянула Инна, мечтательно качая головой. - Я б его у тебя отбила.
Это прозвучало так неожиданно, что Аня просто застыла, уставившись на подругу с открытым ртом. А та замахала рукой у нее перед носом и захихикала:
- Эй? Филимонова, ты чего?! Это же была просто шутка!
Отпустило. Наверное, глупо было так подкидываться. Аня рассмеялась, а потом сказала:
- Я Муратова. Скоро будет полгода как.
- О, - Инка состроила непередаваемую гримаску. - Прости, оговорилась.
И тут же снова переключилась:
- А как там наш пузожитель? Ждете когда?
Вроде простой очевидный вопрос, да? Аня пожала плечами:
- Не знаю точно.
Это был непростой момент.
Уже пошел третий триместр, а они с Ильей поженились немногим больше пяти месяцев назад. Но и это не главное, кого теперь удивишь браком по залету, полмира так женится. Важно было другое. Анна точно знала дату зачатия, это была последняя близость с… с тем, кого она теперь никак не хотела про себя называть. И случилось все еще там, до того как она переехала сюда и начала работать у Ильи. Да, разница всего в пару дней, но слишком близко подходит к опасной грани. Если кому-то очень захочется, несложно будет сложить два и два.
Поэтому ей нужно быть очень осторожной в словах.
Аня опустила взгляд на свой живот и приложила ладонь. Изнутри немедленно пришел отклик, оттуда высунулась ножка. Она улыбнулась, прислушиваясь к ощущениям, и сказала:
- Два месяца плюс-минус три-четыре недели.
- Ох, как все сложно, - вздохнула Инка. - Вот эти вот дела. Ходить с пузом, ждать. Я, наверное, никогда не решусь на такое. Жаль, что нельзя просто - раз, и готово. И у тебя ляля.
- Ага, - усмехнулась Аня. - И чтобы дите умело сразу ходить и говорить, а еще чтобы в школе на одни пятерки училось. И все без твоего участия.
- Ну да!
И тут двойной толчок, да такой ощутимый, что живот прямо заходил ходуном. Подруга затихла, глядя на это, как на волшебство, а потом ссутулилась, зажимая ладони между коленями.
- Знаешь… - пошептала, облизав губы. - Макс хочет ребенка.
Прозвучало так неожиданно и по-женски беззащитно. И это боевая, пробивная Инка? Аня знала, что у нее роман с шефом, подруга иногда упоминала об этом, но всегда вскользь. Что тут было сказать?
- Это же хорошо. Поженитесь.
- Пффф? - покосилась на нее Инка. - Замуж он меня не зовет, не созрел еще. Да и я не созрела тоже, это ж так серьезно. А вот ребенка…
Аня почувствовала болезненный укол. Мужчина, которого она любила когда-то, не хотел ребенка. Она просто улыбнулась.
- Веришь? - Инна уставилась в пространство с каким-то жалобным выражением. - Я не представляю себе, как это.
- На самом деле, ничего сложного.
- Ага, а мне страшно! Как зайду на сайты для мамок, так оторопь берет, что у меня тоже начнется размягчение мозга.
Вот теперь стало смешно по-настоящему. Смеялись обе. Болтали еще немного, потом Инка заторопилась домой. Сделала страшные глаза и шепнула:
- У меня овуляция. Болей за меня, если что.
***
Подруга упорхнула. А она еще бродила по дому. Вроде надо спать, а не спалось. Аня пошла к Илье. У него горел свет, он сидел с ноутбуком на постели, пристроив подушку в изголовье. Глянул на нее и подвинулся, похлопав по матрасу:
- Не спится? Посиди пока, я скоро закончу.
Она присела. Сначала смотрела, как он работает, потом прилегла.
Этот разговор с Инной. Хороший такой, женский, но они затронули важную тему.
Потому что Аня иногда размышляла о том, должна ли она была сообщить биологическому отцу о ребенке? Всплывало из глубины души иррациональное чувство вины, как будто она его обманула или украла что-то. Но тут же возникал законный вопрос - а зачем это ему? Он только что женился, у него пойдут свои дети. «Мне не нужны проблемы», - мелькнуло на грани сознания.
«Проблем не будет», - подумала она, уплывая в сон.
***
А у Батурова проблемы были, жестокие проблемы.
Началось все по мелочи.
В тот день, когда он принес Алине тест, это было с его стороны всего лишь желание нахер все пресечь. Хочешь - на. Потому что его достало подвешенное состояние, он был раздражен, издерган, бесило все. Просто где-то в глубине души Вадим все-таки был уверен, что ничего нет.
Положительный тест был для него шоком.
Однако он собрался. Что ж он за мужик такой, если не может отвечать за последствия. Тем более что все к этому и шло. Все, бл***, по плану. Только план как-то внезапно устарел, и получить желаемое оказалось хуже наказания.
Беременность подтвердилась. Очень малый срок, около двух недель, но она была, и от этого никуда не деться. Наверное, он должен был радоваться. Но Вадим не мог. Его поздравляли, он даже смеялся. А на душе скребли кошки.
Это давило на него! Душу вынимало просто.
Но с этим можно было справиться.
Еще несколько дней Алину продержали в клинике, потом она вернулась домой. А спустя неделю Альбина Шамаева устроила праздник. В последнее время их семью здорово штормило, это был повод показать всем, что в доме главы клана все хорошо.
Был полон дом гостей, весь клан.
Каждый знал, что Алишер выкинул из дела шурина. Мало кто посмел высказать что-то главе в лицо, но были и те, кто молчаливо осуждал его. В настоящий момент Ильдар Валиев был под следствием, однако у него оставалось немало сторонников. Чтобы нанести удар, ему не надо было присутствовать.
Там, на этом семейном празднике, оно и произошло.
Много гостей, женщины, все эти тетки, галдеж, поздравления, лесть тоннами. Вадиму уже стало казаться, что Шамаевым скоро залижут нахрен задницу. Чествовали и поздравляли Альбину, Алину. Той вообще пели дифирамбы - такая молодая, такая умница.
И вдруг посреди всего этого одна из теток, оскалившись улыбкой, принялась за него:
- А наш зять какой молодец! Ах-ха-ха! Какой молодец! Раз - и жена беременная. И так быстро! Как будто кто-то помог!
Мгновенно повисла вокруг тишина. А та, шлепает себя по губам и продолжает:
- Ой, что я, ой, хи-хи-хи! Ай, наш зять молодец какой!
Вадим помнил эту тетку. Это она тогда сказала гадость про Анну с подачи Ильдара. Сейчас она выставила его на посмешище, бросив в толпу пищу для подозрений, что ребенок не от него. Лягнула Алину, на которую теперь легло пятно. Алишера. Всех!
Смотрела ему в глаза и скалилась:
- Хи-хи-хи!
Мол, что ты мне сделаешь? Я женщина.
В тот момент он даже заткнуть ее не мог.
Он же знал, что мало отрубить гидре голову, надо выжечь все каленым железом. Недооценил Ильдара Рамильевича. Алишер был в бешенстве, завуалированно оскорбили его дочь. А ему пришлось сделать вид, что ничего не произошло. Но он это запомнил.
Потому что все явно рассчитывалось на гораздо больший эффект. Задеть имя дочери Алишера Шамаева, вызвать его гнев, спровоцировать разборку, как в тот раз, когда задели жену Муратова.
Подкинуть бомбу и ждать, когда она взорвется.
И тогда уже не отмоются ни он, шамаевский зять, ни золотая девочка Алиночка. Потому что, как ни старайся потом кому-то что-то доказать, сплетня уже пойдет. Не скажут в глаза, но постоянно будут держать это в уме.
Вадим прекрасно понимал, на кого направлен удар. Это ведь он проводил аудит в офисе Ильдара Валиева. Замазать его дерьмом, подорвать авторитет, опустить в глазах клана. Ведь он все равно чужак, и сколько бы он из кожи вон ни лез, чужаком останется.
Прямо сейчас Вадим сделать ничего не мог, поэтому не отреагировал на «шутку».
Однако бомба все-таки взорвалась.
Кружок гогочущих женщин старшего возраста принялся обсасывать очередную тему. Тетка, походя полившая его грязью, блестя глазами, шушукалась с соседками и посматривала на Альбину. Та была белая, на застывшем лице непроницаемая маска.
Стали разносить десерт, и вот тогда.
Алишер не спеша подошел к женщинам, сидевшим кружком в углу гостиной, и спросил:
- Вкусный торт, матери?
- Да! - загоготали те, показывая зубы. - Вкусный!
- Хорошо, - глава клана кивнул. - Кушайте на здоровье, я рад.
- Да, спасибо, спасибо.
Ему улыбались, а напряжение росло. Не каждый день глава клана заговаривает с женщинами, тут были чьи-то жены, сестры, тетки, матери, вдовы.
- На здоровье, - Алишер огляделся и вдруг остановил взгляд на той самой тетке. - А тебе, тетя Райса, все нравится?
- Конечно, да! Такой вкусный, мягкий, как раз по моим старым зубам! - и захихикала.
- Да? - усмехнулся Алишер. - А то я подумал, что тебе мой зять сильно нравится. Может, на молодое мясо потянуло, а? Если так, скажи прямо, тебе тоже найдем молодого красавца-жениха.
Грянул смех. Тетка замахала руками и залилась краской:
- Ой, я старая, совсем с ума сошла! Вай-вай!..
Все еще продолжая смеяться, Алишер сказал:
- Ну как скажешь, как скажешь.
И отошел.
Конечно, разве мужчина опустится до того, чтобы разбираться с женщиной? С выжившей из ума старухой? Никогда. Но это не значит, что он оставит безнаказанными подобные выходки. Горшок не всегда принесет воду, один раз разобьется.
***
В тот же вечер после окончания застолья Алишер вызвал к себе ее сыновей. Сидел в кабинете, когда зашли оба. Хитровыделанные, рыхловатые, но упертые. Та же порода, что и у Ильдара, недаром они родня.
Он молча показал им обоим на кресла и специально выдержал паузу, чтобы нервничали. Один из них не выдержал первым и робко начал:
- Ты хотел нас видеть, глава?
- Да, - кивнул Алишер Шамаев. - Хотел узнать.
И снова пауза.
- Кхм… что? - теперь уже другой поправил галстук. - Спрашивай, мы на все вопросы ответим, глава.
- Хорошо, - он сцепил руки в замок и проговорил, глядя на свои пальцы: - Вы в курсе, что у вашей матери Альцгеймер? Она заговаривается.
У тех двоих заметались взгляды. А он продолжил:
- Мы не можем допустить, чтобы больная женщина осталась без лечения. Положите ее в клинику, ей там обеспечат уход.
- Глава, но мать совершенно здорова и прекрасно соображает.
- Да? - нехорошо усмехнулся Шамаев. - Тогда, значит, вы готовы ответить за ее слова?
Повисла гробовая тишина.
Ни один не посмел возразить. Оба сидели бледные и боялись пикнуть, потому что знали: отвечать им придется деньгами, благосостоянием их семей. После сытой жизни очень страшно все потерять.
Наконец один из братьев сказал:
- Да, глава, мы поняли. Конечно, надо вылечить, если больна.
- Хорошо, - кивнул Алишер. - А мы проследим, чтобы лечение было назначено правильно. Можете идти.
После того как они ушли, в кабинете кислым потом и страхом воняло.
***
Алишер сидел за столом, глядя в одну точку. Вошла бледная Альбина, замерла в дверях:
- Ну что?
Мужчина посмотрел на жену и кивнул ей, прикрывая веки. Альбина шумно выдохнула, прижала руку к груди, только сейчас из глаз ушло напряжение.
- Иди, - мотнул он головой. - Успокой дочь.
Женщина ушла, а он еще некоторое время сидел без движения, потом набрал контакт зятя и коротко бросил:
- Зайди ко мне.
Когда Батуров к нему пришел, он сказал:
- Тебе придется на время уехать. Поработаешь с Ильей. О семье не беспокойся, я позабочусь.