(не) Твоя

Глаза 30

Алена

Алан ушел хлопнув дверью, а я умываясь холодной водой, пытаюсь унять дрожь пальцев.

К приходу Клары, мой эмоциональный фон стабилизировался, с безразличием разглядывая свое отражение в зеркале, первое что приходит на ум, что я жалкая неудачница. Нормальные девушки влюбляются в ровесников, встречаются, наслаждаются жизнью, я же, совершенно точно, обладаю способностью притягивать к себе одних мудаков.

Застав меня на подоконнике в женском туалете, Клара ни капли не удивившись моему апатичному состоянию, выбрала на путь утешения:

— Алена, Алена…, - ее голова качается из стороны в сторону, — что же ты творишь…, - ее голос ласковый и спокойный

— Меня уволят? — как ни странно этот факт волнует меня в последнюю очередь, я ни о чем не жалею. Просто хочу понять какие будут последствия.

Более того, я сделала тоже самое если было б возможно вернуть время вспять.

— Нет, не уволят, — Клара вздыхает, садится рядом со мной на подоконник.

Поднимаю на нее глаза, она смотрит на меня с сочувствием:

— Не связывайся с ним, он сделает тебе больно, не порть свою жизнь. Алан из влиятельной семьи, у него нет уважения к женщинам, не надейся что с ним что-то срастется, вы из разных миров. Трахнет еще разок и бесцеремонно вышвырнет из своей жизни, — Клара вздыхает, — ему нужна такая женщина, которая может разделять секс и личную жизнь, — после паузы, — такая как Ирма

— Почему ты мне помогаешь? — чувство унижения больно колет под ребрами

— Потому что узнаю в тебе себя, — ее голос мягкий, — я тоже когда то приехала в Москву такой же наивной дурой была, — он задумчиво смотрит в окно, — ничего выжила, как только взялась за голову, выкинула чувства на помойку памяти, спустя время вырвалась из нищеты, — она горько улыбается, — это сейчас у меня есть деньги и я не помню когда плакала, но тогда — она снова смотрит на меня бездонными карими глазами, — сейчас ты видишь равнодушную суку

— Ты не такая! — учитывая что Клара сидит со мной, тратя свое время, чтобы успокоить, она не может быть сукой

— Такая, такая, и пришла к тебе потому что Ирма позвонила и сказала помочь тебе, тут каждый сам за себя, — мои глаза округляются, высокомерная стерва Ирма еще совсем недавно ненавидела меня и тут такие перемены. Моргаю.

— Ирма?

— А чему ты удивляешься, — она пожимает плечами равнодушно продолжая, — всем известно что Мимирханов младший ее трахает, позвонил ей и сказал все замять, — мои мысли словно испуганные птицы в клетке мечутся из крайности в крайность

Клара гладит мои волосы, просит взять себя в руки, но слезы не слушаются, не знаю зачем говорю, что все в порядке, натянуто улыбаюсь, опускаю голову ниже, скрывая опухшие веки за длинными волосами.

Я знаю, что Клара права и я ни за что не позволю себя использовать. Переболею этим Аланом как простудой и забуду. Плясать под его дудку не буду, приходить к нему не собираюсь.

Как ни странно но первое, что я делаю когда выхожу из ресторана "Сити" после рабочей смены это делаю глубокий вздох полной грудью. Как освобождение. Я все понимаю. Пока иду до метро пытаюсь анализировать: в том что я избавлюсь от удушающего и подчиняющего воздействия козлины знаю точно. Нужно время.

Купив в ближайшем магазине скудный набор продуктов, захожу в подъезд. Делаю все автоматически: открываю дверь, скидываю с себя одежду, принимаю душ, кормлю Ваську. Прошедший день настолько вымотал, что я будто пьяная падаю на кровать.

Мечтаю провалиться в сон.

Даже в моих снах Алан Мимирханов не покидает меня: на этот раз он совсем близко, трогает мое лицо, водит по нему кончиком носа. Все это настолько реалистично, что меня охватывает паника. Чувствуя кожей его невесомые касания, подскакиваю на кровати, вглядываюсь в темноту комнаты.

От резкого рывка голова кружится, минуту назад я была уверена что Алан Мимирханов здесь.

Но сейчас я одна в комнате и вокруг никого.

Смотрю в пустоту пространства: Алан будто растворился, как черный дым. Закрываю лицо ладонями. Совершенно точно, что такие сны мне снятся из-за событий которые произошли со мной накануне.

Иду на кухню попить воды, Васька идет следом, трется о ноги, мешая идти. Беру его на руки.

Помимо воли смотрю в темное пространство коридора, вижу очертания тумбочки. Этот предмет интерьера всякий раз напоминает мне мое падение.

— Дура припадочная! — ответом мне служит «Мяу». Васька согласен со мной. У меня нет с ним никакого будущего. Как бы внутри себя я не пыталась изводить себя всякими «А что если я приду к нему?» внутренняя система самосохранения не дает провалиться в бездну любовных соплей и напоминает настойчивым едким голосом: «Он тебя бросит и ты будешь сушить подушку на батарее снова»

Поскольку уснуть так и не получилось, встала пораньше. Не знаю как буду работать сегодня, ведь я почти не спала, пол ночи лежала на спине, не двигаясь, пялилась в потолок.

Утром заставляю себя оторвать голову от подушки: сейчас главное привести себя в порядок. Все мои действия скорее автоматические. Ухожу намного раньше. Не хочу столкнуться с мамой.

Боюсь, что в этот раз точно не выдержу и расплачусь.

Не будет в моей жизни Алана Мимирханова, как бы мне не хотелось думать иначе. Я реалистка.

В университете "мышка" обсуждает со мной темы реферата, вопросы касаемые учебы. А я будто где-то в параллельной вселенной.

Мой заторможенный вид бросается в глаза:

— Алена ты в порядке? — я перевожу взгляд на Айлин и хочу ей сказать что я не в порядке, что мне больно и я хочу улететь на луну, перезимовать там и не видеть ее мудачистого брата. Но вместо пламенной речи, тихо отвечаю:

— Да, — моргаю, не понимая какими аргументами подкрепить свой ответ, добавляю, — просто не выспалась

— Алан сегодня не сможет забрать меня, — мы идем по коридорам университета, а я думаю ну и слава Богу, через слово воспринимаю ее рассказы:

— Дядя пришлет водителя, поеду в гости к племянникам, — мышка делится со мной планами, но мои мысли очень далеко, стараюсь не терять нить разговора, вникаю в последние слова с трудом:

— Давай на выходных погуляем, приезжай ко мне, — думаю как отказаться, Айлин как никогда убедительна:

— Будем готовить, я познакомлю тебя с блюдами нашей кухни, тебе понравится, — в голове нет ни одной здравой мысли

— Я позже позвоню, ладно? — мышка радостно улыбается, хотя я и не дала согласия, ее настроение не меняется.

— Пока не знаю что буду делать, — не отвечая определенно, я убеждаю себя, что по телефону оказать мне будет легче.

«Астория» встречает меня яркими софитами. Тут все сверкает роскошью. Как и говорила Клара, меня не уволили.

Ирма не звонила, ощущение что события последних дней мне просто приснились. В ресторане все тихо и спокойно, ровно также все было и прошлую смену, будто и не было моего перевода в "Сити"

— Алевтины нет? — после привычного приветствия первым делом уточняю у Оскара, наливая себе стакан воды. Горло пересохло, в помещении всегда воздух сухой.

— Ее больше не будет, Ален, — бармен виртуозно мешает коктейль, — вместо нее сегодня вышла Полина

— Ясно, — смотрю на пол, — Оскар у тебя есть номер телефона Алевтины?

Он оборачивается и какое-то время смотрит на меня, затем снова переключается на алкоголь, уточняя:

— Зачем тебе?

— Я могу ей помочь, — он достает мобильник

— Записывай, — беру блокнот с отрывными листами, вырываю страничку, записываю номер, крепко сжимая листок, думаю только о том, что как только узнаю как дела, сразу предложу поехать в дом матери и ребенка, где ей помогут пережить стресс. Мамочка может спросить в церковном приходе и если откажется от помощи благотворительной организации, то под крылом храма она сможет обрести необходимую ей сейчас веру. Мое сердце не спокойно. Ощущение что ее выбросили на улицу как собаку. Сразу же нашли замену. Не понятно смогла ли она сохранить ребенка.

— Коктейль «Мегаполис», — прячу листок с номером в карман, ничего не предвещает того, что я увижу своего бывшего работодателя. Поднимаю глаза, Марат смотрит в упор и это не просто взгляд мудака, который пришел вечером после работы на ужин. Тут другое. Он смотрит так, будто я что-то плохого лично ему сделала. Взгляд колючий, тяжелый. Отворачиваюсь и занимаюсь своими прямыми обязанностями. Мне нужно абстрагироваться от внешних раздражителей, психов мне в жизни хватает. Марат уже не мой работодатель, он ничего мне не сделает.

Оскар передавая коктейль вежливо предостерегает:

— Обычно гости ресторана ждут за столиком, у нас не принято…, - злостный рык пресекает попытки цивилизованно поговорить

— Заткнись! Я не гость, а друг вашего начальника, — вздрагиваю, мороз по коже словно лед впивается внутрь и острыми кристалликами царапает вены, стоя спиной ощущаю взгляд мудака сквозь воздух, — очень хороший друг, мне можно все, сечешь? — во мне еще теплится надежда что он меня не узнал, но вопрос не оставляет сомнений:

— Надо же, какая встреча! — судя по интонации Марата он уже принял на грудь, — нормально ты устроилась в тепленьком местечке, — я успела отвыкнуть от его сальных взглядов, неприкрытого пренебрежения, потому держу себя в руках, поворачиваюсь и в упор смотрю на насильника. Сейчас он выглядит цивилизованно, на нем дорогой костюм, волосы зализаны назад. Несмотря на безупречный внешний вид, все его повадки кричат о том что передо мной опасный хищник: похотливый взгляд, парфюм резкий и горький. Не знаю каким он себя представил здешней публике, для меня он навсегда останется мерзким животным, не уважающий женщин.

Пытаюсь сделать вид, что не узнала бывшего начальника, утешая себя тем, что он нетрезв, вполне мог обознаться, а значит уйдет.

Но он только щурит глаза.

— Ты ведь меня узнала, соска? — мое лицо мгновенно заливает краской

— Послушайте…, - Оскар пытается встрять в разговор, но Марат переведя на него угрожающий взгляд, шипит:

— Пошёл. Вон. Отсюда, — голос Марата мерзкий и неприятный

— Что? — Оскар теряется

— Я сказал, исчезни мальчик, — и не дожидаясь ответа перегибается через стойку бара, одним рывком хватает бармена за грудки и тут же с силой отталкивает от себя. Парень врезается в барную стойку. Закрываю ладонью рот. У меня все плывет перед глазами. Несколько бокалов падают на пол и разбиваются.

— Съебался я сказал! — меня начинает бить мелкой дрожью. Я не понимаю как себя вести. Думала что в безопасности, но сейчас когда Оскар послушно уходит, держась за поясницу, мои надежды рассыпаются.

Провожаю взглядом молчаливого парня, медлить нельзя.

Я не останусь наедине с насильником.

Срываюсь с места, но мудак успевает схватить меня за локоть. Пытаюсь кричать, но его ладонь сразу же закрывает мне рот ладонью.

Во мне ничего кроме отчаяния и паники.

Насильник тащит меня в подсобку, открывает дверь, швыряет меня внутрь и закрывает за собой дверь.

Это конец.

Маленькое пространство помещения не оставляет шанса для маневра.

— Как раз искал себе компанию на вечер, это я удачно зашел…, - от страха тело парализовало.

Я успокаиваю себя внутренним диалогом, что Оскар понял намерения Марата и позовет на помощь.

— Чего ты трясешься-то? — его насмешливый тон пугает еще больше, — в первый раз что ли сосать будешь?

— Мне нужно работать, — делаю шаг в сторону, но меня тут же толкают назад.

Не удерживая равновесия, падаю на пятую точку.

Мысли роем кружат вокруг, только ничего убедительного не приходит на ум.

— Работать будет твой рот, — он противно скалится, делаю шаг вперед, оставляя минимальное пространство между нами, вкрадчиво добавляя, — я не забыл твою выходку, — мудак наклоняется к уху, жестко хватает за шею, пытается наклонить лицо ближе к своему паху.

Не теряюсь и плюю на одежду мудака.

Хотелось бы плюнуть ему в лицо, но мы в разных весовых категориях.

Мудак брезгливо достает платок, медленно вытирает с себя мой плевок.

Затем с размаху бьет меня по лицу.

Щеку жжет от пощечины

— Меня будут искать, я на работе, вы не имеете права! — я не хочу даже мысли допускать что он сможет осуществить задуманное.

— Только попробуй создать мне проблему, изнасилую и тут же закопаю тебя, шлюха, — с каждой минутой мне становится понятным: никто мне не поможет и никто меня не спасет.

Хотели бы помочь, уже начали искать, подняли персонал на уши, проверили каждый закуток.

И следом панические мысли: а что если Оскар никому ничего не сказал?

Но почему?

Марат тут никто, а Оскар не его наемный работник, чтобы исполнять приказы. Скорее наоборот, Марат не скрывал своего пренебрежения. Для него обслуживающий персонал это пыль под ногами.

Женщин, как я поняла, это животное за людей не считает.

Сомневаюсь что он бы так разговаривал с Аланом. Тогда в ночном заведении, мне показалось что Марат боится его.

Алан. Я не знаю почему вспоминаю брата Айлин. Может потому, что во мне мелькает догадка, что если он был тут, то это животное так уверенно себя не вел.

Хотя он считает будто я шлюха для Мимирханова, которой попользовались и выбросили. Наверное это так выглядит со стороны.

Проходит не больше минуты, с момента озвученной угрозы, в голове зарождается надежда, я еле шевеля губами, пытаюсь подняться:

— Я все расскажу Алану, — мудак толкает меня обратно, садится передо мной на корточки, хватает за подбородок, заставляя смотреть в глаза

— Угрожать мне вздумала? Я Алана знаю давно, он уже и думать про тебя забыл, подстилка ссаная, — брезгливо поднимается смотрит на меня сверху вниз, наслаждаясь преимуществом.

Словно в замедленной съемке вижу за как он не спешно поднимается, его пальцы расстегивают ремень.

В сознание врезается звук молнии.

Следующий кадр: он вываливает вялый член со складками на конце. Слезы катятся по щекам.

— Соси шлюха, — отползаю назад, упираясь позвоночником в стену

— Я не шлюха! — слезы катятся самопроизвольно, потому что сейчас мне никто не поможет.

— А кто ты, блядина? — его сморчок дернулся, кажется, стал оживать, погружая меня еще в больший стресс.

Никто не найдет меня в душной подсобке, где из освещения только блеклое свечение тусклой лампочки освещает. Отсюда невозможно сбежать, слишком мало пространства для маневра.

В каком- то отчаянии я выдаю желаемое за действительное:

— Я невеста Алана!

— Кто-кто? — он щурит глаз, стягивает ткань боксеров ниже, водит рукой вдоль ствола.

Меня трясет мелкой дрожью, я не узнаю свой голос. Я вижу что его возбуждает власть надо мной в данный момент:

— Невеста? — мерзкая ухмылка, — уточни, а какого Алана…

— Алана Мимирханова! — я вижу как дергается его кадык, его рука застывает, он больше не пытается себя возбудить

— В глаза мне смотри, блядина! Ты понимаешь хоть какую хуйню несешь! Ждешь что я поверю в твой бред? — мужчина шипит стиснув зубы, а я поднимаю глаза и с выдохом смотрю на него.

— Я хоть и выпил, но твой «пиздеж» слушать противно, какая нахуй невеста! — его глаза бегают из стороны в сторону, — Я знаю его невесту!

— Я вас поздравляю!

— Вконец охуела сука? — мудак замахивается и я на автомате ежусь прижимаясь к стенке, закрываю лицо ладонями, — ты как со мной разговариваешь?! Я сейчас наберу Алану и спрошу про его настоящую невесту, начинай придумывать нового защитника

— Тебе слабо, ты не мужчина! — я не знаю зачем я все это говорю, но на уровне подсознания я хочу чтобы он позвонил Алану. Не знаю зачем мне это нужно. Может потянуть время. И уже когда я теряю надежду на то что мудак будет звонить Алану, слышу:

— Только попробуй пикнуть, — он напряженно щурится, достает из заднего кармана телефон, набирает номер.

В гробовой тишине я слышу гудки.

Сердечная мышца качает кровь.

Я молюсь чтобы Алан взял трубку.

Секунды трансформировались в минуты настолько томительным выходит ожидание.

Когда из динамика до меня доносится голос Алана, теряюсь, у Марата слишком расслабленный голос для той обстановки в которой я с ним оказалась:

— Здорова братишка, как сам? — я не знаю что ему отвечает Алан, но выражение лица у моего мучителя меняется, губы вытягиваются в линию, самодовольная улыбка сползает с лица

— Да ниче, я вот чего звоню, брат, не кипешуй, — он бегло кидает взгляд в мою сторону, ощущение будто оценивает ситуацию. От его взгляда становится не по себе, на автомате обнимаю себя руками, — заехал в «Асторию» к Арсену, потрещали, ну там перетерли дела, туда-сюда, — пауза, мудак смотрит следит за моей реакцией, — ну и тут случайно увидел шлюху твою, ну та, что у меня работала, — слышу в динамике голос Алана, — да нет- нет, я не подходил к ней, она с каким — то мужиком терлась в подсобке, — закрываю глаза так как не могу слышать вранья, во мне каждая все протестует, — ну я думаю наберу узнаю мутишь с ней еще или можно пользовать ее? Говорит что невеста твоя, прикинь? — легкий смешок, сменяется серьезным выражением лица. Мне кажется что я вот-вот потеряю сознание от того напряжения, которое ощущаю сквозь пространство.

Набираю в легкие воздух.

Алан что-то отвечает. Как жаль, что я не слышу что именно. Но это «что-то» не похоже на позитивные известия.

— Ладно-ладно, я понял, че, — его взгляд хмурый, он смотрит исподлобья, — да не, я скоро хочу уезжать, дела, — мудак в процессе разговора трет щетину, — я не запомнил что за мужик, замотался, выпил, ну ты знаешь я люблю расслабится, я понял, понял, — он отключает вызов, долго смотрит в одну точку

— Вставай! — он торопливо засовывает свой «корнишон» в штаны, вжик молнии, и я уже вижу как он застегивает ремень.

— Я никуда не поеду! — мотаю головой, забиваюсь в угол, он дергает меня за локоть заставляя встать

— Слушай сюда, я сказал! — его движения нервные, глаза бегают, его действия нервные, как будто боится кого-то. Он сменил хамский тон на более мягкий:

— Ты меня не видела, в подсобке с тобой другой мужик был, не я, ты меня поняла? — я молчу, не понимая кому и что я должна говорить

— Не слышу сука!? — его голос затравленный, — Мимирханову скажешь ничего не было, я тебя пальцем не тронул, — не могу сдержать себя, так вот значит в чем дело! Мудак боится Алана. Он что-то ему сказал.

— Да, конечно, и членом передо мной не тряс и сосать не заставлял, — во мне бушует буря возмездия

— В твоих интересах замять это все, хоть слово скажешь про меня, я сам лично тебя завалю, — моргаю, — заебала строить из себя целку! Не надо тягаться со мной

— Я и не тягаюсь…, - мудак дает последние наставления

— Алану от меня привет, — его глаза как щелки, — ты меня поняла что сказать надо? — опускаю взгляд в сторону, он еще раз переспрашивает, — не слышу поняла или нет?

— Поняла, — губы еле шевелятся.

Я думала что Марат уйдет и оставит меня одну, но он дергает меня за руку и выталкивает из подсобки.

Тащит к барной стойке, оставляет там, сам же быстрым шагом идет к выходу, застегивая на ходу пуговицы пиджака.

Стою совершенно растерянная, в ресторане по прежнему все идет своим чередом, посетителей много.

Горькое разочарование окутывает сознание. Никто и не думал меня искать.

Вижу Полину, которая стоит в зале и мило общается с кем-то из посетителей.

Перевожу взгляд на официанта, отвожу глаза в сторону.

Иду работать.

Оскар ведет себя отстраненно, вопросов не задает, занимается своими делами. Сажусь на высокий стул и смотрю в одну точку.

Я больше не хочу работать в этом месте.

Мне мерзко и не приятно. За этой роскошью скрывается очень неприятная действительность.

Да, у нас с мамочкой нет лишних денег, но я что-то накопила, проживу, пока не найду другую работу.

— Два шота для столика Мимирханова, — вздрагиваю, когда слышу знакомую фамилию, которую официант произносит будничным тоном ставя поднос на горизонтальную поверхность барной стойки.

Всплеск любопытства и дикого волнения заставляет всматриваться в посетителей ресторана. Официант забирает коктейли, а я, пытаясь унять молотящее по ребрам сердце, прослеживаю траекторию его движения. Словно вор, осторожно осматриваю гостей ресторана.

Столик занимают мужчины в компании женщин легкого поведения. По традиции девушки в ультракороткой платье и двухметровыми ногами виснут на очередном "папике".

Алана нигде не вижу.

Сглатываю, возможно у этих Мимирхановых целый клан однофамильцев.

Я знаю только одного.

Трусь ладонями о ткань юбки.

Не знаю почему мой взгляд вдруг цепляется за вошедшего мужчину.

Алан.

Его взгляд устремлен на барную стойку. То есть уже на меня.

Спрыгиваю со стула.

Я нервничаю.

После того что наговорил его «мудачистый» друг, он наверняка думает, что я с кем-то обнималась в подсобке. Решаю, что с меня хватит, я прямо сейчас я ухожу. Плевать что Оскар ушел в подсобку и никого не будет за барной стойкой.

Алан успевает перехватить меня

— Что у тебя случилось? — его взгляд напряженный, я уже не уверена, что он приехал именно конфликтовать

— Привет…

— Алена, я вопрос задал, у тебя все нормально? — я не знаю как мне реагировать, я впервые вижу брата Айлин именно таким. Взволнованным.

— Наверное, — пожимаю плечами, в свете произошедших событий не понимаю как вести себя сейчас

— Он тебя трогал?

— Кто?

— Ален соберись, я не знаю кто, Марат или кто это был… — он трет переносицу, добавляя, — тебя тут кто-то обижает? — он совсем близко, стоит держа руки в карманах не сводит взгляда. Не понимаю зачем я говорю то что говорю, забывая о том, что буквально пять минут назад я собиралась просто уйти и наплевать на все:

— Мне работать надо, — смотрю в сторону, врать глядя в глаза тяжело

— Алена, — Алан берет меня за руку, — мне с какого-то хера звонит твой бывший работодатель и сообщает что ты тут с кем-то трешься, заявляя при этом, что ты представляешься моей невестой, понятное дело я напрягся, очень странно все это…

Не знаю почему мне так хочется улыбаться. Может быть потому что ОН не поверил… Смотрю себе под ноги, кусая губу, тихо спрашиваю:

— Что ты ему сказал?

— Да какая разница, что я говорил, важно другое — тебя кто-то обидел или нет? — качаю головой. К нам подходит высокий статусный мужчина, прерывая возникшее молчание:

— Алан, не ожидал тебя тут увидеть, — брат Айлин напрягается, но тем не менее, протягивает руку:

— Я только подъехал, дядя, не знал, что ты здесь, — мужчина который бесцеремонно вторгся в наше личное пространство переходит на другой язык не обращая на меня никакого внимания. Подумаешь, какая важная персона! Мне хочется показать ему средний палец, но вместо этого разворачиваюсь и молча ухожу. Понятия не имею что за дядя подошел к Алану, но знаю точно этот мужик меня пугает. Настоящий демон. Взгляд властный, энергетика тяжелая.

Уже за стойкой я провожаю взглядом удаляющиеся затылки мужчин. Они занимают ложу «випок» ну конечно, а где им еще сидеть?

Когда на телефон приходит сообщение: «Алена мы не закончили, жду тебя после смены на стоянке для гостей ресторана»

Неразумная часть моего сердца спорит с разумом. Ну зачем мне все это? Он ветреный мажор, который постоянно развлекается с девушками. Другая часть сердца знает что он харизматичный, и такой красивый…

Мой телефон опять вибрирует, тяжко вздыхаю. Я знаю что это Алан. Не хочу ничего читать. Смотрю в зал, Алан сидит на диванчике, закинув ногу на колено другой ноги так, что видна подошва его обуви.

Он что-то листает в телефоне. На нем джинсы и рубашка. Как всегда идеален. Усилием воли заставляю себя отвести взгляд.

Не выдерживаю, открываю сообщение и вижу в окошке китайского смартфона «не опаздывай» и за текстом ржущие смайлики в большом количестве.

По окончании смены, выждав предварительно пол часа, иду к выходу. Ни одного сообщения Алан больше не прислал.

Несмотря на то, что Оскар вел себя остаток смены отстраненно, у меня не было никакого желания выяснять мотив его молчания. И плевать мне на его умозаключения.

На все плевать.

Получу зарплату и уйду, до конца месяца осталось меньше недели.

Выходя из здания, пребываю в полнейшей уверенности, что брат Айлин психанул и уехал. Хотя если его машина окажется на стоянке, это ничего не изменит: я не собираюсь изменять своим принципам, потому что знаю, что все действия Алана направлены на то, чтобы затащить меня в койку. Меня такая ситуация не устраивает.

Стараясь не смотреть на парковочные места, распахиваю дверь ресторана и сразу же врезаюсь в тело мужчины.

Любимый запах мгновенно заполняет легкие, знакомые руки смыкаются на талии.

— Ну наконец-то, я уже думал что — то снова случилось, — отстраняюсь потому что брат Айлин слишком близко.

— Ты чего тут стоишь? — мямлю как дура

— Тебя жду, мы же договаривались, — его куртка расстегнута

— Ты говорил что будешь ждать около машины, — в моем животе летают идиотские бабочки, я веду себя как идиотка.

Смотрю куда угодно: на подбородок, губы, только бы не в глаза.

Я боюсь в них утонуть, боюсь сдаться, отступить от намеченного плана.

— Подумал скучала без меня…, - его губы растягиваются в улыбке

— А должна была? — делаю глубокий вздох, думая о том, что в ресторане рабочая смена у других сотрудников ресторана еще не закончилась. А значит нас могут увидеть.

Поднимаю глаза, чувствую какое-то не понятное мне железобетонное спокойствие.

Он смотрит в упор.

— Ну что опять? — его вопрос возникает сразу как я делаю шаг назад

Его спокойствие меня бесит.

Мало того, что я влюбилась в него без памяти с самой первой встречи, так сейчас он путает меня своими сетями обаяния настолько ловко, что я не успеваю фиксировать свое состояние и утопаю в нем снова.

Он это прекрасно понимает и пользуется ситуацией

— Алан я не девочка по вызову! — мой голос получается слишком резким. Ну и что?! Кто дал ему вести себя как самоуверенная свинья?

— Я в курсе, — он делает шаг вперед, берет мою ладонь и тянет меня за собой на стоянку.

На улице морозно. Мой нос краснеет. Пытаюсь протестовать, дергаю руку, но Алан не реагирует и тянет меня за собой, поясняя:

— Пойдем в машину, поговорим, — его голос уставший, я чувствую его теплую ладонь. Иду за ним уже зная тему его разговора

Алан подходит в машине, открывает передо мной дверь. Я растерянно сажусь на переднее пассажирское сиденье его внедорожника.

В кожаном салоне вкусно пахнет: по ощущениям вперемешку с парфюмом Алана и ментолом.

А еще в машине очень тепло.

Утопаю в обтянутом кожей кресле.

Безумно комфортно, я расслабляюсь.

Алан обходит машину, садится на водительское сиденье, заводит двигатель. Панель загорается яркими индикаторами, затем машина плавно трогается с места.

Мы выезжаем с территории ресторана Астория. Я не привыкла к такой роскоши, на таких роскошных автомобилях ездят избранные.

— Куда мы едем? — в горле ком, я первая нарушаю молчание

— Куда ты хочешь?

— Домой, — кусаю губы

— С кем ты в подсобке тусила? — он смотрит перед собой на дорогу крепко сжимая ладонями руль

— Я не тусила, — в голове мелькают картинки где Марат принуждает меня к интиму

Молчание.

И напряжение.

Решаю что расскажу правду.

Ка бы мне не было трудно. Не хочу чтобы Алан думал. будто я могу себе позволить такое.

— Мудак этот заказывал коктейль, подошел к бару в обход правил, узнал меня, начал унижать, — запинаюсь

— Дальше, — Алан заполняет возникшую паузу, мне неприятно вспоминать

— Потащил в подсобку, оскорблял, пытался заставить… — от волнения голос дрожит и я замолкаю, чтобы дать себе возможность собраться с мыслями, показывать слабость перед мужчиной не является моей привычкой. Я скрытная. В горле моментально образуется ком. Смотрю себе на руки, пытаясь взять эмоции под контроль

— Он тебя трогал? — тональность голоса у Алана меняется, теперь я знаю как он выглядит когда бесится

— Пощечину получила за то, что отказалась ему сосать, — желваки на лице Алана напоминают флюс, — он угрожал что убьет меня если я расскажу тебе.

Я не знаю о чем думает Алан. Мы какое-то время молчим.

— Не убьет, это я его убью, — он смотрит перед собой и мне становится страшно

— Не надо, я сказала правду чтобы ты не думал что я могу себе такое позволить, — Алан достает телефон и кому то пытается звонить, пока идут гудки поясняет:

— Я и не думаю, иначе меня бы тут не было, — теряюсь, пока Алан рассуждает вслух:

— Ясень пень, это чмо не возьмет сейчас трубку, но я с ним позже разберусь, — он хмурится и разворачиваясь ко мне корпусом тела, смотря в глаза уточняет

— Я правильно понял что ты сказала что мы встречаемся и он звонил перепроверить? — киваю

— Я сказала что…., - слова застревают в горле, так абсурдно говорить Алану кем я представилась, учитывая мой статус в его глазах.

Смешно

— Что сказала?

— Что я твоя невеста, — Алан не отводит от меня пристального взгляда, — он издевался и говорил что знает твою невесту, что позвонит и когда выяснит что я вру, то мне нужно будет искать другого защитника, — мои щеки краснеют и я опускаю взгляд вниз

— Ну так что ты решила «невеста»? — мне понятно на что он намекает. Смотрю на свою обувь, обиженно поджимаю губы. Он предлагает мне стать его разовой подстилкой для удовлетворения текущих потребностей

— Предложи это той курице с которой сидел в ресторане!

— Как мне понять слово «это»? — делает вид что не понимает, — говори точнее

— Останови машину, я выйду.

Вечерняя Москва вся светится в неоновых витринах. На противоположной стороне проспекта светя яркими фарами проносятся другие участники дорожного движения. Людей в такое позднее время почти нет.

— Алена…, - он снова тянет мое имя, — как все сложно то!

— Алан останови машину! — никогда не буду защищена в этих отношениях! Чувствую как в глазах накапливаются слезы, я не буду при нем плакать! Не буду!

Алан невозмутимо ведет машину, кажется что намеренно игнорирует меня. Скорость он не сбавляет.

Мои нервы на пределе. Дергаю ручку, но двери не поддаются, вероятно блокировку дверей можно снять только со стороны водителя. Вот черт!

— Ален что за детский сад?

— Останови!

— Да что с тобой?! — я знаю что могу вывести из себя любого, но сейчас мне плевать на все. Я хочу быть единственной и неповторимой. Любимой!

Молчу. Алан сбавляет скорость, тормозит в отведенном для парковки месте. Машин почти нет в зоне видимости. Срабатывает разблокировка дверей, на меня не смотрит. Мне наплевать. Меня оскорбляют его слова!

— Я. НЕ. ДЕВОЧКА.НА.ОДНУ.НОЧЬ! — перехожу на крик, выскакиваю из машины и громко хлопаю дверью.

Внедорожник срывается с места с очень характерным свистом. Я показываю ему вслед неприличный жест в виде среднего пальца.

В городе ночь. Холодно.

Я не понимаю где я. Значка метрополитена нигде не вижу. Оборачиваюсь, автобусной остановки в зоне видимости также нет.

Слезы катятся по щекам. Дура! Какая дура! Думала он разубедит меня, скажет что я особенная для него. Разве так сложно это сказать? Наверное сложно. Ведь я не особенная!

Я истеричка.

Истерички никому не нужны.

А мне не нужны самоуверенные мажоры! Иду вдоль дороги, даже не удосуживаюсь перейти в пешеходную зону.

Плевать.

Кутаюсь в шарф, держу руки в кармане куртки.

Я не знаю сколько проходит времени.

Резкий звук тормозов. Останавливаюсь и поднимаю голову. Передо мной в ста метрах машина Алана с габаритными огнями ярко светит в глаза.

Щурюсь.

Включаются аварийные сигналы. Смотрю перед собой, козлина злой как черт уверенным шагом идет в мою сторону.

Вытираю тыльной стороной ладони щеки. Я не покажу ему что расстроена.

— Сядь в машину! — Алан переходит на повышенные тона, его куртка расстегнута. Ворот поднят.

— Я с тобой никуда не поеду! — стою на своем, не собираюсь ему уступать.

— Как же ты меня достала стерва! — в два шага брат Айлин оказывается рядом, сильно дергает за руку и я моментально впечатываюсь в его каменное тело. Ни одного шанса.

Его руки хватают мое лицо обеими руками, он впивается в губы с напором скоростного поезда, у которого сорвало тормоза.

Его поцелуй жесткий и безудержный, будто именно в данный момент его терпение лопнуло и пощады мне ждать не стоит. Как ни странно, но я не хочу чтобы он останавливался, с не меньшим желанием отвечаю на его поцелуй, переплетая наши языки прижимаюсь к горячему телу.

Алан первый отстраняется и толкает мое тело в сторону машины.

Не успеваю ничего проанализировать.

Моя спина прижата к внедорожнику. Его ладонь раздвигает бедра и с легкостью втискивается между, упираясь в меня своим пожарным гидрантом.

Как все знакомо!

И снова эти его ненасытные губы.

Теряя контроль, он сильнее вжимает меня в крышку капота, которая еще не успела остыть я ощущаю горячий металл сквозь одежду.

Плавлюсь в его сильных руках, моя кожа горит, покрываясь мурашками в местах прикосновений.

Я потеряла счет поцелуям, которые вперемешку с его хриплыми стонами кружат голову

— Алена будь моей, — он мелкими поцелуями покрывая лицо, шепчет, — скажи что все понимаешь правильно, — мои мысли в тумане, в мышцах приятная расслабленность.

С трудом разлепляю мокрые от слез ресницы.

Алан утыкается носом в мою шею. Он тяжело и глубоко дышит. Слышу как колотиться его сердце, ощущение что оно стучит чаще чем мой бешено скачущий пульс

— Скажи что ты моя, Алена… — его шепот вызывает мурашки по коже в районе шеи

Голова кружится, я готова произнести все что угодно, только бы он продолжал будоражить мои инстинкты.

Временное помутнение застилает остатки разума. Даже если я буду жалеть обо всем что сейчас я творю, когда чары его обаяния покинут мою орбиту меня не останавливают мои горькие слезы наедине со своими мыслями, когда он уедет, я все равно не хочу чтобы он продолжал.

Как и в прошлый раз, я отдаюсь ему как распутная девка стоит мне только почувствовать его язык у себя во рту. Я ни разу не сказала ему «нет»….

Дура!

— Скажи мне, Алена, — от часто дышит, — только одно слово, — он отстраняется по прежнему прижимая меня к машине, нежно целует шею.

Я таю от той нежности, с которой он покрывает поцелуями кожу шеи.

— Твоя…, - произношу почти шепотом. Испытываю стыд, сдалась так легко стоило ему надавить сильнее.

В самом начале я была полна решимости показать ему что я не такая, а вышло так что он поимел меня языком на проспекте. Самое постыдное это то что я наслаждаюсь своим состоянием.

Я в очередной раз переступила через себя.

Еще пол часа назад я была полна решимости, сейчас же его губы стерли мои границы.

Он думает что я доступная шлюха.

Никакой романтики.

Никаких ухаживаний.

Никаких признаний.

Его поцелуи обжигают кожу, не знаю как не сошла с ума от пронзивших ощущений.

Слезы сами катятся по щекам, я такая дура

— Что я не так сделал, почему ты плачешь? — его черты лица напрягаются, щурюсь от света фар проезжавших машин

— Я тебе не нужна, я знаю, ты сам сказал!

— Когда я такое сказал? — он сводит брови на переносице

— А ты не помнишь? — с вызовом смотрю на него

— Я не мог такое сказать даже под героином! — он расправляет плечи и проводит рукой по волосам, — ты нужна мне, Алена, прекращай, — сердце подпрыгивает, такое ощущение, прямо к горлу.

Глупый страх говорит мне чтобы я бежала от этого мужчины. Сейчас!

Но кажется высшие силы вновь и вновь испытывая меня на прочность подставляют подножку, чтобы снова вернуть меня в объятия Алана.

Заложенная природой черта характера в виде упёртости, отступает.

Это наш шанс.

Все преграды только в моей голове, я должна попробовать стать для него единственной. Только я могу решаю что для меня лучше в этой жизни, меня не интересуют сомнения в моей голове. Мне сейчас хорошо. С Ним. В данный момент!

Мои губы улыбаются, в то время как глаза Алана сужаются.

Я ничего не хочу анализировать. С Аланом я чувствую свободу, гармонию и счастье.

Я люблю этого мажора.

Тянусь на носочках и целую его впадинку на шее.

Алан делает глубокий вдох.

Кладу ладони на грудь: его тело каменное во всех местах. В бедро упирается огромный шланг его ширинки. Кладу руки ему на плечи и затыкаю ему рот поцелуем, просовывая язык также нагло как это делал минутами ранее он.

Его рот подстраивается под мой поцелуй, наши языки переплетаются. Больше всего на свете я люблю целоваться с Аланом Мимирхановым. Он терзаем мой рот словно хищник которого только что выпустили из клетки, настолько жадные его движения.

Прижимая меня к себе он не перестает блуждать руками по моему телу. Его язык глушит мои стоны. Вжимаюсь в него. Его мощная грудь как камень. Я слышу как бьется его сердце, удар за ударом.

Тук-тук.

Я люблю его.

До дрожи в коленках.

Настолько сильно что в данный момент меня не смутит ни одно препятствие, ни одна стена, на которую я буду карабкаться царапая поверхность ногтями до скрипа зубов, лишь бы с ним.

— С ума меня сводишь «безбашенная»! — он отрывается от моих губ, одним рывком хватает за бедра и, поднимает выше, заставляя чувствовать его пожар в штанах. Если он засунет руку в промежность, то сможет потушить свою раскаленную кочергу в образовавшейся влаге.

Кто научил его так целоваться?

От прилива чувств захватывает дух. Нехватка кислорода провоцирует жжение в легких.

— Чего ты хочешь Алан? — отрываюсь от его требовательных губ, всматриваюсь в животный блеск его глаз

— Тебя Алена, — он тяжело дышит пожирая меня глазами, — всю, в единоличное пользование

Очень сложно быть в ссоре со своими принципами. Оказалось, больно вырвать свои чувства.

Глупо сопротивляться, Алан завладел моим сердцем.

В ту ночь я добровольно впустила его в душу. Сейчас делаю тоже самое.

— Только для секса? — упираюсь ладонями ему в живот, перебирая пальчиками ткань, забираюсь под одежду нащупываю кубики с наслаждением касаюсь косых мышц живота.

Алан замирает, не скрывая ухмылки, расстегивает мою куртку накрывает ладонью правое полушарие груди.

От его прикосновений сердце стучит как ненормальное.

Не сводя с меня похотливого взгляда нежно сжимая сосок, наклоняется ниже и шепчет прямо в раскрытые губы

— Для жизни, — его руки подхватывают меня за бедра, он несет меня к багажнику на весу, словно я пушинка, подтягивает мое тело на себя, ловко извлекает ключи из кармана.

Целует в нос, жмурюсь.

— Я вижу в тебе больше чем другие, Алена, и не позволю стать чем-то меньшим, — щелчок брелока.

Капот его большой машины автоматически открывается. Передо мной предстает картина с ярко-красными бутонами роз, запах которых мгновенно проникает в легкие.

Их количество приводит в недоумение!

Закрываю ладонями лицо, сползаю вдоль тела обретая почву под ногами. Начинаю прыгать и визжать от радости, хлопая в ладоши.

Цветы! Он купил мне море цветов.

Шлюхам не дарят цветы.

Значит, значит… мысли путаются…

— Никто никогда мне покупал мне столько живых цветов! — в его глазах искры веселья

— Я буду во всем твой первый, — он ловко подхватывает мое тело, кружит вокруг своей оси, а я ловлю себя на мысли что мне нравится в этом человеке все: каждая морщинка в уголках глаз, повадки, запах!

— Поехали, отвезу тебя домой, — закрывает багажник с цветами, обнимая за плечи, разворачивает в противоположном направлении, открывает дверь внедорожника, помогая сесть, придерживает за локоть.

Чувствую себя в сказке.

Запрыгиваю на удобное кожаное сиденье, наблюдая как Алан обходит машину, садится за руль.

Пристегивается, трогается с места и почти сразу прикуривает.

Он откидывается на спинку сиденья, расслабленно ведет машину.

Улыбаюсь, ощущение что я еду с королем этой гребаной жизни.

Он забрал меня снова.

Я ему небезразлична!

Не замечаю как снова засматриваюсь на него, он замечает это и подмигивает.

Улыбаюсь и отворачиваюсь к окну.

Проезжая яркие рекламные щиты, которые располагаются один за другим вдоль московских улиц, словно завороженная наблюдаю как на моей коже играют лучи от ярких подсветок. Глаза сами возвращают меня к Алану.

Брат Айлин делает глубокие затяжки, молчит сосредоточенно смотря перед собой на дорогу, явно о чем-то думает.

— За цветы спасибо! — перевожу взгляд на маленький огонек его сигареты, который появляется когда он делает очередную затяжку

— Привыкай, теперь ты моя, я завалю тебя цветами, — во мне возникает странное чувство, я хочу курить, чтобы почувствовать ту же эйфорию что и он.

С ним все по-другому. С ним я чувствую себя легко и свободно. Я в старших классах хотела быть взрослой, пробовала курить за школой, мне не понравилось.

А теперь Алан так эротично втягивает в себя дым, сжимая фильтр губами, мне хочется попробовать.

— Можно мне? — откидываю голову на подголовник, медленно поворачиваю голову в его сторону, чтобы оценить реакцию.

Алан молчит и первые мгновения ничего не отвечает.

Первая мысль, что мужчины не любят курящих женщин, а значит мне ничего не светит.

Но Алан ведет себя странно, спокойно протягивает мне свою сигарету:

— Держи, — пытаясь втянуть в себя дым, вдыхаю в себя немного.

Отдаю сигарету обратно.

Ожидаемая реакция организма в виде кашля не заставляет себя ждать. На фильтре чувствую горький привкус. В горле першит.

— Куришь? — по голосу мне не понятно, он злится или нет

— Нет, — мотаю головой, — захотелось попробовать, в школе был опыт, мне не понравилось

— Учти это твоя последняя затяжка, — голос Алана меняется, — почувствую от тебя запах сигарет отлуплю ремнем так что неделю сидеть не сможешь, — первое что мне хочется это взбунтоваться и сказать что такая извращенная форма заботы для меня неприемлема.

Но наткнувшись на его строгий взгляд, отступаю.

Впервые в жизни отступаю.

Когда мы въезжаем во двор старой пятиэтажки, ловлю себя на мысли что не хочу чтобы он уезжал. Я бы с ним всю ночь вот так просидела.

Оказывается с ним и молчать комфортно.

Алан паркуется во дворе сбоку дома подальше от чужих глаз.

Фонарей нет.

У него тонировка стекол, создается впечатление что сижу в кромешной мгле

— Зачем тебе машина с тонированными стеклами? — первая нарушаю молчание, пытаюсь понять людей которые затемняют стекла авто, — боишься быть узнанным или тебя разыскивают? — хриплый смешок и снова новая затяжка

— Когда-нибудь покажу тебе зачем, — он выпускает дым, выкидывает окурок в окно. Поворачивается корпусом тела и нахально улыбается.

Мамочки.

Его темные глаза пристально рассматривают меня, вынуждая отвести взгляд в сторону.

Я точно своим появлением поломала тщательно выстроенный порядок жизни Алана.

И пусть он мне этого не говорит напрямую, я просто чувствую то что между нами есть что-то большое.

Не может не быть.

Он добился меня.

Он купил мне цветы.

Снова молчание.

Алан тянется в мою сторону и гладит тыльной стороной ладони кожу щеки.

Приятно.

Ощущаю себя птицей которая сидит на дереве и не боится что эта самая ветка сломается, потому что в данный момент верит не в ветку, а в свои крылья.

У меня с ним появились крылья! Взмахну и улечу с ним и пусть весь мир подождет!

— Алена завтра я заеду за тобой, отвезу в университет, — моргаю, — хочу чтобы подумала над тем чтобы переехать в квартиру которую я сниму для нас

Первое что приходит на ум, я ни за что не съеду от мамы. Мотаю головой, хочу сказать, что это невозможно, но Алан кладет палец на мои губы

— Подожди не торопись с ответом, подумай, — его голос ровный и мягкий, — ты достойна лучшего, чем те условия в которых живешь сейчас