Не верь мне

Глава 1

Алина

– Не уверена, что мне стоит туда идти.

Стоя перед зеркалом, я смотрела на собственное отражение. Черное платье-карандаш повторяло каждый изгиб моего тела, но совсем не отражало внутреннего состояния.

– Прекрати. Тебе нужны деньги, Миронова? Ты отлично выглядишь, – прицокнула Инна, разглядывая меня с видом знатока.

Обошла, одернула подол платья, принадлежащего, конечно же, ей. Сама я никогда бы не купила столь откровенное, с открытыми плечами и низкой зоной декольте.

Какая разница, как я выгляжу, если внутри все сжимается от страха и неуверенности? Если в отражении своем я вижу не роковую красотку, коей меня попыталась сделать подруга, а испуганную лань с полными ужаса распахнутыми глазами.

– Я чувствую себя голой, Инн. Может, другое? – посмотрела с надеждой, но подруга уверенно покачала головой.

– Нет, Миронова. Ты пойдешь в этом платье.

– А если он поймёт? Если заметит подмену? – прижала руки к лифу платья в попытке прикрыть явно выраженную грудь.

Увидела бы мама…

При мысли о маме сердце болезненно сжалось, к глазам подступили слезы. Нет! Не плакать! Иначе Инна, потратившая полтора часа на мой макияж, меня убьет.

– Не заметит, – в голосе её была непоколебимая уверенность. – Для этого мужика все девки на одно лицо. Карина, Ирина, Жанна, Марина… – усмехнулась уголком губ. – Он всех Аней зовет. Поэтому ты… – Инна вновь оценивающе осмотрела меня с головы до пят. – Боюсь, ты тоже будешь для него Аней. И ему без разницы, какой у тебя цвет глаз. Главное, не открывай рот без надобности. Он этого не любит.

– А если он… – я не договорила, неуверенно посмотрела на Инну.

– Он просто с тобой поужинает. Всё, Алин. Всё. Продолжения не будет, – уверила она меня. – В конце концов, он не доплачивал за расширенный список услуг, – хохотнув, хлопнула меня по плечу. – Так что не бойся. В номер он тебя не позовет.

– А если…

– Никаких «если»! Тебе нужны деньги, Миронова. Если ты всё-таки собралась оставить ребенка, – красноречиво глянула на мой совсем ещё плоский живот, – тебе нужно много денег и как можно скорее.

Я глубоко выдохнула и снова вгляделась в отражение. Инна, конечно, была права… Деньги мне нужны, но никогда не думала, что буду зарабатывать их подобным образом.

Зря я согласилась на предложение подруги подменить её на этом ужине. Зря… Но ведь это просто ужин. Ужин, и ничего более…

– Ладно, – я отошла от зеркала и бросила взгляд в окно.

Уже стемнело. Пора ехать, иначе опоздаю. А, как сказала Инна, опозданий этот мужчина не терпит. Помимо опозданий не терпит он еще много чего, но это было самым важным, опять же исходя из слов Инны. Странный человек…

– Я вызываю тебе такси, – Инка присела на подлокотник дивана и достала телефон.

Пока она возилась с приложением, я направилась к двери, чтобы одеться. Инна снимала маленькую студию на окраине Санкт-Петербурга. Добираться в универ было долго и с пересадками, но я была благодарна ей за помощь. Неделю назад я ушла из дома, и Инна – единственный человек, который мне помог. И даже сейчас помогает, пусть и таким вот странным образом.

– Инна, – позвала её, обувшись. Натянула пуховик.

– М-м? – отвлеклась она от телефона.

– Если Макс позвонит, не говори ему, пожалуйста, о том, где я.

Взгляды наши встретились. Обе мы понимали, что вряд ли мой парень… по всей видимости, уже бывший, станет звонить Инне, разыскивая меня, особенно после сегодняшнего, но…

Она молча кивнула, а после, поднявшись, подошла и, сняв с вешалки шарф, принялась наматывать его мне на шею.

– Спасибо, что выручила, Лина.

– Ты так и не сказала, куда сама намылилась, – улыбнулась я.

– У меня свидание, – подмигнула мне и, посмотрев в экран телефона, произнесла: – Такси ждёт у подъезда. Как закончишь, напиши.

– Хорошо, – я застегнула пуховик, взяла сумочку, которую мне, опять же, дала Инна, и вышла за дверь.

В ресторане такого класса я не бывала ни разу. Даже Макс, разбрасывающийся деньгами своего отца направо и налево, в такие места меня не водил, предпочитая менее привилегированные заведения. Уже одни подсвеченные мягким, окутывающим и манящим светом окна были для меня чем-то из другой жизни. К утопленному в глубине улицы зданию вела выложенная брусчаткой дорожка, по обеим сторонам от которой стояли низкие круглые фонари. Массивную дверь украшал рождественский венок – напоминание о скорых праздниках, которых я не ждала и совсем не хотела. Не хотела прежде всего потому, что Новый год и Рождество всегда были для меня чем-то уютным, семейным. Только семьи у меня больше не было.

Выбравшись из такси, я поблагодарила водителя и глянула на вывеску. Кажется, здесь итальянская кухня. Но надеяться на то, что мне подадут пиццу на серебряном подносе, не стоило. Уж точно не мне.

Неуверенно шагнула вперед. Стоило добраться до конца дорожки, передо мной открылась дверь, и улыбчивый молодой человек пригласил войти. Поколебавшись пару мгновений, я всё-таки вошла внутрь.

Огляделась. Дорого… Безумно дорого… Аура денег, власти, достатка и сладкой жизни буквально окутала меня. Взглядом я задержалась на украшающих стены фресках, на висящем рядом с одной из них бра. Мягкие коричневые, дымчатые и вишнёвые тона были разбавлены вкраплением белого и голубого. Массивная деревянная мебель, всё тот же мягкий свет.

Роскошь. И я среди этой роскоши, в пуховике за три тысячи рублей. Иду развлекать одного из посетителей ресторана, в котором, боюсь, три тысячи стоит лишь стакан воды.

– Добрый вечер, у вас заказан столик? – доброжелательно, даже слишком, обратилась ко мне девушка.

Мне вдруг подумалось, что я вполне могла бы встречать гостей как она. Работа хостеса в таком ресторане скорее всего хорошо оплачивается. А вместо этого я играю роль девушки на час. Или на два. Собеседница на час… Вот как я сама себя могла бы назвать.

Уныло хмыкнув собственным мыслям, я произнесла:

– Меня ждут. За столиком номер семь. У окна.

Девушка кивнула.

– Конечно. Позвольте вашу одежду.

Я покорно расстегнула пуховик, сунула шарф в рукав и протянула ей. Нутром чувствовала, как она на меня смотрит. И, наверное, уже составила обо мне мнение. Не самое хорошее.

Я ощутила, как моих голых плеч коснулся холодный воздух. В ресторан зашла пара средних лет. Женщина в дорогой шубе, мужчина в пальто…

– Проводите меня, пожалуйста, к столику, – нервно теребя ремешок сумочки, натянуто улыбнулась я девушке.

Чувствовать себя дешевкой рядом с ними не хотелось. В конце концов, я всего лишь пришла поужинать с мужчиной. И откуда им знать, что ещё никогда в жизни его не видела. А если он старый? Инка мне даже фотку его не показала. А если любит отпускать пошлые шуточки? Боже…

Шла за девушкой и пыталась унять нервозность. Это мне точно сейчас ни к чему. Но против воли к горлу подкатил ком. Я почувствовала тошноту. Необходимо оставить все мысли о правильности или неправильности моего поступка за пределами этого вечера. Сейчас я просто посижу час, составлю гостю компанию за ужином и… и поеду домой. Всё.

– Пожалуйста, – девушка остановилась перед столиком, за которым спиной ко мне сидел мужчина.

Я замерла. Сердце пропустило удар. Второй.

Он обернулся. Взгляд тёмных глаз вонзился в моё лицо.

Вздрогнув, я прижала ладонь ко рту и помотала головой, готовая бежать. Бежать подальше от этого человека, потому что… потому что знала, кто он.

– Олег Константинович, ваша гостья, – едва ли не в поклоне склонилась моя провожатая.

– Спасибо, Марина, – сухо бросил он, не отрывая от меня взгляда. – Вот, значит, как ты собираешься заработать денег на ребёнка. Да, Алина?.. – выговорил так, что мерзкий холодок прошёлся по спине. Снова…

Глава 2

Алина

Утром того же дня

– Макс, пожалуйста, давай уедем, – умоляюще попросила я, вцепившись в рукав пальто Козельского.

– Миронова, мы это уже обсуждали! – зло процедил Максим, отцепляя мою руку.

Откинул её и повернулся.

Мы сидели в его машине перед медицинским центром, в котором мне должны были прервать беременность. При мысли о том, что я, ещё даже не почувствовав малыша, лишусь его, глаза наполнились слезами.

– Пожалуйста, Макс… Это же твой ребенок…

– Не дави на мозг, Лина, – рыкнул на меня Макс. Полоснул злым взглядом. – Ты совсем дура или прикалываешься?! Да меня батя со свету сживет, если узнает, что я кого-то обрюхатил! Мы это обсудили. Сейчас ты идешь и решаешь проблему. Ни тебе, ни мне это нахрен не нужно, Миронова.

Мы и правда договорились. Но что мне было делать, если вся моя жизнь рушилась как карточный домик?! С того самого момента, как мама заболела, вся моя отлаженная и распланированная жизнь полетела кувырком. Еще каких-то пару месяцев назад я мечтала о карьере, о том, как родители будут мною гордиться, а теперь… Теперь сижу в навороченной тачке Максима Козельского, самого завидного жениха нашего курса, и реву белугой, пытаясь спасти собственного ребенка.

Я подняла взгляд на Макса. В его синих глазах была уверенность в собственной правоте. Да и был он, в сущности, прав. Ни ему, ни мне эта беременность не нужна.

Повернула голову и посмотрела на крыльцо элитной клиники, куда он привез меня. Здесь все пройдет без осложнений. В прошлый наш визит у меня взяли анализы и заверили, что все пройдет без осложнений.

Раз, и всё как раньше.

Всхлипнула и зажала рот рукой. Нет, как раньше уже не будет. Хотя бы потому, что мамы уже нет в живых, а её место заняла любовница отца. Месяца с похорон не прошло, а он уже притащил другую в дом. Она теперь хозяйничает на кухне, которую обставляла мама, спит в спальне на простынях, которые выбирала мама, и даже мне смеет указывать… А отец… Отцу плевать на меня. Я теперь сама за себя.

– Хорошо, давай деньги, – протянула раскрытую ладонь.

Знала, что Макс со мной в клинику не пойдет. Слишком мордашка известная. Сын влиятельного бизнесмена, как-никак.

– Держи, – сунул мне пачку банкнот и погладил по щеке. – Малыш, так будет лучше.

Я дернула головой, испытав отвращение. Хотелось отмыться, оттереться. Но лишь сдержанно кивнула.

Перед тем, как выйти из машины, заглянула ему в глаза в попытке понять, как меня угораздило оказаться с ним в одной постели. В тот момент я ощущала себя бесконечно одинокой… Хотелось, чтобы я была хоть кому-то нужна. А Козельский с первого курса ко мне клинья подбивал и… просто оказался в нужное время в нужном месте. Или в ненужное в ненужном. Полез целоваться, а я не остановила его. Не остановила…

И вот теперь он отец моего ребёнка.

Печально, черт подери. Но я сама захотела быть с ним. Теперь самой и расхлёбывать.

– Не жди меня, – бросила, выбравшись на улицу, и хлопнула дверцей.

Решительно направившись ко входу в клинику, я остановилась, лишь ухватившись за ручку стеклянной двери. Обернулась. А Макса уже след простыл. Плевать он хотел на меня, на ребенка. Откупился и свалил с чистой совестью.

– Здравствуйте, – войдя внутрь, подошла к стойке регистрации. – Мне назначено на одиннадцать тридцать, – едва шевеля языком, выговорила я.

– Здравствуйте, Алина Александровна, – одетая с иголочки в тёмно-зеленый пиджак с логотипом клиники и белую блузку, обратилась ко мне девушка. – Доктор уже ждёт вас.

Я невесело улыбнулась. Что же…

Внезапно входная дверь резко распахнулась, и в клинику вошел мужчина. На ходу расстегивая пальто, он, не здороваясь, прошел мимо стойки и скрылся в глубине коридора. Невольно я проследила за ним взглядом. Выглядел он рассерженным, если не сказать злым.

– Вы можете раздеться там, – снова привлекла к себе внимание администратор. Указала на ряд шкафов, распложенных у противоположной стены.

– Спасибо.

Пока я стягивала с себя верхнюю одежду, раздался телефонный звонок. Администратор подняла трубку и пару раз осторожно глянула в мою сторону. Понизила голос так, что разобрать, о чем она говорит, я не смогла. Да и не хотела. Всё, что мне было нужно – покончить со всем этим как можно скорее. Раз уж я решила…

– Прошу, Алина Александровна. Кабинет номер тридцать три. Прямо по коридору, после по лестнице и налево, – улыбаясь, произнесла девушка.

– Спасибо, – снова кивнула я и направилась по коридору.

Найдя нужный кабинет, постучала и тут же получила приглашение войти.

– Здравствуйте, – замялась у входа.

Мужчина, что стоял у окна, повернулся и прошелся по мне странным, словно оценивающим взглядом. А после сказал:

– Отлично. Она подходит.

Я поняла, что разговаривает он не со мной. Прижимая телефон к уху, он продолжал смотреть мне в глаза. Тёмные глаза, жёсткие черты лица, уверенность в каждом движении. По спине невольно прошёл холодок.

– Да, я все сделаю сам, – вновь раздался его голос. И лишь затем он обратился ко мне: – Проходи, – кивнул на стул рядом с большим, из красного дерева столом.

Просьба его показалась мне вовсе не просьбой – приказом. Но, не став спорить, я выполнила её.

– У меня мало времени, – присев напротив, сказал он. Уголок его рта дёрнулся, – поэтому я перейду сразу к делу.

– Вы не доктор, верно? – вжалась я в кресло и недоверчиво прищурилась.

Пальцы сами собой сильнее сжали лежащую на коленях сумку. Взгляд, как, впрочем, и весь вид этого человека пугали до чёртиков. Белая рубашка, рукава которой были закатаны до локтей, безусловно, была дорогой, сшитая скорее всего на заказ, так как сидела будто влитая. Пиджак, тоже, вероятно, по индивидуальным меркам, висел на спинке стула за мужчиной. На подоконнике брошены пальто и шарф.

– Не доктор, – выговорил он сухо и взял лист бумаги. – Но это не имеет значения, девочка. Вопросы здесь задаю я.

– Что это? – спросила, когда он вывел цифру и протянул лист мне.

Чувствовала я себя чертовски неуютно и боролась с желанием встать и уйти, но… Оторвала взгляд от листа и повторила:

– Что это?

– Сумма, которую я заплачу, если ты выносишь, а потом отдашь мне своего ребёнка, – проговорил он без тени иронии. – Два миллиона рублей за то, чтобы ты не делала аборт, Алина.

Глава 3

Алина

– Два миллиона.

– Два миллиона.

– Два миллиона рублей.

– Да, Инна, два миллиона рублей! – раздраженно подтвердила я.

Округлив глаза, подруга всё неверяще качала головой. Плюхнулась рядом со мной на диван и спросила:

– И ты его послала, – хотя прозвучало это скорее, как утверждение.

Я кивнула.

– Ты дура, Миронова, – после недолгого молчания констатировала Инка.

Я же, вытащив из-под спины маленькую диванную подушку ярко-красного цвета, обхватила её руками и вздохнула. Возможно, и дура, но торговать своим ребенком не намерена.

– Ты же собиралась сделать аборт, Лин, – будто прочитав мои мысли, сказала Инна.

– Собиралась, – подтвердила я. – Но это другое.

– Конечно, другое! – эмоционально всплеснула руками подруга. – Подумаешь, это бы решило все твои проблемы. Всего-то два миллиона рублей за…

Я резко перевела на неё взгляд, и она осеклась.

– Как хочешь, – встав, Инна подошла к шкафчику в кухонной зоне и достала пачку кофе. – Будешь? – обернулась на меня.

– Буду, – невесело отозвалась я, откинувшись на спинку дивана.

Подруга зашуршала пакетом, а я, уставившись в одну точку, смотрела перед собой и думала о том, что произошло в клинике. Неужели это так просто, – взять и продать собственного ребенка? Казалось, что этот мужчина был уверен в моём согласии. Даже не сомневался. Рассматривал так, словно я нечто неодушевлённое, лишь сосуд для вынашивания. Тело, способное через некоторое время дать то, что ему нужно – малыша… Снова стало мерзко, я повела плечами, пытаясь отогнать воспоминания.

– Зачем ему мой ребенок? – спросила скорее саму себя.

– Ну, всякое бывает, – пожала плечами Инка. Насыпала в кофемашину зерна кофе, подставила чашку и включила. По кухне сразу же разнеслось урчание, воздух наполнился приятным ароматом, а сама Инна, присев на стул, продолжила: – Возможно, он детей иметь не может.

– Но есть же разные способы. Я… у него на пальце было кольцо, – вспомнила я, нахмурив лоб. – Он женат, – выговорила уверенно.

– Миронова, ты всё равно отказалась. Что толку продолжать думать об этом.

Кофемашина отключилась. Инка поднялась, взяла чашку и поставила на столик.

– Иди сюда, – позвала меня.

Я отложила подушку и приблизилась. Уселась за стол и сделала глоток черного крепкого кофе.

– Блаженство, – выдохнула я, снова отпивая кофе. – Знаешь, Инн. Я поняла, что хочу оставить малыша.

Свободная рука как-то сама собой скользнула на живот.

– Ты совсем дурная?! – воскликнула Инна. Подставив вторую чашку в кофемашину, снова посмотрела на меня. – А как же учеба?

– Придумаю что-нибудь, – пожала я плечами. – Академ возьму.

– А деньги ты где возьмешь?! Думаешь, твой Козельский будет тебя обеспечивать?! Да плевать ему на тебя и на твоего ребенка. Он баб меняет, как перчатки, завтра уже другую в постель уложит, а ты…

– Да не нужно мне от него ничего!

Я порывисто вскочила, гневно глядя на Инну. Но тут же запал мой прошел, и я без сил опустилась обратно. Резко отодвинула чашку. Кофе чуть выплеснулся, оставив разводы на столе.

– Мне от него ничего не нужно, – выдохнула разбито. – Было и было. Он своё решение принял – дал мне деньги на аборт. Я своё решение тоже приняла и не изменю его.

– Ещё утром ты была уверена в обратном, – напомнила Инна.

Я невесело усмехнулась.

– Можешь считать, что встреча с тем мужчиной в клинике была судьбоносной. Благодаря ему я поняла, что не хочу терять то, что у меня уже есть, – сильнее стиснула ткань платья на животе. – Ни за какие деньги.

– Дура ты, – вздохнула Инка. Забрала свой кофе, и, подогнув ногу под себя, уселась напротив. – Работу тебе надо искать, – потянулась к сахарнице, положила в чашку две ложки и, вдруг замерев, посмотрела мне в глаза.

– Что? – насторожилась я.

– Есть у меня одна идея, как тебе денег заработать, Миронова.

И что-то мне подсказывало, что способ этот мне придется не особо по душе.

Глава 4

Алина

Настоящее время

– Ну, садись, – взгляд его темных глаз даже вздохнуть не позволял. Пальцы занемели, я судорожно сжимала ремешки сумочки.

– Сядь, я сказал, – приказ, не подлежащий оспариванию.

Я сделала шаг и опустилась на диванчик напротив.

– Я не знала, что это будете вы, – выпалила, все-таки набравшись храбрости посмотреть на него. – Я могу уйти.

– Ну нет, – жестко хмыкнул он.

Взял со стола бокал с водой и сделал пару глотков все так же не переставая смотреть на меня.

Я чувствовала себя вещью на аукционе. И он – покупатель, чью ставку вдруг перебили. Он ходит вокруг меня, осматривает и прикидывает, стою ли я большей суммы, чем он планировал потратить. Да, именно так я себя и ощущала… Хозяин жизни, возомнивший, что все можно купить.

Поджала губы, продолжая смотреть прямо, без страха. Какая разница, кто этот человек, если мы все решили в клинике?

– Сколько тебе платят за вечер? – спросил он. В уголках губ проскользнула усмешка.

– Какая вам разница? – огрызнулась я.

– Ты строила из себя недотрогу, девочка, до глубины души оскорбленную моим предложением. А сама… Сколько тебе платят? – снова задал он вопрос.

– Не ваше дело! – выплюнула, вскакивая на ноги. Посмотрела на него сверху вниз и добавила: – Вы не имеете никакого права разговаривать со мной в подобном тоне! Вы мне никто, чтобы пытаться пристыдить меня. И вы никакого отношения не имеете ни ко мне, ни к моему ребенку. Так что… – схватив сумочку с дивана, я было пошла прочь, не желая ни единой лишней секунды находиться рядом с этим человеком.

Но он не дал мне уйти. Резко подавшись вперед, ухватил за руку и потянул на себя с такой силой, что я едва не рухнула на него.

– Что вы делаете?! – зашипела, пытаясь вырваться.

– Я уже перевел деньги за ужин с тобой, детка, – отодвинувшись, он усадил меня рядом. Наши бедра соприкасались. А в том месте, где он сжимал мою руку, казалось, полыхает огонь.

– Могу вернуть! – попыталась вырваться снова. Безрезультатно.

– У тебя их нет, – улыбнулся холодно. Свободная ладонь опустилась мне на колено. – Иначе не пришла бы сюда, Алина.

Я поморщилась. Моё имя в его устах казалось каким-то оскорблением. Он будто каждым словом пытался меня унизить. А все из-за чего? Из-за того, что я отказала ему?! Господи, ну почему именно он! Почему?!

– Молчишь, – пальцы его сжали коленную чашечку. Я вздрогнула. Черт! – Умница. Тебе, наверное, рассказали, что ты должна делать?

– Молчать, слушать и есть, – сквозь зубы процедила я.

– Именно, – улыбнулся. Пальцы его разжались.

Я тут же отпрянула. Встала с дивана и, лишь на мгновение бросив взгляд в сторону выхода, опустилась напротив… как его назвала та девушка? Олег Константинович? Значит, Олег…

Молчать, слушать и есть – вот всё, что я должна делать за… пять тысяч рублей. Небольшие деньги, чтобы так унижаться, но раз уж я пришла, буду молчать, слушать и есть.

– Правильное решение, – будто прочитав мои мысли, сказал Олег.

Я наградила его тяжелым взглядом.

– Что будешь?

– Воду, – выговорила, не раздумывая.

– Воду, – усмехнулся и взмахом руки подозвал официанта. – Принесите, пожалуйста, моей спутнице воды.

– С газом, без? – учтиво поинтересовался официант.

– Без, – за меня ответил мой визави. – И стейк из говядины с овощами на гриле, и… ваш фирменный теплый салат. Да, и ещё бутылку Мерло, – добавил, продолжая держать меня взглядом.

– Я не буду пить, – выговорила, стоило официанту уйти. Посмотрела зло.

– Бокал красного вина тебе не повредит, – отмахнулся как от назойливой мухи.

Откинулся на спинку, продолжая рассматривать меня. Приценивался, сволочь!

Мне хотелось прикрыться. Это платье было слишком откровенным, хоть и красивым, выгодно подающим. Точнее, выгодно продающим. Как Инна может вот так запросто ходить на встречи с такими, как этот Олег?!

– От кого залетела? – вкрадчиво поинтересовался он.

– Не ваше дело.

– Моё.

– Не ваше, – прошипела я и, чуть склонившись над столом, заговорила: – Найдите другую идиотку, которая примет ваше предложение. Думаю, много таких посещают вашу клинику. Вы же владелец, я так понимаю, – хмыкнула, не давая себе возможности остановиться и подумать.

Судя по сгущающейся тьме в и без того тёмных глазах Олега, я ступила на запретную территорию. Мрачный, он сидел и смотрел на меня. Явно думал о чём-то. Одетый, как и там, в клинике, дорого – под стать окружающей нас обстановке, но без излишеств. Твёрдый квадратный подбородок выдавал жёсткость характера, тёмные волосы оттеняли взгляд. И кольцо на безымянном пальце правой руки… Массивное, но, как и весь он без намёка на вычурность, каким в моём представлении и должно быть мужское обручальное кольцо. Что ему надо от меня? Вернее, зачем?!

– Мне не нужно искать другую, Алина. Я нашел тебя. Ты мне подходишь. И рано или поздно ты примешь моё предложение.

– Зачем вам ребенок? – задала прямой вопрос.

– Это не твоё дело.

– Моё, раз уж мы заговорили о личном.

Он поджал губы. Выдохнул через нос и снова впился в мое лицо взглядом.

– Раз уж мы заговорили о личном, то давай я обрисую тебе перспективы.

Как и я минутой ранее, склонился над столом, сокращая между нами расстояние и заговорил, понизив голос:

– Ты пришла в клинику, чтобы сделать аборт, но, судя по тому, что сейчас ты сидишь передо мной в снятом с подруги платье, с безвкусным вульгарным макияжем, скорее всего, в эту клинику привез тебя парень, от которого ты залетела просто потому, что ни ты, ни он не знаете, что такое презервативы, и что помимо них существуют другие вполне результативные методы контрацепции. Опять же, судя по твоему внешнему виду, денег у тебя нет. Ты живешь в неполной семье. Скорее всего, твой отец сбежал от твоей матери, когда не смог выносить ежедневные ссоры из-за его небольшого заработка. Сама ты умница-красавица поступила учиться на бюджет с целью получить хорошее образование и найти высокооплачиваемую работу. А теперь всё рушится из-за одной ночи, проведенной с парнем, которому не нужен твой ребенок. Потому что, в отличие от тебя, у него есть деньги, раз он привез тебя именно в мою клинику. Рано или поздно, Алина, ты поймешь, что моё предложение – единственный выход из сложившейся ситуации. Потому что иначе ты всю оставшуюся жизнь будешь убирать посуду за клиентами в какой-нибудь забегаловке и в конце концов начнешь ненавидеть себя за то, что сломала самой себе жизнь.

– Вы закончили? – пытаясь сохранить достоинство и не разреветься, спросила я.

– Да, – улыбнулся он. Холодно, цинично, презрительно – уголками губ. – Так что скажешь?

– Скажу… – я наигранно задумалась. Осмотрелась. За соседними столиками ужинали такие же хозяева жизни, как и сидящий передо мной мужчина. Красивый, надо сказать. Взрослый. Состоятельный. – Скажу, что из вас получился бы отличный следователь. Если бы не одно «но».

– И какое же? – опять циничная усмешка.

– Вы всех меряете по себе и себе подобным. Вы правы, это платье дала мне подруга, как и сумочку. Я пришла сюда в попытке заработать пять тысяч рублей. Смешно, правда? – моя усмешка, в отличие от его, получилась горькой. – В пуховике за три тысячи, и вынуждена слушать, как вы смешиваете меня с грязью лишь за то, что я отказалась принять ваше предложение. Вы правы, у меня нет денег, чтобы попасть в вашу клинику. Меня привез туда обеспеченный папиными деньгами парень. Ему не нужны проблемы, ему не нужен ребенок. Он желает веселиться и ездить на «Порше», купленном, опять же, на папины деньги. Все вы выбиваетесь в люди за счет кого-то. Но почему-то считаете себя выше других. Думаете, я не смогу вырастить достойного человека? – на этот раз я встала с намерением действительно уйти. Никакие деньги не стоят того, чтобы меня так унижали.

– Сядь, – снова приказ. Снова, мать его, приказной тон!

– Да пошли вы к черту! – выпалила я, едва сдерживая слезы.

– Ты понимаешь, что тебе нельзя делать аборт? – процедил он жестко. – Велика вероятность, что в случае аборта у тебя больше не будет детей.

Вон оно что. Пальцы мои сжались в кулаки. А как же врачебная тайна? По всей видимости, для этого типа и его клиники это не имеет никакого значения.

– Я не буду делать аборт. Я не приму ваше предложение. И развлекать вас за ужином я тоже не собираюсь.

Сделала шаг от столика прочь, но остановилась, обернулась и добавила:

– Моя мама была главным бухгалтером, а отец тоже прилично зарабатывал. У нас было достаточно денег, чтобы оплатить мою учебу в университете. Но я поступила на бюджет. Потому что это моя жизнь. Но вам этого, конечно же, не понять.

Две предательские слезинки все же покатились из глаз. Я зло смахнула их и, не прощаясь, пошла к выходу.

Инна убьёт меня, если этот мужчина поставит в известность о случившемся агентство. Но это меньшая из проблем, стоявших передо мной, казалось, непреодолимой стеной.

– Можно мой пуховик, – бросила я девушке.

Наверное, вышло слишком уж резко, но мне хотелось скорее убраться из этого места.

– Конечно, – улыбнулась она мне и подала одежду.

Пока я возилась с шарфом, из зала появился мужчина в черном костюме и белой рубашке. Подойдя, он встал передо мной и, хмуря брови, произнёс:

– Вы не заплатили.

– Я ничего не заказывала, – возмущенно отозвалась я.

Накинула пуховик на плечи и попыталась обойти его, но он, вцепившись в плечо, рванул меня обратно.

– Вы не заплатили по счёту, – повторил он.

Я попыталась вырваться, однако пальцы его сжались еще сильнее. Какого черта тут происходит?!

– Спасибо, Сергей, – вдруг услышала я за спиной. – Можешь отпустить девушку. Я заплатил за неё.

Резко обернулась и буквально нос к носу столкнулась с Олегом. Подняла на него горящий ненавистью взгляд.

– Я не разрешал тебе уходить, Алина.

– Мне не нужно ваше разрешение, – зашипела я. – Вечер окончен! Дайте мне уйти!

– Ошибаешься, – его ладонь прошлась по моему предплечью. Вроде бы нежно, но вся я сжалась, ожидая, что он причинит боль. Смотрела ему в глаза и терялась во тьме его зрачков. – Вечер только начинается.

Глава 5

Алина

– Вы не имеете права так себя вести! – вскрикнула, едва мы вышли из ресторана.

Мерзавец держал меня за руку так крепко, что я понимала – не вырваться. Не вырваться, пока сам не отпустит. Но что ему нужно от меня на этот раз?!

– Я имею право на всё, Алина, – не глядя на меня, он сошел с крыльца и потащил к дороге. Пуховик я так и не застегнула, кожа покрылась мурашками. Я вздрогнула и вновь попыталась вырваться.

На этот раз Олег остановился, повернулся, осмотрел недовольно.

– Застегнись, – скомандовал он, и наконец я ощутила свободу.

Дрожащими пальцами дернула молнию на пуховике, а после яростно, насколько могла, оттолкнула его от себя.

– Я вам не игрушка, чтобы так себя вести со мной!

– Верно, не игрушка, – усмехнулся криво. – Но тебе нужны деньги, поэтому ты пришла ко мне на встречу.

– Я её отменила. Не намерена унижаться перед такими, как вы! – вздернула подбородок.

– Сейчас мы поступим вот так…

Олег достал из кармана пальто брелок. Неподалеку от нас мигнула фарами и завелась машина. Черный дорогой внедорожник, впрочем, ничем не выделяющийся среди таких же тачек стоимостью несколько миллионов, припаркованных у ресторана.

– Ты садишься в машину, и мы продолжим вечер в более… – окинул меня насмешливым недобрым взглядом, – камерной обстановке.

Я опустила взгляд. В руке у него был бумажный пакет с логотипом ресторана. Снова уставилась на Олега.

– Нет.

– Да, Алина, – подтолкнул меня свободной рукой в сторону машины. – Иначе твоя подруга лишится работы, – он оказался у меня за спиной. Пальцы его сжали плечо, дыхание опалило щеку. – Почему-то мне кажется, что ей она нравится куда больше, чем тебе, и она не скажет спасибо за то, что ты всё испортила.

– Вы негодяй, – процедила я, признавая поражение.

Он был прав – Инна мне голову оторвет, если этот придурок пожалуется.

– Садись в машину, – приказал Олег.

Я шагнула к внедорожнику, открыла дверцу и без слов забралась на пассажирское сиденье. Вжалась в спинку, крепко прижимая к груди сумочку. Машина больше напоминала танк, огромная, просторная, дорогая… И я в ней, будто птичка, попавшая в силки. Впрочем, нет, залетевшая добровольно… Оставалось надеяться, что все-таки этому человеку нужен лишь ужин. Ведь, как сказала Инна, продолжение он не оплачивал…

– Ну что, освоилась? – со смешком спросил Олег, усевшись спустя пару секунд за руль.

– Куда вы меня повезете? – холодно поинтересовалась я.

– Я же сказал, хочу поужинать в более камерной обстановке, – показал мне пакет. – Ужин нам дали с собой, но… – он хотел поставить пакет на заднее сиденье, однако, передумав, достал из него бутылку воды и буквально швырнул её мне. – Свой ужин можешь съесть в машине, если хочешь.

Бутылка ударилась о коленку и упала в ноги. Я и не подумала её поднять, с ненавистью смотрела на него и думала о том, что я была права – стакан воды в этом ресторане обойдется мне куда дороже, чем я предполагала изначально.

– Так куда мы едем? – спросила я, едва Олег тронул автомобиль с места.

Зашуршав шинами, внедорожник плавно покатил по заснеженной улице.

– Ко мне домой, – бросил он. Потянулся к приборной панели и нажал на кнопку: – Отрегулируй температуру, – лишь мельком мазнул по мне взглядом.

Я только мгновение спустя поняла, что он включил климат-контроль и пустил поток теплого воздуха мне в ноги.

– Отрегулируй температуру, Алина, – с нажимом повторил он, и я, будто очнувшись, нажала на кнопку. Выставила двадцать восемь градусов. Осознание, что я замерзла, выскочив на улицу в не застегнутом пуховике, пришло только сейчас. Бросила взгляд на Олега и поджала губы. Надо же, какая забота!..

Бутылка, покатившись, коснулась мыска сапога, и я все-таки взяла её. Кинула на заднее сиденье.

– Решила повременить с ужином?

Снова насмехается.

– Не смешно, – буркнула я.

Дёрнула язычок собачки вниз, расстегивая молнию. В салоне быстро становилось тепло. На автомате положила ладонь на живот и, прерывисто вздохнув, покосилась на Олега. Солидный, состоявшийся мужчина, владелец сети дорогущих клиник, на которые у меня даже со скидкой денег не хватит. Женатый. Я посмотрела на его лежащие на руле сильные руки. Опять это кольцо на безымянном. Без изысков. Широкое и гладкое, выдающее характер в не меньшей степени, чем волевой подбородок и твёрдые черты лица. Почему-то подумалось, что он мог бы и из платины себе позволить, но…

– Что? – Олег бросил на меня быстрый взгляд.

– Что? – не поняла я.

– Сделала выводы? – снова кривоватая усмешка.

– О вас я еще в клинике составила мнение, – ответила, нисколько не смущаясь. Посмотрела с вызовом.

– Мне кажется, мы не с того начали, Алина, – помолчав немного, выговорил Олег. Лицо его стало серьезным.

– Да, – с готовностью подтвердила я. – Мне тоже кажется, что вы не с того начали, предложив мне продать ребенка.

– Ты собиралась сделать аборт, разве нет? – приподнял брови, резанул взглядом. Припечатал. Тут и сказать нечего – он прав.

– Послушай, Алина… – начал было, но я его перебила:

– Вы же женаты, – сказала я. – У вас кольцо на пальце. Тогда зачем вы хотите купить ребенка? Зачем придумали эти странные встречи с девушками из эскорт-услуг… Я не понимаю…

– Это тебя не касается! – ответил он резко. Поджал губы, выдохнул через нос и снова уставился вперёд, сквозь лобовое стекло.

Мы ехали по оживленной дороге, подсвеченной фонарями, по обеим сторонам яркими вывесками зазывали кафе и магазины, украшенные новогодними гирляндами. Центр города был как всегда многолюден. А я вдруг ощутила себя бесконечно одинокой. Какой, в сущности, и была. Мы с мамой любили ходить в кафе неподалеку отсюда. Бродили по магазинчикам, а после пили кофе с пирожными, наблюдая за прохожими через витражное окно. Мама…

К глазам подступили слезы, и я поспешно отвернулась. Не хватало еще, чтобы этот человек увидел их. Нет уж!

– Пожалуйста, отвезите меня домой, – не оборачиваясь, выговорила я.

– После ужина – отвезу.

Я вздохнула. Что мне остается? Покориться его воле? В конце концов, не убьет же он меня. Его номер известен и Инке, и в агентстве. К тому же, я беременна. А ему зачем-то сильно нужен мой малыш.

– Так зачем вам мой ребенок? – снова пошла в наступление вопреки здравому смыслу. Прислонившись затылком к стеклу, глянула на Олега из-под полуопущенных ресниц.

– Это тебя не касается.

Опять двадцать пять!

– Хорошо, тогда ответьте, почему именно я?

– Ты молода, здорова.

– По всей видимости, относительно, раз мне нельзя делать аборт. Или вы мне соврали?

– Нет, – коротко ответил он.

– Если сделаю аборт, больше никогда не смогу иметь детей, верно? – устало улыбнулась.

– Верно.

– Моей маме тоже нельзя было делать аборт. Вот так на свет появилась я, – пожала плечами.

– Это тебе мать рассказала? – удивился Олег.

– Отец. По всей видимости, хотел, чтобы я в полной мере осознала его слова: «я никогда не любил твою мать», – сказал он это мне чуть ли не на следующий день после похорон…

– А в ресторане ты говорила о другом.

Я ничего не ответила. Смысл пытаться что-то доказать таким, как этот мужчина. Для них жизнь человека ничто. Чтобы хоть как-то отвлечься, расстегнула сумочку, достала гигиеническую помаду и провела ею по губам. Поймала собственное отражение в окне. Вульгарный макияж… Возможно, слишком яркий, но уж точно не вульгарный! В груди снова поднялась волна гнева, я дёрнула коленом, и сумочка упала мне в ноги.

– Чёрт! – выругалась едва слышно и услышала смешок. Разозлилась сильнее.

Подняла сумочку, бросила помаду обратно и, застегнув, вновь крепко прижала к груди. Посмотрела на Олега.

– Я не отдам вам ребенка, Олег, – уверенно выговорила я. – Можете не пытаться. Мне не нужны ваши деньги.

– А что тебе нужно? – спросил, глянув на меня.

– Мне нужна работа, – неожиданно даже для самой себя ответила я.

На этот раз промолчал он.

А спустя несколько минут я поняла, что мы едем прочь из города. И домой он меня вести не намерен.

Глава 6

Алина

– Это ваш дом? – спросила я, едва машина остановилась.

– Может быть, все же перейдем на «ты»? – положив руки на руль, глянул на меня Олег.

– Зачем? – тут же подобралась я. – Нас с вами ничего не связывает, за исключением этого вечера, который я, так и быть, отработаю.

– Отработаешь? – хитро прищурился.

– Поужинаю с вами! – возмущенно выдохнула. – Поэтому не вижу смысла переходить на «ты». Мы с вами больше не увидимся.

– Уверена? – Олег выбрался на улицу и, пригнувшись, посмотрел на меня. – Пойдем, Алина, отрабатывать будешь, – снова усмехнулся, затем захлопнул дверцу, открыл заднюю и достал пакет с ужином.

– Свой сама заберешь? – подхватив, повертел многострадальную бутылку в руках.

Я вышла на улицу и с силой хлопнула дверью. Хотела ответить что-то резкое, но желудок предательски заурчал. Черт! Есть я действительно хотела. В последний раз мы с Инкой чай пили. Днём. Ещё и этот… Сомкнув брови на переносице, я рывком застегнула куртку и бросила взгляд на дом. Двухэтажный, не такой большой, как я себе могла бы представить. Почему-то глядя на Олега, я решила, что живет он в роскошном особняке с кучей прислуги, садовником и собственным водителем.

Однако, водил он сам, дом не казался вычурным, скорее просто дорогим, а прислуга… максимум одна-две горничных.

Я обошла внедорожник. Забрав у Олега бутылку, отвинтила крышку и сделала несколько глотков, не сводя с него взгляда. Он тоже с интересом и затаенной в уголках губ усмешкой наблюдал за мной. Будто ему было любопытно, как я поведу себя дальше. Игрушка, возомнившая, что может диктовать правила игры… Как бы не так!..

– Холодно, может быть, пригласите меня в своё жилище? – вернув ему бутылку, улыбнулась я и махнула в сторону дома.

Олег качнул головой и взглядом указал мне идти вперед, по очищенной от снега дорожке, ведущей к крыльцу.

– Просто посмотри, чего ты лишаешь своего ребенка, – неожиданно сказал он.

Я остановилась, резко повернулась.

– В смысле?

– Я могу дать ему намного больше, чем ты, Алина, – в его темных глазах отражался свет фонарей, подсвечивающих участок возле двери.

– Так вот зачем вы меня привезли сюда, – выпалила я. – Решили сразить своим богатством?

– Нет, – едва заметно качнул головой Олег. – Хочу, чтобы ты понимала, жизнь сложная штука, и иногда нужно принимать решения, кажущиеся на первый взгляд неправильными.

– Например, отдать вам ребенка, – хмыкнула я. – Мне вам миллион раз сказать, что я не продаю ни себя, ни его?

– Ладно, – вздохнул, будто бы я его утомила. – Пойдем в дом. Обещаю больше не поднимать эту тему.

Я ему не верила. Поднимет и не раз за сегодняшний вечер. Сменил тактику. На место принуждения пришла попытка уговорить? Ни-ког-да!

– Пойдем, – пройдя несколько метров, он обернулся на меня. Я продолжала стоять, глядя ему в спину. – Алина?

– Идем, – наконец двинулась с места и пошла за ним.

– Что скажешь? – едва мы, раздевшись, прошли в просторную гостиную, Олег остановился у дивана.

– А что я должна сказать? – непонимающе пожала плечами. Прошлась взглядом по комнате и снова уставилась на него.

– Нравится дом?

– Вы опять?! – раздраженно поджала губы.

– Я просто спросил, нравится ли тебе дом, а ты сразу злишься, – сказав это вкрадчиво, с тревожной смесью спокойствия и угрозы, он приблизился ко мне. – Может быть, я хочу произвести на тебя впечатление.

– Больше, чем компания во время ужина, вы все равно не получите.

– Уверена?

– Уверена! Вы не заплатили! – отошла от него на пару шагов и едва не свернула журнальный столик.

– А если бы заплатил? – Олег снова настиг меня и в этот раз крепко обхватил за плечи. Видимо, чтобы не вздумала бежать. – М-м, Алина? – понизил голос и склонился к моему лицу. – Согласилась бы? За отдельную плату? – заглянул в глаза.

Я на мгновение потерялась. Запаниковала. Сердце в груди припустило галопом, дыхание сбилось. Смотрела в тёмные глаза и понимала, если он захочет, я ведь ничего не смогу поделать. И он знает это. Более того, он знает, что я знаю, что он знает. Я видела это в его взгляде, читала в выражении лица. Но…

– Зачем вам девушка на ночь, если у вас есть жена? – выпалила я. – Где она? В командировке? У родителей? У подруги? А вы… – даже нашла силы выдавить улыбку. – А вы так сильно скучаете по ней, что тут же берёте девочек из эскорт-услуг. Не стыдно?

Вопреки моим ожиданиям, Олег не проронил ни слова. Вот только если до этого мне казалось, что в глубине его глаз таится опасность, то теперь… Я судорожно выдохнула, пытаясь вырваться, отойти, отбежать. Но пальцы его вцепились в мои плечи, казалось, намертво. В глазах полыхнула такая дикая ярость, что она могла бы сжечь меня дотла.

На секунду мелькнула мысль, что он меня сейчас ударит. Но Олег отпустил меня. Буквально отпихнул.

В этот раз я всё же свернула столик. Задев угол бедром, упала на диван и полными страха глазами наблюдала, как, не переставая смотреть на меня, он расстегивает верхние пуговицы на рубашке. Затем то же проделывает с манжетами, подворачивает. И всё смотрит и смотрит.

Я съёжилась. Хотелось исчезнуть. Наверное, я всё же перегнула палку. Что-то с его женой, по всей видимости, не так, раз он реагирует подобным образом. Природное любопытство против воли вспыхнуло внутри, но я его подавила. Нет. Ещё один вопрос, и он правда мокрого места от меня не оставит.

– Ещё раз ты заикнёшься про мою жену, Алина… – обманчиво спокойно начал Олег. – Я заставлю тебя пожалеть о том, что ты встретилась на моем пути. Понятно?

Закатал рукава рубашки до локтей, а после сунул руки в карманы брюк. Стоял, расставив ноги, и смотрел мрачно, холодно.

У меня хватило ума промолчать. Кивнула и потерла бедро. Скорее всего, ушибом я не обойдусь, будет синяк. Ещё этого не хватало.

– Идем на кухню, – добившись от меня покорности, Олег немного расслабился. Кивнул в сторону кухонной зоны и, больше не глядя в мою сторону, сам направился туда.

Я покорно встала, и, подойдя к барной стойке, присела на стул. Олег достал из шкафа бутылку красного вина, после – два бокала.

– Мне нельзя пить, – сказала я, когда наши взгляды снова встретились.

– В твоём положении немного красного вина полезно, – выговорил так, будто это была непреклонная истина. Откупорил бутылку и отставил в сторону. Затем ушёл и вернулся с пакетом из ресторана. Поставил его перед моим носом и скомандовал:

– Погрей и разложи по тарелкам.

Какой шустрый! Я недовольно покривила губами, хотела сказать, что я ему не служанка, но снова наткнулась на не терпящий возражений взгляд черных глаз и не посмела отказать. Таким, как он, не отказывают, а я и так уже один раз сделала это. Мужчины, подобные ему, всегда внушали мне страх. Я знала, что нужно держаться от них подальше, что попадаться им под ноги себе дороже. Раздавят, выпачкают в пыли. Но что толку от моих знаний и стараний?

Сползла со стула, забрала пакет и только тогда спросила:

– Где тарелки?

– В шкафу, – сказал он.

Я обвела взглядом огромную кухню и, округлив глаза, уточнила:

– В каком из?

– Над раковиной, Алина, – облокотившись о барную стойку, Олег следил за каждым моим действием.

Хотелось вытрясти содержимое пакета прямо перед ним и уехать. Но я помнила об Инне. Поэтому пообещала себе быть хорошей девочкой. По крайней мере, очень стараться ею быть. Потому что, находясь с этим мужчиной в одном помещении, за себя я ручаться не могла.

– Микроволновку найдешь? – когда я уже дошла до шкафчика с посудой и доставала тарелки, кинул он мне.

В голосе его я слышала насмешку. Если не издёвку. Стиснула тарелку сильнее и процедила:

– Найду.

– Отлично. Я скоро вернусь.

Я обернулась. Олег направился к лестнице, и я наблюдала за ним, пока он не скрылся на втором этаже, а после все же заставила себя вернуться к ужину. Быстрее мы поедим, быстрее я отправлюсь домой. Завтра еще в универ ехать. Пары никто не отменял, преподавателям плевать, в каком я положении и почему не подготовилась. Да что там, на меня вообще плевать всем. Кроме Инны, наверное.

Вздохнув, я открыла пакет и с удивлением обнаружила там две порции мяса и овощей. Надо же, а я думала, буду хлебать воду весь вечер. Невесело усмехнувшись, достала лотки с едой.

Странное чувство овладело мной. Будто бы этот мужчина тоже проявил заботу обо мне. Это было непонятно и дико. Скорее всего, любит грызть мозги жертвы, когда у неё сытый желудок… Но, как бы то ни было, желудок мой, возрадовавшись, принялся петь Олегу дифирамбы.

– Чертов предатель! – прошипела, когда, едва я открыла один из лотков, в животе громко и настырно заурчало.

Олег вернулся спустя пять минут. Я уже разложила подогретый ужин по тарелкам и выкладывала столовые приборы.

– Надеюсь, не нужно сервировать стол в соответствии с этикетом? – вырвалось у меня прежде, чем я успела прикусить язык.

– Достаточно вилки и ножа, – хмыкнул он, усаживаясь за стол.

На нём были тёмные джинсы и серая футболка. Волосы чуть влажные, зачесаны назад. Выглядел он… потрясающе, чтоб его! Несмотря на то, что был он в, по сути, домашней одежде, от него все равно исходила сила, харизма. Он все равно выглядел стильно и дорого. Как и этот дом.

– Давай выпьем за этот вечер, – потянувшись, он взял бутылку и разлил вино по бокалам. Глянул на меня исподлобья. – Почему-то мне кажется, он не последний.

– Вы ошибаетесь, – на полном серьезе ответила я. Уж что-что, а видеться с ним я больше не собиралась.

– Неужели завязываешь с эскорт-услугами? – хмыкнул, взял бокал и протянул мне.

Забрав его, я поставила рядом с собой. Присела и, положив локти на стол, твердо произнесла:

– Да.

– Не понравилось? – в глубине его глаз затаилась усмешка.

– Не понравилось, – мотнула головой.

Олег расслабленно откинулся на спинку стула и выговорил:

– Тогда давай выпьем за то, чтобы ты никогда не вернулась в эту профессию.

– Я не пью, – повторила я вновь.

– Пей, – кивнул на бокал, будто не слыша меня.

– Нет, – отодвинула бокал.

Пить мне действительно было нельзя. И дело не в беременности. Вовсе не в ней.

Опустила взгляд на стейк, сглотнула образовавшуюся слюну и, только взяла нож, чтобы отрезать кусочек мяса, как вновь услышала Олега:

– Выпьешь и можешь ехать домой. В тебе всё равно нет ничего от Анны.

От Анны? Я вскинула голову и впилась взглядом в его лицо. Анна… Вспомнила слова, которые говорила мне Инка – он не запоминает имен девочек и всех называет Анной. Интересно, кто это? Жена ли? Так и подмывало задать вопрос. Но я промолчала. Молчать и слушать… Из меня, по всей видимости, действительно получилась плохая «Анна».

Уставилась на вино в бокале. Взялась за ножку и поднесла к носу. Понюхала. Посмотрела поверх стекла на выжидающего Олега.

Он кивнул, подтверждая намерение отпустить меня, если я выпью… Хорошее вино. Возможно, ничего не произойдет, если я сделаю пару глотков. Ну в самом деле… Когда последний раз это со мной случалось? И память услужливо подкинула момент, когда я все же рискнула выпить. Ладно.

Выдохнула и залпом осушила бокал.

Глава 7

Алина

Проснулась я от ощущения, что кто-то на меня смотрит. И, не успев открыть глаза, поняла – вчера произошло что-то нехорошее. Что-то, виной чему был…

– Доброе утро, – услышала голос Олега.

Распахнула глаза и резко села в постели, прижав одеяло к груди. К голой груди!.. В ужасе смотрела на него, ухмыляющегося пренебрежительно, самым кончиком губ, сидящего на краю постели, и пыталась вспомнить, что же вчера произошло. Черт возьми, я не помню! Не помню!

Судя по всему, все мысли легко читались на моем лице, потому что Олег спокойно выговорил:

– Не думал, что мне придется тащить тебя в свою спальню в первый же наш вечер, – уголок губ опять дрогнул. В глазах было нечто… Я сцепила зубы, едва не зарычав от негодования. Он смеялся надо мной, он издевался надо мной!

– Почему я голая? – все-таки спросила я.

– Ты не голая, – да, его забавляла вся эта ситуация. – Ты в нижнем белье.

Кивнул на кресло, с подлокотника которого небрежно свисало моё платье.

– Сомневаюсь, что тебе было бы удобно спать в этом коконе. Как вы, женщины, умудряетесь дышать в таких вещах?

– Вы обещали отпустить меня.

– Перестань хмурится, Алина, – Олег оперся руками о постель, сокращая между нами расстояние. Я сильнее сжала одеяло, изо всех сил стараясь не выдать всю степень своего ужаса. А я была в ужасе! О, да! Я знала, что мне нельзя пить. Знала и все равно сделала это, надеясь… на что?! На то, что этот человек выполнит обещание и отпустит?! Наивная дура! Да он хищник, планомерно загоняющий жертву в угол. С самого того момента, как взгляды наши встретились там, в ресторане, он прекрасно понимал, что делает. Но вот только зачем ему? Зачем ему я?! Жертва… Нет, не хочу быть жертвой!

– Что случилось? – поняв, что Олег не собирается ничего говорить, спросила я.

Он протянул руку и погладил мое голое плечо. Я вздрогнула. Кожу будто обожгло, хотя в комнате было прохладно. Прохладно… Я метнула взгляд к окну. Так и было – окошко открыто. Еще и заморозить меня решил, ко всему прочему…

– Ты уснула, – снизошел до ответа. А то я не поняла!

– И все? – хрипло выдавила я. Прочистила горло и повторила, глядя ему в глаза: – И это всё?

– Алина, я не сплю с эскортницами, – ответил он.

Тон, которым он это сказал, взгляд, выражение лица – всё это отозвалось внутри неприятным чувством. Несмотря на ситуацию, в которой я оказалось, было неприятно. Неприятно.

– Тогда что я делаю в этой постели? Я так понимаю, это ваша спальня, – выпалила, проглотив ком обиды.

– Моя, – кивнул Олег и встал. Продолжая смотреть мне в глаза, добавил: – Ты отрубилась с одного бокала вина. Почему не сказала, что у тебя такая реакция на алкоголь?

– Я сказала, что мне нельзя пить. Вы посчитали, что знаете лучше меня, – выдохнула раздраженно. – Так каким образом я оказалась в вашей спальне?

– Я отнес тебя на руках, – снова усмешка. – Ты тяжелая, надо признаться.

– И раздели меня.

– И раздел тебя, – кивнул. – Потому что тебе было бы неудобно в платье.

– И это все?

– Это все. Ты можешь ехать домой.

Снова, как и вчера, сунув руки в карманы брюк, Олег смотрел так, будто пытался подавить, лишить воли. Чего он хотел добиться этим взглядом?

– Я отработала? – спросила сипло.

Ответил он не сразу. Несколько мгновений, показавшихся мне вечностью, продолжал смотреть в глаза, а после перевел взгляд в сторону и кивнул в том направлении. Я глянула на тумбочку и увидела пятитысячную купюру, лежащую на ней, а сверху…

Подойдя, он взял картонный прямоугольник и протянул мне со словами:

– Это моя визитка. Если передумаешь, звони.

Не думая, протянула руку и забрала её. «Громов Олег Константинович, владелец сети клиник «GM Медика». И ниже номер телефона. Сотовый и рабочий. Громов, значит… Ему идёт.

Поджав губы, я снова посмотрела на Олега. Оба мы должны были понимать, что я не приму его предложение никогда в жизни. Но отчего-то в глазах его сквозила уверенность в обратном. Он знал, что я ему позвоню. Что же…

Нервным движением бросила визитку обратно на тумбу.

– Не передумаю, – скорее себе, чем ему сказала я.

На это Громов мне ничего не ответил.

– Я ухожу. Вызовешь такси, – бросил он и направился к двери.

– Я даже адреса не знаю! – крикнула ему вдогонку.

В смысле «я ухожу»?! Чувствовала себя использованной вещью. Кинул деньги и был таков. Хотя, что греха таить, я прекрасно осознавала, что именно попользованной вещью и являюсь для этого мужчины. Эскортница, отработавшая вечер всего за пять тысяч рублей…

– Включи геолокацию в телефоне, – Олег открыл дверь и только после повернулся. – Сможешь? – лучше бы не поворачивался. Вновь насмешка в глазах, а губы изогнуты в ухмылке. Скотина!

– Смогу! – выплюнула я.

– До встречи, Алина.

– Прощайте, Олег, – вскинув голову, без тени сомнения.

Как бы ему того ни хотелось, но я была уверена – отныне наши пути не пересекутся. По крайней мере, я сделаю для этого все от меня зависящее.

Громов едва заметно прищурился. Но ничего не ответил и вышел из спальни.

Глава 8

Алина

Зарядки телефона хватило ровно на то, чтобы открыть приложение такси и, дав ему определить местоположение, нажать на кнопку «заказать». Хотя нет, я ещё успела увидеть стоимость машины! Полторы тысячи рублей! Громов мог бы и подождать меня лишних двадцать минут! Но нет, прошло буквально всего-ничего с момента, как он вышел из спальни, и я услышала, как выезжает за ворота его машина. Он будто бы специально провоцировал меня. Или проверял на прочность…

– Бог с ним, – буркнув, я откинула одеяло и направилась в ванную. Раз уж он все равно уехал, смысл торопиться. На часах не было и восьми утра, скорее всего я так или иначе попаду в пробку и опоздаю в универ. А нужно еще заехать к Инне и переодеться. Так что… оставалось расслабиться и плыть по течению.

На дорогу домой у меня действительно ушло около двух часов. Собрав несколько пробок, я наконец выбралась из машины и направилась к подъезду. На улице было холодно. Мороз крепчал. Казалось, что сегодня ещё холоднее, чем вчера.

Ключей от квартиры Инны у меня не было, а телефон разрядился окончательно, поэтому оставалось лишь надеяться, что подруга решила подзабить на учёбу так же, как я, и осталась дома. Потому что перспектива шарахаться весь день на улице меня не радовала. Да и сидеть в кафе… нужно экономить каждую копейку, а, благодаря Громову, у меня осталось всего-ничего. Три с половиной тысячи… Три с половиной тысячи и визитка, которая всё же оказалась в моей сумочке. Почему не оставила её? Не знаю. Не-знаю.

Нажав на звонок, я оперлась плечом о стену и стала ждать. К моему великому облегчению, спустя несколько секунд за дверью послышались торопливые шаги. Однако дверь мне Инна не открыла. Нахмурившись, я нажала снова, и только через минуту замок щелкнул, и я увидела взлохмаченную подругу.

– Ты чего не позвонила? – вместо приветствия спросила Инна.

В квартиру она меня пускать намерена не была. Я поняла, что она не одна. Наспех завязанный шёлковый халат, глаза лихорадочно блестят…

– Телефон разрядился, – ответила я. – Мне бы переодеться, Инн…

– Миронова, сходи в магазин, а?

– А что купить?

Она задумалась. А после усмехнулась и провела по темным волосам. Откинула свою гриву за спину и выговорила:

– К чаю что-нибудь.

– Хорошо, – я отклеилась от стены и было собралась уйти, но Инна меня остановила:

– Лин.

– Что? – посмотрела на неё.

– Прости, – виновато улыбнулась. – Я не одна.

– Я уж поняла, – хмыкнула в ответ. – У тебя есть двадцать минут.

– Договорились! – улыбнулась Инна и захлопнула дверь.

Дойдя до ближайшего супермаркета, я купила коробку конфет. На кассе, не удержавшись, прихватила еще пакетик мармеладок с мишками. Провела ладонью по животу и улыбнулась. Я ещё даже не успела окончательно осознать, что беременна, а мне уже приходится отстаивать не только право этого малыша появиться на свет, но и собственное – быть ему мамой. Повертев пакетик в руках, я приветливо улыбнулась кассиру и положила мармеладки на ленту рядом с конфетами. Мне двадцать один, у меня нет денег, по крайней мере, пока не вступит в силу мамино завещание, скорее всего, придется приостановить учебу, но я знала, что все преодолею. Потому что не одна. В данный момент у меня есть Инка, которая не оставила меня на произвол судьбы.

– Ну что, пойдем домой, горошинка моя, – наглаживая живот, сказала я.

Расплатилась, забрала конфеты и вышла из магазина.

– Теперь можно войти? – с легкой усмешкой я снова стояла перед дверью Инкиной квартиры.

И в этот раз она, широко распахнув дверь, довольно произнесла:

– Добро пожаловать.

Выглядела она… довольной. Я пристально осмотрела её с головы до пят и вошла в прихожую. Захлопнув дверь, Инна молча наблюдала за тем, как я раздеваюсь. Сунула ей пакет с покупками и поинтересовалась:

– Можно узнать, кто это?

– Нет, – покачала Инна головой, сжимая пакет в руках. – Чай будешь?

– Я бы что-нибудь схомячила, – протянула я, стаскивая пуховик.

– А что, твой кавалер не предложил тебе завтрак? – бросила Инна. Отошла к кухонной зоне и поставила пакет на стол.

– Ну вообще-то, – расстегивая сапог, я оперлась ладонью о стену. – Он оплачивал лишь ужин, если ты забыла, – стянула и принялась за второй.

А когда с обувью было покончено, прошла к столу и, усевшись, достала мармеладки. Открыв пакетик, с наслаждением сунула в рот сразу несколько медвежат.

– М-м-м, – не удержавшись, застонала с наслаждением.

Инна, налив в чайник воды, поставила его на базу и, обернувшись, хмыкнула:

– Миронова, хватит жрать всякую хрень!

– Это не хрень, это мармеладки, – пробормотала с набитым ртом.

Подруга только сокрушенно покачала головой. Оперевшись пятой точкой о столешницу, сложила руки на груди:

– Ну, рассказывай.

– Что рассказывать? – прожевав, спросила я.

– Не строй из себя дуру, Лина! – повысила голос Инна. – Как всё прошло?

– Нормально… – я было снова потянулась к мармеладу, но Инка меня опередила. Схватила его и убрала за спину.

– В холодильнике есть творог, тебе нужно есть полезную еду, а не вот это всё, – нравоучительно выдала она.

Я вздохнула. Мало того, что Инна была вегетарианкой, и в холодильнике ни кусочка мяса не найдешь, так ещё и к сладкому относилась скептически. Фитоняша, чтоб её. Могла бы что получше придумать, чем отправить меня в магазин за сладким. Жучка.

– Нормально, и-и-и… – вскинула брови.

– Инн, это он, – нехотя выдавила.

Говорить о Громове мне не хотелось, но знала, что Инка все равно выжмет из меня всё до последней капли. Поэтому лучше не сопротивляться и рассказать по-хорошему.

– Он?

– Этот мужчина – Олег Громов. Именно он был в клинике. Вчера я ужинала с ним.

– Вот дела! – охнула подруга. – Так как всё прошло?

– С переменным успехом, – выдавила улыбку. – С ним я поужинала, деньги заработала. Надеюсь, больше мы не увидимся.

– А ночевала где?

– У него, – и предвосхищая дальнейшие расспросы, тут же добавила: – Поздно было, и он предложил переночевать в его доме.

– В спальне.

– В гостевой! – соврала и глазом не моргнула.

– В гостевой, – кивнула она, прищурившись. Посмотрела подозрительно. Поправила упавший с плеча халат.

– А вот ты, я смотрю, времени зря не теряла, – заулыбалась я в попытке перевести тему. – У тебя с ним что-то серьезное?

– Вряд ли, – легкомысленно махнула рукой подруга и отвернулась.

Я поняла, что говорить о своём ухажере Инна тоже не желает, и настаивать не стала. В конце концов, мне действительно было всё равно. Осуждать её я не собиралась, кем бы этот мужчина ни был. Уж мне ли осуждать… Я грустно усмехнулась и, поднявшись из-за стола, подошла к шкафу, в котором Инна выделила мне полку.

– Я, наверное, в универ поеду. Успею на пару пар, – сказала, открывая створки.

Достала джинсы, свитер и снова обернулась на Инну. Та поставила чашку с кипятком на стол и скомандовала:

– Сначала ты поешь, а потом езжай, куда хочешь.

Заглянула в холодильник, достала творог, взяла из ящика ложку и положила рядом с чашкой.

– Спасибо, – я правда была ей благодарна. Благодарна за то, что проявила участие, хоть порой мне казалось, что мы с ней находимся в разных плоскостях. Думаем совершенно по-разному, поступаем по-разному… И всё же. Когда я пришла к ней, уйдя из дома, она без слов меня приняла. Обнимала, когда я ревела, скорбя по маме, поддерживала, когда я рассказала о беременности. Предоставила мне право самой решать, как быть…

– Я только переоденусь.

– Кстати, платье-то он хоть оценил? – спросила Инка, когда я прошла мимо неё в ванную. – Или хотя бы тебя в этом платье? – хитро усмехнулась.

Я почувствовала, как краснеют щеки, едва представила, как Громов снимает его с меня…

– Нет, не оценил, – зашла в ванную, бросила вещи на стиралку. – Я ему вообще не понравилась! – крикнула я. – Он сказал, что я не похожа на Анну, – покачала головой и захлопнула дверь.

Сняла платье, быстро переоделась и посмотрела в зеркало над раковиной. Взъерошила волосы, улыбнулась собственному отражению.

– Ну что, Алина, трудности только начинаются. Но ты с ними справишься, я верю в тебя.

Открыла шкафчик, чтобы достать крем. Но крема там не было. Зато на полочке среди таблеток лежали часы. Дорогие часы. Очень дорогие. Точно такие же принадлежали Максу. И вчера, когда он отвёз меня в клинику, я точно видела их на его запястье.

Достала часы, покрутила в руках.

– Нет, – уверенно мотнула головой, отгоняя неприятные мысли. Но они словно осколки впивались в сознание. Инна не могла так со мной поступить. Нет.

Будто обжегшись, я бросила часы обратно и резко захлопнула дверцу шкафчика. Вышла из ванной и, пройдя к дивану, положила платье на подлокотник.

– Спасибо, – выдавила, не поворачиваясь к Инне.

Боялась, что не удержусь и спрошу. Но для начала нужно иметь нечто весомее часов, чтобы бросаться обвинениями в предательстве.

– Садись, ешь, – услышала голос Инны.

Покачала головой.

– Я, пожалуй, пойду. По дороге перехвачу что-нибудь, – пряча взгляд, метнулась к двери.

– Что случилось, Алин? – Инна проследовала за мной.

Взгляды наши все-таки встретились.

– Ничего, – как можно сдержаннее сказала я, снимая с вешалки пуховик. – Ничего, Инн, – повторила.

Быстро оделась и выскочила за дверь.

Я пыталась себя убедить в том, что это простое совпадение. Пыталась. Но отчего-то точно знала, что на руке Козельского этих часов я не увижу.

Глава 9

Алина

В университете Макса не было. Что и не удивительно, если он провел эту ночь не дома. Меня так и подмывало позвонить ему, но я держалась. Держалась, сидя на лекции по международному праву, и даже пыталась вникнуть в то, что нам вещал преподаватель. Однако все мои попытки были развеяны прахом, едва на телефон пришло смс.

«Как все прошло?».

От Макса… Я даже не сразу поняла, что он имеет в виду, а когда поняла, злость моя, казалось, достигла своего апогея. Эта скотина спрашивал даже не о том, как я себя чувствую, а о том, избавилась ли я от ребёнка! Вчера он мне даже не соизволил написать. Как утром высадил у клиники, так и был таков. А сегодня вдруг вспомнил!

С силой я сжала челюсти, выключила экран и отодвинула телефон на край стола.

Если это его часы в Инкиной квартире… Если его, то это означает, что они встречались ещё в то время, когда мы с Максом были вместе. Хотя официально мы до сих пор вместе… И пусть я больше не желаю иметь с ним ничего общего, все же… Больно. Больно, черт возьми!

Глаза против воли наполнились слезами. Ну как? Как я допустила такое? Как я вообще посмотрела в его сторону?!

Сейчас я будто прозрела. В момент, когда, сообщив о своей беременности, посмотрела в глаза Макса и… и не увидела ничего. Он даже мысли не допускал, что этот ребенок может появиться на свет. А я… поначалу действительно поддалась на его убеждения, на слова о том, что не нужно, не время…

– Не нужно, не время… – одними губами выговорила я, и в следующий момент преподаватель, захлопнув толстенную книгу, проговорил:

– Все свободны, до встречи на следующей лекции.

Все закопошились, начали собираться и спешно покидать аудиторию, а я продолжала сидеть. Сняла со стула сумку и хотела сложить в неё тетрадь, но взглядом наткнулась на уголок визитки, торчащий из внутреннего кармашка для карточек. Достала, снова прочитала:

– «Громов Олег Константинович»…

– Я тебя везде ищу, Малыш! Почему на смс не ответила?

На плечо мне легла тяжелая ладонь.

Вздрогнув, спешно сунула визитку обратно и подняла взгляд.

– Что тебе нужно, Макс? – грубо скинула его руку и, встав, начала собирать вещи, стараясь не смотреть ему в глаза. Но вот взгляд против воли скользнул на его руку. Что и требовалось доказать. Часов не было. Вместо них его запястье украшал металлический браслет. Навороченный, вне сомнений, дизайнерский. Представить было сложно, сколько он мог стоить. Безделушка, купленная на деньги отца. Безделушка, цена которой составляла трёхмесячный бюджет какой-нибудь семьи или что-то около того. Представить нечто подобное на руке Громова я даже не могла. Громов… Он тут точно ни при чём, как и его руки.

– Ты чего такая грубая, Миронова? – он проводил заискивающим взглядом одну из одногруппниц, губы сложились в довольную улыбку.

– Где твои часы? – проигнорировав его слова, спросила я и, сунув тетрадь в сумку, посмотрела на Макса.

– Часы? – непонимание в его глазах сменилось чем-то странным, неясным мне. Он взял со стола мою ручку и повертел в руках, делая вид, что не понял вопроса.

– Часы, Макс, где они? – с нажимом повторила я.

– Да чёрт его знает, – пожал он плечами, бросив ручку.

Та, покатившись, едва не упала на пол, но я успела подхватить её и нервным движением кинула к тетрадям.

– Может, дома забыл, или потерял.

– Потерял, – усмехнулась, едва не захлебнувшись горечью, наполнившей меня до отказа. Смотрела в глаза Макса. Он был красив. Высокий, широкоплечий, голубоглазый брюнет. У него не было отбоя от баб, и никогда не будет. Внезапно мелькнула мысль, что у меня будет красивый ребенок. Жаль, что отцу до него дела нет и не будет.

– Алин, при чем тут часы, я понять не могу?

– Да ни при чем, – отвела я взгляд.

К горлу подступала тошнота. Замечательно! Внезапно начавшийся токсикоз, или просто желудок решил подать сигнал о том, что я оставила его без еды?! Не вовремя! Сглотнув, я сделала пару глубоких вздохов, тошнота вроде бы отступила.

– Эй, – коснулся меня Макс. – Лин, давай забьём на пары? Поехали, развлечёмся. Отец укатил заграницу на несколько дней, так что дом в полном нашем распоряжении. Котенок…

– Не называй меня так! – зло рыкнула я, внезапно потеряв контроль над собой. В одно мгновение нити, держащие меня, будто бы оборвались, выпустив всё мое негодование на свободу. – Больше не смей прикасаться ко мне, Козельский! – зашипела, гневно сузив глаза.

Закинула сумку на плечо, выпрямила спину и заявила:

– С этого момента ты мне никто. Забудь о моем существовании! Я не хочу иметь с тобой ничего общего.

И, не дав ему и слова сказать, развернулась и зашагала прочь. Буквально выбежав из аудитории, я остановилась и вытерла мокрые щеки. Господи, ну как же я вляпалась в это дерьмо?!

Глава 10

Алина

Спустя полтора часа я снова, как и утром, жала на звонок квартиры Инны. Всю дорогу думала о том, что же мне делать. В итоге, так ничего и не решив, приехала, чтобы собрать вещи. Жить у нее я больше не смогу… Не смогу смотреть ей в глаза, зная, что она за моей спиной кувыркалась в постели с моим парнем. Господи, да даже сегодня ночью, когда я отправилась к Громову, они…

– Ты быстро, – в этот раз Инна пропустила меня в квартиру сразу.

Конечно, Козельский остался в универе, нечего скрывать!

– Я плохо себя чувствую, – выпалила, стараясь не встречаться с ней взглядом.

Разделась и прошла в комнату. Тут же достала чемодан и положила на диван. Открыла шкаф и принялась собирать вещи.

– И что это значит? – спросила Инна.

– Я возвращаюсь домой.

– Почему?

– Потому что, – всё-таки взглянула на подругу. По всей видимости, бывшую.

– Лин, что происходит? – во взгляде Инны читалось непонимание. Она подошла ко мне и дернула за плечо, поворачивая к себе лицом. – Ты чего какая агрессивная?

– Агрессивная? – покривила губами я. – Действительно, с чего мне быть агрессивной, Инн. Я всего лишь беременна от козла, который ни одной юбки не пропускает. Которому ребенок не нужен. А нужен он другому козлу, который предложил мне его продать как бездушную вещь. Мой отец притащил в дом любовницу через пару недель после смерти мамы, а ты…

– А что я? – раздраженно спросила Инна.

Вместо ответа я не глядя кинула в чемодан джинсы, которые сжимала в руках, и прошла мимо Инны в ванную. Достала из шкафа часы и, вернувшись, протянула ей.

– Чьи это часы? – решила спросить прямо, в глубине души надеясь, что у Инны хватит смелости во всем мне признаться. И тогда, возможно… не сразу, но со временем, я снова смогу ей доверять.

– Не могу сказать, – спокойно выговорила Инна, забирая их. Покрутила в руках, поджала губы и снова посмотрела на меня. – Ты из-за них такая злая?

– Я не злая, – усмехнулась криво. – Если ты не можешь сказать, чьи это часы, я могу рассказать тебе.

– Алин, это не то, что ты себе напридумывала.

Инна сделала шаг ко мне, но я резко отпрянула, полоснула яростным взглядом. Она прекрасно понимала, что я знаю. И даже не попыталась выкрутиться!

– Я ничего себе не напридумывала, – горло сдавило, голос сел. – Это слишком дорогие часы, чтобы их носил каждый встречный. Мне Макс хвастался, что это лимитированная коллекция какого-то там зарубежного бренда. Он их носил не снимая, а сегодня…

– А сегодня? – вскинула Инна брови. Снова сложила руки на груди и смотрела на меня с вызовом. Сука.

– А сегодня на нём их не оказалось, – рявкнула я и, специально задев Инну плечом, прошла к чемодану.

– Понятно, – кивнула Инна. В карих глазах мелькнуло нечто сродни злости.

Злости?! Она еще и зла на меня? Она?!

– Я тебя подругой считала, Инна, – сипло выговорила я, не в силах удержать слезы. – Как ты могла так поступить?

– А ты как могла такое обо мне подумать, Миронова! – закричала вдруг она. – Я и Макс! – строя из себя оскорбленную, покачала головой. – Ты в своем уме?!

– Хочешь сказать, что не его прятала сегодня утром?

– Не его!

– Тогда кто это был? Скажи! – выкрикнула ей в тон.

– Не могу!

– Прекрасно! – я хрипло засмеялась. Резким движением захлопнула крышку чемодана и снова посмотрела на Инну. – Ты боялась, что я увижу того, кто был в твоей квартире. И это был Козельский. Хоть бы смелости хватило не отрицать. Я тебя подругой считала, – выговорила устало. Опустилась на диван рядом с чемоданом и накрыла лицо руками.

Инна молчала. Я чувствовала её тяжелый взгляд, коим она приковывала меня к месту, лишала последних сил.

– Тебе и правда лучше уйти, Миронова, – наконец сказала она.

Я убрала ладони и вскинула голову.

– Собирай вещи и вали, – холодно повторила, не сводя взгляда. А после скрылась в ванной, громко хлопнув дверью.

– Свалю, – под нос себе выговорила я, вытирая слезы и, встав, продолжила собирать вещи. Хотелось как можно скорее покинуть эту квартиру. Желательно до момента, как Инка выйдет из ванной. Потому что… Потому что боюсь, расклеюсь окончательно. А я же сильная. Сильная, черт бы побрал их всех!

Глава 11

Алина

Я выволокла из подъезда чемодан и уселась на скамейку. Инна даже не вышла закрыть за мной, пришлось оставить дверь незапертой. Оставалось надеяться, что никто не покусится на неё. Ну… разве что Козельский! Засмеявшись над собственными бредовыми мыслями, я вытерла щеки ладонями. Достала перчатки.

Итак, что мы имеем: у меня в кармане около трёх тысяч, ключи от родительской квартиры, на улице мороз под минус двадцать. Ах, да! Ещё желудок, так и голосящий, что ему нужна еда. И плевать ему на моё душевное равновесие.

Благо телефон ещё не сел окончательно – успела подзарядить в универе.

Вызвала такси, натянула шапку сильнее. Съежилась, спрятала нос в шарф, пытаясь не растерять последнее тепло.

И, по-видимому, так увлеклась этим, что не сразу заметила, что кто-то остановился рядом.

Сначала увидела чёрные, вычищенные до блеска ботинки, затем поднялась выше – брюки, пальто…

– Вы – Алина Миронова? – голос прозвучал низко.

– Кто вы? – наконец подняла взгляд к лицу мужчины. Он стоял совсем рядом, загораживая собой солнечный свет. Свет, которого и без того в моей жизни осталось всего ничего.

– Вы – Алина Миронова? – повторил он. На лице его не дрогнул ни один мускул.

Я напряглась. Сжалась, казалось, ещё сильнее.

– Да, – выговорила осторожно.

– Тогда вы должны пройти со мной, – он взялся за ручку моего чемодана прежде, чем я успела его ухватить.

– Я вас не знаю, поэтому никуда идти с вами не собираюсь, – озираясь по сторонам, выговорила я. Как назло, поблизости никого не было. Кто меня спасет? Никто. Всем плевать на меня. Одной Алиной больше, одной меньше. Ха…

Мужчина будто бы и не услышал отказа. Следом за чемоданом, схватил меня за плечо, и поволок прочь от подъезда.

Я не на шутку испугалась, когда увидела чёрный внедорожник. Судя по всему, именно туда, упирающуюся изо всех сил, меня тащил этот человек. Его даже сугроб не смутил! Перекинул вначале меня, потом чемодан, и поволок дальше.

– Отпустите, – прошипела я, отчаянно пытаясь вырваться.

Открыв заднюю дверь автомобиля, он буквально впихнул меня в салон и захлопнул дверь.

– Здравствуйте, Алина.

Резво повернула голову и наткнулась на пристальный взгляд синих глаз. Сглотнула. Да, если тот, что сейчас грузил мой чемодан в багажник, по первой показался мне каким-то богачом, то этот…

– Погодите, – всмотревшись в лицо, выдавила я. – Я вас знаю.

– Вадим Юрьевич Козельский, – жесткое лицо его немного смягчила полуулыбка. – Нам нужно поговорить, Алина. Прошу прощения, что таким образом.

– О чём нам с вами говорить?

Я прижалась к дверце, не делая попыток её открыть, знала – бесполезно. Они не выпустят меня из машины, пока я не отвечу на все вопросы отца Макса. В голове вдруг всплыли слова Максима о том, что его отец уехал из страны…

– Мне известно, что вы дружите с моим сыном.

Я не удержалась от нервного смешка. Дружим… у старшего поколения это так называется, да?

– Уже не дружим.

Он шумно выдохнул. Покачал головой. Я против воли оценивающе его осмотрела. Даже не верится, что у такого человека может быть такой сынуля. Что-то схожее с Громовым было в Вадиме Козельском. Взгляд. Да. Взгляд уверенного в себе мужчины, знающего цену всем и каждому. Громов меня уже оценил в два миллиона, даже интересно, что скажет этот? Скорее всего, он уже знает о моей беременности и решил сам избавить сына от нежелательного ребенка. Раз сынок не в состоянии справиться.

– Вы должны быть заграницей, – зачем-то сказала я.

Он смотрел прямо, продолжая улыбаться.

– Уже вернулся. Решил сделать сыну сюрприз.

Я невольно улыбнулась в ответ. Скорее всего, Макс притащит домой одну из своих девиц, а может и Инку. А тут папаша приезжает… Да, неловко получится.

Тепло салона, запах одеколона, приятный, надо сказать, немного меня расслабили. Я удобнее села на сиденье и снова обратилась к Козельскому:

– А теперь давайте серьезно. Что вы от меня хотите?

– Я знаю, что ты беременна от моего сына, – перестав ходить вокруг да около, сказал он.

Что и требовалось доказать.

– Я не буду делать аборт, – так же прямо, глядя ему в глаза, уверенно выговорила я. – Мне не нужен ни ваш сын, ни деньги, ни даже фамилия для ребенка!

– Тогда чего бы ты хотела?

– Чтобы меня оставили в покое! – воскликнула я.

Козельский снова вздохнул, посмотрел перед собой, затем опустил взгляд на руки. Сначала на свои, потом на мои, сжимающие перчатки. Вновь стало не по себе. Стиснув пальцы в кулаки, я опять проговорила, впрочем, не надеясь на положительный ответ:

– Оставьте меня в покое, пожалуйста.

– Ты хорошая девочка, – неожиданно заговорил он. – А мой сын – болван, который не может отличить важное от не стоящего внимания. Но это я виноват. Работа отнимает у меня всё свободное время.

– К чему эти откровения?

– К тому, что я не хочу, чтобы ты делала аборт, Алина, – сказал Козельский.

– Тогда что вы от меня хотите?

– Ну, во-первых, я хотел с тобой познакомиться, – усмехнулся он. – А во-вторых, хотел предложить помощь.

– Мне не нужна помощь, – тут же ощетинилась я.

– Ещё и гордая, – по всей видимости добавил плюсик в список моих положительных качеств Вадим Юрьевич.

Протянул мне визитку.

– Если что-то будет нужно, звони. Я помогу.

– Сегодня день визиток, – ухмыльнулась я, забирая её. Сунула в карман пуховика. – Спасибо, но вряд ли вы сможете мне помочь.

– Поверь, я многое могу.

– Не сомневаюсь.

А про себя добавила: «такие как вы и Громов никогда не предлагаете помощь просто так».

В этот момент я окончательно решила держаться подальше от обеспеченных людей. Они раздавят и не заметят. Сломают, перемелют вместе с костями, выпотрошат душу и выбросят за ненадобностью.

– Моё такси, – увидев подъехавший «Солярис» с желтыми шашечками, я потянулась к ручке двери. – Выпустите меня, пожалуйста.

Немного подумав, Козельский дал знак сидящему за рулем человеку, и замок щелкнул. Я тут же выбралась на улицу, но прежде, чем захлопнуть дверь, обратилась к отцу Макса:

– Пожалуйста, больше не пытайтесь встретиться со мной. Я справлюсь сама со своими трудностями.

– Уверена? – приподняв темную бровь, переспросил он.

– Уверена, – кивнув в ответ, достала из маленького, отделённого молнией кармана сумочки деньги, что дал мне Макс на аборт, и положила на сиденье рядом с Козельским. – Передайте вашему сыну. Мне не нужны его подачки, – не дав тому и слова сказать, хлопнула дверцей.

И только сейчас вспомнила, что мой чемодан уже погружен в багажник. Благо, мужчина, как теперь я понимала – из службы безопасности Козельского, стоял рядом, глядя на меня в упор.

– Чемодан, – только и выговорила я.

Он без слов достал его и, ухватив за ручку, понес к такси.

– Спасибо, – сказала тихо.

– Пожалуйста, – кивнул и ушел обратно к внедорожнику.

Я же уселась в «Солярис» и, облегчённо выдохнув, произнесла:

– Поехали скорее, пожалуйста.

Таксист молча завел мотор и тронул автомобиль с места. У меня было полчаса тишины и спокойствия. А после… после меня ожидает «радостная» встреча с отцом и его любовницей, которые будут совсем не рады меня видеть. Что же, хоть это у нас взаимно.

Глава 12

Алина

– Ты что-то забыла? – дверь мне открыла Алла, та самая новая пассия отца.

Осмотрела меня с головы до пят, отдельно остановилась на чемодане, что стоял рядом.

Невысокая, фигуристая, с аккуратной стрижкой и острым подбородком, она не вызывала у меня ничего, кроме чувства отвращения. Даже не потому, что отец, как я догадывалась, изменял с ней маме, ещё когда та была жива. Нет. Потому, что не понимала, как женщина может прийти в дом вот так?! Буквально через две недели после смерти той, чьё место она собиралась занять. Как?!

Я отпихнула её с прохода и зашла в квартиру.

– Насколько я знаю, половина квартиры принадлежит мне, – сдержанно выговорила я. Настроения церемониться с ней у меня не было. – Поэтому я собираюсь использовать своё право и жить в собственном доме, – подняла взгляд на застывшую у двери Аллу и, жестко усмехнувшись, добавила: – Или ты хочешь поспорить? – вскинула брови.

Алла, совершенно ненатуральная блондинка, зло сузила глаза и, захлопнув дверь, процедила:

– Нет.

А после прошла мимо в сторону кухни.

Только когда я осталась одна, отцепила пальцы от ручки чемодана и, устало стянув шапку, кинула её на полку. За ней последовал шарф. Внезапно на меня накатила такая слабость, что я едва не упала. Присела на банкетку и привалилась спиной к стене.

Глубоко вздохнув, кое-как стащила сапоги и нагнулась, чтобы достать из обувницы свои тапочки. Но тапочек моих там не было. И что-то подсказывало, – за то время, что меня не было дома, вещей моих тут поубавилось.

Сняла пуховик, повесила и пошла в свою комнату. Открыла дверь и обомлела – вместо кровати стоял диван, вместо постеров на стенах – какие-то совершенно безвкусные рамки с абстрактными рисунками. В углу стояли несколько коробок.

Эта сука даже занавески сменила!

– Алла, какого чёрта?! – воскликнула я, врываясь в кухню.

– Что случилось? – приживалка отца оторвалась от помешивания супа на плите и мило мне улыбнулась.

– Кто дал вам право что-то менять в моей комнате?! – зарычала я, теряя самообладание.

Нет уж! Терпение моё и без того не безгранично, а сегодня я именно на грани.

– Не знаю, – пожала плечами. Тупая сука! – Я спросила, вернешься ли ты, Павлик ответил – нет. Я решила собрать хлам, а то только пылью зарастает.

Клянусь, я едва удержалась, чтобы не броситься на эту дрянь и не вырвать её нарощенные пакли к чертям собачьим. Но вместо этого зажмурилась с силой и, досчитав до пяти, снова открыла глаза:

– Ты не имеешь никакого права заходить в мою комнату. Ты не имеешь никакого права рыться в моих вещах. Ты не имеешь ни на что никакого права, ясно тебе?! Если ты спишь с моим отцом, это не делает тебя хозяйкой квартиры. Запомни это, Алла, – чеканя слова, стремилась впечатать каждое из них в её маленький мозг.

– Ну что ты так злишься, – снова приторно улыбнулась Алла. Выключила конфорку, отложила ложку и снова посмотрела на меня. – Просто мы с твоим отцом решили, что так будет лучше. Нам скоро понадобится больше места, – ладонь её будто бы невзначай коснулась плоского живота.

Но я коршуном впилась взглядом в руку. Маленькую, аккуратную руку женщины, привыкшей жить за чужой счёт и пользоваться тем, что ей не принадлежит. Едва не заскрипела зубами.

– Вот, значит, как, – выдавила глухо. Несмотря на переполняющую меня злость, внутри скреблось отчаяние. Неужто ты, Алина, думала, что твоя жизнь уже скатилась на самое дно? Нет, вот как раз в этот момент снизу и постучали. Есть ещё куда падать.

Тяжело сглотнув, я подошла к раковине, достала из шкафчика над ней стакан и налила воды. Залпом осушила. Поставила с грохотом на столешницу и только после, вытерев рукавом кофты мокрые губы, обратилась к Алле:

– Мне плевать на то, что ты беременна. Не смей заходить в мою комнату. Не смей трогать вещи! Иначе я за себя не ручаюсь.

В глазах её читалось: а что ты мне сделаешь, девочка.

Усмехнулась ей в лицо и добавила:

– Не надо проверять, Алла.

Она промолчала. Скривила губы, а мгновением позже нацепила на лицо любезную улыбку. Так-то лучше.

– Будешь ужинать? Я приготовила борщ, – предложила, будто ничего не случилось.

– Спасибо, я не хочу есть, – сказала и поспешила убраться с кухни.

Войдя в комнату, заперла замок и, обессиленно упав на диван, дала волю слезам. Как так получилось, как я позволила этому получиться, что мой дом стал чужим?! Почему отец так поступает? Почему я сбежала, ничего не попытавшись исправить?!.

Слезы превратились в рыдания, и чтобы хоть как-то их приглушить, я зажала рот ладошкой.

Вдруг взгляд мой упал на коробки. Я резко поднялась и, подойдя, открыла одну из них. Мои грамоты за хорошую успеваемость в школе, которые мама так бережно хранила, кубки и медали за победы в школьных олимпиадах… Она так мной гордилась!..

– Мамочка, – упав на колени, я выгребла всё, что смогла ухватить и, прижав к груди, заревела ещё сильнее.

Как же больно! Как же нестерпимо больно… Сердце, казалось, раздирают невидимые когтистые лапы утраты.

Я осталась одна… Одна, и теперь должна быть сильной, чтобы справиться со всеми трудностями. Мама всегда в меня верила, говорила: Алина, ты сможешь все, за что бы ни взялась.

Немного успокоившись, я вытерла щеки, всхлипнув, поднялась и положила кубки, грамоты на письменный стол.

– Странно, что его не выбросила, – зло прошипела. Сжала руки в кулаки и, обернувшись на дверь, выговорила: – Это мой дом. Мой. И вы не заберете его у меня.

Наверное, я все-таки заснула. После того, как разобрала обратно все свои вещи, а также те, что привезла в чемодане, я присела, намереваясь встать через десять минут и заняться заданиями, коих накопилась уйма.

Однако, едва я разлепила глаза и поняла, что на улице уже темно, за дверью раздались голоса:

– Твоя дочь вернулась! – Алла была явно недовольна.

– Алина? – а вот отец был удивлен.

– Ну у тебя одна дочь! Нахамила мне и в комнате заперлась.

– Я поговорю с ней позднее.

Я встала и тихонько подошла к двери. Прислушалась. Как раз в этот момент Алла понизила голос до шепота:

– Я не хочу видеть эту девчонку в своем доме, Павлик.

Фу, Павлик! Боже, папа, как ты можешь позволять так себя называть?!

– Котик мой, я поговорю с Алиной, и она уйдет, – ответил отец так же тихо.

Я зло выдохнула. Уйдет она, как же! Не удержавшись, щелкнула замком и широко раскрыла дверь.

Тут же взгляды отца и его любовницы устремились на меня. Но Алла была мне не интересна. Я смотрела на отца, смотрела ему в глаза и понимала… понимала, что чувств к нему, коме презрения, не осталось. Он вытравил из меня все остальные чувства. Даже всё никак не желающую умирать любовь к родному человеку… Всё уничтожил.

– Алина… – опешил папа. Сделал ко мне шаг, наверное, намереваясь обнять, но я остановила его выставив ладонь перед собой.

– Не надо, – сказала жестко. – Я вернулась домой, папа. И вы со своей… – окинула презрительным взглядом Аллу, – будущей женой не сможете меня выставить. Я здесь прописана. И по завещанию мамы половина квартиры – моя. Поэтому давайте как-то сосуществовать. Мирно, или не особо – это зависит от вас.

– А почему ты вернулась, дочка? – от его «дочка» внутри все покоробилось, перевернулось, противясь. Отец будто не услышал мои слова. Пропустил мимо ушей.

– Я ошиблась, уйдя, – вздернула подбородок. С вызовом посмотрела.

В глазах отца вспыхнуло недовольство. Но он мигом его заглушил и улыбнулся.

– Хорошо, дочка, – кивнул. – Хорошо, живи. Это и твой дом, дорогая. Мы с Аллой будем тебе рады.

Да, особенно твоя Алла.

Я едва не сказала это вслух, едва сдержалась. Тоже коротко кивнула и пошла к вешалке. Хотелось хоть на пару минут выйти на улицу, избавиться от этой вони лжи и презрения, что окутали всю квартиру, не оставив ни единого нетронутого уголка. И теперь мне придется тут жить… Боже, дай мне сил и терпения!..

– Ты куда? – едва я сняла пуховик, спросил отец.

Накинув его, я застегнула молнию под горло и только тогда ответила, мазнув взглядом:

– Прогуляюсь.

Достала шапку, шарф и, застыв на мгновение, добавила:

– Надеюсь, за это время вы не успеете поменять замки.

– Дочка… – осуждающе посмотрел на меня отец.

– Не называй меня так, – натягивая шапку, смотрела на него остро, резко. Так, чтобы он понял – у него больше нет дочери.

Тем более, скоро у него будет новая дочь. Или сын.

– Скоро вернусь, – схватила сумку, наскоро обмотала шарф и вышла за дверь.

Глава 13

Алина

– Когда же этот день закончится?! – выскочив на улицу, я возвела глаза к тёмному небу. Сейчас казалось, что утро в доме Громова было очень-очень давно… Ладно, это все мы тоже переживём. Как говорила мама, чем больше трудностей, тем больше удовлетворения от их преодоления.

Мама… Я обернулась на многоэтажку, а после пошла прочь от подъезда.

Дом был довольно новым, переехали мы сюда практически сразу после сдачи лет десять назад. Помню, как прыгала от восторга, узнав, что у меня будет комната. Своя собственная комната! Как я была счастлива когда-то…

Выйдя на тротуар, пряча нос в шарф, я быстрым шагом направилась к находящемуся за соседним домом магазину. Всё-таки нужно было что-то съесть, иначе мне станет плохо. Уже начинало подташнивать, да и желудок разнылся. Гастрит, будь он неладен!

Мороз кусал щеки, и я потерла их ладошками в перчатках. Выдохнула и тут вдруг заметила знакомый внедорожник. Резко затормозив, уставилась на него со смесью гнева и удивления.

Черт его подери, откуда он узнал мой адрес?! Смотрела в лобовое стекло, не видя вообще ничего, но посылая водителю волны своего негодования. По всей видимости, волны до него дошли, так как дверца открылась, из внедорожника появился Громов… В распахнутом пальто и лишь перекинутом через шею шарфе он выглядел… потрясающе, чтоб его!

– Привет, – остановился передо мной, рассматривая пристально, будто пытаясь смутить меня и заставить отвести взгляд. Но нет. Я ответила ему таким же прямым, немигающим. Злость, что бурлила во мне, разогнала кровь. Стало даже как-то теплее.

– Вы следите за мной?

– Нет, – пожал он плечами. Губы его искривились.

Я же против воли опустила взгляд к его груди, обтянутой в рубашку.

– Застегнитесь, – недовольно буркнула.

– Заботишься обо мне? – хитро прищурился Олег, но все-таки последовал моему совету и принялся застегивать пальто. Затем обмотался длинным серым шарфом и махнул в сторону машины. – Пойдем, в салоне поговорим.

– Разбежалась, – тут же выговорила я. – Мне кажется, я ясно дала понять, что видеть вас больше не желаю. И вообще, откуда вы узнали где я живу? – и, задав этот вопрос, тут же поняла – мои данные с пропиской были в клинике.

Поджала губы. Отлично! Клиника, в которой конфиденциальные данные может посмотреть любой… любой… Я даже слова подобрать не могла, чтобы охарактеризовать мужчину, стоявшего напротив! Любой Олег! Любой… её хозяин! Вот!

– Послушай, – примирительно начал Громов, – я просто хотел удостовериться, что с тобой всё в порядке. Если честно, – качнул головой, провел ладонью по волосам и глянул на меня исподлобья. – Я вообще не был уверен, что ты живешь тут.

– Я и не живу, – ответила я. – Точнее… – а, господи, а какая ему разница где и с кем я живу?! – Олег, пожалуйста, оставьте меня в покое, – попросила искренне. – Я отработала вечер, поужинала с вами, вы сами сказали, что я ничего не должна.

– Должна, – внезапно шагнул ко мне вплотную. И воздуха не стало.

Уткнувшись взглядом ему в шарф, я будто забыла, как дышать. Сглотнула ком и выговорила:

– Не должна я вам ничего, – вышло уж как-то совсем жалко.

Хотела отойти, но Олег, обхватив за талию, привлек к себе и выговорил тихо:

– Ты должна мне завтрак.

– С чего это? – не своим голосом спросила я.

– Потому что я так решил.

– Смешно, – покривила уголком рта. Но смешно мне не было на самом-то деле. Мы стояли посреди тротуара, на улице не было ни души, и я… Я вдруг поймала себя на мысли, что не хочу, чтобы он меня отпускал. Эта мимолетная мысль настолько меня поразила и испугала одновременно, что я попыталась вырваться.

– Пустите! – зашипела, но безрезультатно. – Пустите! Пусти же ты меня! – воскликнула, разозлившись.

– Алина, давай просто позавтракаем, и я тебя отпущу.

– Вы так же говорили про ужин! – голос мой зазвенел.

– Ты вроде перешла на «ты».

Он улыбался! Скотина! Мерзавец! Уперлась ладошками Олегу в грудь, пытаясь отпихнуть от себя. И вместе с тем чувствуя, как силы покидают.

– Просто завтрак, – услышала снова. Наткнулась на взгляд темных глаз, в которых отражался желтоватый свет от фонаря.

– Время ужинать, – зачем-то сказала, опуская руки. Не пытаясь больше вырваться.

– А у нас будет завтрак. Знаешь… – нахмурил он брови. – В Сан-Франциско сейчас утро.

– А при чём тут Сан-Франциско? – отозвалась мрачно.

– Завтрак на берегу океана, что может быть прекрасней? – мне показалось, что в глазах его плясали задорные искорки.

Даже заморгала чаще, прогоняя наваждение.

– Пойдем в машину, – Олег взял меня за руку и потянул за собой. Но соглашаться я не спешила, а тем более, идти с Громовым куда-либо.

– Алин, я обещаю, что привезу тебя домой. Я правда дико хочу есть.

Я тоже дико хотела есть. Поэтому всё же кивнула. В конце концов, он должен был мне полторы тысячи, которые я потратила на такси из его дома!

– Но в ресторан я не поеду! – категорично выговорила я, когда Громов открыл для меня дверцу автомобиля.

Поймала его взгляд.

– У меня есть место получше, – губы его приподнялись в ухмылке. – Забирайся.

Я недоверчиво посмотрела сначала на него, затем в салон. Меня грызло чувство, что я совершаю что-то из ряда вон. Одно дело – вчерашний ужин, где я, по сути, выполняла работу. Пусть и такую… А сейчас я добровольно согласилась провести вечер с Громовым. Это выглядело как… как что?! Слово «свидание» влетело и вылетело из моего сознания в один миг. Я даже не успела за него зацепиться. Нет, этот мужчина мне неинтересен. Мы просто поедим.

С этой мыслью я и села в его машину. Тут же дверца хлопнула, я опасливо глянула на нее. Будто дверца в клетку только что закрылась. Внезапно стало нехорошо. Я положила руку на живот и мысленно произнесла: все будет в порядке. Ты в безопасности, моя кроха. Это просто ужин.

Олег уселся за руль и глянул на меня.

– Не бойся. Тебе понравится, – хмыкнул и завел машину.

А у меня засосало под ложечкой.

Глава 14

Алина

– Пицца, – недоверчиво покосилась на Громова, а после вновь посмотрела на вывеску кафе, перед которым он только что припарковал машину.

– Пицца, – довольно подтвердил он, отстегнул ремень безопасности и обратился ко мне, заставляя вновь посмотреть на него: – Какую любишь?

– Не знаю, любую. Только без копченых колбасок, – поморщила нос, тут же вызвав у Олега смешок. – И не Гавайскую!

– Сразу видно, что ты никогда не пробовала нормальную пиццу. Подожди меня в машине, я скоро вернусь, – открыл дверцу прежде, чем я спросила:

– А разве мы не пойдем вместе?

Громов повернулся ко мне, пристально осмотрел и выдал:

– Нет. Жди тут.

А после выбрался на улицу.

Я поежилась от в момент проникшего в теплый салон холода. Громов закрыл дверь и направился ко входу в кафе. В салоне снова стало тепло, но мне было зябко. И вовсе не от мороза на улице. Одного взгляда Олега хватило, чтобы я поняла – я никто. Не то чтобы мне в действительности хотелось пойти вместе с ним, и всё же…

Громов вернулся спустя двадцать минут с большой коробкой изумительно пахнущей пиццы. Желудок тут же призывно откликнулся, и Олег, услышав, усмехнулся.

– Тебе не говорили, что беременным нужно правильно питаться?

– Сомневаюсь, что пицца – это правильно, – кладя на колени теплую коробку, я в предвкушении едва не облизнулась. Но вовремя себя остановила и повернулась на Олега.

Тот, сев в салон, небрежно, будто это была удавка, а не тёплый кашемировый шарф, стащил его с шеи и бросил на заднее сиденье. Откинулся на спинку кресла и только тогда сказал:

– Тогда я могу снова купить тебе воды.

Недовольно фыркнув, я принялась открывать коробку. Вдохнула потрясающий аромат только что приготовленной пиццы и взяла кусочек. Сыр, помидорки, базилик, курица.

– Боже, – откусив, не удержалась и застонала. – Как это прекрасно.

– Почему ты не поела дома? – неожиданно спросил Олег, потянувшись за своим куском. Перед этим он, вытащив из бумажного пакета подставку с двумя стаканами, поставил её между сидениями. Судя по свисающим ярлычкам – чай. Чёрный, название которого было мне даже близко не знакомо. – Черт подери! – помидорка в соусе упала ему на рукав, я тут же подхватила её и бросила в коробку.

– У меня есть влажные салфетки в сумке, – зачем-то сказала, но, наткнувшись на взгляд Олега, поняла – у него таких пальто на каждый день зимы.

– Так почему ты не поела дома? – снова спросил он.

– Так вышло, – опустила глаза.

– Алина, – настойчиво выговорил он.

– Какая вам разница?! – вспыхнула я.

Смотрела этому мужчине, по сути, совершенно не знакомому, в глаза и боролась с желанием взять и рассказать, что случилось за сегодняшний такой безумно длинный день. Но… ему же всё равно. И отцу Макса тоже всё равно. Каждый из них и пальцем не пошевельнёт просто так. Вот только если в мотивах Козельского-старшего я более-менее разобралась, то с Громовым у меня были большие проблемы. Если ему был нужен мой ребенок, но я отказала, тогда к чему всё это? Я не знала. Одно знала наверняка: Я. Ему. Не. Доверяю.

– Всё-таки у меня есть медицинское образование, и я знаю, как важно правильное питание в период беременности, – после недолгого молчания выговорил Олег.

Я откусила пиццу, недовольно хмуря брови.

– И это знание вы пытаетесь донести до меня? Я в курсе, Олег, как нужно питаться. Не надо лезть в мои дела.

– Я не лезу в твои дела. Но хотел бы помочь.

– Вы мне уже помогли, – не смогла удержаться от сарказма. А после добавила: – На самом деле, ваше тупейшее предложение продать ребенка заставило меня многое переосмыслить. Несмотря ни на что, я выращу своего малыша и хочу, чтобы он гордился своей мамой.

Улыбнулась и тут же опомнилась. Что-то меня на лирику понесло. Не то место, не тот человек, Алина.

Олег откусил от своего куска чуть ли не половину. Взял стаканчик и отпил чай. В салоне приятно пахло – свежее тесто, сыр, бергамот и… чуть ощутимый запах дорогого одеколона. Дорогого мужчины, дорогой жизни.

Ничего не говоря, Олег жевал пиццу и смотрел в лобовое стекло. Я же невольно засмотрелась на него. Взгляд мой скользнул по его лицу, опустился ниже, к пальцам. Кольцо…

– Где ваша жена? – положила недоеденную корочку в коробку.

Если честно, не ожидала ответа, но Олег меня удивил. Прожевал пиццу, взял салфетку из пакета, вытер губы и только после удостоил меня взглядом:

– В Европе.

– А как она смотрит на ваши… ужины с девочками из эскорта?

– Аня о них не знает, – краешки его губ приподнялись в улыбке. – Почему ты спросила? Имеешь на меня виды? – улыбка его стала заметнее и в то же время мрачнее.

– Просто не понимаю, зачем вам ребенок, Олег? Ведь есть много разных способов, даже если ваша жена не может справиться с этой задачей, – сказала я в попытке пошутить, однако тут же пожалела о сказанных словах. Тёмный, тяжелый взгляд будто бы проникал в меня, прожигал насквозь.

– А вот это тебя не касается, Алина, – настроение его мигом испортилось. Улыбки как и не было. Даже мрачной.

Я молча опустила голову и, вздохнув, закрыла коробку с пиццей. Есть мне не перехотелось, но вот есть в компании Громова… Боялась, что кусок поперек горла встанет под его суровыми взглядами. Взяла стаканчик с чаем. Горячий, вкусный. Настоящий чай, пусть даже и из пакетика.

Судя по всему, Громов пришел к тому же выводу, но относительно себя. Потому что, бросив лишь:

– Я отвезу тебя домой, – завел мотор и тронул автомобиль с места.

– Забери её с собой, – кивнул Олег на пиццу, коробку с которой я всё ещё держала на коленях.

– Спасибо, – спорить не стала. Потому что… потому что есть дома всё равно было нечего, магазины уже закрыты, а просить Олега остановить у круглосуточного супермаркета я не решилась.

Я было потянулась к ручке, но дверь так и не открыла. Повернулась обратно к Олегу и задала вопрос, мучавший меня на протяжении всего обратного пути, который мы провели в полнейшем молчании.

– Ответьте честно, Олег, зачем вы поджидали меня у дома? Вы всё ещё думаете, что сможете меня убедить отдать вам малыша?

– Мне показалось, – положив ладони на руль, он смотрел мне в глаза. – Что тебе нужна помощь.

– Вчера вам было на меня наплевать, – тихо выговорила я.

– Вчера было вчера, – в тон мне ответил Олег. – Ты не похожа на других, Алина.

– На девушек из эскорта? – невесело усмехнулась.

– На женщин, с которыми мне доводилось встречаться.

– Даже на вашу жену? – зачем-то спросила.

Он как-то грустно улыбнулся, отвел взгляд, посмотрел на свое обручальное кольцо и, сжав пальцами руль, снова на меня.

– На неё особенно.

Я не знала, как реагировать на его слова. Как интерпретировать их. Как комплимент? Или что?.. Хотела снова пошутить, но подумала, что опять сморожу какую-нибудь чушь, которая выведет Громова из себя. Вместо этого просто спросила:

– Я больше вам ничего не должна? Обед, например? Или полдник?

– Нет, – едва заметно качнул он головой.

– И вы больше не будете меня преследовать?

– Не буду.

Я выдохнула через нос, кивнула и открыла дверцу. Вышла на улицу с практически полной коробкой пиццы.

Олег подал мне сумочку. Потянулась к ремешку, и пальцы наши на мгновение соприкоснулись. Я едва не отдёрнула руку, – так неожиданно и… пугающе странно.

– Спасибо, – схватила сумочку и захлопнула дверь. Направилась к подъезду и только у самой дверцы, уже достав ключ, обернулась.

Но черный внедорожник уже скрылся из вида.

Шальная мысль: он не дождался, пока я зайду в подъезд, была мною тут же затоптана. Смешно. Ещё бы подумала, почему он не подождал, пока свет в моей комнате загорится.

– Пойдем домой, горошинка, – погладила живот. – Нас с тобой ждет пицца и чай.

А завтра… завтра будет новый день, полный преодолений. Почему-то мне казалось, что теперь каждый день будет именно таким. И чем сильнее будет заметна моя беременность – тем сложнее.

Глава 15

Алина

Следующий месяц прошел, как в тумане. Сначала Новый год, который я провела в гордом одиночестве в собственной комнате с банкой мороженого и коробкой апельсинового сока. Так себе праздник, особенно когда на кухне и в гостиной вовсю властвует Алла и её подружки.

После началась подготовка к сессии, за ней – сама сессия. По ночам зубрила материал, а днём, в свободное от зачётов и экзаменов время, пыталась найти работу. Вот только тщетно. Все будто бы сговорились, находя кучу отговорок, чтобы не брать меня. Но я не сдавалась и была твёрдо намерена найти хотя бы что-то. Любую подработку на неполный рабочий день. Пока же, чтобы были хоть какие-то деньги, я заложила в ломбарде серьги, которые мне подарила мама на восемнадцатилетие. Красивые, из белого золота с сапфирами и бриллиантами… Расставаясь с ними, едва не плакала, тем более дали мне за них сущие копейки. Но выбора не было. Есть мне что-то было нужно, от отца я помощь брать не собиралась, как и есть харчи Аллы.

Уходила из дома утром, чтобы не видеть её недовольную рожу, а приходила – поздним вечером, руководствуясь тем же. С отцом мы иногда сталкивались, когда он собирался на работу, но обменивались лишь дежурным «доброе утро». Когда-то родные люди, мы стали абсолютно чужими. И чем больше проходило дней, тем яснее я осознавала это.

Громов выполнил своё обещание и больше не появлялся в моей жизни. Но иногда по вечерам я подходила к окну и пыталась высмотреть среди ряда припаркованных у дома автомобилей чёрный внедорожник. Глупо, конечно. И бессмысленно. Но эту маленькую слабость у себя самой забрать я не могла. Особенно когда то и дело с кухни доносились недовольные вопли Аллы, направленные, конечно же, на никчемную меня.

Так и подмывало уйти, но я себя останавливала. Себя-то было не жалко, иной раз Алла доводила меня до такого состояния, что я готова была ночевать где угодно, хоть с бомжами на вокзале, только не в собственной квартире. Но моя горошина должна была расти в нормальных условиях. Благо, пока она никак себя не выдавала. Лишь изредка по утрам подташнивало. А среди дня, который я обычно проводила в университетской библиотеке или в кафе за учебниками, накатывала слабость. Но всё это мелочи. Я готова была терпеть оскорбления Аллы и безучастность отца ради своего ребенка.

Сидя в университетской столовой с чашкой чая и булочкой с корицей, я листала объявления о работе. Внезапно на столе появился поднос с салатом и чашкой кофе. Подняв взгляд, я увидела застывшую рядом Инку. Она смотрела на меня раздражённо, если не сказать – зло. Весь этот месяц мы даже не здоровались. Я проходила мимо, она – тоже не горела желанием поговорить.

– Если ты не против, я присяду, – сухо выпалила она, и, не дожидаясь моего согласия, уселась на стул напротив. – Все места заняты.

Я осмотрелась. И правда. Странно даже.

– Не против, – пожала плечами и снова уткнулась в телефон.

– Как ты? – спустя пару мгновений молчания спросила она.

Я вновь оторвала взгляд от телефона. Встретилась с её.

– Нормально, – подозрительно прищурилась. Не совсем понимала, что происходит, и что вдруг на неё нашло.

Уже хотела было снова уткнуться в телефон, но Инна вдруг выговорила:

– Лин, я извиниться хочу.

– За то, что с Максом спала? – хмыкнула, не желая слушать.

– За то, что выгнала тебя из своей квартиры. И за то, что накричала. За слова свои. Прости. Я не хотела, – она взяла с подноса чашку, но к губам так и не поднесла. Покрутила в руках и вернула обратно. Вздохнула. – Послушай, – нагнувшись, заговорила, понизив голос: – До Козельского-младшего мне вообще нет дела. И никогда не было.

На самом-то деле и мне теперь до Макса дела не было. Он появлялся на сессии один раз. Да и то, по всей видимости, для того, чтобы передать конверт с «пожеланиями всего наилучшего». Ни на меня, ни на Инку он внимания не обратил. Хотя… нет. Все же на меня он кинул взгляд – полный превосходства и презрения. А после забрал одну из девочек-первокурсниц и укатил с ней в неведанные дали. Меня ещё тогда удивила реакция Инны. Она смотрела на Макса без ревности, но так, будто он был ничтожеством, не достойным её внимания.

И вот теперь я сама смотрела Инне в глаза, и отчего-то былая уверенность в её предательстве испарилась.

– Ты можешь поклясться, что у тебя с Максом ничего не было, что те часы вовсе не его.

– Не его, – тут же ответила Инна. – Я клянусь, Миронова. Мне интересны… скажем так, мужчины другого рода, – губы её изогнулись в невеселой ухмылке.

Я сделала глоток уже порядком подостывшего чая.

– Тогда и ты меня прости, – сказала, положив телефон на стол.

– Мир? – протянула мне мизинец.

– Мир, – улыбнулась я, скрещивая его со своим.

– Я к чему весь этот разговор затеяла, – вмиг оживилась Инна. Перекинула за спину заплетенные в тугую косу тёмные волосы. – Возвращайся ко мне.

– Нет, – замотала головой, уверенная в том, что это плохая идея.

– Почему? Неужто помирилась со своим папочкой и его новой пассией? – фыркнула Инна.

– Нет, – вздохнув, я положила руки на стол и добавила: – Но мои проблемы – это мои проблемы, Инн. А у тебя своя жизнь, и я не хочу мешать. Не хочу, чтобы ты своего таинственного мужчину по шкафам, да на балконе от меня прятала, – Инна засмеялась, я тоже не удержалась от улыбки. Но продолжила говорить вполне серьезно: – К тому же, у меня, в конце концов, есть свой дом. Своя комната. А ты… тебе я и без того едва проблем не принесла.

– Каких проблем?

– В тот вечер… с Громовым, я чуть ужин не сорвала.

– Ну он скотина редкостная, конечно, – нахмурила брови Инна. – Так что я бы тебя не стала винить, если бы ты ему даже вмазала по роже пару раз.

– Не такой уж он и плохой, – выговорила я прежде, чем осознать, что это вовсе не те слова, которые я хотела бы сказать Инке. Пусть она мне и подруга, и все же… Но слово не воробей…

В глазах Инны вспыхнул интерес. Она по лисьи улыбнулась и, склонившись ко мне еще ближе, буквально прошептала:

– Так, Миронова, с этого момента поподробней.

– О чем ты? – попыталась сыграть в дурочку, но Инна не повелась.

– Запала на него, да? Слушай, я бы тоже запала, если бы не… не мой мужчина. Громов ничего такой. Совсем ничего.

– Только что он был скотиной редкостной! – воскликнула я.

– Но это не мешает ему быть красавчиком, – заметила Инка, не сводя с меня красноречивого взгляда.

– Он женат.

– А это проблема, – Инка откинулась на спинку, перестав рассматривать меня. Дав выдохнуть. – Но решаемая, – пожала плечами, довольно улыбаясь.

Я устало покачала головой. Допила остатки чая и, взяв со стола салфетку, завернула в неё так и не съеденную булку, сунула в сумку.

– Я, пожалуй, домой пойду.

– Может, встретимся вечером? – предложила Инна. – В кино сходим. Я заплачу!

– Нет, – помотала головой и поднялась. – Как найду работу, тогда и сходим. Не хочу быть тебе должна.

– Ерунда, Миронова!

– И всё же.

– Ладно, – Инна взяла с подноса вилку и пододвинула тарелку с салатом из свежих овощей ближе. – Тогда завтра давай просто погуляем. Хорошо?

– Хорошо, – улыбнулась. Подошла к ней и обняла. – Спасибо тебе, Инн.

– Не за что. Глупая ты, Миронова. Иди уже! – легонько оттолкнула меня.

Взгляды наши встретились, мы друг другу улыбнулись, и я поспешила уйти. На глаза наворачивались слезы. Гормоны, черт их подери! А ещё радость и огромное облегчение от того, что у меня снова есть Инна.

День уже близился к вечеру, было темно и холодно. Дом наш находился в пятнадцати минутах ходьбы от станции метро, но сегодня я пролетела это расстояние минут за десять, подгоняемая морозом. Влетела в подъезд и только там смогла снять перчатки.

– Блин, – пальцы занемели, я подула на них, пытаясь хоть немного отогреть. – Скорее бы весна.

Поднялась на десятый этаж, открыла дверь и тут же услышала доносящиеся с кухни голоса. А судя по обуви, выставленной на коврике рядом с дверью, в квартире находилось человек пять. Не считая отца и Аллы.

Даже спрашивать не хотелось, что за праздник. Быстро разделать, зашла в ванную, чтобы умыться и вымыть руки, и тут в глаза мне бросился стоящий на стиральной машине тазик. Тазик с отцовскими вещами и сверху… сверху моя белая футболка, ставшая синей.

– Вот дрянь! – расправив любимую футболку, служившую мне ночной сорочкой, я бросила её обратно в таз и выскочила из ванной, намереваясь высказать этой суке всё, что я о ней думаю. Ведь специально же сделала! Но перед закрытой дверью в кухню я остановилась. Послышался громкий хохот, а после звон бокалов.

– Нашли место праздновать, – прошипела себе под нос, всё же решив повременить с разборками. Ушла в свою комнату, закрыла дверь на ключ и упала на диван. Снова хотелось есть. В холодильнике стояла моя гречка и кусок курицы. Если, конечно, эта мымра не выбросила, как делала уже несколько раз, потому что «испортилось»!

Вспомнив про столовскую булку, я достала её из брошенной рядом на полу сумки и откусила. Затем снова. Умяла за несколько секунд и еле проглотила последний кусок. Всухомятку есть не самая лучшая затея. Но выйти из комнаты…

То ли мои мысленные призывы свалить нахрен были услышаны, то ли ещё что, но вся гуляющая орава выгребла из кухни в прихожую. Аллочка хохотала и распевала песни, кто-то травил пьяные анекдоты так громко, что у меня едва не заложило уши. А потом вдруг входная дверь хлопнула, и в квартире наступила тишина.

Уж не знаю, куда они ушли, может, решили слепить снеговика на детской площадке, кто их знает.

Я осторожно выглянула за дверь, а после, удостоверившись, что в коридоре не осталось никого, разве что грязь от ботинок, направилась в кухню.

– О, красавица! – вздрогнула, услышав, как за моей спиной вдруг закрылась дверь.

Резко обернулась и увидела мужчину. Довольно высокого, широкоплечего, с тёмной щетиной и густыми чёрными бровями. Он стоял, привалившись к стене рядом с кухонной дверью, тем самым отрезая мне путь обратно в комнату. И улыбался. Даже скалился. Недобро. Глаза его лихорадочно блестели, он осматривал меня так, будто я кусок сочного стейка.

– Пропустите меня, – сделала шаг к двери, но он не дал пройти.

– Куда это ты намылилась? – усмехнулся, хватая меня за руку и притягивая к себе. – Мы сейчас с тобой развлечемся, а после ты пойдешь, – провел по щеке шершавым пальцем, дыхнул в лицо перегаром.

Я скривилась, попыталась отвернуться, вырваться, но хватка его была мертвой.

– Пусти, козел! – заорала я. – Пусти, а не то хуже будет! – но он будто не слышал.

– Аллочка говорила, что ты сладкая, но я и предположить не мог, что настолько, – выговорил он довольно и дернул мою блузку вверх.

Глава 16

Алина

– Руки убери! – зарычала я, но хватка его стала только сильнее.

Ладони его коснулись живота, и меня едва не вывернуло от мерзости. В сознание ворвался страх вместе с мыслями о том, что эта сука, Аллочка, специально все подстроила.

Мужика уже вовсю шарился по моим бедрам, а когда схватился за пуговицу на джинсах, я с силой вцепилась в его руки ногтями.

– Ах ты дрянь, – зашипел, на мгновение ослабил хватку, и мне все-таки удалось вырваться.

Выбежав из кухни, я метнулась в комнату. Это было моей главной ошибкой. Нужно было бежать на улицу, а теперь… Я не успела захлопнуть дверь, мужик поставил ногу, и в следующее мгновение дверь с грохотом отворилась, стукнулась о стоящий рядом шкаф.

– Ах ты маленькая проказница, – ухмыляясь, медленно приближался ко мне насильник.

Я было глянула в сторону балкона, но вряд ли он мог помочь, да и не добраться до него…

– Зачем вы это делаете? – дрожащим голосом выговорила я, отходя назад. – У вас же будут проблемы. Алла вам заплатила? Знаю, что Алла, я…

– Что «ты», детка? – изогнул губы мужчина.

Он не спешил, понимал, что я никуда не денусь, а уж Аллочка позаботится о том, чтобы у него хватило времени сделать со мной всё, что он захочет.

Рывком подлетел ко мне, прижал к себе и прошипел:

– Что «ты»? Ничего ты не сделаешь, ничего не докажешь.

Подтащив к дивану, повалил на него и прижал своим телом. На меня накатила паника, я билась под ним, орала, царапалась, но понимала – тщетно. Всё тщетно. Силы таяли с каждой секундой, дыхание перехватывало, агония моя была ничем. Ничем для него – твари с грубыми чертами лица и наколкой на шее – пошлый, уродливый гриф. Этот гриф намертво впечатался в моё сознание, и я понимала, что забыть его я не смогу, возможно, уже никогда. Если не произойдет чудо, всё закончится…

Громко всхлипнула, почувствовав, как рука пробирается под джинсы. И тут раздался звонок. Звонок в дверь.

– Господи, – выдохнула я и закричала что есть силы: – Помогите! Пожалуйста, помогите!

– Замолчи, дрянь! – зашипел насильник, зажимая мне рот рукой. Я тут же укусила его за край ладони и зажмурилась, ожидая удара в ответ, но удара не последовало.

В следующее мгновение тела на мне вдруг не стало. Я распахнула глаза и увидела, как непонятно откуда взявшийся Громов прижимает ничего не понимающего мужика к стене. Прижимает, держа за горло.

– Ты кто такой?! – у того, по всей видимости, совсем чувство самосохранения атрофировалось, потому что даже я не решилась бы заговорить сейчас с Олегом. Казалось, он прямо тут его и задушит.

– Ты, тварь, еще раз к ней подойдешь ближе, чем на километр, я тебе все кости переломаю и в канаву подыхать брошу, – процедил Олег.

Размахнувшись, впечатал кулак в скулу мужика. Упав, тот взвыл раненой шавкой, отполз к двери. Олег надвигался на него угрожающей скалой. Тот же отползал все дальше и дальше, держась за щеку и скуля.

Я усилием поднялась с дивана, поправила блузку и вышла за ними в коридор. Увидев собственное отражение в зеркале, пригладила взъерошенные волосы, вытерла мокрые щеки. Тушь растеклась, размазалась. Похожа я была на Кикимору болотную. Уместное сравнение, ничего не скажешь. Улыбнулась самой себе и тут же снова едва не заревела. Опомнилась только, когда услышала, как входная дверь хлопнула. Перевела взгляд с собственного отражения на оставшегося в прихожей Олега.

– Что ты тут делаешь? – охрипшим, дрожащим голосом спросила я.

– То есть мне нужно было спасти тебя от подобной мрази, чтобы ты ко мне на «ты» начала обращаться? – зло выговорил он. Весь вид его говорил о том, что шутки шутить он не намерен.

Как будто я намерена.

Вместо ответа я прошла в свою комнату и без сил опустилась на диван. Слезы снова потекли как-то сами собой. Я громко всхлипнула и начала тереть глаза, пытаясь остановить их. А они все текли и текли, превращаясь в истеричные рыдания. Что мне делать теперь, господи?! Что!? Оставаться дома я не могла. Что эта сука ещё может придумать?!

– Что это было?! – Олег остановился в дверях.

Я опустила взгляд на его ноги. Разулся. Но пальто не снял и выглядел каким-то инородным телом в этой квартире, пропитанной ненавистью и лицемерием.

– Мачеха, по всей видимости, попросила меня проучить, – сквозь рыдания выдавила я.

Усилием поднялась и подошла к шкафу. Раскрыв его, достала чемодан и бросила на пол. А после начала без разбора сгребать все свои вещи с полок и небрежно бросать в него. Свитера, платья, бельё: комом, вперемешку, с одним лишь желанием – забрать всё и побыстрее уйти из дома, домом который мне, теперь я знала точно, уже не будет. Никогда.

Олег молчал. Но я кожей ощущала направленный на меня взгляд. Тяжелый, гневный.

– А мать где?

– Мама умерла четыре месяца назад, – сказала отрешенно, не глядя в его сторону. Бросила джинсы в чемодан. – А отец через пару недель после похорон притащил ей более молодую замену, – судорожно всхлипнула в попытке не зарыдать в голос.

Снова взяла вещи. Последнюю стопку: футболки, майки и рубашки, и кинула к остальным. Практически ничего не видела из-за пелены слез, но старалась сосредоточиться на сборе вещей, иначе…

Это «иначе» произошло после того, как Олег, подойдя, коснулся моего плеча. Во мне вдруг что-то взорвалось. А может быть, это была я сама – разлетелась на мелкие кусочки, на осколки.

Буквально взвыв, упала на колени. Закрыла лицо руками и всё-таки в конец разрыдалась.

– Я не знаю, что мне делать! Я ничего не знаю! Я не могу больше, не могу… Не могу…

– Перестань реветь, – обхватив меня, Олег заставил подняться и тут же прижал к себе. Обнял крепко. А я, ухватившись за ворот его пальто, прижималась к нему в ответ, ища утешения. Хотя бы несколько мгновений почувствовать, что я не одна. Что мы с горошинкой не одни.

– Я больше не хочу тут оставаться, – сипела я. – Забери меня, пожалуйста. Пожалуйста, Олег, пожалуйста, – шептала умоляюще. Я не знала, что будет дальше, не хотела думать об этом в данную секунду. Только уйти. Уйти и не возвращаться.

– Заберу, – усадил меня на диван. Вышел из комнаты, а вернулся со стаканом воды. Протянул мне со словами: – Выпей.

– Спасибо, – всхлипнула я. Осушила стакан залпом и, вернув ему, снова спросила: – Что вы тут делаете?

Олег недовольно поджал губы. По всей видимости, мое «вы» ему пришлось не по вкусу.

– Дверь была не заперта. Я услышал крик и…

– Нет, зачем вы приехали?

Олег подошел к столу, поставил на него пустой стакан. Затем достал из кармана пальто зеленый квадратик и протянул мне.

– Видимо, выпал из сумки. Нашёл только недавно под ковриком.

Я повертела в руках СНИЛС. Странно. Даже не заметила, что его нет.

– Спасибо, – поднялась на ноги и посмотрела на Громова. После истерики меня знобило, голова болела, волнами накатывала слабость. – Спасибо, – и оба мы понимали, что благодарю я его вовсе не за СНИЛС.

– Поехали отсюда, – недовольно осмотрев комнату, Олег остановил взгляд на мне.

Я кивнула.

– Только заберу вещи из ванной, – сказала тихо и вышла.

Зубную щетку и остальные принадлежности в ванной комнате оставлять я не решалась. Боялась, что Аллочка моей щеткой унитаз решит почистить. С неё станется. Единственное, что хранила – шампунь и мыло. Что и забрала. Снова наткнулась на свою когда-то белую футболку…

– Сука, – прошипела я.

Увидела в стиралке несколько светлых вещей. Достала двумя пальцами шерстяной свитер, и меня вдруг пробрала такая ярость. Кинула свитер обратно, схватила из таза ещё влажные отцовские джинсы, которые эта курица даже не удосужилась развесить. Следом полетели чёрные носки.

– Алина, ты скоро? – раздался голос Олега из коридора.

– Да! – крикнула, выкручивая температуру на девяносто градусов. Засыпала порошок, закрыла дверцу и включила стиралку. Ощутила холодное, злое удовлетворение, когда машинка начала набирать воду. Так тебе, дрянь! Повернулась к раковине, включила кран и умылась, стирая следы тёмных разводов.

Вышла спустя минуту. Олег уже вывез мой чемодан в прихожую.

– Одевайся, – снял с вешалки пуховик и подал мне.

Забрав его, сунула в кармашек чемодана бутылек с шампунем, заперла дверь своей комнаты на ключ и принялась одеваться.

– Твоему отцу плевать на тебя? – наблюдая за мной, внезапно спросил Громов. На мгновение застыв, я продолжила заматывать шарф.

– У него скоро будет новый ребенок. До меня ему дела нет. Выгнать он меня не может из квартиры, если только сама не решу уйти.

– Это он подстроил?

– Вряд ли. Алла. Алла, – повторила уверенно.

– Пойдём отсюда, – Олег рванул всё ещё открытую дверь на себя и вышел вместе с чемоданом.

Я в последний раз обернулась на квартиру, уверенная в том, что это ещё не конец. Пусть Алла считает, что победила. Пусть. Но я не сдамся. Ради мамы не сдамся.

Выключила свет и вышла вслед за Олегом.

– Куда вы меня везете? – спросила я, когда мы уже отъехали от дома.

Всё боялась столкнуться с отцом и их веселой компашкой, и боялась в первую очередь за них, потому как Олег… Олег был настроен начистить рожу моему отцу. О чем, собственно, и сообщил, когда мы ехали в лифте.

Сейчас, немного придя в себя, успокоившись, я уже корила себя за ту истерику, что устроила чужому, по сути, мужчине. Попросила забрать меня… А куда? Вот куда он меня может отвезти? И куда мне самой ехать, понятия я не имела.

– Перестань мне выкать, – раздраженно бросил Олег.

Я промолчала.

– Отвезу тебя домой, – услышала и вскинула голову.

– Нет.

– Нет? – усмехнулся. – А куда? На вокзал или в приют для бездомных?

– Отвезите меня к подруге, – выговорила, надеясь, что Инна будет дома и… одна.

– Хорошо. А потом?

– Что потом?

– Потом что ты делать будешь, Алина?

– Не знаю, – призналась честно. До момента, когда я смогу снять деньги со счёта, оставленного мамой, ещё два месяца. И что мне эти два месяца делать, я не знала. – Устроюсь на работу, буду учиться, пока могу. Потом возьму академ, а потом… потом видно будет.

– А отец ребенка? – внезапно спросил Олег.

В голосе его слышались стальные нотки, и я отчего-то знала, что злость его направлена вовсе не в мою сторону. Олег смотрел на дорогу, я – на него. Как-то так странно вышло… Несмотря на свою заносчивость и скверный характер, за эти несколько наших встреч он стал своего рода моим ангелом-хранителем. Как бы ни преподносил он свою помощь, и как бы я её ни воспринимала, это все равно оказывалось мне во благо.

– Отец не хочет слышать о ребенке, – невесело усмехнулась я. – Помощи у него я точно просить не стану.

– У меня есть работа, – глянул на меня вскользь.

– Для меня?

– Да. Она решит твои проблемы с деньгами и жильем.

– Я не буду вашей любовницей, – тут же возмущенно выпалила я.

Олег засмеялся. Отрывисто, хрипловато. Покосился на меня, будто не веря своим ушам, покачал головой.

– Почему сразу любовницей, Алина?

– А какая ещё работа может решить мои жилищные и финансовые проблемы? – буркнула, не разделяя его веселье.

Он снова оторвал взгляд от дороги и с каким-то снисхождением осмотрел меня.

– Моя горничная уволилась. Мне нужна девушка, которая могла бы убираться и изредка готовить.

– И вам обязательно, чтобы она жила в вашем доме? – спросила недоверчиво.

– Не обязательно, – Громов остановил машину на светофоре, и теперь всё его внимание полностью принадлежало мне. – Но, если она нуждается в жилье, я не против.

– Даже если она беременна и скоро не сможет выполнять свои обязанности в полной мере? – покривила губами, не понимая, зачем Олегу все это.

– Да, – с готовностью ответил он и улыбнулся. – Я предлагаю тебе решение твоих главных проблем.

– Нет.

– Нет? – вскинул брови.

– Нет, – повторила я. – Я вам не доверяю, Олег. Вы ничего не делаете просто так. И вам от меня что-то нужно.

– Да, чтобы ты протирала пыль и готовила мне кофе.

Я молча сверлила Громова взглядом. Он был прав, это бы решило большинство моих проблем, хотя бы на время. Дало бы мне возможность спокойно, не на бегу обдумать свои дальнейшие действия. Дождаться маминого наследства. Но… Но я не верила ему. Не верила в искренность его намерений. Олег Громов слишком богат и красив, чтобы ему было дело до такой как я. Ему что-то от меня нужно. Что-то или кто-то. Рука моя скользнула на живот. Олег проследил за движением и снова посмотрел в глаза.

– Если боишься, что мне нужен твой ребенок… Что это всё ради того, чтобы ты согласилась на мое предложение – нет.

Его «нет» было весьма убедительно. И всё же… Всё же не убедило меня.

– Нет. Отвезите меня к подруге.

На лице его отразилось недовольство, с которым он, впрочем, справился весьма быстро.

– Говори адрес, – вернул взгляд на дорогу и тронул автомобиль с места.

Глава 17

Алина

Слава богу, Инна была дома. За несколько минут до приезда, я написала ей смс с коротким текстом «я приеду?» и получила такое же короткое «приезжай». Всё. Больше Инна не спросила меня ни о чем. Но я ясно понимала, что подруга просто оставила на сладенькое допрос с пристрастием. Что же… Если я снова решила припереться к ней с чемоданом, заплаканная и без денег, то, пожалуй, стоит удовлетворить её любопытство.

– У меня дежавю, – открыв передо мной дверь, сказала Инка, усмехаясь. Опустила взгляд на чемодан и, отойдя с прохода, указала мне рукой. – Ну, проходи. Чай будешь?

– Без чая обойдусь, – отозвалась невесело.

Вкатила чемодан, приставила к стене и принялась раздеваться. Действительно, дежавю. Пару месяцев назад я ровно так же стояла перед дверью Инны и смотрела на неё с благодарностью. И ровно, как и тогда, сейчас я не знала, что мне делать.

– Ты на такси? – уйдя вглубь квартиры, спросила Инна. Слушать она меня не стала и все равно поставила чайник.

Раздевшись, я прошла к дивану и присела.

– Нет. Громов меня подвез.

– О как, – бросила подруга. – У тебя теперь личный водитель?

– Он просто оказался в нужное время в нужном месте. Помог мне.

Инна подошла к подоконнику, оперлась о него пятой точкой и, скрестив руки на груди, выговорила:

– Рассказывай.

За следующие пять минут я рассказала ей во всех подробностях, что произошло, и каким чудом в квартире оказался Олег. Инна внимательно меня слушала, не сводя взгляда.

– Вот сука! – наконец выплюнула она. – Тебе заявление надо писать, Лин!

– Да что оно даст, заявление это, – взмахнула руками. – Ничего оно не даст, только одной проблемой станет больше. Мне и без того… – вздохнув, я поджала ногу и, обхватив её руками, уткнулась подбородком в коленку. Посмотрела на Инну снизу-вверх, обдумывая, стоит ли говорить ей о Громове и его очередном предложении.

– Что? – Инна будто почувствовала мои сомнения.

– Громов предложил мне работу, – все-таки призналась. Все равно ведь вытянет рано или поздно все, что касается его. У Инки чуйка.

– А ты?

– А я отказалась.

– Миронова… – начала было Инна, но я снова заговорила:

– Работать горничной и жить в его доме.

– И что тебя смущает? Махать тряпкой или?..

– Или, – нехотя ответила я. – Я ему не доверяю, Инн. Он не просто так предложил мне работу.

– Еще скажи, что это он с твоей мачехой подстроил попытку изнасилования! – гневно выговорила она. – Ты, Миронова, слишком подозрительная.

– Ну странно быть не подозрительной, когда сначала мужчина предлагает тебе несколько миллионов за твоего не родившегося ребенка, а после – жить и работать в его доме, – даже не попыталась скрыть охватившее меня раздражение.

Инна поджала губы и отвернулась. Посмотрела в окно, оперевшись ладонями о подоконник. Я смотрела в её размытое отражение.

– У него действительно есть жена, – зачем-то сказала я.

– И где она? – Инна не обернулась.

– Олег сказал, в Европе.

– Слушай, – наконец повернулась она. – А тебе в голову не приходило, что мужик просто запал на тебя? И нет в ваших «случайных» встречах ничего такого, что ты себе напридумывала.

– У него есть жена! – с нажимом повторила я.

Поднялась с дивана и подошла к Инне.

– Жена в наше время не проблема, – продолжала ухмыляться Инка. – Ты не можешь отрицать, что он красавчик. К тому же богат.

– Мне не нужны его деньги.

– Деньги могут стать приятным дополнением, Алина. Присмотрись к нему. Может быть, Олег Громов – это именно тот человек, который сможет тебя спасти и дать ту жизнь, которую ты заслуживаешь.

– Я не охотница за деньгами! – возмутилась я, а Инка, округлив глаза, засмеялась.

– Что же ты из крайности в крайность, Миронова! Иди сюда, – поманила пальцем.

А когда я подошла, обхватив за плечи, подвела к окну и шепнула:

– Смотри.

Я не сразу поняла, куда мне смотреть, а когда увидела… Внизу, прямо под окнами квартиры стоял Громов. Оперевшись о капот своего внедорожника, кутаясь в пальто, курил.

– Там, внизу, решение твоих проблем, – продолжила подруга так же тихо, будто Дьявол, нашептывающий на ухо. – Он ведь должен был уехать?

– Должен был, – словно зачарованная смотрела вниз, не в силах оторвать взгляд.

– Но не уехал.

– Не уехал, – отозвалась эхом.

Правда не знала, что и думать. Я не позволила Громову даже дотащить чемодан до квартиры Инны, боясь, что он узнает номер и сможет снова прийти. Напоследок опять сказала ему «нет» на его повторное предложение. А теперь…

– Миронова, такой шанс упускать нельзя, – словно гвозди вбивала в мою голову Инна слова, заставляющие сомневаться. Ведь решила же, решила! Но…

С трудом отлипла от окна. Отошла к дивану, но садиться не стала. Обессиленно помотала головой.

– Я не знаю, Инн. Я боюсь, – едва шевеля губами, выговорила, глядя на подругу.

– Он ведь тебе нравится, – сказала Инна с улыбкой. Приблизившись, ободряюще погладила по плечу.

– Нравится, – впервые призналась не только ей, но и самой себе. Нравится…

– Тогда не бойся, Миронова. Не рискнешь, так и не узнаешь, какие у Громова были намерения.

Спустя пятнадцать минут я снова вывозила чемодан из подъезда. На самом деле, у меня не было уверенности в правильности принятого решения, но Инна все же добралась до моего сознания. Слова её нашли отклик. Не попробуешь – не узнаешь… Да, она права. Доверия к Громову у меня не прибавилось, но ведь и заставить меня остаться, если я решу уйти, он не сможет.

Олег всё так же стоял возле машины и, заметив меня, наблюдал за тем, как я приближаюсь со своим многострадальным чемоданом. Остановилась в паре шагов от него, вскинула голову и спросила:

– Почему вы не уехали?

– Не знаю, – ответил, прищурившись. Смотрел так, будто хотел пробраться мне в душу. Опять.

– Я согласна на ваше предложение, – выговорила четко, уверенно. Не давая ни ему, ни себе усомниться в его правильности.

– Я возьму тебя на работу при одном условии, – Олег забрал чемодан, но отходить не спешил. Стоял совсем близко. Так, что я слышала его дыхание.

– Каком? – спросила вмиг осипшим голосом.

Он помедлил с ответом, продолжая смотреть на меня.

– Каком условии? – повторила я вопрос.

– Ты перестанешь мне выкать, Алина, – усмехнулся он и направился к машине.

Я же осталась стоять на месте, неожиданно осознав, что улыбаюсь. Глупо и, возможно, зря. Но стереть улыбку с лица так и не смогла. Что ждёт меня дальше? Я не имела ни малейшего понятия. Но теперь у меня будет крыша над головой и работа. А дальше… дальше я обязательно что-нибудь придумаю.

Заметила блеск кольца на пальце Олега и поспешила отвести взгляд. Взявшись за ручку, отворила дверцу машины. В последний раз посмотрела на мужчину, который… который непонятным образом появившись в моей жизни, с каждым днём занимал в ней всё больше и больше места, имел всё большую и большую значимость. Да, что-нибудь придумаю. Обязательно. А сейчас… Без приглашения сев в машину, я вдохнула уже ставший таким знакомым аромат салона.

– Мама нашла работу, – шепнула, дотронувшись до живота. – И со всем остальным мама тоже справится. Обещаю.