Не видишь — закрой глаза (СИ)

Пролог

Девчонка лет десяти, с коротко стрижеными черными кудрявыми волосами, копной разметавшихся по загорелому лицу, была одета в темную мальчишескую одежду из плотной, хорошо выделанной коже и заговоренной от стрел. Она лежала на сырой земле, прячась за пышно цветущими кустами шиповника.

Девочка явно кого-то ждала, внимательно вглядываясь в тропинку, которая делал резкий поворот перед широким, в два обхвата, старым дубом.

Руки, затянутые в обрезанные кожаные перчатки, до боли сжимали лук. Тренер говорил, что в нас с рождения заложено умение стрелять из лука на интуитивном уровне. Эта интуиция вырабатывается со временем, в ходе постоянных тренировок, а грамотная практика — оттачивает мастерство. Все это вспоминала Ярослава, успокаивая свои нервы. Хуже всего ей давалось умение ждать. Ничегонеделание расслабляло, заставляло отвлекаться и тянуло в сон.

В лесу стояла послеполуденная тишина. Такая тишина, которая бывает, когда воздух пронизан сотней теплых лучей летнего солнца, когда лень говорить и еще больше лень двигаться. Даже птицы и те устали петь, травинки устали колыхаться от внезапных порывов теплого ветра, и только работящий жук жужжал над красивым цветком, явно любуясь его ярко-желтой окраской.

Внезапно тишину леса нарушил хруст сломанной ветки. Кто-то шел по лесу, не таясь, как будто являлся хозяином этого леса, этой земли, и даже этого жука.

Девочка собралась, приняла положение «с колена» как учил тренер. Она опустилась на левое колено и вытянула правую ногу в сторону для придания себе устойчивости. Приподнялась всем корпусом, стремясь разглядеть того, кто так безбожно шумел. Лук был слишком тяжел для нее, каждая мышца ее напряглась, маленькие руки с трудом удерживали натянутую тетиву.

Любой, кто охотился из лука, знает, как это волнительно, ждать свою добычу: сердце стучит в висках, дыхание учащается, выброс адреналина не дает сконцентрироваться.

Она прицелилась через образовавшийся просвет между колючими ветками, наклонилась немного вперед и, уже не отвлекаясь на жука, отпустила стрелу в полет: тетива взвизгнула, распрямляясь, и стрела воткнулась в плечо незнакомого мальчишки.

Парнишка не ожидал нападения исподтишка, однако быстро сориентировавшись, он прижался к дубу, защищая спину. В руках сверкнул активированный меч, воздушный щит закрыл тело. Все это он проделал в течение каких-то мгновений, было видно, что навыки защиты в незнакомце отработаны до автоматизма.

Он медленно осматривал поляну, пытаясь понять, откуда прилетела стрела и откуда угрожает опасность. Его взгляд быстро вычислил кусты, где пряталась Ярослава.

Ярослава, встретившись с негодующим взглядом незнакомца, молча вышла из-за кустов, хотя минуту назад, ей владело желание по-тихому свалить через овраг.

Она, правда, не хотела попадать в незнакомца. Все жители замка и близ лежащих территорий знали, что с двенадцати до трех, в лесу проходят практические занятия по военной обороне, в которой участвуют все дети, находящиеся в замке. В это время вход на огороженную территорию леса посторонним был запрещен.

Так слуги учились защищать замок и земли, на которых жили, дети владельца замка и его друзей готовились к поступлению в военную академию. Конечно, в военных учениях принимали участия только дети мужского пола, но как в любом правиле бывает исключение, так и здесь без исключения не обошлось.

Ярослава была единственной девочкой среди детей владельца замка и по совместительству Повелителя Терры. У нее было четыре младших брата, все как один демонята и сорванцы. У друзей отца, к сожалению, тоже рождались только мальчишки. Поэтому компания у Ярославы, как считала мама, была не самая подходящая для девочки ее возраста; как считала сама Ярослава в свои десять лет, у нее была самая лучшая компания друзей, которые единогласно выбрали ее лидером.

Да, Ярослава была лидером дружной компании, состоящей сплошь из пацанов, лидером, которой пришлось побороться за свое место.

А на ее место претендовали братья-близнецы оборотни, старшие дети Сержа и Алисы и золотой дракоша, как любя называла его Ярослава, по имени Ярон.

Ярон был вылитый отец, и совсем скоро, когда он сравняется с ним ростом, их можно будет легко перепутать, поэтому Рон, когда увидел сына и, понял, как он похож на него, недолго думал над выбором имени сына и назвал его как самого себя с приставкой Я.

Братьев звали Ян и Сэм, они были похожи друг на друга как две капли воды. И только хорошо знающий их человек, мог с первого взгляда отличить их. Когда братья не двигались и молчали, они были две половинки одного целого, но стоило им начать говорить, как различия становились очевидными.

Сейчас они тоже где-то сидели по кустам, ожидая противника и тренируя умение ждать.

Всем детям, участвующем в сражении, были выданы детские лук и стрелы, а так же специальное обмундирование, заговоренное от стрел.

Поэтому-то Ярослава не боялась стрелять прямо в человека, так как в такой одежде его просто невозможно было поранить. Стрела касалась одежды, и место попадания вспыхивало красным, если ранение было смертельным, и тогда участник выбывал из игры или синим, тогда можно было дальше оставаться в строю.

Но все дело в том, что незнакомый мальчишка был вовсе не из замка и явно не являлся слугой господина, который приехал в гости. Незнакомец, увидев, что из-за кустов выходит ребенок, деактивировал меч и перевел удивленный взгляд на детскую стрелу, которая торчала в его плече.

Стрела еще дрожала от полета, а плечо и грудь подростка заливала темная, почти черная кровь.

Девчонка медленно, с опаской подошла к незнакомому мальчишке:

— Прошу извинить меня, — произнесла она звонким дрожащим голосом.

— Произошло небольшое недоразумение, — не отрывая глаз от струящейся крови, прошептала Ярослава. — Все дело в том, что чужие здесь не ходят, а местные знакомы с правилами….

Незнакомец явно был старше Ярославы года на четыре, он был высок и теперь с высоты своего роста, холодно взирал на нее, слушая оправдания.

Ярослава же словно чего-то засмущавшись, опустила голову и уже виновато шмыгала носом, пытаясь понять, кто это и как выйти из этой ситуации с минимальными потерями. Она стояла, ковыряя носком ботинка камешек, и исподтишка разглядывала незнакомца.

Мало того, что он был старше, выше, сильнее, но он был еще и явно наглее. Незнакомец с презрением оглядывал стоящую перед ним девочку, и не делал попытки убежать к целителю, хотя вся левая половина белоснежной рубашки уже пропиталась черной кровью.

Внешность у парня была запоминающая: черные волосы с ярко рыжей, почти красной прядью, свободно лежали на плечах; злые глаза сверкали разными цветами: один глаз был темно-синий, другой же наполнялся чернотой, закрывая радужку. Под высокими скулами ходили желваки, волевые губы были плотно сжаты, и Ярослава даже в далеких мечтах не могла представить его себе улыбающим.

Понимая, что ждать от человека с такой внешностью, пощады не стоит, Ярослава втянула голову в плечи, ожидая расплаты.

— Малявка, — зло процедил незнакомец, — да как ты посмел! Ты — труп! Давай, доставай стрелу, — и он кивнул на стрелу, торчащую в его плече, чуть выше сердца, — а потом будешь стирать мне рубашку.

Ярослава подумала, что лучше бы попала в сердце, чем вытаскивать стрелу у живого человека. Она никому никогда бы в жизни не призналась бы, что боится вида крови. Девочка заставила себя перевести взгляд на раненое плечо, проследила за стекающей кровью, и отрицательно помотала головой, отступая на шаг.

Она чувствовала, как начинает кружиться голова от вида крови, как в нос резко ударил ее металлический запах, перебив запахи летнего леса.

Девчонка порывалась было сбежать, когда сильные пальцы незнакомца вцепились в ее плечо:

— Куда собрался? — насмешливо произнес он.

Затем развернул ее к себе:

— А ну вытаскивай, кому сказал, слабак!

Ярослава снова заставила себя посмотреть на стрелу и громко сглотнула, увидев, как толчками кровь выливалась из раны.

— Ну же, — нетерпеливо поторопил мальчишка, наслаждаясь страхом младшего товарища, а потом сам взялся за стрелу.

Одной рукой он нажал на стрелу со всей силы, давая ей возможность насквозь пробить плечо и выйти со стороны спины, другой рукой, крепко удерживал Ярославу, не давая той вырваться.

Ярослава застыла. Она не могла оторвать глаз от ужасной раны. Она видела, как стрела вышла с противоположной стороны, видела, как железный наконечник разрывает плоть, рассекая кожу и вырывая кусочки плоти.

Она встретилась со злыми глазами странного мальчишки, который, казалось, наслаждался страхом и растерянностью ребенка.

Потом с тихим щелчком парень поломал стрелу и резко вытащил обе половинки, черная кровь хлынула из раны, попадая на лицо Ярославы, капая на одежду.

— Подержи-ка, — и парень, криво ухмыляясь, сунул Ярославе обе окровавленные половинки стрелы.

Почувствовав липкую кровь на руках, Ярослава широко распахнула глаза, и упала в спасительный обморок.