Недостойный сын

54. Большая торговля

— Присмер! Я хочу знать всё! — потребовал канган, как только карета тронулась в сторону поместья Ладомолиусов. — Что за игры ты ведёшь за моей спиной, божий избранник?!

— Игры ведёте вы, — спокойно ответил Жанир, — мы же, служители богов, иногда в них помогаем, а бывает, что и пресекаем. Забыл, Тойбрел, с кем говоришь? Равным Даркану Вершителю себя возомнил? Ну так сейчас напомню, что мерта любого бога хоть и стоит рядом с троном, но не подчиняется ему! А также не только души знатных ридганов и мелких фарандов, но и простых борга в нашем ведении, поэтому взгляд из дворца может сильно отличаться от взгляда из храма! Запомни раз и навсегда, что власти надо мной ты не имеешь, если дела не касаются мирских вещей!

— Судьба моей дочери и Свободного Вертунга именно, что мирские дела!

— Нет. Это всё малая толика большего, чего тебе не понять.

— Так объясни, Жанир! Уже не как присмера, а как друга прошу!

— Этим и собирался заняться. Соггерту тоже не грех послушать. Значит так… Сглупила Ирисия, конечно, сильно, но, слава Вершителю, не до конца смогла свой план осуществить, и без помощи служителей богов тут не обошлось. Прямо с рыночной площади Ликк попал к канмерта Двуликого Браиру, и тот разработал отличный план, как можно прижать Теней, если они затеют переворот в стране.

— И этот сумасшедший пропойца участвует?! — удивлённо воскликнул Соггерт.

— Ещё как! Тени Бесцветного — личные враги Хирговых последователей. И Браира больше так не называй, а то ведь обидеться может и такое устроить, что на своей псарне не спрячешься. Сложный человек, но по своему влиянию лишь мне уступает. Мерта Двуликого — шпионы не чета твоим, и одним Вертунгом не ограничиваются. Считай, что они сами, как Тайная Служба Безопасности храмов всех богов! Так вот… Ликкарт был отправлен в Орландию, где под личиной бандита попал на Мрачные острова, на которые ссылаются приспешники Гиргопа Бесцветного. Тут ему Венцим Ладомолиус помог.

— Зачем столько нагромоздили? — недовольно скривился Звейницилл.

— Затем, что вокруг Свободного Вертунга собираются большие силы пиратов со всего Большого моря. Моряки обоих побережий докладывали твоему Советнику Силы, но ридган Ократ Чамолиус даже пальцем не пошевелил всё проверить.

— Вот скотина жирная! Гнать его! Давно собирался!

— Правильно, канган. Тупая, жирная и очень знатная скотина! Но я сейчас не о нём. Среди твоего окружения есть кто-то, кто напрямую связан с Тенями — думаю, и без меня об этом догадываешься. Этот кто-то готовит переворот с помощью пиратов. Как и что будет? Для этого Ликкарт и на Мрачных островах, чтобы, сбежав оттуда, стать пиратом и изнутри всё выяснить. Сам понимаешь, что лучшей кандидатуры на это дело не сыскать, вот канмерта Браир и подсуетился, тайно провернув дельце с помощью Ладомолиусов. Все подробности потом расскажу.

— Не потом, а раньше нужно было! Жанир! Ты совсем голову об пол в поклонах отбил?! Это же важнейшая информация!

— Я сам только недавно от Браира всё узнал, когда Ликк уже в море был. А рассказать… Вот теперь и рассказал, когда мне Литария разрешила. Она же, чтобы заручиться поддержкой, не просто на ужин пригласила, а сама следом за Браиром в храм ко мне быстренько пришла на Душевный Разговор, где и вывалила всё! Помочь я ей, конечно, помог, но раскрывать тайну Душевного Разговора без разрешения говорящего — это плюнуть богам лицо! Вот и получается, что ловко заклеила мне рот до сегодняшнего дня!

— А почему ко мне не пришла? — спросил Тойбрел.

— А ты бы сам пришёл к тому, кто хотел её сына травануть, и чья дочь пыталась его опозорить самым жестоким образом перед всей столицей?

— Ну…

— Нет у Ладомолиусов доверия к Звейнициллам! Они сейчас не твою задницу спасают, а Свободный Вертунг и честь свою! Не знаю, как будешь с ними договариваться, но попотеть придётся!

— Это что же получается… — подала голос внимательно слушавшая Ирисия. — Я его дерьмом, а он ради трона жизнью рискует?

— Именно.

— О боги… Присмер Жанир! — гневно сверкнула она глазами. — У меня к Вам есть серьёзный разговор!

— Потом, дочь, — успокаивающе положил свою широкую ладонь ей на колено Тойбрел. — Въезжаем в поместье… Хоть коней разворачивай и скачи в другую сторону! Паскудно что-то на душе.

Как только дворцовая делегация оказалась в доме, канган, не теряя времени на поклоны и прочее, сразу пошёл в наступление:

— Присмер мне всё рассказал! Ещё и записочка эта! К чему сегодняшний балаган во дворце?!

— А что в нём не так? Вина, Ваше Сияющее Величие? — спокойно и даже немного флегматично вопросом на вопрос ответила Литария.

— К Хиргу вино! Что ты задумала? Уверен, с твоей подачи всё завертелось!

— Не с моей, а с твоей, Тойбрел! — резко перешла женщина на Ты. — Точнее, с подачи твоей доченьки! За свои прошлые грехи Ликк был осуждён и наказан в полной мере, но Звейнициллам этого мало! Даже когда мой сын честно служил, то вся благодарность за это свелась к попытке публичного унижения! И сегодня во дворце был не «балаган», а его репетиция! Если не отстанешь от Ликкарта и Ирисии по рукам не надаёшь, чтобы не лезла, куда не надо, то все угрозы мы осуществим! Покинем страну, во всеуслышание заявив, что из-за предательства рода Звейнициллов! Закончим дело с Тенями Бесцветного и найдём себе новые земли с приличным канганом! Уже просчитал, какой разброд среди знатнейших семей начнётся? Уверена, что просчитал! Более того! Уже так и поступили бы, если бы на сегодняшней аудиенции не услышали правду!

— Хорошо… — уже без гнева в голосе продолжил канган. — Что вы хотите? Зная Ладомолиусов, могу предположить, что списочек для торговли составили.

— Небольшой! — коварно улыбнулась Литария. — Первое: война против бесцветных ведётся под нашим руководством. Пусть Советник Силы Ократ Чамолиус и дальше радостно потеет от своей важности, но у Венцима должна быть бумага, заверенная лично Вами, Ваше…

— Да говори уже просто — без всех этих верноподданических обращений! И так наговорила сверх меры гадостей! Вся в сыночка!

— Это он в меня, но спасибо! Так вот, бумага, подписанная тобой и заверенная Личной Официальной Печатью, что мой муж имеет право привлекать любые силы для осуществления защиты Свободного Вертунга и на время операции выходит из-под контроля Советника Силы. Ократу Чамолиусу про это знать совсем не обязательно.

— Это легко, — кивнул канган. — Я бы Венцима с удовольствием и Советником Силы сделал, если он опять не откажется.

— Уже не откажусь, — сказал ренгафар. — Время подошло на суше осесть и пора уступать флагман молодым — смену подготовил достойную. Только не сейчас, а когда сволочей придавим.

— Второе… — продолжила Литария. — Когда всё закончится, то официально на весь Свободный Вертунг будет объявлено, что Ликкарт герой, спасший трон и страну от бандитов.

— Объявить не сложно, но подобное заявление подразумевает серьёзные награды от меня, как от кангана. Что захочет он… или ты?

— Я? Ничего! Поговорите с ним сами и согласуйте. Уверена, что денег он не потребует и казну не разорит.

— Ага! «Не разорит»! Имел с Ликком пару бесед — без штанов оставит!

— И последнее… — не обращая внимания на фразу Тойбрела, сказала Литария. — Мой сын действительно очень любит… или любил твою дочь. Если он простит и добьётся её расположения, то ты не будешь против свадьбы.

— Так и знал, что самое «сладенькое» напоследок приберегла! — гаденько усмехнулся канган. — Только вы, Ладомолиусы, сами себя обхитрили в попытке залезть на трон. Вам сыночек не рассказывал идею про отторжение власти?

— Нет…

— Так вот! Хочет быть мужем Ирисии — пусть сговариваются, но будет бумага с Официальной Личной Печатью кангана, что муж эканганды отказывается от претензий на престол и никакой власти не получает! Мне это очень понравилось, и поступлю именно так! Здесь торговаться не намерен, тем более Ликкарт сам предложил мне такие условия для брака!

— Вот ведь! — чуть ли не сплюнула в сердцах Литария. — Дали же боги сынишку блаженного! Ладно! Но при условии, что он сохраняет за собой фамилию Ладомолиусов и наследует всю власть в нашем роду! Ещё… Их совместные дети с Ирисией будут носить двойную фамилию Звейницилл-Ладомолиус!

— Хочешь объединить оба рода в моих внуках?

— В НАШИХ, канган! — ответил за жену Венцим. — Так мы сохраним принципы наследия и не будет неразберихи в последующих поколениях! Подобное выгодно всем и исключит кровавый делёж власти с разборками, в каком потомке какого рода больше той или иной крови!

— Ладно… — сдался канган. — Тут ещё подумаем и поговорим, но делать нечего — согласен.

— А меня вы спросить не хотите? — горько сказала Ирисия, до этого тихо сидевшая за столом, не смея поднять глаз.

— Нет! — хором ответили Литария и Тойбрел.

— Ты пойми, дочка! — продолжил он один после этого. — Никто силком тебя тянуть не будет. Оба хороши — много чего натворили, так что и разбирайтесь между собой, как сможете. Ни я, ни Ладомолиусы вмешиваться не будем.

— Согласна! Ни ты не лезешь, ни я! — подтвердила Литария. — Даже интересно, что выйдет! Может, всё-таки вина?

— Нет, — отказался Тойбрел. — Выпьем ещё нормально, а сейчас нам обратно пора — и так, уверен, что вся столица ногти себе грызёт от любопытства, что мы тут делаем. Да! Я отпишу герцогу Аргайлу в Орландию, что полностью поддерживаю Ликкарта.

— Значит, мы услышали друг друга?

— Услышали и поняли, Литария. До скорой, надеюсь, встречи.

Из особняка Ладомолиусов важные персоны разъезжались уже каждый в своей карете. Неожиданно для кангана, Ирисия захотела поехать вместе с присмером Жаниром, явно собираясь с ним обсудить свои душевные терзания. Тойбрел возражать не стал, зная, что лучше старого друга никто не поставит мозги дочери на место.

— Ты сделал из меня посмешище… — заявила она присмеру, как только они остались в карете одни. — Я пришла к тебе тогда за советом, открыв душу, а…

— А я уберёг тебя от слишком больших ошибок, — с улыбкой ответил Жанир. — Вспомни свои желания — убить, искалечить и прочее.

— Но ты же согласился, что месть должна свершиться, если есть во мне желание! Ты говорил, что после неё мы с Ликкартом станем равными в своих обидах и лучше поймём друг друга! Что в результате? В результате, кроме обглоданной совести я ничего не чувствую!

— Так вы теперь и стали равными — ему есть что тебе прощать, и как Ликк с этим справится, так и будет относиться к обидчице. Сможет ли сохранить любовь или нет… Очень сложный вопрос — многое в душе перевернуть надо. Хотя кому я это объясняю — сама мучаешься от подобного.

— Я говорю не про него, а про себя!

— Ты тоже стала с ним вровень — пыталась цинично опозорить человека, который рисковал ради тебя жизнью. Сама же видишь отношение к себе не только Ладомолиусов, но и отца — плохо думают. Верю, что раскаиваешься, но как донести своё раскаяние до других? Сложно будет! Ты теперь в положении Ликкарта! Много раз он просил прощения и словами, и делами доказывая, что изменился, а в результате сплошное недоверие. Что получается? Получается, вы на равных! Поняла, девочка? Равенство не только в хорошем, но и в плохом! Вот теперь и начинайте понимать друг друга, ощущая чужую боль собственной шкурой! Договаривайтесь или расходитесь в разные стороны, чтобы не мучить и не мучиться!

— Расходимся… — вздохнула Ирисия. — Смотреть ему в глаза я теперь не смогу.

— Ликк тоже не мог, но очень хотел быть рядом, поэтому и рискнул. Нужен ли он тебе, чтобы рисковать душевным покоем также — решай сама. Если не тянет — тогда лучше и не начинай!

— Я не знаю… Меня все и всегда добивались, но я никогда никого. Наоборот, отгонять назойливых ухажёров приходилось.

— Не знаешь — тоже не лезь. Разберёшься и решишь, как поступить.

— Спасибо за откровенность, дядюшка Жан… Только мне всё равно, тебя после всего прибить хочется.

— Что поделать! — рассмеялся присмер. — Доля служителей божиих такая: все хотят услышать уютненькую правду, но недовольны, что боги имеют свою!

Болтун и Заноза сидели на берегу пруда в беседке, ожидая пока важные гости уедут, и можно снова пройти за оцепление дворцовых гвардейцев.

— Как думаешь? Что там у них сейчас происходит? — спросила девушка Патлока.

— Переговоры ведут, значится. Похлеще рыночных торгуются почём мясо покупать и продавать. Токмо думаю, что выгоду Ладомолиусы большую поимеют.

— Это почему? Канган же самый главный и легко приказать всем может!

— А потому, Альда, что было бы всё просто, то не сорвались бы важные люди страны за город. Раз приехали, то им нужнее. Ежели я своим умишком понимаю, то ри Литария — тем более. Помяни моё слово, что три шкуры с кангана сдерёт, а четвёртую оставит, чтобы не очень расстраивался! Она ж за семью и, особенно, за сына спуску никому не даст!

— Она? Да, может. Эх… Как там наш хозяин? Привыкла к нему и переживаю.

— Он-то? Справится! Ридган умный и находчивый! Жаль расставаться с ним будет, когда всё закончится. Кормил душевно и слушал внимательно.

— Мне тоже жаль… — вздохнула Альда. — А я подала прошение, чтобы меня со службы отпустили. Ри Соггерт дал добро и сказал, что за подвиг по спасению эканганды в награду сохранит пожизненное жалование безопасника.

— О как! Надо и мне с Его Безгрешия стрясти чего-нибудь! Чем заниматься будешь?

— Портная Иргифия к себе берёт. Говорит, что учить бесплатно будет, и сделает из меня швею не хуже её.

— Вот и правильно! Хозяин «Сытого капитана» Билиц тоже часто про тебя расспрашивает и нахваливает. Неспроста это — такая помощница ему очень пригодилась бы.

— Не… Я к Иргифии. Хорошая она! Весёлая и очень тёплая! Даже дочкой несколько раз назвала. Меня с детства так никто не называл… А ты чем займёшься?

— Дык, известное дело! У богов забот много — найдут, куда Болтуна пристроить! Скучать, уж точно, не буду!

— Значит, больше никогда не встретимся? Жаль…

— Ты чего, девка, удумала?! — с жаром ответил Патлок. — В гости хаживать каждый день будем друг к дружке! Ты ж мне родная теперича! Кто ж тебя, дуру деревенскую, уму учить будет? Ещё надоесть успею, значится!

— Спасибо! — тепло обняла его девушка. — Сразу не так грустно стало!

— О! Смотри! Разъезжаются гости! Пора и нам к господам двигать!

Альда и Патлок резво вскочили со скамейки и пошли в сторону дома, о чём-то весело переговариваясь…