Нежное укрощение ярости

Глава 18. Выбора нет

Дома меня с горящими глазами встретила Люба. Ну и прикид, зачем она так на ночь вырядилась?

Алые шелковые шортики с черным кружевом по низу выглядели очень короткими, в них и присесть опасно, не то что наклониться, на сосках натянулась алая маечка — ещё немного и они её проткнут.

Лицо скрыл килограмм косметики, какие-то блестки, так и хотелось крикнуть в эти слои: «Ау, ты тут, Люба, ты жива? Тебя вытащить оттуда?». Уверена, что такая алая, кружевная Люба уже красуется в замысловатой позе во всех своих аккаунтах.

И в сети она вся такая, как любит Игорь — обольстительно сверкающая, гламурно-идеальная. Мама дорогая, видел бы он вблизи эти слои.

— Ты кого-то ждешь? — спросила я её, перестав удивленно таращиться.

— Да я прилегла с книгой, услышала, как входная дверь открылась, решила глянуть, вы пришли или, — она взяла паузу и осмотрела меня с ног до головы, — ты одна. А где твой ухажер?

— Ты о ком? — спросила я, удивленно.

— О Яре, конечно, видела я в окно как ты садилась к нему в машину. А ты шустрая, Марго, хотя кажешься такой тихоней, — Люба хитро прищурилась.

— Он не мой ухажер. Во-первых, он отец нашего ученика, во-вторых, он предложил мне подработать.

— Ну ещё бы, когда предлагают работу, боссы самолично заезжают за будущими наемными работницами на дорогущих тачках и везут в ресторан, — усмехнулась Люба. — И как, ты приняла предложение?

— Нет. Я не стану его принимать.

— Денег, что ли, мало платит? И что за услуги такие ему понадобились?

— Денег много, а услуги все те же, что и у меня в художественной школе, только ученик один. Его сын.

— Тогда что с тобой не так? — Люба чуть за голову не схватилась, в ее глазах я была сумасшедшей. Но как мне объяснить всё? Но Люба оказалась не промах. — Ага, я поняла, он что-то сделал такое, из-за чего предложение оказалось неприемлемым.

— Я не могу об этом говорить, — попыталась я увильнуть, но Любу сложно было удержать.

— Он приставал к тебе?

— Люба, честно, я не могу всего объяснить, я даже себе не могу ничего объяснить. Я очень устала. Я запуталась ужасно.

— Так вместе бы и распутали.

— Может быть, попозже. Мне нужно побыть одной.

Люба усмехнулась. Тут же хлопнула себя по лбу.

— Слушай, твой бывший в дверь тарабанил. Угрожал. Я его послала, но он все равно продолжал что-то вопить. Я бы на твоем месте его поостереглась. Кажется, ты его сильно задела.

— Поорет и успокоится, — устало махнула я.

Я набрала полную ванную, зажгла свечи, капнула несколько капель масла пачули — его густой запах напоминал мне лес, наши брожения с мамой по лугам, мама учила меня собирать травы и засушивать в книгах.

Потом из засушенных травинок и цветов мы с мамой вечерами составляли и клеили картины, а папа ворчал и шел делать в сарае очередную рамку.

Мама любит, чтобы на кухне у неё висели рамочки с сухими цветами. Она учила меня подбирать оттенки друг к другу, сочетать цветы разных форм и размеров.

Пачули напоминал мне о тех уютных вечерах.

Наверное, такое воспитание сделало меня «улетевшей», по выражению Игоря. Вместо тусовок и зависаний с подругами я клеила травинки, читала книги, гуляла по лесу.

Кому я такая лесная тут в Москве буду нужна? Яру? Не его поля ягода, подумала я о себе с усмешкой. Он и сам это понимает, поэтому и ведет себя так.

И все же я была ему благодарна. За то, что думаю о нем, за то, что спас от боли предательства, и от той возможной физической боли, которую мог причинить мне Игорь, когда набросился на меня.

Яр, словно отец, защищающий от грубости деревенских пацанов.

Да, отца боялись, он был суров, и пацаны обходили меня за километр.

Меня обидело предложение Яра, то — о сексе, и это — о деньгах, и он был холоден, словно манекен, словно все человеческое в нем замерло. Но еще были проблески жизни: горячей, обжигающей, плавящей мое тело, мою душу.

И столько тоски во взгляде, а в прикосновениях — жадность. Будто я ему очень нужна. Он ведь проговорился: «Ты нужна мне».

Мысли мои приняли неправильный оборот. Я свалилась с обрыва в бушующие воды чувств. В теле ожили его прикосновения. Я закусила губы, чтобы не застонать вслух.

Как он целовал мою шею!

Я ударила по воде кулаком. «Да как мне успокоиться, я не нужна ему, я не нужна ему, повторяй это чаще, Марго-дурочка-Луговая».

Чтобы не думать о Яре, о его глазах, руках, предложениях, о безумии Игоря, которого я теперь боюсь, я принялась за любимые процедуры.

Волосы вымыла. В чашечке смешала филлер для волос с водой, нанесла на всю длину волос, замотала полотенцем и откинулась на спинку ванны. Теперь можно почитать.

Я читала полчаса, слова расплывались, превращались в картины-кляксы сегодняшнего дня, но я усилием воли заставляла себя читать, пока не поняла, что не выйдет ни расслабиться, ни выкинуть произошедшее из головы.

Вздохнув, вымыла волосы, немного подумав, нанесла ароматическое масло на кончики, ещё немного постояла над раковиной, почистила зубы и подумала, что сейчас усну прямо тут, на коврике, если срочно не уйду в комнату.

Наши с Любой комнаты были смежными, маленькими, обе выходили в одну общую гостиную. Мне показалось, я слышу за стеной, как она с кем-то разговаривает по телефону. Я забралась под одеяло и спустя минуту выключилась.

Мне снилось, будто Люба говорит:

— Я его заберу, куда такой простушке тягаться со мной. Ему нужна женщина с лоском.

И от этих слов мне становилось больно. Точно так как после Игоревых кукол в браузере. Все были лучше меня. А я неподходящей. Ни Игорю, ни Яру.

Я скрючивалась под одеялом и прижимала к груди подушку, чтобы заткнуть дыру в груди. А ещё поняла, зачем ей были нужные алые с кружевом шорты. Что забрать моего Яра.

Я подскочила на кровати. Подушка и правда зажата у груди, за стеной все ещё звучит Любин голос. Я прислушалась.

— Я боюсь, он разобьет ей сердце. Может, мне отправиться к нему, у меня вот на руках документы, дата и время отправления, ага, он ей договор дал. Пусть знает, с кем связывается, а то ишь.

Я сползла с кровати, кинулась искать синюю папку с предложением Яра, её не было в моей комнате, её не было в гостиной, и в коридоре.

В коридоре я умудрилась запнуться за угол и свалиться на пол. Все как я люблю.

Там, на полу, я несколько успокоилась — если как следует долбануться чем-то обо что-то, это вообще здорово отрезвляет — так вот я подумала, а чего я суечусь?

Я даже думать над его предложением не собиралась.

А Люба? Ну что Люба, я ей в подруги не навязывалась, она мне тоже. Мы всего лишь соседки по комнате. Пусть делает, что хочет.

Я встала и потащилась в комнату. На этот раз спать. Вытащила из комода беруши, натянула на глаза маску и провалилась в сон без сновидений.

Чтобы узнать, что завтрашний день может быть хуже, чем сегодняшний.

Утром меня разбудил настойчивый, если не сказать больше, стук в дверь. Долбились так, словно хотели напугать. Дверь открыла Люба. Спросонья я услышала из прихожей низкие голоса:

— Маргарита Луговая здесь проживает?

— А вы кто? — Люба.

— Мы кто надо, вы её родственник?

— Подруга, — ответила Люба не задумываясь.

Ага, подруга, подумала я и вскочила с кровати. Быстро напялила спортивные штаны и вышла в прихожую.

Люба стояла в прихожей в своем алом кружевном костюмчике, а перед ней два широкоплечих бугая, которые потеснили Любу и уже вошли в квартиру.

Они не особо обращали на Любу внимания и рыскали глазами по квартире за ее спиной, пока не заметили меня.

— Луговая? — спросил один из бугаев с бычьей шеей так, словно я перед ним в чем-то виновата.

Если честно, я перепугалась настолько, что руки пошли мелкой дрожью. Что за жизнь пошла, то одно, то другое, то бугаи.

Когда все так посыпалось разом? Но надо ведь как-то решать, мне не от кого ждать помощи. Родителей ни за что не побеспокою. Я вздохнула поглубже и взяла себя в руки.

— Да, я Луговая. А в чем дело? Вы кто вообще? — спросила я с вызовом. — И вернитесь за порог квартиры, в подъезд, либо предъявите удостоверения сотрудников полиции и постановление суда, которое разрешает вам заходить в квартиру, — выпалила я и сама не поняла откуда у меня в голове такие конструкции.

Бугаи немного сбавили пыл и, действительно, вышли из квартиры. Но один из них поставил ногу так, чтобы дверь нельзя было закрыть.

— Ознакомьтесь, — один из них протянул мне стопку бумаг.

В стопке было десять листов и на каждом значилось — микрофинансовая организация такая-то. Десять разных названий.

Я непонимающе посмотрела на бугаев.

— И что это значит? — спросила я, искренне недоумевая.

Люба взяла листы из моих рук и стала изучать.

— Это значит, что деньги нужно возвращать, — услышала я.

— Какие деньги, я ничего не брала!

— По бумагам выходит, что брала, Марго, — сказал Люба. — Это коллекторы.

В голове замелькали Игоревы покупки, на которые у него не было денег, какие-то подписи, какие-то бумажки. Он не просто меня предал. Он меня подставил и делал это сознательно, будучи со мной. Как говорил вчера Яр?

Что я цветок, меня под солнце, а то в городе затопчут, меня оберегать надо. Ведь Игорь не мог не понимать, что я вот такой вот дурацкий наивный цветочек, неужели он, понимая это, намеренно меня использовал?

Как это возможно, я совсем растерялась. Мы же…

— Значит так, — один из коллекторов перешел в наступление. Они видели, что я дрогнула, и сразу изменили тон. — Когда деньги вернешь, Луговая, срок называй.

— Послушайте, я, и правда, не брала никаких кредитов и ничего не подписывала!

— Не кредиты, а микрозаймы, — поправили они меня. — Не нужно отпираться, нужно деньги вернуть. И желательно прямо сейчас.

— Но у меня нету, — голос у меня дрожал, ноги стали ватными, кажется, что я сейчас сползу по стеночке. Люба внезапно обняла меня и рявкнула на коллекторов:

— Вы тон сменили бы. Прекрасно видите, что ее подставили, так говорите хотя бы по-человечески.

Подействовало. Тот, что напирал на меня, ухмыльнулся и отошел в сторону

— Когда будут? — спросил тот, что покрупнее, но не такой жесткий как его коллега.

Я не знала, что ответить. Голова не соображала, в горле ком. Я чувствовала себя раздавленной от обиды и несправедливости.

— Ладно, Маргарита. Вы пока думайте, где будете брать деньги, — коллектор глянул на Любину грудь в кружевах и подмигнул ей. — Мы зайдем, ну так эдак через пару-тройку дней. Нужно приготовить всю сумму. Разумные сроки уже давно прошли. Если не вернете долг, разговаривать будем по-другому.

— Это как по-другому? — взъерепенилась на коллекторов Люба. — Угрожаете?

— Предупреждаем, — ответил тот, что поменьше. — Если предупреждение не поможет, начнем действовать. У вас, Маргарита, вроде родители пожилые, может нам их попросить? Дом у них в поселке свой, мы узнали, может, продадут, чтобы дочурку выручить?

— Так! — Люба была похожа на разъяренную кобру, — это уже вымогательство! Я звоню в полицию!

Люба схватила телефон.

— Да хоть обзвонитесь, — коллекторы ответили одновременно.

— И обзвонюсь! — не унималась Люба, тыкая в экран.

Но её угрозы вроде немного охладили коллекторов. Один убрал ногу, удерживающую дверь, а другой сказал, глядя на меня:

— Три дня, деньги должны быть собраны через три дня.

Люба захлопнула дверь. А затем она обернулась ко мне.

— На тебе лица нет. Ну-ка пойдем, давай-давай, я кофе сейчас сделаю.

Люба, приобняв меня, привела на кухню, усадила за стол и начала суетиться: чайник, кофе, кружки.

— Это не я, Люба, не мое. Я никогда не занимала, — я смотрела на Любу, по щекам у меня бежали ручейки слез. — Игорь. Как он мог? Мы же вместе были.

Люба бросила ложку с кофе, кофе просыпался на пол, и присела ко мне за стол. В ее глазах было столько сочувствия и чуть ли слезы не стояли.

Кто бы мог подумать, что Люба, вечно посмеивающаяся надо мной, снисходительная Люба, будет так волноваться за меня.

— Я тебе верю. И то, что это Игорь тоже верю. Не зря он тут вчера угрозами раскидывался. Ну что ж, осуществил, гаденыш. Что ж за мужики-то пошли? Да я даже знаю, как он это сделал: нахватал займов и все оформил на тебя. Сейчас же можно вообще все онлайн сделать. Взял паспорт, да оформил.

— Но все равно нужно распечатать договор, подписать и отправить скан, — сказала я. — Хотя что я, наверное, как дура последняя и подписала, не глядя. Игорь же, мой близкий, мой парень, как не подписать.

— Или потренировался и подписал за тебя. Кто там будет экспертизу проводить, твоей или не твоей рукой подписано.

— Люба, как же так можно. Я совсем такая дура, да. Вообще не человек, что ли. Что хочется так со мной поступать.

Люба рассердилась.

— Ты это брось, Марго. Себя винить. Такая не такая. Тут один только «не такой» — Игорь-мразь. Нельзя так и точка.

Люба от злости вскочила, сделала пару шагов по кухне, а затем снова принялась кофе готовить.

— А ты не отдавай и все! Иди в суд! — предложила Люба.

Но я думала о другом:

— А если они, и правда, родителей начнут тормошить? У меня мама такая пугливая, а отец вообще сделает все, что угодно, только бы у меня проблем не было. Они дом продадут.

Мне стало дурно, как только я представила, что родители продадут дом и останутся на улице.

— А какая там сумма вообще? — Люба взяла телефон, тыкнула в калькулятор и погрузилась в бумаги. — Получается, что уже полтора года как долг висит. Реально десять займов. И проценты за полтора года, — она все подсчитывала. — Слушай, а почему они только сейчас пришли?

Я задумалась. И правда. Почему только сейчас? Ответ нашелся быстро.

— Так я официально зарегистрирована в Москве по адресу родителей Игоря. Это единственное, кажется, что он для меня сделал. Наверное, они все это время по тому адресу ходили. А здесь, в этой квартире, мы не регистрировались, хозяйка против была, — сообразила я.

— А как они тебя здесь тогда нашли? — спросила Люба и по её глазам было видно, что она поняла как ещё до того, как задала вопрос.

И я поняла. Сразу.

— Игорь сообщил, что тут удивительного. После того, как я его выгнала.

— Вот сучонок мстительный, ну что за падла! — вскипела Люба.

Люба, наконец, подсчитала и показал мне экран смартфона. Я смотрела на экран, зажав ладонью рот. Выходило больше двух миллионов рублей. Совершенно невообразимые для меня деньги.

Люба убежала в свою комнату и вернулась назад с синей папкой.

— Вот решение твоих проблем. Ты извини, меня вчера любопытство разбирало так, что я не могла уснуть, пока не выясню, что за предложение тебе сделал Яр.

— Нет, — замотала я головой. — Только не он.

— Просто посмотри. — глаза Любы сияли. — Я хотела тебя упросить, чтобы ты меня предложила Яру, если сама не хочешь соглашаться на такое немыслимо великолепное предложение, но тебе сейчас нужнее.

Я открыла папку и стала читать договор. Здесь же между страниц лежала визитка Яра.

По договору выходило все так, как сказал Яр. Меня нанимали в качестве педагога и воспитателя на две недели. Мои обязанности были прописаны четко, ничего меня не смутило.

Так же было указано, что в эти две недели предусматривается командировка, с выплатой командировочных дополнительно к основной оплате.

Я пробежала глазами по ответственностям сторон и дошла до графы с цифрами. Вместе с командировочными выходило три миллиона рублей за две недели.

Таких цифр я даже представить не могла. Неужели вообще существуют такие зарплаты? Это же огромные деньги!

— Да? — спросила Люба, кивая за меня.

Я несмело улыбнулась.

— Да.

Конечно, теперь я согласна безо всяких оговорок. Будь, что будет. Уже в который раз Яр спасает меня, не прилагая для этого никаких усилий. Легко и непринужденно. Даже и не подозревая, что спасает меня.

Я набрала номер Яра и услышала его низкий, обволакивающий, притягивающий магнитом голос.

— Яр, я согласна на ваше предложение.