Неистребимые кровью

Валериль

Стены Роэлии, как и всегда, возникли перед носом внезапно, будто бы из ни откуда. На душе потеплело и… вновь похолодело. Эти белые высокие стены я знал с детства. Знал эти тяжёлые деревянные ворота, охраняемые стражниками. Знал высокий купол, увенчанный шпилем. И знал, что меня там ждёт. Роэлия перестала быть моей Родиной. Но я знал, что другого выхода у меня уже нет.

Я подошёл к воротам и, ну, разумеется, путь мне преградили двое стражников, зануды.

– Кто такой? – спросил один из них. Спросил настолько лениво, будто его только что оторвали от сна с бутылкой пива перед телевизором.

– А ты не видишь? – тихо переспросил я, удивлённо вскидывая брови.

Ну-у… по правде говоря, выглядел я не очень. Чёрные кожаные брюки были порваны на коленях, испачканы в грязи. По груди и лицу стекал грязный пот, от которого даже волосы были мокрые. Рука в районе плеча тщательно перевязана и обильно смочена кровью.

Стражник оббежали меня взглядом с ног до головы, и сфокусировался на белых волосах с тонкой чёрной прядью.

– Так э-э-э… вам это… Ну, того, этого. Запрещено, да.

Мои брови вознамерились сходить на свидание со лбом.

– Ну… вам запретили…

Я хмыкнул.

– Парень, скажи, ты действительно уверен, что мне кто-то может что-либо запретить? – в этот момент мои мысли соответствовали моим словам.

– Сэр, – второй стражник оказался посмелее. – Вам въезд запрещён. И мне плевать кто вы.

Я устало вздохнул и поманил стражников указательным пальцем, одновременно с этим выпуская когти. Они отпрянули, прижимаясь к воротам.

– Сделайте доброе дело, – мягко протянул я, – откройте ворота.

Стражники поспешно схватились за верёвки и цепи, натягивая их, что бы открыть ворота моего и, одновременно, уже давно не моего дома.

– Умнички, – поощряюще оскалился я, глядя на парней, как волк на овечек-мутантов.

Взяв коня под уздцы, минуя дрожащих стражников, я перешёл через мост, ведущий к самой людной улице столицы Роэлии.

Надо сказать, был у меня тут домик. И я был уверен – со времени моего… не буду вас шокировать раньше времени. Я был уверен, что со времени моего отъезда к моему дому даже близко не подошли. И мне это было на руку.

Для светленьких белоснежных эльфов было в диковинку увидеть среди себя такого загадочного и грязного персонажа, как я. Тем более, что я вёл в поводу коня, с переброшенной через спину девушкой и крылатой, рогатой пумой. А когда я направился к дому, к которому не только боялись прикоснуться, но боялись даже посмотреть в его сторону, заговорить о нём, на светлых, не омрачённых гадостями нашей счастливой жизни лицах появился ужас.

Схватив за руку маленького эльфёнка, я притянул его к себе.

– Ты приведёшь сюда лекаря, – тихо проговорил я.

Малыш попятился, безуспешно пытаясь вырваться из моих рук.

– Ты приведёшь сюда лекаря, – терпеливо повторил я.

Мальчишка поспешно закивал.

– И не смей меня обманывать, – тихо добавил я. – Я вижу ложь, и я знаю, как найти лжеца.

Мальчишка сглотнул и затряс головой в два раза сильнее.

– Беги, малыш, – сладко улыбнулся я, глядя убегающему мальчишке вслед.

Дом был не заперт, как я его и оставил. Взвалив на одно плечо девчонку, а на другое лемуну, я вошёл в дом и… чихнул. Да-а-а… запылился слегка с момента моего последнего посещения.

Я прошёл в спальню и свалил на кровать девчонку и зверя. А чё? Хорошая компашка из них получилась! Вернувшись во двор, я отвёл коня в конюшню и поспешил обратно.

– Милиндис, – послышался мужской голос, – ты же знаешь, чей это дом. Звать сюда лекаря некому.

– Но тот парень…

– Я сказал некому. Единственный хозяин этого дома не имеет права на возврат.

– Ты действительно так думаешь? – надо признать, эльфийский народ мельчает, коль не может заметить, как к нему подошли вплотную.

Лекарь медленно обернулся, зная, кого он увидит, но не веря в собственную мысль до последнего. Но он меня видел, видел и молчал, глядя на меня, не в силах что-либо сказать. Наконец, онемение прошло.

– Валериль…

Я оценил впечатление, произведённое мною на старого знакомого, и решил приблизиться.

– И почему же наш дорогой властелин так уверен, что, если он что-либо запретил, его запрет не нарушиться? Почему он решил, что я не смогу вернуться в Роэлию?

– Валериль…

– Ладно, – отмахнулся я, едва сдерживая проскакивающее ликование, – я пришёл сюда не обосноваться и проживать, мозоля тебе и твоему властелину глаза. Я пришёл сюда не спорить с тобой.

Да. Но этот мудрейший эльф знал меня слишком хорошо, что бы не учуять в моих словах двойного дна. А потому, его следующего вопроса вполне можно было ожидать.

– С кем же ты пришёл спорить?

– Неужели ты не догадываешься? – подыграл ему я, прекрасно понимая, что он всё прекрасно знает. – С властелином.

– Он не захочет тебя видеть и…

– …и – так уж ему не повезло – всё же увидит. А теперь иди за мной, – вот, честное слово, лекарь с каждым годом становиться всё зануднее и зануднее.

Эльф обсалютно правильно понял, что спорить со мной бесполезно. Я провёл его в свой домишко и указал на Велину и Лимона.

– Только не говори мне, – прошептал лекарь, – что это…

– Лемуна и её хозяйка, всё правильно.

Как и следовало ожидать, я, в этот момент, был весьма доволен собой, ведь я смог привести одного из самых невозмутимых эльфов в оцепенение.

– Но… она смертная, – не по-лекарски тупо возмутился лекарь.

– Неужели ты думаешь, – устало вздохнул я, переводя взгляд с Велины на Лимона, и обратно, – что если бы это была простая смертная, я бы… Я! Стал заморачиваться на её счёт? Ещё до того, как лемуна стала её второй частью, второй половиной, я понял, что здесь что-то не так. Какая-то особенность, тайная способность, которая влечёт к себе ни кого бы то ни было, а именно меня. Меня, понимаешь? Я ни от кого не могу зависеть. Я так думал. Но если это случилось, значит, эта девчонка касается не только меня… Ты понимаешь, на что я намекаю?

По правде говоря, я не досказал о том, что именно меня влекло к девчонке. То, о чём многие не догадываются. То, о чьём существовании и назначении многим не ведомо. Это брих, неизвестно, как оказавшийся на шеи у простой смертной, деревенской девчонки.

Лекарь не сводил с меня взгляда, во время долгого монолога, после чего хмыкнул.

– Почему ты так уверен, что ни от кого не зависишь? – мягко улыбнулся он. – Ты просто эльф-мутант, ошибка, совершённая шутницей природой, оборотень…

– Прости, конечно, – те, кто знаком со мной, знают, что если я дошёл до саркастических «прости», то я на грани бешенства. – Но ты, наверно, забыл, что я не просто эльф, с шипами, рогами и лезвиями. А природа, в таком случае, ошиблась не один раз. Иначе бы никто не оказался погребённым заживо под скалами, морями и поросшими травами почвами нашего бездонного мира.

Я победоносно вскинул взгляд на лекаря, мгновенно осознавшего свою ошибку.

– Ты вылечишь её, – небрежно бросил я. – Вылечишь, и я, наконец-таки, разберусь в её значении.

Вот за что я уважаю нашего лекаря? А за то, что понятливый малый – спорить со мной бесполезно.

Эльф склонился над девчонкой, сканируя её, вытягивая необходимую информацию. Каждый нормальный эльф способен сделать это. Я не могу.

Решив, что терять времени попусту не стоит, я оставил давнего знакомого наедине с лемуной и её хозяйкой, а сам поспешил туда, куда изначально и направлялся. Вот только причин прибавилось.

Выйдя из дома, я вдохнул свежего воздуха. Роэлия почти не изменилась. Всё те же, мощёные булыжником, мостовые, улочки, дороги. Всё те же маленькие, уютные домики, те же исторические реликвии, хранимые эльфами, как память о том, что было задолго до них. И всё те же лица. Года, пролетевшие, будто одно мгновение не изменили черт лиц бессмертного народа. Изменилось лишь выражение этих лиц. Скорбь и грусть, которые на них отражались, были мне весьма знакомы. Именно по этой, казалось бы, маловажной, причине я пренебрёг своей ссылкой из Роэлии без права на возврат. Именно поэтому я теперь здесь.

– Ну, и чего ты задумался? – выудил меня из моих размышлений мелодичный женский голосок. – Не видишь что ли, куда идёшь?

Глубоко задумавшийся я налетел на молоденькую эльфийку, которая теперь ненавязчиво мне улыбалась. Присмотревшись к ней получше, я уловил какие-то знакомые черты. Яркие зелёные глаза, пронзающие насквозь, будто лучи полуденного солнца, длинные светлые, отливающие золотом, волосы и вечно упрямо нахмуренные брови.

– Мэириль…

Она удивлённо вскинула на меня глаза, пытаясь прочесть мысли или чувства, отражённые во мне. Но прочесть меня невозможно, а значит, не стоит даже угадывать, кто я. Зелёные глаза выхватили из общей массы моих светлых волос одну единственную тонкую чёрную, как смола, прядь. Но Мэириль меня не испугалась, не шарахнулась в сторону, как это делали остальные. Она просто слабо и неожиданно грустно улыбнулась.

– Ты изменился, Валериль.

Я молча наблюдал, как она пыталась подобрать подходящие слова, не зная, что ещё можно добавить, что можно сказать тому, кого упустила из виду много лет назад.

– Ничуть, – опроверг я. – Всего лишь больше ужаса и боли увидел на своём пути. Всего лишь.

И прошёл мимо.

Ну, да, извините, конечно, но я немножечко свинья. А что поделать? Кому сейчас легко?

Мэириль проводила меня долгим взглядом и сама себе кивнула.

– Ничуть. Ничуть не изменился. Всё такой же заносчивый мальчишка.

Гордость Роэлии – крепость, где заседал наш властелин. Крепость с высокими куполами и шпилем, ясной звездой светившимся высоко в небе. Вот только гордость эту никогда не охраняли должным образом. Что и говорить – стоило мне только глянуть стражникам в глаза, как они тут же решили, что я самый желанный и долгожданный для властелина гость.

Слушайте, а, может, я и правда заносчивый мальчишка?

Когда я, предварительно постучавшись, вошёл в покои властелина, вышеупомянутый старательно замазывал какой-то лечебной коноплей выскочивший на кончике носа жирный прыщ.

Когда он, обернувшись, наконец, меня заметил, его лицо сменило цвет три раза, как минимум. Сначала оно приняло зелёный цвет от ужаса, затем фиолетовый от удивления и, наконец, бардовый, от злости.

А теперь описание, собственно, властелина. Властелин – это ещё более самолюбивый, чем я, эльфийский выродок с волосами, которые были едва ли не рыжего цвета. Маленькие глазки голубого, ну совсем не сочетающегося с волосами, цвета вечно бегали из стороны в сторону. С самого детства – его детства – этот властелинчик являлся моим кровным врагом. Даже в песочнице, вместо того, чтобы из песочка лепить крошечные копии замков и дворцов, он тем же песочком пулялся в меня, проходящего мимо по своим делам.

– Валериль! – видимо, у него, наконец, прошло оцепенение. – Я… я запретил тебе возвращаться в Роэлию!

– Круто! – наиграно обрадовался я. – Уважаю! Возьми с полки пирожок. Там два. Твой средний.

– Валер…

– Да, я помню, что ты терпеть не можешь моё имя, – я над ним просто откровенно насмехался. – Я сегодня добрый. Можешь не утруждать себя произношением имени «Валериль», а просто выслушать его обладателя.

Но в следующую минуту властелин оправился от удивления и шока и вернулся к своей прямой обязанности.

– Как ты разговариваешь с властелином, наглый раб?! – его лицо исказилось от жуткого непонимания ситуации.

– Ну, уж извини, – усмехнулся я. – Что я наглый – это да. Что есть – того не отнять. Но раб – это слишком. В твоей стране – я свободный… э-э-э… почти эльф.

Властелин, полный ярости, спрыгнул с кресла, на которое забрался с ногами, что бы дотянуться до зеркала, и… оказался ниже меня на голову. В этот момент мне захотелось просто-напросто расхохотаться от одного обескураженного вида этого неправильного эльфа.

– О чём ты хочешь со мной поговорить? – ага, отошёл.

Я прошёлся к окну, посмотрел вниз и оглянулся на властелина.

– Ты знаешь, кто я. Ты знаешь мою историю. Ты знаешь, что значат подобные мне.

На лбу эльфа проступили едва заметные капельки пота.

– И ты думаешь, что решил эту проблему.

– А разве не так? – вызывающе вскинул подбородок эльф. – Ты посмеешь сказать, что этому миру по-прежнему что-то угрожает?

– Не что-то, – поправил я, – а кто-то.

Я прошёл от окна к креслу, с которого недавно соскочил властелин и удобно развалился в нём, попутно хватая с ночного столика бутылку традиционного эльфийского напитка.

– Спасибо, – поблагодарил я властелина за не предложенную рюмочку прохладительного.

– Не за что, – процедил эльф сквозь зубы.

Я вытащил из бутылки пробку и отпил бодрящей жидкости прямо из горлышка.

– Что ты от меня хочешь? – прошипел властелин, что свидетельствовало о последней стадии бешенства.

– Собери совет.

– Нет.

– Что значит, нет? – удивлённо вскинул я брови.

– А то, что ты знаешь, – попытался отшить меня властелин, – что совет собирается только в крайних случаях…

– …обсудить, когда ты следующий раз поедешь охотиться на кроликов. Да, я знаю, – кивнул я. – Но на этот раз настал действительно крайний случай.

Властелин отвернулся от меня, направляясь всё к тому же окну.

– Хорошо, – неспешно кивнул он. – Будет тебе совет, будет. Сегодня в полночь. И приводи свою девчонку.

Да, про Велину я ему ничего не говорил, что свидетельствует о том, что властелин не просто жиреет в своих покоях, но и изредка получает хоть какую-то информацию.

Добродушно оскалившись, я решил оставить эльфа наедине со своими прыщами и страхами.

Велина

Все расступитесь, я буду просыпаться. Раз… два… три…

– А-а-а…

– А-а-у-у-у…

Нет, я, конечно, всё понимаю, но не до такой же степени!!! Я лежала обсалютно голая на какой-то пыльной кровати, в каком-то пыльном доме, а рядом со мной корчился от боли на удивление не пыльный эльф. Я всё-таки попала ему туда, куда метила. Быстро оглянувшись по сторонам, я сдёрнула с окна приглянувшуюся штору и спешно в неё закуталась.

– Ты… – прошипел с пола эльф. – Ты что, дура?!

– Сама дура озабоченная! – искренне обиделась я на него. Блин, если все эльфы такие, то мне крупно не повезло.

– Это кто ещё дура?! – заверещал эльф. – Я – мужчина!

– Никто в нашем мире не идеален, – пожала я плечами, искренне сомневаясь, что после моего удара кто-то ещё способен оставаться мужчиной.

Эльф свирепо на меня посмотрел.

– Где я? – спросила я, как ни в чём не бывало.

– В Роэлии.

– Святая святых эльфийского народа? – переспросила я, припоминая слова Валериля. Кстати, а куда подевался этот мерзавец?

Оглядевшись по сторонам, я заметила лишь слабо поскуливающего Лимона, который скрутился калачиком у моих ног.

– А ты вообще кто? – решила я озадачить вопросом мою сиделку.

– Эльф.

– Ну, ясно, что не вампир, – разозлилась я, заставив эльфа поёжиться при слове «вампир». – Какого чёрта ты надо мной сидишь?

– Лечу. Лекарь я.

– Ты лечишь? – призадумалась я. – Так что со мной было? Почему я завишу от лемуны?

Эльф как-то напрягся, странно на меня посмотрев.

– Я не уверен, что имею право рассказывать тебе…

– Что значит, ты не имеешь права?! А я имею право знать, что со мной происходит?!

Эльф опустил голову.

– Ты всё узнаешь, – спокойно ответил он. – Рано или поздно ты всё узнаешь или от властелина или от Валериля.

Я фыркнула. В моих глазах Валериль всё больше вырастал, равняясь на неприступный забор, через который нельзя перелезть в соседний сад за спелыми сочными яблоками. Честно говоря, я уже начинала сомневаться, что Валериль и властелин – разные лица. Эту мысль я высказала лекарю.

– И всё же это разные лица, – добродушно улыбнулся он. – Хотя нашего властелина и считают болваном, всё же он лучше, чем Валериль.

Я расхохоталась.

– Валериль ещё больший болван?

– Нет, – качнул головой лекарь. – Властелин – это переменная, на месте которой вырастет новый властелин. А Валериль – это вечное, на месте которого может вырасти только страх.

Итак, забор по имени Валериль вырос в моих глазах ещё на пару метров. Меня это уже начинало бесить. Постоянные тайны, кружащиеся вокруг него меня угнетали. Я устала задавать себе бесконечный вопрос «кто он?»… Поэтому пойду задам кому-нибудь другому.

– Кто он? – обратилась я к лекарю. – Почему все это знают, а я не знаю? Почему его одного боятся все?!

Да, на этот вопрос ему видимо тоже не дано дать внятный ответ.

– Если ты до сих пор не знаешь, кто он, – тихо вздохнул эльф. – Значит, ты этого знать не должна. Хотя бы потому, что список тех, кто его боится, пополнится ещё на одно имя.

Я всерьёз призадумалась над тем, хочу ли всё же знать, кто он. И – о, чёрт – решила, что хочу.

– А властелин его тоже боится?

Эльф слабо улыбнулся.

– Возможно, Валериль единственный, кого боится властелин.

Отряхнув свой длинный плащ от пыли, лекарь направился к дверям.

– Э-э-эй! А мне что делать?! – возмутилась я.

– За тобой придут.

И ушёл.

Нет, ну почему мне всегда так везёт?! Почему я всегда какая-то крайняя?

Державшийся несколько дней поток слёз хлынул из глаз. Почему у меня такая жизнь? У меня никогда не было настоящих друзей, я никогда никого не любила, мои родители погибли, я попала в лапы вампира, меня спас какой-то эльф тире мутант тире оборотень тире забор неимоверных высот… ой, что-то я заговорилась. Короче бедная я несчастная, понятно? Ну, раз разобрались – поехали дальше. С самого детства я…

Дверь резко распахнулась.

Передо мной стоял очередной эльф.

Припомнив, как выглядит лекарь, я сравнила его с новоприбывшим. Все эльфы чем-то неуловимо напоминали друг друга. И дело здесь было не только в заострённых ушах. В эту минуту я поняла, что Рил на них не похож. Да, казалось, бы всё те же уши, и лицо с точно проведёнными линиями, но… Сквозь белую реку его волос пролегало одно единственное чёрное русло. И глаза были черны, как ночь, отличаясь от светло голубых и зелёных глаз эльфов.

– Велина? – выжидательно посмотрел на меня эльф.

– Да, – кивнула я, копируя его взгляд.

– Сегодня в полночь приходите туда, где земная звезда пылает ярче небесных.

И, не дожидаясь пока я опомнюсь хотя бы от такого определения, вышел.

Ох уж эти эльфы. Всё им загадками надо говорить.

Приметив на запыленном стуле свою одежду, я спрыгнула с кровати и быстро оделась, пока ко мне ещё кто-нибудь не пожаловал.

Высунув нос на улицу, я почувствовала, что уже начинает смеркаться. Эльфы носились по улице как угорелые, сбившись со своего обычного неторопливого ритма.

Закрыв за собой дверь, я прошла на главную улицу и налетела на какую-то эльфийку.

– Да что же мне сегодня так везёт на всех натыкаться? – всплеснула руками она и взглянула на меня. – Человек, – её глаза сощурились. – Велина, наверно?

Я коротко кивнула.

– Скажите, что здесь происходит?

– Сегодня впервые за долгое время будет созван совет. Ты должна там быть.

И пролетела мимо.

Да блин, я что рыжая, что ли? Почему со мной никто не разговаривает? И где этот негодник?! И вообще… домой хочу.

Я решительно направилась туда, где предполагались городские ворота. И что? Правильно, не нашла.

Мне было всё равно, куда идти. Главное подальше.

Но как только я отошла достаточно далеко от того домишки, куда меня притащили, жуткая боль пронзила меня насквозь, подобно той, что свалила меня, когда была ранена лемуна. Я сделала ещё один шаг и упала на колени, корчась от боли. Ещё одно движение прочь от эльфов, и… я соскучилась по эльфам и шустренько поползла обратно.

Увижу Валериля – ему не поздоровится, а поболеется.

Боль постепенно утихала. Нет, если бы я была блондинкой, то не догадалась бы, в чём здесь дело. А тут и так ясно – какого-то чёрта я к ней намертво привязана. Я являюсь источником её сил. И если отползаю всё дальше – ей становиться всё хуже. И мне, соответственно…

Так. А что это за «пусть ползут неуклюже пешеходы по Лужам»?

Поднявшись на ноги, я попыталась догадаться, где нахожусь, и куда забрела. Ну, правильно люди говорят. Направо пойдёшь – коня потеряешь. Прямо пойдёшь – память. Налево – сам потеряешься.

– И далеко собралась?

Я аж подпрыгнула. Передо мной стоял мой потерянный неправильный эльф.

– Рил? – переспросила я и кровожадно протянула. – Ри-и-ил… Как ты мне дорог, родной ты мой. Как я тебя обожаю, солнце ты моё мутантное. Эльф ты мой недоделанный.

– Велина…

– Да, ты прав, – согласилась с ним я. – Я – Велина, горжусь этим, и моя гордя большая, как круп твоего коня!

Пусть знает, что значит, я злюсь.

– Велина, к тебе приходили и…

– Да, приходили! – злорадно перебила я. – Ходят вас тут по два кило в сутки. А меня грамм на человека… эльфа.

Он молчал.

– Что молчишь?!

– Жду, когда замолчишь ты, – холодно сказал он.

Почему-то в этот момент я поняла слова лекаря, сказавшего, что список тех, кто боится Валериля может пополниться на одно имя. Простая фраза заставила меня взглянуть ему в глаза и вспомнить того, кем он становился при трансформации.

Я отступила на шаг.

Казалось, что мой испуг не доставил ему удовольствия. Я решила, что терять мне не чего.

– Рил, кто ты?

– Эльф.

Так, у меня ощущение дежа вю.

– Нет, Рил, ты что-то большее.

– Всего лишь эльф, – пожал он плечами. – Верь мне.

– Почему я должна тебе верить?

– Хотя бы потому, что я твой друг.

Он взял меня под локоть и повёл в сторону самого высокого строения в Роэлии. Высокая башня с острым куполом и шпилем, который светился, как звезда. Теперь я поняла, что мне хотел сказать эльф-посыльный.

Стражники, стоящие перед дверями здания не преградили нам дорогу, а, наоборот, разошлись в разные стороны.

Он мне друг? Таким друзьям можно верить?

* * *

То место, где я оказалась, было просто поразительным. Зал, где собирался совет, был выполнен в золотых тонах. Но нигде не было ни капли золота. Одни только солнечные ткани, которые задрапировали стены, пол и потолок. И свечи. Много свечей на выступах в стене, в канделябрах на потолке, на бронзовых подставках. И подушки, которые должны были занять надлежащее место под пятой точкой.

Валериль отправил меня в зал, а сам исчез.

Стоп. Я обещала его убить. Но не убила. Непорядок.

Я примостилась на подушку в уголке так, что бы меня, бедную, несчастную, не было видно.

Зал постепенно заполнялся теми, к кому раньше я пылала искренней симпатией. Раньше.

Зал наводнили эльфы. Все они были в белом. Спокойные и уверенные в себе, они занимали свои места, не догадываясь о том, зачем они здесь, но, прибывая в уверенности, что они смогут справиться со всем.

Я внимательно разглядывала их благородные лица, понимая, что не ошибалась, говоря, что все эльфы схожи. Все, кроме Валериля. Или же он не эльф.

Внезапно все расступились, пропуская процессию, направляющуюся к возвышению, с креслом, сделанным наподобие трона.

Так вот он, властелин… Стойте. Что?! Боже мой, это рыжее недоразумение с поросячьими глазками и металлической серьгой-гвоздиком в ухе и есть властелин?! У-у-у…

Властелин поёрзал в кресле, стремясь поудобнее примостить свою тушку.

В этот момент эльфы вновь расступились.

Да-а-а… Если Валериль стремился произвести впечатление, то у него это получилось.

Статная высокая фигура, облачённая в чёрную кожу прошла сквозь белоснежные ряды эльфов и остановилась напротив властелина.

– Приветствую тебя, властелин Роэлии, – склонил он голову в поклоне.

Ха! Да я ж вижу, что он просто насмехается над властелином, а эта показуха только для собравшихся в зале советников.

– Здравствуй, Валериль, – смиренно ответил эльф. – Ты нарушил мой указ. Ты, вопреки всему, вернулся в Роэлию. Надеюсь, это того стоило.

Рил ещё раз поклонился.

– В таком случае, – проговорил властелин. – Не будем откладывать.

– С вашего позволения, – Рил отвернулся от властелина, на этот раз, обращаясь ко всем собравшимся. – Все вы знаете, кто я, – при этих словах я недовольно сощурилась, – и все вы понимаете, что просто так я бы не вернулся в Роэлию. Начну издалека. Уже давно по земле нашей ходили волнения, кому, как не вам это знать. Я нашёл их причину.

В зале послышался тихий ропот, все взгляды вперились в Рила.

– Недавно я встретил врага расы эльфов. Вампиры сожгли деревню, где проживали люди. Остался лишь один выживший. Девушка.

– Валериль, – перебил Рила властелин, – надеюсь, ты пришёл не рассказывать о своих любовных похождениях?

– Нет, – холодно отозвался Валериль. – Эта девушка приручила лемуну.

Так, вот опять меня начинают обсуждать при мне же без моего ведома.

– И что в этом такого? – послышались голоса из зала. – У каждого пятого сейчас есть лемуна.

– Вы знаете, ЧТО такое лемуна, – терпеливо объяснил Рил. – Вы знаете о связи между лемуной и хозяйкой. Так вот. Лемуна была смертельно ранена и…

– …и девчонка, разумеется, отошла к ангелам, – закончил властелин. – Всё ясно.

– Нет, – тихо проговорил Валериль. – Девчонка выжила, восстановив свои силы, и вытянув за собой лемуну.

В зале повисла гробовая тишина.

– Это… это невозможно, – возмутился властелин.

– Возможно, – опроверг сидящий рядом с ним советник, – если к ней причастна какая-либо магия.

– Не какая-либо, – отозвался другой эльф, по виду самый старший из всех присутствующих. – Не какая-либо, а мощнейшая. Подобная той, что заковала одного из троих сильнейших этого мира, погрузив его под землю и воды нашего мира.

– Да, предсказатель, – улыбнулся ему Валериль. – Но не подобная, а именно та магия.

Зал загремел. Эльфы, перекрикивая друг друга, спешили опровергнуть или подтвердить сказанное.

– Тихо! – крикнул властелин. – На что ты намекаешь? – обратился он к Валерилю.

– Я… – начал, было, Рил, но…

Двери зала распахнулись и на пороге остановились три чёрных фигуры.

– Боже мой! Эльфы напрочь лишены всякого гостеприимства! – доложил Фисэл. – Я вижу, меня ну совсем не ждали!

– Да чёрт возьми! – вскочил со своего кресла властелин. – Что за проходной двор!

– Да-да-да-да-да! – затараторил Фисэл. – Я с вами ну просто абсолютно согласен.

Властелин позеленел от ярости. Валериль за его спиной тихонько хихикнул, прикрыв рот рукой.

Фисэл огляделся по сторонам и остановил свой взгляд на мне.

– О! Привет, голубушка! Так и знал, что наш мутантик тебя сюда притащит.

Дебил! Заметьте, я ничего не сказала вслух – только подумала.

– Ну, зачем же так грубо!

– Ну а ты зачем пришёл? – вякнул со своего места властелин, слабо переливаясь фиолетовым цветом.

Глядя на него, Рил вздрагивал от смеха, вспоминая фазы изменения цвета лица главного эльфа при разговоре с ним.

– А что? – удивился Фисэл. – Кто-то ещё, кроме меня, решил заявиться без приглашения? – Он показал в обворожительной улыбке свои клычки. – Дайте догадаюсь. Может, вы, дорогой Валериль?

– Ну не у вас же, родной мой, мне спрашивать разрешения.

– В общем, так, – откашлялся вампир. – Я по делу, а не так, на чай заскочил. Давай, Валериль, рассказывай очередную свою басню, и дай слово настоящему оратору.

– Настоящему оратору? – прищурился мой эльф. – Зачем же мне два раза выступать?

– Ты не так…

– Всё, Фисэл, хватит гонять волны в тазике, – прервал Рил словесный поток вампира, с усмешкой поглядывая на пожелтевшего властелина.

Вампир хмыкнул и пристроился на подушке рядом со мной.

– Что ж, послушаем.

Валериль посмотрел на него тяжёлым взглядом и обернулся к властелину.

– Ну, что? – шёпотом обратился ко мне Фисэл. – Никто так и не удосужился доложить тебе, с кем ты связалась?

Я стремительно обернулась, буквально пожирая вампира глазами.

– Ну, нет так нет.

Ублюдок!

– Сама дура.

– Я остановился на том, – возобновил свою речь Валериль. – Что проснулась магия, сковывающая одного из трёх сильнейших.

Опять три сильнейших. И, вот чёрт, мне, кроме, змейгорыныча в голову никто не приходит. Не обзывать же эту тройку опять Муромцем, Никитичем и Поповичем…

Фисэл рядом со мной нервно хрюкнул от смеха и попытался цапнуть меня ногтем за шею.

– Велина, подойди.

– А? Что?

Все взгляды были обращены ко мне.

– Велина, – второй раз позвал меня Рил.

Я поднялась с пола и медленно пошла мимо эльфов, направляясь к властелину. Когда я остановилась рядом с Рилом, тот взял меня за руку одной рукой, а другой потянулся к моей шее и…

– Где он?

Я вопросительно посмотрела на Рила, не понимая, чего он от меня хочет.

– Кто «он»? – так же не понял властелин.

Валериль склонился над моей шеей.

– Ты что делаешь? – возмутилась я, понимая, что он её обнюхивает.

Валериль вскинул голову и обернулся к Фисэлу.

– Что? – переспросил вампир, старательно делая вид, что рассматривает потолок.

– Фисэл…

– Небольшие технические неполадки, – лучезарно улыбнулся Фисэл, вынимая из-за пазухи мой кулон, всегда раньше висевший на шее.

Кряхтя, вампир поднялся на ноги и прошёл к властелину, остановившись рядом со мной. Вскинув руку высоко над головой он переспросил.

– Всем хорошо видно?

В зале послышался согласный ропот.

– Это брих, – просто заключил Валериль.

Да, блин, объяснят они мне, наконец, что это за хреновина такая, или нет?!

– Как выразилась бы сейчас одна моя близкая знакомая, – протянул Фисэл, – эта хреновина – то, что является одной из трёх частей ключа, способных высвободить на свободу одного из трёх сильнейших.

Зал загудел с новой силой.

– Все вы помните, – продолжил Фисэл, – что три этих существа сильнейшие из вампиров, сильнейшие из эльфов. Просто сильнейшее. Они – те, кому может подчиниться весь мир. Они – те, кто может этот мир разрушить. Что и попытался сделать Мюэль. За что и был заточён. Мир успокоился. Несчастье было устранено. Двое оставшихся не подавали признаков бешенства, как Мюэль. Но лишь на некоторое время.

Властелин вновь заёрзал на своём кресле.

– Лишь на некоторое время, – повторил Фисэл, – потому что Ровиэнь – второй из трёх – решил освободить своего брата.

Честно говоря, я не до конца врубалась, о чём они. Только поняла, что какой-то придурок хотел разрушить мир, но его обезвредили, заточив в каком-то гробу. А другой придурок хочет его освободить, и разрушать с ним мир на пару. А третий?

– А третий, видимо, с ними не согласен, – улыбнулся Фисэл. – И хочет всячески этому помешать.

Вампир обвёл взглядом притихший зал.

– Думаю, вы осознали угрозу, нависшую над нами, – тихо добавил он. – А потому я, принц королевства вампиров…

Ну, это уже слишком. Моя нижняя челюсть вконец офигела, и решила, что ей следует подпереть коленки. Нащупав её, я попыталась воссоединить её с её сестрой, верхней челюстью, но ничего не вышло.

Сначала этот неправильный эльф-мутант, а теперь ещё и принц вампиров. Нет, это уже совсем. И умею же я влипать, а?

Фисэл попытался сделать серьёзное лицо, но у него, разумеется, ничего не вышло, и он заржал, как лошадь.

Мне стало его жалко. И его, и всех остальных, кто умеет читать чужие мысли. Тем более, если это такие бредовые мысли, как мои.

А Фисэла тем временем потряс очередной взрыв хохота.

– Пр… аю… ха-ха-ха… сот… ство… ха-ха-а-а…

Эльфы покосились на него, как на сумасшедшего – и почему «как»? – явно сомневаясь в том, что перед ними принц вампиров.

Когда приступ прошёл, Фисэл огляделся по сторонам и закончил, наконец, своё предложение.

– … сотрудничество. Предлагаю. Я.

– Предлагает. Он. Сотрудничество, – объяснил властелину Валериль.

– Вампиры и эльфы – слишком разные расы, – недоумённо протянул властелин.

– Не настолько, – подмигнул ему Фисэл, явно на что-то намекая.

Валериль какого-то чёрта нахмурился.

– Меня интересует, что мы сможем сделать?

– Мы, – протянул Фисэл, – можем ликвидировать Ровиэня и не дать ему завладеть двумя оставшимися брихами.

– Ты хочешь сказать, – пискнул властелин, – что мы оставим брих у девчонки?!

Ну, наконец-то обо мне вспомнили!

– Если брих ей достался, значит не спроста.

– Но она простая смертная! – воспротивился властелин.

– А вот с эти можно поспорить, – зашевелился на своём месте предсказатель. – У этой девчонки дар, неподвластный ни эльфам, ни вампирам, ни магам. Никому. Она пропитана брихом, и это даёт ей необычайные способности. Да, она смертна. Но что бы её убить, надо сильно постараться.

Иа ффф шоке.

Предсказатель обернулся ко мне.

– Завтра проходит турнир, девочка. Турнир, на котором ты победишь.

Я молча уставилась на этого ополоумевшего старикашку. Да-а-а… Вот что меня ждёт в глубокой старости.

– Вы найдёте два оставшихся бриха, – подвёл итоги властелин. – И обезвредите Ровиэня. Те, кто присутствовал на этом совете не имеют права разглашать о том, что мы осуждали под страхом смерти.

Эльфы дружно поднялись на ноги и, поклонившись властелину, начали выходить из зала. Фисэл жестом отослал вслед за ними сопровождающих его вампиров. Советники и властелин вышли в дверь, спрятанную за золотыми шторами. Как-то странно насупившись, напрочь обо мне забыв, зал покинул Валериль.

Я осталась наедине с Фисэлом.

– Ну, что? – улыбнулся он. – Кончилась твоя мирная беззаботная жизнь?

Я угрюмо на него глянула, думая, как бы дотянуться до кресла властелина и опрокинуть его Фисэлу на голову.

Вампир хихикнул.

– Прекрати читать мои мысли! – возмутилась я.

– Чёрт, как же мне нравится, когда ты бесишься!

Он схватил меня за руку и притянул к себе. А затем наклонился, потянувшись к шее.

– А-а-а!!!

Я отскочила от него, споткнулась об ближайшую подушку и бесформенной кучей плюхнулась на пол.

– Я пошутил, глупышка.

– Ну и шуточки у тебя.

Он засмеялся и присел рядом со мной на корточки.

– Так ты так и не догадалась, кто такие эти трое сильнейших?

Я отрицательно замотала головой.

– Трое сильнейших – это три величайших создания, потрясших наш мир. Это три помеси эльфа и вампира. Они красивы, как эльфы, хитры и коварны, как вампиры, сильны и могущественны, точно боги. Они мутанты и оборотни, способные в нужный момент превратиться в кого угодно. И убить их практически невозможно. Лишь тот, в ком течёт кровь их создателя, способен своё создание лишить жизни.

Та-ак… Меня начали терзать смутные сомнения.

– Один из них – Мюэль – решил погубить мир. Его убить не смогли – всего лишь обезвредили, заточив глубоко под землёй. Второй, слабейший, чем его братья, решил последовать за Мюэлем. Остался третий. Равный по силе Мюэлю. Но Мюэля нет. Поэтому третий считается самым сильным и самым совершенным, которого боятся все, в том числе и Ровиэнь, его брат.

Боже… Неужели…

– Ты никогда не задумывалась, почему Валериль не похож на остальных эльфов?

Глава 3 БРАТЬЯ

Говорят, истина лежит между двумя противоположными мнениями. Неверно! Между ними лежит проблема

И. В. Гёте