Неизвестный

6

Работа. Нет ничего лучше, чтобы отвлечься. И я снова беру дополнительный день к своей смене. Запись не делаю, просто занимаюсь текучкой, которой всегда хватает. Заказать шампуни и масла для волос. Вызвать сантехника, чтобы прочистил канализацию. Оформить доставку расходников: полотенца, салфетки, воротнички. В общем, стараюсь занять себя всем, что раньше могла отложить на рабочий день.

Не забываю позвонить Поле и записаться на стрижку. В свой выходной так же не сижу дома и еду к Поле.

— Привет, — улыбается она. Такая красивая и счастливая. Я очень рада, что, наконец, у Поли все хорошо. Она встретила мужчину, за которым как за каменной стеной. Мартынов — мужик не простой, но справедливый. В городе его уважают. Но в семье и с друзьями он совсем другой, добрый, внимательный и понимающий. Я несколько раз приезжала на их семейные праздники: одно удовольствие наблюдать за такой дружной семьей.

— Привет, — обнимаю Полину и целую в щеку. — Как дела? Что нового?

— Да ничего, в общем-то, не изменилось с нашего прошлого разговора, — провожает меня к своему рабочему месту, и я усаживаюсь в удобное кресло.

— Давай затонируемся во что-то, — говорю я. — И с боков прям покороче, — улыбаюсь я, наблюдая, как в глазах Полины разгорается азарт.

— И какой оттенок хочешь?

— У тебя есть идеи? — догадываюсь по улыбке. Кивает и идет за оттеночной картой.

— Новые краски привезли на пробу. Один из них тебе хочу предложить. Миднайт блу. Красивыыыый…

— Ну давай, свой блу, — смеюсь я, уже представляя себя с новой прической. Поля приступает к стрижке, потом красит длинные пряди. Пока выжидаем время, я опять погружаюсь в мысли. Поля ставит на столик передо мной чашку кофе, садится рядом и берет за руку.

— Стеш, что у тебя случилось?

— Что, так заметно? — вздыхаю. Кивает, и я решаюсь рассказать. Начинаю с того вечера, когда нашла под своими окнами раненного Ивана, заканчивая неожиданным сексом в прихожей. Без подробностей, конечно.

— Ну, дела… — вздыхает Поля, отключает таймер на часах и ведет меня смывать краску.

— Я словно с ума схожу, когда чувствую взгляд. И этот мужчина во дворе… Дважды видела его. Думала, может, совпадение, но нет.

— А, может, это тот, который капитан?

— Майор, — на автомате поправляю.

— Да один черт, — смеется Поля. — Он вообще кто, полицейский? Или его просто так называют в определенных кругах? Может, он сидел? Или главарь какой-нибудь банды?

— Ой, Поля, мне еще страшнее становится… — округляю я глаза и прохожу обратно в кресло, по пути промакивая волосы полотенцем. Сажусь перед зеркалом и продолжаю рассуждать. — Мне кажется, что он из полиции. Следователь, или кто у них там еще есть? Я-то не разбираюсь в этой сфере… Но вопрос тогда в другом. Зачем ему за мной следить? Или почему он делает это сам? Ну, предположим, что он подозревает меня в чем-то. Ну, типа, я причастна к нападению на Ивана. Но ведь можно было уже много раз вызвать меня на допрос. Кажется, так делают, когда кого-то подозревают? А на допросе потом оставляют человека запертым в комнате со стеклянной стеной, и наблюдают за ним.

— Ты любишь смотреть детективы? Откуда такая осведомленность?

— Не особо люблю, но чего только не вспомнила в последнее время. Страшно…

— А с Иваном что? — Полина включает фен и сушит мне волосы, задавая направление прядкам. Цвет получился просто бомбический. Темно-синий, почти четный у корней, а на концах переливается синим. Я очень себе нравлюсь с новой прической. Глаза накрашу поярче, вообще круто будет. Поля выключает фен, смотрит на меня.

— Не знаю я. Он такой… молодой! Я не вижу дальнейшего развития наших отношений, Поль.

— Я думаю, что все само собой разрешится. Слууушай, а, может, я попрошу Макса помочь? Ну, там, охрану приставить? У него есть люди.

— Пока не хочу никого втягивать в это дело. Но буду иметь ввиду. Спасибо, — целую Полю в щеку. Она выходит меня провожать, у стойки рецепции рассчитываюсь с администратором, еще раз обнимаю подругу.

— Сразу звони, Стеш, я переживаю за тебя…

— Окей, до встречи, — машу Поле и выхожу на улицу. Не люблю дождь. Он навевает какую-то тоску и уныние. Тем более, когда я знаю, что еще только середина дня, а я совсем не хочу ехать домой. Когда моя квартира перестала быть моей крепостью? Наверно, в тот самый вечер, когда я привела в нее раненного Ивана.

Я не сторонник таблеток, но все же заезжаю в аптеку и по рекомендации фармацевта покупаю своим нервам лекарство. Самое примитивное, что может быть, пустырник и валериану. Оказывается, они сейчас выпускаются в одной таблетке. Прогресс…

Дома тихо, Нина еще в университете, а я не хочу ничего делать. От слова совсем. Ужин решаю заказать в кафе, а сейчас просто завалюсь на диван и буду читать. Открываю в приложении на телефоне библиотеку, выбираю книгу, которую давно хотела прочесть, но все не было настроя. Окунаюсь в мир героев, уже представляю их внешность и жилище, как в мысли врывается неожиданный стук в дверь. Вздрагиваю. Четыре — два. И тишина. Стук повторяется через минуту, но я не сдвигаюсь с места.

Телефон в руках начинает звонить, и я роняю его на пол. Хорошо, что перед диваном лежит ковер, он смягчает удар. Поднимаю аппарат и смотрю на экран, нажимаю на клавишу звука, чтобы незваный гость не услышал. Но уже поздно, похоже. И стук в дверь повторяется, уже громче: четыре — два. Черт бы побрал звонящего! Отвечаю на вызов.

— Але.

— Так и знал, что ты дома, и просто не хочешь мне открывать, — знакомый голос запускает мурашки по телу. Черт! Черт! Черт!

— Если не открываю, значит, не хочу.

— Стеш, ну хватит от меня бегать?

— Я не бегаю от тебя, а живу своей обычной жизнью. А вот ты бегаешь, что мне совершенно не нравится.

— Открой дверь, Стефания, — говорит серьезно, отрывисто, словно приказ отдает.

— Нет.

— Открой.

— Нет.

— Открой эту чертову дверь!

— Иди к черту, Иван! И не смей мне приказывать, ясно?! — руки дрожат от волнения. Я боюсь его, когда он так говорит. Словно угрожает. Или это опять моя мнительность? Стук в дверь стихает, и я перевожу дух. Может, наконец, поймет, что ему здесь не рады? Ну, переспали мы разок, что такого. Сотни людей так делают. Кто для здоровья, кто для разнообразия. А тут на тебе, прицепился…

Нет, я могу предположить, что понравилась Ивану. Но вот так ломиться в дверь? Наглый мальчишка!

Вздрагиваю от резкого звука, который доносится с балкона. Словно что-то падает. Подхватываюсь и иду к двери. Замираю, смотрю на парня, который стоит за стеклом и хмурится. Черт! Я что, окно не закрыла? И как он вообще смог влезть на третий этаж!?

— Открой, Стеша, — ага, щас! Неверяще качаю головой и пячусь назад. — Стеша, открой, пожалуйста. Я не причиню тебе вреда…

— Зачем ты влез ко мне на балкон? Ты маньяк что ли? Я не хочу, чтобы ты приходил, Вань. Пожалуйста…

— Я понимаю, ты боишься… Может, даже из-за разницы в возрасте меня отталкиваешь. Но…

— Никаких «но», Вань. То, что между нами было — это просто порыв. Продолжения не будет. И не надо меня преследовать, ты меня пугаешь.

— Я не преследую тебя.

— Да уж.

— Я серьезно, Стеш, — касается стекла ладонью и лбом.

— Даже если не брать в расчет, что ты влез ко мне через балкон. Тогда, может, расскажешь, что за мужик постоянно ошивается у моего дома и следит?

— Какой мужик? — настороженно говорит, и распрямляется. — Какой мужик, Стефания?!

— Откуда мне знать, постоянно чувствую чей-то взгляд, и на площадке перед домом пару раз видела подозрительного…

— Стеша, открой. Я серьезно, давай поговорим. Обещаю, что не позволю себе лишнего.

— Смотря что лишним считать.

— Я не трону тебя, обещаю. Открой…

И я ему верю, но немного медлю, прежде чем открыть дверь. Он вваливается в комнату, принося с собой осеннюю вечернюю свежесть. Проходит к дивану, садится и, поставив локти на широко разведенные колени, запускает пальцы в волосы.

— Давай с самого начала. Когда заметила в первый раз, что за тобой наблюдают?

— Я не заметила, просто чувствовать чей-то взгляд стала.

— Когда впервые?

— Утром, после того, как тебя ранили.

— И? Почему ты не сказала при встрече?

— Я думала, что это ты. Та записка на стекле машины…

— Записка моя, но я не следил за тобой, — вроде не врет. И смотрит обеспокоенно. Черт, стало только хуже. Мне было спокойнее, когда я думала, что это Иван. А сейчас… Закрываю ладонями лицо, вздыхаю как-то обреченно. Ну, хоть теперь буду уверена, что с головой все в порядке.

— Как часто видела человека во дворе?

— Пару раз, — сажусь в кресло. Такое ощущение, что вешу тонну, и ноги не в силах держать мой вес. Иван смотрит в глаза, не отрываясь. Так крепко сжимает челюсти, что проступают желваки. Глаза необычайно темные, словно зрачок поглотил радужку.

— Чччерт! — сквозь зубы произносит и хлопает ладонями по коленям, встает с дивана, делает несколько шагов в сторону, затем возвращается. Трет подбородок, затем снова туда — сюда. — Выключи свет, — приказывает, и я безропотно иду выполнять. Комната погружается в мрак, и я затихаю у стены рядом с выключателем. В тишине словно слышу грохот собственного сердца. Иван беззвучной тенью перемещается к окну, немного сдвигает край шторы в сторону и выглядывает в окно. У нас во дворе есть освещение только в центре детской площадки и у некоторых подъездов. У нашего подъезда темень, никто не захотел скидываться на фонарь. Всех все устраивает. Но вот теперь я жалею, что отпустила этот момент. Сама оплачу и вызову мастера. Нина возвращается домой к семи, а зимой в это время уже темно. Раньше и не задумывалась, что может что-то приключиться. А тут…

Тру ладонями лицо, подхожу к Ивану.

— Я пока никого не вижу, — говорит, отпуская штору, сдвигается в сторону. Выглядываю во двор — никого нет.

— Да, нет его. Обычно стоит вон там, возле детского домика, — указываю пальцем, и Иван подходит сзади, выглядывая из-за моей головы на улицу.

— Может, кто-то из соседей? Квартиросъемщик?

— Нет, вряд ли… Сначала тоже подумала так. Но он просто стоит и не двигается, а потом исчезает, словно и не было. Я даже уже думала, что с головой что-то не то.

— Я смогу тебя защитить, — говорит Иван, касается носом моего затылка. Теплые ладони сжимают мои плечи. Замираю.

— Вань, ты обещал… — как-то хрипло получается, сама свой голос не узнаю. Но руки с плеч исчезают, и Иван отстраняется. Мой телефон начинает звонить, и я спешу ответить, потому что это Нина.

— Привет, ма, — дочь в хорошем настроении. На заднем фоне голос Светы и еще кого-то. — Можно я у Светы останусь? Нас с учебы дядь Петя забрал.

Нет! Нет! Нет!

— Можно, если родители Светы не против.

— Мы не против, — раздается мужской голос. Петра не спутать ни с кем. У него такой низкий голос с хрипотцой.

— Ты на громкой, ма, — комментирует Нина.

— Добрый вечер, тетя Стеша, — и Света присоединяется к беседе.

— Вы завтра сразу на учебу? Или домой заедешь переодеться? — спрашиваю я, больше чувствуя, чем видя в темноте передвижения Ивана по комнате. Он выглядывает в окно, затем, все также в темноте идет в сторону кухни. Слышу шум чайника.

— Завтра воскресенье, ма, — смеется Нина. — Ты совсем заработалась, в днях недели потерялась.

— Да, ты права, — улыбаюсь я. — Ладно, девчонки, отдыхайте. Петр, Ирине привет.

— Спасибо, передам.

— Пока, ма, люблю тебя.

— И я тебя, — Нина кладет трубку.

— Ты чай будешь? — раздается тихое рядом, и я подпрыгиваю от неожиданности. — Извини, не хотел напугать.

— Буду, — почему-то вместо того, чтобы проводить гостя, иду за ним в кухню. Он запросто ориентируется в темноте, наливает две кружки, одну ставит на стол передо мной, вторую держит в руке и подходит к окну немного сбоку. Отодвигает занавеску, наблюдает.

А у меня такая тяжелая голова, что складываю на край стола руки, как в школе, и опускаюсь на них лбом. Прикрываю глаза. От роящихся мыслей начинает болеть голова, но я продолжаю сидеть. Иван не пытается заговорить, и меня это вполне устраивает. Пусть лучше молчит, а не путает мои мысли своим мягким голосом и серо-зеленым завораживающим взглядом. А вот так, в тишине и в темноте, я могу представить, что дома одна.