Некромаг. Том 3. Конкурент

Часть 3 Глава 4

Медлить не стали.

Илья решил рискнуть, пока где-то на подсознательном уровне у него присутствовало ощущение правильности и держались нужные эмоции. Так что пары часов не прошло, как он вышел из быстро закрывшегося одноразового портала в далеком странном и страшном мире.

В состоянии дэва.

Сразу.

Просто он крепче и не так требователен к составу воздуха и прочим факторам. Да еще и крылья — тоже аргумент.

Вышел и замер.

Потому как вокруг до горизонта простирался черный песок. Выглядевший особенно интересно под лучами местного солнца, неизвестного Илья названия.

Пустой мир.

Мертвый мир.

Когда-то давно кто-то вытащил из планеты все более-менее значимые ресурсы. Потом по ней прошлая магическая война, ибо она находилась на границе сфер влияния аспектов первичных сущностей. Так что… камня на камне тут не оставили.

Откуда тут брался кислород? Загадка. Видимо, как и в красном мире, какой-то свой, не биологический механизм. Так-то воздух, конечно, отличался от нормального, имея немного иной баланс газов. Однако в облике дэва, судя по ощущениям, никаких проблем не доставлял. А рецепторы у него были куда более чувствительные и тонкие, чем у простого человека. И подобные вещи в целом ощущал на подсознательном уровне…

Илья медленно огляделся, прислушиваясь к своим ощущениям.

В целом — терпимо.

Даже жара куда-то девалась. Вон как солнце шпарило, однако, странный черный песок, видимо, поглощал большую часть тепла. И не только. Видимо, именно этот материал и вытягивал магическую силу из окружающего пространства…

Вдали — почти у горизонта виднелась странная постройка.

— Зиккурат, — невольно произнес Илья, вспомнив какие-то картинки, виденные им в юности.

Он или не он — неясно.

Просто ступенчатая каменная конструкция, уходящая вверх крепко за километр. Да и в основании — мое почтение. Материал — черный. Из-за чего теней Хаоса на фоне этой мрачной монументальности — не разглядеть. Даже если они там присутствуют.

Сверху какой-то храм или сооружение, наводящее на мысли об этом.

Несколько минут наблюдения.

Ничего.

Поэтому он взлетел и направился в сторону постройки. Медленно. Прислушиваясь к своим ощущениям. Прежде всего — давящему чувству магической духоты, усиливающейся по мере приближения к зданию. Что находило отражение и в песке, который становился все черней и черней, хотя куда уж больше? Формируя довольно специфическое ощущение бездонной бездны под ногами.

Где-то в километре от сооружения его заметили. А он сам невольно остановился. Поддавшись невольному подсознательному желанию, словно его ему кто-то прошептал на ушко. Почти так же, как это делала Предвечная дева с таким же порывом ветра, только вокруг песчинки на несколько мгновений подернулись черным дымком, почти сразу развеявшимся…

От зиккурата же отделилось несколько теней и полетели к нему. Подспудно начиная давление, аналогичное тому, которое Илья испытал там — в пирамиде. Хоть и принципиально менее сильное. Но сюда он вошел уже настроившись. Поэтому их давление пробудило в Илье только ярость. Вспышкой, проснувшееся в нем «на старые дрожжи». Отчего его тело дэва подернулось ледяной дымкой и местами инеем.

Тени приблизились. Начали что-то говорить, причем не агрессивно — скорее спрашивая, зачем он сюда явился. Однако Илья, не слушая их, ударом чуть подернутого ледяной дымкой крыла рассек эти призрачные тела. От чего они опали на песок, как бесформенные кляксы, и стали извиваться, распадаясь и паря черным дымом.

Несколько мгновений.

И от зиккурата стали отделять черные пятна теней, устремившиеся к нему. Сначала единицы.

Потом десятки.

Сотни.

Тысячи.

Казалось, что сам храм обратился черной тучей и понесся ему навстречу бесформенным чудовищем. И они все — навалились на него, пытаясь смять и раздавить. Дистанция вон какая. Примерно километр. А он уже едва ли мог пошевелиться под таким напором.

Хуже того.

Их воля вполне обретала материальное проявление, сдвигая мужчину назад. Вон — борозды по песку пошли от его ног.

Медленно, но вполне заметно.

Он развернул ауру «Поглощения» и постарался всецело отдаться ей. Пусть даже до потери личности. Временной. Утонуть в этом неутолимом голоде.

Мгновение. Другое.

И первые кровавые паутинки стали устремляться к своим целям. Однако это не помогало. Тени приближались, и давление усиливалось. Настолько, что даже удержать относительную ясность мыслей не удавалось. И аура невольно сдулась, развеявшись. Его же самого лихорадило. Сбоило. Словно «Терминатора», попавшего в зону аномально высоких температур. Даже картинка перед глазами словно тряслась…

И тут удар.

Словно порыв ветра, уронивший его на песок.

Он попытался встать. Но ментальное давление было ТАКИМ сильным, что с трудом подняться на колено. Тени же Хаоса уже налетели и закружили вокруг…

— Нельзя было отпускать его туда одного, — произнесла Нефтис, нервно вышагивая по песку возле пирамиды.

— Но он прав! — порывисто возразил ее отец, — Мы не можем рисковать вами разом.

— Если он не справится — мне не жить. Они доберутся и до меня.

— Время. У тебя будет время, чтобы суметь разорвать эту связь. Как только тени Хаоса начнут тебе досаждать, мы немедленно разорвем ваш семейный союз.

— Какой же ты наивный… — покачала она головой. — Если тени Хаоса начнут меня жрать, будет поздно. Понимаешь?

— И все же это шанс. И мы должны им воспользоваться.

— Нет там никакого шанса! Нету! — выкрикнула она, удивительно раздраженно. А потом скривилась и отвернулась от родителя. Ее по неведомой причине стали охватывать волнение, злоба и даже какое-то отвращение к окружающим… к самой жизни…

Связь… их связь с Ильей, после заключения семейного союза по обычаям дэвов, была сильна. Они натурально чувствовали друг друга. Даже на удалении многих миров. Ни она, ни он пока не понимали природы этой связи, но уже выяснили — она имеется и работает.

И вот теперь на нее накатила целая гамма чувств, сменившаяся, чуть погодя, тревогой, а следом и паникой. А потом она почувствовала его душевную боль.

— Он вступил в бой… — прошептала Нефтис.

Однако принять эту ситуацию равнодушно не смогла. Ибо те эмоции, которые испытывал прямо сейчас Илья, проливались и на нее. До такой степени натуралистично, что ей даже почудилось, что ее саму касаются мерзкие, липкие пальцы теней Хаоса.

Но она — не Хозяин ночи, которому попросту недоступны были действительно сильные эмоции. Нет. Природа ее пути — ярость. Натуральная. Чистая. Рафинированная. Вот ей Нефтис и дала волю, испугавшись. Просто отпустив, словно дикого жеребца, придав напутственного пинка. Да еще сделав это тут — в мире, полном магии, и не испытывая дефицита силы…

Мгновение.

И женщина перетекла в свой истинный облик — феникса.

Еще пара ударов сердца.

И эту жутковатую птицу охватило пламя. Бушующее. Ревущее. И удивительно горячее. Пульсирующими волнами расходясь вокруг нее. Все дальше и дальше.

Увидев это, ее отец стрекача дал, убегая подальше. Да и остальные прыснули словно тараканы от веника. Кто-то даже попытался спрятаться в песок. Иные бросились в пирамиду, вход в которую, после гибели обитателя открылся.

Нефтис же «несло» все сильнее и сильнее. И Илья это почувствовал.

Тени Хаоса, грамотно выбрав стратегию, пытались обратить холодную ярость Илья против него же самого. Он держался. Но из последних сил, натурально замерзая. Вон — уже даже льдом стал обрастать.

А тут — волна тепла.

Несколько мгновений спустя, по поверхности его тела пробежали тонкие струйки, словно бы сотканные из ожившего огня. Лавы, ставшей удивительно жидкой и подвижной. И вокруг него, рядом с ледяной дымкой стали проявляться огненные язычки, словно бы танцующие вокруг него.

И… наконец, жахнуло!

Там, рядом с Нефтис, шагов на сто остался только оплавленный котлован из стекла, в которое сплавился песок. Здесь же — в черном мире, ударило НАМНОГО слабее. Все-таки подобные связи просто неспособны пропускать значимые энергии. Но и этого хватило теням Хаоса. Шагах в десяти они все легли, практически мгновенно развеявшись от порыва огненного ветра.

Илья же встал.

Расправил плечи.

Взмахнул крыльями, поднимаясь над песком.

И, вновь раскинув ауру «Поглощения» ударил «Криком Тиамат»:

— ФУС-РО-ДА!

Отчего конусом, шагов на сто, выкосил теней Хаоса перед собой.

Как эта печать сработала он не знал. Он и не пытался ей воспользоваться. Просто в остервенении представил, как из его рта вырывает шквалистый порыв крайне охлажденного воздуха.

И получилось

Тени от такой демонстрации резко отпрянули. Отскочив где-то шагов на двести.

Илья же представил себя черным туманом в порыве бешенства. И, распавшись на него, устремился вслед за тенями.

Быстро.

Очень быстро.

Куда скорее, чем те могли летать.

Поэтому он легко их догонял и пробивал струйками черного тумана, из которого вылетали искорки чего-то ярко-синего и красного. Словно костер углями «стрелял». Только часть из этих «углей» имели природу полного антагонизма огню.

Порыв.

Порыв.

Еще порыв.

Тени Хаоса бросились врассыпную кто куда, стараясь как можно скорее удалиться от этого странного дэва. Ставшего для них совершенно неожиданно чрезвычайно опасным. Будучи не в состоянии подобрать стратегию подавления для него. Ибо синяя и красная стихии выступали полными антагонистами. И то, что работало против одной, было бесполезно для противодействия иной.

Дэвов же двух стихий не существовало и существовать не могли.

Вообще.

В принципе.

Такова уж их природа. Вот неприятель и растерялся…

Давление, разумеется, их упало почти до нуля. Им резко стало не до него. Илья же, вернув себе вновь истинный облик, полетел к зиккурату…

Довольно скоро это сооружение приблизилось настолько, что стали видны обнаженные тела мучеников. Тех, кого бросили сюда, принося в жертву одному из аспектов Хаоса.

На самом первом ярусе не было никого.

А вот чуть выше лежали почти что-то полностью уничтоженные сущности. Которые представляли собой сущий кошмар из переплетения вспухших, гниющих тел и таких же душ, в которых копошились паразиты. Как телесные, так и духовные.

Выглядело омерзительно.

Кошмарно.

Одного взгляда на эти, все еще живые останки, хватало, чтобы прийти в отчаяние.

Выше, с каждым ярусом, степень распада уменьшалась, вплоть до совершенно целых жертв на самом верху — у храма. Откуда, шаг за шагом, прогрессировал тлен души и тела.

Противоестественный.

Неправильный.

Вон — вяло шевелился какой-то дэв, невидяще глядя перед собой пустыми глазницами. Его череп был частично обнажен до кости. И в этом месте прогрызен какими-то червями, отчетливо проступающих наружу своими хвостиками.

И так — во всем.

Любое живое существо давно бы умерло. Но… не тут.

Одно хорошо — Илье на все это было плевать. Находясь в своего рода трансе, он сейчас являлся воплощением бешенства… каким-то натуральным стихийным бедствием, которое могло замечать и констатировать что-то, но не осмысливать и тем более не рефлексировать.

Из-за чего весь этот кошмар на него никак не влиял.

Вообще.

Ну, разве что, подпитывал эмоции, которыми он сейчас просто горел. Как свои собственные, так и Нефтис, также находящуюся в трансе. Из-за его их личности, отступив на второй план, никак не вмешивались в процесс…

Подлетев на самую вершину зиккурата, он приземлился и невольно заглянул в храм. Ибо остановился аккуратно напротив входа. Хотя… быть может, эта постройка сама повернулась в его сторону. Такие мысли где-то на краю сознания у него проносились.

Там вольготно располагалась статуя здоровенного, бесформенного гуманоида. Покрытого язвами и изъеденного червями. Множество ртов и глаз в самых неожиданных местах. Щупальца. Рога. Руки. Казалось, что какой-то безумный скульптор попытался воплотить в камне свои до крайности противоестественные фантазии.

В его ушах зазвучал шепот:

«Люди живут и умирают. А ради чего? Чтобы другие стояли на их могилах? Где в этом награда?»

Илья потряс головой, стараясь отогнать это наваждение. Меж тем голос продолжил шептать:

' Моя награда — надежда.

Жизнь ведет к смерти и разложению. Невозможно уйти от обветшания. И тем не менее смертные пытаются. Борьба против распада подталкивает их к действию, мотивирует к достижению величия и дает надежду на то, что вперед их ждут лучшие времена и бесконечные возможности…

Я тот, кто несет свет во тьму.

Я тот, кто дает смертным силы сопротивляться.

Я тот, кто как заботливый дедушка обнимает и вдохновляет своих последователей использовать распад и разложение как источник силы и воодушевления…

Чтобы получить мое благословение нужно хотеть жить и делать что угодно, ради выживания. Драться и бороться. Отчаянно. Любой ценой. Идя на все.

Оглянись.

Разве не так ты жил?'

Голос в голове замолчал.

Илья же продолжал стоять перед этой статуей, оставаясь в трансе. Ярость Нефтис не позволила ему услышать сказанное.

Поэтому, выждав пару мгновений, он ударом крыла разбил статую. Разлетевшуюся тысячами осколков. Услышав вновь тот самый голос — быстро удаляющийся, хохочущий как безумный. Хотя, почему — как?

Он вышел на крыльцо храма.

Тени Хаоса улетали. Было видно, как они стремительно покидали это место. И даже сам песок возле храма светлел.

Вместе с тем стало отходить магическое удушье.

А там — на ступенях начали умирать дэвы. Которые давно бы отошли, если бы не воля этого кошмарного божества. Илья отчетливо слышал их смерти.

На время этот храм прекратил действие.

Но мужчина был уверен — вряд ли надолго. Та же Коллегия почти наверняка станет ратовать за его возрождения, ибо этот чудовищная сущность распада и разложения, очевидно, их чем-то привлекала.

Илья вышел на вершину зиккурата.

Ему хотелось усилием воли расколоть его. Но присутствие аспекта Хаоса отступило, извращающего все вокруг. В том числе и природу магии. Сближая ее с чем-то творящимся в Сером мире. А потому того могущества, которое переполняло Илью после подключения Нефтис, больше не было.

Он, как и она — остыли.

Им вернулись их личности, а стихии отступили.

Напади сейчас эти тени Хаоса — и конец. Или нет? Проверять Илья больше не хотел. Ему хватило. Особенно теперь, когда он вновь стал самим собой и пришло осознание эти изуродованных тел на нижних ярусах. Уже мертвых. Но аж шевелящихся, от переполняющих их червей и прочих паразитов.

Пахнули ароматы распада органики.

Он наложил на себя «Дыхание Иора» и отправился искать Лилу.

По пути ему встретилось несколько тел.

Еще живых.

Но совершенно недвижимых, если не считать едва различимое дыхание. Ему до них не было дела. Он просто парил над ними. Лишь изредка переворачивая женские тела. Обнаженной Лилу он ведь никогда не видел и не представлял, как ее тут скрутило.

Ее он нашел не сразу.

Добрых десять минут пришлось потратить на этот завал из сорока трех дэвов.

— Какое лицемерие, — процедил Илья с ненавистью. — Коллегия говорит о том, что борется за каждого дэва. Но не стремится их увеличить и приносит в жертву так массово!

— Такова их суть, — прошелестел голос Предвечной девы.

— Что мне с ними делать?

— Что угодно. Мне они неинтересны.

— Они не могут стать твоими жнецами и служить тебе?

— Уже нет.

— А… хм… И как часто Коллегия приносит жертвы?

— На каждом ярусе должно лежать нужное количество дэвов. Их перемещение происходит по мере поступления новых. В одни годы дэвы достигали распада до тени за несколько лет, а в иные — за века, а то и тысячелетия.

— Я могу их привести в чувство и применить для выполнения твоего задания?

— Нет. После года тут дэв лишается рассудка. Они все, кроме Черной Лили, уже совершенные животные, одержимые своими стихиями и путями. Ты можешь их убить. Всех. И поглотить эссенцию. Это моя награда тебе.

— Но я ведь стану красным.

— Это тебя смущает?

— Это меня отрежет от Небесных чертогов, которые бывают полезны.

— Я заберу их кровь на себя. Поглоти их. Ты слишком быстро рос как дэв и не имел наставника, а потому не имеешь ничего от своего пути, кроме трех основных способностей. «Поглощение», «Туманный шаг» и «Туманная трансформация» хороши, но совершенно недостаточны для твоего развития. Действуй. Времени у тебя не так много. Скоро он пришлет своих воителей и тебе придется бежать.

— Может мне еще сломать ему пару храмов?

— Мой расчет был на природу Нефтис. Путь Феникса — до уникальности редкий. В сочетании с вашим семейным союзом — возможность его удивить. Второй раз такая уловка не сработает. Сам же ты еще слишком слаб. Такие храмы обычно штурмуют не менее десяти жнецов имеющие развитие за тысячный чаран, богатый опыт и мои дары хотя бы в базе. Вроде Энума.

— Ох… — только и выдохнул Илья, осознавая весь масштаб игры и то, с какой жутью он только что столкнулся…