Проплакав полночи от стыда и унижения, я кое-как уснула. В глубине души я надеялась, что Алекс придёт в мою комнату, и если не займётся со мной сексом, то хотя бы попытается поговорить. Но этого не случилось. Где-то минут через двадцать после того, как я покинула кабинет, дверь в его спальню грохнула так, что стены вздрогнули, и больше не открывалась.
Утром я встала с красными глазами и распухшими губами. Словно Алексу было недостаточно пробраться в мою голову, ему понадобилось оставить на моём теле отметины, как напоминание о самых незабываемых минутах в моей жизни, и последовавшим за ними позором.