Нельзя быть такими

Глава 1

В полуподвале давно брошенного дома царил полумрак, но на близком расстоянии были отчетливо видны самые мельчайшие эмоции на лицах двух молодых людей. Разговор у них складывался напряжённо и явно под принуждением черноволосого паренька. Примерно шестнадцати лет от роду, они решали извечную проблему человечества; кто виноват и что с этим делать. Светловолосая девушка была надёжно привязана к одному из стульев и находилась в центре помещения. Сильно припухшие губы однозначно свидетельствовали, что совсем недавно ей задали хорошую трёпку, но какого-то особого испуга на лице не было, да и говорила она ровным, довольно спокойным голосом:

– Это всё, что произошло со мной с тех пор, как я стала четвёртой женой Горана.

– Всё, что ты сейчас рассказала, меня совершенно не интересует, а вот почему предала единоверца, очень даже хочется услышать – в интонациях голоса Витора преобладала злая ирония.

Эта девочка была единственным существом, кто знал тайну его происхождения. Впрочем, её тоже ждёт не менее печальная участь, а может быть даже и более, если узнают кем являлись родители Латои. Четыре года назад Витор вынес её на руках из грота, через который удалось спастись от солдат «Теонов». Их непременно бы нагнали и уничтожили, но подземный ход заканчивался маленьким озером, а чтобы выбраться оттуда, нужно было проплыть несколько метров под водой и знать где именно. Больше года они скитались по разрушенной стране, тщательно притворяясь обычными горожанами, которых «большая» война оставила без крова над головой. К тому времени, в королевстве уже появилась новая знать и начала настойчиво приучать чернь к почитанию своих персон. Избежать этого было трудно, но всё-таки возможно. Прибившись к банде мелких воришек, они перешли на нелегальное положение и поселились в заброшенном городе. После повторного разрушения столицы королевства «Ремов», восстанавливать её больше не стали, по-крайней мере, на данный момент в ней правила бал разруха и запустение. Там обитало несколько тысяч человек и каждый со своей личной трагедией за душой. Может быть по этой причине, а может и по какой-то другой, но такие понятия, как жалость, милосердие и доброта, здесь абсолютно отсутствовали. Слабый подчинялся сильному и более жестокому, а сам город делился на шесть непримиримых группировок. Особо сильно между собой не воевали, но с удовольствием пускали кровь всем «залётным фраерам», которые имели неосторожность сунуть свой нос в чужой район. За месяц до этого предательства, Витор стал посыльным при самом Горане, у которого, по упорным слухам, начисто отсутствовало сердце, иначе его нечеловеческую жестокость объяснить просто невозможно. Долго Витор шёл к этой «почётной» должности и когда облегчённо вздохнул, его жизнь рухнула во второй раз. И ведь он знал почему Латоя его предала, но категорически не хотел в это верить. «Нельзя так поступать, это же подло в конце-то концов»: обиженно стенала душа молодого «Пара». Поэтому в его голосе сквозила неприкрытая злость, а вот ирония, относилась только к нему самому. Ежедневно рискуя своей жизнью, он делал всё возможное и даже чуть больше, чтобы в награду за это получить предательство и циничную улыбку в лицо. Хлёстко ударив по ухмыляющимся губам, Витор вернул девушку в правильную реальность и тщательно примотал к стулу.

– Ты и сам прекрасно знаешь мои мотивы, но хочешь это услышать всё-таки от меня. Вроде бы и росли в одинаковых условиях, а ты, как был дурачком, да так им и остался. Правильно мне говорила мама, что девочки намного быстрее взрослеют, да и умнеют тоже. Поэтому у тебя, ещё не всё потеряно – наставительно произнесла Латоя, но ухмыляться больше не рискнула.

Любила она разговаривать в подобном тоне с Витором, но сейчас он был не готов к такому обращению.

– Ты меня знаешь, лучше не доводи до греха – угрожающе сказал Витор и непроизвольно потянулся к ножу.

«А ведь действительно знаю»; внутренне усмехнулась Латоя, а вслух покладисто произнесла:

– Я устала жить в грязи и нищете, именно поэтому и продалась такому ничтожеству, как Горан. Если ты ещё не забыл, то я росла в совсем других условиях и готова пойти на очень многое, чтобы вернуть своё счастливое прошлое.

«Так и есть, другой причины и быть не могло»; даже с каким-то облегчением подумал Витор и недовольно буркнул в ответ:

– С этого момента, я снимаю с себя ответственность за твою судьбу.

Потом посмотрел в нагло усмехающиеся глаза Латои и психанул по-настоящему. Она не верила в него и открыто это демонстрировала, но даже такое оскорбление он сможет стерпеть, а вот гибель двоих мальчишек, нет. Практически с первых дней пребывания в брошенном городе они добровольно пошли под руку Витора и бесстрашно сражались за выживание вместе с ним. Сам он остался живым только потому, что во время нападения беззаботно загорал на крыше и мечтал о … После прогремевших внизу выстрелов, Витор мгновенно вернулся на грешную землю и мухой юркнул в чердачное окно. Быстро достал припрятанный на чердаке пистоль и машинально взведя курок, стал осторожно спускаться на первый этаж. Двое его подельников лежали в луже собственной крови на лестничной площадке, а дверь в их тайное жилище была безжалостно выломана. Очень аккуратно заглянув внутрь общего коридора, Витору стало совсем нехорошо, их штурмовали лучшие громилы его собственного атамана. Правда, робость быстро прошла, а сознание утонуло в жажде мести и уверенно подняв пистоль, он хладнокровно выстрелил в жирный затылок, самого мерзкого из дружков Горана. Его мозги ещё разлетались по грязным стенам, а Витор по кличке Шнурок, уже стремительно поднимался на крышу. Как и предполагал, дом был окружён со всех сторон, но громилы Горана ведь понятия не имели, что он чистокровный потомок «Парящих». Расстояние до соседней крыши не более десяти метров, а это давало реальные шансы на успех. Просто, надо хорошенько сосредоточиться и прыгнуть, а вот времени на это, ему совсем не оставили. Услышав топот бегущих по чердаку людей, Витор торопливо усилил метаболизм организма насколько смог и быстро разогнавшись, довольно легко пролетел не менее пятнадцати метров. Преодолел он расстояние между крышами налегке, а вот с приземлением получилось не очень гладко. Сильно подгнивший настил крыши не выдержал резкого удара и громоподобно обвалился. Остатки былой черепицы ещё сыпались с крыши на улицу, а Витор уже выпрыгнул из торцевого окна общего коридора в соседний двор. Теперь его догонит только пуля, если конечно сможет попасть. За красивые глазки посыльным у атамана Горана не станешь, для этого нужно уметь быстро бегать, мгновенно соображать и хорошо знать рабочую местность. В дополнение ко всем этим качествам, Витор умел ещё ускоряться по своему желанию. Пусть и ненадолго, но при умелом использовании, это давало дополнительный шанс на выживание. Покружив по проходным подъездам, Шнурок юркнул в довольно узкий лаз и затих там до самой темноты. Как по заказу, луна надёжно спряталась за облаками, а нудно моросящий дождь разогнал людей по унылым жилищам брошенного города. Витор перенёс своих погибших дружков в соседний подвал и надёжно завалил их обломками кирпича. Старательно соорудив нечто похожее на надгробие, Шнурок искренне произнёс молитву за упокой их душ и тут же поклялся отомстить. Откладывать в дальний ящик свои обещания он не привык и уже перед самым рассветом, наведался в одну из лёжек громил Горана. «А ведь всё-таки уважают»: довольно ухмыльнулся Витор при виде скучающего часового, потому что в обычной обстановке, такого никогда не делали. Ускорившись на полную возможность своего организма, Шнурок молниеносно преодолел двадцать шагов и вогнал лезвие ножа в разевающийся для крика рот постового. Заорать он так и не успел, но вот удержать здоровенного амбала не получилось и тот зычно грохнулся «пустой» головой о запертую изнутри дверь. Витор только и успел горестно выдохнуть, да оттащить громилу на пару шагов, как из-за двери прозвучал заспанный голос:

– Просил же тебя не шуметь, сейчас сменю.

Немного повозившись с запором, Коротыш высунул заспанное лицо на улицу и удивлённо заглянул в ствол пистоля.

– Лично к тебе, у меня претензий на сегодня нет. Так, что жить или умереть, решать будешь сам и прямо сейчас – спокойно произнёс Витор, но пальцем выбрал слабину спускового механизма пистоля.

Коротыш покорно кивнул и подставил свой затылок для удара. Не так давно, он сам обучал Шнурка куда нужно бить и с какой силой. Даже среди отъявленных мерзавцев иногда попадались люди, с которыми было приятно общаться. Коротыш был одним из них, поэтому Витор облегчённо вздохнул, что не пришлось его убивать, без особой на то надобности. Аккуратно положив местного добряка на сухой пол подъезда, он в течение короткого времени безжалостно расправился со спящими боевиками. «И так, счёт потерь; девять – два, в мою пользу»: Витор бесстрастно подвёл первые итоги своей личной вендетты и легонько пнул Коротыша под зад. Дав ему время прийти в себя, Шнурок строго спросил:

– Где Латоя?

– На площади, где раньше был бассейн, есть тайная резиденция атамана, но держат её в соседнем подвале. Именно там, Горан назначал тебя своим посыльным – торопливо затараторил Коротыш.

Что-то не понравилось Витору в его голосе и самом ответе, но все его мысли были заняты судьбой своей подружки, поэтому последовал вопрос о ней:

– Каким образом, Латоя оказалась у Горана?

– Сама пришла к нему и сразу выложила, как ты аристократа убил на тракте. Сам знаешь, что за живого убийцу назначено сумасшедшее вознаграждение, впрочем, как и за мёртвого тоже – Коротыш перестал волноваться и говорил уже более спокойным голосом.

– Вона как – грустно усмехнулся Витор.

– Прямо сегодня, тебя будут очень серьёзно искать и скорее всего, не только люди Горана. Из-за сотни золотых, может и война между бандами начаться – многозначительно намекнул Коротыш и состроил страдальческое лицо.

«А вот это настоящая подсказка, спасибо «добрая» душа»: мысленно усмехнулся Витор и более внимательно присмотрелся к Коротышу. Тот продолжал подкидывать возможные варианты ближайшего будущего, а Шнурок внутренне сжался и увеличил метаболизм своего организма.

– Ты сейчас шумни из пистоля, да опять меня по затылку тюкни. Не пройдёт и получаса, как вся банда здесь будет – доверчиво предложил Коротыш.

– А ведь дело говоришь – серьёзно сказал Витор и пальнул из пистоля в хмурое небо.

– Даже жалко тебя становится – немного смущённо пробормотал Коротыш и выхватил нож из рукава.

Недооценка противника губила и более умелых бойцов, но этот урок стал последним для бывшего столичного городового. Шнурок максимально ускорил движение своего тела и вонзив нож в сердце Коротыша, печально заглянул в тускнеющие глаза.

– Не верю. Ты потомок Па… – ошеломлённо прохрипел головорез и умер не договорив ненавистного названия предыдущей касты правителей королевства «Ремов».

– Всё так, человек, но ведь родителей не выбирают – с укором проговорил Витор и осторожно опустил мёртвое тело.

Со всей возможной скоростью он пробрался в один из полуразрушенных домов на площади с бассейном и терпеливо дождался, пока Горан соберёт всех боевиков и лично поведёт их на поиски сотни золотых монет. Даже после этого, Витору пришлось просидеть в засаде не меньше часа, чтобы иметь хоть какой-то запас по времени.

Из глубоких раздумий, его вывел равнодушный голос Латои:

– Ты чего там, заснул что ли? Убирайся отсюда, пока ещё есть возможность. После такой пальбы, здесь скоро будут все банды города. И это, добей вон того уродца, пожалуйста.

Девушка кивнула в сторону бородатого мужика, который старательно притворялся трупом, но подрагивающие веки выдавали его с потрохами.

– Прощай герцогиня, надеюсь, что больше никогда не увидимся. Конкретно за себя, я тебя простил, а вот за погибших братков накажу. Ты будешь вспоминать о них всю свою жизнь, особенно когда посмотришься в зеркало – почти нейтральным голосом вынес приговор Витор и сделал два глубоких пореза на правой щеке девушки.

– Витор Лебреот, ты осмелился пустить кровь родной дочери Лорда-правителя клана «Парящих» – возмущённо вскричала Латоя и обожгла нахала ненавистным взглядом.

– Если ты решила пожаловаться папочке лично, то напоследок могу помочь с ним встретиться, примерно вот таким способом – Витор переместился к бородатому громиле в режиме «парения» и резко ткнул ножом в область сердца.

Девушка потрясённо молчала, а в её взгляде опять появилось уважение. «Мелочь, а приятно»; ехидно подумал Витор, а вслух сказал бесстрастным голосом:

– Это была последняя просьба, которую я выполнил для тебя. Перед лицом «Парящего Ангела» и от имени всего клана «Парящих» объявляю Латою Мелинхор изгоем за предательство соплеменника. Прощай, моя красавица.

Как только Витор исчез из вида, Латоя активно заработала мышцами и довольно быстро освободилась от пут. Для полной надёжности перерезала горло двум и так уже трупам, а потом спокойно вышла из подвала. Найти заначку атамана Горана не составило особого труда, правда для этого пришлось насадить на нож его старшую жену, но такие пустяки её мало волновали. Тщательно собрав все украшения с тела, Латоя уверенно двинулась по заранее продуманному маршруту. В принципе, всё получилось, как она и планировала, за одним неприятным исключением. Витор испортил ей лицо, а это был очень веский аргумент в её наборе средств обольщения. Она конечно постарается сделать шрамы малозаметными, но следы от порезов, всё равно останутся видимыми. Топнув с досады красивой ножкой, Латоя приложила к лицу свежий кусок тряпки и упрямо поджав припухшие губы, уверенно свернула к условному месту. Около двадцати перевозбуждённых самцов встретили её приветливыми воплями. Считать их людьми, то есть разумными существами, бывшая герцогиня категорически отказывалась.

– Ну, что скажешь? – строго спросил крупный мужчина, одновременно пожирая её стройное тело глазами.

Продемонстрировав порезы на правой щеке, Латоя деловито объяснила:

– Не далее получаса назад, Витор находился на площади с бассейном. Горан его уже ловит, так что поспеши, а то можешь и не успеть.

– Я лично выведу тебя из города, а ловить твоего бывшего дружка будут мои отважные воины – гордо ответил главарь четвёртого района и взмахом руки отправил свою кодлу на промысел золотых монет.

Ещё не стих стукоток от шагов бандитов, а атаман уже схватил герцогиню за обе груди и сально улыбаясь, нагло заявил:

– Но вначале, я тебя хорошенько поимею со всех сторон, впрочем, и в конце тоже.

От такой оригинальной шутки он громогласно заржал, явно наслаждаясь, как своим чёрным юмором, так и беспредельной властью над ней. Весело безмозглому громиле, а вот Латоя настороженно застригла ушками. Она почувствовала клановым щупом присутствие «Парящего», а это означало, что он находится в пределах тридцати метров от неё. Кроме самого Витора, здесь больше некому появиться и Латоя решила немного покуражиться над ним. Бесстыдно задрав подол платья, чуть ли не до груди, она согнулась в очень заманчивой позе и сделала полный оборот. Главарь пустил похотливую слюну и ухватив себя лапищей за вздыбившуюся плоть, хрипло пробормотал:

– Ты это, замри-ка на пару мгновений.

Он уже задрожал в предчувствии наслаждения, как рядом раздался насмешливый голос:

– Ты на кого хвост задираешь, тварь?

Витор выстрелил в перекошенное от страха лицо главаря и виновато посмотрел на Латою. Не меняя соблазнительной позы, она повернулась к нему задом и ехидно спросила:

– Ты тоже хочешь поиметь меня на прощание?

Но ответа не прозвучало, Витор уже перестал ощущаться клановым щупом. Резво распрямившись, Латоя внимательно осмотрела окрестности. Потом суетливо обыскала труп местного главаря и найдя всего лишь несколько медных монет, презрительно плюнула на несостоявшегося любовника. Когда на звук выстрела вернулась его банда, герцогиня уже перебегала в другой квартал, а Витор пристрелил самого крупного из громил. Погоня за ним началась стремительно и постепенно обрастая всё большим количеством преследователей, неизбежно приближалась к площади с бассейном. В этот самый момент, там уже происходила активная перестрелка, сразу трёх банд города.

Юркнув в узкий лаз, в который мог пролезть только ребёнок, Шнурок перевёл дыхание и самодовольно ухмыльнулся: «вот ведь негодница, почувствовала меня клановым щупом и специально устроила стриптиз». Потом в очередной раз поклялся себе, больше ей не помогать и устало затих в темноте, а в это время, город превращался в грандиозную гладиаторскую арену. Бились насмерть уже все группировки брошенного города, причём против всех сразу. «Каннибалы за меня молитву прочтут»: саркастически усмехнулся Витор и задремал настороженным сном.