Ненужная жена

ГЛАВА 12

— Пофиг! — торжественно произнесла я и сделала глоток крепкого чая, аккуратно удерживая фарфоровую чашечку.

Джанетт смотрела на меня с восторгом.

— И что же это значит?

Я махнула чашкой, едва не расплескав ее содержимое, но быстро вернулась к своей роли, приняла благопристойный вид и прочистила горло.

— Не имеет значения, все равно. Например, сэр Эстес говорит тебе, что ты уничтожила его ценнейшие документы, и ты смело можешь сказать: «Пофиг!».

Девушка была готова чуть ли не захлопать в ладоши. Она скрутила свои длинные белые волосы и перебросила их себе за спину.

— Пофиг… — пробормотала она, словно смакуя и перекатывая слово на языке. — Мне нравится! Что еще?

Как и обещала, Джанетт все же нашла время посетить меня после бала. Она приехала сразу после полудня, и я выпроводила слуг и фрейлин, и мы остались с ней только вдвоем. В основном, я расспрашивала ее про жизнь в темной империи, потому что мне было ужас, как интересно, что из себя представляет повседневность фэнтезийного мира.

А еще у меня появилось просто невероятное желание съездить в город. Лишь пообщавшись с Джанетт, которая со смехом рассказывала про свою оплошность в лавке с лекарственными травами, я поняла, что ни разу не гуляла за пределами дворца. Лишь пару раз выезжала на балы, но и там я лишь сидела в карете и даже особо не рассматривала окружающий мир.

Надо будет обязательно наведаться к Эстесу с требованием организовать для меня прогулку! Может быть, он даже сможет провернуть это втайне, и я смогу вырваться максимум в сопровождении Альи и рыцарей, без целого двора на хвосте.

— Не знаю, — засмеялась я. — Не могу вот так что-то сразу придумать.

Девушка бросила на меня лукавый взгляд и откинулась на спинку дивана. Я отметила, что ее наряд, что сегодня, что в другие дни, был проще, чем у обычных аристократок, да и волосы она предпочитала лишь убирать от лица, а не накручивать на голове немыслимые конструкции.

И вообще, Джанетт казалась мне тем восхитительным человеком, которому было глубоко наплевать на общественное мнение. Она достаточно бойкая и ее положение достаточно высокое, чтобы не превратится в грушу для битья, но большего ей было и не нужно. Казалось бы, в высшем обществе она с радостью заняла позицию «леди со странностями» и даже гордилась этим.

Я бы так не смогла, наверное. Я любила внимание, точнее я просто не представляла свою жизнь без него. Для меня быть среди людей и чувствовать на себе их взгляды было также естественно, как и дышать. И для меня было очень важно занять главенствующее положение в обществе, при ином раскладе я бы чувствовала себя некомфортно.

— Даже если ты не используешь эти «интересные» слова, твоя манера речи все равно отличается от привычной. Хотела бы я проводить с тобой больше времени, чтобы получше узнать тебя, — вдруг говорит она, рассматривая потолок.

— Ну, у меня времени предостаточно, можешь приезжать, когда захочешь. Можешь даже поселиться здесь, уверена, Эстес будет в восторге, — усмехнулась я.

На губах Джанетт появилась озорная улыбка, и она пробормотала:

— У него, наверное, случится сердечный приступ, — но вскоре уголки ее рта опустились, и я поняла, что есть что-то, что ее тревожит.

— В чем дело? — мягко спросила я, чуть подаваясь вперед в кресле.

Девушка свела брови и сморщила нос.

— Это глупо жаловаться тебе. Тебя насильно выдали замуж в другую страну. И я люблю Армена, но знаю, что он далеко не подарок. Как ты там говоришь? Я бы откусила себе руку, если бы мне нужно было выйти за него - вот.

Я вздохнула. Джанетт была младше меня на пару лет, и в ней я видела и подругу, и младшую сестру. Да, пусть между нами разница всего лишь в два года, но я за свои двадцать лет повидала намного больше, чем она в свои восемнадцать.

— Ты знаешь, что каждый из нас переживает свой собственный, особенный опыт? Ты не можешь сравнивать свои проблемы с моими и обесценивать их. Потому что ты никогда не узнаешь, что в точности чувствую я, а я никогда полностью не пойму, что испытываешь ты. И это окей.

Она стрельнула в меня взглядом.

— Вот опять. Окей. Что это?

Я прочистила горло. Эта девушка спалит меня раньше, чем пройдет полгода. Она слишком обращает внимания на мою манеру речи, а меня иногда заносит, и я перестаю себя контролировать.

— Здесь это означает - «в порядке». Джанетт, милая, я хотела сказать, что нет ничего неправильного в том, чтобы делиться своими переживаниями, даже если тебе кажется, что они ничего не стоят. Иногда всем нам нужного немного поныть.

Джанетт посмотрела на меня своими серыми глазами, чуть поджимая губы, словно раздумывая, говорить мне или нет. Но в конце концов вздохнула и снова запрокинула голову, разглядывая в потолок.

— Это все мои родители. Папа приглашает ко мне всяких учителей, которые должны обучить меня контролировать темную магию. Но они лишь хотят, чтобы я не выплескивала ее куда попало. Никто даже не заикается о том, чтобы отдать меня в академию.

— А они у вас есть? Академии магии? — тут же заинтересовалась я.

— Да. Их несколько в темной империи, — кивнула Джанетт.

— И ты… Хочешь там учиться?

— Не уверена, — она снова свела брови. — Я точно знаю, чего не хочу - выходить замуж за Клода. И учеба в академии могла бы мне в этом помочь.

Я потерла лоб, не понимая, какая здесь связь. Допустим, я вышла замуж, потому что подписала контракт с сэром Рейнольдом. Но что ее заставляло связать себя узами брака с нелюбимым человеком, и при чем тут тогда вообще была учеба в академии?

— Вы же только помолвлены? Ты ведь можешь просто сказать: «Нет», если не хочешь брака?

Джанетт скосила на меня глаза и фыркнула.

— По-твоему все так просто? Стала бы я бегать от Клода и пропадать из дома, если бы просто могла сказать: «Нет», на свадьбе?

Мое сердце укололо.

— Ты сбегаешь из дома?

Она нахмурилась сильнее. Выглядело так, словно она не очень-то и хотела об этом говорить, но проболталась.

— Да, — буркнула девушка. — Живу у подруг, либо снимаю себе комнату на постоялом дворе. Иногда хожу на балы, чтобы мама с папой не сильно волновались. Иногда и дома бываю, и тогда за мной охотятся еще и учителя магии. Главное, не попадаться на глаза родителям и Клоду.

— И что будет, если попадешься?

— Они могут насильно нас поженить! — раздраженно бросила девушка и сжала кулаки. — При согласии обоих родителей брак может быть заключен и без желания невесты.

Я моргнула пару раз, осмысливая сказанное, а потом возмущенно фыркнула:

— Что?! Это несправедливо!

— Именно! — воскликнула Джанетт и надулась, как хомячок. — Армен обещал отменить этот закон, но сделать это сможет только после того, как станет императором. Поэтому мне еще пару лет нужно побыть «в бегах».

Тут уже мы напали на волнующую меня тему, и я как бы невзначай бросила:

— Джанетт, а ты не знаешь… У Армена кто-то есть?

Девушка тут же села ровнее в кресле и улыбнулась так, что в ее глазах заплясали чертята.

— А что? Ревнуешь?

— Нет, — поспешила я ее разуверить. — Просто… Он не приходит в мои покои. Но и в своей комнате не ночует…

— Конечно же, ты не ревнуешь… — протянула Джанетт и хитро прищурилась.

— Это не ревность, — мотнула я головой. — Просто… Мне нужно, чтобы все думали, что у нас счастливый брак.

Взгляд, которым она меня одарила, был полон недоверия, но тем не менее, она вновь откинулась на спинку дивана и сказала:

— Я бы потомила тебя чуть дольше, но ты была слишком милой ко мне, чтобы над тобой издеваться.

— Злой ты человек… — произнесла я в шутку, и она мне подмигнула.

— На самом деле, брат редко ночует в своих покоях, потому что туда так и норовят пробраться какие-нибудь горничные, мечтающие стать его любовницами. Поэтому он иногда ночуют в кабинете или в любой свободной комнате дворца, — она вдруг заговорщически улыбнулась и продолжила: — Раньше, я даже частенько гоняла из его спальни разных дам.

Она вдруг снова выпрямилась и бросила на меня лукавый взгляд.

— Хочешь, посмотрим, ждет ли там его кто-нибудь?

Я большого энтузиазма не ощущала.

— По-твоему это нормально выпроваживать из его спальни девиц? А вдруг они там по его приказу.

— Такого не может быть, — отмахнулась Джанетт. — Он не интересуется женщинами.

Мои брови полезли в волосы, а все наши с ним взаимодействия внезапно стали обретать иной смысл.

— Он что… — сдавленно произнесла я, округляя глаза. — Предпочитает… Мужчин?

Джанетт поджала губы, странно дернулась, а ее лицо покраснело.

Вот как… Наверное, это и есть ответ. Ну… С другой стороны, ничего удивительного… Он слишком хорош. Слишком. Ничего удивительного, что природа быстро поняла свою ошибку и сделала так, чтобы он не смог передать свои идеальные гены потомкам. Да. Именно так, видимо, все и было.

На ум пришел секретарь с золотыми волосами, и я зажала рот рукой. А что если?.. Армен и Эстес?.. Мои глаза стали уже не круглыми, а квадратными, и я совершенно потрясенная посмотрела на красную, как рак, Джанетт, которая странно дергалась.

— Так они… — начала я помертвевшими губами.

И в этот момент девушка просто взорвалась смехом. Она утирала катящиеся по щекам слезы и качала головой.

— Видела бы ты свое лицо, Элиша… — выдавила она, заходясь в новом приступе.

Я же поняла, что меня совершенно нагло обвели вокруг пальца.

— Ах, так!

Я кинулась к девушке и принялась ее щекотать, отчего она начала визжать и извиваться.

— Умоляю! Я боюсь щекотки! Прости-прости-прости… — скороговоркой говорила она, стремясь вырваться.

Почувствовав себя в достаточной степени отомщенной, я с достоинством поднялась и вернулась на свое кресло. Девушка же развалилась на сидении дивана, раскинув руки за головой, ее белоснежные волосы растрепались, а щечки чуть-чуть покраснели. Она была невероятно красивой.

— Ну, так что? — спросила она меня, отдышавшись. — Пойдем проверять спальню Армена?

***

— Почему девушки просто вламываются в его спальню? — задала я интересующий меня вопрос, пока мы с Джанетт шли по коридору. — У него же там стоят рыцари…

— Обычно я ловила там служанок, а ты же знаешь, что во дворце в каждую комнату есть специальная дверь для слуг. Она рыцарями не охраняется.

Я нахмурилась.

— Как-то это небезопасно… А что если какой-нибудь злоумышленник решит навредить члену императорской семьи и воспользуется этим проходом?

Эта мысль не давала мне покоя и раньше - пока я бегала туда-сюда между малым залом и своей комнатой. Ведь если могу бегать я, то мог и кто-нибудь другой?

Джанетт усмехнулась и, перекрутив волосы, отбросила их за спину.

— А ты пробовала по этому проходу попасть не в свою комнату?

— Нет, — протянула я, пытаясь понять, к чему она клонит.

Она дернула плечом.

— Здесь тебе не Токк. Этот дворец строился с помощью могущественных темных магов, и коридор для слуг сплошь пропитан ей. Туда не так просто попасть постороннему человеку, которого еще не принял дворец. Да и обитателю… Попробуй как-нибудь пройти по коридору не в свою комнату - посмотришь, что получится.

Я почувствовала, что окончательно запуталась.

— А как же тогда слуги спокойно проходят в нужные комнаты?

— В том-то и дело, что «нужные», — Джанетт назидательно подняла палец, а потом щелкнула меня по носу и улыбнулась. — Это довольно сложно объяснить. Но за безопасность можешь не переживать.

Как говорится, я знаю, что ничего не знаю…

— Но почему они вообще туда приходят? — все никак не могла понять я. — Армен давал понять, что не против позабавиться с какой-нибудь служанкой? Разве их не увольняют после такого?

Девушка бросила на меня короткий взгляд и отвернулась.

— Увольняют, — как-то неохотно призналась она.

Я вздернула бровь, не приблизившись к понимаю мотивов, которыми руководствовались эти отчаянные женщины.

— Тогда почему?

— А ты еще не знаешь? — еще более неохотно спросила Джанетт, а потом вдруг встрепенулась и слишком радостно произнесла: — О, посмотри-ка! Даже и не заметила, как мы пришли!

Мы подошли к парочке рыцарей, что дежурили у дверей в покои кронпринца, и они синхронно прижали кулаки к груди, приветствуя нас.

— Ваше императорское высочество, леди Джанетт.

Девушка сморщила нос, словно ей не нравилось, когда к ней обращались официально, и похлопала одного из рыцарей по плечу.

— Неплохо вы натренировались, сэр Родэн.

Прямо на моих глазах мужественный воин заалел, как маков цвет, и отвернулся.

— Благодарю, миледи, — сдавленно произнес он.

Джанетт соединила руки за спиной и, наклонившись вбок, заглянула ему в глаза.

— Вы покраснели? Заболели?

Я не смогла сдержать смешка. Либо она была слепой, либо издевалась. И поскольку Джанетт не казалась мне человеком, который будет насмехаться над чувствами других людей, значит, все же слепота…

— Пойдем, отстань от бедного рыцаря, — пробормотала я, цепляясь девушку под локоть, и подарила мужчине извиняющуюся улыбку, отчего он покраснел еще больше и вовсе уткнулся взглядом в пол.

Забавно.

Другой рыцарь открыл перед нами двери, я, все еще посмеиваясь над недогадливостью Джанетт, вошла в покои мужа и… Обалдела. Потому что на его кровати, приняв соблазнительную позу и едва-едва прикрыв все самые интересные места, лежала… Аристия!

Она раскинулась на шелковых простынях, ее темные волосы локоном раскинулись по постели, светлая кожа блестела в свете свечей. Видимо услышав звук открывшей входной двери, эта недоделанная роковая женщина с томным вздохом обернулась, намереваясь покорить вошедшего с первого взгляда, но вошедшим оказался вовсе не мужчина.

— А неплохих служанок в этот раз набрала главная горничная… — задумчиво произнесла Джанетт, разглядывая Аристию. — Хорошенькая.

Возможно, ничего такого моя спутница и не хотела сказать, может быть, даже наоборот - желала сделать комплимент, но фрейлина подскочила, как ужаленная. Подтянув к груди шелковую простынь, девушка гордо вздернула подбородок и смерила сначала меня, а потом Джанетт уничижительным взглядом.

— Я не служанка! Я…

— Моя фрейлина, — перебила я ее, недобро улыбаясь. — И я не припоминаю, чтобы в обязанности фрейлины входило голой ошиваться в покоях мужа принцессы.

— Ошиваться? — шепотом переспросила Джанетт, сверкая глазами.

Кажется, это слово она точно возьмет себе на вооружение… Глядишь, так и испорчу молодую леди своими «иномирянскими» словами…

— Да что ты мне сделаешь, мышь?! — сверкнула она глазами. — В моих руках все общество! И его высочество кронпринц тоже будет моим! Око за око!

Я прищурилась, понимая, что стремительно теряю нить разговора. Какие еще «ока»? О чем она вообще говорит? Но в любом случае, какую бы чушь она ни несла, ее тон - непозволителен, как и ее поступки.

Мало того, что она оговорила меня перед всем обществом темной империи и распустила гнусные слухи обо мне и Эдгаре, так она еще и моего мужа соблазнить пыталась! Это мой муж, ясно? Если уж кто и должен его соблазнять, так это я!

И уже я открыла рот, чтобы поставить на место мерзавку, как меня отвлекли действия Джанетт. Та выставила перед собой руки, по которым тут же стали бегать искорки темной магии, а потом осторожно приблизилась к кровати, пристально вглядываясь в лицо Аристии.

— Кис-кис-кис… Иди сюда, моя девочка… Пора кушать…

От такого в осадок выпала и я, и фрейлина. И пока я пыталась сообразить, что вообще тут происходит, Аристия уже пришла в себя. Она зло зыркнула на девушку и прошипела: «Чего тебе нужно?! Убирайся!», но потом, наверное, все же почувствовала для себя угрозу в этом «кис-кис-кис», а потому немного отползла назад.

Джанетт же замерла, спрятала руки за спиной, задумчиво жуя губу, и с удивлением произнесла:

— А она не одержима! Элиша, представляешь?! — с каким-то странным восторгом в голосе девушка обернулась ко мне и воскликнула. — Эта дура и правда пробралась в покои моего брата, пытаясь его соблазнить!

При слове «брат» Аристия как-то сразу сжалась в размерах и с тревогой посмотрела в сторону Джанетт. Видимо, до этого они не были представлены официально, к тому же одежда и прическа девушки были довольно простыми, потому фрейлина не разобрала, что перед ней не просто какая-то служанка, а племянница самого императора.

— Вот уж неожиданность… — протянула я, не сводя взгляда с Аристии.

Одержима? Она не одержима? То есть все остальные девушку, служанки, которые пробирались сюда были одержимы Арменом? И как же они интересно эту одержимость заработали?

Окей. Оставим эти вопросы на сладкое, а сейчас нужно разобраться с фрейлиной.

Оглядев комнату, я подошла к ближайшему резному креслу, села, закинув ногу на ногу, и махнула рукой.

— Вперед. Объясни мне происходящее здесь, дорогая… — почти ласково сказала я девушке, подгорая внутри.

Аристия гордо вздернула подбородок и плотнее прижала к себе простыню.

— Я не обязана перед вами отчитываться, ваше императорское высочество. Мне пора.

Девушка уже подползла к краю кровати, когда мне пришлось ее остановить:

— Не так быстро, драгоценная моя.

Подойдя к ней, я подцепила ее подбородок пальцами и заставила посмотреть на себя.

— Ты знаешь, солнышко, я была бесконечно терпелива с тобой. Когда ты настраивала против меня фрейлин, шепталась обо мне в обществе… Я все это спускала тебе с рук. Думала: «Попробую-ка я перетянуть ее на свою сторону». Но знаешь, что я поняла?

Аристия пронзила меня острым взглядом, а в ее золотистых глазах мелькнул гнев. Я же мягко улыбнулась и ткнула пальцем ей в лоб.

— Что ты недостаточно умна для того, чтобы понять против кого можно играть, а против кого - нет.

— Это против вас - нельзя? — фыркнула она тут же.

Я начинала раздражаться. Глупые люди меня бесили, и к моему величайшему сожалению оказалось, что Аристия была глупа. И меня просто выводил из себя тот факт, что я на протяжении нескольких недель позволяла ей отравлять свою жизнь, желая посостязаться с ней, вместо того, чтобы сразу от нее избавиться.

Правда говорят, что с дураками спорить нельзя, иначе опустишься до их уровня, а там они задавят тебя авторитетом…

— Верно. Я не имею ни малейшего понятия, почему в прошлом я все спускала тебе с рук. Ведь я уверена, что именно благодаря тебе моя жизнь в Токке была столь «красочной». Но… Сейчас ты безнаказанной не уйдешь.

— И что вы мне сделаете? — Аристия будто нарывалась, открыто бросая мне вызов.

Я выпрямилась, глядя на нее и раздумывая, как же провернуть то, что планировала. В глазах девушки мелькнуло торжество, словно она уже победила.

— Я дочь герцога. Мой отец оказывает финансовую и военную поддержку короне. Ты ничего мне не сделаешь.

— Правда? — переспросила я с улыбкой и оглядела комнату. — Ты зашла сюда через проход для слуг?

Недожидаясь ее ответа, я подошла к дверям и широко их распахнула, так чтобы вся комната оказалась на обозрении. Аристия взвизгнула кутаясь в простыни, Джанетт, уместившись в кресле у камина, с любопытством наблюдала за происходящим.

— Сэр Родэн! Вы только посмотрите! — я указала пальцем в сторону кровати и громко произнесла: — В спальню моего драгоценного супруга проникла леди Аристия, моя фрейлина! Вы представляете?! Немедленно позовите ко мне мою Алью и еще троих рыцарей из моей личной охраны.

— Что вы делаете?! — воскликнула Аристия.

Я оглянулась через плечо, не посчитав нужным закрыть дверь, и улыбнулась.

— Видишь ли, милая. Я уже отправила письмо родителям, в котором описала все те гадости, что ты сделала…

Брови девушки вздрогнули, но как я и ожидала, она не выглядела напуганной в достаточной степени. И это натолкнуло меня на мысль, что возможно Элиша в прошлом уже говорила родителям, что Аристия плетет против нее интриги, но король и королева, вероятно, не уделили этому достаточно внимания. Что ж… Так даже интереснее. Я всю свою жизнь справлялась с проблемами в одиночку, и если мамочка и папочка не бегут на помощь, я сделаю все сама. Как обычно.

— Но если дела обстоят так, как ты мне говоришь, — продолжила я с улыбкой. — То письмо, которое я отправила его величеству, не возымеет никакого действия. Если корона и правда сильно зависят от герцога, то отец не посмеют наказать или опозорить дочь его союзника.

Аристия торжествующе улыбнулась, крепче прижимая к груди простынь.

Я мысленно фыркнула. Глупенькая. Неужели ты думаешь, что я вот так просто спущу тебе все с рук? Знаешь, милая, детство с мамашей-алкоголичкой учит, что за себя нужно уметь постоять так, чтобы потом ни у кого даже мысли не возникло тебе навредить.

Моя улыбка стала по-настоящему ангельской, Эстес мог бы мной гордиться.

— К счастью, ты сама вырыла для себя могилу! — торжественно закончила я. — Мне даже делать ничего не пришлось. Какая прелесть…

Тревога на лице Аристии выросла, она снова бросила взгляд на рыцарей и, сглотнув, выкрикнула:

— Вы не посмеете! Вы этого не сделаете! Вы отобрали моего жениха, так почему я не могу сделать также?!

Элиша отбила у Аристии мужчину? Не такой образ принцессы я представляла в своей голове. И потом… Почему мне никто не сказал, что Элиша с кем-то встречалась? Может быть, вместе с ним она и сбежала?

Так-так-так… Полезли любопытные подробности. И я же просто уснуть не смогу, если не узнаю все сейчас.

Я вскинула бровь.

— И кто же был вашим женихом?

— Его высочество Эдгар! — почти выплюнула Аристия.

Моя челюсть упала на пол. Джанетт прижала пальцы ко рту и перевела на меня удивленный взгляд.

— Разве… — почти прошептала она. — Он не твой брат, Элиша?

Тут же я вспомнила, как во время пьянки Эдгар признался мне, что у него была возлюбленная, с которой у него «не сложилось». А еще вспомнила слова Алоира и его слова о том, что до потери памяти Элиша таскалась за страшим братом хвостиком.

Я сделала шаг назад, пытаясь собрать разрозненную картину в единый пазл. Мой мир слегка пошатнулся. Это что же получается?

Элиша была влюблена в своего брата?! И она разрушила помолвку Аристии и Эдгара?

Не может быть… Эдгар ненавидел меня. Ненавидел до тех пор, пока окончательно не убедился, что я ничего не помнила.

Получается… Элиша что-то знала? Знала что-то такое, что очень сильно тревожило Эдгара? Настолько, что он, например, мог бы бросить возлюбленную в обмен на молчание Элиши?

Либо я докопалась до истины, либо снова много себе напридумывала.

Я помассировала виски и пожала плечом.

— Что ж… Извини, но я этого не помню. Кроме того, между мной и Эдгаром только родственные отношения. Может быть, он просто тебя разлюбил, а потому бросил?

Раз уж слабое место противника было раскрыто, я не посчитала нужным быть милосердной. Не после того, что устроила эта гадина.

— Да что вы!.. — начала она, но тут из прохода появились Алья.

Увидев Аристию на кровати кронпринца, моя горничная сначала покраснела, потом побелела, а потом сжала руки в кулаки, словно ей хотелось от души надавать затрещин наглой фрейлине.

— Что вам угодно, миледи? — спросила она, бросая гневные взгляды в сторону фрейлины.

На моих губах расцвела улыбка.

Я знала, что Алья меня не подведет. Из того времени, что мы пробыли вместе я поняла, что она очень любила Элишу и готова была чуть ли не убить за нее. Конечно же, она не смогла бы просто так спустить какой-то зазнавшейся аристократке оскорбление ее госпожи.

— Помоги Аристии получше завязать на себе эту простынь, — ласково сказала я, кивнув в сторону девушки. — Леди ждет небольшая прогулка.

— Прогулка, миледи? — растерялась горничная.

Милая, добрая Алья. Даже не догадалась, что именно я хочу сделать.

Но вот Джанетт поняла и с довольной улыбкой откинулась на спинку кресла. До Аристии видимо тоже дошло, потому что она, белея и зеленея, воскликнула:

— Вы не сделаете этого, миледи!

— Нет? — вскинула я брови. — Странно. И кто же меня переубедит? Ты? Джанетт, может быть ты?

Девушка с улыбкой на губах тут же замотала белокурой головой и выставила вперед руки, мол: «Воздержусь».

— Вот видишь… Несогласных нет.

— Я несогласна! — взвизгнула Аристия, вскакивая с кровати, прижимая к груди простынь.

— А тебя и не спрашивали, — улыбнулась я. — И лучше тебе не сопротивляться, если не хочешь отправиться на прогулку совсем голой.

Девушка выглядела так, словно не могла поверить в происходящее. Тем временем к ней подошла Алья и подвязала на плече и бедрах простынь, чтобы та не слетала при ходьбе. И я еще не успела полюбоваться на творение ее рук, как сэр Родэн уже вернулся в сопровождении моих рыцарей.

Четверо мужчин чеканной походкой подошли к дверям в покои кронпринца и замерли, придя в замешательство от увиденного. Наверное, не каждый день они видели высокопоставленную леди, замотанную в простыню. Хотя… Кто знает…

Пока мои мысли свернули не в ту сторону, ко мне обратился один из мужчин:

— Ваше императорское высочество?

Я прочистила горло, возвращая себе достопочтенный вид, и твердо проговорила:

— Я хочу, чтобы вы сопроводили леди Аристию на прогулку по дворцу. Вы должны обойти каждый этаж и каждое крыло. Неважно, кто будет встречаться вам на пути. Ваша единственная задача - не допустить, чтобы леди Аристия сбежала, или чтобы кто-то навредил ей.

— Но, миледи… — начал рыцарь.

Я прищурилась.

— Вы смеете перечить моему приказу, сэр?

Он тут же встал по стойке и приложил кулак к груди.

— Никак нет, ваше императорское высочество.

Выглядела ли я, как злодейка, в их глазах, которая обижала ни в чем не повинную фрейлину? Представляю, какой у меня сложится образ после этой выходки. Придворные, наверное, будут в страхе разбегаться, решив, что я обезумела. Но лучше так, чем насмешки и снисходительные взгляды в мою сторону.

— Ваше императорское высочество, вы же… Вы же этого не сделаете? — залепетала Аристия, пока с ее лица сходила вся краска. — Моя жизнь будет уничтожена.

На девушку было жалко смотреть. Она тряслась, как осиновый лист на ветру, вцепившись в грубо замотанную вокруг ее тела простынь. Сейчас ничего в ее образе не напоминало роковую светскую львицу, которой она предстала передо мной в первые дни.

Но я ни на мгновение не передумала. Мне был прекрасно известен этот мерзкий тип людей. Жаль, я не сразу поняла, что Аристия принадлежала к их числу. Они издевались над другими, потому сто думали, что особенные, потому что кто-то дал им право так себя вести, и при этом они были свято уверены в своей безнаказанности.

Здесь был нужен либо курс психотерапии, либо хорошая взбучка. И простите меня, но мне ужасно хотелось выбрать второе.

— Как ты и говорила, твой отец - герцог. Поэтому я полагаю, он сможет обеспечить тебе достойное будущее даже после такого позора, — произнесла я, переплетая руки на груди.

— Но моя репутация… — пролепетала она.

— А что насчет моей репутации, милая?! — спросила я, вздернув подбородок. — Каково мне жить, когда ты распустила слухи о том, что я изменяю своему дорогому супругу с единокровным братом?! Или каково мне было жить, когда все в открытую насмехались надо мной? Или каково мне было, когда мои собственные фрейлины, которые должны были служить мне, отмахивались от моих приказов, как от назойливой мухи? Об этом ты подумала?

— Но, миледи!..

Она даже не отрицала, а значит, я была права, и слухи были действительно ее рук делом. Я покачала головой и указала ей на выход.

— Наслаждайся прогулкой. А как вернешься в свои покои, немедленно собирай вещи и возвращайся в Токк. В свите кронпринцессы темной империи не может быть опозоренных девиц, — я перевела взгляд на свою горничную, которая хоть и была ошарашена ситуацией, но тем не менее держалась твердо. — И Алья, не забудь несколько раз громко повторить, что леди Аристия наказана за то, что голой пробралась в спальню кронпринца и предала доверие кронпринцессы.

Подталкиваемая служанкой, Аристия на подрагивающих ногах полуголой вышла в коридор. Я же потерла лоб, раздумывая пару мгновений, не переборщила ли с наказанием, но тут же выбросила все мысли из головы и уселась на кресло рядом с Джанетт.

Какое-то время мы просидели в тишине, пока она, наконец, осторожно не произнесла:

— А тебе дорогу лучше не переходить, да?

Я приподняла бровь, посматривая на нее.

— А ты собиралась?

Она фыркнула.

— Нет, но буду иметь в виду. Знаешь, она не была одержима, но и в порядке тоже не была.

Я внимательно посмотрела на девушку.

— Что ты имеешь в виду?

— Кто-то более чувствителен к темной магии, кто-то менее… На кого-то она влияет очень плохо. И мне кажется, что Аристия стала такой под влиянием дворца. Думаю, он не принял ее, и поэтому… — взгляд Джанетт скользнул в сторону двери, и на ее лицо закралось хитрое выражение. Она вдруг засуетилась и буквально подскочила с кресла. — Ох, совершенно забыла, что мне нужно еще успеть договорить с подругой насчет того, чтобы погостить у нее следующую неделю.

Я встала, чтобы выйти вместе с ней, но, развернувшись, столкнулась взглядом с Арменом, привалившимся плечом к косяку двери и наблюдавшим за нами.

Каждый раз его вид вышибал воздух из моих легких. Каждый раз мне снова и снова нужно было привыкать к нему. Я позволила своему взгляду пробежаться по его высокой фигуре, проследить линию его широких плеч и потеряться где-то в его взгляде. От него снова исходило это ощущение - словно все, что было в нем манило и притягивало к себе.

— Ну, я пожалуй пойду! — воскликнула Джанетт и испарилась так быстро, словно ее тут никогда и не было.

Мы остались одни. Я почувствовала это очень остро. И впервые в жизни не знала, что сказать. Я закусила нижнюю губу, обвела взглядом комнату и вздохнула.

Отношения с ним были какой-то непонятной ерундой, с которой мне не очень хотелось разбираться. Слишком сложно. И слишком опасно. Лучше пойду-ка я потренируюсь использовать «воздух» в малом зале. Явно будет полезнее.

— Наверное, мне тоже пора. Доброй ночи, дорогой супруг, — бросила я на ходу, намереваясь пройти мимо него к двери.

Но низкий голос буквально пригвоздил меня к полу.

— Останься.

Каждая клеточка моего тела и каждая толика разума велела мне уйти. Но вместо этого я развернулась, не глядя на него.

— Да, Армен? Ты что-то хотел? — ровно спросила я.

— Что ты здесь делала? — ответил он вопросом на вопрос, пронзая меня взглядом.

Я читала раздражение в его теле. Его челюсти были сведены, массивные плечи - напряжены, а руки - спрятаны в карманы брюк. Я только не понимала, если он злился - зачем остановил меня?

— Я просто дурачилась с Джанетт, — махнула я рукой. — Не думала застать тебя здесь. Извини за беспокойство.

Он молчит, и я полагаю, что разговор исчерпан. Разворачиваюсь, чтобы уйти, но он неожиданно мягко обхватывает мое запястье и приказывает:

— Останься.

Что он от меня хочет? Чувствую движение воздуха и понимаю, что Армен подходит ближе.

— Останься… — тянет он низко, и я с ног до головы покрываюсь мурашками от тембра его голоса.

Дыхание замирает комком где-то в горле, и я оборачиваюсь, сталкиваясь с ним. Мои легкие наполняет его умопомрачительный свежий запах с нотками горечи, но еще я чувствую от него алкоголь. Он пьян.

Еще мгновение я позволяю себе насладиться приятной близостью с ним, на мгновение позволяя обрушиться барьерам, которые я выстраивала вокруг своего сердца. Но затем снова упорно возвожу их, потому что так дела не делались.

У меня было правило - все важные вопросы решать исключительно на трезвую голову. И каждый раз, когда я отступала от этого правила ничего хорошего не происходило. Подписанный контракт с сэром Рейнольдом и ночь в спальне Эдгара - явное тому доказательство. Но с Арменом я не хотела наступать на те же грабли. Я не собиралась играть в эту игру «Сделал по пьяни, а трезвым не помню».

— Армен… — качаю я головой, пытаясь вырывать руку, но его захват становится только сильнее.

Его взгляд прожигает мою кожу и обдает жаром, который устремляется вниз по моему телу. Ни разу он не смотрел на меня так. Исчезло презрение, ненависть, злость… осталось нечто совершенно другое, намного более опасное и разрушительное для меня.

Его рука вдруг ложится на мою щеку и проводит большим пальцем по виску. Это неожиданно приятно, и по телу проходит легкая волна дрожи.

— Ты постоянно отталкиваешь меня, — медленно произносит он низким голосом, продолжая поглаживать висок большим пальцем. — Обычно все так и норовят стать ко мне ближе. Мозолят глаза, как надоедливые мухи. Но ты…

Его вторая рука отпускает мое запястье, и он обнимает мое лицо ладонями, не давая мне отвернуться. Глубокий взгляд Армена проходится по моему лицу, скользит по губам и останавливается на глазах. Его большой палец проводит по моему виску, щеке, носу и касается моего рта. Я прерывисто вздыхаю, он ловит мой взгляд. На мгновение мир исчезает, сужается до нас двоих, стоящих в объятьях друг друга посреди погруженной в полумрак комнаты.

Я смотрю в его глаза, вижу, как постепенно они темнеют, но не хочу его отталкивать. Надо, но я не хочу. Я готова податься ему навстречу, но Армен вдруг резко отстраняется и отступает на пару шагов.

Я наполняю свою грудь воздухом, потому что кажется, не могла нормально дышать все это время. Армен отходит к кровати, и я вижу его напряженную спину. Он раздражен.

— Ты… Ты одариваешь вниманием каждого. Всем раздаешь эти свои чертовы улыбки, будто у тебя их целый запас - Джанетт, Эстесу, фрейлинам, Алоиру или Эдгару, черт бы его побрал.

Он обхватывает столбик кровати с такой силой, что костяшки его пальцев начинают белеть, и дерево трещит и ломается. Я сглатываю.

— Но когда ты со мной… — он дергает подбородком. — Действительно, настолько меня ненавидишь? Это сводит меня с ума. Раздражает до безумия.

Армен разжимает кулак и столбик от кровати с грохотом падает на мраморный пол, а мужчина разворачивается ко мне. Его взгляд буквально пожирает меня.

— Мне хочется то ли придушить тебя, то ли… — начинает он и в мгновение ока оказывается рядом со мной. Его руки обхватывают мою талию и прижимают к себе, впечатывая в свое тело. Он склоняется ко мне, и я чувствую его горячее дыхание с привкусом алкоголя на своей коже. Его взгляд ловит в ловушку, но я качаю головой.

— Нет, Армен…

— Ты снова отталкиваешь меня… — бормочет он. — Но я не хочу. Я устал уходить. Я устал сдерживаться.

Задавливая на корню рождающуюся надежду в сердце, смешанную со страхом, я твердо встречаю его помутившийся взгляд и произношу:

— Ты пьян. Мы не будем ничего решать, пока ты пьян. Поговорим завтра, когда протрезвеешь.

Я пытаюсь оттолкнуть его, но он шумно выдыхает и вместо того, чтобы отпустить внезапно обхватывает меня руками и вжимается носом в мои волосы.

— Останься сегодня здесь.

— Армен…

— Обложись подушками, если хочешь, — говорит он, и, клянусь, из его груди вырывается сдавленный смешок.

И этот звук простреливает меня насквозь, проникает на запретную территорию и уютно сворачивается где-то под грудью.

Страх разрастается. Это плохая идея. Оставаться здесь - это очень плохая, дурная идея. Но вместо того, чтобы вырваться и помчаться в свою комнату, что есть мочи, я протяжно выдыхаю и произношу:

— Хорошо.

— Хорошо, — тихо повторяет он.