Ненужная жена

ГЛАВА 15

Я была полностью готова к Церемонии.

Мой танец был выучен и отточен до мельчайшей детали. Мой «воздух» под контролем Эдгара, а в последнее время еще и Армена, наконец-то мне подчинился, и я почти безо всякого труда могла вставлять элементы магии в свои движения. Мой костюм был прекрасно пошит, а две маски, которые я заказывала к нему в комплект, были созданы словно не руками человека, а где-то на небесах. Гости были приглашены, а бальный зал украшен в соответствии со всеми моими пожеланиями. Все было идеально.

Однако несмотря на это, я все равно нервничала. В моей груди с самого вечера билась тревога, словно пугливая птица о прутья клетки. Хотя положа руку на сердце, я могла признаться себе в том, что нервничала отнюдь не из-за церемонии.

Дело было в том, что я собиралась признаться Армену.

Да. Именно так.

Мой разум до сих пор был в шоке с происходящего. Детектор опасности устало и вяло мигал, говоря, что я об этом пожалею. А барьеры уже держались на соплях и палках. Но дело было в том, что… С каждым днем с того момента, как случился наш судьбоносный разговор с Арменом, у меня становилось все меньше и меньше причин держать оборону.

По-началу, я ощерилась и выпустила иголку, как ежик. Муж перестал меня игнорировать, каждое утро мы вместе завтракали, и каждую ночь он засыпал в моей постели, хотя я и пыталась выпроводить его всеми правдами и неправдами.

Я стала искать причины, с помощью которых смогу удержать барьеры на месте, потому что с каждым его внимательным взглядом и каждым словом, произнесенным этим безумно привлекательным низким голосом, я сдавала позиции. Удерживал их лишь страх довериться, а потом обжечься и страх столкнуться с его ненавистью, когда он узнает обо мне правду.

Однажды ночью, лежа в кровати, я повернулась на бок и спросила его, что ему понравилось во мне. К тому моменту, я уже почти убедила себя, что я для него - что-то вроде этакой неведомой зверушки. Его просто привлекло то, что я не накинулась на него с безумным желанием во взгляде и не облизала всего с ног до головы. И как только он получит меня, то сразу же охладеет и пошлет к черту на куличики.

— По-началу мне понравилось то, что с тобой я чувствовал себя спокойно. У тебя не было «жажды», — задумчиво произнес Армен, подкладывая подушку под щеку и поворачиваясь в мою сторону.

Так я и думала. Тогда я торжествующе подперла барьер руками и сказала себе вообще прекратить думать об этом болотном хмыре. Он просто развлекается. Я для него лишь игрушка.

От этих мыслей стало паршиво, и я, пожимая губы, перевернулась на спину, разглядывая балдахин над кроватью, но Армен внезапно продолжил.

— Я ведь тебе говорил, что моя мать сошла с ума?

Мое сердце дрогнуло, а я вся похолодела. Он действительно говорил мне об этом, но только сейчас я, кажется, поняла, что в действительности это значило.

— Она стала одержимой этой «жаждой» ко мне, как и все остальные женщины, — он замолчал, и я услышала его тихий выдох, пока по моей коже бежали мурашки. — Знаешь, поначалу мне эта сила мне даже нравилось. Я был подростком в самом расцвете лет, и меня забавляло, что любая могла стать моей, стоило нам лишь столкнуться взглядами. Я даже сбегал из дворца пару раз, чтобы предаться настоящим оргиям. Но после того, как императрица… — он снова замолчал, и я закрыла глаза, представляя, каким это было для него потрясением. — Моя собственная мать. Это было отвратительно.

— И что было потом? — мой голос стал тише шепота.

— Потом… Я долгое время вообще не мог смотреть на женщин, слышать их голоса или ощущать их запахи. Прекратил свои вылазки из дворца. Я мог общаться только с Джанетт.

— Разве она не могла тоже стать одержимой?

— Мы общались через ширму, — объяснил Армен. — А потом… Мне не всегда удавалось избежать столкновения взглядами со служанками. И когда я видел их выражения лица после, как они пробирались в мою спальню и смотрели на меня… Это напоминало мне выражение лица императрицы.

Так вот почему Джанетт частенько гоняла горничных из его покоев. Они становились одержимыми из-за его силы.

— Но ты, кажется, ненавидела меня. И от этого мне было спокойно. А потом… — Армен замолчал. — Я увидел, как ты танцуешь.

Я напряглась и села.

Подождите-ка… То есть все это время моим «наблюдателем» был муженек?! Обернувшись, я бросила подозрительный взгляд на мужчину через плечо.

— Не говори мне, что ты все это время подсматривал за мной!

— Не скажу, — уголки его рта дернулись в намеке на улыбку. — Это было всего пару раз.

Ага, конечно, пару раз! Он иногда таращился так, что у меня пятая точка от тревоги начинала мерзнуть.

Молча, я схватилась за подушку и, замахнувшись, с разворота ударила ей Армена. Мужчина тут же со смешком перехватил и дернул на себя, отчего я повалилась на него. Наши взгляды на мгновения пересеклись, барьер дал еще одну трещину, а мир на мгновение замер, но я тут же пришла в себя и отлетела от него на другой край кровати.

— И зачем? — буркнула я. — Я из-за тебя боялась танцевать, думала, что может быть за мной следит какой-то психопат.

— Психопат? — переспросил Армен.

Я прикрыла глаза, мысленно давая себе подзатыльник. Даже в такой ситуации нужно следить за лексиконом, а то точно попадусь!

— Человек, у которого не все в порядке с головой. Не меняй тему! Зачем следил?

— Мне нравилось, как ты двигалась. И я просто не мог отвести взгляд. Пытался, но не мог.

Его слова просочились в трещину барьера и выстрелили прямо в сердце. Я уже говорила, что была равнодушна к комплиментам своей внешности, но вот если хвалили мои танцы, я растекалась настоящей лужицей.

— Это не оправдание. Ты ведь еще и за моими уроками с Эдгаром следил!

Тут я почувствовала, как он напрягся.

— Я и дальше собираюсь следить. Но теперь буду делать это в открытую, — в его голосе сквозила явная ревность, и вот так муженек присоединился к нашим тренировкам.

Хотя честно говоря, он там скорее мешал, чем помогал, сверля Эдгара уничтожающим взглядом, стоило брату подойти ко мне ближе, чем на шаг.

И примерно так заканчивались любые мои попытки удержать барьер вокруг моего сердца. Армен поступал очень хитро, он не шел на меня с катапультой или тараном, от такого я бы точно убежала и спряталась в кустах. Он делал подкопы - то там, то здесь, прицелено бил по прорехам и видел меня насквозь.

И тогда я решила пойти ва-банк. Все или ничего. Пан или пропал.

Он ненавидел ложь, это был его принцип. И если я признаюсь ему, что моя личность - это сплошное вранье, Армен скорее всего пересмотрит свое отношение ко мне. Он точно мне этого не простит.

Где-то в глубине, далеко-далеко жила маленькая часть меня которая очень надеялась на то, что все будет совершенно по-другому, что он выслушает меня, войдет в мое положение и тогда я, наконец, смогу окончательно отпустить свои барьеры.

Эта часть меня была глупой. И именно она заставляла меня нервничать.

Я последний раз бросила взгляд на свое отражение в зеркале, разгладила несуществующий складки на своем костюме и выдохнула. Я смогу.

— Кажется, у Эстеса появилось новое дело.

Армен, как обычно, появился незаметно и заставил меня вздрогнуть. Мне вот просто интересно, как такой огромный человек мог настолько бесшумно передвигаться. Магия какая-то.

Я поймала его хмурый взгляд в отражении зеркала и вскинула бровь.

— Что за дело?

— Нужно что-то сделать с твоим модельером. Возможно, повесить на него пару государственных измен, — ворчливо произнес мужчина, сжимая в руках бархатную коробочку.

— Ты это несерьезно… — начала я, прищурившись. — Правда ведь?

Он подошел ближе, и я в очередной раз ощутила разницу в наших размерах. В отражении зеркала Армен возвышался надо мной больше, чем на целую голову, и казалось, если он сомкнет вокруг меня руки, то сможет полностью укутать собой. От этого по коже бежали мурашки. Наши взгляды встретились, и он нахмурился еще больше.

— Что это за наряд? И почему твой живот и плечи голые?

На мне был лиф из жаккарда с узорами геральдических лилий с широкими свободными рукавами, которые прятали мою руки по самые пальцы. А внизу были очень широкие юбка-брюки, расшитые золотыми нитями и жемчугом. Этот наряд сочетал в себе восточные и европейские мотивы и был совершенно сумасшедшим и чужим для этого места, совсем как я.

— Это костюм для моей Церемонии, — дернула я плечом. — Уже поздно что-то менять, но я бы и не стала только из-за твоего желания.

— Переоденься, как только закончится твой танец, — с нажимом сказал он, проходясь углубившимся взглядом по открытым участкам моей кожи.

На мгновение у меня перехватило дыхание, когда я увидела, как потемнели его глаза. Но я тут же откашлялась и отвернулась.

— Мне… Я хочу поговорить с тобой после бала. Это важно.

— Конечно, — услышала я его голос, а потом почувствовала, как мне на шею опускается что-то холодное.

Глянув в зеркало, я увидела изумительной красоты жемчужное ожерелье, которое невероятно подходило костюму. Невольно я дотронулась до него пальцами и поймала взгляд Армена.

— Что это?

— Подарок на твою церемонию.

Я сглотнула.

— Это какая-то семейная реликвия?

Щека Армена дернулась, и на мгновение он отвел взгляд.

— Нет. Я заказал это специально для тебя.

— Но…

Как он угадал с дизайном? Существовали тысячи моделей украшений, а в моде сейчас были популярны сапфиры, почему он вообще выбрал жемчуга? Если только…

Я резко развернулась к нему и несильно ударила по груди, заставляя посмотреть на меня. Его голубые глаза нашли мои, и я не смогла сдержать улыбку.

— Делал вид, что впервые видишь мой наряд и изображал недовольство, а сам уже давно видел эскизы и заказал подходящее колье? Что это такое, ваше императорское высочество?

Но вместо ответа он положил ладонь мне на щеку, и его губы дрогнули.

— Ты улыбаешься мне. По-настоящему улыбаешься. Это прекрасно.

Я хотела отвернуться, потому что никто никогда не говорил мне ничего подобного, но он не дал мне и, обхватив лицо второй рукой, заставил вновь посмотреть на себя.

— Ты прекрасна, Элиша.

Чужое имя резануло по сердцу, а улыбка исчезла.

— Да… — тихо прошептала я. — Спасибо.

В его глазах на мгновение появилась тревога, и он, наверное, хотел спросить меня в чем дело, но к счастью постучала Илона и сказала, что бал уже начинается.

По крайней мере у меня есть сегодняшний вечер перед тем, как меня возненавидят.

***

Зал был погружен в полумрак.

Слабый свет исходил лишь от немногих ламп на стенах, но и они должны были погаснуть, когда будет моя очередь входить. Эстес предлагал мне танцевать прямо на паркете, но я настояла на сцене, которую в итоге все же полукругом сложили в центре зала. В зале не было живого оркестра, музыка играла из нескольких артефактов, для которых все же была организована очередь из композиций.

Шампанское и легкие закуски разносили лакеи, одетые в черным с золотым ливреи и масками с нарисованными лицами. И насколько я слышала от Илоны, которая уже пару раз бегала в зал, для того чтобы проверить настроение у темного общества, многие были под впечатлением от уровня организации.

Стефания подала мне первую маску, вторая уже лежала на сцене в небольшом углублении, скрытая от любопытных глаз. Я неспешно завязала тесемки и проверила, что маска плотно прилегает к лицу и не спадает при резких движениях.

— Я готова, — сказала, растирая руки и пальцы, которые похолодели от волнения.

— Одно мгновение, миледи, я сейчас передам, — тут же отозвалась Глена.

С того дня, как я устроила разбор полетов, фрейлины постоянно крутились рядом со мной, что я считала своей личной победой. Да, пусть все изначально пошло не по плану, пусть я хотела переманить их на свою сторону другим путем, но результат меня очень даже устроил. А самое главное, в моем окружении не было токсичных людей, вроде Аристии, которая уже как пару недель с позором вернулась в Токк. Даже Изабель я вроде бы простила, и мы все вместе счастливо зажили во дворце.

— Миледи, — позвала меня Илона. — Ваш выход.

Приоткрылись двери в зал, и я проскользнула в образовавшийся проход. Вокруг была темнота, лишь вдали на сцене была зажжена крохотная лампа, чтобы я не потерялась в толпе. Люди были сбиты с толку, они переговаривались меж собой, хватали друг друга за руки и жались ближе, чтобы не потеряться в толпе.

Я слышала недоумевающие шепотки, пока незаметно пробиралась к сцене. Быстро взбежав по ступенькам, я подхватила с пола полотно и накинула его на лампу, что стояла на сцене, тем самым давая сигнал к началу.

Бальный зал погрузился в кромешную темноту, и на мгновение затихла музыка. Тревога меж гостей нарастала, голоса начинали усиливаться, но затем вспыхнул верхний свет над сценой и раздались первые аккорды тревожной и мучительной мелодии.

А я закрыла глаза и растворилась в своей истории.

Мои движения рассказывали историю о девушке, которая жила в страхе и вечно боролась то с собой, то с этим миром. Она боялась, убегала, а потом начинала все по-новой, снова и снова. И когда ей было больно или грустно рядом с ней не было ни единого человека, который мог бы разделить ее чувства и поддержать в трудную минуту.

Мое тело было почти невесомым, пока его швыряло над сценой из стороны в сторону, словно опавший лист, подхваченный порывами ветра, мой танец то изображал борьбу с этими внешними силами, то показывал глубокое одиночество, что скрывалось за этой наигранной силой.

На кульминации мелодии меня «выбросило» в центре сцены, я сжалась в комок, и музыка затихла, а свет погас. Мои пальцы спешно нашли заготовленную маску. В зале стояла абсолютная тишина, и когда свет снова вспыхнул, и заиграла новая музыка - могущественная и дающая надежду, я поднялась уже с другой маской.

В первой части главным противником девушки был ветер, которые вечно бросал ее из стороны в сторону и вынуждал то сражать с ним, то пытаться выживать. Поэтому теперь я танцевала на сцене. Моя героиня училась понимать себя и осознавать свои силы, пусть рядом с ней не появился тот, кто мог бы ее поддержать, но она сама стала себе опорой. И когда налетел новый порыв, то девушка не боролась с ним, а поддалась ему и направила в свою сторону.

«Воздух» вознес меня под самые куполы бального зала, и там, на вершине, я прогнулась в спине и раскинула руки и мое платье и маска вспыхнули, преображаясь в изумительное белое платье, расшитое золотыми нитями, мои волосы волнами упали на плечи, а голову увенчала диадема. А затем, на выдохе, я стала медленно опускать вниз, пока музыка успокаивала взбудораженное сердце затихающими нотами.

И когда носки моих туфель коснулись сцены, и отзвучал последний аккорд, свет вспыхнул во всем зале, и я увидела ошарашенные лица гостей. Они смотрели на меня в немом изумлении, словно были не в силах вымолвить и слова. На моих губах появилась улыбка, и я расправив плечи громко произнесла:

— Добро пожаловать на мою Церемонию, дамы и господа!

Я ожидала оваций, но люди все еще словно завороженные наблюдали за мной, и тогда из-под самой сцены послышался звонкий и неспешный звук хлопков. И еще до того, как мой взгляд опустился вниз, я уже знала, кого именно там увижу. Светло-голубые глаза смотрели на меня со смешанными эмоциями желания и восхищения, а уголки рта были слегка изогнуты в намеке на улыбку, и когда наши взгляды встретились, я поняла, что, кажется, уже слишком поздно окружать свое сердце барьерами, ведь этот мужчина каким-то невероятным образом уже сделал подкопы и пробрался на запретную территорию.

Действия Армена словно вывели придворных из странного транса, и одним за другим стали раздаваться аплодисменты, а затем грянули бурные овации, которых я изначально и ожидала.

— Да здравствует ее императорское высочество Элиша Дэльф! — раздавалось со всех сторон, и в какую бы сторону я не бросила взгляд, везде видела восхищение и признание.

И даже та самая герцогиня, которая на моем самом первом приеме сказала мне, что уважение в темной империи нужно заслужить, одобрительно кивнула со своего места и, кажется, подмигнула мне. Видимо, если я в следующий раз приду на ее прием, меня поприветствуют, как положено.

Оглядывая зал снова, я подмечала почти на каждой второй девушке платья нового фасона, я видела своих фрейлин, которые хлопали мне чуть ли не громче всех, отбивая ладони. Мой взгляд наткнулся на улыбающуюся во весь рот Джанетт, которая почему-то стояла рядом с Эстесом, а он в свою очередь выглядел так, словно ему было жутко некомфортно, и он был мать родную продал за то, чтобы оказаться где угодно, но не рядом с девушкой.

Это был момент абсолютного торжества, и меня накрыла самая настоящая эйфория. Тревога, которая преследовала меня с самого вечера исчезла без следа. Я снова нашла взглядом Армена, прочитала все те эмоции, что таились в его взгляде и поняла, что действительно могу ему все рассказать. Может быть он будет злиться на меня, и может быть будет расстроен, но… В итоге, он поймет меня.

Я была в шаге от того, чтобы кинуться к нему в объятья прямо со сцены, но внезапно раздался громкий голос похожий на мой, как две капли воды:

— Она самозванка!

С высоты сцены мне без труда удалось найти взглядом говорившую, и по моей коже побежали мурашки от того, насколько мы были одинаковы внешне. Я словно смотрела на свое отражение, только которое двигалось и говорило отдельно от меня. Элиша была точной копией меня, когда я только прибыла в темную империю в ужасном платье, которое делало ее похожей на зефир. Ее волосы были закручены у лица в тугие локоны, а сзади убраны в пучок.

Все это не шло ей, не шло нам. Но больше всего ее уродовали не платья, и не прическа. А злобное выражение и черная зависть во взгляде.

— Я Элиша Гианская, единственная принцесса королевства Токк, а та, что перед вами - жалкая самозванка! Она организовала мое покушение и притворилась мной! Стража!

За ее спиной стояли рыцари королевства, и я не имела ни малейшего представления, какого черта тут происходило, и почему их вообще пропустили в зал. Но важно было то, с какой скоростью она направились к сцене, чуть ли не расталкивая опешивших от такого представления придворных.

Лязгнули мечи, вынимаемый из ножен, блеснула сталь в свете ламп.

— Схватить преступницу! — командовала Элиша, глядя на меня с абсолютной ненавистью.

Мой разум медленно приходил в себя и уже готовил гневную речь, чтобы поставить здесь всех на место, но потом я поймала абсолютно пустой взгляд, которым меня одарил Армен, и все мои слова растерялись.

Неужели… я ошиблась?

По сердцу резануло сшибающей с ног болью, и я поняла, что барьеры без моего на то желания окончательно пали, вот только сделали они это совершенно зря.

Армен развернулся, и на одно ужасное мгновение мне показалось, что он сейчас просто уйдет и позволит этим рыцарям схватить меня и бросить в тюрьму. Но вместо этого он поднял руки, по которыми искорками пробегалась темная магия, а затем темные ленты стремительно отделились от его ладоней и в одно мгновение опутали и обездвижили рыцарей.

— Бал окончен. Все вон, — провозгласи Армен своим низким голосом.

Люди тут же пришли в движений. Я лишь успела поймать встревоженный взгляд Джанетт, которую уносило вместе с волной людей, и спустя буквально несколько минут зал опустел.

Черные ленты, что опутывали рыцарей, ослабли, и мертвенно бледные мужчины упали на пол, выглядя так, словно пару недель сражались со смертельной болезнью. Их кожа обтянула череп, а под глазами залегли темные тени. Магия словно просто высосала из них все силы.

Армен медленно выдохнул и обернулся ко мне.

— Элиша, спускайся оттуда, — его голос вроде бы звучал ровно, но меня пугал этот пустой взгляд.

— Она не!.. — подала голос настоящая принцесса.

Я прикрыла глаза.

Что ж…

Я хотела ему сегодня признаться, но… Мои планы всегда летели псу под хвост.