Неоконченный репортаж

Глава 1

Алёна набрала холодной воды в пластиковый стаканчик из кулера, стоящего в просторном холле, и сделала большой глоток. Переведя дыхание, обвела усталым взглядом холл. Новый офис, куда она устроилась работать чуть больше месяца назад, жил активной трудовой жизнью: кто-то громко и торопливо разговаривал по мобильному телефону, пробегая в сторону лестницы, кто-то также торопливо нёс бумаги в кабинет редакторов, две девушки – Алёнка ещё не познакомилась с ними, но лица примелькались, – они работали в отделе маркетинга, и обсуждали сейчас довольно эмоционально вариант иллюстрации к очередной статье. В общем, обычный день в обычной редакции ежедневной газеты «Огни любимого города».

Отпив ещё воды из стаканчика, Алёнка пошла в свой кабинет. Больше похожий на растревоженный улей – так много было там сотрудников на относительно небольшой площади, и разделяли рабочие места лишь пластиковые перегородки метровой высоты над столами.

Её карьера только началась, и довольно большой удачей оказалось найти место именно в этой редакции: по слухам, здесь можно было приобрести практику настолько сильную и разнообразную, что журналистов потом буквально с руками отрывали не только редакции поменьше, но и довольно крупные издательства.

Сев за свой стол, Алёна глянула в окно. Одна радость: рабочее место оказалось хоть и в самом углу просторной комнаты, зато у окна. Ей, с трудом переносившей жару и летнюю духоту, казалась подарком судьбы возможность сидеть у раскрытого настежь окна.

Задумавшись над статьёй, которую ей поручили сделать к субботнему выпуску газеты, Алёна не сразу поняла, что в комнате что-то изменилось.

Среди общего шума и гама внезапно влетевший молодой сотрудник – фотограф, что-то кричавший и размахивающий рукой в тщетной попытке установить тишину, просто потерялся.

Но уже совсем скоро он всё же добился внимания от работающей публики и был услышан.

– Сегодня состоится суд над очередным «золотым мальчиком», ребята, и Главный просит сделать «горячий» репортаж из зала суда ну и, собственно, меня отправляет снимать это всё. Кто хочет прикоснуться к «элите» нашего городка? – фотограф, совсем юный Мишка Оболенский, уже отлично зарекомендовавший себя в своём деле, не мог не пройтись шуткой по наболевшей теме: злополучная «золотая молодёжь» уже достала буквально всех в городе. Безбашенные детки местных воротил бизнеса и власть предержащих чиновников уже не впервые попадали под суд, но каждый раз вопрос решался крупной суммой денег и «условными» судимостями – в лучшем случае.

Алёна тут же встрепенулась:

– Миш, можно с тобой? – несмело проговорила она, приподняв руку, как в школе на уроке. Желающих ехать снимать репортаж особо-то и не было: все притихли, переглядываясь: угодить Самому, особенно по такой теме – было очень и очень сложно. Ну какой эксклюзив можно написать, какую «изюминку» вставить там, где всё заведомо куплено, да ещё и подготовленный материал уходит на редактуру тем самым «папочкам», что спускают с рук своим отпрыскам любые «шалости», будь то развороченное дорожное ограждение или смерть случайного прохожего под колёсами дорогой иномарки…

– Можно? – снова робко проговорила она, чуть повысив голос, потому что Мишка как раз сейчас отвлёкся на одну из сотрудниц, вальяжно опёршись на её стол и что-то бормоча, понизив голос и весело подмигивая ей.

Подняв блуждающий взгляд на девушку, Мишка с радостью откликнулся:

– О, Алёнка! Решила рискнуть – влезть в самое пекло зловонной клоаки? – проговорил он, поддразнивая вмиг смутившуюся девушку и подходя к ней, – Ну, если серьёзно – то конечно можно, тем более что желающих-то и нет, как видишь! Ты – новенькая, вот и напрашиваешься, чуть поработаешь – так прознаешь, куда лучше и не соваться! – весело балагурил он, присаживаясь на стул возле стола Алёны, – Сейчас десять часов, заседание назначено на двенадцать дня, и нам бы лучше появиться в суде уже через час – может, чего услышим, пока не начнётся слушание дела, да пару кадров «посимпатичнее» удастся сделать! – подмигнул он девушке и, легко поднявшись со стула, стремительно вышел из кабинета.

«Симпатичными» Мишка называл как бы «случайные» кадры, которые удавалось ему сделать в пику постановочным снимкам. И Главный, видя несомненный талант юного фотографа, отправлял его на самые «горячие» и злободневные сюжеты. А заседание суда по поводу лишения прав очередного «золотого» мальчика виделось главреду именно таким сюжетом.

Когда в одиннадцать часов Алёнка с Оболенским подъехали на такси к зданию суда, здесь уже собралась небольшая группа их коллег – журналистов и фотографов из других издательств города. Немного отойдя в сторону, Мишка начал работать. Выбирая наиболее удачный ракурс, примерялся к месту, с которого будет снимок особенно удачным, когда заседание окончится и толпа вывалится наружу, обступая выпущенного на свободу и оправданного виновника сегодняшнего переполоха.

Что будет всё именно так – Оболенский даже не сомневался. Не в первый раз. Приметив удобное место для снимков, незаметно кивнул Алёнке, увлекая её в здание суда.

Предъявив удостоверения на входе, молодые люди поднялись по широкой лестнице на третий этаж – туда, где должно было состояться заседание.

… Егор Третьяков выслушивал предъявленные обвинения с завидным спокойствием и лёгкой улыбкой на губах. Алёнка, нимало не смущаясь, внимательно разглядывала его, находясь на приличном расстоянии и – в толпе журналистов. Шансы один на миллион, что он её заметит.

Правильные черты лица. Довольно высокий рост – даже сидя за столом, он выглядел внушительным. Цвет глаз было не разобрать издалека, но, судя по тёмным, почти чёрным волосам, глаза тоже были, скорее всего, тёмные – наверное, карие – решила про себя Алёнка. И ещё – поразительным спокойствием и какой-то внутренней силой веяло от этого Егора. Даже находясь под стражей, он совершенно не выглядел подавленным или растерянным.

Хотя, тут же мелькнуло в голове у Алёны, судят его всего лишь за превышение скорости в черте города, и грозит ему этот суд всего лишь лишением прав: никто не пострадал, и даже не повреждено имущество города – на этот раз обошлось, к счастью, без жертв.

И всё же девушку не отпускало ощущение уверенности в себе и какого-то даже превосходства, что ли, этого темноволосого парня над всеми собравшимися здесь солидными, взрослыми людьми.

Парню было на вид не больше двадцати пяти лет – значит, он старше Алёнки, окончившей месяц назад журфак местного университета, всего на пару-тройку лет. Но её ровесники выглядят далеко не так уверенно и… как-то взросло, что ли. Нет, хамства в его взгляде и поведении не было совсем, показного величия – тоже. И Алёнка просто терялась, не в состоянии дать себе оценку этого странного «осуждённого».

Как и предполагал Мишка, Егора освободили в зале суда, лишив его водительских прав на полных два года, и вся окружавшая Алёнку толпа журналистов хлынула на выход, стремясь завладеть вниманием «героя дня» и получить интервью или хотя бы ответ на вопрос.

Оболенский выскользнул на пару мгновений раньше, и когда Алёнку вынесла буквально толпа журналистов на крыльцо, а Егор оказался в самой середине людской массы, он уже стоял на своём примеченном ранее месте, отщёлкивая с удобного ему ракурса и толпу, и самого Третьякова.

Алёнка отчаянно пыталась пробиться поближе к Егору, держа микрофон в дрожащих руках: всё-таки это было её первое интервью, и ей очень хотелось сдать Главному достойный материал. Вопрос давно уже был сформулирован в её голове, оставалось дело за малым: донести его до Егора и – самое главное – успеть поймать его ответ.

Наконец она, отчаявшись дождаться подходящий момент, выкрикнула звонким голосом поверх толпы:

– Егор, что Вы сейчас ощущаете? – вот так. Коротко. Ёмко. И, главное, нестандартно – как казалось ей самой. Во всяком случае, ни от одного из журналистов, выкрикивавших свои вопросы, подобного Алёнка ещё не услышала.

Главная тема, вокруг которой крутился интерес собравшихся здесь журналистов – перестанет ли Егор в будущем нарушать права или продолжит свою агрессивную езду на автомобиле, когда истечёт положенный судом срок и права вернут владельцу. Ну и само собой, всех интересовало, будет ли подавать Третьяков документы на апелляцию.

Услышав звонкий голосок, Егор замер на месте и огляделся. Да: это, без сомнения, спросила вон та вон девчушка в очках на курносом носике. Поправив их на переносице с важным видом, девушка повторила:

– Что Вы ощущаете сейчас, Егор, когда Вас лишили прав и заставили стать пешеходом на долгие два года? – налетевший порыв ветра швырнул ей в лицо прядь светло-русых волос, и девушка отвела на мгновение взгляд от Егора, приводя причёску в порядок. Волосы застряли в оправе очков, а так как их Алёнка надевала больше для стиля и то лишь изредка – стёкла были без диоптрий – то с непривычки замешкалась, пытаясь снять их совсем. Растолкав толпу, он подошёл вплотную к блондинке:

– Тебя действительно интересует, что я ощущаю? – Алёнка замерла от неожиданности, утонув в его чёрных глазах. Именно – чёрных, а не карих, как ей подумалось в зале суда. Чёрных, как волосы в короткой стильной стрижке. Чуть прищурившись, он оценивающе оглядел Алёнку с ног до головы. От этого взгляда девушка невольно поёжилась, ощутив себя куклой, стоящей на витрине в магазине «Детский мир». Рука, сжимающая снятые наконец-то очки, внезапно вспотела от волнения.

Журналисты мгновенно смолкли, направив свои микрофоны в сторону этой странной пары: ни на один прозвучавший из толпы вопрос Егор так и не ответил, стремительно пробираясь к припаркованной у крыльца машине. А эта девушка остановила его одной своей фразой, и заставила говорить.

– Интересно знать, что я чувствую? – Алёнка заворожено кивнула, не спуская с него глаз, а он проговорил, – Думаю, я смогу дать тебе эксклюзивное интервью – расскажу о своих ощущениях очень и очень подробно… – Егор смотрел прямо в глаза девушке, буквально пронизывая её насквозь своим взглядом, и губы его чуть тронула улыбка, – Но – с одним условием, – журналисты буквально сдавили кольцом Алёнку и Егора, ловя каждое его слово, а он невозмутимо вынул карточку из нагрудного кармана и протянул девушке, – Здесь мой номер телефона. Надумаешь – позвони, – и он двинулся в сторону машины.

– Какое условие? – вслед Егору, будто опомнившись, крикнула Алёнка.

– Позвони – мы всё обсудим, – бросил ей Егор через плечо и сел в машину, громко хлопнув пассажирской дверью. Сорвавшись с места, дорогой автомобиль унёсся прочь: видимо, подобные машины просто не умеют ездить с положенной правилами скоростью…

В толпе пронеслись шепотки:

– Вот мажор…

– «Золотая молодёжь»…

– Да откупится он, как пить дать…

Алёнка слышала эти резкие голоса и обидные слова, но не чувствовала ничего такого по отношению к исчезнувшему парню: в его глазах она увидела спокойствие, уверенность, и какой-то устало – потухший взгляд. Не было в нём никакой такой бравады, вычурности, и вообще всего того, что звучало с таким неприятием в толпе по отношению к нему.

Оболенский пробрался к Алёнке, всё ещё стоящей на крыльце с визиткой в руке.

– Что, что он тебе сказал? – жадно накинулся он на девушку.

– Он… Сказал позвонить… Но… – Алёнка словно не могла подобрать нужных слов, но Мишке это было и не надо:

– Слушай, у нас есть телефон самого Третьякова!!! – вожделенно смотрел он на золочёную карточку в руках девушки, – Да Главный теперь не слезет с тебя: это ведь ЭКСКЛЮЗИВНОЕ интервью, а не просто пара вопросов на крыльце суда!!! Помчались в редакцию! Ты сейчас на одной этой статье вмиг сделаешь себе имя!!! – восторженно бормотал он Алёнке на ухо так, чтобы никто вокруг не услышал: большинство журналистов уже разбрелись по машинам, и лишь самые дотошно-ушлые всё ещё крутились вокруг Алёны, надеясь хоть что-то пронюхать.

Мишка оказался прав: главный редактор, едва услышав, что Егор Третьяков согласился на интервью, тут же поручил назначить Алёне в ближайшее время встречу с ним и принести в редакцию свежий материал.

– Понимаешь… – как бы нехотя, с трудом подбирая слова, объяснял он девушке, – С одной стороны, многое тебе опубликовать просто не дадут, но одно то, что Егор лично предложил тебе интервью, уже о многом говорит. Так что – дерзай, девочка! Желаю тебе удачи!

Ободрённая тёплыми словами, Алёнка вернулась на своё рабочее место и села, развернувшись к распахнутому настежь окну.

Бесспорно, было очень и очень заманчиво сделать это интервью – всё-таки первый, и такой уже довольно серьёзный опыт: не каждый день представители «элиты» вот так прямо в руки тебе дают номер своего мобильного с предложением позвонить.

Да и задание главного редактора уже прозвучало. Конечно, она могла отказаться – и это интервью бы просто не состоялось… И той встречи тоже никогда бы не было, но…

Потом, спустя какое-то время, Алёнка уже не могла внятно ответить, что именно руководило ей в ту минуту. Здравый смысл вопил и отговаривал от встречи с Егором, но… Соблазн окунуться в эту совершенно незнакомую, закрытую для большинства обычных людей жизнь, хотя бы прикоснуться к ней – хотя бы раз – оказался сильнее. Алёна сидела за своим рабочим столом и, глядя на карточку с номером мобильного телефона Егора, думала, что такой шанс – он даётся один раз в жизни, и вот что да: «поддайся соблазну, а то он может не повториться»…

И ещё – его глаза. Алёнка до дрожи в коленках хотела ещё раз оказаться во власти его чёрного, дурманящего взгляда, раствориться в его глазах, и – была ни была – решительно набрала номер.

– Егор, добрый день. Вы дали мне сегодня визитку и обещание уделить время для личной беседы… – выпалила на одном дыхании Алёнка и замерла. На другом конце провода повисла звенящая тишина. Алёнка ощущала, как от волнения стучит кровь в висках, отсчитывая мгновения ожидания: ей казалось, прошла целая вечность, когда Егор, наконец, заговорил:

– Через пару часов я смогу заехать за Вами. Скажите точный адрес, – по-деловому сухо проговорил Егор, и ей послышалось, как где-то там далеко у него в руках зашелестели листы бумаги. Ежедневник?! – удивлённо подумала девушка. Почему-то ей показалось это странным. Как и то, что Егор попросил именно продиктовать, а не скинуть смс-кой адрес. Выслушав ответ, он попрощался с девушкой и отключил связь.

Немного обескураженная, Алёнка аккуратно сложила в сумочку диктофон и блокнот, собираясь на встречу с Егором. Терзаемая ожиданием назначенного времени и какой-то непонятной тревогой, Алёнка прошла на кухню, решив выпить чашку кофе. Здесь, за круглым обеденным столом, сейчас было пусто: сотрудники шумно галдели где-то там, за стеной и перегородками рабочих кабинетов. Плотно прикрыв за собой дверь, Алёнка устроилась на кухонном стуле. Она снова и снова подливала ароматный напиток в чашку, пытаясь успокоиться и хоть как-то отвлечься – кажется, столько кофе она не пила никогда в жизни, но это не помогало. Её словно накрывало волной снова и снова ожидание чего-то нового, неизвестного, но такого манящего…

Время, казалось, остановилось. И стрелки часов словно замерли в одном положении, будто насмехаясь над девушкой. Тут её и нашёл шустрый Мишка:

– Ты себя хорошо чувствуешь? – распахнув дверь, он прошёл в кухню и шумно отодвинул свободный стул, устраиваясь напротив Алёнки.

– Что, прости? – словно стряхивая с себя пелену забытья, подняла на него взгляд девушка.

– Я спросил – ты себя хорошо чувствуешь?! – всерьёз обеспокоенный, Мишка вглядывался в побледневшее лицо девушки и туманный взгляд.

– Да-да, всё отлично… – сжимая в руках чашку остывающего кофе, пробормотала Алёнка.

– Ты уже подготовилась? – нетерпеливо спросил Мишка.

– К чему? – искренне удивилась Алёнка, уставившись на парня непонимающим взглядом. К чему она должна готовиться?!

– У тебя такая возможность – можно задать абсолютно любые вопросы! – восторженно проговорил Мишка, словно не замечая её изумления.

И тут у Алёнки словно щёлкнуло что-то в голове. Подхватившись, она стремительно вернулась к своему столу: вот чёрт, надо же было так лохануться… И отчего возникла вдруг в её голове эта иллюзия, что её пригласили не на деловую встречу, а на свидание – на самое настоящее, романтическое свидание?! По крайней мере, она ощущала себя сейчас именно так – что Егор пригласил не журналиста Алёну для записи интервью, а просто молодую симпатичную девушку – Алёнку, и не куда-нибудь, а именно на свидание…

Торопливо открыв рабочий блокнот, Алёнка вывела цифру «1» и замерла. В голове был полный раздрайв. «Надо успокоиться» – сказала она самой себе и пошла за новой чашкой кофе. Вернувшись, девушка присела к столу и придвинула блокнот с громкой цифрой «1» в самом начале страницы. Но уже через несколько минут осознала, что вместо списка вопросов на белом в клеточку листе бумаги вырисовываются глаза… Те самые – чёрные, глубокие, смотрящие прямо в душу…

Глянув на часы, Алёнка с облегчением поняла, что время ожидания пролетело и осталось всего двадцать минут до назначенного часа. Быстро оглядев себя в зеркало, поправила волосы, мазнула помадой губы и, попрощавшись с сотрудниками, вышла из здания редакции.

Окинув редакционную парковку беглым взглядом, Алёнка увидела тот самый яркий автомобиль и Егора. Он стоял у своего автомобиля и сосредоточенно о чём-то разговаривал по телефону, чуть облокотившись на машину. Если бы не машина, Алёнка, наверное, даже не узнала бы Егора – «мажорик», «золотая молодёжь» – у знакомого уже автомобиля стоял обычный парень в драных джинсах и клетчатой рубашке: никаких золотых цепей на шее и роликсов, ничего такого – эдакого, выдающего принадлежность к «высшему свету»…

Словно почувствовав на себе её взгляд, Егор обернулся и призывно махнул Алёнке рукой.

Закончив разговор, он положил телефон в карман джинсов и, прищурившись, внимательно рассматривал девушку, пока она проходила мимо припаркованных машин к его автомобилю. Подойдя вплотную к Егору, Алёнка чуть смущённо произнесла:

– Добрый вечер, Егор!

– Привет, – откровенно рассматривая девушку, спокойно произнёс Егор.

– Где мы сможем поговорить? – спросила Алёнка, тщетно пытаясь заглушить мысли о выдуманном предстоящем свидании и стараясь настроиться на рабочий лад, помня о задании главреда.

– В принципе я могу тебя пригласить на чашечку кофе… – легко проговорил Егор, делая приглашающий широкий жест в сторону ближайшего небольшого ресторанчика.

Вспомнив о том количестве чашек кофе, что она совсем недавно выпила, Алёнка невольно поморщилась.

Заметив это, Егор удивленно спросил:

– Ты что, не любишь кофе? – сам он был большим поклонником и ценителем этого ароматного напитка.

– Не сегодня, – выпалила Алёнка.

– Ну, значит, небольшая экскурсия по городу. Так сказать, «увидишь жизнь из окна моего личного автомобиля», – процитировал он фразу из известного кинофильма и с улыбкой распахнул перед девушкой дверь автомобиля.

– А Вам разве можно ездить за рулём? У Вас же отобрали права… – с сомнением проговорила Алёнка, нерешительно усаживаясь на пассажирское сидение.

– Ты знаешь… У меня есть только одно право – жить так, как Я хочу, – и снова окатил её тем самым взглядом. Смешинки в глазах его мгновенно погасли, и словно повеяло холодом от одного взгляда. Прижав к себе сумочку, Алёнка буквально вжалась в сиденье – так странно было это всё, и эти чёрные глаза, прожигающие насквозь, и сгущающиеся сумерки за окном, и вообще вся эта непонятная встреча – не то свидание, не то рабочий момент…

– Егор, Вы не против, если я… – раскрыв сумочку, она робко и отрывисто произносила слова и одновременно доставала свой блокнот с ручкой.

Едва тронувшись, машина тут же остановилась. Рука Егора накрыла ладонь Алёнки:

– Первое. Мы переходим на «ты» – по крайней мере на этот вечер. И второе – никаких бумажек и диктофонов. Мы просто будем общаться на абсолютно разные темы. А главное ты запомнишь сама.

– А если я что-то перепутаю? – быстро спросила Алёнка, немного растерявшаяся от такого поворота.

Уголки его губ тронула улыбка:

– Ничего страшного. Иногда про себя читаешь такое, что даже если что-то перепутаешь – сильно не испортишь, – и Егор широко улыбнулся, снова заводя двигатель автомобиля.

– Как скаже…шь! – выделив окончание, легко согласилась она, убирая блокнот с ручкой на место. Может, так даже и лучше. И снова мысли о предстоящем свидании овладели ею – не рабочем диалоге на заданную тему, а именно о свидании, после которого она должна будет просто рассказать о своём новом знакомом как можно больше и интереснее, чтобы главред оценил и похвалил.

– Ну что, поехали? – выруливая на дорогу, спросил Егор, и Алёнка робко кивнула.

Они ехали по городу. Егор молчал, а начать разговор первой Алёнка не решалась.

Казалось, Егор глубоко задумался, принимая какое-то важное решение. И, когда он наконец-то заговорил, у Алёнки создалось впечатление, что сейчас с ней делятся откровением – ни больше, ни меньше:

– Ну, одним словом, никакой я не мажор, никакая я не золотая молодёжь, – начал Егор, не отрывая глаз от дороги, – Родился я в обычной семье – мама учитель, папа инженер… Провинциальный небольшой городок… А вот меня – как говорила моя бабушка – «Боженька в темечко поцеловал»… Я, понимаешь ли, хорошо разбираюсь в компьютерах… Первую программу написал уже в четырнадцать лет, и к окончанию школы был вполне себе обеспеченным человеком. Хотя… Электронные площадки, защищённые базы данных – всё это всего лишь технические вопросы. Не думаю, что это кому-то может быть интересно.

– А что интересно? – с живым интересом спросила Алёнка, чуть подавшись вперёд. Вот сейчас она ругала себя последними словами за отказ от «чашки кофе»: в автомобиле было совершенно невозможно общаться, глядя в глаза друг другу, а ей так хотелось видеть взгляд Егора – пронизывающий, влекущий и дурманящий. Ей казалось, что даже во время обычного диалога взгляд его не меняется. Но она отказалась, и теперь сидела, напряжённо повернувшись в его сторону, и тщетно пыталась поймать его взгляд: хотя Егор и не гнал на запредельной скорости, но всё же немного превышал её – положенную в черте города, поэтому старался не отводить глаз от дороги. Всё же он был адекватным водителем: хоть и любящим скорость, но не гоняющим попусту с явными нарушениями.

– А всем интересно, как развлекается «золотая молодёжь», к которой меня причислила общественность, – Алёнка явно услышала нотки грусти и какую-то недосказанность в словах Егора, чему немало удивилась и сосредоточенно нахмурила бровки, – Не спорю: огромное количество денег и вседозволенность развращает… – как бы нехотя проговорил Егор.

– И… сильно развращает? – в возникшей паузе прозвенел голосок Алёны.

Видимо, что-то вспомнив, Егор улыбнулся самому себе и с каким-то неожиданным подъёмом в голосе заговорил:

– Ты даже не можешь представить, насколько! Машины, яхты, самолёты – это всё не живое, это – скучно! Гораздо интереснее – люди. Их привычки. Их желания. Их грёзы. Заглянув в которые порой становится по-настоящему страшно, но ужасно интересно! Иногда даже кажется, что это вовсе не деньги делают, а сама человеческая сущность: деньги – они просто позволяют раскрепостить всё тайное, глубоко запрятанное в человеческой натуре. Позволяют этому всему выйти наружу… – Егор говорил торопливо, казалось, ему не хватает слов, чтобы выразить всё то, что давно было понятно ему самому, но таилось где-то в глубине его сознания.

– Я не совсем понимаю… – честно призналась Алёнка, во все глаза уставившись на Егора: что он говорит? Про что всё это?..

– Вот у тебя – есть желания? – по-прежнему не глядя в её сторону, Егор чуть заметно склонил голову, словно размышляя над своими словами.

– Конечно! – фыркнула Алёнка, поражённая странным вопросом.

– Какие? – дотошно уточнил Егор, чуть побарабанив пальцами рук, свободно лежащими на руле.

– Хочу стать главным редактором… – мечтательно проговорила Алёнка, переводя взгляд в сумрак за лобовым стеклом.

– Зачем? – неожиданно спросил Егор.

– Ну… Не знаю… – смешалась Алёнка странным вопросом, – Карьерный рост, деньги, положение в конце концов…

– Представь на минутку, что у тебя всё это есть: ты – главный редактор, и у тебя много денег. Что ещё?

– Квартиру, машину… – продолжила фантазировать Алёнка, прожившая всю жизнь в небольшой квартирке со всей своей большой семьёй: кроме родителей, с ними жила бабушка – мамина мама, и двое младших братишек самой Алёнки. И всё это хоть и в просторной «трёшке», но всё же практически на головах друг у друга. Поэтому мечта о собственной квартире, где её будет окружать наконец-то такая желанная тишина и покой, была давно и нежно взлелеяна в её душе.

– У тебя есть и квартира, и машина, и загородный дом, и даже катер с самолётом, – нетерпеливо проговорил Егор, словно подгоняя фантазию девушки, – Что дальше? – неожиданно повернув голову и заглянув ей в глаза, спросил Егор.

– Не знаю, – растерянно проговорила Алёнка, – Я так далеко не заглядывала…

– Ну так вот, – удовлетворённо произнёс Егор, снова переводя взгляд на дорогу, – Всё, о чём мечтает человек, к чему стремится – в конечном итоге всё упирается в физическое удовлетворение и удовольствие. Всё для себя любимого, всё для себя одного: кто-то садится на наркоту, погружаясь в мир грёз, кто-то ныряет в бутылку, попадая в плен к зелёному змию, а кто-то – выпускает своих демонов наружу… – задумчиво проговорил Егор, глядя прямо перед собой.

– А какое удовольствие предпочитаете Вы? – немного озадаченная, Алёнка даже перешла на «Вы», пытаясь понять смысл сказанного.

– Не «Вы», а «ты», – тут же осадил Егор девушку, и в его голосе прозвучали резкие нотки, – Ну, на наркомана и алкоголика я, надеюсь, не похож… А для моих демонов есть целая обитель, – как-то по-особенному, будто на распев, произнёс Егор, не отрывая глаз от дороги.

– Обитель зла? – тут же переспросила, улыбнувшись, Алёнка: этот Егор нравился ей всё больше и больше – своей загадочностью и непохожестью на всех её знакомых. Впервые девушка оказалась на подобном «свидании»: ни с кем прежде не приходилось ей рассуждать на темы удовлетворения потребностей, да и вообще разговаривать о мечтаниях и тайных желаниях. Это было так необычно…

– Ну… не совсем «зла», – усмехнулся в ответ Егор, – Но и такой уж добродетелью там не пахнет.

Алёнка почувствовала, как у неё мгновенно вспотели ладошки. Неосознанно она натянула край юбки на колени: слова Егора неожиданно взволновали девушку, затронув какие-то неведомые ранее ей самой струны души. А может, это само тело отозвалось на непривычную жёсткость в голосе, на тёмный взгляд холодных глаз?..

Заметив явное смущение девушки, Егор снова повернулся к Алёнке:

– Ты уверенна, что нам следует продолжать?

– Да… Думаю, что да, – неуверенно проговорила девушка, – А можно вопрос?

– Конечно! – Егор легонько пожал плечами, – Мы вроде как встретились именно для этого.

– Чем я заслужила такие откровения?

– Ты знаешь… Иногда совершенно незнакомому человеку гораздо проще открыться, чем самому лучшему другу, – просто ответил Егор, по-прежнему глядя прямо перед собой.

– А Вы… Не боитесь огласки? – неосознанно Алёнка перешла на «Вы», настолько её поразило признание Егора.

Он снова заулыбался:

– Я – нет, – и посмотрел прямо в глаза девушке, – Ну и ещё. Чем-то ты меня зацепила.

– Чем? – не скрывая любопытства, проговорила Алёнка.

– Пока не знаю. Пытаюсь понять, – Егор снова побарабанил пальцами по рулю, – Внешность типичная. Одеваешься скромно. Считай, что мажору захотелось новую игрушку, – весело закончил он.

– Я не продаюсь, – неожиданно резко проговорила Алёнка, до глубины души оскорблённая подобным заявлением нового знакомого.

– А я тебя и не покупаю, – легко произнёс Егор, и добавил, – Хотя порой это гораздо проще.

– В смысле – проще?! – удивлению Алёнки не было предела, – Купить человека??? Это – как?!? – она уставилась на Егора, но тот смотрел прямо перед собой, не отрывая глаз от дороги.

– Как покупают обычные вещи – за деньги… – равнодушно произнёс Егор.

– Люди не продаются! – зло бросила Алёнка. В порыве эмоций она скрестила руки на груди, едва не уронив сумочку с колен, и высоко задрала курносый носик, посчитав признание Егора за личное оскорбление.

– Продаются, и ещё как. Только у каждого – своя цена, – как-то устало закончил Егор.

Впервые за всё время поездки Алёнка посмотрела за окно – всю дорогу она смотрела на Егора или прямо перед собой. От увиденного ей стало как-то не по себе: там, за окном, в вечерних сумерках проносились мимо поля и перелески. Ну надо же – пригородная трасса… И когда они успели выехать за город?!.

– А можно мне выйти? – ощущая внутреннюю тревогу, спросила Алёнка. Хотя это было не единственной причиной её вопроса.

– Ну… Я не советовал бы тебе выходить именно сейчас – мы довольно далеко за городом. Но не переживай, с тобой ничего не случится: я могу отвезти тебя домой прямо сейчас.

– Нет-нет, немного другое… – смущённо проговорила Алёнка и опустила глаза, – Я так волновалась перед нашей встречей… И… Выпила слишком много кофе… – зардевшись от признания, совсем тихо произнесла девушка.

– Ах, вот оно что, – облегчённо переведя дыхание, проговорил Егор, – Конечно, это – запросто! – и машина тут же съехала на обочину, благо трасса была почти пустой в этот час.

… Вернувшись в машину, Алёнка, едва захлопнув дверь, уставилась на Егора:

– Вы – извращенец? – спросила и замерла, ожидая ответа и разглядывая его во все глаза. Воспользовавшись неожиданной остановкой, Егор взял в руки телефон и что-то увлечённо просматривал в нём сейчас.

– Ну… Если учитывать все шаблоны и стереотипы… – задумчиво проговорил Егор, – То – да. Извращенец, да ещё какой, – и он посмотрел прямо в глаза Алёнке, заставив её сжаться в комочек, трепеща от волнения…

Погруженная в свои мысли, Алёнка не заметила, как они вернулись в город. Уточнив её домашний адрес, Егор уверенно вёл машину к нужному дому. Когда оставалось проехать всего пару улиц, Алёнка тихо проговорила:

– Знаешь, мне всегда была как-то неприятна эта тема – все эти разные извращения и всё такое, но почему-то именно сейчас я не чувствую отвращения… – Егор не ответил ей и, немного помолчав, Алёнка добавила, – Знаешь, это самое странное интервью, да и свидание – тоже самое странное из всех тех, что у меня были раньше…

– Это было не интервью и не свидание, – на этот раз Егор тут же откликнулся, – Считай, что это было наше с тобой первое знакомство.

Удивлённо приподняв бровь, Алёнка посмотрела на Егора, а он продолжил:

– Считай, что это был лёгкий пси-тест. Признаюсь честно, мне очень хочется показать тебе всю глубину, или даже бездну человеческой души. Как бы тебе это сказать… Накипело, наболело, хочется поделиться, выплеснуть это всё… А уж то, как распорядишься моими откровениями ты – ляжет на твои профессиональные плечи.

– То есть сегодня была наша не последняя встреча? – затрепетав от волнения, радостно спросила Алёнка, вмиг забыв и про главную цель знакомства с Егором, и про задание от главреда, и понимая сейчас лишь одно: Егор хочет с ней увидеться ещё раз!

– Ты завтра вечером свободна? – оставив её вопрос без внимания, спросил Егор.

– Совершенно свободна, – чуть дрогнувшим голосом ответила Алёнка, сама не до конца отдавая себе отчёт внутренней радости, переполнившей внезапно всё её существо. Как относиться к Егору, а тем более – что ждать от него – она совершенно не понимала сейчас, однако совершенно точно знала: ей во что бы то ни стало нужно встретиться с ним хотя бы ещё раз.

Машина медленно въехала во двор Алёнкиного дома, и остановилась у крайнего подъезда:

– Куда дальше? – обернулся Егор к девушке.

– Никуда, я живу прямо здесь, в этом подъезде, – снова улыбнулась Алёнка своим мыслям.

– Тогда завтра в девять я буду ждать тебя тут. Спасибо за вечер, – посмотрел он своим необыкновенным взглядом на девушку, и губы его чуть тронула улыбка.

– И тебе спасибо! – тепло попрощалась Алёнка с новым знакомым и поспешно вышла из автомобиля, на ходу махнув рукой Егору, прощаясь.

Поднявшись на свой этаж, Алёнка открыла дверь внушительной связкой ключей. Квартира была не её, девушка сняла её, как только перебралась в большой город и поступила в институт. Спасибо родителям – помогли с деньгами и обеспечили вполне сносное проживание: жить в общежитии казалось для Алёнки чем-то невозможным. Пусть она и привыкла к подобным условиям – когда вокруг шум и гам, когда тишина наступает лишь поздно ночью, когда все наконец разбредаются по своим комнатам и ложатся спать, но всё же её окружали родные люди, а не какие-то совершенно незнакомые, случайные сожители, как это неизбежно будет в общежитии.

Квартира, которую удалось снять на родительские деньги, была совсем крошечной, да и располагалась почти на окраине города, но всё же была её собственной, отдельной, и здесь она могла наконец-то насладиться тишиной и покоем, которых так не хватало ей в родительском доме.

Задумчиво пройдя на кухню, Алёнка присела к столу. Не зажигая света, сидела и смотрела в пустоту: там, за окном, виднелись в темноте соседние дома с редкими окошками, залитыми жёлтым светом. Близилась полночь, многие уже легли спать…

Глубоко вздохнув, Алёнка поднялась с табуретки и щёлкнула выключателем. По крошечной кухоньке разлился мягкий свет настенного бра. Включив чайник, Алёнка достала блокнот и снова устроилась за столом, в надежде написать краткий отчёт о сегодняшней встрече, из которого можно будет выписать стоящий материал.

Она сидела, задумчиво выводя по листку бумаги сиреневые, в цвет чернил ручки, вензеля и завитушки. Почему-то вместо букв, стройно ложащихся в слова и предложения, рисовались лишь цветочки и листики…

Отчаявшись, Алёнка отложила ручку и отодвинула блокнот: совершенно непонятно было, что ей писать и какой материал сдавать главреду…

Кто он – этот Егор? Что у него за жизнь? Что за развлечения? Что за демоны, которых он стремится выпустить наружу? Хотя почему – «стремится»?! Он, кажется, вполне определёно дал ей понять, что именно выпускает, немало наслаждаясь этим…

Вопросов было слишком много, а Алёнка – слишком переполнена впечатлениями прошедшего вечера, чтобы приниматься за работу прямо сейчас.

Поэтому, налив себе кружку ароматного чая, она прошла в комнатку, которая служила ей и спальней и гостиной одновременно, и уселась перед телевизором, в надежде отвлечься от тяжёлых мыслей и лечь спать всё же с лёгкой головой. Она знала, что если не перестанет думать о Егоре ещё сейчас, за чаем, то, как только ляжет в постель, мысли буквально одолеют её, и о крепком здоровом сне придётся забыть…

Глава 2

Утром Алёнка проснулась от звонкой трели будильника. Сладко потянувшись, она улыбнулась самой себе и легко поднялась с постели. Пока умывалась, сообразила внезапно, что задание так и не выполнено, и что сейчас говорить главреду – было совершенно непонятно.

Такое радужное настроение померкло вдруг от одной мысли о работе, и Алёнка, погруженная в невесёлые раздумья, выпила свой утренний кофе совсем без аппетита.

Приехав на работу, девушка мышкой скользнула на своё рабочее место, с тайной надеждой остаться незамеченной. Однако Мишка её караулил с самого раннего утра, и едва она устроилась за столом, возник перед ней во всей своей красе:

– Ну как? – жадно накинулся он на Алёнку, придвигая стул от соседнего стола и усаживаясь напротив неё.

– Что – как? – изобразила полное непонимание девушка, страшась откровенного признания даже своему товарищу.

– Как он – Третьяков? Получилось взять у него интервью? – горячо проговорил Мишка, буквально пожирая Алёнку глазами от любопытства.

– И да, и нет… – смущённо пробормотала девушка, опуская глаза, – Он запретил мне что-либо записывать во время разговора, так что теперь надежда одна – на мою светлую голову и твёрдую память… – попыталась пошутить Алёнка.

– Это ничего, это – не переживай! – тут же кинулся успокаивать её Мишка, – Знаешь, очень многие выставляют такие требования, так что не ты первая…

– А как же отчёт главреду?.. – Алёнка глянула с робкой надеждой на фотографа, как будто тот пообещал только что уладить буквально все её проблемы и решить возникшие проблемы.

– Так и скажешь – пока ещё работаю, мол, к концу недели постараюсь закончить… Тут главное не уточнять – к концу какой именно недели, – шаловливо подмигнул Мишка Алёнке, и та невольно улыбнулась в ответ. Конечно, Мишка тот ещё балагур и весельчак, но, несмотря на всю серьёзность ситуации, ей правда стало полегче. В конце концов, это её первая серьёзная работа, так что, возможно, Главный пойдёт на уступки и не будет ставить слишком сжатые сроки исполнения…

А за окном занимался новый летний день, обещавший уже успевшую изрядно надоесть жару и зной.

Алёнка сидела у раскрытого окна и думала, думала, думала…

Она снова и снова вспоминала вчерашний вечер, каждую минуту, каждое слово Егора, пытаясь осмыслить то, что он говорил ей, но мысли путались, сбиваемые чувствами, накрывающими то и дело девушку от воспоминаний.

Алёнку бросало то в жар, то в холод, и она сама себе не могла сейчас дать отчёта, что именно её так взбудоражило вчерашним вечером. Сам Егор – он был каким-то холодно-уверенным в себе и ситуации, уверенным до равнодушия, как показалось Алёнке, но, несмотря на это, рядом с ним было как-то спокойно.

Однако фраза, брошенная Егором так уверенно «Я – извращенец», не давала покоя Алёнке. Как далеко может зайти их общение, пока ей наконец не удастся собрать необходимый материал для статьи?..

Сегодня время уже не тянулось также медленно, как вчера – Алёнка с ужасом поглядывала на стрелки часов, всё ближе и ближе подбирающихся к заветным цифрам окончания рабочего дня. Сегодня ей, поглощённой своими размышлениями и переживаниями, казалось, что часовая стрелка движется едва ли не быстрее минутной…

И вот уже шесть часов вечера. Редакционный отдел постепенно опустел, сотрудники разбежались по своим делам, радуясь окончанию рабочего дня, а Алёнка всё медлила, не в силах совладать с собой.

На самом деле она уже придумала, чем займёт себя оставшиеся часы до встречи с Егором, но вот как строить отношения с этим необыкновенным, совершенно непонятным парнем – так и не решила.

Тяжело переведя дыхание, она наконец встала из-за рабочего стола и, наведя там порядок, направилась к выходу.

… Алёнка решила зайти в парикмахерскую – сделать себе укладку для сегодняшнего вечера. Обычно она не баловала себя подобными «мероприятиями», предпочитая собирать волосы в обычный хвост или оставляя их свободно лежащими на плечах: удобно и практично, тем более прямые, послушные волосы не доставляли ей особых хлопот даже в распущенном виде.

Но сегодня ей захотелось чего-то более женственного, чем просто хвост – и Алёнка зашла в ближайший салон красоты, попросив у свободного мастера придать волосам побольше объёма и пышности за счёт локонов…

Ровно в девять часов вечера Егор зарулил во двор, лихо затормозив у Алёнкиного подъезда. Девушка уже сидела на скамейке во дворе, легко поднявшись навстречу машине Егора. Ещё в парикмахерской, наблюдая за работой мастера и видя своё отражение в большом зеркале, Алёнка попала во власть сладостного чувства ожидания свидания с Егором, причём не обычной встречи, а прямо – таки романтического свидания…

Выйдя из салона, Алёнка улыбалась столь счастливой и сияющей улыбкой, что мир вокруг, отражаясь в её глазах, казался прекрасным и разноцветным.

Этот Егор – он определённо имел влияние на неё, и Алёнке нравилось это всё больше и больше…

Выйдя из машины, Егор окинул девушку беглым взглядом и чуть присвистнул:

– Шикарно выглядишь! – под его оценивающим взглядом Алёнка ощутила неловкость и смущение, и, пытаясь скрыть это, невольно стала одёргивать край платья, теребя свободной рукой ремешок у сумочки:

– Ну… Ты не сказал, куда мы идём и как мне одеться, и я… оделась по своему вкусу… – всё больше смущаясь, пробормотала Алёнка. Конечно, ей было безумно приятно внимание Егора, но этот взгляд… Казалось, он глазами раздевал девушку, буквально обнажая всю её…

– Ну что ж, поздравляю: у тебя отличный вкус! – шутливо проговорил Егор, распахивая перед девушкой пассажирскую дверь своего автомобиля. Сам он сегодня был в чёрных классических брюках и лёгкой рубашке без рукавов стального цвета. Лёгкий аромат горьковатой туалетной воды с древесными нотками обдал Алёнку, когда она прошла мимо Егора, усаживаясь в автомобиль, и внезапно девушка ощутила невозможное влечение к парню. Ей вдруг до безумия захотелось прикоснуться к Егору, провести ладонью по его щеке – и было в этом что-то магическое, нереальное: её никогда раньше не тянуло к мужчине вот так – безрассудно и бессознательно…

Его бархатный голос буквально вырвал её из мира грёз и нахлынувших фантазий:

– Внешний вид не имеет никакого значения, и ты в этом скоро убедишься, – совершенно спокойно сказал Егор. Он давно уже сел в машину и завёл двигатель, трогаясь с места.

– И?.. Куда же мы едем? – набравшись смелости, выпалила Алёнка, поразившись уверенности в голосе: внутри она была настолько растерянна и обескуражена реакциями своего тела, всеми этими новыми ощущениями и совершенно неожиданными откликами сознания и всего её существа на этого чужого в общем-то мужчину, что, думалось ей, голос непременно задрожит при первом же произнесённом слове.

– Считай, что это будет поход в клуб. Только… не совсем обычный, – пристально вглядываясь в вечерний сумрак за лобовым стеклом, проговорил Егор.

– Ночной клуб? – уточнила Алёнка, мысленно отмечая, что, если сделать пару глубоких вдохов и выдохов, внутри что-то расслабляется и становится легче дышать, даже находясь в непосредственной близости к Егору.

– Хотя… Ты знаешь, это, наверное, даже не клуб, скорее – театр. Только если в театре люди играют свои написанные роли, то здесь можно увидеть… Увидеть наоборот – истинные лица актёров. А вот играют они роли в своей реальной жизни, – не отрывая глаз от дороги, говорил Егор, ведя машину на предельно допустимой скорости для черты города.

– Весь мир – театр, а люди в нём – актёры? – усмехнулась Алёнка, немного обескураженная словами Егора. Что за «театр»? Что за странные игры в роли? Нет, этот Егор однозначно совершенно необыкновенный мужчина.

Оставив её реплику без ответа, Егор проговорил:

– Только есть два условия, которые никак не обсуждаются и не комментируются, – неожиданная резкость в голосе удивила Алёнку, и она лишь кивнула головой в знак согласия, ожидая объяснений.

– Первое. Ты безоговорочно следуешь моим указаниям, даже если это тебе покажется немного… странным. – Подобрал Егор нужное слово, а дыхание Алёнки внезапно участилось, и даже ладошки увлажнились от напряжения, – И второе. Никаких имён. Вполне может быть, ты узнаешь в лицо кого-то из присутствующих – это должно остаться твоей маленькой тайной. В статье, которую ты напишешь обо мне, не должно появиться ни одного реального имени. Думаю, этого достаточно и объяснений не требуется.

Едва Егор закончил этот своеобразный «инструктаж», в машине повисла звенящая тишина: Алёнке казалось, сердце вот-вот выпрыгнет наружу, настолько её возбудили и буквально ошарашили слова Егора. Беспрекословное подчинение. Тайна имён. Ночной клуб, похожий на театр необычных актёров. Здесь было от чего сойти с ума: ей, впечатлительной от природы девушке, достаточно было и половины всего того, о чём предупреждал её Егор. Медленно переведя дыхание, Алёнка тихо проговорила:

– Я поняла, Егор. И выполню все твои указания.

Егор усмехнулся, мельком глянув на Алёнку:

– Расслабься. Ничего с тобой не случится. Это только «правила безопасности», которые необходимо соблюдать, не более того, – проговорил Егор, паркуя машину на одной из центральных улиц города.

Неоновая вывеска на ближайшем здании яркими огнями возвещала о том, что за стальными плотно закрытыми сейчас дверями располагается один из самых известных и дорогих клубов города.

– Оооо… Так вот куда мы сегодня пойдём! – восторженно проговорила Алёнка, оборачиваясь к Егору и сверкая счастливыми глазами, – Я с подружками была здесь пару раз – когда в город приезжали наши любимые поп-группы – это было незабываемое представление!!!

Егор снова усмехнулся, и вышел из машины: открыв дверь с Алёнкиной стороны, он галантно подал ей руку и проговорил:

– Даже не сомневаюсь, что «то представление» было просто шикарно. Но сегодня ты увидишь несколько иное. Уверен, подобного ты не видела никогда в жизни… – опёршись на руку Егора, Алёнка вышла из машины и замерла от его последних слов. Вернее – тона, с которым эти слова были произнесены. Внезапно ноги подкосились, и снова сильнейшее волнение буквально сковало девушку: её пробил озноб и тут же бросило в жар, но Егор увлекал её всё дальше за собой, и девушке не оставалось ничего иного, как послушно следовать за попутчиком.

У входа в ночной клуб стояли два охранника довольно внушительного вида. И даже классические костюмы были не в состоянии скрыть рельефных их тел. Алёнка бросила затравленный взгляд на этих «амбалов», а Егор легко и уверенно поднялся по ступенькам на крыльцо – туда, где в прошлый раз были широко и призывно распахнуты двери и не было совсем никаких охранников на входе. Едва Егор, ведя Алёнку за руку, приблизился к охране, те молча и чуть заметно кивнули ему. А один из охранников мгновенно распахнул перед ними дверь, пропуская внутрь…

Едва они переступили порог, дверь бесшумно захлопнулась, и Алёнку обуяла настоящая, необъяснимая паника: охрана перед входом оказалась буквально цветочками по сравнению с изменившимся внутри клубом. Здесь царил мягкий полумрак сейчас, было безлюдно и как-то интимно, что ли… Откуда-то издалека, из глубины помещения, доносились приглушённые голоса, но слов Алёнка разобрать не могла.

Вцепившись в руку Егора, Алёнка шагала вперёд. Едва глаза привыкли к освещению, как Алёнка принялась оглядываться по сторонам. Прямо в холле, за узкой невысокой стойкой, стояла девушка.

– Добрый вечер, Господин! – легко склонила она голову перед Егором. Руки девушки были спрятаны за спиной.

Алёнка глянула на девушку и обомлела: на ней практически ничего не было из одежды! Руки, затянутые в кожаные перчатки до локтей, широкий кожаный ошейник, сковавший шею, и тонкие кожаные полоски, крест – накрест обхватывающие обнажённую грудь. Это всё, что увидела на ней изумлённая Алёнка. Тёмные волосы девушки были стянуты в тугой хвост на затылке, а на лице её был яркий, даже вызывающий, макияж.

– Дай, пожалуйста, бейджик гостье, – спокойно проговорил Егор, останавливаясь прямо напротив стойки.

– Да, Господин, сию минуту, – девушка чуть склонилась к стойке, доставая бейджик, и тут же вышла к Егору с Алёнкой, – Вы – позволите? – посмотрела она в глаза Алёнке, нимало не стесняясь своей наготы.

Алёнка робко кивнула головой, засмущавшись от вида полуобнажённой девушки и её откровенного наряда. Опустив глаза, она разглядела высокие замшевые сапоги на длинных ногах девушки и кожаные шорты. Всё чёрного цвета, всё такое… вызывающе-притягательное, незнакомое, неожиданное, но – манящее к себе со страшной силой…

– Всё хорошо? – спросил Егор, едва они отошли от девушки, – Ты как-то побледнела.

– Если честно, не совсем, – честно призналась Алёнка, – Внутри всё дрожит. От волнения и эмоций, наверное. Эта девушка – она потрясающая! – взволнованно пробормотала она, не в силах более сдерживать эмоции.

– Ну, если она тебе так понравилась – ты можешь её взять попользоваться.

Алёнка остановилась от неожиданности и расширившимися вмиг глазами уставилась на Егора, приоткрыв от удивления рот.

– Ко мне, – тихим, но твёрдым голосом сказал Егор, даже не оборачиваясь и легонько хлопнув себя по бедру.

О, этот жест Алёнка знала – видела не раз на прогулке в парке – подобными жестами хозяева собак подзывали к себе своих питомцев…

Она чуть обернулась и увидела, как девушка вышла из-за стойки, прошла грациозно те разделившие уже их несколько шагов, и опустилась на колени перед Егором.

Алёнка мгновенно шагнула за спину Егора и забормотала:

– Нет-нет-нет, ничего не нужно! Ты меня неправильно понял!!! – испуганно и торопливо шептала она, не сводя широко раскрытых глаз с девушки у ног Егора.

– Марта, пока можешь быть свободна. Девушка передумала, – также тихо и спокойно проговорил Егор.

– Да, Господин, – легко поднявшись, девушка также грациозно, чуть виляя бёдрами, вернулась медленно за стойку и замерла там в ожидании новых посетителей.

Егор чуть повернулся и направился в сторону огромного зала. Алёнка так и шла, держась за спиной Егора, от смущения и неловкости не зная куда себя деть.

– Она – твоя рабыня? – спросила Алёнка, едва они достаточно отошли от Марты.

– Кто?

– Марта.

– Нет, она не моя рабыня. Это клубная.

– Что это значит?

– Это значит, что любой Господин из членов клуба может распоряжаться ей по своему усмотрению.

Оглянувшись на Алёнку и заметив её вопросительный взгляд, Егор продолжил:

– Если, например, Господин остался по каким-то причинам без своей «пассии» – он всегда может воспользоваться её услугами. Не только сексуального характера! – поднял руку Егор, предупреждая невольный возглас Алёнки, – Довольно редко девушки, подобные Марте, оказывают Господам интим-услуги. Как правило, их используют для разного рода показов: это могут быть подвесы, порки кнутами и плетью, прокалывание иглами… Или элементарно протереть обувь, когда идёт дождь.

– И она всё это делает? – изумлению Алёнки не было предела.

– Да, – твёрдо произнёс Егор, и добавил, – И с большим удовольствием, должен я тебе заметить, – проговорив последнее слово, Егор толкнул массивную дверь, и они вошли в зал.

Здесь царил тот же приятный глазу полумрак. Круглые столики для посетителей оказались расставлены по периметру, полностью освободив центр зала. У столиков стояли удобные стулья с высокими спинками, а для желающих более комфортно провести время имелись даже небольшие диванчики в количестве трёх штук, расположенные также у стен зала.

В прошлый раз здесь было не протолкнуться и от посетителей, и от нагромождения мебели. Сейчас же Алёнка с удивлением озиралась, не веря своим глазам: каким же огромным помещением оказался этот зал для представлений!

Людей в зале было не так много, и Алёнка с интересом разглядывала присутствующих.

Она скользнула взглядом по двум небольшим группам мужчин и женщин, которые общались негромко между собой, стоя у стен. Кто-то вальяжно расположился на диване, чувствуя себя хозяином жизни, и с наслаждением покуривая толстую сигару, стряхивая пепел в пепельницу на столике.

По залу, курсируя между присутствующими, медленно ходили две девушки, полностью обнажённые. Из всей одежды Алёнка разглядела на них лишь широкие ошейники и туфли на тонких шпильках такой невозможной длины, что Алёнка невольно ужаснулась: «Я на таких не то чтобы ходить – стоять бы не смогла!» – подумала она.

А девушки не только легко передвигались по залу, но ещё и разносили напитки гостям. На подносах. Как обычные официантки. Только те-то это делают в удобной и комфортной обуви!

Присмотревшись, Алёнка увидела, что абсолютное большинство девушек в этом зале были в ошейниках: совершенно разных – но практически у всех на шее был этот знак принадлежности. У кого-то просто бархатные тонкие повязки на шее, у одной из девушек оказался стальной обруч, у некоторых ошейники были широкими и с металлическими огромными шипами, а у девушки, что была ближе всех к Алёнке, она разглядела на шее просто цепь с маленьким замочком.

И только две девушки, если их можно было так назвать – были без ошейников. Одна из них сидела на удобном диване. Перед ней, прямо на полу, стоял на коленях совершенно голый мужчина. Стоял не просто на коленях, а в виде столика. У него на спине лежал круглый небольшой поднос, на котором стояло ведёрко с шампанским и бокал. Девушка была одета в кожаный чёрный костюм, облегающий её тело настолько плотно, что казался второй её кожей. Взяв с импровизированного «столика» бокал с шампанским, она отпила немного и вернула его на место. Откинувшись на спинку дивана, она нетерпеливо постукивала пальцами по подлокотнику, будто чего-то ожидая и заметно раздражаясь необходимостью ждать.

Аленка медленно скользила взглядом по залу, разглядывая людей, и внезапно спросила:

– Егор, все эти люди – твои… друзья? – Несмело подобрала она нужное слово и посмотрела ему прямо в глаза.

– Скорее, «товарищи по интересам», – усмехнулся он, не считая нужным вдаваться в детали.

Заметив их в дверях, к Егору подошла одна из официанток:

– Добрый вечер, Господин! Вы что-нибудь желаете? – учтиво поинтересовалась она.

– Нет, пожалуй. Можешь идти, – окинув девушку оценивающим взглядом, ответил Егор.

Чуть склонив голову, девушка медленно отошла от них, сильно виляя бёдрами на каждом шагу: оно и неудивительно, подумала Алёнка, на таких-то шпильках…

Оглядев беглым взглядом зал, Егор направился к дальнему от входа столику, почти полностью погруженному в темноту: единственным освещением в зале были настенные бра, расположенные преимущественно по центру помещения, оставляя сумрак по углам.

Едва они устроились, как свет, и без того едва освещавший зал, потух.

Но практически сразу вспыхнул яркий прожектор, направленный на самый центр зала.

В освещённом круге появился статный мужчина в смокинге:

– Добрый вечер, дамы и господа! – чуть повысив голос и не пользуясь микрофоном, проговорил он, – Мы рады приветствовать вас сегодня на нашей вечеринке. Надеюсь, вы прекрасно проведёте время и заведёте новые знакомства! – по залу прокатился лёгкий шепоток, и снова стало почтительно-тихо, – Сегодня мы рады вам представить двух очаровательных девушек, которые, смею надеяться, станут вскоре новыми членами нашего клуба. Хочется верить, вы примете их радушно!

Луч света соскользнул с ведущего и выхватил из темноты один из столиков. Там сидела одинокая девушка, вторая из тех, что были без ошейника. Одета девушка была а-ля школьница: белая блузка, две косички, очки с круглыми линзами – только что тетрадки с ручкой перед ней не лежало на столе.

А ведущий тем временем вещал из темноты:

– Анастасия пришла к нам сегодня в качестве гостя, но очень желает найти себе Хозяина!

На груди у девушки Аленка разглядела бейджик с надписью «гость», и тут же опустила глаза на грудь – в то место, куда Марта прикрепила ей бейджик при входе: тогда она была настолько смущена видом встретившей их девушки, что даже не обратила внимание на то, что именно написано на карточке. А там оказалось то же самое лаконичное «гость»…

Луч прожектора внезапно проскользил по залу, и, чуть коснувшись плеча Егора, остановился прямо на Алёнке.

От неожиданности и яркого света Алёнка невольно зажмурилась, а ведущий уже объявлял:

– Наша вторая гостья – Алёна. В данный момент никого не ищет, но очень желает познакомиться с нашим клубом и, возможно, обрести себе здесь друзей! – и, практически без перехода, голос из темноты продолжил, – А теперь прошу приветствовать: Мастер Роберт и его нижняя Фиалка! – свет прожектора снова переместился в центр, где уже висела, едва касаясь пола самыми кончиками пальцев ног, обнажённая девушка.

В зале воцарилась полная тишина. Взгляды всех присутствующих были прикованы к зрелищу в ярком световом круге. Тишину разорвал просвистевший в воздухе кнут, вырвавшийся, казалось, из темноты, и хлёстко полуобнял тело девушки. Чуть вздрогнув, девушка лишь прикусила губу. Даже стона не сорвалось с её губ. А кнут буквально стёк вниз по её телу и исчез снова в темноте.

Удар, ещё удар, и с каждым разом промежутки между ударами становились всё короче и короче. Девушка, уже не стесняясь, застонала в голос, а по её щекам заструились крупные слёзы.

– Пожалуйста, не надо! – шёпотом просила она срывающимся голосом в коротких перерывах между ударами. Внезапно вынырнувший в очередной раз из темноты кнут сжал плотным кольцом её грудь, словно живая змея. От этого девушка сильно вздрогнула и тут же бессильно повисла, уронив голову вниз.

Кнут медленно ослабил свою хватку и также неспешно, как и в первый раз, стёк по обездвиженному телу девушки, оставив после себя ярко-красную полосу на светлой коже груди.

Алёнка схватила за руку Егора и чуть не закричала:

– Почему он не остановится? Ей же очень больно!!!

Холодно глянув на Алёнку, Егор чуть прищурил глаза:

– Ещё одно слово, – хлёстким, как удар кнута, голосом проговорил он, – и ты займёшь её место, – проговорил, и отвернулся в сторону «представления», нимало не заботясь о том, как девушка отреагирует на его слова.

Алёнка беззвучно раскрыла рот, ошарашено глядя на Егора: все слова вдруг куда-то пропали, осталась лишь паника и полное непонимание произошедшего.

Глава 3

Переведя взгляд на девушку, безвольно висящую на подвесе, совершенно неожиданно для себя Алёнка ощутила вдруг себя на её месте.

После того, как девушка повисла, Алёнка подумала, что экзекуция окончена, однако удары посыпались на обездвиженное тело вновь с сумасшедшей скоростью. Казалось невероятным, что кнутом управляет человек, а не бездушная машина.

В звенящей тишине зала был хорошо слышен каждый свист, каждый удар кнута по телу, и Алёнка ощутила вдруг, как буквально зудит у неё спина: словно кнут опускался не на обнажённую кожу девушки там, посреди зала, а на её собственное тело…

Егор стоял, не сводя глаз с ярко освещённого пятна в самом центре зала. Он не раз уже наблюдал подобные «показы», и каждый раз удивлялся тому, как реагирует публика на стоны и крики истязаемых. Совсем не так, как отреагировала сейчас Алёнка. Как правило, большинство из присутствующих на таких вечеринках людей примерно понимали, что происходит и зачем. Алёнка же оказалась явно впервые на подобном мероприятии, да и знакомство если и было с Темой как таковой, то, скорее всего, «шапочным».

Он внезапно ощутил внутри себя нечто, похожее на смущение. За последние годы Егор настолько привык к тому, что его окружают люди, живущие «на одной волне» с ним, что реакция Алёнки – вполне нормальная и ожидаемая реакция неподготовленного человека «с улицы» застала его врасплох. И совершенно привычно Егор осадил девушку так, как привык это делать со «своими» людьми.

Тем временем на импровизированной сцене верёвка, удерживающая девушку в подвешенном состоянии, начала медленно опускаться. Девушка, похожая сейчас больше на тряпичную куклу, чем на человека, совсем не двигалась. Вслед за верёвкой медленно опустились её связанные руки, и следом, также послушно, сама девушка опускалась вместе с ней. Когда верёвка опустилась до конца и более не удерживала девушку, та осталась свободно лежать на полу. Всё её тело было исполосовано красными рубцами от кнута, но, несмотря на это, едва она оказалась свободной от пут, девушка обернулась к залу лицом: на её губах блуждала улыбка и всё лицо буквально светилось от счастья.

– За что он её так? – осмелилась спросить Алёнка.

– Не «за что», а «для чего», – на этот раз мягко поправил её Егор.

– Для чего? – тут же изменила свой вопрос Алёнка, упрямо глядя на Егора и ожидая ответ.

– Для удовольствия, – недоумённо пожал плечами Егор, – Ты только посмотри на её лицо! Она сейчас в такой нирване…

– Бред, – возмущённо фыркнула Алёнка, перебивая Егора, – Она – сумасшедшая, – безапелляционный вердикт был вынесен, и Алёнка считала себя сейчас абсолютно правой.

– Может быть, и сумасшедшая, – задумчиво проговорил Егор, – Да, кстати, ты не узнала девушку? Случайно?

Алёнка отрицательно качнула головой.

– Она – директор одной из крупнейших турфирм нашего города. Могу познакомить. Кстати, такие знакомства порой очень даже полезны…

Тем временем свет прожектора потух, и снова мягкий полумрак от светильников разлился по всему залу. В центре зала уже никого не было.

Снова между гостями плавно и неспешно стали ходить девушки – официантки, предлагая гостям напитки и выполняя мелкие услуги.

Когда одна из девушек подошла к их столу, Алёнка судорожно схватила бокал шампанского и одним залпом выпила весь напиток до дна, даже не ощутив его вкуса.

– Егор, а можно мне в… уборную? – немного смутившись, спросила Алёнка, когда девушка отошла от них на приличное расстояние.

– Конечно! Пошли, я провожу тебя.

Выйдя из зала, Егор уверенно повёл её по небольшому коридору, больше похожему на служебный, и указал на одну из закрытых дверей. Сам он остался стоять в коридоре, чуть прислонившись к стене.

Алёнка, дёрнув ручку, скользнула за указанную дверь.

Но, тихо вскрикнув, тут же выскочила обратно и буквально влетела в объятия Егора, вопросительно уставившегося непонимающим взглядом на девушку.

– Егор, там… голая девушка… сидит на холодном полу… и её кто-то пристегнул на цепь! – выдала Алёнка на одном дыхании, – Зачем она там?! Ей же холодно!

– Ну… Насчёт холода я бы не утверждал… Здесь в туалетах довольно тепло… А насчёт «для чего» – так она ждёт свою долю удовольствия, – снова проговорил Егор эту загадочную фразу о непонятных для Алёнки вещах.

– Какую долю? – в ужасе прошептала Алёнка.

– Не знаю. Помочь раздеться, одеться, вытереть языком…

– Всё, стой-стой-стой!!! – в панике проговорила Алёнка, – Не продолжай! Я всё поняла. Я туда не зайду.

– Почему? – искренне удивился Егор, – Она же не набросится на тебя, она сделает это, только если ТЫ прикажешь ей это. Ну, или – разрешишь.

– Нет, – категорично отрезала Алёнка, – Пошли обратно в зал. Я лучше потерплю.

Чтобы не испытывать судьбу, Алёнка решила больше не пить разносимые девушками напитки. Благо пока ещё не так сильно ей и хотелось в туалет.

Вернувшись к своему столику и усевшись рядом с Егором, Алёнка погрузилась в размышления.

Наблюдая рассеянным взглядом за отдыхающими в просторном зале людьми, она снова и снова вспоминала слова Егора про игры и роли, и пыталась понять, разобраться в том, что только что увидела.

И если с парой в центре зала была хоть какая-то ясность – ну нравится девушке быть избитой до потери сознания, ну нравится её партнёру причинять боль – здесь Алёнка легко нашла объяснение в раскладке ролей и желания каждого участника были ей понятны и прозрачны. Просто нравится людям вот именно так получать удовольствие – ну и пусть их… В конце концов, все люди – разные.

Но вот с девушкой в туалете Алёнка попала в такой ступор, что до сих пор не могла отойти от потрясения. Ну никак, никак не укладывалось в её сознании, что можно получать удовольствие даже таким вот абсолютно абсурдным, казалось бы, способом…

Однако факт оставался фактом: здесь, похоже, каждый человек был на «своём месте». Никто никого ни к чему не принуждал, и каждый получал своё удовольствие. Как бы странно это ни выглядело со стороны.

Она и не заметила, что Егор повернулся в её сторону и вот уже несколько минут не сводит с неё улыбающегося взгляда.

Немного смущённая, Алёнка встряхнулась, будто сбрасывая наваждение, и посмотрела ему глаза:

– Извини, я немного ушла в себя…

– Не извиняйся, это – нормально, – ободряюще проговорил Егор. Его по-настоящему удивила и обескуражила реакция девушки на увиденное в туалетной комнате. Обычно его спутницы, придя первый раз в клуб и «познакомившись» с предложением подобных услуг реагировали совсем по-другому: почти каждая, удивившись вначале и даже растерявшись немного, хотела всё же воспользоваться этими услугами. Кто-то просто из интереса, кто-то – с явным наслаждением…

Рядом с туалетной комнатой, за соседней дверью, находилась небольшая комната отдыха – туда «туалетная девушка» могла пригласить всех желающих для, так сказать, продолжения услуги: в комнате стоял небольшой удобный диванчик и по полу были разбросаны удобные подушки для ног – это уже для самой девушки.

А вот Алёнка, похоже, была не только в подобном клубе впервые, но и про культуру БДСМ практически ничего не знала раньше…

Ну что ж, тем интереснее будет вводить её в этот новый для неё мир.

В зале снова стало темнеть, но на этот раз приготовления заняли гораздо больше времени: несколько людей в полутьме чётко и слажено устанавливали в самом центре какие- то большие ящики, а присутствующие заметно оживились, наблюдая за приготовлениями.

Удивлённая, Алёнка обернулась к Егору:

– Что сейчас будет?

Егор усмехнулся, и негромко проговорил:

– Знаешь, то, что сейчас будет – лично для меня это почему-то выглядит смешно, – честно признался он девушке, – Я не очень понимаю, что они получают от этого…

Внезапно луч прожектора ярко осветил центр зала: друг против друга стояли две большие коробки, накрытые до самого пола чёрными покрывалами.

– Там – дикие животные? – с опаской спросила Алёнка, уже готовая ничему не удивляться этим вечером.

– Ну… насчёт «диких» не уверен… Но то, что животные – однозначно, – и на лице его заиграла улыбка.

– А кто там? – заинтригованная таким ответом, снова спросила Алёнка.

– Немного терпения, девочка, и всё увидишь сама! – остудил её пыл Егор.

Из темноты на помост вышла женщина, похожая на цирковую артистку. Чёрный латекс затягивал её с ног до головы, прямые волосы, собранные в хвост, убраны в тугой узел на затылке, в руке длинный кнут, точь-в-точь как у дрессировщиков в цирке, когда они выходят на арену со своими дикими подопечными. На ногах у этой дамы Алёнка разглядела высокие сапоги с такими тонкими шпильками, на которых от вдруг взбесившегося тигра уж точно не убежишь… – тихо прыснув от собственной догадки, Алёнка попыталась утихомирить разыгравшееся своё воображение, и в этот момент раздался голос невидимого ведущего:

– Уважаемые дамы и господа! Вашему вниманию – Госпожа Милена со своими животными!

Каблуки женщины гулко застучали по полу. Уверенно подойдя к одной из коробок, она небрежно сдёрнула чёрную ткань, отбросив её в сторону. Там, скрытая тканью до поры, оказалась обычная собачья конура, но непривычно большого размера.

Едва ткань соскользнула, из отверстия тут же показалась чёрная морда.

Дрессировщица щёлкнула кнутом, и морда тут же скрылась обратно.

– Там – собаки? – чуть испуганно, дрогнувшим голосом спросила Алёнка.

– Ещё один вопрос – и экскурсия будет окончена, – немного нараспев проговорил Егор, полностью поглощённый представлением.

– Да, хорошо, извини… – пробормотала Алёнка, и во все глаза уставилась на импровизированную сцену, бессознательно прижавшись к Егору.

Тем временем дрессировщица подошла ко второй конуре и также сбросила покрывало. Затем она встала посередине между клеток и с каким-то пренебрежением и даже ненавистью прошипела:

– Ко мне, псины!

Мгновенно из обеих конур появились чёрные морды, вполне ожидаемые Алёнкой, но когда вслед за головами появились человеческие тела, также затянутые в тёмный латекс, Алёнка вскрикнула от неожиданности:

– Это же люди, Егор! – оторопело пробормотала она.

– Я бы не стал утверждать этого, – холодно отчеканил он.

Тем временем «псины» выползли полностью из своих будок и стали ластиться о ноги дрессировщицы.

– Я могу подойти ближе? – спросила Алёнка.

Не говоря ни слова, Егор взял её под руку и сделал несколько шагов в сторону центра зала. Многие из присутствующих также перебрались поближе к месту действия.

Приглядевшись, Алёна рассмотрела, кто именно выполз из будок к ногам дрессировщицы. Несмотря на латекс, полностью скрывающий тела людей, Алёнка по формам без труда различила мужчину и женщину. А когда «псины» принялись прогибаться и подпрыгивать перед своей хозяйкой, девушка чуть приоткрыла от изумления рот: на месте гениталий у обеих «собачек» она разглядела довольно большие вырезы, полностью открывающие то, что именуется «интимными местами».

Дрессировщица опустила свободную руку, раскрыв ладонь, и негромко спросила:

– Соскучились по своей хозяйке?

И обе «собачки» наперебой начали подпрыгивать, пытаясь дотянуться до ладони дрессировщицы, но она её убирала каждый раз, будто дразня их.

– Место! – внезапно грубо крикнула она, и «собачки» тут же положили головы у её ног, высоко отпятив свои попки с торчащими вверх хвостами – эта деталь костюмов давала такое живое сходство с животными, что Алёнка просто диву давалась, наблюдая за представлением.

Дрессировщица неспешно обошла женщину-собачку, подойдя к ней сзади. Немного наклонившись, она ввела два пальца в её промежность, тут же достав их и облизав:

– У суки началась течка? – насмешливо спросила она, и собачка тут же завиляла задом, размахивая хвостиком.

– Я не понимаю, что они делают? – тихо проговорила Алёнка, не сводя глаз с центра зала.

– Получают удовольствие, – невозмутимо ответил Егор. Он предложил Алёнке присесть, и отодвинул стулья от ближайшего к центру зала столика. Теперь они слова удобно расположились, но на этот раз действие происходило практически у них перед глазами.

Дрессировщица снова нагнулась к женщине, засунула пальцы в промежность и, вынув мгновенно увлажнившиеся пальцы, подошла к собачке – мужчине. Протянув руку вперёд, дала облизать свои пальцы.

Мужчина накинулся на влажные пальцы Хозяйки, жадно слизывая с них смазку, и чуть не рыча от удовольствия. Было заметно, как он едва сдерживает своё желание наброситься и буквально разорвать свою партнёршу.

– Вперёд, – резко бросила дрессировщица. Мужчина, резво обежав, опираясь на все четыре свои конечности, собачку-женщину, пристроился сзади и принялся истово вылизывать её промежность. Она стояла, всё так же широко раздвинув ноги, и тихо почмокивая от удовольствия.

– Взять! – снова прозвучал резкий приказ, и мужчина-собака тут же, выпрямившись и встав на колени, грубо взял руками женщину за бёдра и прикоснулся к её промежности полностью выкрашенной в красную краску своей плотью. Изумлению Алёнки не было предела: даже в таких деталях действующие лица постарались максимально создать сходство себя с животными…

Женщина – собачка тут же начала вырываться, поскуливая и пытаясь отодвинуться от твёрдой плоти, прижимающейся всё плотнее к ней.

Мужчина зарычал и лишь сильнее прижал её к себе, грубо сжимая бёдра.

– А ну стой, сука! – жёстко бросила дрессировщица, и женщина тут же замерла на месте, продолжая лишь тихо поскуливать. Мужчина мгновенно, одним рывком, вошёл в неё полностью, прорычав от удовольствия. Движения были короткими и такими частыми, что стоны извивающейся в его руках женщины быстро наполнили зал.

Алёнка заворожено наблюдала за этим действом, не в силах оторвать взгляд, настолько это было похоже на настоящую «собачью свадьбу», которые она не раз видела на улицах города…

Когда женщину стали сотрясать судороги оргазма, мужчина крепко прижал её к себе, и тоже зарычал. И, мгновенно обмякнув, опустил руки, отпуская покрасневшие от жёсткой хватки бёдра женщины.

Встав опять на четвереньки, он принялся снова вылизывать женщину. Та тихо постанывала и мелко вздрагивала, тяжело дыша.

В какой-то момент она развернулась, и стала облизывать его плоть. Как только она снова затвердела, женщина взяла её в рот.

– Достаточно. Место! – вновь прозвучал голос дрессировщицы. Нехотя, но они всё же подчинились и расползлись по своим домикам…

Всё произошедшее просто не укладывалось у Алёнки в голове. Непроизвольно она шумно выдохнула, переводя дыхание.

– Я… я… Этого не может быть… Нет, так – не бывает! – бормотала она, не глядя Егору в глаза и пытаясь унять нервную дрожь, сотрясающую всё её тело сейчас. Увиденное настолько поразило девушку, что она не могла подобрать слов для выражения всех тех эмоций, что буквально раздирали её изнутри.

– Что – не может быть? – удивлённо спросил Егор, переводя взгляд со сцены на девушку, – Это – обычная семейная пара. Муж и его законная супруга. А дрессировщица – его секретарша и близкий помощник. Он, кстати, банкир. И довольно крупный…

– А зачем они это делают?! – поражённо прошептала еле слышно Алёнка, уставившись во все глаза на Егора.

– Боюсь, что на этот вопрос тебе не сможет ответить никто.

Пока они разговаривали, в тёплом полумраке светильников, разлившемся по залу, снова менялись декорации на сцене. Собачьи будки убрали из центра, и сейчас какие-то люди торопливо ходили, что-то раскладывая на полу, но Алёнке было совсем не до них: увиденное настолько поглотило всё её сознание, что говорить о чём-то другом она просто не могла:

– Я не понимаю, Егор… Как такое может быть? Как можно получать удовольствие от такого? Это же действительно как-то… по – животному… – с дрожью в голосе проговорила Алёнка, глядя на Егора каким-то опустошённым взглядом и пытаясь выразить словами переполнявшие её сейчас чувства.

– Так человек и есть животное, – пожав плечами и внимательно посмотрев в глаза девушке, проговорил Егор, – Разумное – да. Но – животное. И знаешь, я вот что понял со временем: по-настоящему сильные личности умеют давать выход этой страсти, этому животному естеству – здесь, к примеру, а за порогом этого клуба возвращаются в обычную жизнь, становясь снова примерными семьянинами и любящими родителями. И вообще, знаешь, давай все вопросы, комментарии и рассуждения отложим на потом, а сейчас будем просто наслаждаться представлением.

Алёнка поражённо уставилась на Егора:

– Тебе что, действительно это всё – нравится?! – её изумлению не было предела.

– Если честно – не скажу, что в восторге, но что-то в этом есть. Какое-то животное начало, которое притягивает, завораживает, не отпускает…

– А что тогда нравится тебе? – тут же перебила его Алёнка, словно проснувшийся в ней задремавший было журналист начал задавать наконец-то вопросы.

– Мне нравится – эмоциональная связь с человеком. Нравится чувствовать партнёра, находиться с ним на одной волне. Это очень тонкая и чувственная грань, которую достичь бывает очень сложно… – задумчиво проговорил Егор, глядя куда-то поверх Алёнкиной головы вдаль.

Едва прозвучало его последнее слово, как снова раздался голос ведущего:

– Дамы и господа! Вашему вниманию – Господин Олег и его нижняя Искорка! Поприветствуем! – в зале раздались такие неожиданно громкие аплодисменты, что у Алёнки невольно мелькнула в сознании мысль: а этого Олега присутствующие знают очень хорошо и он нравится многим из них…

Мгновение – и в центре зала вспыхнул яркий огонь. Все мысли Алёнки испарились, и сознание полностью поглотило то действие, что развернулось перед ними.

Зал был по-прежнему погружён в полутьму, но сейчас в самом центре его стоял мужчина, обнажённый до пояса, а мускулистую грудь перехватывали лишь тонкие ремешки наподобие портупеи.