Нет в крыльях правды

Глава 9

Альпин выделил еще неделю на личные тренировки, о чем, конечно же, мне донесла Анастасия, его верная помощница во всех делах. Что касается Николаса, тот вообще постоянно где-то начал пропадать, выполняя бесконечные поручения короля. У меня ни разу не получалось с ним нормально поговорить в течение прошедшего месяца. После окончания тренировок он сразу же куда-то исчезал.

Единственным моим другом стал Марк, он же помогал все это время коротать пустые вечера, развлекая беседами и травя какие-то байки, половину из которых, как он сам признался, попросту выдумывал на ходу. Но я была не против его компании, ведь с ним всегда оказывалось так легко и непринужденно, несмотря на колоссальную разницу в возрасте.

Альпина же я видела только по утрам, когда после завтрака он преподавал мне азы белой магии, полагая, что вторая половина дара рано или поздно должна пробудиться, и тогда мне придется осваивать и ее. В минуты тренировок мне тяжело давалось работа над дыханием, ведь предмет моего вожделения, который я не видела целый месяц, находился так близко… На тренировках вместо впитывания информации я представляла, как провожу пальцами по рельефной груди короля или припадаю к его губам.

Конечно же, это не ускользало от внимательного взора Марка, который за прошедшее время стал не только близким другом, но и практически наставником, и цепких пальчиков Анастасии, у которой на Альпина, как я уже давно успела понять, были свои, только ей известные планы. Хотя, может быть, та что-то скрывала, не желая делиться со мной. Марк постоянно предостерегал от близких отношений со своим бывшим учеником, напоминая истории больше, чем столетней давности, но меня тянуло к Альпину, словно мотылька к открытому огню. Мое тело желало его больше, чем я отдавал себе в этом отчет, поэтому крылату оставалось вздыхать и наблюдать за тем, с какими горящими глазами я приходила отведенную неделю с тренировок. Но ничто не вечно, и все хорошее имеет свойство заканчиваться.

Однажды, после предпоследней тренировки вместо уже привычного Марка я обнаружила в своей комнате Анастасию, а около нее, словно мышь вокруг змеи, вилась Бьянка, пытаясь услужить изо всех своих человеческих сил. Сама того не замечая, я стала относиться к людям пренебрежительно, считая себя совершеннее. Да и самооценка после превращения парадоксальным образом выросла, хотя объяснения этому у меня все же не было. Против воли я поморщилась. Мне было неприятно ее присутствие в моей комнате, словно она отравляла воздух.

На женщине было надето огненно-рыжее платье, облегающее ее фигуру и выгодно подчеркивающее внешность. Рыжие волосы были собраны в тугую косу и уложены вокруг головы на манер короны. Карие глаза словно светились в темноте, но больше эта опасная красота не страшила меня. Теперь же я знала, на что способна, и могла с легкостью дать отпор этой женщине. Как словесный, так и физический.

— Что ж, ты делаешь огромные успехи на магическом поприще, — улыбнулась Анастасия, обнажая белые и ровные зубы, и добавила, — если закрыть глаза на то, что твоя мать запечатала все свои знания в теле собственного ребенка, словно в сосуде.

— Бьянка, покинь нас, — спокойно произнесла я, кивая на дверь. Как только служанка выскользнула из комнаты с видимым облегчением, я подошла и закрыла замок, чтобы никто не мог нас подслушать, а затем развернулась к своей гостье и спросила. — Зачем ты мне это говоришь? Чего ты хочешь добиться своими язвительными словами?

В ответ женщина встала с моей кровати и выпрямилась. Теперь, когда она стояла, было видно ее заметно округлившийся живот, который доселе каким-то образом скрывала. Не мог же он за неделю, что я ее не видела, так вырасти. Я недоуменно посмотрела на нее, а та стояла с довольной ухмылкой на лице, видя написанное на моем лице непонимание.

— Да-да, тебе не кажется, Виктория. Альпин решил повторить опыт твоих родителей в надежде, что у нас тоже получится родить ребенка с двойным даром и сделать собственный вклад в восстановление былого величия нашей расы. И сделал он это еще до твоего появления здесь.

Наверное, мое ошалевшее лицо прекрасно описывало испытываемые в данный момент эмоции, потому что в голосе женщины прибавилось яда.

— Альпин прошел всех крылатых гадалок в Алтусе, даже отправлял Николаса в Неваду, чтобы тот узнал у местных поверенных, будет ли этот ребенок обладать таким же даром, что и ты, ведь родители — белый и черный крылаты. Но все в один голос сказали, что этот ребенок навсегда останется бездарным, — в ее голосе появились гневные нотки, — ведь его мать — изначально из безродной и слабой семьи. А если дар и проявится, то крайне слабый. Но силы, как у тебя, у малыша точно не будет, ведь мы не предназначенная пара, лишь любовники без общего будущего. Ничего, мне достаточно просто ребенка от него, — ее голос смягчился, и она начала самозабвенно убаюкивать живот. — Мой маленький ребеночек от Альпина. Но потом у него появилась идея, которой он буквально запылал с вашей первой встречи! Он решил уложить в постель и заделать ребенка еще и от тебя, словно меня ему мало! — прокричала она последние слова, тыча в меня пальцем.

— Когда? — едва слышно прошептала я. В голове стучали слова "он решил уложить в постель тебя, он решил уложить в постель тебя…"

Она ехидно улыбалась, продолжая баюкать живот.

— Он хотел обрюхатить тебя после того, как ты заберешь Знание, чтобы ребенком привязать к себе. А там вдруг бы получилось повторить опыт твоих родителей. Он же говорил про какую-то связь между вами, которую якобы стал ощущать после твоего пробуждения.

— Но ведь я ничего не чувствую, — пробормотала я. — Я не чувствую никакой связи между нами.

— То же самое ему говорила я, — усмехнулась женщина. — Если бы ты что-то чувствовала из связи предназначенных, то давно бы скакала на нем, желая испытать его, как горячего любовника, и не слезла бы, пока он в тебя не кончил, для пущей подстраховки.

Яда в ее голосе стало невозможно много. Я совершенно перестала что-либо понимать. Неужели все: эти прижимания к стене, тогдашняя ночь, знаки внимания — было лишь для того, чтобы усыпить мою бдительность и затащить в кровать? Я не смогла не задать этот вопрос, хотя и понимала, смысла в нем немного.

— Понимаешь ли, Вики, Альпин хотел осуществить свою задумку еще тогда, когда пришел к тебе первый раз, перед ужином. Но понял, что влюбился, как последний идиот, и не смог сделать это.

— Поэтому он решил осуществить план, когда я заберу Знание, чтобы сделать своей ручной зверушкой?! — я начала выходить из себя.

— Вики, не горячись, — улыбнулась она. — Это я должна злиться на тебя, ведь ты забрала моего любимого Альпина. Он избегает встреч, потому что теряет голову в твоем присутствии. Представляешь, как мне неприятно, когда он приходит ко мне и изливает душу, как ему без плохо без тебя, как в пустой комнате он чувствует твое незримое присутствие, как он хочет тебя! А я будто сломанный инкубатор: выносить того, кто ему нужен, не смогу, так, значит, могу идти на свалку, а он и не при делах вообще, уже нашел себе новый предмет обожания, к которому действительно испытывает чувства, а не просто держит для удовлетворения потребностей? — последние слова она уже бормотала себе под нос, но я все равно, даже против воли улавливала их краем уха. Так вот оно что, я нужна Альпину лишь как Хранительница Знания, а всем остальным можно пренебречь. Да и, наверное, не стоит меня спрашивать, хочу я вообще вынашивать от него ребенка или нет.

Неожиданно послышался звук открывающегося замка, Анастасия тут же перестала причитать и инстинктивно прикрыла живот руками, а я повернулась в сторону двери. В проеме стоял тот, кто нужен был меньше всего здесь в данный момент.

— Альпин? — воскликнула Анастасия и чуть не бросилась в ноги своему королю. Внутри разлилось странное ощущение: злость, ненависть из-за того, что все было продумано без моего ведома, переполняли меня, почти выплескивались через край. Мое мнение никто даже не хотел спрашивать, и это очень сильно ударило по самолюбию. Но в то же время, от картины, как Анастасия валялась в ногах Альпина, внутри появилась саднящая пустота, вызванная ревностью… у меня попросту не было иного слова на этот счет. Мне было больно осознавать, что я надеялась на что-то, поверила Альпину, а он просто использовал меня, прекрасно зная, что скоро у него родится ребенок, а меня хотел использовать как какую-то племенную кобылку или ручную собачку, которая прибежит по первому его зову. Словно Анастасии ему было мало.

— Вот и чумная семейка в сборе, — прошептала я под нос, но у парочки были другие заботы, и они меня не слышали. Альпин в недоумении смотрел на Анастасию, а та стояла перед ним, склонив голову, будто в чем-то провинилась.

— Что ты здесь делаешь? — спросил Альпин, сверху глядя на женщину.

— Я пришла поговорить с Викторией о ее успехах на твоих тренировках…

— Прекрасно зная, что никаких успехов нет, — закончил за неё фразу король. — Действительно достойный уважения поступок. Пошла вон, мы еще поговорим с тобой позднее.

Анастасия поджала губы, бросила мимолетный взгляд в мою сторону и, не теряя достоинства, изящно покинула комнату, а на кровать теперь бросился Альпин, закрывая лицо руками.

— Зачем она приходила? — спросил мужчина, потирая переносицу.

— Это тебе лучше у нее узнать, — ответила я, складывая руки на груди. — Ты ведь слышал все, что она мне наговорила, не так ли?

Альпин не ответил.

— Что же ты молчишь? — вновь задала вопрос, но неожиданно он бросился ко мне, заключил в объятия и уронил на кровать так, что полы балдахина взметнулись от внезапного порыва воздуха. Теперь я лежала на шелковых простынях, а надо мной нависал мужчина.

— А что я должен тебе сказать? — прошептал Альпин, проводя носом по чувствительной шее. — Что я теряю голову от одного взгляда на тебя? Что твой аромат преследует меня даже в те дни, когда я тебя не вижу? Что я влюбился в дочь своего друга и бывшей любимой? Ты это хочешь услышать? — он нежно прикусил мочку, но я от его действий лишь вздрогнула.

— Хочу услышать, правда ли то, что я должна была участвовать в твоем эксперименте по рождению подобного себе одаренного ребенка? Правда, что ты хотел переспать со мной лишь для этого? — я била Альпина по груди, но тот словно не чувствовал. Мои слова ранили его больше, чем удары, подействовали отрезвляюще. Мужчина поднял голову и внимательно посмотрел в глаза.

— Вики! Нет! Прошу, остановись! — он поймал меня за руки и прижал их к поверхности. Я пыталась скинуть его, брыкалась, но безрезультатно. — Анастасия беременна, это факт. По моему приказу она должна была скрывать. Ото всех. Но эта упертая женщина в очередной раз решила сделать все по-своему. Да, я не спорю, я мечтаю о ребенке с двойным даром, ведь если получилось у твоих родителей, то почему не может получиться у меня? Раньше я думал, чем же хуже них? Но попросту не учел множество факторов. Просто колоссальное множество факторов, Виктория. И с тобой у меня тоже это не получилось бы, потому что между нами не возникла связь, как у предназначенных, несмотря на какую-то нить между ними. У меня не тот дар, какой был у твоих родителей. Я ничего не говорил Анастасии, позволяя ей витать в собственных мыслях и мечтах, но никак не мог ожидать, что она придет сюда и начнет нести всю эту ересь. Правда, не ожидал, Вики. Я действительно полюбил тебя и не буду отрицать это. Мне действительно нужно Знание, это я тоже отрицать не буду. Но я никогда не стал тебя принуждать к рождению ребенка, это произошло бы только в том случае, если ты сама захотела этого.

— И как, узнали, что это за связь между нами? — горько спросила я.

— Остаточные чувства к твоей матери затмевают мой разум, — прошептал он, склоняясь к самому угу и обжигая дыханием.

Я покачала головой. Осколки сердца неприятно резали грудь, каждый вдох давался с особенной тяжестью, но пересиливая себя, произнесла:

— Ваше Величество, прошу, покиньте комнату. Я не хочу больше вас видеть, — сгусток темной энергии сорвался с кончиков пальцев прижатой руки и врезался Альпину в грудь. Прикосновение чужой магии ощутимо ударило по мужчине, и тот резко поднялся.

— Так, значит, ты, Вики, — обиженно произнес Альпин, с нескрываемой болью смотря на меня. — Я ведь действительно люблю тебя, а ты…

Не договорив фразу, он быстрым шагом покинул комнату, напоследок громко хлопнув дверью. Я на негнущихся ногах встала с кровати, подошла к окну и оглядела столицу. Люди, как и всегда, сновали по своим делам, под ногами путались дети и громко визжали. Но никто из них даже не подозревал, что творилось у меня на душе. Обида от слепой веры Альпину раскаленным камнем прожигала душу, я хотела плакать от несправедливости, но не могла проронить ни одной слезинки.

Солнце уже заходило за горизонт. Я сегодня слишком задержалась на тренировке, а выяснение отношений отняло у меня последние силы. Я выглянула в коридор и позвала Бьянку. Девушка принесла ужин: крылышки под каким-то терпко пахнущим соусом, бобы, уложенные словно по линейке, щедро сдобренные пряностями и душистый чай, настоянный из лепестков неизвестных мне цветов нежно-розового оттенка. По меркам замка это был довольно скромный ужин, но мне не хотелось наедаться до отвала перед сном, поэтому тихо радовалась и такому. И пока я отведывала очередные новые для себя яства, слуги натаскали воды в ванную.

Покончив с ужином, я пошла в купальню, пока вода не остыла. Купаться в остывшей ванной не было никакого желания. Надобности в служанке не было, привычка купаться самостоятельно не мешала в замке, никто не настаивал, поэтому я отпустила Бьянку до утра, предварительно снабдив ее ключом от своей комнаты. И едва дверь оказалась закрытой, я с наслаждением скинула грязную одежду на пол, отбросив ее потом в корзину для белья, и вошла в воду. Температура была невероятно приятной, расслабляющей уставшие и забившиеся мышцы. Горячий пар поднимался к потолку, оставляя на лице мелкие капельки влаги. Сегодня слуги добавили в воду масло лепестков маттиолы, дававшее приятный оттенок купанию. Но я не замечала всей этой красоты, мысли были заняты другим.

План зрел в моей голове недолго. Точнее, и плана не было, было лишь четкое осознание, что мне больше нельзя здесь оставаться. Я должна вернуть Знание себе, чтобы понять, что оно вообще из себя представляет, потому что внятного ответа мне никто не мог дать. А последние откровения Анастасии и Альпина еще больше укрепили веру в это решение.

Я медленно, с наслаждением терла кожу мочалкой, не скупясь на мыло и пену, справедливо полагая, что замок короля может позволить себе этого сверх меры. Размеренно вымыла голову, а затем вылезла из полуостывшей воды, накинув на голову полотенце, оставленное около купальни Бьянкой.

К тому времени мой несовершенный план приобрел хоть какую-то четкость. На задворках шкафа я нашла старую поношенную сумку и покидала в нее одежду. Пара носков, сменное белье, штаны и рубашка, черный плащ с утепленной подкладкой, подаренный Марком из собственных запасов. Неизвестно, где он откопал женский размер.

Несмотря на то, что на улице только начиналось лето, я решила взять теплые вещи, справедливо полагая, мало ли что могло произойти. Одежды поместилось не так много, плащ кое-как влез в сумку, но я и не хотела отягощать свое путешествие огромными баулами.

Достала самую простую, но практичную одежду, которую не жалко было испортить в путешествии, кинула в карманы свои негустые запасы монет и крепко закрепила на поясе перевязь с ножами. За моими приготовлениями на Алтус опустились сумерки, жизнь за пределами дворца медленно стихала. Неожиданно тишину наступающей ночи разрезал стук в дверь.