Нет в крыльях правды

Глава 18

— О чем он с тобой разговаривал? — воскликнул Крис, едва я вышла из дома, и сразу же заключил в крепкие объятия. Особо любопытные моментально начали оборачиваться на нас, но раз парня это не смущало, не должно и меня.

— Обо всем, — уклончиво ответила я, прекрасно помня об обещании. Кристиан недоверчиво прищурился, очевидно, не веря моим словам, но ничего не сказал. — Это не моя история, Крис, я не могу тебе об этом рассказать.

— Хорошо, — вымученно кивнул он, все еще прижимая к себе. — Раз ты не можешь об этом рассказать, я не буду настаивать.

Предназначенный отпустил меня и окинул оценивающим взглядом.

— Тебе очень идет традиционная крылатая одежда, — улыбнулся он.

— А тебе идет человеческая, — вернула ему улыбку. — Кстати, где ты ее достал?

— Пока ждали тебя в Алтусе, нужно же было чем-то заняться. Вот мы с Авророй и закупились людской одеждой. Мне кажется, выглядит изящно.

Я рассмеялась.

— Тебе действительно очень идет.

И мы двинулись в каком-то новом для меня направлении. Крылаты все также отрывались от собственных дел и смотрели вслед, но уже без былого энтузиазма, очевидно, начиная терять интерес к моей персоне, но так даже было лучше. Я не хотела быть центром всеобщего внимания. После непродолжительного затишья парень задал вопрос. Едва слышно, что я, шедшая рядом, почти не улавливала отдельные слова.

— Как тебе вынесенный приговор?

Я зажмурилась так сильно, что в темноте заплясали яркие звездочки.

— Я не хочу приводить его в исполнение, — обреченно прошептала я, вновь открыв глаза, иначе бы влетела куда-нибудь. — Я не хочу никого калечить или убивать.

— Но ведь ты убила Блэйка ради мести? — возразил Кристиан.

— Это было другое, — пробормотала я. — Я знала, что мне придется его убить. За все то, что он сделал. За то, что украл мое Знание.

— Вики, у Альпина и его троицы тоже нет шансов. За все то, что они делали среди людей за эти годы, за вмешательство в мое тело они должны понести наказание.

Мне ничего не оставалось. Я прекрасно понимала, что Генхард и Крис абсолютно правы, и как бы то ни было, троица виновата в прегрешениях Альпина хотя бы потому, что не пыталась его остановить.

— Я знаю, что ты не хочешь их убивать. И я не хочу. И тот, к кому мы идем, тоже не хочет. Но именно он и учил тебя смерти, умению постоять за себя.

Мой затуманенный от вновь выступивших слез взор после этих слов чуть прояснился, я часто заморгала, пытаясь смахнуть влагу с ресниц. Я отказывалась верить словам парня… Его попросту не могло тут быть! Нет! Это игра воспаленного разума, я выдаю желаемое за действительное!

Но загадочная улыбка парня говорила об обратном. Я впала в ступор и отказывалась двигаться дальше, пока не узнаю, о ком речь.

— Кто это? — воскликнула я, совершенно не заботясь о том, что нас услышат.

— Если ты действительно хочешь узнать, пошли за мной, — протягивая руку, произнес парень и утянул следом за собой.

В очередной раз мы залавировали среди абсолютно одинаковых домиков. Спустя пару минут интенсивного движения перед нами выросло заурядное строение, ничем не отличающееся от остальных.

— Как ты вообще в них ориентируешься? — воскликнула я, все еще борясь с нахлынувшими эмоциями и слезами, на что Крис хитро улыбнулся.

— Этому просто нужно научиться. Когда ты отпустишь груз своих проблем, скрывающий истинное нутро, начнешь созерцать то, что сейчас видеть отказываешься. Проходи в дом, нас должны ждать. А мы и так сегодня везде опаздываем.

Я зашла в прихожую, явно отделенную от основной части дома. Кристиан прошел следом и повернул налево. Я четко последовала за ним. Внутреннее убранство дома было ничем не примечательно, такое же я видела в бывшем доме своих родителей, похожее было у парня.

Но комната, в которой мы оказались, была ничем иным, как оружейной. Десятки клинков разной длины и формы дружно теснились на полках, прикрученных к стенам. Однако пара клинков все же отсутствовала на своих местах. Я инстинктивно коснулась перевязи, которую не преминула прикрепить с утра на пояс. Дежавю захлестнуло с головой, словно эти клинки я уже где-то когда-то видела, но никак не могла вспомнить, где именно могла их созерцать. Покачала головой, отмахнувшись от навязчивых мыслей, и посмотрела на парня. Мысли, преследовавшие меня пару минут назад, стали навязчивой догадкой, в которую я пока верить отказывалась. Тот стоял в растерянности и смотрел на клинки, словно за полками, на которых они покоились, мог спрятаться тот, кого он искал.

— Да где же он?

Выбежал из комнаты и прошелся по всему дому, но никого не было.

— Неужели он нас не дождался? Не может такого быть! — воскликнул тот и пулей вылетел наружу, я только успевала бежать за ним.

Мы добрались почти до окраины поселения, и я наконец увидела место, куда мы направлялись. Чувство, что я снова проживаю пережитое, нахлынуло с новой силой. Небольшая группка маленьких крылатых фигур тренировалась с деревянными ножиками на соломенных куклах, отрабатывая различные пасы, другая группа, помладше, училась стойкам. Я невольно вспомнила свое обучение у Мирослава Елизаровича и только сейчас в полной мере осознала, насколько сильной была тоска по нему и нашим тренировкам.

Из-под навеса вышел нечеткий из-за скрывающей тени силуэт. Невысокого роста и могучего телосложения, светлые волосы небрежно топорщились в разные стороны. Небольшим полотенцем мужчина вытирал руки, до локтей обильно исполосованные ужасными глубокими шрамами.

Я моргнула, еще раз, и еще, не веря своим глазам. Если мозг до последнего отказывался верить в знаки, подаваемые Кристианом, то увиденное воочию попросту не оставляло никаких сомнений.

— Маленького воина не пристало встречать в четырех стенах, — пробасил он, улыбаясь во весь рот. Я стояла ошеломленная и все еще не могла осознать, насколько происходящее реально, и разум не выдает желаемое за действительность.

— Мирослав Елизарович? — удивленно воскликнула я, наконец отходя от шока и обретая дар речи.

— А ты так быстро меня забыла, маленький воин? — шире улыбнулся он, раскрывая руки для объятий. Я с разбегу прыгнула на него и обхватила всеми конечностями, заливаясь громким и искренним смехом. Мужчина в ответ сомкнул руки на спине, несильно похлопывая. Дети непонимающе переводили взгляд со своего учителя на меня и обратно. Наконец я смогла отлипнуть от своего бывшего наставника, и тот мягко поставил меня на землю.

— Но как вы тут оказались? — вопрошала я, не отводя взгляда, будто боялась, если закрою глаза или моргну, мираж пропадет.

— Д как, — посмеиваясь, ответил он, — Троица выкуп за тебя отдала, а родители чуть ли не со слезами мне мешочек отдавали. Не заколдовала бы Анастасия, так бы себе и оставили. Вот я на эти деньги лодку себе купил, вернулся на родину, так сказать.

— Ты крылат?! Почему никогда не говорил мне об этом? И вообще, ты говорил, что из наравской армии!

— Тише-тише, — сказал Мирослав Елизарович, понижая голос, — Поговорим об этом, когда закончу тренировку и отпущу ребят. Если хотите, присоединяйтесь, потренируете малышню. Пример покажете.

Кристиан неловко отмахнулся, аргументируя тем, что оставил свое оружие дома, а чужое брать не хочет. Я же с удовольствием встала в один ряд с детьми. Сама недавно была такой. Хоть я и не тренировалась со всеми, как дети, атмосфера напряжения была не менее приятной.

В ученики мне достался высокий худощавый мальчуган лет двенадцати. Нож в руке он держал неуверенно, практики явно не хватало. Я помогла ему встать в верную стойку и правильно взять оружие.

Взмах рукой вверх, плавно возвращаемся в исходное положение. Поначалу никаких резких движений. Мы же не сражаемся, только понарошку.

Я помогала мальчику отрабатывать выпады сначала в воздухе, потом предложила перейти на чучел. Прежде, чем свой неумелый первый удар парень опустит на куклу, я придержала его за плечо, достала шари и показала, как нужно делать. К тому времени воспитанники Мирослава Елизаровича слабо обращали на него внимание, больше интересуясь мной, нежели тренировкой. Учитель поцокал языком, но сам с удовольствием присоединился к зрителям.

Нож со скоростью заморской птички колибри двигался в моей руке, неуловимый простым глазом. Знали бы эти дети, сколько времени понадобилось мне, обычной тогда девчонке, чтобы научиться развивать такую быстроту. Я вновь почувствовала себя маленькой брошенкой, не нужной никому, кроме учителя, в котором душа нашла отдушину, тренирующейся в богом забытой деревне у лучшего наставника в Нараве, который и вовсе оказался крылатом, всегда бывшим рядом со мной. Я незаметно улыбнулась своим мыслям, но намеренно замедлила ход ножа, вызвав среди малышни вздох расстройства от прекратившегося представления.

— А теперь покажи в большем замедлении, как нужно двигать ножом для лучшей эффективности, — наставлял меня Мирослав Елизарович. — А теперь постепенно ускоряйся, придавай движениям смертоносность. Представь, что перед тобой не чучело, а самый заклятый враг!

Я выполняла его указания, демонстрируя молодежи, как правильно выполнять различные пасы и связки между упражнениями.

— Виктория в прошлом была моей ученицей. Причем, лучшей, — между делом заметил он. — Если будете слушать меня, в будущем сможете также.

Я улыбнулась. Не описать никакими словами, как сильно была рада видеть Мирослава Елизаровича, пусть и история с ним тоже была связана с определённым враньем и скрытностью. Но нет, не могла обижаться на того, кто научил меня держать клинок в руке. К тому же, у него определенно были свои мотивы, раз он так поступил.

— Так, значит, ты третий в нашей троице? — уточнила я между делом, показывая очередное движение, которое дети с особым рвением пытались повторить, желая получить долгожданную похвалу от учителя. Прекрасно их понимала, от наставника всегда крайне трудно было заслужить доброе слово, зато ругательства и гневные комментарии по поводу боя — всегда пожалуйста, и в больших количествах.

Мирослав Елизарович пожал плечами. Манера общения с ним была весьма своеобразной: он желал, чтобы к нему обращались по имени-отчеству, но терпеть не мог уважительное обращение «вы».

— Генхард, можно сказать, заставил меня. Все-таки я буду поопытнее вас, вместе взятых, — он громко рассмеялся, легким движением руки приостанавливая занятие. — Он мне рассказал про сложившуюся ситуацию, и я согласился с доводом, что моя помощь будет действительно полезной. Но прежде, чем мы отправимся, маленький воин, я бы хотел провести пару тренировок для вас. Ребятки, продолжаем. Осталось совсем немного, и я вас отпущу.

После этих слов учителя почувствовала, как в глазах загорелся давно потухший огонек. Сама того не осознавая, я только сейчас поняла, насколькосильно соскучилась по нашим занятиям. Ни один человек или крылат никогда не смог бы заменить родного Мирослава Елизаровича. На лице расплылась широкая и искренняя улыбка, я посмотрела на зажатый в руке шари, надпись, блеснувшую в лучах благодатного солнца, и убрала его в перевязь, оставляя детям возможность впечатлить учителя.

— Их неопытность связана с тем, что они тренируются всего пару месяцев. Ровно с того дня, как я вернулся, — между делом заметил мужчина, проходя мимо стройных рядов учеников и каждому указывая на их очевидные и не очень ошибки. Я хвостиком ходила след в след, а Крис стоял в сторонке, скучая и оглядываясь по сторонам. Если мое представление и впечатлило его, то он явно не хотел это показывать.

— Учитель, вы нас покидаете? — плаксиво спросил маленький мальчик, когда учитель проходил мимо него. Я успела заметить, как напряглись спины остальных воспитанников, а Мирослав Елизарович лишь улыбнулся и положил руку на плечо, слегка приминая ткань.

— Но ведь я обязательно вернусь и продолжу вас тренировать, — мягко, но убедительно возразил он. Что ж, стоит признать, крылатых детей он тренирует гораздо мягче, нежели меня в свое время. — Молодцы, ребята. На сегодня тренировка окончена. Оружие возвращаем на место. Завтра жду всех в то же время.

Дети нестройным хором попрощались, положили на испещренный царапинами и порезами от настоящего оружия деревянный стол ножи и медленно начали расходиться по домам. Не без удивления я отметила, что не увидела сразу: в строю мальчиков нередко мелькали косички девчонок.

— Дети крылатов гораздо ответственнее, нежели людские, — посетовал учитель, присаживаясь на скамью под навесом. — Сколько я должен был тренировать человеческого ребенка, прежде чем дать ему в руки настоящее оружие? Месяцы на это уходили, в особо плохих случаях — годы. А здесь дети прекрасно осознают, что они держат в руках и какую ответственность это на них налагает. Хотя я все равно еще не рискую давать им сталь, бывшую в боях.

Я присела рядом со своим бывшим учителем. Тот посмотрел на меня, задерживая взгляд на крыльях и черном глазу.

— Как сильно сила тебя изменила, — не без нотки гордости прошептал он, складывая кисти рук в замок.

— Ты обещал рассказать свою историю, — напомнила я.

Тот лишь вздохнул.

— Было бы, что рассказывать, маленький воин. Был я, значит, белым крылатом. Дара у меня никакого не было никогда, слишком родители были слабые. Вот я и тренировался с малых лет оружие в руках держать, да на свою голову подружился с нынешним корольком наравским. Знаешь ты его хорошо. Ну и подался он в земли людские, меня с собой позвал, мол, умения твои пригодятся. Ну а я что, молодой, амбициозный, конечно, согласился. Он меня капитаном личной гвардии сделал, я у него чуть ли не личным телохранителем был, родителей твоих лично знал. Дела периодически с ними вел, мать твою сопровождал, когда Тогруур отсутствовал. А когда их по ветру развеяло, глаза мои наконец открылись. Понял я, что за изуверства среди людей творил королек. И бежать пытался, да вот только никуда не убежал. Нагнал он меня быстро да крыльев лишил. Оставил жизнь обычного человека, хотя и думал, что убил меня. Да только ведь крылаты и без крыльев очень живучи. Слышал, как твои родители говорили про дочку свою, куда ее отправят, вот и нашел деревеньку, где тебя спрятали, там и осел. Податься мне было некуда, подумал, хоть девчушке помогу. А ты вон как выросла, маленький воин. Силой обзавелась. А я на родину вернулся, когда посчитал, что долг мой выполнен. Набрал группу деток, решил их помаленьку обучать.

— Но сейчас? — запинаясь, спросила я. — Крылья можно вернуть?

— Есть здесь местная латальщица, — отмахнулся мужчина. — Авророй звать. У нее дар редкий, силу утраченную возвращать. Вот она сейчас в лесу бродит, травы собирает для отвара. Генхард попросил ее вернуть мне крылья, чтобы я с вами мог отправиться.

Я посмотрела на Кристиана, тот недовольно поморщился глаза и пожал плечами. Аврора, значит. А ведь он даже мне словом не обмолвился о даре сестры! Что же они все от меня утаивают!

— Да не смотри ты так на него, — рассмеялся учитель, глядя на нашу с Крисом зрительную перепалку. — Решил он с тобой не делиться, все равно бы сама потом узнала. Что попросту обиды таить?

Кристиан с обиженной миной на лице покинул нас, оставляя наедине с учителем. Я хотела податься следом, но Мирослав Елизарович поймал меня за руку.

— Оставь его. Ему тоже нужно побыть одному. Лучше вот что, ты мне расскажи, что за это время произошло. Тренироваться мы сегодня не будем, хоть просто поболтаем.

И я рассказала ему все, без утайки. Тот слушал меня очень внимательно, изредка вставляя охи и ахи на особенно интересных или страшных моментах. К тому времени, когда я закончила рассказ, учитель сидел, подпирая голову рукой и изредка ей покачивая.

— Да уж, маленький воин, пожила ты эти пару месяцев. За всю человеческую жизнь оторвалась. Понимаю я теперь, зачем вдруг понадобилась помощь такого бездаря, как я.

— Но ты не бездарь, Мирослав Елизарович! — воскликнула я, но тот лишь отмахнулся.

— Бездарь, кто же еще.