Невероятные приключения в лесной школе

Глава первая, которая знакомит читателей с героями сказки и лесной школой. Бурмила Михайлович проверяет способности

Жил на свете ежонок Колька Колючкин.

И жил на свете зайчонок Коська Ухин.

Хорошие ребята. Только трусливые очень. Всего на свете боялись. Боялись молнии, боялись грома. Даже собственной тени и той боялись.

А больше всего боялись хулиганов. То Колька Колючкин прибежит к маме-ежихе:

— Ой, мамочка, к нам во двор хулиганы забежали!

Выйдет мама-ежиха на крыльцо, а там лягушата скачут.

То Коська Ухин прибежит к маме-зайчихе:

— Ой, мамочка, за мной хулиган гонится!

Посмотрит мама-зайчиха в окошко, а там — мотылёк пролетел.

Ну, что поделать с такими трусишками?!

И ругали их родители, и наказывали, по всякому уму-разуму учили — ничего не помогало! Так и жили зайчонок Коська Ухин и ежонок Колька Колючкин трусишками. За мамины юбки прятались, да на белый свет в страхе глядели. Все лесные зверята играют, песенки поют, а Коська с Колькой дрожат за мамиными спинами. Даже друг с дружкой не играли, хотя и жили по соседству.

Но вот однажды летним солнечным утром встретились по дороге мама-зайчиха с мамой-ежихой.

— Здравствуйте, тётушка Ухина, — поздоровалась мама-ежиха, — Не слыхали новость? На Большой Поляне открывается специализированная музыкальная школа с углублённым изучением медвежьего языка. Барсучиха уже записала туда своего Борю.

— Да что Вы говорите, кумушка Колючкина! — всплеснула лапами зайчиха, — Специализированная музыкальная школа! Да ещё с углублённым изучением медвежьего!.. Побегу, скажу мужу!

Папа-заяц сидел на крыльце и читал «Лесную газету»:

— Хм! — сказал он, услышав новость, — Специализированная музыкальная школа? С углублённым изучением медвежьего? Это интересно. Надо и нашего трусишку туда записать. Может, хоть школа поможет его в звери вывести. А то даже собственной тени боится!..

Зайчонок Коська, стоявший у крыльца, заслышав это, заскулил:

— Ой! Я не хо-о-чу-у… Я боюсь…

— А тебя никто не спрашивает, — сердито рявкнул папа-заяц, — Запишем — будешь ходить…

— Ну, что ты, сынок, — успокаивала его мама-зайчиха, — Не бойся, все же дети ходят…

И мама-зайчиха тут же нарядила Коську. Надела ему новые штанишки и белую рубашечку и повела на Большую Поляну.

Вышли со двора — глядь, а с соседнего двора мама-ежиха Кольку Колючкина ведёт…

Записывал в школу сам директор — Бурмила Михайлович Медведь. Он сидел за большим берёзовым столом и строго посматривал на будущих учеников сквозь большие очки.

— Фамилия!

— Ухин! — учтиво сказала мама-ежиха.

— Фамилия! — не слушая её, повторил директор.

— Ухин! — повторила зайчиха.

— Фамилия! — повысил голос Бурмила Михайлович.

— Да, Ухин же!.. — испуганно пролепетала зайчиха.

— Я не Вас, мамаша, спрашиваю, — сердито обернулся к ней директор, — Пусть сам скажет. Или он у Вас глухой?.. А ещё хотите его в музыкальную школу!..

— Да, что Вы! Что Вы! У него абсолютный слух! Посмотрите на его уши!..

— А что же он молчит?

— Он… Он у меня… очень скромный, — и мама-зайчиха подтолкнула сына, — Ну, скажи, Косик, скажи!

Но Коська Ухин только прижал уши и спрятался за мамину спину.

— Гм… — насупился Бурмила Михайлович, — Гм… скромный… Ну, ладно, проверим его способность к медвежьему языку. Скажи-ка, Ухин, «р-р-р» по-медвежьи!..

Коська испуганно посмотрел на маму и захлопал глазами, боясь заплакать.

— Ну!.. — нетерпеливо сказал директор.

Коська разинул рот, но не издал ни звука.

— Что? — наклонился и приставил лапу к уху медведь, — Что? Повтори, я ничего не слышу!..

— А-а-а!.. — не выдержав, зарыдал зайчонок на всю поляну, прижавшись к маме.

— Ох, простите!.. — извинилась мама-зайчиха, — Он у меня такой пугливый, такой пугливый!..

— Понимаю, — кивнул директор Медведь, — Только и Вы меня поймите. У нас не простая школа, а специализированная, с углублённым изучением медвежьего. Учителя из столичного зоопарка. У нас строго.

— Он будет учиться. Это он с непривычки. Он хорошо будет учиться. Вот увидите…

Не лучше были дела и у Кольки Колючкина. Он тоже не мог сказать «р-р-р» по-медвежьи. Вместо «р-р-р» у него выходила «хрю». И со слухом у него было неважно, так ушки у него были совсем маленькие, за колючками незаметные. Но и Коську, и Кольку всё же приняли. У Бурмилы Михайловича, несмотря на строгость было доброе сердце.

— Ох, зачем мне эта специализированная музыкальная школа? — хныкал Коська Ухин по дороге домой, — Да ещё с углублённым изучением медвежьего? Ох, я несчастный!.. Пропаду я вашей школе!..

— Молчи, сынок! Молчи, дурачок! — успокаивала его мама-зайчиха, — Ничего ты не понимаешь. Теперь все родители отдают своих детей в специализированные школы.

Колька Колючкин тоже рыдал по дороге домой. И его мама-ежиха также говорила ему, что он — дурачок и нечего не понимает, и что без знания иностранных языков сейчас никуда не попадёшь.

Ничего поделать уже было нельзя.

На другое утро Коська Ухин и Колька Колючкин взяли в лапы портфельчики, букеты лесных цветов и поплелись на Большую Поляну.

Глава вторая. Первый урок. Пантера Ягуаровна. «Разве можно так кусать за ухо?!» «Ну, деловой!..»

Около школы уже собрались ученики.

Они столпились перед крыльцом, поджав хвосты (у кого они были), и ждали появления директора.

Что и говорить — всегда боязно начинать в жизни что-то новое.

А если ты вдобавок и трусишка, то и подавно.

Сидел ты около маминой юбки, а мама за всё отвечала, оберегала тебя от всех бед и несчастий, тревог и беспокойств, а ты только играл да спал.

И вдруг мама осталась за забором, а ты сам, в одиночку идёшь в какой-то неведомый, непонятный мир. Ноги подгибаются, дрожат. Во рту пересыхает. Сердце стучит, а в животе урчит.

Коська Ухин стоял рядом с Колькой Колючкиным и так громко стучал зубами, что Колька сразу обернулся и спросил:

— Ой, что это?

— З-зубы? — заикаясь, честно признался зайчонок.

— Боишься? — спросил Колька.

— Боюсь, — признался Коська.

— И я боюсь, — сказал Колька, — Давай вместе бояться!

— Давай!

И так сразу Коське стал дорог этот ежонок Колька, что зайчонку сразу захотелось обнять его (если б не его колючки!). «Вот с кем я подружусь!» — сразу решил он. И ему стало немножко легче.

А на крыльцо первым вышел директор — Бурмила Михайлович Медведь. За ним — учителя — пантера, жирафа, лиса, слон, обезьяна и бегемот.

— Здравствуйте дети! — торжественно начал Медведь, — Поздравляю вас с началом нового учебного года в нашей школе! Позвольте представить вам ваших учителей. Прошу любить и жаловать — ваш классный руководитель Пантера Ягуаровна. Он будет преподавать вам лесную математику. А лесоведение будет преподавать Лисавета Патрикеевна, лесторию — лесную историю — Мамонт Африканович, лесографию — лесную географию — Жирафа Жирафовна, а физкультуру — Макак Макакович. Специальный музыкальный предмет — сольфеджио — Бегемот Гиппопотамович. А медвежий язык буду преподавать я сам. Надеюсь, вы будете прилежны и старательны в учёбе, и не будете создавать лишних хлопот учителям, и нам не придётся вызывать в школу ваших родителей… А теперь — в класс!

Урок начинается! — и Бурмила Михайлович позвонил в цветок колокольчика.

На первом уроке Пантера Ягуаровна знакомилась с классом.

Кроме зайчонка Коськи Ухина и ежонка Кольки Колючкина в классе были и другие мальчики — лисёнок Рудик Лисовенко, медвежонок Мишутка Медведенко, волчонок Вовка Волков и барсучонок Боря Сук, а также девочки — рысёнок — Раиска Мяу, лесной козлёнок Зина Бебешко, лосёнок Соня Лосева и бельчонок Верочка Выверчук.

Коска Ухин случайно оказался за одной партой с Колькой Колючкиным. Но где же вы видели, чтобы в первом классе вас сразу посадили с тем, с кем хочется. Познакомившись со всеми учениками, Пантера Ягуаровна начала их всех пересаживать… Коську Ухина посадила вместе с Вовкой Волковым, а Кольку Колючкина — с Раиской Мяу.

Не прошло и пяти минут, как Вовка волков укусил Коську Ухина за ухо.

— Ты чего? — удивился Коська.

— Просто так! — оскалился Вовка и снова укусил Коську за ухо.

— Перестань! — тихонько пискнул Коська.

— Хы — хы! Не перестану! — снова оскалился Вовка, — Как такое ухо не укусить?! Колоссальное ухо! Специально для того, чтобы кусать!

— Ты что — хулиган?!

— Хулиган! — гордо отозвался Вовка, — А ты кто? Заяц!..

— Заяц!..

— Гы-гы!.. Зайчишка-трусишка!

— Почему это т-трусишка?.. — покраснел Коська, — Я просто… Заяц…

— А вот и не просто! Зайчишка всегда трусишка! Все зайцы трусы!.. И ябеды!.. Вот спорим! Сейчас ты поднимешь лапу и скажешь Пантере, что это я тебя укусил. Спорим?

Коська не смог ничего ответить, потому что в этот момент к ним повернулась Пантера Ягуаровна и сказала:

— Ухин и Волков! Почему вы разговариваете на уроке? На уроках не разговаривают! А, ну-ка, Ухин, встань и скажи всему классу, о чём вы говорили!.. Может, нам всем интересно послушать.

Коська поднялся, опустил голову и молча потупился в парту.

— Ну, что же ты молчишь? — спрашивала Пантера Ягуаровна, — Ну-ка, Волков, расскажи ты, чего он стыдится!

Вовка поднялся, шмыгнул носом и сказал:

— А… А он меня за ухо укусил…

— Что?! Вот это да! Как же так? — удивилась Пантера Ягуаровна.

— Не знаю… — пожал плечами Вовка, — Сам его спрашивал… А он говорит: «Просто так! Захотелось — и укусил!» Я ему: «Нельзя кусаться на уроках!» А он: «Молчи, а то за нос укушу! И скажу, что это не я тебя, а ты меня укусил!»

Вот!

— Это правда?.. — обернулась Пантера Ягуаровна к зайчонку.

— Это… это он меня укусил… — едва сдерживая слёзы, вымолвил зайчонок, поражённый Вовкиным коварством.

— Ну вот! Что я говорил! — выпалил Вовка.

В классе засмеялись.

— Ладно, садитесь! И ведите себя так, как подобает ученикам специализированной лесной школы, — сурово предупредила Пантера Ягуаровна.

На перемене ежонок подбежал к заплаканному зайчонку:

— Что? Что у вас там случилось?

— Да вот… Укусил меня да ещё осрамил на весь класс!.. Вот! — и Коська, всхлипнув, показал следы Вовкиных зубов на своём ухе, — Как мне теперь с ним сидеть? Вот беда!

И такая грусть, такая жалоба была в голосе зайчонка, что и на глазах ежонка выступили слёзы:

— Ну и хулиган этот Вовка! Надо что-то придумать, чтобы нас снова вместе посадили.

— И что же?

— Я придумаю. Вот увидишь

Не успел начаться урок, как Раиска Мяу, что сидела рядом с ежонком, подняла лапу:

— Пантера Ягуаровна, а Колючкин колется!

— Колючкин, почему ты колешься?

— Я не нарочно. Я больше не буду.

Но прошло ещё немного времени, и Раиска снова подняла лапу:

— Пантера Ягуаровна, он снова колется!

— Колючкин! Сейчас же прекрати! — повысила голос Пантера Ягуаровна.

— Но я же не нарочно. Не нарочно я.

Прошло ещё немного времени, и девочка рысёнок выскочила из-за парты:

— Пантера Ягуаровна! Я не буду с ним сидеть! Он всё время колется!

— Колючкин! Что ты себе позволяешь?!

— Но я же не виноват, что у меня растут колючки… Разве ж я виноват?.. — жалобно хныкнул ежонок.

— Пантера Ягуаровна! Пересадите меня, пожалуйста, я не смогу с ним сидеть!.. — заскулила Раиска Мяу.

— Ну, же поделаешь, — задумалась классная руководительница, — Все парты заняты… Да никто и не захочет сюда пересесть…

— Меня!.. Меня посадите с Колючкиным! — так и подскочил Коська, — Я колючек не боюсь!

— Ну, что ж, это и для дисциплины будет неплохо. Вы с Волковым перестанете болтать! И вообще… Пересаживайтесь!

— Ну, деловой!.. Теперь из-за тебя мне с девчонкой сидеть! — пробурчал Вовка Волков, пока Коська Ухин собирал свои вещи.

Но умный зайчонок тихонько хихикнул.

Глава третья. Страдания Коськи Ухина. Вовка Волков распоясался. Клятва друзей

Недолгой была радость Коськи Ухина. Как только Раиска Мяу села рядом с Вовкой, тот и её укусил за ухо. Но рысёнок тоже хищный зверь. Не долго думая, она так саданула Вовку по носу, что тот аж завизжал. А весь свой гнев перенёс на Коську, будто это зайчонок его поцарапал.

Так Вовка и не давал Коське проходу. Он подстерегал его всюду, где мог — на переменах, перед уроками, после уроков — гонялся за ним, кусал за уши, за хвост… И только быстрые ноги спасали зайчонка.

Дома Коська умывался слезами:

— Не пойду-у больше в школу-у! Не пойду-у! — сокрушённо рыдал он, мотая головой, — Не нужно мне это сольфеджио!

— Ну, что ты, сынок, такое говоришь! — успокаивала его мама-зайчиха, — Такая хорошая школа! И учителей прислали из столичного зоопарка!.. Такие специалисты! Все родители в восторге. Хотят попросить об открытии вечерней школы для взрослых… А ты…

И правда… На уроках в школе интересно было, что и говорить… Учительница лесоведения, Лисавета Патрикеевна, здорово рассказывала о том. Как надо беречь родной лес, как в нём деревья дружат с другим растениями, как живут звери и птицы и чем они живут. А Жирафа Жирафовна рассказывала про лесную географию, про непроходимую тайгу, дикие джунгли…

А на уроках лесной истории все просто рты раскрывали, заслушиваясь рассказами Мамонта Африкановича про стародавние исторические леса, где жили разные летающие ящеры и гигантские динозавры, саблезубые тигры и пещерные медведи, мохнатые носороги и огромные змеи…

А музыка!.. Все в лесу ею заслушивались! В каждой норе, в каждом дупле, в каждой берлоге только и было разговоров, что о музыке.

— А знаете, мой лисёнок просто соловьём поёт!

— А мы свое белочке купили вчера пианино. Так намучились! Еле в дупло влезло.

— А наш Мишутка такой способный, такой способный!.. Даже храпит по нотам!

Да, что и говорить, уроки в школе всем нравились!

Но что за уроки. Если после них тебя подстерегает Вовка Волков и кусает тебя за хвост или завязывает твои уши узлом на голове, а обзывается хуже всякого динозавра — хулиган пещерный!

Но не только Коське — всем доставалось от Вовки. Тот ко всем цеплялся, всех обзывал:

— Рыжий-рыжий!.. Эй, пожарный, лес горит!.. — дразнил он лисёнка Рудика Лисовенко.

— Эй, щётка, почисти мне ботинки! — так он дразнил Кольку Колючкина.

— Наш барсук Боря Сук –

Не способный до наук!.. — припевал он, танцуя и кривляясь перед барсучонком, хотя и сам был лодырем и двоечником.

Девчонкам он показывал язык и гонялся за ними, выкрикивая дразнилки:

Только Раиску Мяу не трогал — лучше неё никто не мог дать отпор. А вот с родственником директора — Мишуткой Медведенко — даже пытался подружиться. Обнимая его за плечи, Вовка приговаривал:

— Ты, Мишутка, молоток! А они все — мелкота! Я их одной левой! Я за тебя заступлюсь! Скажи, если кто тронет.

Но Мишутку никто не трогал. Да медвежонку и не нужна была дружба с балбесом и двоечником Вовкой. Он и сам мог за себя постоять.

«Эх, мне бы такие мускулы!» — мечтал Коська, глядя на Мишутку. Да где же зайчонку взять медвежьи мускулы?!

— И что же мне делать? Как жить дальше? — вздохнул и повесил голову Коська, — Хоть умри.

— Ох-ох-ох! Скверны наши дела! — вторил нему Колька, — Слабаки мы с тобой! Слабаки и трусы! Беда нам!.. каждый нас может обидеть, каждый может победить!..

А Вовка распоясался — что ни день, всё больше проказ в классе!..

— Слушай, — сказал как-то зайчонок ежонку, — А может нам спортом заняться, а?..

— А… каким спортом?

— Ну… «Каким-каким…» Таким, чтобы стать — во! — и зайчонок выпятил грудь и согнул лапы в локтях, — Ну. Например, боксом!

— Вот это мысль! Давай! Чтоб Вовке — бац! — и он с одного удара с лап — хлобысь! Айда!

Физкультуру в школе преподавал знаменитый спортсмен, первый чемпион лесов и джунглей среди обезьян — Макак Макакович. Два года тому назад он оставил большой спорт и перешёл на тренерскую работу.

— Та-ак!.. Значит, хотите заняться спортом?.. Похвально, похвально, юные друзья мои! Радостно улыбался макак Макакович, — А каким? Боксом? О! Чудесно! Прекрасный вид спорта! Настоящий бокс — это искусство! Это красота! Но боксёр, дружочки мои, должен быть всесторонне развитым спортсменом. Зарядку по утрам делаете?

Ежонок и зайчонок переглянулись:

— Не-не… всегда… — вздохнул Коська.

— Ага, — опустил глаза Колька.

Честно говоря, зарядки по утрам они совсем не делали. Как-то не получалось. Не хватало времени. Пока встанешь, пока умоешься, пока позавтракаешь — и в школу пора!..

— Ну-ка, проверим вашу начальную физическую подготовку!

Макак Макакович подвёл их к дереву:

— Цепляйтесь за нижнюю ветку и подтягивайтесь. А я подсчитаю, кто сколько раз подтянется!

Коська с Колькой вцепились лапами за ветку и… так и повисли на ней, как червячки. Как не кряхтели. Как не старались они — так ни разочку и не смогли подтянуться!

— Так, — сказал Макак Макакович, — Физическая подготовка, сами видите — хуже некуда! Слабенькая подготовочка! Мышца у вас, как у слизняков — кисель, а не мышцы! Значит так… Пока регулярно с сегодняшнего дня зарядку делать не будете, ко мне не приходите. Пока советовал бы вам записаться в секцию художественной гимнастики! Больше вам подходит!

«Ну да, — подумал Коська, — Мне Вовка уши узлом завяжет, а я ему упражнение по художественной гимнастике показывать будет?!» И обиженно сказал:

— Нет, я только в секцию бокса!

— И я! — подтвердил Колька.

— Ну, посмотрим! — сказал Макак Макакович, — Пока говорить рано!

— Эх! — тяжко вздохнул Коська, выходя из спортзала, — Видно, не суждено нам стать — во! — и победить хулигана Вовку!..

— Слушай, — заговорил Колька, — А, может, и вправду попробуем регулярно эту самую зарядку делать?

— Давай, — пожал плечами Коська.

— Только, не просто так, а серьёзно. С сегодняшнего дня, обязательно, несмотря ни на что. А заодно будем волю закалять, характер вырабатывать. Давай поклянёмся, что с завтрашнего утра начнём.

— Ну, давай, — согласился Коська.

— Ты чем будешь клясться? — спросил Колька.

— Не знаю… А чем надо?

— Поклянись ушами. Они у тебя — самое лучшее.

— А ты — колючками.

— Точно!

— Клянусь ушами! — торжественно пообещал Коська.

— Клянусь колючками! — торжественно пообещал Колька.

На том и порешили.

Глава четвёртая. Зарядка в лесу. «Ой, а где портфель?» «Мы же поклялись вырабатывать характер!..» «Я — медведь, ты — медведь, он — медведь…»

Всю ночь Коське Ухину снился сон.

Будто идёт он по лесу, а навстречу ему Вовка Волков.

— Эй, косой, дай закурить! — хриплым голосом крикнул Вовка.

— Я не курю и тебе не советую! Это вредно для здоровья, особенно детского! — с гордостью ответил Коська.

— Что-о?! Что ты там пищишь?.. Инфузория! — рычит на него Вовка и — клац! — клац! — зубами возле самого Коськиного носа.

Эх! — Размахнулся Коська и — бац! — Вовке по зубам! Тот упал и ногами дрыгает — нокаут! Лежит, ногами дрыгает, язык высунул, еле дышит, потом один глаз приоткрыл и говорит жалобно:

— Я больше не буду-у-у!..

Подошёл к нему Коська и говорит ему благородно так:

— Вставай, я тебя прощаю! Вставай!

Проснулся Коська — а это мама его будит.

Ну, приснилось! А вставать-то как неохота!.. Ой, неохота!..

— Ещё капельку! Ещё чуть-чуть!

Так сладок утренний сон. Да, ещё какой сон приснился! Так бы и любовался на поверженного Вовку — хоть во сне бы побыть сильным, смелым, благородным… Так нет…

— Вставай, Коська, вставай!

Нет, ничего ты, мамочка, не понимаешь!..

Поднялся зайчонок, полусонный пошёл умываться, зубы чистить, завтракать, одеваться. На ходу сон досматривать.

А мама уже портфельчик в лапы — плюх! и в щёчку — чмок:

— Беги, сынок!

Выбежал Ухин из дома и через лес напрямик до школы:

И тут… Ой, забыл!.. А зарядка!

Ведь только вчера с Колькой Колючкиным клялись ушами и колючками обязательно с сегодняшнего дня делать зарядку несмотря ни на что!.. И на такое — с первого же дня забыл!.. нет, лучше в школу опоздать, чем клятву нарушить!

Поставил Коська портфельчик под куст и давай делать упражнения — лапами машет, до земли наклоняется, приседает.

— Раз — два — три — четыре! Раз — два — три — четыре!

Закончил упражнения — ну, теперь в школу!

Глядь — а портфельчика нет! Да что же это?! Глазам не верится! Ведь только что был под кустом… И пропал… Как ни бывало.

Кинулся Ухин туда-сюда. Куст обежал, всё обыскал. Нет, портфельчика как ни бывало. Будто корова языком слизнула.

Расстроился зайчонок. Оглянулся с надеждой:

— Эй, кто там балуется? Отдайте! Я в школу опаздываю!

Молчит лес. Не отзывается никто. И жуткий страх охватил зайчонка. И за каждым кустом, за каждым деревом кто-то страшный чудится.

Не выдержал Коська, побрёл без портфеля.

А урок уже начался. Было тихо и спокойно, как бывает всегда, когда опаздываешь на урок. Все там, за дверью класса, а ты один в пустом коридоре. И только далеко в коридоре звякает дужкой ведра уборщица тётка Бобриха.

И такая охватывает тревога — будто один остался в целом свете!

Нет, подальше от этих пустых школьных коридоров!

Коська выскользнул на крыльцо и забился в густые заросли за спортплощадкой.

Сидит тихонько — перемены дожидается.

Грусть и тоска прокрались в его сердце.

Что делать?..

Следующий урок — медвежьего языка. Сам директор Бурмила Михайлович преподаёт. А тетрадка с домашним заданием в портфельчике осталась. Что сказать? Как объяснить? Кто же поверит, что ты делал зарядку не дома, а в лесу, по дороге в школу? Никто не поверит. Только посмеются. Да и, правда, несерьёзно… А домой как без портфельчика вернуться?.. Просто тупик какой-то!.. Хоть садись и реви!

Вскоре прозвенел звонок. И тут же весь школьный двор наполнился шумом и болтовнёй. Смех, визг, вой…

Лесные девчонки через верёвочку прыгают, в «классики» играют, лесные мальчишки — в футбол, в салочки… Только ежонок Колька Колючкин хмуро ходит по двору, как неприкаянный… Размышляет, почему нет его верного друга — Коськи Ухина.

— Колька! — тихонько выкрикнул зайчонок, когда ежонок проходил мимо него.

— Ой! — обернулся Колючкин, заметив Ухина, — Это ты? Что ты здесь делаешь? Что случилось?

И рассказал ему Коська про своё невесёлое приключение.

— И что мне теперь делать, я просто не знаю… Ни в школу, ни домой…

— Да, ты что! — выпалил ежонок, — Сейчас же идём на урок!

— Без тетрадки? На медвежий? Ой, что ты!

— Ничего, я тебе свою дам.

— Я выкручусь. Ты же знаешь!

У ежонка Кольки Колючкина оказалась большая способность к иностранным языкам. Всё на лет; схватывал. Он теперь говорил «р-р-р» по-медвежьи так, что его похваливал сам Бурмила Михайлович. И ставил ему одни «пятёрки».

— Мы же поклялись вырабатывать характер, — не унимался Колька, — Забыл?!

— Тебе легко вырабатывать характер. У тебя портфель на месте, — вздохнул Коська.

— Ой, побежали! Уже звонок звенит!

Коська снова вздохнул и поплёлся за Колькой в класс.

Бурмила Михайлович открыл классный журнал и оглядел всех поверх очков:

— Кто не выучил урок — поднимите лапы!

Все замерли. Лап не поднял никто.

— Хорошо. Начинаю спрашивать.

Коська Ухин лёг на свою парту и притаился за спиной сидевшей впереди Сони Лосевой.

— Волков!

«Фу! — облегчённо выдохнул зайчонок, — Пронесло!»

— Скажи-ка, Волков, что было задано на сегодня?

— Э-э… на сегодня… было задано… было на сегодня… задано… — и Вовка энергично махнул лапой снизу, что означало: «Ну, подскажите же кто-нибудь!»

— Просклонять «медведя», — подсказала Зина Бебешко.

— Промедведить… э-э… о-о…

— Хе! — усмехнулся Бурмила Михайлович, — Ну, давай, «промедвеживай»! Артист! Только не подсказывайте! Пусть сам «медвежит»!

Вовка ещё раз безнадёжно оглянулся и начал:

— Ну… это… я… э-э… медведь… ты — медведь, он — медведь, они — медведи…

— Ого! — усмехнулся Бурмила Михайлович, — сколько вас медведей собралось!

Класс захохотал.

— Ха-ха-ха! Ха-ха-ха! — громче всех рассмеялся зайчонок, — что и говорить, приятно, когда твой враг сел в калошу!

— Ну-ка, Ухин, скажи, как правильно!

Последнее «ха» застряло у зайчонка в горле:

— Я… э-э… о-о… — пролепетал он.

— Медведь, медведя, медведю, — шёпотом подсказал Колька.

— Медведь… — механически повторил Коська и умолк, оцепенев от волнения.

— И ты — медведь? — удивился Бурмила Михайлович под хохот класса, — А это уже что-то новое!.. Колючкин!

— Медведь, медведя, медведю… — застрочил как из пулемёта ежонок.

— Садитесь все! — Бурмила Михайлович поправил лапой очки на носу и взялся за авторучку, — Значит так, волков — «единица», Ухин — «единица», Колючкин — «двойка» — за подсказку!.. Переходим к новому материалу…

— Пхе! — усмехнулся Волков, садясь на место, — Нужен мне этот медвежий язык?! И вообще уроки?! Это только трусы и ябеды уроки учат!..

Коська Ухин и Колька Колючкин промолчали.

Глава пятая. «Неужели Бегемот Гиппопотамович?» Переполох в классе. Пантера Ягуаровна даёт Коське и Кольке необычное поручение

После уроков Колька утешил Коську:

— Не переживай! Исправим! Пойдём-ка лучше хорошенько поищем твой портфель! Может, ты его просто плохо искал!

И друзья побежали в лес. А там из-за куста услышали:

Коська с Колькой осторожно раздвинули ветки.

За кустом сидел их учитель сольфеджио Бегемот Гиппопотамович. Держа в зубах травинку, он восторженно глядел на небо и напевал песню.

— Ой! — удивлённо посмотрел Коська на Кольку.

— Ой! — удивлённо посмотрел Колька на Коську.

Среди всех учителей Бегемот Гиппопотамович слыл самым чудным. Он никогда не разлучался со своей медной трубой, которая красиво и величественно называлась тромбоном. Она так сияла и сверкала на солнце, что было больно глазам. Можно было подумать, что труба не медная, а золотая. Её так и звали все золотым тромбоном. А когда Бегемот Гиппопотамович играл на своём золотом тромбоне, даже все птицы в лесу умолкали, чтобы его слушать.

Бегемот Гиппопотамович без памяти любил музыку.

На первом уроке он сказал:

— Сольфеджио — самый важный в жизни предмет. Он развивает слух и учит разбираться в нотах. Учит глубже понимать музыку. А музыка — самое прекрасное, что есть в жизни!

И широко разинув свой громадный рот, из которого торчало всего два зуба, Бегемот Гиппопотамович запел:

— До — ре — ми — фа — соль — ля — си!.. — потом откашлялся и сказал, — Из этих семи нот складывается вся на свете музыка! А вот так эти ноты звучат на тромбоне, — и он проиграл гамму на своём золотом тромбоне, — А вот так они пишутся, — записал ноты на доске учитель музыки, — А теперь все вместе поём по нотам:

— До — Ре-э!.. — вытягивали ученики.

— Хорошо! — хвалил Бегемот Гиппопотамович.

Того, кто правильно брал все ноты, Бегемот Гиппопотамович называл «умничкой» и угощал конфеткой. Но это бывало не часто. «Все ноты знают только бегемоты!» — любил повторять он. Должно быть, в глубине души он верил, что по-настоящему понимает музыку только он один. Часто ходил он

по лесу в одиночестве с травинкой в зубах, прислушиваясь к лесным звукам. А потом играл на золотом тромбоне что-нибудь красивое и мелодичное. Или лёжа в траве, приставлял ухо к земле и слушал, как гудит шмель на цветке или какая другая мошка, и, блаженно улыбаясь, молча слушал симфонию.

Коська Ухин был у Бегемота Гиппопотамовича «умничкой», а Колька Колючкин, к сожалению, нет. У Коськи, как правильно подметила мама-зайчиха, был абсолютный слух — он за восемьсот метров слышал то, чего не слышал Колька. Бегемот Гиппопотамович очень ценил Коськины музыкальные способности и говорил, что Коська может стать солистом.

Неужели это он взял Коськин портфель? Зачем? Странно! Но подойти и спросить друзья не посмели.

Удивлённые и расстроенные вернулись они домой. Папе с мамой Коська сказал, что портфель просто потерялся. Родители поругали зайчонка, да делать нечего — купили новый портфель. А ещё — новые тетрадки и ручки.

Прошло несколько дней.

И каждый день приносил неслыханную новость. Всё время у кого-то что-то пропадало. У Рудика Лисовенко пропал новенький футбольный мяч. У Зины Бебешко пропало зеркальце. У Сони Лосевой — шёлковый платочек. У Бори Сука — авторучка. У Верочки Выверчук — мешочек орешков. У Кольки Колючкина — альбом для рисования. У Мишутки Медведенко — горшочек мёду. А у Раиски Мяу — переводные картинки

Все удивлялись, не зная, кого подозревать.

А Колька с Коськой со страхом поглядывали на Бегемота Гиппопотамовича, не смея никому сказать о своих подозрениях. И лишь у Вовки Волкова ничего не пропало. И то только потому, что пропал он сам. Почему-то перестал ходить в школу.

— Может, заболел? — недоумевала Пантера Ягуаровна, — Надо его проведать! Кому бы это поручить? Поручим Ухину и Колючкину. Они живут как раз в той же части леса, что и Волковы.

Коська глянул на Кольку, Колька глянул на Коську, и оба так скисли, будто проглотили по мешку клюквы.

— Ну, что вы скисли? Что скисли? — строго спросила Пантера Ягуаровна, — Как вам не стыдно?! Вас просят проведать больного товарища, а вы кривляетесь!.. Фу, как ни стыдно!

Девчонки тоже пристыдили их своими взглядами и сказали: «Фу!»

Не отвертишься.

Глава шестая. Встреча с папой Волковым. «Вот он нам задаст!» Подслушанный разговор. «Ужас!» Надо действовать!

Они шли к Волчьему яру и молча дрожали.

— Может, не пойдём? — тихо спросил Коська.

— Засмеют, — вздохнул Колька.

— Засмеют, — согласился Коська.

— Да и характеры обещали закалять, — напомнил Колька.

— Обещали, — вздохнул Коська, — А если съедят нас с нашими характерами, кому они будут нужны?..

— Ох!..

Папа Волков вывешивал во дворе дублёнку из овчины.

— Здравствуйте, дядя Волков! — издали поздоровались Коська и Колька.

— Пр-ривет! — прищурился на них папа-волк.

— Как поживает В-вовка? — так же издали поинтересовался Колька.

— Как его з-здоровье? — поинтересовался Коська.

— А что его здоррр-ровье?! Норррмально! Он в школе.

— В шко-ле? — так и охнули они.

— А что нет его в школе?.. Прогуливает, дьявол?

— А… — начал Коська.

— Бе… — начал Колька.

— Вы мне не «акайте» и не «бекайте»! Говорите правду! — и папа-волк сделал шаг вперёд.

Следующего шага друзья не дождались. Тут же повернулись и пустились наутёк.

— Ну, теперь Вовка нам задаст! — ужаснулся Коська, когда они были уже далеко, — Вот он нам задаст!..

— А мы что — виноваты?..

— Виноваты — не виноваты — разбираться не будет!

Ковыляли они по лесу, грустно повесив головы. В глазах темно было. И так Вовка Волков безо всяких причин не давал им покоя, а теперь что будет?!

И тут из чащи послышались чьи-то подозрительные голоса. Напряглись друзья и прислушались.

— Ты что, в лоб хочешь? — грозно гремел чей-то голос? — Издеваешься надо мной — какое-то барахло мне притащил!..

— Я… Я… Да Вы… — друзья не сразу узнали голос Вовки Волкова — такой он был жалкий и заискивающий.

— Зачем мне переводные картинки, а?! Переведи их себе на башку!.. А мне неси ценные вещи, понял?!

— Я же стараюсь, но…

— Короче, если не принесёшь в пещеру Урочища сивого беркута что-нибудь путное, я тебе покажу, кто такой шакал Бацилла! Я слов на ветер не бросаю! Пшёл!

Коська и Колька затаились и замерли.

Из кустов вышел Вовка Волков, взъерошенный, с поджатым хвостом, он совсем не был похож на того нахального волчонка, каким его видели в школе. Волоча за собой портфель, он почти прополз по траве близ друзей и скрылся за деревьями.

Поначалу зайчонок и ежонок не могли пошевелиться.

— Ну?! — наконец выдавил Колька.

— Да!.. — только и смог добавить Коська.

А что ещё сказать? И так всё понятно, без слов. Вовка Волков связался со взрослым хулиганом шакалом Бациллой, а тот научил его воровать.

Ой! Ой! И ещё раз — ой!

У Кольки от страха колючки стали дыбом, а Коськин хвостик мелко задрожал.

Настоящий взрослый хулиган был совсем близко — в двух шагах от них!..

Долго ежонок и зайчонок лежали в траве, прислушиваясь к каждому звуку, и, только убедившись, что шакал Бацилла давно ушёл, наконец, отважились подняться.

Домой бежали так, что только пятки сверкали. И только у своих ворот почувствовали себя в полной безопасности.

— Ну? — снова спросил Коська.

— Да! — выдохнул Колька.

— Что же делать? — недоумевал Коська.

— Не знаю, — отчаянно развёл лапами Колька.

Положение и впрямь было неважным. Завтра в школе Пантера Ягуаровна спросит: «Ну, как здоровье Волкова?..» Что им ответить? Правду? Всё раскроется, и никто не знает, как поведёт себя шакал Бацилла. Настоящие злодеи не останавливаются ни перед чем.

Не говорить правды?..

Во-первых, они просто не умеют врать. Не научились.

Во-вторых, после их посещения, сам папа-волк может зайти в школу, и тогда…

Ой! Ой!..

И ещё раз — ой!..

И тут невесёлые размышления друзе прервали. Из лесу вышли Зина Бебешко и Раиска Мяу.

— Ой, вы уже пришли? — заметила рысёнок, — А мы к вам — узнать, как там Волков, как его здоровье?

От неожиданности зайчонок с ежонком только рты пораскрывали.

— Что случилось? Почему вы такие? — не поняла их лесная козочка.

— Он что — серьёзно болен?! Ему так плохо?! Ну, говорите же, говорите!.. — накинулась на них Раиска Мяу.

Насупившись, Коська с Колькой отмалчивались. Да разве от девчонок так просто отделаешься?! И друзья, не долго думая всё им рассказали. Рысёнок и козлёнок только охали и ахали. А глазки их стали большими и круглыми от удивления.

— Какой ужас! — сказала Раиска Мяу.

— Какой кошмар! — вторила Зина Бебешко.

— Надо действовать! — предложила Раиска Мяу.

— Обя-бязательно! — согласилась Зина Бебешко.

— А что делать? Что? — в недоумении хлопали глазами Коська с Колькой.

— Выручать Вовку, — мяукнула рысёнок.

— А то он пропадёт! — заблеяла козлёнок.

У Коськи и Кольки похолодели лапки:

— Как же мы его выручим? Как?

— По-моему, — предложила Зина Бебешко, — Надо пойти сегодня ночью к урочищу Сивого Беркута и…

— …Наказать шакала Бациллу так, что бы на всю жизнь зарёкся связываться с несовершеннолетними… — закончила Раиска Мяу.

Ой! Коська с Колькой мгновенно почувствовали, как что-то упало у них внутри.

— М-меня мама не пустит! — вздохнул Коська Ухин.

— И меня! — вторил Колька Колючкин.

— Ну, знаете!.. В таких делах маму не спрашивают! Просто идут и всё! — заволновалась Раиска Мяу.

— Бе-безусловно, — подхватила Зина Бебешко.

— Итак, — решительно заявила Раиска Мяу, — Как только все уснут, мы собираемся и идём в Урочище Сивого Беркута.

Коська вздохнул.

Колька подумал и тоже вздохнул. Если бы всё это им говорили мальчишки, они бы что-нибудь возразили. Но перед девчонками неудобно. Всё-таки они мальчики. И к тому же давали клятву.

— Ладно, — кивнули они.

— Встречаемся около кривой бе-берёзы, — предупредила Зина Бебешко.

— И не забудьте захватить светлячковые фонарики, — напомнила Раиска Мяу, — пароль: «Вы здесь видели грушу?» — ответ: «На берёзе груши не растут!» Чао!

Раиска мяу и Зина Бебешко как и все девчонки любили тайны и играли с мальчишками в загадки.

Глава седьмая. Шакал Бацилла. «А из тебя, похоже, будет толк!» Как полезно изучать иностранные языки! «А что если…»

«А что если просто проспать?.. — лёжа в постели думал Коська Ухин, — А завтра сказать, что так получилось.»

Но заснуть он не смог — только начал он засыпать, как что-то кольнуло его в бок:

— Вставай, сонька несчастный! — зашептал Колька Колючкин, — Вставай!

Пришлось вставать и идти.

В лесу было темно и страшно. У Коськи зуб не попадал на зуб.

— Па-пароль! — послышался у кривой берёзы изменённый голос Раиски Мяу.

— Да иди ты со своим паролем! — прошептал Колька.

— А что это у вас цокает? — с тревогой спросила Зина Бебешко.

— Это у меня… зубы… Не бойтесь, от холода…

З-замёрз оч-чень!.. — шёпотом оправдался Коська Ухин.

— И я что-то… — призналась Зина Бебешко.

— З-значит так, — прошептала Раиска Мяу, — Врываемся в пещеру, светим с четырёх сторон светлячковыми фонариками и кричим: «Лапы вверх!». Мой папа говорит, что при нападении главное — напористость.

Коська с Колькой промолчали. Они даже не представляли себе, как всё будет.

Ой! Ой! И ещё раз — ой!

Урочище сивого Беркута слыло в лесу недоброй славой. Это была скалистая гора, поросшая колючим кустарником, на вершине которой свил себе гнездо сивый беркут. Да и о самой пещере ходили страшные легенды урочища. Лесные старожилы говорили, что каждого, кто пытался жить в пещере, постигала беда. И никто даже не отваживался заглядывать в неё, особенно после захода солнца.

Чем ближе подходили наши друзья к урочищу сивого беркута, тем меньше им хотелось туда идти. Он уже даже шёпотом не переговаривались.

Но вот уже и вход в пещеру.

Остановились в нерешительности.

Прислушались.

— Тихо, — чуть слышно прошептал Колька.

— А может… всё-таки заглянуть? — в свою очередь шепнула Раиска Мяу.

— Не-э-э, — прошептала Зина Бебешко, — Не-э бе-э-зопасно…

Как ни храбрились девчонки, но страх одолел и их.

— Может, пойдём назад, — шепнул Колька.

И они уже собрались сворачивать, как вдруг…

Как вдруг из пещеры послышались звуки… золотого тромбона!

— Ой! Там Бегемот Гиппопотамович! — тихо пискнула Раиска Мяу, — Пойдём, посмотрим!

Коська с Колькой переглянулись. Бегемот Гиппопотамович?! Неужели?.. Но отступать было поздно.

Они раздвинули кусты и… замерли.

Посреди пещеры с тромбоном в лапах сидел шакал Бацилла. Перед ним, поджав хвост и опустив голову, стоял Вовка Волков.

— Вот это я люблю! — криво усмехнулся шакал Бацилла, — Золотой, говоришь, тромбон?! Капитально!.. А из тебя, похоже, выйдет толк!

Вовка поднял голову и жалобно захныкал:

— Отпустите меня, пожалуйста!.. Я хочу домой!..

— Молчи, щенок! Сам шакал Бацилла тебя усыновить хочет!

— Не на-а-до! — заплакал Вовка, — Отпу-у-сти-и-и-те меня-а! Я домой хочу-у! Вы обещали меня отпу-устить, если принесу что-нибудь стоящее! Я домой пойду…

И Вовка направился к выходу. Но шакал Бацилла ловко схватил его зубами за шкирку и швырнул в дальний угол пещеры:

— От меня не уйдёшь!.. Отпустить?! Чего захотел!.. Чтоб ты меня выдал?.. Никто не знает, где я прячусь. Все боятся пещеры. Здесь меня ни кто не найдёт. Либо ты со мной, либо… — и шакал так лязгнул зубами, что аж искры посыпались.

— Мальчики! Миленькие! Сделайте что-нибудь! — чуть не плача прошептала Раиска Мяу.

— Вы же храбрые! — в отчаяньи зашептала Зина Бебешко.

Колька Колючкин почуял, как что-то приподняло его от земли, и вдруг взрослым голосом, сам не понимая как, рявкнул по-медвежьи:

— А ну, отпусти его!

Честно говоря, даже не задумываясь, выпалил — со страху.

И тут шакал Бацилла выпустил из лап тромбон, присел и поджал хвост:

— Да, что Вы… Что Вы, дяденька Медведь, я ж просто так, пошутил… Пожалуйста!.. Пусть идёт!.. — льстиво лепетал он.

И сразу стал похож не взрослого шакала, а на маленького жалкого волчонка, который только что плакал перед ним. И стал он совсем не страшен, а просто неприятен.

Выходит хулиган, только тогда хулиган, когда его все бояться. А когда его не боятся, то он сам начинает бояться. И он уже не хулиган, а щенок паршивый!..

И тут впервые в жизни Колька почувствовал, как это не страшно — быть смелым. Страшно — быть трусом, а смелым быть вовсе не страшно!.. И Коська Ухин это тоже почувствовал.

И такая ими овладела радость, что они весело-превесело рас смеялись — и по-медвежьи, и по-заячьи, и по-ежиному…

Шакал Бацилла схватил светлячковый фонарь, одним прыжком подскочил ко входу в пещеру и поднял фонарь высоко над головой.

И тут же увидел в кустах Коську Ухина, Кольку Колючкина, Раиску Мяу и Зину Бебешко — простых лесных ребятишек.

— У-у-у! — грозно завыл шакал Бацилла. Но Коська Ухин и Колька Колючкин уже не боялись.

— А ну, отпусти Вовку! — крикнул Коська.

— Не боимся тебя! — крикнул Колька.

— Отпусти! Не боимся! — подхватили Раиска Мяу и Зина Бебешко.

Шакал оторопел и замер.

Но что делать дальше никто не знал. Всё-таки шакал был взрослым, а они — детьми…

А что если…

Глава восьмая. Раз в жизни бывает, когда среди ночи вдруг восходит солнце!

…Вдруг за большими камнями затрещали кусты, и прогремел голос Бегемота Гиппопотамовича:

— Что это тут среди ночи происходит?!

Шакал Бацилла икнул, разбил фонарь о скалу и скрылся в темноте. Но Коська Ухин, Колька Колючкин, Раиска Мяу и Зина Бебешко вмиг зажгли свои светлячковые фонарики, и увидели, как визжащий шакал вертится на одном месте.

Бегемот Гиппопотамович поднял Бациллу за одну лапу и наступил на его хвост.

— Ой-ой-ой! — пронзительно завопил шакал Бацилла, — Ай-ай-ай!.. Я больше не буду! Ой-ёй-ёй! Пустите!.. Пустите!

— Фу! Какой у тебя не мелодичный голос! Противно слушать! — сморщился Бегемот Гиппопотамович, — Пошёл прочь!

Отпустив шакала, он отвесил ему хорошего пинка:

— Пускай бежит! Он теперь надолго забудет дорогу в наш лес!

С воем кубарем скатился шакал Бацилла в колючий кустарник и затих.

— Вот спасибо! — в один голос заверещали Раиска Мяу и Зина Бебешко, — Вы нас выручили! Как же Вы нас нашли?

— Да вот он меня позвал! — отвечал Бегемот Гиппопотамович, бережно поднимая с земли золотой тромбон, — Я услышал его голос и прибежал! Такая уж сила у музыки…

Коська с Колькой переглянулись и покраснели — как же им могло придти в Глову, что это Бегемот Гиппопотамович стащил портфель?!

А Вовка Волков, стоял, повесив голову, и из его глаз лились слёзы:

— Накажите меня… Что хотите, делайте!.. Я больше не буду-у!.. Честное слово! — чуть слышно всхлипнул он. И таким он казался несчастным, что больно было на него смотреть.

«Эх, Вовка, Вовка! Глупый, ты глупый!» — думали остальные.

Конечно, можно было сказать, что он сам во всём виноват, что поведи он себя по-другому…

Но волчонок и сам всё понимал.

Он и так был наказан, и потому никто ничего ему не сказал. Все они были добрыми — и Коська Ухин, и Колька Колючкин, и Зина Бебешко, и Раиска Мяу, и, конечно же, Бегемот Гиппопотамович.

— Ну, а теперь — домой! — скомандовал бегемот Гиппопотамович, поднёс ко рту золотой тромбон и заиграл.

И все вместе пошли обратно.

И Коська Ухин (не зря у него был абсолютный слух, а сам он слыл «умничкой»!) запел песню, а остальные подхватили:

А ещё в той песне пелось о том, как хорошо учиться в школе, изучать иностранные языки, и музыку, и математику, и вообще — всё-всё-всё!..

И вдруг над лесом встало солнце, и заиграли-заблестели его лучи, отражаясь в золотом тромбоне Бегемота Гиппопотамовича.

И запели в лесу птицы. И запахло утренними цветами.

«Что?! Среди ночи взошло солнце? — удивишься ты, — Такого не бывает даже в сказках!»

Что ж, я согласен с тобой.

Это было настоящим чудом.

Но ты сам попробуй, дружок, хотя бы раз преодолеть свой страх, и ты поймёшь, что ничего невозможного здесь нет.

Ты увидишь, как и для тебя среди ночи взойдёт солнце.

От всей души желаю тебе этого!