Нэй: мой любимый Прародитель (СИ)

Глава 25. Любовь — это боль…

Военная база «Кремень-1», каюта полковника Армана де Сантэ

Полковник пребывал в глубокой задумчивости уже вторые сутки подряд. То, что произошло несколькими днями ранее, настолько его поразило, что он теперь и не знал, сможет ли вернуться к своей старой жизни и прежним целям, которые он себе лелеял до сего момента.

Картина мира оказалась несколько иной, чем он себе представлял.

Зачистку корабля-призрака можно было бы считать провальной, если бы не то, чем в конце концов все закончилось.

Когда на их группу напали сверхбыстрые непонятные существа, Арман впервые в жизни почувствовал серьезные опасения по поводу дальнейшего существования. И хотя он был в опасных ситуациях множество раз и в прошлом, но в этот момент испытал необычайно глубокий шок, видя, как молниеносно и стремительно падают на пол окровавленные боевые товарищи.

Жизни остальных безусловно спасла Ангелика, мастерски и ловко установившая вокруг отряда мощное силовое поле. Пару раз непонятные тени пытались проскользнуть вперед, но наталкивались на невидимую стену и тотчас же исчезали, в конце концов затаившись где-то в полутьме. Рассмотреть их облик вообще не представлялось возможным — настолько эти существа были быстры.

Когда же схватка сошла на нет, и капитан Мирт с оставшимися бойцами, пребывая в полнейшем шоке, пыталась помочь умирающим ребятам, Арман де Сантэ заставил себя встать и подойти к одному из убитых противников, оставшимся лежать в пределах защитного поля.

Он ожидал увидеть кого-угодно, но только не… своего старого знакомого — капитана Шкарлайта, который на этом флагмане занимал должность главнокомандующего.

Мужчина лежал без движения и был очевидно мертв. В груди зияла огромная рана от бластера Ангелики, но полное отсутствие крови в ней, а также синюшно-бледное состояние кожи недвусмысленно указывало на то, что Фрэд Шкарлайт был мертв намного дольше, чем несколько последних минут.

Липкое чувство ужаса перед откровенным мистическим явлением заставило Армана де Сантэ панически отшатнуться от трупа, но через минуту в нем возобладал неугомонный исследователь, и полковник слегка дрожащими руками достал из кармана защитного костюма стандартный набор небольших пробирок и пинцетов, который обычно применялся для сбора различного рода биологических и небиологических материалов, используемых потом для исследования произошедшего или для доказательства чьей-либо вины.

В одну пробирку попали частички плоти умершего, в другую его одежда и волосы. Когда же Арман спрятал исследовательский набор и хотел уже отойди, то ему пришла мысль, что он должен как минимум снять с одежды умершего его именной значок для передачи его семье. Это была своего рода последняя дань погибшему воину, и полковник не смог этого не сделать.

Чтобы отцепить значок, ему пришлось снять с рук перчатку. Стараясь меньше задевать само тело, он потянул за значок, но в этот момент послышался очередной глухой удар об силовой купол, и полковник вздрогнул, неловко опустив ладонь на грудь трупа.

Его тотчас же пронзило словно от удара электрическим током, и он поспешил отдернуть руку, но в то же самое мгновение мертвец начал стремительно, буквально на глазах разлагаться, и Арман де Сантэ в ужасе отполз от него на пару метров в сторону, чувствуя, как у него волосы становятся дыбом от увиденного.

Он не боялся ни космических сражений, ни наземных вылазок. Он считал себя отважным и дерзким, каким и был на самом деле, но подобное жуткое явление видел впервые, и оно задело в нём слишком много чувств, поэтому полковник в ужасе прижался спиной к холодной стене и замер.

Когда рядом невероятным образом появился этот загадочный мальчишка Нэй — без защитного костюма, немного растрепанный и встревоженный — Арман де Сантэ даже не смог как следует удивиться: настолько он был окован непонятным и жгучим чувством ужаса от соприкосновения с ненормальным мертвецом.

Но когда Нэй буквально на глазах без единого прикосновения залепил раны умирающих и даже «пришил» обратно оторванную руку, полковник наконец-то отошёл от шока и смог более-менее адекватно мыслить.

Итак, Нэй — не человек. Таких иширцев не существует!!! Или он… плод каких-то успешных экспериментов. Такая версия тоже имела место быть.

О модификантах Арман знал немало. Их были сотни — жертвы запрещённых манипуляций ежегодно вызволялись военными Ишира и отправлялись в специальные центры реабилитации. Но повальное количество несчастных очень быстро уходило из жизни: несмотря на увеличившиеся уникальные способности, среди которых были и телепортация, и телекинез, и телепатия, жертвы экспериментов чаще всего быстро сходили с ума и стремились как можно скорее убить себя.

После того, как раненые были «подлатаны», сам Нэй повел себя крайне странно: испуганно воззрился в пустоту, начал ползти назад, пока не уперся спиной в стену, а потом и вовсе что-то прохрипел на незнакомом языке, бледный, как полотно.

Это было похоже на сумасшествие.

Но Арман, помня свой недавний контакт с мертвецом, не спешил ставить на мальчишку клеймо. С этого момента он готов был поверить во что угодно, и даже в… призраков!

Через минуту посреди купола телепортировался сам зоннёнский принц. Он привел всех окружающих в шок не меньше, чем Нэй, ведь подобные демонстрации способностей других рас были откровенно редки.

Схватив Нэя на руки, Риан потребовал быстро выбираться отсюда, и весь отряд с трудом отправился в обратный путь к шлюпу.

Силовое поле пришлось временно убрать, но, на удивление, на них больше никто не напал, и их отлет от корабля-призрака оказался вполне успешен.

Что происходило в этой ушлой посудине, Арман де Сантэ уже не видел. Его начало неожиданно трясти, и он просто свалился в обморок, а пришел в себя уже на космической военной базе под внимательным надзором местных докторов.

Обследование выявило необычайный внутренний стресс и странное истощение организма, но все остальное было в порядке, поэтому в медицинском крыле полковник решил не задерживаться.

Образцы, добытые на «призраке», были тайно отправлены им в лабораторию, и вот сейчас ему пришел ответ: личность умершего была полностью подтверждена, как и его примерный срок смерти. Полковник не ошибся: к тому моменту, как он взял с него образцы тканей, Фрэд Шкарлайт был уже больше четырех недель, как мертв.

Каким же образом он смог вообще двигаться и успеть навредить лучшим бойцам Ишира????

Волосы на затылке полковника снова пришли в движение. Особенно после того, как от генерала Лаурини поступил приказ срочно возвратиться на «Фетиду» и закончить зачистку!

Полковник искренне удивился этому настойчивому приказу и решил обязательно поговорить с ним лично. На корабль-призрак нужно лететь целой армией!

Но генералы иногда бывают так упрямы…

Нэй

Я проснулся от того, что меня очень грубо выдернули из сна и стиснули в объятиях.

Возмущенно заворчав, я уткнулся в складки шёлкового, приятно пахнущего одеяния и замер.

— Риан, какой бездны??? Я спать хочу… — сердито пробормотал я, но одновременно с этим ощутил приятное тепло, разливающееся в груди: неужели… меня любят?

За что? Только потому, что я возможный родственник?

Открыл глаза и отстранился от принца.

Он улыбался. Длинные волосы были уложены в сложного плетения косу, одежда стекала с плеч привычными вычурными волнами. Лицо зоннёна было еще бледным: все-таки он потратил очень много сил на телепортацию, а потом и на мое восстановление, да и удар я ему нанес весьма существенный, когда вытолкнул из ментального поля…

В общем, его бледность была где-то моей заслугой. Я испытал легкое чувство вины.

— Мне нужно срочно улететь, — проговорил принц, отпуская мои плечи и позволяя снова упасть на койку. — Я пришел попрощаться…

Мне вдруг стало грустно. Ого, как я уже к нему привязался!

— Надолго? — вырвалось у меня неосознанно, а Риан мгновенно просиял.

— Будешь скучать? — он прищурился, понимая, что своим вопросом вызывает у меня неловкость.

Я невольно покраснел.

— Буду. Мы же… семья.

Это был первый раз, когда я открыто признал нас близкими. Возможно, в прошлом, я бы не стал так откровенно разбрасываться своими чувствами и искренностью, но после тех тяжелых потерь, которые однозначно были в моем прошлом, я уже не мог позволить себе не ценить близких мне существ.

— Я вернусь, — ответил Риан мягко. — И мы обязательно слетаем к моим братьям!

Я хотел возразить, мол, к чему это, мне и так хорошо, но Риан поднял вверх указательный палец и многозначительно добавил:

— Они тоже твои братья! К тому же… разве не здорово иметь в братьях настоящих правителей целой расы, а?

Он озорно мне подмигнул, а потом поднялся с моей койки, на которой сидел.

— Ну, мне пора, — бросил он. — Береги себя, Нэй…

Я кивнул, и Риан мгновенно растворился в воздухе, коротким путем отправившись в приготовленный зонненский звездолет.

Откинувшись на подушке, я замер.

В груди все ещё циркулировало тепло, но мысли мои переместились на недавние события.

Кто же я?

Обрывков воспоминаний было все больше, но они никак не складывались в одну ясную картину.

Я был кем-то, кто принадлежал к императорской семье. Мой отец был в подчинении тьме, я отчасти тоже. Вот только он принял ее власть охотно, а я до последнего противился и не соглашался подчиняться ей.

По последнему моему видению, которое из меня достал Риан, я понял, что в прошлом нашел способ подавлять тьму: яд!

Я невольно вздрогнул. Такое чувство, что этот яд убивал не только паразита внутри меня, но и… меня самого!

Я поежился.

Надеюсь, Риан эту тьму в моих воспоминаниях не заметил. Ведь если он узнает, что я ношу внутри себя, он может… разочароваться во мне. Мысль потерять его расположение неожиданно кольнула меня болью.

У меня так мало тех, кому я дорог!

Мысли невольно перетекли к Ангелике.

Когда я видел ее в последний раз, она смотрела на меня тревожно. Погладила меня по волосам, попросила выздоравливать…

Я отлеживаюсь уже три дня. Но она больше не приходила.

Уже не тревожится? Чем-то занята?

Я резко присел на койке и нестерпимо захотел ее увидеть. Может, просто пару слов ей сказать!

Закрыл глаза, с тоской вспоминая каждую ее черточку, и вдруг… почувствовал резкое перемещение.

Что?????

Открыл глаза и понял, что стою посреди чужой ванной комнаты, заполненной паром. В душевой кабине рядом кто-то мылся, а я… испуганно сделал шаг назад.

Куда меня занесло? Почему???

Вдруг дверца в кабинку открылась, и из нее — мокрая и прекрасная в своей совершенной наготе — вышла моя возлюбленная.

Я остолбенел и не смог удержаться от жадного взгляда, пробежавшегося по ее фигуре и остановившегося там, где останавливаться было нельзя.

Ангелика несколько секунд смотрела на меня в полном шоке, а потом молча схватила со стены полотенце, быстро замоталась в него и подскочила ко мне с таким свирепым выражением на лице, что я начал пятиться назад на предательски одеревенелых ногах.

Весь ее гнев тут же ощутило она себе мое… ухо, в которое вцепились сильные командирские пальцы.

Я застонал, но мужественно стиснул зубы, чтобы позорно не закричать.

Ангелика вытянула меня из ванной комнаты за считанные мгновения, а потом грубо усадила на стул.

Ее лицо было красным и перекошенным от ярости, но я никак не мог забыть того, как она выглядит под этим мокрым коротким полотенцем, поэтому на моих губах очень некстати заскользила глупая мечтательная улыбка, которая вывела ее из себя ещё больше.

Ангелика сжала кулаки, тяжело дыша и, наверное, желая меня чем-то огреть, но ее, похоже, остановили воспоминания о недавних моих подвигах и почти смерти, поэтому она не стала меня избивать, а просто отвернулась, пытаясь выровнять дыхание.

Я нервно сглотнул, продолжая пялиться на ее красивые стройные ноги. Голова кружилась. Я даже готов был стерпеть побои, лишь бы смотреть на нее подольше. И вспоминать… Теперь я точно не смогу уснуть!!!

— Нэй, какой бездны???? — закричала наконец девушка, снова поворачиваясь ко мне и продолжая пылать яростью. — Как ты посмел???? Ты… ты… ты меня совсем не уважаешь??? Да если бы такое сотворил кто-то другой из команды, я бы ему уже ноги переломала, а потом бы выгнала из отряда взашей!!!!

Она имела право сердиться, но на меня вдруг набросилась тоска. Тоска глупой безответной любви.

— И что тебя останавливает? — с горькой иронией ответил я ей, нахально смотря ей в лицо. — То, что я твой… «брат»??? Ты же и сама знаешь, что это ложь! Мы ни в каком месте не родственники!!!

Ангелика упрямо поджала губы.

— Мы не родственники по крови, но по документам — мы брат и сестра. Это тоже родственные связи. Считай, что мы сводные!

Мне стало вдруг невыносимо больно.

— Лучше бы ты мне ноги переломала… — пробурчал я, опуская взгляд.

Она некоторое время молчала, а потом, наверное, смягчившись, присела на корточки и взглянула мне в глаза.

— Нэй! — проговорила она уже спокойно, хоть и холодновато. — Я прощу тебя… на этот раз. Но, пожалуйста, больше так не делай! Это… неприлично и… оскорбительно!

Я посмотрел на нее так тоскливо, что она даже смутилась.

— Да я не намеренно! — выдохнул я обреченно. — Просто… соскучился по тебе. Ты ведь три дня не приходила. Подумал о тебе, захотел увидеть, а потом вдруг оказался в твоей ванной. Я… не намеревался подсматривать, правда!

Ангелика от моих слов вдруг побледнела. Потом резко покраснела, а потом и вовсе настолько смутилась, что подскочила на ноги и отвернулась. Ее уши пылали.

Что же я такого сказал???

— Л-ладно, — пробормотала она. — Если ты даже не специально… тогда я тем более прощаю. Н-надеюсь, ты будешь осторожнее в другой раз…

Она так и не повернулась ко мне, а я понял, что мне пора уходить.

Вздохнул и поплелся к выходу, но меня догнали ее слова:

— Я… навещу тебя… через пару часов. И прости… что не приходила.

Мое сердце дернулось от волнения, но я не стал оборачиваться. Кивнул и поспешил уйти.

Иногда любовь — это просто боль…

Ангелика Мирт

Стыда и гнева во мне уже не стало, хотя в первые мгновения я жаждала проехаться по смазливому лицу Нэя кулаком.

Он увидел меня голой! Мелкий пройдоха!

А как он смотрел! Слюни почти текли по подбородку!

Стыдоба какая!!!

От серьезной взбучки меня остановило лишь его недавно подорванное здоровье.

Но потом…

Потом он сказал мне эти слова.

Слова, которые просто вывернули мою душу наизнанку.

«Я соскучился по тебе!».

Казалось бы, что в этом такого особенного, слова, как слова, но… меня словно обухом по голове ударило.

Эта фраза и его тон голоса просто въелись в мой разум и набатом звучали в нем снова и снова, заставляя сердце трепетать и колотиться.

«Я соскучился по тебе!».

Словно самое трепетное признание на свете. Словно заветные слова, которые мечтает услышать любая девчонка незадолго до свадебного алтаря.

Ангелика, у тебя атрофирование мозга из-за последних стрессовых ситуаций??? Какое еще признание??? Он мальчик инопланетной расы, который по факту сейчас твой брат, а не надежный мужчина, с которым можно было бы построить семью. Очнись!!!!

Но успокоиться не удавалось.

Нэй затронул какие-то, мне самой неведомые струны сердца…

Захотелось однажды услышать эти слова снова.

«Я соскучился по тебе!».

И чтобы таким же тоном.

И чтобы именно от Нэя…

Ангелика, ты уже сходишь с ума…