Нэй: мой любимый Прародитель (СИ)

Эпилог

Нэй

Арраэх был действительно глубоко впечатлен, что я оказался настоящим отцом Сальяна. Его агрессивности по отношению ко мне уже как не бывало, ведь поводом для нее был только страх за «младшего брата». Он выслушал нашу историю, о которой Сальян рассказал вкратце, и после этого чинно мне поклонился, признавая мою правоту и извиняясь за прошлые недоразумения.

Я улыбнулся. Наконец-то!

На самом деле, я совершенно не держал зла на правителя зоннёнов. Наоборот, я был ему весьма благодарен за то, что он искренне заботился о моем сыне все это время. А ведь мог этого не делать…

Мы расстались друзьями.

Сальян сиял. Он дорожил своим приемным старшим братом, и был безумно рад, что мы примирились.

В течение последующих суток поступило немало новой информации.

Как оказалось, и генерал Лаурини, и Арман де Сантэ были носителями тьмы. Причем полковник освободился с легкостью, потому что был заражен недавно, а вот Лаурини выворачивало на изнанку несколько часов. В бреду он признался, что в последний год под влиянием паразита организовывал покушения на Ангелику Мирт. Причем, когда генерал пришел в себя после очищения от паразита, состояние его разума не стало лучше, и доктора признали у него биполярное расстройство.

Ангелику восстановили в должности, а ее отряду вернули все заслуженные награды и статусы. Я лично видел ребят, которые были очень рады случившемуся и планировали в ближайшее время возвратиться на службу.

Вечером мы — я, Ангелика, Сальян, Руэль и Макс с супругами — собрались вместе в одной из многочисленных уголков отдыха, и мой сын поблагодарил каждого за труды и старания в нашей общей борьбе. Им он тоже поведал свою историю, поразив присутствующих тем, что я оказался его отцом. Когда овации и изумления поутихли, Сальян попросил еще минутку внимания и сообщил одно свое решение:

— Я очень рад, что ко мне вернулась память. Счастлив, что нашел отца, — он посмотрел на меня и мягко улыбнулся, чем умилил весь женский состав присутствующих, — но наш мир давно погребен, и возвращаться нам с отцом некуда. Я хотел бы для всех вас, да и для всего остального мира остаться Рианом Синоарим. Руэль, ты позволишь? — он посмотрел на того, кого тысячелетиями называл старшим братом.

Руэль встрепенулся.

— Братишка! Ты еще спрашиваешь??? — он подскочил на ноги и, телепортировавшись, возник около Сальяна, хватая его в объятья. — Неужели ты сомневался???

Я улыбнулся: Руэль, как всегда, был весьма открытым и непосредственным и этим удивительно располагал к себе.

Решение Сальяна было естественным, но только называть его Рианом я отказался категорически.

— Для тебя будет исключение, отец, — заулыбался сын, озорно подмигивая мне. — Только для тебя я буду Сальяном навечно…

Меня это устроило.

Удовлетворённо улыбнувшись, я кивнул.

На следующее утро Ангелика сообщила мне, что хочет вернуться на Ишир: ее вызвали к новому руководству, чтобы официально восстановить в должности и снять с нее все обвинения.

Я огорчился. Она так и не дала мне ответ на мое предложение, а сейчас ее отъезд невольно напоминал мне бегство.

Я должен был остаться на флагмане еще на несколько дней, чтобы помочь зоннёнам с некоторыми важными экспериментами, поэтому мы с Ангеликой попрощались у ангаров, и вышло это довольно сухо, что полоснуло по сердцу еще большей болью.

Неужели мне действительно нужно готовиться к разрыву???

Эта мысль начала потихоньку отравлять мое существование…

Ангелика Мирт

Моя квартира в Ширлеоне встретила меня обычной свежестью, порядком и теплом, вот только… была неприятно пустой.

Я не выдержала и заглянула в комнату, где некоторое время назад жил Нэй.

На меня мгновенно обрушились воспоминания: как я нашла его в звездолете работорговцев, потом притащила сюда. Как первое время пыталась наладить с ним контакт, ища какой-нибудь подход к инопланетному подростку, каким я считала его тогда.

Я вспомнила совсем юное лицо и тощее тело, но взгляд… его взгляд всегда был взрослым. Теперь я понимала, почему его глаза вспыхивали совсем не детскими желаниями при виде моих коротких шорт: он действительно не был ребенком. Никак…

Теперь он удивительно красивый и сильный мужчина, рядом с которым я чувствую себя маленькой и даже слабой, но… но между нами снова барьер. И этот барьер во мне…

Стало тоскливо, и я присела на краешек кровати, на которой еще недавно спал Нэй. Провела рукой по покрывалу, словно пытаясь уловить призрачное тепло его тела, которого никак не могло здесь остаться, и вдруг почувствовала, что мои глаза увлажнились.

Проклятье! Не хватало еще нытья!

Я подняла лицо к потолку, не позволяя слезами скатиться по щекам, и ощутила глубокое опустошение.

Почему мне кажется, что все почти разрушено? Почему все, что еще совсем недавно было таким прекрасным, теперь превращается в руины, так толком и не начавшись???

Неужели в этом виновата я сама???

Вдруг меня охватила какая-то злость. На себя. На свои страхи. На глупые предрассудки.

Боюсь старости? Боюсь дурнеть рядом ним? Но… разве это повод отказываться от счастья? Разве это повод лишать себя всего??? Да и Нэю тоже будет больно…

Имею ли я право поступить с ним так???

Я закусила губу, терзаясь, но потом остановила лихорадочный бег мыслей и посмотрела на все с точки зрения своей короткой жизни.

Не должна ли я прожить ее достойно и правильно? И пусть мои года — это пылинка в мироздании, но… и пылинка имеет право на существование и на любовь!

Я почувствовала, что меня начинает распирать решимость.

Да! Хватит трусить! Хватит убегать от реальности! Нужно принять ее и… радоваться жизни до последнего вздоха! Благодарить Создателя за то, что Нэй вообще появился в моей жизни и полюбил меня. Это ведь настоящее чудо, не так ли? Так почему же я не ценю то, что подарено мне небесами???

Заметалась по квартире, придумывая, как поскорее связаться с Нэем. Я должна сказать ему, что согласна!

Согласна стать его женой… на последующий отрезок своей короткой жизни.

Где-то в пригороде Ширлеона. Лис…

Тропинка, вьющаяся посреди холмистой местности, почти полностью заросла травой: здесь ходили довольно редко. Это и не удивительно: нынче иширцы предпочитали хоронить своих близких в колумбарии, а не на традиционном кладбище.

Лис шел вперед медленно, рассматривая деревья, прислушиваясь к звукам природы вокруг. На лице его застыло выражение печали и облегчения одновременно.

Наконец, впереди показалась металлическая оградка деревенского кладбища, и парень ускорил шаг.

Здесь были похоронены родители, поэтому брата он упокоил тоже в этом месте.

Могилка Дэни серьезно заросла травой.

Лис резво выдернул высокие сорняки, освобождая землю вокруг могилы, а потом медленно присел на лавку и скорбно посмотрел на невысокую металлическую плиту.

— Вот все и закончилось, братишка… — прошептал он, выдыхая и вытирая рукой взмокший лоб. — Ты знаешь, я ведь за тебя все равно отомстил! Не тому человеку, на которого я думал: Макс Беллен оказался хорошим парнем, и мне жаль, что я ненавидел его все эти годы. Но я нашел настоящего виновника наших бед: это была тьма! Да, самый настоящий инопланетный паразит, который потерпел сокрушительное поражение в нашем мире! Ты там Создателю благодарность передай, пожалуйста! За Нэя, которого Он послал. Ты знаешь, если бы не он, до этого дня я бы не дожил. А еще и убил бы ни в чем неповинного человека! Так что… я рад. Я действительно рад, что все закончилось…

Он вдруг почувствовал, как по щеке скатилась неожиданная слеза. Смахнул ее. Устыдился. Начал оглядываться, не увидел ли ее кто-нибудь?

Да кому здесь быть, кроме мертвецов? А они за слезы не осудят…

— Надеюсь, тебе сейчас хорошо, Дэни… — прошептал Лис напоследок, уже беззастенчиво шмыгая носом. Потом взъерошил свои кудри, улыбнулся на прощание и поплелся обратно — прочь из этого солнечного места свидания со своим прошлым…

На душе у него с каждым шагом становилось всё легче…

Ангелика Мирт

— Кэп, я запуталась… — мой голос звучал хрипло, а язык плохо слушался.

— Э-э, подруга, — протянул знакомый голос с притворным укором, — что это ты сегодня наклюкалась совсем? Ангелика! У тебя стресс?

Я посмотрела на своего бывшего командира и пьяно кивнула.

— Да! Я уже на все согласна, но… так и не решилась с ним связаться. Дура я, да? Наверное… А сам он не летит ко мне. Вообще! Уже две недели прошло, а он обещал прилететь через одну… А вдруг он уже передумал, а? Вдруг уже устал от меня???

Я посмотрела на Кэпа с такой кислой миной, что он сочувственно похлопал меня по плечу.

— Не знаю, что у вас там стряслось, но напиваться не рекомендую… О-о! А вот и наша пропажа…

Я не поняла, что Кэп имел в виду, потому что уставилась в свой пустой стакан. Однако, когда меня вдруг схватили сзади чужие руки, я даже не смогла дать отпор — реально перебрала.

Как я оказалась в коридоре прижатой к стене — я не поняла вообще. Правда, когда увидела горящие бирюзовые глаза, то догадалась: меня… телепортировали!

— Ангелика! Что происходит? — голос Нэя немного звенел от возмущения. — Ты пьяна? Что произошло?

Я смотрела в любимое лицо, исполненное напряжения, и не могла вымолвить ни слова.

— Я чувствую себя в ловушке… — наконец выдохнула я и мучительно закрыла глаза.

Через мгновение меня вдруг отпустили, и я пошатнулась от неожиданно свалившейся свободы.

Открыла глаза.

Нэй отступил на пару шагов и казался необычайно мрачным.

— Я… догадываюсь о том, что тебя гложет… — наконец пробормотал он. — И я не буду тебя неволить… У тебя нет причин испытывать дискомфорт…

Мне вообще не понравился его тон. Вот ни капельки. Я даже протрезвела. Уж не думает ли он, что я…

— А кто вот прямо в этом коридоре клялся мне, что никогда не отступит от меня, а? — бросила я поспешно с наглым вызовом. — Не твои ли слова, Нэй?

Парень изумленно замер, искренне недоумевая. Мои слова совершенно не вязались с его выводами.

Я сделала несмелый шаг вперед, потом еще один, а потом и вовсе пошла напролом, пытаясь оттолкнуть парня к стене (типа, моя очередь зажимать кое-кого в коридоре). Но… не тут-то было! Сдвинуть его с места я не смогла ни на йоту, так что романтического наступления не получилось. Зато я уперлась ему в грудь и решительно подняла вверх раскрасневшееся лицо.

— Между прочим, я тебя ждала… — проговорила я с вызовом, — и уже даже подумала, что ты… передумал…

Чем больше Нэй смотрел на меня, тем меньше в его глазах оставалось напряжения. Наконец, его черты смягчились, и на губах заиграла мягкая улыбка.

— Значит, ждала? — прошептал он, обнимая меня за талию. — А напилась из-за чего? Боялась, что я не вернусь?

— Можно и так сказать… — пробормотала я, ухмыляясь пьяненькой дурацкой улыбкой. — Просто тебе — долгожителю — вообще не понять, как страшно иширке думать о своем возрасте! Ты не успеешь оглянуться, как я стану страшной и некрасивой, и тебе придется проживать последующую сотню лет со старой женой. Оно тебе надо?..

По мере того, как Нэй слушал меня, лицо его все больше бледнело. Наконец, он насупился, а потом простым выверенным движением схватил меня на руки и… вошел в телепортацию.

У меня сразу же закружилась голова, и я прикрыла веки, уронив голову на родное плечо.

На нем было уютно. И спокойно. А еще хотелось просто уснуть…

Но спать мне никто не дал.

Нэй опустил меня на что-то мягкое, и я, открыв глаза, с удивлением увидела… потолок собственной квартиры.

Присела, чувствуя, что протрезвела еще больше.

Нэй сидел рядом, тревожно заглядывая мне в глаза. Одет он был прямо-таки с лоском: белая рубашка, черные брюки, волосы завязаны в низкий хвост…

Вдруг он молча потянулся в карман брюк и вынул из него… большой массивный медальон — золотой, блестящий, сверкающий огромным фиолетовым камнем в центре.

— Что это? — прошептала я удивленно, а потом вспомнила, где видела эту вещицу: Нэй однажды рассказал, что это украшение передал ему из далекого прошлого его сын Сальян. Вместе с пророчеством, которое столетиями хранили лирийцы.

— Это не совсем украшение, — проговорил Нэй с загадочной улыбкой. — На самом деле это прибор. Его придумал Сальян еще в империи Синоар. С его помощью можно измерять уровень жизненных сил живого существа. Его используют в тех случаях, когда нужно определить степень ослабления организма, чтобы его подпитать и восстановить. Предтечская технология. Зоннёны, кстати, тоже используют нечто подобное…

Я, конечно, предельно ясно поняла все сказанное, но какое отношение всё это имело ко мне?

Видя мое недоумение, Нэй улыбнулся еще загадочнее.

— Когда камень изменяет цвет на красный, то это свидетельствует о глубоком истощении тела. Если становится голубым, то жизненных сил хватит на несколько сотен лет. А если остается фиолетовым, но приобретает более насыщенный оттенок, то жизненные силы существа измеряются тысячами лет. Не хочешь попробовать?

Я сразу же сдулась. Он издевается, что ли? Аж обидно стало.

— Нэй, не надо так шутить! Ты же знаешь, сколько лет мне отведено! Мне и так больно осознавать это, а ты…

Но он не стал дослушивать и резво надел «прибор» на мою шею. Я ахнула и с ужасом уставилась на камень. Конечно, он покраснеет! Но видеть это будет ужасно тяжело…

Однако некоторое время ничего не происходило. Я уж подумала, что медальон безнадежно сломан, как вдруг его цвет начал… приобретать насыщенный фиолетовый оттенок.

Я замерла, открыв широко рот.

Как там Нэй сказал? Тысячи лет? Нет, это невозможно…

— Нэй, что происходит? — я посмотрела на него с усталостью и печалью. — Я… не понимаю, что ты мне хочешь сказать!!!

Парень улыбнулся и дотронулся пальцами к моей скуле — нежно, ласково.

— Ты не умрешь, глупенькая! — проговорил он. — Я думал, что ты уже знаешь… Ты же пользовалась даром подключения к информационному полю вселенной, помнишь?

Я кивнула. Значит, он догадался о моем даре?

— Ты даже смогла сломать ментальный блок Сальяна в его разуме, и этим спасла всем нам жизнь! Но этот дар не способно вместить существо с обычным циклом жизненных сил. Его просто разорвет на части от перегрузки энергетических каналов! А ты вместила. Твое тело… изменилось. Ты стала такой же, как я…

В моей голове тотчас же зазвучал потусторонний «голос» моего дара, словно напоминая: «Во время последней немыслимо сложной телепортации вы с Нэем сплелись в некое подобие одного целого, и его сила, как прародителя-предтеча, не могла не повлиять на тебя. Нэй изменил тебя…»

И я поверила. Поверила цвету медальона. Поверила невероятным словам Нэя.

Я… не умру! По крайней мере, не так быстро…

Тысячи лет? Реально тысячи лет???

У меня закружилась голова.

Нэй поймал меня в объятья, а потом резво повалил на кровать, нависнув надо мной с самодовольной улыбкой.

— Так в этом была причина? Всего лишь в этом?

Я хотела возмутиться. Что значит «всего лишь в этом»? Но не смогла. Моим ртом завладели горячие губы, а руки Нэя требовательно заскользили по моим чувствительно-стратегическим местам. Я ахнула от удовольствия.

— Ты подумала над моим предложением? — прошептал Нэй, наконец освободив из восхитительного плена мои губы.

— Подумала… — выдохнула я с трудом.

— И? — спросил он, целуя меня в шею под ухом.

— Согласна… — прохрипела я, выгибаясь навстречу бесстыдным рукам.

— Спасибо… — голос парня наполнился ликованием. — Ты не пожалеешь…

Правда, продолжения любовных игр пришлось ждать еще несколько недель: это было твердое пожелание Нэя. Нас сочетали в Храме по всем иширским законам — как общественным, так и религиозным, записав Нэя как представителя расы зоннёнов. Он не возражал. Не предтечем же ему представляться!

Первая брачная ночь была невероятна. Я даже не представляла, насколько могут быть восхитительны ласки того, кого любишь всем сердцем и душой. Проснувшись следующим утром, я ошалело подумала, что если получать столько удовольствия от близости с мужчиной постоянно, то можно стать какой-то сексуальной наркоманкой, которая не сможет прожить без очередной «дозы» и дня. А если жить при этом тысячи лет…

Интересно, а это будет также восхитительно даже через тысячи лет?

— Даже через десять тысяч… — ласковый шепот над ухом заставил меня вздрогнуть. Я резко обернулась к Нэю. Его взъерошенные золотые волосы выглядели забавно. Я разгладила их ладонью и, немного смутившись, спросила:

— Я что, сказала это вслух?

— Нет! — улыбка мужа стала шире. — Ты просто очень громко подумала…

Я опешила.

— Что? Ты это серьезно?

— Ну конечно! После сегодняшней ночи наша с тобой связь стала еще крепче, еще совершеннее. Теперь мы сможем слышать мысли друг друга чаще…

Я собиралась изумляться и дальше, но поцелуй снова нарушил все мои планы.

Похоже, получать восхитительное удовольствие я буду отныне даже чаще одного раза в день…

Молодой человек с длинный золотой косой вынырнул прямо из воздуха на крыше столичного небоскреба. Его лицо выглядело умиротворённым, даже счастливым.

Одет он был просто, по-домашнему, но осанка и мягкие движения выдавали в нем кого-то непростого.

Он поднял к звездам взгляд, а после и руки, но не издал ни звука.

Однако, если бы кто-то сейчас смог прочитать его мысли, то услышал бы как он радостно и вдохновенно благодарит Того, Кого с любовью называет Отцом — Создателя всей видимой и невидимой вселенной…

Конец