Неясные огни

Глава 1

Снег непроглядной белой стеной валил уже третьи сутки, снова и снова заметая расчищаемую тропинку к лечебнице. Магические светильники около ворот никто не заряжал, так что стражникам пришлось ориентироваться на смутные силуэты здания.

Больные на носилках стонали от очередного пронизывающего порыва ветра. Снег засыпал их, обжигая разгорячённую лихорадкой кожу. Пытаясь спастись от непогоды, они сильнее кутались в куцые одеяла, неспособные противостоять разбушевавшейся стихии.

Стражники, скрипя зубами, изо всех сил старались идти ровнее, но то один, то другой проваливались в рыхлый глубокий снег. Кожа на руках сильно обветрилась и потрескалась до крови.

— Почти пришли! — крикнул главный, ускоряя шаг.

В дверях пришлось потрудиться, чтобы тяжёлые створки не закрылись от сквозняка и не ударили по больным. Носильщики, кряхтя и ругаясь, протиснулись в узкий проход, хотя под конец дверь всё же не удержали, оглушив дежурных резким грохотом. Капитан лихорадочно выдохнул и потёр лоб, радуясь, что скрылся от ветра хоть на немного. Думать о том, что им предстояла обратная дорога, он пока не хотел. И так зуб на зуб не попадал.

Пришедших встретила адептка в серой мантии. Чёрные волосы в хвосте порядком растрепались, лицо осунулось и выглядело болезненным, а под глазами залегли тёмные круги.

— Кто у вас? — спросила Ирмис усталым голосом и взяла со стойки большую кипу бумаг.

— Опять лихорадка, мисс, беженцы, — отчеканил стражник, встав по стойке смирно и стуча зубами от холода.

Девушка мельком осмотрела троих людей на носилках и уткнулась в списки, перебирая бумаги и соображая, куда же положить прибывших. Все отделения были битком, даже в коридорах уже заканчивалось место. Хотя… два человека сегодня умерли, значит, место освободилось. Третьего уж впихнуть как-то сумеют.

— Следуйте за мной, — кивнула она стражникам и двинулась по одному из коридоров.

Магические светильники горели сильнее обычного, но даже они не могли рассеять окружающую тьму. Сквозняк ощущался даже в зимней одежде. Казалось, будто сами стены источали холод, добавляя к полутьме и завываниям ветра ощущение заброшенности здания. Чем дальше шли по коридору, тем чаще встречались открытые двери в забитые людьми палаты.

Больные лежали даже на полу, накрытые несколькими одеялами. А чуть дальше занят был уже и коридор. Лязг доспехов и громкие шаги, эхом отдающиеся от стен, заставляли лежащих морщиться и зарываться с головой под одеяло. Хотя стражники пришли в лечебницу не впервые, каждый раз внутри нарастало скверное ощущение беспомощности и тоски.

Заглянув в очередную комнату, носильщики чуть не упустили адептку из виду, когда она внезапно свернула в одну из открытых дверей. Помещение было небольшое, довольно тёмное и всё уставленное койками. На сдвинутых кроватях лежало по три человека.

— Переложите их сюда, — махнула Ирмис на свободную сдвоенную кровать, застеленную чистым бельём.

Когда стражники закончили, девушка спешно выставила их из палаты, приказав идти тихо и не мешать больным. Двое из новоприбывших были в сознании, адептка опросила их и записала данные в список.

— Сейчас я позову целителя, он вас осмотрит, — заверила она прибывших, но они, кажется, её даже не слышали, то и дело проваливаясь в состояние забытья.

Оглядев остальных лежачих, она вышла из комнаты и направилась в палаты тяжёлых больных, где почти всегда и обитали в последнее время целители.

— Магистр, — окрикнула она старика с пышными белыми усами, как только он отошёл от койки с корчившимся от судорог человеком, — у нас ещё трое с лихорадкой. Они в восточном крыле, комната десять. Один без сознания.

— Да, да, спасибо, — рассеянно кивнул он, — сейчас схожу осмотрю, — там две койки у нас сегодня освободились?

Ирмис коротко кивнула.

— Да уж, — покачал старик головой, — в такую погоду и костры не разожжёшь.

Оставив девушку, целитель отправился на выход, а Ирмис осмотрела помещение, выискивая глазами рыжую голову. Обойдя несколько ширм, она её наконец-то отыскала. Взяв стул, Ирмис тихо села напротив неё в ожидании, пока подруга освободится.

Ния, сгорбившись от усталости, держала за голову мужичка неопределённого возраста и что-то шептала. Больной изредка шевелил руками, а его глаза то и дело дёргались и закатывались наверх. Спустя минут пять судороги прекратились, и мужчина провалился в забытье. Рыжая откинулась на спинку стула и потёрла виски руками, морщась от головной боли.

— Двое суток без сна? — посочувствовала Ирмис.

Подруга коротко кивнула.

— Хорошо ещё, если удастся поспать сегодня ночью, целитель Карлос сегодня отсутствует, а Микела сама слегла без сил, третьи сутки работая без продыху. Чувствую себя развалиной, — пожаловалась рыжая, поправляя выбившиеся из криво заколотых волос кудряшки, — мало нам войны и мертвецов, так ещё эта хортова лихорадка. От одной палаты бегаем к другой. Моника сегодня уже два раза в обморок падала, её зельями отпаивали. Чувствую, что скоро и я свалюсь. Опять на зельях сижу, сегодня четверых еле спасли.

Ния покачала головой и печально вздохнула.

— Скоро у тебя перерыв?

— Да в общем-то, — рыжая оглядела палату, — в общем-то, можно и сейчас сходить, только надо предупредить магистра Демьена.

Но только девушка поднялась со стула, как у неё резко закружилась голова и в глазах потемнело, но Ирмис успела среагировать и ухватила подругу за руку, предложив на всякий случай держаться за неё. Отыскав преподавателя по целительству у кроватей с умирающими, Ния сообщила, что идёт отдохнуть, и девочки спешно направились в крыло персонала, зайдя на стойку дежурных и отдав им списки больных.

В крыле целителей было темнее, чем в остальных, энергию на подзарядку светильников решили не тратить, пустив её на нуждающихся. В комнате отдыха оказалось довольно тепло для такой ужасной погоды за окном, маги поддерживали температуру, чтобы не потерять остатки целителей, ещё могущих стоять на ногах. На квадратном столике девушек ждал большой кувшин с горячим тонизирующим травяным настоем. После бессонных ночей он помогал как нельзя лучше, хотя подруги подозревали, что в таком холоде поможет даже обычный кипяток. Протянув Ирмис стакан с настоем, рыжая уселась рядом на диване, подобрав ноги с ледяного пола.

— Расскажи мне пока как у тебя дела, хочу спокойно попить, — попросила кудрявая, осторожно делая первый глоток и расплываясь в улыбке от ощущения тепла внутри.

— Ну, ты тут уже сколько ночуешь? Недели две? — уточнила Ирмис, и удостоившись кивка, продолжила, — целители-адепты почти все теперь в лечебнице, в башню даже не возвращаются. Иногда мне даже жутко там находиться, этажи будто вымерли.

Ирмис поёжилась и немного помолчала, осторожно отпивая из кружки и вспоминая, как в прошлый раз опрокинула стакан на себя. Наконец-то у неё согрелись руки. От бесконечных дежурств на приёме и хождения по продуваемым коридорам, ледяная кожа и постоянно пробирающий до костей озноб стали ощущаться чем-то естественным. Ещё несколько месяцев во тьме без солнечного света и тепла, и люди просто сами вымрут от холода.

— Брат постоянно бегает из одной башни в другую и обратно. Мне кажется, он не спит вообще, что-то с артефактами и зельями не всё хорошо, подробностей не знаю, не удаётся его по-нормальному перехватить. Обещал вот в гости прийти, да никак, — насупилась она, а потом посмотрела на Нию, оценивая её настроение, — от Винса никаких вестей? — осторожно уточнила она и заметила, что выражение лица подруги тут же сменилось с расслабленного на озлобленное.

— Не говори мне про него, — резко сказала она, — ты что?! Война на первом месте! Он как побежал в первых рядах записываться в войска, так вряд ли вообще вспомнил с тех пор о моём существовании. Как иначе?! Там же можно убивать вампиров!

Глядя, как подруга распаляется, всё громче и громче говоря и размахивая кружкой с кипятком, Ирмис попыталась её успокоить, уже двадцать раз пожалев, что вообще затронула больную тему.

— Ния, ну его и так бы забрали, всех отучившихся магов загребли на войну, сама знаешь, так что какая разница…

— Что?! — рявкнула рыжая так, что Ирмис аж подпрыгнула на диване, всё-таки облив мантию горячим зеленоватым отваром, — есть разница! Она огромная! Он ушёл сам, наплевав на все мои просьбы и возражения. Козёл озлобленный…

— Так, — остановила её подруга, — хватит, я всё поняла. Оставь энергию для больных, а то силы растеряешь на ругательства. Всё равно уже ничего не изменишь.

Ния злобно сопела, глядя прямо перед собой, и всё сильнее сжимала в руках хрупкую керамическую кружку.

— За три месяца войны он ни разу даже не написал! — в глазах девушки полыхал гнев, — может, меня тут мертвецы давно пожрали? Зла не хватает! О том, как он и что он, я почему-то узнаю от общих знакомых!

Снедаемая возмущением и обидой, рыжая одним глотком опустошила кружку с напитком, и встала за второй порцией, хотя сейчас бы понадобились скорее успокоительные отвары, чем тонизирующие. Ирмис внимательно наблюдала за ней, опасаясь новой вспышки пожара. Ощущая укол совести за свой срыв, Ния решила сменить тему.

— Скажи мне лучше о ситуации по лечебнице. Слышала, ещё двое умерли. Я только и торчу с тяжёлыми, даже не знаю, что вокруг творится.

— Да, — тяжело вздохнула она и покачала головой, — сегодня двое. Вчера четверо. С одним промедлили, и он успел подняться мертвецом и напал на стражника, но маги умудрились его поджарить прямо в помещении. Не знаю, как такой скандал до тебя не докатился, ору было на всю лечебницу, а уж вонь стояла… — Ирмис аж передёрнуло от тошнотворных воспоминаний.

Ния пожала плечами, но промолчала, предлагая продолжать.

— Трое новых с лихорадкой сегодня прибыло. И знаешь, у меня такое ощущение, что болезнь усиливается. Если в первые месяцы они ещё сами доходили, то сейчас стражники всех приносят на носилках, и буквально каждый второй без сознания. Многие так и умирают, даже ни разу не очнувшись.

— Мы тоже к этому склоняемся, — понурилась Ния и шумно вздохнула, — целители, конечно, вымотаны, но будто сил уходит всё больше и больше, но они всё равно умирают.

Девушки некоторое время помолчали, но по угрюмым выражениям лиц мрачные мысли можно было понять и без слов.

— Хорт с этими новыми, сама-то ты как? — слабо улыбнулась Ния, — от родителей ничего не слышно?

Ирмис печально вздохнула и помотала головой. Она хотела что-то сказать, но дверь отворилась, и вошёл высокий широкоплечий послушник в заметённой снегом мантии. Кожа на лице раскраснелась от мороза и колючих снежинок. Потерев руки, он налил кружку настоя и одним глотком её осушил.

— Привет, Бобби, — поприветствовали девочки, на что он просто кивнул и налил второй стакан.

— Отвратная погодка, — посочувствовала рыжая, радуясь, что не приходилось работать на улице. Ну почти.

— Не то слово, — басом ответил он, — только с Башни пришёл. Я не маленький, и то чуть ветром не сдуло, — обречённо покачал Бобби головой, — кстати, — обратился он к рыжей, — у тебя перестановка, несколько целительниц скоро придут на замену. Ты поспи пару часиков, а вечером пойдёшь на обход.

— Уууу, — хлопнула в ладоши Ирмис под неодобрительный взгляд подруги, — со мной в паре, отличненько!

— Дааа, радости полная мантия, — скорчила Ния рожу. — Но раз так, то пойду подремлю, и в девять встретимся у дежурных.

С этими словами кудрявая отправилась в комнату, искренне надеясь спокойно поспать хоть немного без всяких внезапно умирающих.

Когда Ния спустилась к назначенному времени, не выспавшись и широко зевая, Ирмис с Бобби уже ждали её около столика дежурных. Застегнув тяжёлый шерстяной плащ с рыжим мехом под горло и надев меховые варежки, целительница прикинула, хватит ли такого наряда, или стоило бы надеть ещё пару свитеров.

— Бобби, ты сегодня с нами? — удивленно спросила девушка, подойдя к друзьям.

— Да, — кивнул он на стопку шерстяных одеял, которые Ния сразу не заметила, — холодает, нужно раздать беженцам. Сейчас ещё ребята подойдут, ну и стражники обещались помочь.

— Бедняги, — покачала головой Ирмис, — спастись от мертвецов, добраться до Тирры, чтобы потом, возможно, замёрзнуть насмерть.

— Главное, сестрёнка, успеть их вовремя сжечь, иначе сожрут остальных, а нам лови их по лечебнице и попробуй убить никого не задев, — похлопал её по плечу подошедший сзади Джаред и широко улыбнулся. В его длинных чёрных волосах сверкали снежинки.

Они обменялись с Бобби рукопожатиями, после чего последний отвлёкся на толпу подошедших с одеялами адептов. Джаред тем временем стряхнул с себя остатки снега на пол под неодобрительные взгляды дежурных.

— Какими судьбами, дорогой мой братец? Уж и не думала, что ты когда-либо до нас дойдёшь. Того и гляди я забуду, как ты выглядишь, — неодобрительно покачала Ирмис головой.

— Пойду с вами, — потряс он сумкой, в которой звякнули склянки, — занёс часть сюда, кое-чего забрал. Надо раздать беженцам.

Вообще парень совершенно не был рад перспективе бродить по городу в такую метель и холод, но другой возможности вырваться и побыть с сестрой не имелось. Все оставшиеся в городе тёмные маги, а именно несколько магистров да ученики, были нарасхват. Мало того, что приходилось поддерживать основной щит вокруг Тирры, к которому добавили защиту от призраков, валом попёршихся в город после снятия завесы, так и других дел прибавилось.

Джаред никогда не любил варить зелья и отвары, делать припарки и прочую целительную и поддерживающую субстанцию, но рук светлых адептов просто не хватало, потому что белые магистры и почти все целители также ушли с войском, чтобы поддерживать в состоянии боеготовности солдат. Но, как оказалось, чаровников тоже не хватало, так что иногда приходилось и амулеты создавать. А помимо этого ещё и успевать сжигать восставших мертвецов, если кто-то из жителей или беженцев внезапно умирал тайком от окружающих. В общем, дел невпроворот. Хотя, если сравнивать с походом на войну, возможно это был не самый плохой вариант. У них тут тоже была своеобразная война, не с вампирами, конечно, а против смерти от последствий открытой завесы. Как знать, может всем осталось недолго, так что быть ближе к сестре и приглядывать за ней — самое лучшее решение.

Ирмис так давно не общалась с Джаредом, что просто молча обняла его и уткнулась ему в грудь, решив оставить расспросы на потом. Парень ответил на её объятия, крепко сжав руками и нежно потрепав её по голове. Ния с лёгкой завистью посмотрела в их сторону. Родных кроме бабушки у неё не было, да и бабушка уже вряд ли жива. Родная деревня кудрявой стояла недалеко от Долины Праха, так что попала под первую волну восставших мертвецов. Бабуля у неё, безусловно, крепкая, но не в таких обстоятельствах. Ния надеялась на лучшее, что в глубине души понимала, что осталась совсем одна.

Работа, занимающая столько времени и сил, была отчасти и спасением от дурных мыслей о смертях близких. Когда умерла Амелия, и объединились миры, Ния лишний раз осознала, как хрупка человеческая жизнь, и как быстро можно потерять дорогих людей. Потом не стало и бабушки, а парень ушёл на войну. Кроме Ирмис у Нии никого больше и не осталось. Но девушка дала себе слово, что плакать будет потом, когда всё закончится. Если закончится. И если она останется жива после этого. А сейчас она не имела права давать слабину, пока столько людей вокруг нуждалось в помощи.

— Ну что, все готовы? — громко спросил стражник, подходя к компании, и, получив положительный ответ, открыл тяжёлые двери лечебницы.

Стоящих мгновенно обдало порывом ледяного ветра, и внутрь занесло ворох колючих снежинок. Премерзкая погода, но делать было нечего, и вся толпа двинулась навстречу морозной ночи.

Расчищенную ранее дорожку снова полностью замело. Первыми шли стражники и изрядно ругались, остальные пытались идти по их следам, но то и дело проваливались в глубокий снег. За последние часы заметно похолодало, что в случае бесконечной ночи загробного мира ощущалось острее обычного зимнего мороза. Ветер резкими порывами трепал мантии, швырял колючий снег то в лицо, то в спину, пробирая до костей и не давая возможности согреться.

Путь пролегал по берегу замёрзшего озера мимо Белой Башни к главной площади Тирры, где и располагались палатки успевших скрыться в столице беженцев. Часть удалось подселить к жителям города, часто против воли важных господ, не привыкших делиться особняком с бедными деревенскими жителями, но места на всех не хватило. Для остальных на площадях были поставлены утеплённые палатки, зажжены костры, а стража и маги постоянно обходили беженцев на предмет выявления заболевших или умерших.

Обычно путь от лечебницы до главной площади занимал минут сорок, но в такую ужасную метель добирались очень долго. В черте города, благодаря укрывающим путников домам, ветер не досаждал настолько сильно, как на открытой местности около озера, и ребята вздохнули с облегчением.

Главную улицу преимущественно чистили, как и некоторые другие, а вот во многих переулках высота снега достигала крыши. Некогда открытые допоздна лавочки и пекарни давно закрылись, встречая прохожих намертво забитыми досками ставнями. Аналогично поступили и многие другие жители со своими окнами на первых этажах. Фонари горели через два, слабо проглядывая через снежную пелену неясным светом. Некогда освещавшие улочки тёплым оранжевым светом окна теперь зияли черными провалами и навевали гнетущую тревогу. Город будто вымер, хотя путники знали, что дома забиты людьми, боящимися выйти лишний раз на улицу.

— Как всё это жутко выглядит, — простучала зубами Ния, — такое ощущение, что я в кошмаре, но не могу проснуться.

— Ты в нём и есть, — хмыкнул Джаред, — хотя могу подобрать слова и похуже, но они не для ваших ушей, девочки.

Ния показала ему оскорбительный жест, но тот лишь усмехнулся. Ирмис же нахмурившись рассматривала местность, насколько позволяла метель. В прошлый раз на обходе девушка была несколько недель назад, и всё не казалось таким фатальным. Может, морозы и снег виноваты, а может, у людей уже сдавали нервы от бесконечной борьбы со стихией и смертью.

Навстречу бежал отряд стражников. Поравнявшись с ребятами, они перекинулись парой фраз со вторым отрядом охраны, а затем все спешно покинули адептов и послушников, двинувшись в сторону ворот. Вроде как по восточной стене мертвецы пробрались сквозь ослабевший магический щит, так что дальше ребятам пришлось идти без охраны, благо осталось недалеко.

— Джаред, — нахмурилась Ирмис, — сколько магов удерживает щит?

Парень задумался. Каждые сто шагов по магу, плюс около озера, где нет части стены, ещё чаще, это получается примерно… много.

— Не знаю, — честно ответил он, не имею никакого желания заниматься расчётами, — большинство. Сутки через двое сменяются.

— А почему так много? — удивилась Ния.

— А потому что ученики, — развел руками чёрный маг, — сил у нас поменьше, да и те уже на исходе. Хорошо, хоть мертвецов стало мало. Ну относительно мало. До нас не дошла волна с Долины, весь удар пришёлся на войска, но и внутренних кладбищ достаточно. Хорт с мертвецами, главное, чтоб через эту дыру не хлынули призраки, вот уж счастья привалит.

— Почему? — не поняла Ирмис, — ведь их легко изгнать. Вроде как. Первых вы без проблем изгнали.

— Так-то оно так, — согласился брат, — только их проще не пускать, чем потом отлавливать и изгонять. Особенно если это ифралы.

— Кто-кто? — вклинился в разговор Бобби, идущий слегка позади троицы.

— Бобби, ты плохо учился? — поддел его Джаред. — Ифралы — озлобившиеся духи, из-за страданий превратившиеся в существ с единственной целью — мстить. А кому мстить они разбирают плохо, часто умирают и попадающиеся на пути случайные люди.

Девочки переглянулись, синхронно подумав о том, что только этой нечисти им ещё не хватало.

— Ты таких встречал? — напрягся Бобби и испуганно посмотрел по сторонам, будто ожидал нападения призраков.

— Нет, к счастью, но изгнать их сложно, особенно, когда они цепляются к человеку. Так что…

— Хватит! — взмолилась Ния. — Не хочу слушать об ужасах, мне их и так хватает выше крыши, тем более мы уже пришли, нечего жителей пугать, им ещё хуже нас.

И правда, свет костров уже хорошо виднелся, приглашая путников погреться хотя бы тут. Вся площадь была уставлена плотными палатками, образовывая круги вокруг пламени с магической защитой, чтоб те не сгорели от случайной искры. На противоположном конце площади уже заканчивали разносить еду. Как раз, когда проверка дойдёт до туда, беженцы успеют поесть и будут охотнее отвечать на вопросы.

Бобби с другими послушниками ушли вперёд, разнося дополнительные одеяла. Джаред раздавал обитателям каждой палатки склянки с тонизирующими зельями и лечебными настойками, а девочки должны были осмотреть и опросить всех на предмет самочувствия. Точнее опрашивала только Ирмис, а Ния сканировала присутствующих, выявляя заболевших, не желающих признаваться, что подцепили хворь. В редкие дни всё было спокойно, чаще всего больных в той или иной степени всё же находили. Хуже было, когда недоверчивые беженцы укрывали болеющего, он умирал, обращался в живого мертвеца и нападал на других. Таких случаев было всего три, но после них пришлось установить ежедневный обход всех беженцев в зоне риска. Работа нудная, но совершенно необходимая, поэтому девочки с упорством выполняли всё, что от них требуется. В конце концов, в лечебнице уже просто не осталось мест.

Хождение на холоде, пусть и у костров, забрало больше сил, чем за весь день вместе взятый в лечебнице. Когда Ирмис и Ния управились, Джаред и Бобби уже стояли болтали с какой-то фигурой, в которой, подойдя ближе, подруги узнали Аарона.

Ирмис попыталась остановить рыжую от язвительных комментариев, но не успела. После ухода войск лорд Харфин, первый советник короля, остался в Тирре наместником, забрав сына из Башни подальше от дел под предлогом важной работы с артефактами во дворце, чему Ния не поверила ни на секунду, сильно негодуя, что и так страдающие жители получат меньше помощи, чем могли бы. Может, живя в городе и не зная деревенской жизни простых крестьян, она бы не злилась так. Но в обиде за столько погибших из-за идиотской войны, которую начали богатые лорды и прочие особы королевских кровей, местную знать целительница начала ненавидеть. И не только местную.

— Ух ты, ух ты, какие у нас тут люди! — воскликнула она на всю площадь. — Папа отпустил погулять? Не вижу за спиной толпы охранников, неразумно, вдруг кто сожрёт?

Лицо Аарона побагровело от злости, но открыть рот и ответить он просто не успел.

— Вы посмотрите, какая сытая выспавшаяся рожа! — ещё громче воскликнула Ния, а стражники начали оборачиваться. — Чем сегодня занимался? Спал до обеда, а потом гулял? Или с папой строили планы, что будете делать, если короля внезапно грохнут? Кто на престол пойдёт, ты или брат?

Рыжая только начала свою тираду, которую давненько хотелось высказать, да не было подходящего случая, ведь в лечебнице сын советника не появлялся, а в башне больше не жил, как Ирмис одёрнула её, призывая не орать при стольких свидетелях. Не время и не место.

— Твоя подруга права, — зашипел сын советника, — хватит устраивать сцены, я тебе уже объяснял, что я делаю и зачем.

Аарон был очень зол, но устраивать перепалку рядом со столькими случайными свидетелями не следовало. Тем более, скоро она дойдёт и до отца, чего ему совершенно не хотелось.

— Ну да, конечно, — хмыкнула рыжая, — короче, я иду в башню, ты со мной? — обратилась она к Ирмис, на что та кивнула головой. — Джаред? Бобби?

— Я в лечебницу, — вздохнул бугай, — сегодня дежурю.

— Я с вами, — кивнул Джаред, затем коротко переговорил с Аароном и двинулся вслед за девочками.

До башни добирались ещё дольше, ведь охранников, прокладывающих дорогу сквозь снежные завалы, уже не было. Отправив брата в столовую за едой, подруги пошли в комнату. Когда Амелии не стало, Ния не смогла больше жить в их общей комнате и переехала к Ирмис, тем более, что её соседка в начале войны уехала в родной город на юге. Правда неизвестно, выжила ли она. Теперь девочки жили вместе в те дни, когда Ния не пропадала в лечебнице.

Упав на кровать, рыжая печально осмотрела комнату. На столе так и остались лежать учебники и пергаменты, части засушенных трав, карточки с рисунками и даже человеческие кости, на которых она практиковалась с другими целителями.

— Никогда бы не подумала, что столько практики способно значительно увеличить мои навыки, — грустно протянула она, — но я не хотела бы узнавать это таким способом. Вчера я несколько часов пыталась остановить массированное внутренне кровотечение у роженицы, все силы потратила, а её спасти не смогли. Ни её, ни ребенка. Будь на моём месте магистр, он бы помог, а у меня не хватило сил… до сих пор вспоминаю её бледное лицо.

Рыжая замолчала, пустыми глазами разглядывая рисунок какой-то поганки, нарисованной ещё с Амелией. Признаться, такое мёртвое лицо перед глазами было не одно. Целительница помнила всех, кому так и не смогла помочь, начиная с убитой принцессы со снежными волосами. Тот день Ния не забудет никогда. Не смочь помочь близкому человеку — это ли не ужасно? Раз за разом думать, что можно были бы предпринять, как помешать ей пойти на тот приём после коронации. Но что толку, прошлого ведь не вернуть.

— Не кори себя, — тихо сказала Ирмис, заметив в глазах подруги слёзы, — ты прекрасно знаешь, что делаешь всё возможное. Всех сильных целителей забрали на войну, а вы и так делаете максимум. Ты не можешь помочь всем. Ты не могла помочь Амелии, никто из нас не мог, даже…

Ирмис резко замолчала, а Ния шмыгнула носом. Можно подумать, от этих оправданий ей должно было стать легче.

— Я вот вообще сейчас бесполезна как прорицатель, многое мелькает, а что толку? Лечить я не умею, из зелий не смогу сварить вообще ничего, про артефакты молчу. Вот мы с остальными прорицателями и занимаемся организационной и прочей подай-принеси работой. Ну кроме Талисы, конечно.

Пребывая в плохом настроении, девочки злобно расхохотались, вспоминая, как обман этой выскочки вскрылся. Оказалось, что никакой она не прорицатель, просто отец раздобыл где-то довольно сильный артефакт Глаз Духа — перстень, дающий некоторую возможность предвидеть. С началом войны вся учёба, естественно, прекратилась, и при распределении обязанностей выяснилось, что она вообще очень слабый маг. Единственное, что ей смогли предложить в лечебнице — это заниматься уборкой здания, уходом за не ходячими больными, перестилкой постелей и прочей подобной работой. Злилась она очень сильно, даже несколько раз устроила истерику, требуя выпустить её за ворота к папочке. Но увидев мертвецов, ждущих за пределами города, она как-то присмирела. Зато подруги не упускали возможность её поддеть всякий раз, как видели. Особенно они веселились, встречая Талису за мытьём туалетов.

— Хоть кого-то в этой жизни настигла справедливость, — резюмировала Ния.

В дверь постучали. Джаред мастерски донёс два подноса еды, не расплескав ни капли жидкого.

— Учись, сестра, — похвалился он, — не то, что ты, поди уже разлила бы всё по дороге.

— Не вынуждай меня надеть эту тарелку супа тебе на голову, — парировала она, — я не в настроении для твоих колкостей.

Брат поднял руки в знак примирения. Насытившись горячим луковым супом, девочки с удовольствием выпили по стакану горячего чая. С начала войны паёк стали уменьшать, ведь неизвестно, сколько ещё продлится зима, но спустя пару месяцев, возможно, и суп не из чего будет готовить. Когда все доели, сил у компании заметно прибавилось, а желание лечь спать сменилось на поболтать.

Джареду было что поведать, но все новости были плохие. Запасов трав осталось не особо много. На целителей и больных уходило огромное количество припасов, это при том, что большую их часть забрали с собой войска. На сколько оставшихся запасов хватит, парень сказать не мог, но по всем прогнозам ещё месяц-два и всё. Магистр Сайлас начал растить самые важные ингредиенты под магическим куполом, но не на всё имелись семена, да и сильно большой участок он поддерживать в нужном состоянии просто не мог. С артефактами ситуация была не легче. Материал-то, конечно, был, в случае чего под артефакт можно было бы приспособить любой предмет, да вот сильных чаровников в городе осталось всего два человека. И то сильных довольно относительно, потому что создать что-то мощное энергии не хватило бы даже в складчину. Уж очень много сил уходило на поддержание щита. С каждой фразой мага подруги хмурились всё сильнее, пока наконец он не закончил рассказ, и в комнате воцарилось молчание.

— А что родители? И твоя девушка?

На вопрос сестры маг просто помотал головой, заметно поникнув.

— Я много голубей послал, но они все умирают за пределами города.

— Лорники большой город, уверена, что с вашими родителями всё в порядке, — поддержала их Ния, прекрасно понимая, что в безопасности сейчас не находился вообще никто.

Внезапно в дверь постучали. Ирмис вопросительно подняла бровь, но Ния покачала головой и развела руками. Открыв дверь, прорицательница сжала губы и покосилась на рыжую, затем отступила, и в комнату вошёл Аарон.

— Вали отсюда, — рыкнула кудрявая, — иначе я выкину тебя сама, клянусь.

— Воу, воу, полегче, — вклинился Джаред, — давайте не будем так себя вести, идёт? Ты нападаешь, даже не дав человеку высказаться.

Ния побагровела от злости, но сдержалась, демонстративно сцепив руки на груди и вытянув на кровати ногу, чтобы парень не смог сесть.

— Я тут вкусное принёс, — потряс Аарон большим пакетом с пирожками.

Под неодобрительный взгляд подруги, Ирмис схватила пару штук и принялась жевать. Последний раз она ела пирожки на ярмарке… будто и вовсе в прошлой жизни. Хотя как ещё это назвать? Прошлая жизнь и есть.

— Я тут слышал сводки с войны, — начал Аарон, садясь на единственный стул в комнате, успев взять его раньше, чем рыжая задвинула бы подальше, — отец переговаривался с капитаном стражи, короче, идёт не очень. Вампиры заняли оборону и жёстко расправляются с попытками нападения, но определённые успехи есть. Убито пару десятков высших, а после и их низших перебили. Правда и маги сильно пострадали, пришлось им перегруппировываться. Отец думает, что до короля Мортвуда им добраться всё-таки не получится, хотя с поддержкой войск Мирна и Карнии шансы сильно выросли.

— Какая прелесть! — не удержалась рыжая, — а давайте перебьём весь народ, чтобы добраться до короля? Оно же того определённо стоит. Моя бабушка была жива, её вампирский король не убивал, как и всех остальных погибших от мертвецов, болезней и прочего! Все эти смерти на ваших руках!

— Мой отец тут ни при чём! — вспылил Аарон, вскакивая со стула. — Сколько раз тебе говорить, что он не знал про этот план?! А если бы знал, то был бы против!

— Не важно! — вскочила Ния, уставившись на парня ненавидящим взглядом, — твой отец поддерживал Эрика, а значит ничем не лучше его! И ничего бы он не был против, не ври. Весь совет за короля!

— Если бы не мой отец, мы бы умерли ещё на кладбище, Ния. Король и Верховный магистр, думаешь, оставили бы нас в живых после увиденного? — огрызнулся Аарон.

Ния неожиданно рассмеялась. Холодный злобный смех заставил Ирмис поёжиться, но остановить подругу она не решилась. В конце-концов, она в чём-то была права.

— Ты так и не понял, Аарон? — отсмеявшись, серьёзно заговорила целительница, — они ведь и оставили нас умирать. Когда восстали мертвецы, то сразу бы убили нас, мы не успели бы убежать, просто не смогли бы. Если бы не этот вампир… Амелии, который просто вышвырнул нас с кладбища, мы бы давно умерли. А для таких, как твой отец, все эти жизни просто не имеют значения. И пока я не вижу, чтобы ты хоть пальцем пошевелил, чтобы моё мнение немного изменилось. Уходи, Аарон, тебе тут не место.

Сын советника смерил её долгим взглядом, а затем молча вышел из комнаты, хлопнув дверью. Со стен осыпалась побелка.