Незваные гости

Незваные гости

Пит позвонил буквально через пять минут после того, как мы вошли в дом. Мы как раз сидели в гостиной и и я пытался успокоить Роз, когда зазвонил телефон. Я оставил ее на диване и взял трубку.

– Сейчас говорить не могу, – сказал я ему. – Мы только что вошли и нас ждал сюрприз. Похоже, у нас побывали гости.

– В каком смысле?

– Кто-то заглянул к нам в дом, пока мы проводили уик-энд на озере. Они взломали парадную дверь и все перевернули верх дном. Роз рвет на себе волосы, да и мне как-то нерадостно.

– Это ужасно, Эдди. Много взяли?

– Понятия не имею. Говорю тебе, мы только что вошли. Надо походить по комнатам и составить список украденного, но тут такой бардак, что я и не знаю, с чего начать. Ты понимаешь, все ящики вывернуты на пол, ну и все такое.

– Просто кошмар. Похоже, у тебя дел по горло, так что не буду тебя задерживать. Позвонил, чтобы спросить, не меняются ли наши планы?

Я искоса глянул на диван.

– Она, конечно, в трансе, но, с другой стороны, всегда может поехать к подруге, если не захочет остаться здесь одна.

– Так я заезжаю за тобой в половине десятого?

– Отлично. Буду ждать.

Я стоял у переднего крыльца, когда он подъехал на большом белом грузовике-фургоне. Остановился у тротуара, я открыл дверцу и залез в кабину.

– Слушай, ты отлично выглядишь, – он окинул меня оценивающим взглядом. – Несколько дней на солнце тебе не повредили. Роз коричневая и красивая?

– Она обгорела в первый же день, а потом сидела под зонтиком. Я-то не обгораю. Просто лежу и впитываю солнечные лучи, словно аккумулятор. Мы отлично отдохнули, но были просто в шоке, когда приехали домой и увидели, что какие-то психи устроили форменный разгром.

– Взяли много?

Я пожал плечами.

– Если ты про деньги, то нет, потому что денег я дома не держу. Обычно пару сотен баксов лежат на дне установки для увлажнения воздуха, и они по-прежнему там. Но они забрали драгоценности Роз, кроме тех, которые она брала на озеро. Но ты сам понимаешь, сколько драгоценностей берут на озеро? Драгоценности застрахованы на десять тысяч долларов, хотя стоят они в два-три раза дороже. То есть вроде бы мы понесли убытки, но с другой стороны, я же не покупал их в магазине, так что наши потери не так уж и велики.

– Слушай, она же обожала некоторые вещицы. Они взяли серьги с рубинами?

– К сожалению.

– Какой ужас.

– Она, конечно, расстроена. Что еще? Норковая шуба в хранилище, поэтому до нее они не добрались, но в шкафу у нее висели другие меха, почему она не сдала их на летнее хранение, ума не приложу, и их, естественно, унесли. Ти-ви-стерео система осталась. Ты знаешь, большая такая, все элементы смонтированы в едином корпусе. Теперь я рад, что купил ее, вместо того, чтобы приобретать все по-отдельности. Наверное, они решили, что тащить такую громоздкую дуру себе дороже. Но они взяли пару радиоприемников, пишущую машинку и что-то еще, по мелочам.

– Непонятно зачем. Сколько можно получить за подержанный радиоприемник?

– Думаю, что немного. Не наш ли это поворот?

– Наш. Значит, драгоценности – самое ценное из того, что они взяли?

Я кивнул.

– Представляешь, они утащили мой пиджак спортивного покроя. Должно быть, он приглянулся одному из них, да и размер подошел.

– Фантастика. Какой пиджак?

– Из шотландки. Ему уже три года, откровенно говоря, он мне изрядно надоел, но я уверен, что он висел в шкафу, когда мы уезжали. Должно быть, эти грабители не следят за модой.

– Ну и дела. Ты позвонил в полицию?

– Ничего другого не оставалось, Пит. И вот что я тебе скажу. Если тебя ограбили – это еще полбеды. А беда – это общение с полицией. Мы устали после дальней дороги, дом выглядел так, словно по комнатам прошел тайфун, я конечно же позвонил страховому агенту, а тот велел мне немедленно сообщить в полицию об ограблении. Сказал, что никакие убытки покрываться не будут, если полицию не поставят в известность о наступлении страхового случая. Короче, мы провели несколько часов в компании этих громил в штатском. Роз просто билась в истерике, детективы задавали обычные вопросы, хотя точно знали, что это потеря времени. Представляешь, спрашивали меня, не записан ли где серийный номер пишущей машинки. Да кто записывает такую ерунду?

– Никто?

– Вот-вот. Даже если ты его и запишешь, то точно забудешь, куда положил этот листок.

– Или преступники украдут записную книжку вместе с пишущей машинкой.

– Совершенно верно. Но они задавали эти вопросы, потому что такая у них работа, а я чувствовал себя виноватым, поскольку не знал серийного номера. Потом они пристали ко мне насчет чеков на украденные вещи. Но кто их держит в доме? Осторожнее, мальчишка на велосипеде.

– Я его вижу, Эдди. Что-то ты очень нервничаешь.

– Извини.

– Я знаю, что нельзя давить мальчишек на велосипеде, и знаю, где нам сворачивать. Слава Богу, не первый раз сижу за рулем фургона.

Я положил руку ему на плечо.

– Извини, я действительно нервничаю. Эти копы, я в конце концов сказал им, что с вопросами надо заканчивать, налил всем виски и мы немного расслабились. Они доверительно сказали мне, как будто я и сам этого не знал, что украденного мне не видать, как своих ушей. Они допили виски, и я тут же выпроводил их. Потом отвел Роз наверх и всыпал ей в рот горсть "валиума".

– Надеюсь, не целую горсть.

– Пару таблеток.

– Так-то лучше.

– Потом выпил виски и завинтил бутылку пробкой, чтобы вечером быть в форме. Знаешь, я чуть не позвонил тебе, чтобы все отменить и вновь пообщаться с бутылкой, но решил, что это глупо.

– Ты уверен? – он посмотрел на меня. – Я могу развернуться. Эта ночь не последняя.

– Езжай дальше.

– Ты абсолютно уверен?

– Абсолютно. А как тебе эти говнюки?

– Ты про копов?

– Нет, не про копов. Они на работе. А про тех парней, что ограбили нас.

Он рассмеялся.

– Может, для них это тоже работа, Эдди.

– Хороша работа, грабить чужие дома. Ты бы на такое пошел?

– Разумеется, нет.

– Роз всегда говорила, что в нашем доме она чувствует себя в полной безопасности. Хороший район, и все такое, а что она скажет теперь? Конечно, это все ерунда, со временем она будет говорить то же самое, но я понимаю, о чем она толкует.

– Это же вторжение в личную жизнь.

– Именно так. Незнакомцы на территории, принадлежащей только ей. Незнакомцы ходят по ее дому, пачкают ее ковры, роются в ее вещах, суют нос в ее секреты. Вторжение в личную жизнь, именно так это и называется. И ради чего, скажи на милость?

– Им еще повезет, если они получат по десять центов на каждый доллар.

– Это точно. Если они выручат за все две тысячи долларов, им крупно повезет, а ведь они испортили нам день, причинили нам массу хлопот, и я не знаю, во сколько мне обойдутся уборка и покупка вещей взамен украденных. Залезать в дома чужих людей ради такой мелочевки… а если бы мы были дома?

– Наверное, они предварительно убедились, что вас нет.

– Сомневаюсь. Скорее всего, их выбор пал на наш дом случайно.

Мы продолжали обсасывать эту тему, и когда подъехали к воротам, я уже совсем успокоился. Разговоры снимают напряжение, а говорить с Питом – одно удовольствие.

Он остановил фургон, я вылез из кабины, отомкнул замок, распутал цепь, открыл ворота. Закрыл и запер, как только их миновал Пит. Влез в кабину, и через широкий двор мы поехали к складу.

– С ключом никаких проблем не возникло, Эдди?

– Нет.

– Это хорошо. А как они попали в ваш дом, вышибли дверь?

– Да нет, выломали замок.

– Похоже, какие-то недотепы.

– Да, именно недотепы.

Он развернул фургон, задом подъехал погрузочной платформе. Я вновь вылез из кабины, открыл задние дверцы, и тут же автоматические ворота склада откатились в сторону. Если б за ними стояли вооруженные охранники, они бы превратили меня в решето. Но, разумеется, за ними никого не было, а через пару секунд из двери, что находилась в дюжине ярдов по нашу левую руку, вышел ночной сторож. Помахал нам рукой, потом поднес ко рту бутылку, которую держал в бумажном пакете.

Пит спрыгнул на землю, вдвоем мы направились к старику.

– Решил вот открыть вам ворота. Компанию не составите?

И предложил нам бумажный пакет. Мы оба отказались, а сторож вновь приложился к бутылке.

– Вы, парни, обойдетесь со мной по-хорошему, не так ли?

– Не волнуйся, папаша.

– С ключом проблем не возникло?

– От замка на въездных воротах? Никаких.

– Когда будете уезжать, вы порвете цепь, чтобы они не поняли, что замок открывали ключом, так?

– На это уйдет слишком много времени, папаша. Тебя подозревать никто не будет, а если и будет, то доказать они ничего не смогут.

– Они будут задавать мне вопросы, – заверещал он.

– За это тебе платят деньги. И они обязательно спросят, как мы разобрались с замком.

Ему это конечно, не понравилось, но он залил печаль, вновь приложившись к бутылке.

– Наверное, вы знаете, что делаете. Только не связывайте меня слишком уж сильно. И я не знаю насчет кляпа.

– Это тебе решать, папаша.

Он решил, что кляп все-таки не помешает. Пит достал из кабины рулон широкой клейкой ленты, веревку, на какой развешивают белье, и втроем мы прошли на склад. Пока Пит связывал старика, я начал заносить в фургон коробки с цветными телевизорами. Старался устанавливать коробки как можно компактнее, чтобы в кузове их уместилось побольше. Потому что знал, что новые драгоценности, которые придется покупать Роз, обойдутся мне в кругленькую сумму.