Никак иначе (СИ)

19

— Кирилл, я на работе! — рявкнула я в трубку, когда вибрирующий в десятый раз телефон, высветил имя одного из моих любовников, и мне пришлось извиниться и выйти из переговорной, где как раз была планёрка. Планёрка с полным составом руководства. А мне вот пришлось срочно выйти, потому что Кир, как бульдозер, как ледокол пёр.

— Зеленоглазая, я не понял, — тоже не особо приветливо начал он, — ты, что съехать решила? Мы, по-моему, всё обсудили. Нет?

— Я не соглашалась, — хмыкнула в ответ и прошмыгнула на лестницу, чтобы поговорить без лишних ушей.

— А твоё «да-да-да» вчера, что тогда значило? — усмехнулся он.

Я тут же покраснела. Тоже мне гений переговоров. Возомнил затащить меня на корпоратив в свою компанию. Тендер они закрыли, и такие вещи принято отмечать с размахом. И вот уже три дня дома военные действия. Я не очень хочу всего этого пафоса, а Кирилл, просто не выносим, не слышит никаких слов, прёт и всё. И никакие отговорки, не помогают, даже что это середина недели, и я работаю, и что нечего надеть, и готовится к этому долго, и вообще не моё это. Ничего. Пойдёшь и всё.

Саша ещё был в командировке, и, по-моему, Кирилл наслаждался единоличным владением мной. По крайней мере, мне так казалось. А вчера не придумал ничего лучше, как распалить меня, и не давал кончить, пока я мало соображающая, разгорячённая, бедная женщина не согласилась на всё, и только тогда довёл до оргазма. Гад. Манипулятор. Теперь ещё и кичится этим.

— Это не касалось твоего корпоратива, — вздохнула я с дрожью, вспоминая, вчерашний улётный секс.

Всё началось с принятия совместной ванны. Кириллу вздумалось открыть у меня новые эрогенные зоны, и надо сказать ему это удалось. Он целовал мои ступни, засасывал пальцы ног, ласкал голени, убивая наповал своими горячими губами. Это было очень нежно, и тягуче совсем не свойственно ему. Словно ему хотелось сделать мне приятно, привязать к себе, таким образом, заставить забыть обо всех, и даже о Саше.

Я это поняла ещё с той ночи, когда он разбудил меня пьяный, когда называл только своей. И честно говоря, дезориентировал. Я теперь не понимала, в каком положении нахожусь и чего ожидать? Неужели, он решил, что наш тройственный союз больше не существует? Тогда почему не расставит все точки над «i»?

Я не хотела обманываться, но всё чаще у него проскальзывали фразы, что я только для него. У меня не хватало смелости озвучить свои мысли, да и порой у меня не хватало сил, потому что это бывало в моменты наивысшего кайфа, когда он присваивал меня, своим излюбленным способом, имея так, как никто до него. И даже Саша не мог с ним сравниться. То, что вытворял со мной Кир. Такое не делают с временным партнёром. Здесь очень важно доверие, понимание того, что тебя не оттолкнут, взаимное чувство друг друга, взаимное желание. Это было. Но я всё же была склонна, списывать всё на химию. Просто мы с ним настолько совместимы в физическом плане. А уж то, что у него появились какие-то чувства ко мне, и вовсе было из разряда бреда. Я же понимала, что после того, что они двое делали со мной, меня нельзя любить. Я понимала, да.

— Ну как это не касалось, — хрипнул его голос, видимо тоже припомнил кое-что из вчерашнего, — я, прежде чем член в тебя вставить, чётко вопрос озвучил, и ответ получил.

Вот гад, всё-таки он!

— Кирилл, ну я же совершенно не готовилась к этому, — начала канючить я, хотя уже прекрасно понимая, что проиграю, — и с работы надо отпрашиваться.

— Могу поспособствовать и отпросить самолично, — припечатал он, видимо теряя терпение, — хочешь?

— Нет, — буркнула в ответ, и насупилась, как будто он мог меня видеть.

— Вот и хорошо, — напряжение в его голосе ещё чувствовалось, он скорее всего считал, что я ещё не сдалась, — к двенадцати подъедет Серёга, отвёзёт тебя в салон, после него к шести сразу в ресторан.

— В салон? — удивилась я, и увидела через стеклянную дверь, что все расходятся из переговорной, почувствовал стыд и разочарование. Кирилл со своими выкрутасами испортит мне репутацию в ноль. — А как же платье? Или не платье. Я вообще не готовилась!

— Всё будет в салоне. Аня договорилась, — пресёк моё нытьё Кирилл.

— Аня, — по привычке передразнила я его.

— Так, слышу, что всё поняла, — а Кирилл по привычке просто игнорировал мои приступы ревности, — я жду тебя, зеленоглазая, — и отключился.

Я ещё немного постояла на лестницы, пытаясь собрать разбушевавшиеся мысли. С того времени как я встретила этих мужчин, моя жизнь похожа череду невероятных сюрпризов. Порой и не очень приятных, ну уж точно запоминающихся.

Отпроситься с работы, не составило никакого труда, и даже врать не пришлось. Макар выслушал совершенно честную причину, почему мне нужно отбыть через полчаса из офиса, понял, и отпустил, попросив скинуть пару проектов на Петра. Вот это было не очень приятно. Петя то конечно, согласится, просто просить лишний раз его об одолжении, когда он смотрит на меня своими влюбленными глазами, мне совершенно не хочется. Он хороший. Прекрасный. И он мне как друг. А в глубине его голубых глаз, каждый раз тлеет надежда, когда я его прошу о чём-то, и стараюсь меньше злоупотреблять его дружбой. Чувствую после этого себя стервой.

Но в данный момент выхода нет, и придётся идти к Петру.

Ему я тоже не вру. Тем более Кирилл своим поведением давно дал понять, что мы вместе. Рассказываю всё как есть, каюсь, и обещаю компенсировать, как-нибудь тоже взяв на себя часть его работы. Он, конечно же, соглашается, и не просит ничего взамен. И от этой его преданности, у меня совершенно портится настроение, потому что я ощущаю себя дрянью, хотя ничего никогда ему не обещала, но это не отменяет моих мучений. И поэтому когда мы едем в салон, я надеюсь, что там работают криворукие мастера, которые сделают из меня какую-нибудь вульгарную бабёнку, и я опозорю Кирилла.

Но спустя шесть часов, я стою перед зеркалом шикарного салона красоты «Me Reine», что с французского переводится «Моя королева», и чувствую себя именно королевой. Не больше, не меньше.

На мне элегантное платье, цвета пыльной розы, с широкой юбкой, которая ложится мягкими шифоновыми волнами. Плечи открыты, в кареобразном вырезе, вздымается грудь, которая тоже упакована, в нежное кружево бюстгальтера. На талии декоративный пояс, отделанный камнями, на спине шнуровка. Платье длиной до щиколоток. На ногах элегантны лодочки, тоже нежно розовые, и тонкие чулки, с ажурной резинкой.

Мои волосы, доведённые отенночной краской, до модного клубничного блонда, мягко переливаются на свету едва уловимыми теплыми розовыми бликами. Локоны завили, мягкими волнами, и с одной стороны, заплетены в фактурную косу.

Из под линии волос, виднеются длинные серьги. Не знаю, что это за метал, ну уж явно не серебро, и бледно розовые камни, точно не фианиты. Даже учитывая, насколько они тяжелы, и как бликует свет в гранях камней.

Лёгкий не перегруженный, но в тоже время чётко выверенный макияж, и я кажусь себе моложе, лет на пять.

Из зеркала на меня смотрит девушка, юная и воздушная, которая собирается на бал, а не в ресторан, к одному из своих любовников.

Я кривлюсь при этой мысли, чувствуя горечь.

— Тебе не нравится? — спохватывается Надя, на сегодня мой стилист. Мой образ полностью её заслуга. Как только я переступила порог салона, то тут же была захвачена ей. Меня раздели до белья, устроили расслабляющий массаж, сделали маникюр, педикюр, покрасили голову, немного подстригли, сделали макияж, и одели. И постоянно спрашивали моё мнение, разговаривали, делились последними модными новостями, поили кофе, и кормили сандвичами. За эти шесть часов я была окружена такой заботой вселенского масштаба, что даже не представляю, во сколько это всё обошлось Киру, но результат того стоил. И все мои мстительные мысли, типа вульгарной бабёнки, были забыты, как только я взглянула на то существо, каким стала.

— Ну что ты Надин, — всплеснула я руками, и вокруг меня поплыл мягкий аромат розы, моего вечернего парфюма, — ты совершила чудо!

— Скажешь тоже, Клерин, — так она меня называла, на французский манер, — у меня был отличный исходник. Ты очень красивая женщина, с утончёнными чертами, и царственными манерами.

— Ты очень добра ко мне, — грустно усмехнулась я, понимая, насколько она ошибается. Разве бы женщина с царственными манерами спала бы с двумя мужчинами одновременно. Я просто содержанка, шлюшка, которую приодели для показа. Мне, почему-то было грустно. Впервые за то время что мы были все вместе, мне захотелось, какой-то определённости.

Усилием воли взяла себя в руки. Что-то в последнее время я всё больше об этом задумываюсь. А это утопия. Нужно быть рациональной. Практичной.

Нужно.

Быть.

Да.

Но вот всё же свербит в сердце какая-то боль. Как мама говорила, когда я была совсем маленькой, что когда идёшь на сделку с совестью, в твоём сердце появляется червячок, и точит тебя потихоньку, пока не поступишь правильно.

А как правильно?

Впервые в жизни я счастлива, купаюсь во внимание, пусть и оно немного навязчивое, если брать в расчёт Кирилла, а его нельзя не брать.

Но что дальше?

Смогу ли я пройти этот путь без потерь?

Не сможем же мы втроём и дальше?

Опять откинув накатившие мысли, глянула на себя в последний раз в зеркало, и пошла к поджидающей меня Наде. Она вручила мне клатч. Я переложила туда телефон, платок и паспорт. Немного налички, бальзам. Всё, больше туда и не влезет ничего. Мои вещи, клятвенно обещали отправить на оставленный адрес. Я согласилась. Сердечно поблагодарила всю команду, работавшую со мной, и попыталась выведать у Нади размер счёта, на что она лукаво улыбнулась, и показала жестом, что её рот на замке. Ну и ладно. Если честно, это тоже мне нравилось. Сперва я воспринимала финансовые доминирование своих мужчин, как оплату моей сговорчивости, но потом Саша мне доходчиво объяснил, что, это в мужской природе платить за свою женщину, содержать её, благодарить. И я успокоилась, и вот даже ловила кайф от этого.

Я выпорхнула в прохладный осенний вечер. Словно действительно из Парижа, оказалась в мгновение ока, в своём городе, настолько обстановка в салоне, затягивает, и кажется, что стоит взглянуть в окно и увидишь Эйфелеву башню. Но передо мной стелился российский вечерний город. По многополосной дороге мчались автомобили, солнце догорало в небе, и ветер доносил из ближайшего парка, увядающий аромат, хотя зелень всё ещё пестрела, среди городского пейзажа.

Сергей, стоявший, возле Мерседеса, и куривший, в ожидании меня, поперхнулся дымом, кинув взгляд, когда я приблизилась. Он истошно закашлял и откинул окурок.

— Светлана Вячеславовна, вы выглядите просто ошеломительно! — проговорил он.

А если учесть, что Сергей предпочитал со мной вообще не разговаривать, ограничиваясь дежурными фразами, и смотрел через раз, то это действительно было ошеломительно.

Его голубые глаза, так искренне горели восторженностью, и тонкие губы сами растянулись в улыбке, что я смущённо прикусила губу, но вспомнив про бальзам на ней, тут же исправилась, и тоже улыбнулась. Это было приятно, когда на тебя так смотрят. Ни как Кирилл, плотоядно, прикидывая, в какой бы плоскости разложить, и ни как Саша, уверенно с насмешкой, словно паук на муху, которая трепыхается, но всё больше увязает в паутине. А вот так, восхищённо, будто я самая красивая на всём белом свете, и рядом со мной даже воздух втягивать нельзя. Словно я драгоценность, редкий сорт фарфора, что даже один мрачный, равнодушный взгляд, и я покроюсь трещинами, и разлечусь на мелкие кусочки.

Он и руку мою взял своей большой и сухой ладонью, трепетно, и нежно, чуть сжав, когда я поблагодарила его за комплимент и помощь, усевшись на заднее сидение. И всё дорогу я ловила его взгляды, восхищённые, и немного печальные.

Всю эту странную идиллию, разрушила трель моего телефона.

Ну конечно, Кирилл.

— Да, — взяла я трубку, и голос мой почему-то вибрировал, мне было впервые реально неудобно говорить при Сергее, не хотелось разочарования в его взгляде, ведь не смотря на всю его восторженность, он прекрасно знал, что я живу с двумя мужчинами одновременно, и никакая я не восхитительная ошеломительная и прекрасная. Я просто шлюшка.

— Ты где, зеленоглазая? — без приветствия начал Кир.

— Уже рядом, — ответила я, зажимая в себе все эти непрошеные чувства, рубя все эти мысли. Мне нужно вернуться на землю, и принимать всё как есть.

— Свет, кончай дуться. Я же тебя не на оргию позвал, а в самый лучший ресторан в городе, — видимо уловив в моём голосе те самые вибрации, Кирилл принял их на свой счёт.

— И как представишь? Когда кто-то поинтересуется кто я? Своей шлюшкой? — выход моих мысленных метаний найден. Я сама не заметила, как это вырвалось. Но уже не вернёшь.

Кирилл видимо офигел, потому что молчал с полминуты.

— А как ты хочешь, чтобы я тебя представлял? — вдруг спросил он.

— Никак, — спохватилась я, понимая, что скандал сейчас, это не то, что нужно, нам обоим.

— Нет, ты подумай, зеленоглазая, — продолжил Кирилл, и голос его начал наливаться свинцовой тяжестью. — Могу и шлюшкой представить. Ты же так рядом со мной себя чувствуешь?

— Кирилл…

— Заебись, поговорили Света, — припечатал он, и отключился.

Я мельком глянула на Сергея, который тоже бросил быстрый взгляд на меня.

— Что Сергей, не кажусь тебе теперь такой ошеломительной? — язвительно выдавила из себя, понимая, что чисто по-женски надумала проблему, там, где её не было.

— Простите Светлана Вячеславовна, я не хотел вас обидеть, — быстро протараторил он, переключая внимание на дорогу, а я побуравив немного его стриженый затылок, выдохнула.

— Это ты прости, — сказала я, снова разглядывая телефон в моей руке, и раздумывая о том, что возможно не стоит являться под ясны очи Кирилла, настроение я ему уже по ходу испортила.

Но Сергей завернул на широкую парковку, перед старинным двухэтажным зданием. На фасаде на кованном крюке, висела деревянная вывеска. «Рыков». Всего одно слово. Именно так и назывался самый лучший, как выразился Кирилл, ресторан нашего города.

Ко входу тянулись ступени. Тяжёлые деревянные двери были приветливо распахнуты, и даже виднелся часть холла.

— Вас, проводить? — Сергей вывел меня из задумчивости.

— Нет, спасибо, — отозвалась я.

Тогда он вышел из машины и открыл мне дверцу, к этому меня тоже приучили мои мужчины, и только после этого я вышла. Поправила платье, и поёжилась на свежем ветерке, гулявшем по улице.

Парковка сплошь была забита разнокалиберными автомобилями, до простых иномарок, до парочки люксовых авто, хищно притаившись среди, скромных соседей. Ни одной из машин Кира не было, и меня слегка это встревожило. Зная его горячий нрав, он вполне способен послать всех, и смотаться.

Ещё раз, поблагодарив Сергея, и попрощавшись с ним, на деревянных ногах, пошла к входу ресторана. Вся сказочность и воздушность от начала вечера, весь это флёр уже выветрился, теперь осталось горечь. И в этом, в большей части я виновата сама.

В холле меня встретил высокий мужчина, одетый в белую рубашку, и модный жилет, с вышитым логотипом ресторана. Он вежливо и обходительно поведал мне, что ресторан на сегодня закрыт на спецобслуживание, но когда я сказала, что меня ожидают, именно на этом спецослуживании, то он тут же уточнил моё имя, и вызвался проводить, ибо меня уже давно ожидает господин Кирилл Дмитриевич Романов.

Главное чтобы на этот момент так и было, а то после нашего разговора, господин Романов, может уже не ждать.

Большой зал, был полон народу. Играла музыка, ненавязчиво переплетаясь с человеческой речью, смехом, звоном бокалов.

Приглушенный свет придавал уюта, скрадывал шероховатости большого зала. Вдали, сверкал пёстрыми бутылками длинный бар.

В воздухе витали ароматы дорого парфюма, еды, и алкоголя.

Мы лавировали между элегантных мужчин, и разодетых в пух и прах женщин, ловя обрывки фраз, смеха, и даже песен.

Не все, но многие провожали меня любопытными взглядами, видимо гадая, кто я такая и откуда взялась.

Мой провожатый, наконец, остановился у пустующего столика, накрытого на двух персон, и вежливо выдвинув стул, помог мне сесть, а сам ретировался. Так я оказалась в гуще корпоратива компании «Строй-инвест».

Я сидела, с интересом рассматривая людей, параллельно ища взглядом Кирилла, потому что мне слегка, становилось не уютно, на меня уже откровенно поглядывали и шептались, и я уже готова была сбежать. Но ту напротив меня уселся высокий худощавый мужчина, в модном костюме. В его причёске, уже серебрели, хоть и редкие, седые нити. Возле колючих карих глаз, залегли морщинки. Он смотрел с интересом, жуя тонкие губы.

— Привет, — высоковатый голос, как по мне.

— Привет, — ответила я.

— Ты зря здесь устроилась, красотка! — выдал он.

— А что не так?

— Этот столик нашего генерального, — пояснил, разглядывая меня.

— И что никому нельзя занимать его? — я решила немного подурачиться.

— А ты не из наших, раз задаёшь такие вопросы, — подметил он, и слегка отклонился назад.

— Ты прав не из ваших, — я тоже перешла на ты, раз он первый начал.

— И кто же ты? — его глаза сверкнули, и на лицо наползла хитрая улыбка. И мне ничего не осталось, как улыбнуться в ответ, так заразительно это было. Его лицо тут же преобразилось, и колючий взгляд смягчился, а на щеках заиграли ямочки.

— Интрига, — продолжила я игру.

— М-м, классное имя, — не растерялся незнакомец, — а меня зовут Игорь. Пойдём лучше за наш столик, а ещё лучше пойдём к бару, я угощу тебя вкусным коктейлем.

Нахал, ничего не скажешь.

Народ всё так же, не скрываясь, поглядывал на нас. Пара девушек, выглядящих, как супермодели, не прячась, шептались, не отрывая взглядов от нас, а вернее от меня.

— А если мне здесь нравиться, — не унималась я, — не съест же меня твой генеральный?

— Не, Кирилл Дмитриевич, мужик мировой, вот только крутой порой в своих решениях, так что ручаться не могу, может и сожрёт.

Не рассказывать же первому встречному, что я и сама неплохо в этом осведомлена.

— Я рискну, — усмехнулась я, но тут же моя усмешка сползла с губ, потому что позади Игоря, появился Кир. Моментально оценил обстановку. Глаза его тут же обожгли холодом, и я точно кролик перед удавом замерла, погружаясь в эту стужу. Он шёл к нам, и все расступались перед ним, словно он ледокол, рассекающий глыбы льда.

На нем была чёрная рубашка, серые узкие брюки с широким ремнём и такой же пряжкой, широкой и серебряной. Рубашка была расстегнута на груди, являя всем желающим лицезреть размах крыльев на ключицах. Сверху был серый пиджак, расстегнутый, и подкатанный в рукавах, манжеты рубашки тоже топырились резкими подворотами, и тут тоже, не скрывая разнообразные рисунки на сильных кистях. Вихры волос, сейчас усмирённые в модной укладке, лежали зачесанные немного в бок. Тёмная щетина обрамляла, сейчас сжатые в линию губы, и глаза, которые буравили меня, прожигали просто дыру.

Кирилл подошёл, и оперевшись ладонями о спинку стула на котором сидел Игорь, немного склонился. На широком запястье сверкнули массивные часы. Крупные пальцы, сжали перекладины стула, так, что те затрещали. В нос мне тут же вполз сильный аромат его парфюма, доминируя, как и его хозяин.

Я как завороженная смотрела на него, наверное, так на меня сегодня смотрел Сергей. Также восторженно и восхищённо. Нет, конечно, Кирилл красивый мужчина, это я не могла не видеть, до сегодняшнего дня, и Саша тоже очень хорош. Такая мужская суровая красота. Они оба очень хороши. Но вот сейчас, я выпала в осадок, потому что к неприкрытой брутальности Кирилла, от которой я итак терялась, сегодня ещё и прибавился модный лоск, который он всё равно интерпретировал по своему. Без официального налёта, всё в его буйном стиле. Он был так хорош, что я забыла обо всём. Просто зависла, глядя я в его серые, рассерженные глаза и таяла.

Игорь уже давно понявший, что мы не одни, дёрнулся, разворачиваясь, и наткнулся на убийственный взгляд, попытался что-то промямлить.

— Свали, Валентиныч, — рыкнул Кирилл, и Игоря, как ветром сдуло.

Кир сел напротив меня, а концентрация любопытства вокруг нас возросла в разы.

Кирилл как будто этого не замечал. Махнул официанту, и тот принёс бутылку шампанского, и разлил по нашим бокалам.

— Остыла? — спросил наконец он, когда я жадно сделала пару глотков.

— Замёрзла, — ответила я, имея в виду его холодный приём.

— Так бухни ещё, — он даже не пригубил, даже не притронулся к бокалу со своей порцией.

— Кирилл, я… — я отставила бокал, пытаясь найти подходящие слова, но это напряжение между нами, и неприкрытый интерес со стороны его сотрудников, меня напрягал, не давал собраться.

— Пойдем, потанцуем, — протянул мне руку.

— Потанцуем? — удивилась я, но вложила свою ладонь, в его горячую и сухую.

— Расслабься, зеленоглазая, — притянул к своему боку, — то, что ты моя шлюшка, оставим пока в секрете.

И вроде бы голос его был ровным, но скребнуло меня, уколола совесть. Ведь надо отдать должное относился он ко мне пусть не с уважением и трепетом, но никогда не унижал. Да орал, и даже отлупил, но это характер у него такой. Никогда не унижал, ни он, ни Саша.

Мы вышли на небольшой круглый танцпол. Здесь кроме нас ещё кружило несколько пар. Не церемонясь, Кирилл прижал меня крепче, обхватив одной рукой за талию, другую, вплёл в мои волосы на затылке. Я вцепилась в его плечи, ощущая жар его тела.

Медленная приятная мелодия, тонкий голос певицы, приглушённый свет, и его глаза напротив. Я словно была порабощенная его взглядом, ароматом, теплом. Мысли так и не собрались во что-то осмысленное. Мы качались в танце. А я всё судорожно соображала, как ему объяснить, что чувствую, если сейчас я даже думать не могу. Словно одни мы на всё белом свете. И это плохо, плохо. Нельзя пускать его так глубоко в душу. Ни его, ни Сашу. Пусть я для них и не шлюха, но и не серьёзное увлечение. И мне тоже к этому надо так относиться.

— Кирилл, — я попыталась отвоевать немного свободы, чуть отодвинуться, но это я только попыталась, не преуспев совершенно.

— Чего трепыхаешься, зеленоглазая? — криво усмехнулся он.

— Может немного поскромнее, ведь вокруг твои сотрудники, — попыталась я вразумить его.

— И что? Я что монах? Или женат на них на всех? — он задрал бровь.

— И всё же это официальное мероприятие…

— Знаешь, чего бы я хотел прямо сейчас? — перебил меня Кир, и склонился к моему уху, продолжая вести в танце. Горячее дыхание обрамило открытый изгиб шеи, и пульс мой ускорился.

— Чего? — только и смогла выдавить я из себя.

— Прямо сейчас бы вцепился прямо зубами в твоё мелькающее перед глазами, плечо. Кусал бы его и целовал, оставляя свои следы…

— Кирилл…

— Тихо, не перебивай, зеленоглазая. Ты как моя шлюшка, должна быть всегда готова.

После этих слов, я попыталась оттолкнуть его, но он даже с шага не сбился, только рука на затылке переползла на шею, стала жестче.

— Я бы содрал бы с тебя твоё золушкино платье, к херам, и сосал бы твои соски прямо через лифчик, попутно трахая тебя пальцами. И тебе бы это понравилось, тебе уже это нравится, верно?

Он снова пристально посмотрел мне в глаза, а я сглотнула, пытаясь пропихнуть ставшую ужасно вязкой слюну, в горло.

Не дожидаясь ответа, он самодовольно улыбнулся, прекрасно понимая, что я была бы не против.

— А потом, когда ты пару раз бы кончила мне на пальцы, я бы поставил тебя на колени, и ты бы с удовольствием мне отсосала. Лизала бы, и глотала бы, мыча от кайфа, тараща на меня свои зелёные глаза…

— Кирилл, перестань… — мне резко стало жарко, я снова попыталась выбраться из его рук, чувствуя, что задыхаюсь.

— Ну и это ещё не всё, — не унимался этот гад, перехватывая мои руки, — под занавес я трахнул бы твою круглую задницу. Медленно, размеренно растягивал бы тебя, слушая, как ты стонешь, и просишь ещё.

— Ты издеваешься? — не выдержала я.

— Ты по любому уже течёшь, только от одних моих слов?

— Иди на фиг! — разозлилась на него, прекрасно чувствуя горячую влагу, намочившую трусики.

— Течёшь, — констатирует он, — и хочешь, всё что озвучил, хочешь.

— И что дальше?

— А то дальше, зеленоглазая, — вдруг резко посерьёзнел Кир, — если ты полностью разделяешь все наши постельные вкусы, то не надо притворяться белой и пушистой. И заниматься самобичеванием тоже не надо. Называть себя шлюхой! Тебе показать, как обращаются со шлюхами?

Я заткнулась и насупилась.

Тоже мне учитель!

Урок преподал.

— Я, кажется, задал вопрос? — тихо прорычал мне в ухо.

— Нет, не надо, — поспешно ответила я, только сейчас понимая, насколько покоробил его мой выпад.

— Вот и хорошо, — Кирилл поднял моё лицо за подбородок, — вечернюю программу ты теперь знаешь. А пока можно и отдохнуть.

Кир мягко чмокнул меня в губы.

— Охуенно выглядишь кстати, — проронил он, заканчивая наш танец, — стервятники уже слетелись.

— Какие стервятники? — всё ещё никак не могла переключиться я, чувствуя блуждающую дрожь во всём теле.

— Ну как же, вон Игорёк, уже клинья подбивал, смертник, — ответил Кирилл, и беспечный тон его, меня не обманул. То, что Игорьку хана, я осознала чётко.

Мы снова шли по проходу, и Кирилл между делом успевал, перекидываться парой фраз с окружающими. Мужчины пожимали ему руки, женщины салютовали бокалами. И честно, говоря, представлять меня никому и не пришлось. Зачем? Когда Кирилл так по собственнически притискивал меня к себе. Обнимал. И убивал взглядом любого, кто косо на меня смотрел. Всем итак стало понятно, что я с ним, принадлежу ему полностью, и безраздельно. А кто усомниться, того постигнет неминуемая кара.

У меня, после нашего разговора, если его можно так назвать, как груз с плеч упал. Я расслабилась, сама не понимаю, зачем себя накрутила? Возможно, это чисто женская сущность, находить проблему там, где её нет. Просто все эти восторженный взгляды, и речи про то, что я прекрасна, меня задели за живое. Но сейчас я решила оставить всё это, и вечер потёк своим чередом и оказался неожиданно приятным.