Нулевой уровень

1

Свет. Там, где-то далеко он разгоняет кромешную тьму, но до него ещё надо добраться. Идти долго, тем более когда понимаешь, что окружена тенями. Они крадутся по мокрой траве, собираясь напасть. Не переставая шипеть, вливаются одна в другую, становясь больше. И спрятаться негде, куда ни глянь — бесконечная равнина. Холодно настолько, что изо рта валит густой пар. Нет, нельзя останавливаться, нужно идти вперёд. Только свет разгонит мерзких созданий. Он уже близко. Уже чувствуется его тепло…

— Можно просыпаться, всё закончилось, — голос, зазвучавший рядом, помог вернуться в реальность. Стало ясно, блуждания во тьме это всего лишь сон. — Можешь ещё немного полежать, а потом придёшь ко мне в кабинет. Дорогу найдёшь?

— Найду, — Мела открыла глаза и несколько раз моргнула, щурясь от яркого света ламп.

После того, как врач покинул операционную, она снова закрыла глаза. Палец правой руки дёрнулся, телу возвращалась чувствительность.

Вместе с ощущениями постепенно возвращались и тревожные мысли. Не зря ли она решилась на всё это? Вдруг будет хуже? Хотя куда ещё хуже, с её полисом возможностей? У неё и так с самого рождения нулевой уровень! А ведь отец даже не знает, на что она пошла, чтобы увеличить его.

Ей вдруг стало стыдно за то, что укрывала деньги от родителя, стараясь экономить на всём, что можно и что нельзя. Отцу и так нелегко, именно он оплачивал её обучение на специальность. Как ему это удавалось? На все её вопросы он отмахивался, говоря, что не будет экономить на дочери. Да уж… Зато на всём другом приходилось отчаянно экономить, тщательно обдумывая каждую покупку.

Она почувствовала, что промёрзла до костей. Пожалуй, нужно одеться. Сесть, а следом и встать получилось с трудом. Тело будто онемело, хотя вроде врач говорил, что сама процедура длится не слишком долго.

Помещение напоминало большой белый куб. Кушетка, огромная лампа на потолке, стол для инструментов, на стене — большой отпугиватель теней. Зачем он здесь? Хотя это последнее, что волновало её в данную минуту.

Несмотря на слабость и желание поспать, нужно было идти к врачу, поговорить с ним, а потом вернуться на учёбу. Еще не хватало, чтобы отец что-то заподозрил.

В соседней комнате на низкой кушетке лежали её вещи. Кряхтя как двухсотлетняя старушка, Мела надела серый ученический комбинезон, высокие черные сапоги на толстой массивной подошве и достала из рюкзака старый поцарапанный телефон. Стоило нацепить его на ухо, как он тут же зазвонил.

— Дочь, ты где? — вслед за голосом перед лицом появилась маленькая рамка голограммы. Родитель не выглядел особо встревоженным, наверное просто очередная проверка связи.

— Я в школе, папа, — с неохотой ответила девушка, снова она его обманывает.

— Почему не включилось твоё видео?

— Что-то со связью. — Снова ложь.

— Ты обедала в школе?

— Да, конечно. — И снова.

— У тебя всё хорошо?

— Конечно, я позвоню после уроков, — она поспешила отключиться, чтобы дать шанс своей совести выжить.

Сейчас нужно идти, врач ждёт. Конечно, она знала, где кабинет, не в первый раз тут. Около двери ненадолго остановилась, пытаясь унять волнение, но задерживаться не хотелось. В крайне скромном кабинете за столом сидел её доктор, большая лысина которого отражала яркий свет лампы. Однако было видно, что мужчина не желает расставаться хоть с каким-то подобием причёски, и именно поэтому несколько самых стойких прядей задорно топорщились над ушами.

— Присаживайся, — он махнул рукой на стул и снова уткнулся в компьютер. — Я сейчас, допишу.

Мела села, водрузив рюкзак на колени, и в очередной раз удивилась царящей вокруг аскетичности, если не сказать крайней бедности. Программа должна приносить неплохие деньги, ей вон пришлось заплатить аж целых три тысячи лимов. Да, об этой лаборатории не кричат все инфосети галактики — возможно, экономят на рекламе, хотя им это вроде как должно быть выгодно. Непонятно.

А может это просто личный стиль врача, и он не хочет отвлекаться от работы. Или всё-таки… Нет, нет, нет. Она тщательно гнала от себя эту мысль, но всё-таки стоило уже признать — мужчина, сидящий напротив, работает полулегально. А вдруг и вовсе нелегально? Мела прикрыла глаза. И во что она влезла? Почему-то только сейчас эта мысль осознанно сформировалась в голове. Ну да, так и есть. Клиника — на девятом уровне, а ведь могли и повыше устроиться. Рекламы, и вправду, нет.

Узнала она случайно, после неудачного, как и всегда, тестирования на полис возможностей. Тогда, после того, как она покинула больничный корпус школы, к ней подошёл человек крайне непримечательной внешности и предложил повысить уровень. Да, вот так просто взять и повысить! Мела тогда обозвала его ненормальным, разве с таким шутят, но он ничуть не смутился, протянул клочок бумаги и растворился в толпе. Первым желанием было выбросить свёрнутое нечто, но любопытство победило. На листке ожидаемо оказался написан номер телефона.

Она потом еще долго носила его в кармане, не зная, верить или нет, но в один день не выдержала и позвонила. Трубку взял мужчина. Пока она подбирала слова, чтобы объяснить странную ситуацию, то всё время ожидала, что её оппонент пошлёт её куда-то очень далеко. Но этого, на удивление, не случилось. Мужчина терпеливо выслушал, озвучил адрес и посоветовал приезжать, имея наличными три тысячи лимов. Если она, конечно, хочет. Хочет ли она? Хочет, ещё как хочет! Только за одну, малую, призрачную надежду она смогла собрать такую огромную для неё сумму. Пришлось продать некоторые запчасти из гаража, отказаться от ремонта старого автокара, от многих покупок, некоторое время поработать на свалке металлов — три тысячи лимов собраны!

— Итак, — подал голос доктор, оторвавшись наконец от своих дел. — Что мы имеем? Мелаиса Аранти, восемнадцать лет… обучение в школе… воздействию теней не подвергалась. Отлично! Что ж, Мелаиса, курс введения препарата закончен. Жалобы на самочувствие есть?

— Нет, — не задумываясь, быстро выпалила девушка. Какие жалобы? Она готова и боль терпеть, лишь бы только улучшить свои показатели.

— Это хорошо, — доктор скрестил пальцы рук, прожигая девушку пристальным взглядом. — Все бумаги уже оформлены, ваши подписи у нас есть. Но я хочу ещё раз всё прояснить, чтобы в нашем сотрудничестве не возникло… кхм… неясностей. — Мела закивала, теребя ни в чем не повинный рюкзак. — Итак, вы прошли курс по повышению уровня возможностей. Вы были предупреждены о рисках. Никаких претензий, в случае неудачи, с вашей стороны быть не может, вы всё сами подписали. Верно?

— Верно.

— Хорошо, — медленно кивнул доктор, сумев интонацией выразить важность своих слов. — Дальше. Я постарался подогнать нужные показатели к указанному вами сроку. Думаю, у вас в это время распределение, и от того, что покажет полис возможностей, зависит место работы.

— Угадали, — девушка зашипела сквозь зубы, поцарапавшись о кромку застежки рюкзачного кармана.

— А тут и угадывать нечего, — ухмыльнулся доктор, — повышение уровня возможностей нужно только для двух вещей: получить хорошее распределение на работу и забеременеть. Беременеть вам рановато, поэтому первый вариант.

— Вы же понимаете, как это важно для меня, — девушка всеми силами продолжала надеяться, что всё не зря.

— Понимаю, с нулевым уровнем вас сошлют на окраину вселенной, тяжёлые условия труда, низкая зарплата и большие сроки контрактов, без возможности вернуться.

— Это несправедливо, — девушка как всегда при упоминании больной темы сникла и прикусила губу.

— Ну почему несправедливо? Вполне закономерно. Те, у кого хороший показатель живут более достойно, ведь они могут родить ребёнка, а мужчины — выбрать себе жену. С десятым уровнем можно очень выгодно себя продать. — Слова доктора не могли не покоробить, даже с десяткой она ни за что не стала бы продавать себя. — Так вот… О чём это я? Ах, да, ваш уровень может скакнуть максимум до четвёрки, и это очень неплохо, однако бывают разные случаи и сбои, — доктор развёл руками, — но это редко. Ну… Если нет вопросов, то не смею задерживать.

Пока Мела шла до своего аэрокара, лениво пинала небольшой кусок пластика и думала, как же всё-таки несправедлив мир. Почему одни сразу рождаются с десяткой или восьмеркой, или хотя бы тройкой, а некоторые не могут набрать на тестах и единицу? Конечно, есть надежда — до двадцати восьми показатель может подняться. А если нет… В двадцать девять тебя принуждают покинуть густозаселенный центр галактики, навсегда. Семья такой девушки может переехать вместе с ней, тут строгих правил нет. Так что если до двадцати восьми ты круглый ноль, то это полный крах, у тебя не будет детей, семьи, хорошей работы — ничего.

Несчастный кусок пластика, прощально звякнув об железную решётку, исчез в щербатом заборе.

Видавший виды автокар, который будто специально скребли, чтобы содрать с него краску, ждал её невдалеке от центра, который она посещала последнее время с завидным постоянством. Препарат ей вводили каждый день, хотя о самом процессе она имела смутные представления. Она так хотела, так мечтала изменить свои показатели, что решилась на такую авантюру. Сейчас, когда доктор сказал, что всё закончилось, тревожные мыслишки стали врываться в мозг. А что если доктор просто мошенник? Что если ее обманули? Если не было никакого лечения? С неё просто содрали три тысячи! Обманули наивную дурочку!

Пошарпанный транспорт немного покапризничал, прежде чем позволил открыть дверь. Мела огляделась, вдыхая тяжёлый запах пластика, хотя здесь, на девятом уровне, воздух уже относительно лучше, чем внизу. Район, который доктор выбрал для клиники, был довольно тихим. Так… какие-то небольшие производства, ряд гаражей. Мелу будто кипятком изнутри обожгло — ясно, что её обманули. Нужно было раньше поразмыслить, почему медицинское учреждение размещают среди гаражей и мелких производств.

— Хватит, сейчас уже точно ничего не изменить. Всё, что могла, я уже натворила. Теперь домой. Ещё папе звонить, — она буркнула себе под нос и положила ладонь на панель управления автокара. Стоило провернуть ключ, как корпус машины ощутимо затрясло. Следом застучало то тут, то там. Можно было подумать, что стучат все части, из которых состоит автокар, будто они и не соединены между собой. Мела иногда удивлялась, как они вообще ещё держатся. Но машина летает, остальное не так важно. Пусть себе трясётся.