Няня для Боссёнка

Глава 17.

Оля

А Максик не обманул, когда сказал, что в его доме теплые полы. Стоило ступить на кафельную плитку, как мои стопы испытали настоящее райское наслаждение. А если закрыть глаза и представить лето, разгоряченный под солнечными лучами песок, шум прибоя… Мммммм, ляпота… Вот она – великая сила человеческое воображения.

Мой нос даже улавливает запахи жареной кукурузы. Мда… Хватит мечтать, Михалкова. С таким графиком, как у тебя, максимум, что ты можешь – поплескаться в ванной, да пожрать разогретую в микроволновке гадость.

Ффф, ффф… Ффф, ффф… Вдыхаю носом несколько раз воздух в ванной комнате. Нет… Кажется, это не мое прекрасное воображение. Кажется, это реальные запахи чего-то подгорелого.

Быстро надеваю свое белье, сверху – футболку, что мне любезно предоставил Максик. Мммм… Как от нее пахнет! У него даже порошок благоухает невероятными ароматами. А что, удобно, даже парфюм использовать необязательно.

Забрасываю свою одежду в стиральную машинку. Ничего-ничего. Пусть Максик раскошеливается на порцию своего расчудесного порошка и для меня. Нахожу капсулы с жидкостью внутри. Ах вот ты, какое, диво ароматное? Нажимаю на какую-то программу, машинка начинает гудеть, значит, все работает.

Максим Никитич, да Вы, тут, оказывается, совсем зажравшись, живете. Не в каждом доме встретишь сушилку для стираных вещей. По крайней мере, у меня ее точно нет. Тоже мне… А на балкон, под дуновения ветерка да под какания птичек? Нет, не вариант? Нет, я не завидую… Просто вредничаю.

Наконец, практически вылетаю из ванной, чтобы проверить, как там мой начальник без меня. Повар из него, как из меня парикмахер. Поправляю свои волосы ладонью, слегка зализывая назад. Нет, я б их тоже с радостью помыла, попробовав на себе прелесть дорогущих Максикиных шампуней. Но нет… Рисковать не стала. У него у самого три волосины. Так что, дорого – не значит качественно.

А если серьезно, просто не хотела лить на волосы мужские средства. Слишком специфический мужской запах. Я, конечно, могла бы рискнуть, наплевав на то, что от нового запаха может разболеться голова, чтобы этот Джек точно принял меня за «своего». Но я не стала этого делать…

Итак… передо мной предстала следующая картина…

Ребенок недовольно угугукал в своей переноске, словно отчитывал своего папку. По всей видимости, малышу не нравилось, что его опять пристегнули специальными ремешками, не дав возможности свободного выгула по дому с целью исследования новой территории. Я точно помню, что оставляла малыша на Максима Никитича в одном памперсе. Теперь на нем были и колготки, правда, надеты задом наперед. Как там в одной смешинке: «две полоски – это… жопа»…

А Максик в этот момент колдовал у плиты. Без пиджака и своего дурацкого галстука, в бело-синем фартуке он даже на обычного человека похож. А то ходит вечно зализанный-прилизанный, как теленок после отела.

-Максим Никитич, у Вас тут все нормально? – подошла со стороны спины, как-то чрезмерно сильно шлепая своими не до конца высохшими ступнями.

-Нормально… Сейчас будем обедать, - он глянул на часы… -Тюююю, - было уже начало шестого. – Нормальные люди в это время уже ужинают.

Нормальные люди? Если Вы себя к нормальным приписываете, то зря… Тоже мне, нормальный нашелся. Вы вообще нелюдь.

-Не знаю, как Вы, Максим Никитич, а я ужинаю вообще, когда придется. – И это истинная правда. Когда в шесть, а когда и в двенадцать.

-А вот это, Олюшка, не есть хорошо. Во всем режим нужен. Режим питания, режим сна и отдыха, режим работы…

И это Вы мне будете рассказывать сказки? Режим… Ха-ха-ха. По Вашей милости, между про… Стоп… Еще раз… Отмотаем на три секунды назад. Он реально назвал меня Олюшкой, или это продолжает работать мое бурное воображение? Ах, подлиза… Ай-яй, Максим Никитич. Но не нравится мне это, как-то слишком много сегодня доброты и благожелательности в мой адрес. Опять что-то от меня надо?

-Так… А ты чего босиком по холодному полу? А ну быстро тапки обуй, там, в прихожей возле пуфика, есть тапочки для гостей.

Пффф. Уж лучше босиком, чем надевать тапочки после всяких Ваших гостей.

Представляю, что там за гости у него до сих пор были. Вернее, гостьи… Так, Михалкова. Это вообще не твое дело, чужая личная жизнь тебя не касается. Дьявол тоже вправе завести себе дьяволицу. Может, хоть наличие постоянной дамы сердца повлияло бы на его гадко-мерзкий характер.

-Да нет, что Вы… Пол такой теплый, что я могла б на нем уснуть, даже без подушки, - мужчина рассмеялся, но я не шутила. Реально, хотелось лечь и поваляться. Устала я что-то… И таскание ребенка-отнюдь не пушинки вряд ли пойдет моему слабому позвоночнику на пользу. –А у Вас там ничего не подгорает? Запах какой-то…

-А тебе очень идет моя футболка… - просто мастер переводить тему разговора. Смущенно поправила низ футболки. В ванной комнате мне показалось, что ее длина вполне нормальная – почти до колен. Но сейчас как-то неловко. Будто длина очень короткая. –А вообще, Оль… Ты какая-то не такая. Не знаю даже, что в тебе вдруг изменилось.

Шмотки Ваши на мне, Максик Никитич, вот, что изменилось… Мужчины… Их надо мордой ткнуть, как кота в его экскременты, чтоб дошло… А если бы я на лысо побрилась, он бы, интересно, тоже сказал бы «в тебе что-то изменилось, только не пойму что?».

-Ты какая-то маленькая, что ли… - аааа, вот он о чем. Ну извините, до Вашего лестницеобразного роста я не доросла. Меня все устраивает, шишки в низких комнатах не набиваю. Но люди раньше почти не воспринимали меня всерьез, потому теперь всегда и везде каблуки стали моим маст-хэвом.

-Зато в любую щель пролезу. Если малыш что-то забросит в какое-нибудь труднодоступное место, зовите!

-Незаменимая ты моя…

А малыш, словно поняв мои слова, решил устроить игру в «бросалки». Ему, бедненькому, просто надоело сидеть без движения и на одном месте. Скукотень…

-Бабубуууууеее! – объяснял он мне на своем детском, показывая пальчиком вниз. Не знаю, правильно ли я поняла его «слова», но все же повиновалась, взяв игрушку и отдав маленькому игруну. –Хи-хи-хи! – ему, видимо, понравилась «раб Ольга», которая по первому зову выполнит любую его прихоть. Вот точно Боссёнок! Командует без команд.

Малыш опять бросил своего медвежонка на пол, предполагая, что я снова подам ему его игрушку. Предположения оказались правильными. Тем более, мальчику настолько нравилась эта игра в «Олесобачку», что мне не хотелось его расстраивать.

И пока «Олесобачка» уже в четвертый раз приносила маленькому хозяину «палочку-мишечку», настоящая собачка лежала в сторонке, наблюдая за всем происходящим.

И вот, наш Мальчик Максимович бросает своего медвежонка в пятый раз… Я решаю маленькую хитрюгу немного проучить, потому делаю вид, что не замечаю и не реагирую. Хотя незапланированный фитнес и приседания в любом случае пойдут мне на пользу.

Малыш ругается на меня на непонятном мне языке, завывает и ворчит, рычит, требуя свою игрушку обратно. Ладно… Решаю, что пора бы мне сжалиться. Но как только я решаю опять присесть за медвежонком, его нагло уводят прямо из-под моего носа.

Джек Максимович, видимо, решил, что это маленький презент для него любимого. Ну а что? Лежала бесхозная вещичка на полу… Что валяется больше 3 секунд уже покрыто микробами, ведь так? Значит, людям не нужно…

Собакен быстренько убежал в сторону гостиной, виляя хвостиком. Я ожидала, что малыш расплачется, ведь его игрушку похитили без требования выкупа. И он, действительно, зашмыгал носиком. Но не потому, что ему так срочно нужен был этот медвежонок. А потому, что он заметил другую игрушку… Гораздо больше медвежонка. Гораздо пушистее… Живую! Новую игрушку с его старой игрушкой в зубах.

Нет, малыш… Это плохая идея. Нельзя тебе с ним связываться. Это может плохо закончиться.

Но:

-Аааааааа, - завопил он, опять требуя, чтобы его выпустили.

-Нельзя… - стояла я на своем.

-Ааааааа, - продолжал орать мальчик.

Нет, если я сказала нельзя, значит, нельзя…

Ага-ага… Любое нельзя превращается в «можно», когда на тебя так любезно действуют детским ультразвуком.