О чем поет твое сердце?

Глава 24

У черного входа «Фестивального» их поджидала неприметная вишневая Лада десятой модели. Макс решил, что так у них будет больше шансов остаться незамеченными на улицах города. Работающий двигатель машины говорил о том, что она в любой момент готова сорваться с места и увезти своих пассажиров подальше от назойливых фанов и журналистов, которые каким-то чудом пробрались за металлическое ограждение комплекса и уже подготовили свои камеры к съемке.

Тая посмотрела вперед – туда, где виднелся открытый проход на улицу. Ей безумно хотелось, чтобы в такой важный вечер их оставили в покое, но гул голосов и вспышки камер не оставляли надежды.

Она разочаровано посмотрела на Макса, а затем взяла его за руку.

– Ничего не бойся. Это не займет много времени, - проговорил мужчина слегка осипшим после двухчасового пения голосом. С его висков сочился пот, одежда также вся промокла, дыхание было частым и порывистым. Он безумно устал, но, все же, держался. – Обычная процедура. Несколько особо пронырливых фанатов, пара автографов, пара фотографий с поклонницами, несколько слов для прессы. Потерпи.

Девушка кивнула. Сердце сжалось в комок. Ей хотелось разогнать всех к чертям и просто увезти Макса домой. Потереть ему спинку в душе, накормить и уложить в чистую прохладную постель. Внутри начало расти раздражение. Почему эти люди не понимают, что человек после такого концерта обессилен? Почему они не могут просто оставить его в покое хотя бы на этот вечер? Откуда этот эгоизм и бессердечность?

– Друзья, всем спасибо, - неожиданно бодро заговорил Макс, к которому, точно пчелы на мед, слетелись фанаты и журналисты, как только они вышли на улицу.

Трое крепких охранников с трудом сдерживали напор людей, жаждавших дотронуться до звезды. Он обнял ее за талию и крепко прижал к себе, словно старался укрыть в своих объятиях от любой беды. Тая вспомнила слова Данилы: «Подумай, под чем ты подписываешься?» и неожиданно для Макса распрямилась и на улыбнулась в камеру. Она будет сильной женщиной, такой, которую он заслуживает. Мужчина искоса посмотрел на нее. Уголки его губ тронула легкая улыбка.

– Максим, прокомментируйте, пожалуйста, информацию, - чья-то волосатая рука с огромным микрофоном начала размахивать перед их лицами. – Вы действительно сделали предложение своей возлюбленной прямо со сцены? Расскажите нам, кто она? Как ее зовут? Эта девушка с вами и есть та счастливица?

Вопросы сыпались, как гвозди из ведра, - скопом, без остановки, не давая возможности опомниться и продумать ответ хотя бы один ответ.

– Да, - Макс закивал, жмурясь от вспышек фотокамер. – Все верно. Я сделал предложение любимой девушке, и да – это она. Друзья, прошу нас простить. Я должен проявить уважение и к членам фан-клуба. – Он кивнул в сторону десятка-другого девушек с одинаковыми плакатами оранжевого цвета, на которых крупными черными буквами было написано «Соловьев`s FANS».

Тая одарила толпу папарацци высокомерной победной улыбкой и еще сильнее прижалась к Максу. Пусть фотографируют, и пусть вся страна знает – его сердце занято. Чтобы даже никто и не думал.

Мужчина с трудом выбрался из плотного кольца представителей прессы, и передал Таю в руки одного из секьюрити.

– Подожди меня в машине, - он наклонился и быстро поцеловал ее в висок.

Охранник заслонил девушку собой и повел к авто. Что-то острое вдруг укололо ее в спину. Девушка напряглась, пытаясь понять, откуда исходит это неприятное ощущение. Ушибленный копчик не подавал никаких признаков жизни, а значит, источник был вовсе не в нем. Тая обернулась, осматривая пространство, и внезапно ощутила ту же самую тревогу и чувство опасности, что и у себя во дворе в то дождливое утро. Кто-то пристально смотрел на нее, мысленно посылая ей вслед проклятия. Она начала глазами искать в толпе устремленный на нее взгляд, но не находила. Изнутри поднималась какая-то странная волна дрожи, хотелось бежать и не оглядываться. Страх сковал внутренности.

Секьюрити потянул ее за руку, заставив ускорить шаг, хотя ноги отказывались слушаться. И только когда за ней закрылась дверь, Тая смогла расслабиться. Она всматривалась сквозь тонированные стекла автомобиля в компанию фанаток, которые обступили ее любимого со всех сторон. Кто-то в этой компании был ей совсем не рад. Не рад настолько, что одной только силой мысли доставлял ей массу неприятных ощущений. Девушка постаралась отвлечься и перевела взгляд на Макса. Ей была неприятна эта суматоха вокруг него. Ее сердце замирало, каждый раз, когда к нему прижималась очередная красотка, чтобы сфотографироваться. Некоторые без стеснения целовали его, куда только доставали губы.

Она разозлилась и отвернулась от окна, принявшись грызть ногти. Тая злилась на Макса, на его работу и чертовых озабоченных фанаток, но еще больше она злилась на себя. За то, что никак не могла взять себя в руки, за то, что не могла справиться с ревностью, за свое глупое беспокойство, которое не давало ей ничего, кроме потерянных нервных клеток и плохого настроения, и за необъяснимый страх, лишающий ее рассудка.

Наконец, с противоположной стороны открылась дверь, и ее мужчина устало опустился рядом.

– Ну, вот и все, - он вымученно улыбнулся и протянул к ней губы. Тая быстро поцеловала его, стараясь не показывать своего испуга.

Макс опустил голову на спинку сиденья и прикрыл глаза. Тая уложила голову ему на плечо и посмотрела вниз, на свои ладони. На безымянном пальце правой руки красовалось кольцо – белое золото с украшением в виде снежинки с россыпью миниатюрных бриллиантов на ее гранях.

– Ты такая же, как эта снежинка – сперва кажешься колкой и холодной, но стоить прижать тебя к себе – и ты таешь, полностью растворяешься во мне, – вспомнила она слова любимого и невольно улыбнулась.

Кольцо было слегка великовато, поэтому она в очередной раз поправила его, чтобы крепче сидело, а затем отвернулась к окну.

Она полюбила этот город. Полюбила, несмотря на свою злость, преследовавшую ее практически все то время, что она провела здесь. Полюбила, несмотря на свое странное одиночество - будучи рядом с Максом, она провела весь день и почти весь вечер на расстоянии от него. Полюбила, несмотря на встречу с Инессой и колкие взгляды завистников в спину.

Этот город подарил ей самое главное – невероятные по силе эмоции и такое нужное ей взросление.

Машина остановилась возле дома, и Тая легонько тронула Макса за плечо.

– Приехали, - прошептала она.

Он с трудом открыл глаза, наспех протер их ладонью и вышел на улицу. Тая прошмыгнула следом.

– Спасибо, - бросила она водителю и закрыла за собой дверь.

– Где твой круг? – Спросил Макс, пронзая ее сонным, но, вместе с тем, критичным взглядом. – Ты решила, что уже выздоровела?

Тая едва сдержала улыбку. Он сердится за ее беспечность, потому, что заботится о ней. Еще одно проявление любви – даже в таком, безумно усталом состоянии.

– Да. Утром забыла взять его из дома. Но ты так огорошил меня своим заявлением о Даниле, что этот круг напрочь вылетел у меня из головы.

– Придется привязать его к твоей попе, чтобы больше не забывала, - снисходительно заметил Макс, прижимая девушку к себе.

Столько силы и тепла было в этом объятии, что Тая невольно поразилась. Откуда в нем эта мощь после изматывающего концерта? Откуда он черпает ее?

– Несмотря на свою усталость, ты обнимаешь меня так крепко, что я опасаюсь получить перелом ребер, - пошутила она.

– Усталость ничто по сравнению с тем удовольствием, которое я получаю, вдыхая твой запах. – Он аккуратно отстранился и взял ее за руку. – Идем.

В квартире все еще витал аромат ее выпечки. Макс на ходу снял с себя футболку и брюки, и закрылся в душе. Тая плюхнулась на кровать и вытянула ноги, слушая шум воды.

События минувшего дня вымотали ее, и девушка не заметила, как заснула. Она не слышала, что Макс вышел из душа, и даже не почувствовала, как он бережно уложил ее под одеяло, сняв одежду.

Наутро погода испортилась. Тяжелые тучи заслонили собой последние теплые солнечные лучи, а ветер разгневал спокойное до этого море, которое теперь бушевало и пенилось, врезаясь высокими волнами в бетонные волнорезы.

Девушка проводила взглядом удаляющиеся очертания города, который оставил в ее сердце столько воспоминаний. Даже в момент шторма Сочи очаровывал, вызывая какой-то восторженный трепет перед величием его гор и красотой волнующегося моря.

– Это я вчера должна была уложить тебя спать, - пробормотала она, повернувшись от иллюминатора самолета к Максу.

– Тебе не понравилось, что я не разбудил тебя сразу, как вышел из душа? – Макс игриво подмигнул, бросая на нее томные взгляды. – Ты рассчитывала продолжить вечер, но заснула? Ай-ай, какая неудача.

Щеки девушки вспыхнули от его прозрачных намеков, и она скорчила язвительную мину на лице, чем вызвала у него приступ смеха.

– Я так и знала, что вы все только об этом и думаете, - фыркнула Тая.

– Моя будущая женушка сердится? – Он ласково потрепал ее за щеку, заставив еще больше покраснеть.

Тая все еще не верила до конца в случившееся. И только великолепное кольцо на ее безымянном пальце напоминало о предложении, которое она приняла накануне.

– Кстати, как насчет зимней свадьбы в теплой стране? – Спросил Макс. – Я не хочу тянуть с этим.

– Давай дома поговорим, - попросила Тая, – я все еще в себя придти не могу после твоего сюрприза, а ты уже хочешь дату свадьбы назначить. К тому же, меня с работы не отпустят. Я еще полгода не отработала, чтобы идти в отпуск.

Макс расплылся в покровительственной улыбке, словно услышал от непутевого малыша какую-то умилительную глупость. Тая с вызовом посмотрела на него.

– Что такое?

– Кто не отпустит тебя с работы? Артем? – Он покачал головой. – Серьезно?

– А вот эти штучки тебе придется оставить! – Сердито заявила девушка. – Не вздумай больше вмешиваться в мою работу. Оставь свою протекцию для тех, кто в этом нуждается! Все будет по-честному!

– Хорошо-хорошо, - засмеялся Макс, подняв вверх руки.– Ты такая сексуальная, когда сердишься, - он неожиданно наклонился и прошептал ей эти слова на ухо, а затем нежно коснулся его губами.

Обижаться и дальше на него было невозможно, и Тая улыбнулась в ответ, подумав про себя, что она все-таки невероятно счастливый человек.

Москва встретила их солнечной, но холодной погодой. Как только девушка ступила на трап, холодный порывистый ветер заставил ее пожалеть, что она упаковала свою куртку в чемодан. Столичное солнце больше не грело, хотя светило так ярко, что слепило глаза.

Город, как обычно, стоял в пробках. Они потратили на дорогу не меньше четырех часов, за которые Тая успела трижды прослушать все имеющиеся в машине Макса диски.

Когда автомобиль заехал в знакомый двор, ее сердце на несколько секунд остановилось. Где-то на подкорке сознания все еще были записаны та ужасная ночь, и то ужасное утро, которые она пережила в его квартире. В мыслях вдруг прозвучало имя – Антон. Что с ним? Где он? Он все еще скрывается от полиции?

– Что с тобой? – Макс заметил перемену на ее лице и серьезно посмотрел в ее глаза.

– Ничего, - отмахнулась Тая, принявшись рыться в сумочке, чтобы скрыть сумятицу в голове.

– Ага, - мужчина закачал головой, – совсем ничего. И именно поэтому ты в одно мгновение стала белее мела.

– Правда, ничего, - Тая подняла на него глаза, собираясь продолжить фразу, но у нее зазвонил телефон. – Извини, я отвечу.

Девушка достала его из сумки и посмотрела на экран. Номер был незнаком. Она удивленно выгнула брови, но, все же, решила ответить.

– Я слушаю.

– Тая, пожалуйста, не бросай сразу трубку, - раздался знакомый голос, от которого у нее перехватило дыхание. Словно она вновь выпила приготовленный им яд. Где он только раздобыл ее новый номер?

– Что тебе нужно? – Наконец, выговорила она охрипшим голосом.

Макс резко повернул к ней голову и сурово сдвинул брови.

– Пожалуйста, давай поговорим. Я умоляю тебя. Я сейчас в Москве. Устал бегать, хочу сдаться полиции.

– Так сдавайся! – Воскликнула девушка.

Макс округлил глаза и начал буравить ее яростным взглядом. Его рука потянулась к телефону.

– Дай сюда! – Скомандовал мужчина.

Тая замолчала, слушая дыхание Антона в трубке и не сводя с любимого взгляда. Она нахмурилась и виновато покачала головой.

– Если ты хочешь говорить – то будешь говорить и со мной, и с Максом. Наедине мы больше не увидимся, - выдала девушка свой вердикт, заставив любимого схватить телефон рукой.

– Я прошу тебя, отдай мне трубку, - прошипел он, стараясь оторвать аппарат от ее уха.

– Хорошо, - ответил Антон. – Где и когда?

– У Макса через час, - ответила Тая и нажала отбой.

У ее мужчины глаза едва не выскочили из орбит после ее финальной фразы. Он недоуменно смотрел на нее, одним только взглядом заставляя вжаться в кресло. Он был взвинчен и напряжен. Тая понимала, что поступила подло, но так было нужно.

В последние секунды разговора у нее проскочила мысль, что эти двое еще смогут жить спокойно и без ненависти друг к другу. Им просто нужно поговорить. Пора покончить с этой бессмысленной враждой, которая портит жизнь и Антону, и Максу, и ей.

– И как это понимать?

– Понимай это, как мою первую попытку устроить наше совместное счастливое будущее. Я не хочу жить и постоянно бояться, что этот тип что-то выкинет из-за ненависти к тебе. Я думаю, пришла пора закопать топор войны. Вам нужно поговорить. Нам нужно поговорить.