О механизме власти мифов над историко-политической реальностью

1. Начнём с древних мифов.

Аргосскому царю Акрисию была предсказана смерть от руки внука. Во избежание появления внука он заключил свою дочь Данаю в медную башню, куда не было доступа никому из мужчин. Однако Даная родила от Зевса, проникшего в башню в виде золотого дождя. Мальчика назвали Персеем. Когда Персей вырос, царь Полидект замыслил насильно взять себе в жёны Данаю, но Даная ему отказала. Однако Полидект был настырен, и Персей вынужден был заступиться за мать. В ответ Полидект задумал погубить Персея с какой целью решил послать его за головой горгоны Медузы (в мифах древности её голова разценивалась как своего рода «абсолютное оружие», поскольку все, кто встречался с нею взглядом, превращались в камень). Так Персей отправился путешествовать, совершая подвиги. Он убил Медузу (но голова её досталась не Полидекту, а богине Афине, которая и украсила ею свой щит); освободил Андромеду, дочь эфиопского царя Кефея, которую обрекли в жертву морскому чудовищу во изкупление некой вины её матери — Кассиопеи.

По свершении подвигов как-то раз Персей решил принять участие в спортивных состязаниях, а его дед Акрисий, который избегал встречи с внуком, влекомый любопытством, тайно прибыл на стадион и находился в толпе болельщиков. Персей метнул диск (это и ныне одна из дисциплин лёгкой атлетики), но неудачно, и он, залетев в толпу болельщиков, убил Акрисия, разкроив ему череп…

Предсказание деду изполнилось, но сценаристически не так, как он это себе представлял и в русле каких сценариев пытался себя защитить.

Другой миф о царе Эдипе. Эдип — фиванский герой, сын царя Фив Лая [1] и Иокасты. Его отцу было предсказано, что он будет убит собственным сыном. Когда родился Эдип, Лай проколол ему ступни и приказал рабу бросить ребёнка на съедение диким зверям. Раб пожалел младенца и отдал его пастуху коринфского царя Полиба. (Более древний вариант: отец бросил ребёнка в море, но волны вынесли его на берег и Эдипа усыновил сикионский царь.) Эдип вырос в уверенности, что царь Полиб — его настоящий отец. Юношей Эдип получил предсказание, что он убьёт своего отца и женится на своей матери. Любя тех людей, которых он возпринимал как своих родителей, Эдип решил навсегда покинуть Полиба и его жену Меропу и отправился странствовать. На перекрёстке дорог Эдип встретил Лая и, вступив с ним в спор, убил его и всех спутников царя, кроме одного, которому удалось спастись. Так изполнилась первая часть пророчества: Эдип оказался убийцей своего родного отца. Лай встретил в его лице свою смерть как раз в то время, когда снова отправился к Дельфийскому оракулу, чтобы узнать, жив ли его сын и соответственно — сохраняется ли угроза его жизни. Далее на пути в Фивы Эдип встретил Сфингу [2] (Сфинкса), которая стерегла дорогу в этот город и задавала путникам загадку: “Кто утром ходит на четырёх ногах, днём — на двух и вечером — на трёх?” Никто не мог разрешить загадку, и чудовище пожирало путников. Эдип разгадал эту загадку, дав ответ: «человек», — и Сфинга бросилась в пропасть. Дорога в Фивы стала свободной. Благодарные фиванцы выбрали своего освободителя царём и отдали ему в жёны вдову царя Лая, Иокасту. От этого брака родились сыновья Этеокл и Полиник, дочери Антигона и Исмена. После многолетнего благополучного царствования Эдипа в Фивах начался голод и вспыхнула эпидемия чумы. Снова был запрошен Дельфийский оракул, который предсказал, что бедствия прекратятся только после того, как будет изгнан убийца Лая. Заботясь о благе города, Эдип принялся разыскивать виновника преступления. Найдя единственного из спасшихся спутников Лая, Эдип понял, что убийца фиванского царя — он сам. Свидетелем убийства оказался раб, который некогда давно спас младенца Эдипа, передав его пастуху царя Полиба. С ужасом узнал Эдип, что сбылось роковое предсказание: он не только убийца отца, но и супруг собственной матери. Эдип ослепил себя, а Иокаста покончила жизнь самоубийством.

О конце жизни Эдипа существуют различные легенды. Древнейший миф повествует, что слепой Эдип остаток жизни прожил в Фивах. Позднейшие мифы разсказывают об изгнании Эдипа его сыновьями. Покидая Фивы, Эдип проклял своих сыновей, и отцовское проклятье стало причиной их раздоров и гибели (вариант: причиной гибели Этеокла и Полиника, было ожерелье Гармонии). Афинская традиция называла местом последнего поселения и смерти Эдипа Колон (предместье Афин), куда в изгнание вместе с отцом отправилась и Антигона.

По одной из версий мифа рок, тяготевший над Лаем, был наказанием за то, что он, будучи гостем в доме царя Пелопа, похитил и соблазнил его юного сына Хрисиппа. Опозоренный Хрисипп наложил на себя руки, а Пелоп проклял Лая и весь его род. Миф об Эдипе неоднократно пересказывался в разных вариациях в мировой литературе (наиболее известна версия Софокла).

2. Какое отношение эти мифы имеют к современности? Дело в том, что если соотносить события современной истории с содержанием мифов, то непредвзятый внимательный и думающий наблюдатель неизбежно приходит к мысли, что правящие “элиты” до сих пор живут под властью мифов древности [3], чему во многом способствовал З.Фрейд, начитавшись произведений которого, — «Эдипов комплекс» в своей психике обрели и многие из тех, у кого его не было до знакомства с писаниями З.Фрейда.

В СССР в 1920-е гг. фрейдизм с его «Эдиповым комплексом» был популярен в марксистско-троцкистских кругах и кругах протроцкистской “безпартийной” “левой” интеллигенции. И это только усугубило перспективы формировавшейся в то время антибольшевистской по своей нравственности и миропониманию “элиты” советского общества. Так советская и постсоветские “элиты” оказались в нашедшей выражение в древних мифах сценаристике матриц, сформированных ещё в древности институтом Дельфийского оракула.

Это проявляется и в наши дни. «Перестройка» началась в соответствии с алгоритмикой мифа о Данае [4], взаимосвязанного сюжетно с мифом об Эдипе, алгоритмике которого “элита” следует далее. И в соответствии с нею в августе 1991 года “элита” прикончила своего “папу” — СССР (как хозяйственно-территориальный комплекс), а спустя три года — в 1993 г. — женилась на собственной “маме”, предварительно её изнасиловав (была уничтожена советская власть, как форма организации государственного управления делами общества). Если “элита” и далее будут жить и рулить под властью алгоритмики этого мифа, то в финале — полная слепота и изгнание [5]. Здесь также уместно вспомнить и о судьбе «детей вдовы» [6] — сыновей Иокасты — Этеокла и Полиника и её дочерей — Антигоны и Исмены, судьба которых чем-то очень напоминает судьбу главного плода постсоветских “элит” — демократии и либерализма [7].

А вот как этот процесс видит зам. главы Администрации президента В.Сурков:

“Главная проблема России — это «отсталая политическая культура». «На этом рухнул Советский Союз. На этом может рухнуть и Россия. Но если Советский Союз грохнулся величественно, это была катастрофа, достойная кино, то мы сгнием потихоньку, и на этом всё закончится», — таковы перспективы страны, по мнению заместителя Медведева. В этих условиях приоритетной задачей является создание нового политического класса. А создаваться этот класс будет на базе «Единой России»” [8].

Однако следует понимать, что всякий миф — специфическая часть реальности, некоторым образом отображающая в себя эту реальность, но не тождественная ей. И для того, чтобы мифы не властвовали над реальностью, реальность и мифы необходимо разграничивать. А для этого надо уметь возпринимать и осознавать реальность таковой, какова она есть, и не мифологизировать её в процессе осмысления. Поскольку осознание большей частью — это понимание [9], а всякое понятие — есть образ вещи, явления или процесса плюс — его код — слово, то для разграничения мифа и реальности необходим и соответствующий понятийный аппарат, адекватный реальности, о чём будет сказано ниже.

Поэтому сначала обратимся к реальности наших дней.

По существу же после 20 лет потока реформ (шлюзы которым в 1985 г. бездумно открыл М.С.Горбачёв) политическая ситуация в обществе в своём качестве вернулась к дореформенному состоянию, хотя исторические декорации под воздействием реформ и реформаторов сильно изменились. Но если политические формы вывести из разсмотрения, то действительно ныне, как и 20 лет тому назад в конце эпохи застоя (1965 — 1985 гг.):

1. Администрация государства и бизнеса — та её часть, которая более или менее благонамерена, — действует на основе неадекватных социологических и экономических теорий [10] (как и до начала реформ действовала советская парт-гос-хоз номенклатура), что ведёт к усугублению многих уже существующих проблем общества и порождению новых.

2. Неадекватные социально-экономические теории по-прежнему лежат в основе учебных курсов школ и вузов, что возпроизводит названную ситуацию в преемственности поколений.

3. Воровство и лихоимство по способности — значимая составляющая доходов изрядной части населения, включая бизнесменов и чиновников.

4. Обыватель более или менее сыт и самодоволен, что в совокупности с первыми тремя факторами порождает массу негативных “пророчеств” и создаёт тенденции к их самореализации в не желающем изменить себя обществе.

Эти четыре характеристики общества аналогичны тем, что имели место накануне начала перестройки в 1985 г. Но есть и принципиальные отличия, которые изключают автоматическое изполнение всех негативных «пророчеств», по крайней мере в варианте повторения прошлых политических событий в новых исторических декорациях:

Тогда:

Большинство жаждало каких-то перемен к какому-то неведомому для них — как им тогда казалось — «лучшему будущему», но при этом в обществе не было ясно изложенной теории, на основе которой можно было разрешить накопившиеся проблемы без самореализации негативных пророчеств в катастрофах и тем самым воплотить в жизнь их надежды и мечтания.

Сейчас наоборот:

Есть Концепция общественной безопасности, ориентированная на созидание определённого — будущего[11], но:

O тем, кто сегодня сыт и доволен достигнутым, — они составляют обогатившееся меньшинство — им не надо никаких перемен,

O а те, кто не удовлетворён своим положением, — в большинстве своём уже ни на что не надеются и не ждут от жизни ничего, выживая поодиночке и семьями по способности каждого [12].

Если соотнести характеристики современности со статистическим законом нормального разпределения, в котором выражаются многие общественные процессы, то всё выше сказанное касается тех, кто оказался под «горбом разпределения» и принадлежит «основной статистической массе». Но ей принадлежат не все: есть и два меньшинства, которые ушли «из-под горба» разпределения. Что касается двух меньшинств, которые вышли из-под горба разпределения, то:

· одно из них недееспособно, поскольку норовит вернуться в прошлое (диапазон вожделенного для них прошлого широк: от застоя перед началом перестройки до времён ранее крещения Руси и призвания варягов);

· а второе работает на воплощение в жизнь идеалов Царствия Божиего на Земле так, как их понимает.

И поскольку по словам К.Пруткова от малых причин бывают большие последствия, то имеются все основания подумать о матрицах и сценаристике перехода к лучшему будущему.

3. В современном мире лучшее будущее в отдельно взятой стране невозможно устроить без понимания и соотнесения её жизни с процессами, произходящими во всём мире: т.е. необходимо уметь делать глобальную политику, в ходе осуществления которой избранное будущее получалось бы естественным путём, т.е. — «само собой». И то, что Олимпиада-2012 состоится в Лондоне, а не в Москве — имеет определённое значение для лучшего будущего России.

Дело в том, что уже в конце прошлого века (а тем более в наши дни) Олимпийские игры перестали иметь какое-либо отношение к спорту как неотъемлемой части культуры здорового образа жизни большинства населения.

Ныне “спорт” — отрасль «шоу-бизнеса», обладающая акульей безпощадностью и по отношению к самим спортсменам, и по отношению к болельщикам на стадионах, а также и к телезрителям.

Став отраслью глобального шоу-бизнеса, олимпиады утратили свою сакральность, свойственную им в древности во времена Дельфийского оракула и жизни героев мифов [13]. Московская Олимпиада 1980 г. видимо была последней в смысле сакральности, вследствие чего «прагматичные» США, не будучи уверены в своей мистической силе, и уклонились от участия в ней под надуманными предлогами. Но для некоторой части москвичей, не чувствующих разницы и не понимающих этого, «потеря» Москвой Олимпиады-2012 — большое горе, хотя мотивы для такой оценки у них разные:

· кто-то лишился возможности срубить «бабки» — большие и очень большие;

· а кто-то лишился возможности отдать свои «бабки» за право поглазеть на это great шоу и при этом разрядить или подзарядить свои эмоции (среди них и те 100 000 молодых людей, которые откликнулись призыву лужковской администрации и вышли на улицы Москвы 06.07.2005 г., когда Международный [14] олимпийский комитет решал вопрос о том, где быть Олимпиаде-2012).

Что касается остальной России за пределами МКАД, то ей всё равно, откуда ведётся телетрансляция шоу, имеет место прямой эфир либо идёт трансляция записи. Но в России всем будет спокойнее, если это great шоу со всеми сопутствующими ему эффектами пройдёт в Лондоне.

Однако дело не в олимпиаде как таковой, а в привязанной к ней проблематике глобальной политики, средствах и сценаристике её разрешения: ныне разклад в сценаристике глобальной политики таков, что имеется тенденция к тому, чтобы всё это досталось стране, принимающей олимпиаду — и это далеко не самые приятные неожиданности.

Хронологически первый “подарок судьбы” Олимпиаде-2012 уже состоялся. На следующий день после того, как Лондон стал столицей Олимпиады-2012, — 07.07.2005 г. весь мир узнал об утренних терактах в центре британской столицы: три были совершены под землёй в Лондонском метро, а четвёртый — на земле — взорван 2-хэтажный автобус на автобусной остановке.

Многим сразу вспомнились 4 теракта над землёй в США 11.09.2001 г., а также упоминание в прессе о несостоявшемся теракте в Лондоне 07.09.2001 г., когда офицер службы безопасности Ирана предотвратил захват самолёта, совершавшего рейс Тегеран — Лондон. В тот день самолет, на борту которого находилось 430 пассажиров, сделал вынужденную посадку во Франкфурте-на-Майне.

Если обратить внимание на числовую меру даты теракта в Лондоне — 07.07.2005: 7.7.(2+0+0+5=7), — то получится пресловутое «777» — код вожделенного многим максимального выигрыша игрового автомата — «однорукого бандита». 3?7=21 — «очко» и соответственно — 21.07.2005 снова взрывы в метро в Лондоне, но не такие сильные (взорвались только детонаторы) — обошлось без жертв [15].

Так что Лондон «выиграл» не только право на Олимпиаду-2012, но и много чего ещё: здесь проявляется так называемый эффект «обезьяньей лапы», когда наряду с тем, чего «очень хотелось», произходит и то, чего хотелось бы избежать.

Числовой код даты терактов говорит о том, что существует некая матрица событий, выразившаяся и в сентябре 2001 г. в США, и в июле 2005 г. в Великобритании. Более того, почерк в подготовке и проведении сценариев терактов в Нью-Йорке и Лондоне — один и тот же.

Никакой “Аль-Каиде”, мифологизированной журналистами СМИ, такое не по силам. Планировать и координировать столь широкомасштабные действия [16] — не уровень Аль-Каиды, а вот употреблять “Аль-Каиду” и организованных ею “исламских” террористов для оказания давления на тех, кто о себе слишком возомнил, а также в качестве изполнителя «ИХ» сценария и своеобразного прикрытия — другое дело: это для “Аль-Каиды” — работа в самый раз.

Так, например, Газета.ру 11.07.05 в статье “Мы не знаем кто это сделал” даёт такое сообщение:

«Как считает бывший шеф Скотленд-Ярда Джон Стивенс, террористы „были наверняка британцами“, а не „карикатурными фанатиками “Аль-Каиды”, родившимися в безвестных деревушках Алжира или Афганистана. Уж слишком хорошо, считает он, были организованы и произведены взрывы“.

То есть и в случае терактов в Лондоне мы как раз сталкиваемся с тем, о чём было сказано выше: есть объективная реальность (в соответствии с заявлениями официальных лиц Лондона, теракты организованы и совершены британскими поданными пакистанской национальности) и есть мифологизированное объяснение реальности (их совершили представители “Аль-Каиды” — организации далеко не самодеятельной, а реально взращиваемой на протяжении десятилетий спецслужбами самого Запада, вследствие чего на неё списать можно всё, что потребуется реальным заправилам глобальной политики и главам государств Запада).

Иными словами, как и в середине ХХ века, встаёт вопрос — существуют ли в природе эти таинственные заправилы глобальной политики и кто «ОНИ»? либо «ОНИ» и их деятельность — политический миф маргиналов, которому за первым планом реальных очевидных событий соответствует некий второй план реальности, ничего общего не имеющий с мифом?

Отвечая на такого рода вопросы о реальности или мифичности каких-то явлений, желательно не попасть во власть иного мифа, чтобы не уподобиться мифическому циклопу Полифему. После того, как его ослепил Одиссей, представившись циклопу под именем «Никто», на вопли раненного Полифема сбежались остальные циклопы. На их вопросы о том, что он так вопит и кто его обидел, Полифем искренне отвечал: “Никто”. Такой ответ успокоил остальных циклопов, и они разошлись по своим делам, оставив Полифема наедине с его горем и предоставив тем самым Одиссею со товарищи возможность безпрепятственно покинуть “гостеприимный” остров циклопов, где некоторых спутников Одиссея Полифем съел.

4. Вопрос о том, существуют ли «ОНИ» вообще и кто «ОНИ» персонально — не нов в истории политики. Для начала на него можно ответить небольшой выдержкой из “Красной симфонии” И.Ландовского [17]:

«ДОКТОР: Я помню всё довольно подробно; не забывайте, что я слушал разговор два раза, затем оба раза писал его, а кроме того, переводил… Не могу ли я узнать, известны ли вам те лица, которых Раковский величал „Они“?

Г. — Чтобы доказать вам моё доверие, я скажу вам, что нет! Мы не знаем определённо, кто такие «Они»; но к последнему моменту подтвердилось много вещей из сказанного Раковским: например, верно то, что Гитлера финансируют банкиры с Уолл Стрит. Это правда. А также много чего другого. Все эти месяцы, которые я не виделся с вами, я посвятил расследованию, связанному с информацией Раковского. Правда, я не смог установить, какие именно лица являются столь поразительными персонажами, но фактом является то, что существует своего рода окружение высшей власти, состоящее из финансистов, политиков, учёных и даже духовных особ с высоким рангом, богатством и занимающих привилегированное положение; если судить об их позиции (большей частью как посредников) по результатам, то она оказывается странной и необъяснимой, по крайней мере, в свете обычных рассуждений… ибо в действительности у них есть большое сродство с идеями коммунизма. Конечно, с коммунистическими идеями, весьма своеобразными. Но оставим в стороне все эти вопросы касательно оттенков, линии и профиля; объективно — как выразился бы Раковский — они, слепо подражая Сталину в действиях и ошибках, строят коммунизм… Последовали совету Раковского почти что пункт за пунктом. Ничего конкретного, но не было отказа и не разорвали своих одежд[18] (наше выделение при цитировании: ВП СССР). Наоборот, проявили ко всему много внимания. Посланник Дэвис осторожно намекнул на прошлые процессы и даже дошёл до намеков на то, что много было бы выиграно в общественном мнении американцев в случае помилования в ближайшее время Раковского. За ним (Дэвисом. — Ред.) хорошо наблюдали во время сессий процесса в марте, что вполне естественно. Он присутствовал на всех; мы не позволили ему привести с собой никого из техников, чтобы помешать всякому «телеграфированию» с подсудимыми. Он не профессиональный дипломат и не знаком с определённой техникой. Он был вынужден смотреть, стараясь глазами выразить очень многое, как мне показалось; мы думаем, что он поднял дух у Розенгольца, а также у Раковского. Этот последний подтвердил интерес, проявленный во время сессий Дэвисом, и сознался, что сделал ему тайно знак масонского приветствия.

Есть ещё одна очень странная вещь, которая уже не может быть сфальсифицирована. 2-го марта на рассвете была получена радиопередача от какой-то очень мощной станции: «Помилование, или возрастёт угроза Наци»… Радиограмма была зашифрована шифром нашего собственного посольства в Лондоне. Можете понять, что это нечто весьма важное!

Д. — Но угроза не была настоящей?

Г. — Как же нет? 12-го марта заканчивались дебаты в Верховном Трибунале, и в 9 часов вечера Трибунал удалился на совещание. И вот, в этот же самый день, 12 марта, в 5 часов 30 минут утра Гитлер приказал своим бронированным дивизиям двинуться в Австрию. Конечно, это была военная прогулка! Было ли достаточно причин подумать об этом?… Или же мы должны были быть настолько глупыми, чтобы посчитать приветствия Дэвиса, радиограмму, шифр, совпадение инвазии [19] с приговором, а также молчание в Европе только случайностями?… Нет, в действительности мы «Их» не видели, но слышали «Их» голос и поняли «Их» язык».

Приведенный нами фрагмент из «Красной симфонии» говорит о том, что слышать «ИХ» голос и понимать «ИХ» язык — важнее «ИХ» персонификации.

5. Но на самом деле впервые об «ИХ» существовании (скорее всего сам того не понимая), оповестил весь мир историко-политически наивных обывателей-профанов Сергей Нилус, издав в России в 1902 году книгу «Близ есть при дверех», главной частью которой были, ставшие с тех пор всемирно известными, так называемые «Протоколы сионских мудрецов».

Только одна выдержка из «Протокола № 9»:

«Террор. Кто служит масонству?

От нас исходит всёохвативший террор. У нас в услужении люди всех мнений, всех доктрин: реставраторы монархии, демагоги, социалисты, коммунары и всякие утописты. Мы всех запрягли в работу: каждый из них со своей стороны подтачивает последние остатки власти, старается свергнуть все установленные порядки. Этими действиями все государства замучены: они взывают к покою, готовы ради мира жертвовать всем; но мы не дадим им мира, пока они не признают нашего интернационального сверхправительства открыто, с покорностью. Народ завопил о необходимости разрешить социальный вопрос путём международного соглашения. Раздробление на партии предоставило их все в наше распоряжение, так как для того, чтобы вести соревновательную борьбу, надо иметь деньги, а они все у нас».

Написано 100 лет назад, но звучит очень актуально (как и все остальные протоколы) на протяжении всего ХХ века. И на протяжении всего ХХ века неоднократно доказывалось, что пресловутые «Протоколы» — фальсификат, не имеющий никакого отношения к проведению в 1897 г. в Базеле сионистами своего первого конгресса. Но на протяжении всего ХХ века и по настоящее время для множества людей неразрешим парадокс:

Как и почему заведомый фальсификат адекватно описывает прошлую историю, текущую политику и политические перспективы?

Люди, не умеющие разрешить этот парадокс, разпределяются по двум категориям:

· одни настаивают на подлинности «Протоколов» вопреки всем обоснованным доводам об их подлоге на основании того, что, соотнося содержание «Протоколов» с известными им историко-политическими фактами, видят соответствие текстов жизни [20];

· другие, зная о подложности «Протоколов», избегают того, чтобы соотносить их содержание с историко-политической реальностью как таковой, поскольку не желают предстать во мнениях окружающих «неадекватными», но им приходится разплачиваться за достигаемое таким способом «паблисити» и «просперити» полной утратой понимания истории и политики.

А тем временем создатели этого парадокса и их наследники-“правопреемники” на основе обоих ликов этого парадокса властвуют над жизнью и смертью тех и других в пределах Божиего попущения и хранят молчание о сути парадокса по примеру ещё одного персонажа древнегреческих мифов — Мома [21].

Однако большинство из подвластных заправилам на основе парадокса отличаются от Мома тем, что Мом был «в курсе», когда другие были «не в курсе», а эти «не в курсе», но делают вид, что тоже «в курсе». В этом могли убедиться все, кто видел на телеэкранах лицо премьера Великобритании Тони Блэра, разтерявшегося в тот момент, когда ему сообщили о терактах в Лондоне, и точно такое же выражение, появившееся на лицах глав «великолепной семёрки» в составе «большой восьмёрки»: все они производили впечатление кукол-марионеток, “по ошибке” режиссёра попавших «не в то» действие «не того» спектакля. Но “спектакль” был «тот», а лидеры, не понимая, что и вследствие чего произходит, к чему ведёт, вынуждены были играть на публике роль действительных «властителей мира сего», не обладая властью над ситуацией в одной из их столиц.

По существу вопрос о «НИХ» и возможности осуществления альтернативы «ИМ» — вопрос о концептуальной власти [22] и её носителях. Т.е. концептуальная власть миф или реальность?

Этот вопрос впервые был сформулирован редакцией журнала «Молодая гвардия» в одноимённой статье в февральском номере за 1990 год.

6. Но прежде, чем ответить на этот вопрос, необходимо выработать представление о сути мифов и сути научных теорий, чтобы их различать и разграничивать. Дело в том, что в жизни исторически сложившегося толпо-“элитарного” общества мифологизированное осознание реальности играет даже более важную роль, чем научное знание, и по существу именно оно во многом определяет содержание и форму представления научного знания. Из числа деятелей науки, по всей видимости, Алексей Фёдорович Лосев (1893 — 1988) — весьма своеобразный философ и историк — был первым, кто обратил внимание на этот факт и занялся разсмотрением мифа и мифологии как явлений, играющих важную роль в жизни общества.

Однако посвящённая этой проблематике его работа “Диалектика мифа” многословна, а стиль изложения таков, что она трудно и неоднозначно понимаема: т.е. на основе её текста трудно сформировать определённые образные представления и определить их взаимосвязи (особенно по ходу чтения — текст таков, что его сначала надо полностью «загрузить» в психику и только на основе его полноты соображать, что есть что и как взаимосвязано друг с другом и с Жизнью в целом).

Что касается особенностей стиля изложения, обуславливающих неоднозначность и субъективное своеобразие в понимании написанного, то:

· Под «диалектикой» А.Ф.Лосев подразумевал нечто своё:

O в некоторых фрагментах его текста его «диалектику» можно понимать как методологию познания на основе осознания общих закономерностей бытия,

O а в каких-то других — как способ существования тех или иных явлений в Жизни.

· Определение того, что представляет собой миф как явление в жизни общества, даётся А.Ф.Лосевым в десяти главах через перечень отрицаний типа «Миф не есть […]» и только глава XI наименована в утвердительной форме: «Миф есть чудо», — что по существу подразумевает: написав 140 страниц книжного текста[23] первых 10 глав “Диалектики мифа”, А.Ф.Лосев ещё не понимал сам, что есть миф как явление в жизни общества[24]. Общий объём текста книги — 200 страниц, и последние 60 страниц — подведение итогов, в котором непонятое осталось не понятым, а не разкрытие явления «чуда».

· Также А.Ф.Лосев не стал писать и об организации психики индивидов и обществ, вследствие чего миф и мифология, реально будучи порождением и достоянием субъектов, составляющих общество, сами обрели в его представлении ранг субъектов[25].

Однако причины, вследствие которых “Диалектика мифа” неудобочитаема, субъективно неоднозначно понимаема, а само явление мифа даже для автора книги на всём протяжении текста предстаёт в качестве «чуда» — исторически объективны, т.е. это не результат того, что А.Ф.Лосев косноязычен. Дело в том, что ко времени начала работы над этой книгой [26] терминологический аппарат науки не был развит настолько, чтобы А.Ф.Лосев или кто-либо другой мог бы с опорой на него разсматривать и описывать заинтересовавшую его проблематику о роли мифа в истории и современности:

В мировоззрении [27] и миропонимании [28] науки, — как и всего остального общества — в то время не было представления об объективности информации и меры [29] как общеприродных свойств и как описательных категорий, — и соответственно не могло быть и представления об обусловленности интерпретации информации в психике людей субъективными факторами.

Всё это и нашло своё выражение в трёх отмеченных выше особенностях стиля повествования работы А.Ф.Лосева, поскольку он вышел на проблематику, которая для адекватного своего описания требует богоначального мировоззрения и миропонимания на основе признания объективности триединства материи-информации-меры[30]. А научная традиция ко времени жизни А.Ф.Лосева сложилась на основе Я-центричного мировоззрения и миропонимания и продолжала развиваться на этой основе. А в ней базовыми описательными категориями являются:

· пространство и время — как пустые «вместилища» Мироздания;

· вещество (впоследствии — «материя») и дух («физические поля» — в терминологии физики ХХ века), существующие в пространственно-временном «вместилище» (континууме).

Поскольку вещество (или «материя в целом») — это не информация и системы её кодирования, то в таком представлении информация (смысл) и системы её кодирования (меры) теряются в «духе»; либо невещественный дух объявляется «несуществующей» категорией, а по умолчанию вместе с ним из Мироздания изчезают и несомая им информация и алгоритмика её преобразования в различных жизненных процессах. Но поскольку «свято место» не может быть пусто, «гони природу в дверь — она войдёт в окно», то те, кто отверг дух (в том числе и Святой Дух), вынуждено вводят термин «физическое поле», но информация и мера для их сознания по-прежнему остаются если не «не проявленными», то неведомо как существующими. Отсюда и произтекают многие проблемы как исторически сложившегося к нашему времени естествознания, так и «гуманитарных» дисциплин, обретших на основе Я-центричного безмерного мировоззрения и миропонимания во многом качество противоестественности и самоизоляции от реальной Жизни.

Всякий миф как таковой представляет собой образно-языковую систему представлений о жизни, свойственную субъекту, которая включает в себя описания естественно-обыденных как природных, так и социальных явлений, а наряду с ними может включать в себя и то, что по его мнению является «мистикой».

Если из этого определения изъять упоминание о субъекте и «мистике», то практически теми же словами можно охарактеризовать научные теории:

Всякая научная теория как таковая представляет собой образно-языковую систему представлений о жизни, которая включает в себя описания природных или социальных явлений.

От гипотез научные теории отличаются тем, что учёное сообщество одни системы образно-языковых представлений само возводит в ранг теорий, а другие оно согласно терпеть только в качестве гипотез.

При этом разграничение теорий и гипотез исторически реально достаточно часто обусловлено не декларируемым научным сообществом принципом «только эксперименты и наблюдения подтверждают существующие теории и истинность гипотетических предположений», а статистикой субъективизма и корпоративной дисциплиной, свойственных учёному сообществу, вследствие чего история показывает, что многие прежние гипотезы обретают статус теорий только по мере того, как вымирают их противники — приверженцы опровергаемых гипотезами теорий, — или проходит соответствующая команда, и авторитеты научной мафии [31] её отрабатывают, возводя гипотезы в ранг легитимных теорий, а авторов гипотез — в ранг гениев.

Тем не менее научная культура требует экспериментального подтверждения гипотетических предположений, и если эксперименты получаются, то некоторая часть учёных под давлением их результатов оказывается способна отказаться от прежних теорий вообще или признать за ними ограниченную область применения, а подтверждаемые экспериментально гипотезы признать жизненно состоятельными теориями.

Но всё то, что учёное сообщество в силу разных причин не может признать ни в качестве доказавших свою состоятельность теорий, ни в качестве гипотез, требующих экспериментального или иного подтверждения, объявляется научной мафией объективно несуществующим [32]; а в случае, если так называемые «ненаучные» убеждения получают в обществе достаточно широкое разпространение, — бытующим мифом или суеверием.

7. Всё что выше сказано о науке, касается так называемой «позитивистской науки» Запада, характерной чертой которой является оторванность её как отрасли человеческой деятельности от религии, переходящая в откровенный атеизм. Основанием для существования науки вне религии является то обстоятельство, что выявленными ею законами в своей практической деятельности пользуются с одинаковыми результатами все люди вне зависимости от их этнического произхождения, конфессиональной принадлежности или откровенного атеизма.

Но как только дело доходит до изучения явлений обусловленных тем или иным субъективизмом, который уникален и далеко не во всех обстоятельствах в силу разных причин способен или желает возпроизвести тот или иной заказываемый ему результат, необходимый для подтверждения или опровержения гипотез, — методология познания «позитивистской науки» терпит крах.

Причиной этого является внеэтичность большинства познавательных технологий науки и безверие самих учёных другим субъектам, которых они норовят возпринимать в качестве объектов, не способных к этически осмысленной ответной реакции на постановку и осуществление эксперимента в отношении них. И это касается прежде всего их взаимоотношений с Богом по жизни.

Вследствие этого наука в самодовольной слепоте идёт на такие эксперименты, плоды которых заведомо этически недопустимы, и которых можно было бы избежать, если бы наука нашла себе место в религии, а в самой науке нашлось бы место праведной этике.

Там же, где результат обусловлен субъективно и конкретно этически (возможно к тому же и неповторимостью ситуации) — внерелигиозная наука начинает либо «скучать», либо впадать в раздражение, занимая позицию «этого не может быть, потому что этого не может быть никогда, но если это произошло, то это „флуктуация“ — причинно-следственно не обусловленный выброс из статистики „самореализации“ законов природы…» А о том, что во «флуктуации» выразилась чья-то субъективная воля, возможно воля Бога — Творца и Вседержителя, — внерелигиозная наука думать не желает, поскольку размышлять на эти темы для неё — «лицо терять», чего не может допустить её самодовольство.

Вследствие такой позиции науки те «флуктуации» и отрасли человеческой деятельности и человеческих интересов, в которых нравственно-этически обусловленная субъектность значима или просто играет решающую роль, — становятся достоянием вероучений, мифотворчества и нелегитимной — так называемой «нетрадиционной» науки.

Во всяком настоящем нелегитимная наука — это не признанное её современниками посольство науки завтрашнего дня, которая может быть как религиозно обусловленной, так и продолжением нынешней атеистической науки. Но для своих современников, верующих в легитимную науку, нелегитимная наука неотличима от шарлатанства и мифотворчества.

8. С вероучениями тоже не всё так просто.

Вероучения в принципе могут быть шире и мировоззренчески полнее, чем теории позитивистской внерелигиозной науки, поскольку в состоянии интегрировать в себя информацию, не подтверждаемую ни экспериментально, ни каким-либо иным путём, признаваемым внерелигиозной наукой. Вопрос только в достоверности информации, принимаемой или предлагаемой на веру, т.е. — в источниках её произхождения и характере её интерпретации при включении в вероучение.

Вероучения, как и научные теории могут быть о чём угодно. Но высшим рангом вероучений являются вероучения о произхождении и жизни Мироздания, т.е. космогонические по своему характеру.

Вероучения идеалистического атеизма, настаивая на том, что Бог (или боги) есть, громоздят столько выдумок, что, чем более настырен человек в своей приверженности такому вероучению в целом и его отдельным утверждениям, — тем дальше он удаляется от Бога и выходит из русла Промысла вследствие того, что приписываемая вымыслами Богу этика и представления о праведности далеки и от реальной этики Бога, и от праведности как таковой.

Однако у человека и человечества в целом нет необходимости в том, чтобы разбираться со всем множеством исторически сложившихся вероучений с целью отсеять в них ложь и оставить зёрна Правды-Истины.

Для того, чтобы быть свободным от необходимости разбираться во всём многообразии вероучений, следует понять, чем различаются не вероучения, а ВЕРОУЧИТЕЛЯ.

Во всём множестве вероучителей прошлого и настоящего выделяется один класс.

Они учили и учат тому, что:

1. Бог не изкореняет праведность, а поддерживает и утверждает её в жизни человечества в целом и всякого локального человеческого общества.

2. Сомнение человека не может уничтожить истину, но Бог подтвердит истинность верующему Ему по жизни — свободному от страхов — человеку обстоятельствами самой жизни, снизойдя до миропонимания человека, каким бы этот человек ни был и каким бы ни было его миропонимание.

3. Бог подтвердит именно истинность и праведность как таковые, а не истинность и праведность того или иного исторически сложившегося или формируемого кем-либо вероучения и традиции вероисповедания на его основе.

Первые две формулировки подразумевают и третью, но только как один из нескольких возможных вариантов толкования первых двух.

В жизни же заправилы и последователи исторически сложившихся и вновь формируемых религиозных культов, провозглашая нечто эквивалентное первым двум формулировкам, подразумевают другой вариант их толкования: что Бог подтвердит истинность и праведность именно их вероучения и их традиции вероисповедания.

Но именно с последнего утверждения и начинаются как идеалистический атеизм вообще, так и мифологизация жизни в каких-то более узких проявлениях и прикладных аспектах. Однако выдумки-предположения, не адекватные Жизни, во все времена никого и никогда не избавляют от воздействия Правды-Истины.

Иными словами:

· Если выбор подразумеваемого толкования первых двух формулировок делается не только на словах, но и по жизненным делам в пользу того, что Бог подтверждает жизненными обстоятельствами Истину и праведность как таковые, то наука находит себе место в религии, а в себе — место этике и превращается в жизненную мудрость, и мифологизации жизни не остаётся места вне зависимости от того, обоснована она «научно» [33], либо представляет собой разновидность слепой и глухой к течению жизни безумной веры, которую однако признаёт в качестве жизненно состоятельной истины реальная нравственность людей.

· Если же по жизни подразумевается, что Бог обязан подтвердить истинность тех или иных вымыслов и удовлетворит сопутствующие им прочие вожделения, то начинается мифотворчество и власть мифов.

Из сказанного выше понятно, что одна и та же по содержанию информация может играть роль:

O и гипотезы, ожидающей своего подтверждения — практически-научным или этически-религиозным путём[34];

O и научной теории, на основе которой — в соответствующих теории обстоятельствах — в практической деятельности (на основе понимания причинно-следственных связей) достигаются предсказываемые теорией результаты (а в несоответствующих теории обстоятельствах предсказываемые теорией результаты достигаться не будут);

O и истинного вероучения, на основе которого — при соответствии психики субъекта вероучению и обстоятельствам — тоже достигаются обетованные вероучением результаты, но причинно-следственные связи остаются при этом вне понимания субъекта;

O но какая-то другая информация может быть и ложным вероучением, жизненную несостоятельность которого Бог обличает демонстрацией того, что жизненная практика — даже при соответствии психики субъекта вероучению и обстоятельствам - разходится с обетованными вероучением результатами — как прямыми, так и сопутствующими, отрицающими или обезценивающими даже сбывшиеся обетования.

И всё это вышеназванное может играть роль мифа.

Но своеобразие мифа как явления характеризуется не его содержанием, не истинностью или ложностью его информации в её полноте или в каких-то отдельных аспектах, а — отношением субъектов к ней. И это отношение может быть двояким:

ВАРИАНТ 1. В психике субъектов миф предстаёт не просто как описание (образно-языковая модель) Жизни и взаимосвязей событий в ней, а как нечто, чему течение реальной жизни якобы подчинялось и подчиняется, вследствие чего Жизнь оказывается в их сознании тождественна мифу. Т.е. миф подменяет собой как таковое Божие Предопределение бытия Мироздания.

ВАРИАНТ 2. Та или иная информация оценивается субъектом как миф в значении этого термина, высказанном в предъидущем абзаце, и такая её оценка выражает именно осознание того, что Жизнь как таковая отличается от мифа, вследствие чего субъект не должен позволять мифологии порабощать себя в его жизненной практике.

Однако и то, и другое — две стороны одного и того же мифологизированного осознания Жизни субъектом.

· Вариант 1 характеризует мифы, ставшие для субъекта своими.

· А вариант 2 характеризует отношение субъекта к неприемлемым для него — в силу особенностей его реальной нравственности — образно-языковым представлениям о Жизни, которые становятся ему известными.

И в обоих случаях субъекта не интересует по жизни, истинно либо ложно принимаемое или отвергаемое им содержание мифа: для него значимо быть в уверенности, что его оценка и есть истина, которой и должна подчиняться жизнь в прошлом, настоящем и будущем в соответствии с содержанием мифов, признаваемых им в качестве «своих».

Для того, чтобы разобраться во всех этих метаморфозах информации в жизни общества, необходимо иметь образно-языковые представления о том, что:

· информация и системы её кодирования объективны так же как и материя, образующая Мироздание, и при этом чувствовать и знать, что Бог есть и что Он — Вседержитель;

· интерпретация информации субъективна, и этот субъективизм обусловлен нравственностью субъекта;

· нравственность субъекта — это по своей сути мерила «хорошо — плохо» в форме простейших обезличенных сценариев развития ситуаций и их компонент, включая и субъектов — персонажей сюжета развития каждой ситуации;

· нравственность едина для уровня сознания в психике человека и компонент психики, относимых к безсознательному (подсознанию и «сверхсознанию», кто бы что ни подразумевал под термином «сверхсознание») [35];

· человеку дана способность «перепрограммировать» свою нравственность на основе переосмысления жизни как своей собственной, так и остальных людей. [36]

Соответственно изложенному, возможно, что “Диалектика мифа” — наиболее яркий пример того, как действительно мощный интеллект оказался не способен себя реализовать в решении поставленной перед ним проблемы вследствие отсутствия адекватного жизни понятийного аппарата и миропонимания. В результате А.Ф.Лосев приходит к извращённо тавтологическому выводу: Диалектика мифа = диалектика жизни. Отсюда: миф = жизнь. И поскольку это жизнь субъекта, то миф для него — более жизненен, чем сама жизнь, по крайней мере — жизнь индивидов и образуемых ими обществ. Т.е. А.Ф.Лосев сам оказался в плену мифа: конкретно — мифа исторически сложившегося библейски-православного вероучения и писал работу о «мифе вообще», глядя на жизнь через «светофильтр» одного из многих мифов.

9. Теперь можно вернуться к вопросу о том, реальность концептуальная власть или миф.

Хотя миф в представленном выше понимании этого явления — достояние индивидуальной психики, прежде всего, но индивиды составляют общество на основе общности для них субкультур и культуры в целом. Поэтому разнородные мифы — также и общественное явление тем в большей мере, чем большему количеству людей свойственно мифологизированное осознание бытия. Толпо-“элитарное” общество не может без мифов: «толпа — собрание людей живущих по преданию и разсуждающих по авторитету» (В.Г.Белинский) — в том числе и по авторитету разнородных образно-лексических представлений о жизни, которые в результате бездумья толпы становятся мифами, либо властвующими над толпой, либо теми мифами, власти которых надо собой толпа боится.

Из всего многообразия мифов, под властью которых живёт толпо-“элитарное” общество, особую роль играют исторические и политико-социологические мифы [37].

В культовых исторических и политико-социологических мифах наших дней и исторически обозримого прошлого нет такого «персонажа» как концептуальная власть. Но концептуальная власть как историческое и политическое явление существует вне зависимости от того, придумали люди ему наименование либо же нет, есть у них об этом явлении адекватные образные представления либо их нет.

Если жизненно состоятельного понимания вопроса о концептуальной власти нет, то всякое анонимное действие «ИХ» концептуальной власти возпринимается толпой аналогично тому, как циклопы возприняли ослепление Одиссеем их собрата Полифема:

???? — Полифемушка, кто тебя обидел? — Коварный Никто… — Ну тогда ладно, мы пошли, а ты не вопи — спать мешаешь… — Блэрушка, кто вас в Лондоне обидел? — Коварная “Аль-Каида”… — Ну тогда понятно: «Все на борьбу с международным терроризмом!» [38] , — чтобы она и нас не обидела…

Аналогия почти полная…

Замена конкретных «Аль-Каиды», на «красные бригады», «ИРА», «японскую красную армию», «руку Москвы» или «сионских мудрецов» — положения дел не меняет: миф остаётся мифом вне зависимости от того, свой это легитимный миф или это нелегитимный миф — чуждый собственному мифологизированному осознанию жизни того или иного субъекта.

Но ситуация усугубляется тем, что у большинства нет и образных представлений о явлении концептуальной власти вообще и «ИХ» концептуальной власти, в частности. Иначе бы не возник термин «мировая закулиса» [39]: нечто произходит «за кулисами» политики и истории, а что именно — достоверно неизвестно.

И именно потому, что мифологизированное осознание жизни неадекватно ей самой, многим людям впоследствии приходится делать признания, подобные тем, что 20.07.2005 накануне второй серии попыток осуществить теракты в лондонском метро сделал мэр Лондона:

«Один из самых влиятельных людей Великобритании мэр Лондона Кен Ливингстон сегодня выступил с заявлением, не характерным для представителей западной политической элиты. В интервью Би-Би-Си он сказал, что западная политика двойных стандартов в отношении стран Ближнего Востока, Афганистана и Ирака [40] способствовала распространению терроризма и возникновению “Аль-Каиды”.

Ливингстон отметил, что Великобритания и США начали вмешиваться в дела арабских государств после первой мировой войны. Их действия были направлены на то, чтобы обеспечить контроль над нефтедобывающей промышленностью этого региона. Но в итоге эта политика обернулась против них самих.

Мэр британской столицы вспомнил, что именно западные страны финансировали экстремистские организации в Афганистане, для того чтобы они боролись там против русских. “Мы завербовали и обучили Усаму бен Ладена, — заявил Кен Ливингстон, — но никто не думал, что потом он примется за нас”» (http://www.vesti.ru/news_print.html?pid=75672).

Но если вы не властны над “собственным” (по вашему мнению) порождением, то это означает, что не вы братаны-масоны его породили, но вы — всего лишь инструмент тех, кто действительно породил и вас, и “Аль-Каиду”, злоупотребляя тем, что ваше осознание жизни мифологизировано. И у вас всегда есть шанс стать очередной жертвой того, кто для вас — «коварный Никто», поскольку по мнению одних из вас — историко-политический «персонаж», называемый нами концептуальной властью, — не существует, а для других в ваших рядах эти анонимные «ОНИ» — реальный властелин и хозяин, имя которого не должно употребляться «всуе», как не принято употреблять «всуе» имя Бога. Но «ОНИ» — не Бог.

Иными словами, и на этот раз в Лондоне 07.07.2005 — «ОНИ», осуществляя концептуальную власть в своём проекте глобализации, снова заявили о себе. У «НИХ» есть свои «позывные» и свой «язык», которым «ОНИ» подражают языку жизненных обстоятельств, на котором Бог говорит с людьми. Не умея отличить «ИХ» подражания в пределах попущения от Вседержительности, некоторые принимают «ИХ» за Бога. Но «ОНИ» — не Бог.

Однако поскольку «ОНИ» тоже говорят языком жизненных обстоятельств, то «ИХ» можно услышать и понять — было бы желание. Сегодня «ИМ» определённо не нравится, как идёт глобализация, и «ОНИ» дают об этом знать, оказывая давление на тех, кто по недомыслию, будучи концептуально безвластным, возомнил себя вершителями судеб мира.

Какой сценарий они видят в качестве перспективного — другой вопрос.

Для тех же, кто не желает влачить существование под «ИХ» властью, становясь жертвами Божиего попущения, в пределах которого «ИМ» позволено действовать так, как «ОНИ» действуют:

· Задача не в том, чтобы признавать, что кто-то в прошлом о чём-то не думал, вследствие чего и возникли непредвиденные неприятности для него самого и окружающих, и приносить извинения — этим можно без пользы заниматься до скончания своих дней.

· Задача в том, чтобы осуществить демифологизацию собственного осознания жизни и тем самым освободится от власти мифов, а Бог далее по жизни покажет, что есть Правда-Истина, а что — заблуждения, если от Него и Жизни не отгораживаться своей собственной приверженностью мифам и мифотворчеству.

10. Теперь, когда появилась Концепция общественной безопасности (КОБ), — в её материалах дано описание диалектики как метода познания и выработки адекватного Жизни миропонимания [41]; изложена Достаточно общая теория управления (ДОТУ) [42]; на основе диалектической методологии познания с позиций Достаточно общей теории управления разсмотрен глобальный исторический процесс как процесс самоуправления человечества в объемлющих его жизнь процессах вплоть до всеобъемлющего процесса Вседержительности, осуществляемого Богом [43].

При этом было показано, что концептуальная власть — реальное историко-политическое явление, объективно существующее вне зависимости от того, нравится это кому или нет.

И была изложена теория концептуальной власти и её осуществления, на основе чего были сделаны выводы о том, что:

· концептуальная власть как историко-политическое явление может действовать в русле Божиего Промысла, а может противоборствовать ему в пределах Божиего попущения — в зависимости от реальной нравственности субъектов, её осуществляющих;

· если та концептуальная власть, которая властвует над жизнью общества, — не нравится, то единственная защита от её действий — личностно развиться до освоения качества концептуальной властности и начать осуществлять концептуальную власть по своему нравственно обусловленному произволу, заботясь о том, чтобы жизнь общества текла в русле Божиего Промысла.

Таким образом, в культуре не только России, но и человечества в целом появилась ещё одна система образно-языковых представлений о жизни, которая для одних может стать ) жизненной мудростью[44], для других — научной теорией, гипотезой, вероучением, а для кого-то — мифом.

И соответственно для всех, кто нравственно-психически склонен к мифологизации жизни, потенциально — одним мифом стало больше. Такие люди, знакомясь с материалами КОБ, возпринимают её именно как миф.

При этом часть из них возпринимает её как свой лично выстраданный миф о некой «закулисе», в результате чего попадают под власть такого мифа, но не обретают при этом концептуальной властности. Другие возпринимают КОБ с её теорий концептуальной власти как нелегитимный нравственно им чуждый миф, оставаясь под властью своих легитимных привычных для них мифов. И каждый из них не прав, но каждый — не прав по-своему.

При этом некоторая часть и сторонников, и противников КОБ сами впадают в мифотворчество, причина которого в том, что есть осознанное или безсознательное желание не быть свободным, а властвовать, которое не может быть реализовано как вследствие личностной недоразвитости, так и вследствие того, что Бог не даёт доступа к информации, необходимой для управления. В обоих случаях нереализованная жажда власти, которая не может найти своего места в процессе воплощения в жизнь Промысла, плодит собственные выдумки и разпространяет чужие выдумки, возводя все выдумки в ранг достоверной информации, только усугубляя тем самым власть мифов над самими собой — прежде всего.

И чтобы не влачить существование под властью мифов, надо самим осуществить демифологизацию своего собственного осознания жизни, возобновив тем самым процесс личностного развития, который был приостановлен воздействием исторически сложившейся культуры, неумелостью и зловредностью политиков и бизнесменов, ввергнувших множество людей в поток суеты в борьбе за выживание.

11 — 21 июля 2005 г.

Внутренний Предиктор СССР

Уточнения: 31 июля 2005 г.