Обнажая запреты

Глава 16

Анна

— Чтобы я ещё хоть раз повелась на сумасбродные затеи Ланы! — приговариваю, разрываясь между незапертым Мерседесом и воротами родного дома.

И машину страшно без присмотра оставить — угоняй не хочу, и неизвестность сжимается петлёй вокруг горла.

А Дан? Тоже хорош. Неужели трудно было выслушать? Где он те ключи искать собрался? Чтоб забрать их с журнального столика надо спуститься на первый этаж. Бесшумно, между прочим! Мать опять на смене. Дома кроме полуночника Стаса и якобы спящей меня шуметь некому.

Да хоть с подробной картой по скрипучим ступенькам в темноте такому детине, как Северный прошмыгнуть без шума нереально! Вот это я здорово придумала… вот это я умничка… брат как впечатлится, так кого-нибудь сегодня точно пришибёт. Кошмар. Господи, какой кошмар…

Опираюсь ладонями на ворота и сгибаюсь, переводя дыхание. Как ни странно, алкоголь совершенно не помогает расслабиться. Наоборот, то направо рвану, то налево. Запыхалась вся. Идиотка.

Нет, конечно, я понимаю, что сама загнала себя в эту задницу. Можно было не сбегать или поставить брата перед фактом… и тоже никуда не пойти. Потому что «за жизнь» он способен трепаться до рассвета. А потом с головной болью максимум чего можно захотеть — постучаться лбом о стену. Но правда в том, что меня никто силком не тянул. Я сама искала острых впечатлений. Сама хотела чем-то вышибить из головы тот поцелуй. Так он меня потряс. Трясёт до сих пор.

Ну почему его так долго нет?

Вопрос отпадает сам собой одновременно с братским хриплым рыком.

— Какого хрена, Север?!

Не знаю, что отвечает Дан, потому что на двор сразу же обрушивается мёртвая тишина. Пока бегу к двери, успеваю дважды проститься с жизнью и трижды мысленно навестить сообщника в больнице. Вот он точно целыми костей не унесёт, даже если не выпрыгнет в окно… Особенно если не выпрыгнет в окно.

Дверь заперта. Пнув её что есть дури ногой, я срываюсь в сторону веранды, задираю голову кверху и пытаюсь хоть что-то разобрать в оглушительном грохоте.

— Да успокойся ты! Не кипишуй. Я объясню, — прерывается через слово Дан.

Хоть бы они друг друга не покалечили. Моя совесть такого удара точно не выдержит.

— Вертел я трижды твои объяснения, — вызверяется брат. — Где моя сестра, спрашиваю?

— Стас…

Но закончить Дану, похоже, не судьба.

— Подожди… Это что — её бельё?!

Я невольно хватаюсь за голову. Представляю, как брат истолковал присутствие Севера в моей спальне посреди ночи и отсутствие на мне белья.

Вообще-то, правильно. Но задним, блин, числом!

— Стас, не дури! — кричу, что есть мочи и делаю единственное, что может его отвлечь. — Помоги, — щедро добавляю в тон отчаянье. Благо два мартини от страха так и рвутся назад. — Мне нужна помощь…

В проёме окна появляются сразу две головы.

— Ты с какой панели, Мелкая?.. — только и выдыхает брат. — Что на тебе за тряпка?!

— Я в клуб сбежала. А твой друган меня поймал и притащил домой! — достаточно гневно, как мне кажется, и вероломно тычу пальцем в своего сообщника.

Север убито качает головой.

— Стой на месте, — рявкает Стас.

Да без проблем. Я при всём желании сейчас шагу не ступлю. От ужаса отказывают ноги.

Не проходит двух минут, как из-за угла дома показываются мои красавцы. Оба взъерошенные, а Дан с разбитой губой в придачу.

— Меня тошнит, — иду на опережение, жалобно размазывая неброский марафет по футболке подскочившего брата.

— Сколько выпила? — встревоженно сжимает он моё лицо в ладонях.

— Две…

— Бутылки?!

— Порции мартини, — заканчиваю, стараясь натурально закатить глаза.

— В кого ж ты дура такая, Анька? — вот теперь мне реально становится нехорошо. Кто ж так девушек на плечо закидывает? Как мешок с картошкой. Главное подол пониже одёрнуть не забыл. Ладонью плотно к ягодице прижимает. — Ты думаешь, что творишь?! — свирепеет в нём внутренний воспитатель. — А если бы Дана рядом не оказалось? Да кто угодно мог тебя отжарить прямо у толчка, зачем далеко ходить? И хорошо, если с резинкой. Бля, ноги бы твари оторвал… все три.

Чуть приподнимаю голову, когда он проносит меня мимо Дана.

— Спасибо, — шепчу одними губами.

Он молча затягивается сигаретой, покручивая пальцем у виска. Сочту за комплимент. Не так часто Север меня ими баловал, чтоб нос воротить.

— Ладно, поеду. Устал я что-то. Ночка выдалась насыщенной.

— Останься, — не оборачиваясь, просит Стас.

Какое-то мгновение мне кажется, что Дан согласится, и сердце в волнении подскакивает к горлу. Но он отрицательно качает головой.

— Завтра созвонимся. Всыпь ей потом хорошего ремня и от меня.

Предатель!

Спустя четверть часа я уже сижу на кухне в халате, с мокрой головой и пью крепкий чай, приторную сладость которого не перебить даже двум плавающим в кружке долькам лимона.

— И долго мы будем молчать? — робко спрашиваю Стаса.

— В твоих интересах, чтобы я остыл, — выдыхает он нервно дым в форточку. Поразительная для него сознательность.

— А что, драки на ровном месте оказалось мало? — невинно тяну, отхлёбывая чай. Жаль попросить у него сигаретку будет слишком рисково для одной ночи.

— Север выхватил за дело, — сухо отзывается брат. — Не нужно было покрывать твою дурость.

— Мало кто способен вынести женские слёзы, — пожимаю плечами. — Я была убедительна.

По крайней мере, теперь моя совесть чиста. Я подтёрла везде, где только наследила.

— Рано ты мой отъезд решила отметить, — в одно движение на моих скулах жёстко смыкаются его пальцы. — Так не терпится пуститься во все тяжкие?

— Такого больше не повториться, — кривлюсь тому, как неуверенно это прозвучало. — Стас…

— Не перебивай, — он приближает вплотную взбешённое лицо. — Просто знай, что я хочу видеть тебя счастливой. Я блять всё для этого делаю! Клуб не то место, где можно встретить хорошего парня. Я не говорю, что там их нет, но большинство… вроде меня, поверь. Пока тот один хороший решится, десять нехороших дважды сделают. Я понимаю, что проследить за тобой не смогу, но обещай, если всё-таки пойдёшь куда-либо, то будешь внимательно смотреть, что пьёшь, сколько и с кем. И да, в таком наряде серьёзного отношения не жди. Тебе не нужно раздеваться, чтобы быть самой красивой. Лучшей…Ты меня услышала?

— Угу, — только и получается выдавить.

Брат убирает, наконец, руку, позволяя глубоко вдохнуть и крепко прижимает мою голову к своей груди.

— Запомни, если влипнешь проблемы, обязательно дай знать. Что бы ты ни натворила, — он какое-то время просто громко дышит. Переживает. Я как в детстве обнимаю его руками за худощавый торс. — Нужно будет — примчусь к тебе даже с другого конца света и буду рядом. Я бы Дана приглядеть попросил, но он хронический пионер. В смысле всегда готов, а ты слишком красивая. И у него не было маленьких непоседливых сестричек, чтобы понять… Ладно, в общем, слушайся родителей Анют. Всё, беги спать.

— Я буду скучать по тебе, — шепчу ему в плечо, растроганно сглатывая слёзы.

— Лучше пиши почаще. Год — это быстро на самом деле.