Оборотень на диете или я ушла, и все наелись

ГЛАВА ШЕСТНАДЦАТАЯ ВЫДЕРЖКА

Боже, что я наделала? Зачем согласилась?!!!!!….

Я напряженно разглядывала Вачека. Нет, никаких видимых повреждений не было. Похоже, жив, здоров, и просто крепко спит.

Я тихо рыскала по комнате в поисках домашней одежды, стараясь не разбудить мирно спящего Вачека. Пижама, по всей видимости, пропала безвозвратно. Застилая постель, я с удивлением обнаружила ее под подушкой.

«Какая у меня заботливая зверюга, как, оказывается, сохраняет вещи, которые мне дороги» с горькой иронией подумала я.

Здесь, я сдавленно хмыкнула. Под вещами я подразумевала равно, как пижаму, так и Вачека с Келом.

О том, что произошло в машине страшно вспоминать. Я потеряла разум. Дикая страсть и жажда обладания, вот, что вело меня. Зверь рвался из меня наружу. Мне хотелось растерзать Кела на тысячу маленьких кусочков. Своим обостренным слухом, я слышала биение его сердца, ток его крови по жилам. Ощущала каждую клеточку его тела. Жар, исходящий от него, сводил меня с ума. Мне хотелось укусить его! Забрать себе навечно часть его пульсирующей плоти! Съесть, в прямом смысле!!!!

Теперь, я прекрасно понимала Альботроса, кусающего меня за нос, в то время как я его гладила. Ужасно! Недопустимо!

Нет, убить Кела я не могла. Я не верила в такую возможность. А навредить вполне. Мне стоило огромных усилий отпрыгнуть от него в тот момент, когда я практически исполнила, заветное желание зверя. У меня было такое ощущение, будто я отрываю от Кела собственное тело клещами. Так тяжко не было еще никогда. Даже вчерашнее утро, не шло ни в какое сравнение со случившейся любовной агонией.

Самое страшное, что приходилось принять, было то, что зверь выполнил все мои самые заветные, тайные желания. Те, о которых, я боялась даже думать, как под страхом смертной казни.

Я села на край кровати. Надо сосредоточиться и подумать.

И так, зверь во мне существуют. Слишком много накопилось доказательств в пользу его реальности.

Вервольф, вот, что первое приходило на ум. Я сразу, отбросила эту гипотезу. Насколько я знала из книжек, вервольфами становятся после укуса себе подобного, превращение происходит в полнолуние, человек не помнит себя в звериной сущности. Меня никто не кусал, сейчас луна пошла на убыль, я помнила себя внутри зверя. Пускай урывками и невсегда, но все же. Нет, на волка я слабо похожа. Нет, не то.

Меня осенила догадка. Ведь во многом Вачек был прав. Именно, с появлением в моей жизни Кела, зверь выскочил наружу. Возможно, потрясение первой любви вызвало во мне какие-то непонятные процессы. Может у меня генетические отклонения, как у людей, рождавшихся с хвостом и прочими аномалиями. Нет, опять не то.

Ладно. Если я не могу понять кто я. Остается еще один вопрос: что делать дальше? Расстаться с Келом? Не могу. Оставить все как есть? Опасно.

«Соберись, Эшли. Рассуждай логически. Давай. Давай же» - приказала я себе.

Что нужно зверю? Вдоволь набегаться, наесться от пуза, попить, отдохнуть. И, хм-м, удовлетворить инстинкт размножения. С последним, я, пожалуй, сегодня справилась. Значит, если я буду много гулять, есть и пить, и не спать, не отключать свое человеческое сознание, то возможно мне удастся контролировать появление зверюги.

Я ж могу не спать трое суток! У меня должно получиться! Еще есть надежда!

Обрадовано, я пошла, будить Вачека. Ему давно пора домой. Мари уже бродит по дому. Не дай Бог зайдет.

- Вачек, вставай. Просыпайся. Ну же! – тормошила я за плечи своего здоровяка.

- Мыша? – сонно пробормотал Вачек – Я, что заснул? Ой, прости меня. Даже не знаю, как так вышло!

Я поспешила его утешить:

- Да, все в порядке! Не переживай. Ты как всегда оказался прав. Просто у меня был еще один кошмар. Спасибо тебе большое за поддержку. Я просто трусила.

Больше ни за что не стану впутывать доброго друга в эту историю, хватит с меня проблем с Келом. Теперь я буду справляться сама.

- Вачек, выбирайся отсюда побыстрее. Уже поздно. Нас могут застукать в любой момент. Еще раз спасибо тебе. Большое, пребольшое – мне хотелось скорей выставить его, и начать воплощать свой план в жизнь.

- Да, я всегда только рад, мыша. Ты заходи, если, что. И вообще, просто заходи – сказал мне Вачек, уже вылезая изо окна.

Попрощавшись с другом, я опрометью бросилась на кухню.

Мари в легком недоумении наблюдала, как я доедаю шестой бутерброд с колбасой.

-Эшли, деточка, с тобой все в порядке? Живот не болит? – спросила она.

- Я чувствую себя отлично, мА. Просто сильно проголодалась. Мам, может, я схожу в супемаркет за продуктами? У нас, по-моему, молоко закончилось.

Мари удивилась еще больше.

- И откуда такое рвение? Обычно тебя силой на улицу не выставишь. С тобой точно все в порядке?

Я кивнула.

- Ну, ладно, иди, переодевайся. Я приготовлю для тебя список необходимых продуктов. Деньги возьмешь в коробке для домашних нужд.

Я вприпрыжку побежала вверх по лестнице, Мари провожала меня задумчивым взглядом.

Когда, я вышла на улицу, настроение было отличным. Солнце светило на небе, как огромный софит. Я подставила ему свое лицо, и жмурилась от удовольствия.

Посмотрев вперед, я увидела полицейскую машину. Радость быстро утихла, мне навстречу шел Алан Бей.

- Здравствуйте мисс Ламар. Эшли. Как поживаете? – поздаровался коп.

Я настороженно вглядывалась в его глаза. Что произошло? Неужели прошлой ночью я таки набедокурила?

- Привет, Алан. Спасибо, хорошо. Что вас привело к нам? – как можно дружелюбней сказала я.

- Я хотел задать вам еще один вопрос, Эшли. А в чем вы были одеты в тот вечер? – обыденно спросил Алан.

Я испуганно заморгала. Боже, он нашел обрывки платья.

- А какое это имеет значение? Что за странный вопрос – защищалась я.

Офицер смущенно потупился, покраснел, и извиняющим тоном сказал:

- Да, в общем, я не за этим приехал. Я беспокоился о вас. Хотел узнать все ли в порядке? Вчера вы были слишком напуганы. Может вам все же есть, что сказать? Может вас кто-то обидел?

Я облегченно выдохнула. Какой милый парень, хоть и немного навязчивый.

- Все в порядке офицер! – я широко улыбнулась и шутливо козырнула рукой.

- А куда, ты направляешься? – Алан перешел на неформальный тон – Может, я подвезу?

- Нет, спасибо, не нужно. Я хочу прогуляться. До встречи, инспектор. – я дала понять, что беседа окончена. Каким бы милым и симпатичным не казался Алан, ради него, я не собиралась менять свои планы.

Алан Бей поехал по своим полицейским делам, а я направилась выгуливать своего зверя….

Ночь прошла «феерически».

Если я когда-нибудь и сомневалась в существовании ада, то теперь точно знала, ад есть, и он живет во мне. Внутри меня гудел огонь. Моя кожа истлевала, глаза иссохли, внутренности как будто взбиты миксером, мозг сгорел заживо, сердце перестало биться. Оно не билось, а просто катилось по часовой стрелке, вырывая артерии и вены из насиженных гнезд. Кровь шла неровными толчками по истерзанным жилам. Тело корчилось от невыносимой муки, изо рта рвался немой крик, руки скрюченные, как у старухи, царапали пол.

Я злилась, я ругалась последними словами. Потом просила, уговаривала, умоляла. Не помогало. Зверь хотел наружу. Силы покидали меня с каждой минутой той бесконечной ночи.

Самое страшное, нельзя закричать, нельзя звать на помощь, нельзя шуметь, нельзя пожаловаться. Тысячи, миллионы нельзя.

Я думала, ночь никогда не кончится. Я больше не увижу рассвета. Не встану, не воспряну для нового дня. Я медленно умирала в мучительной агонии с каждым ударов часов.

Что такое вечность? Вечность – это секунда, один сдвиг стрелки часов. Миг, в котором я гибла тысячью смертей.

Боль, испепеляющая, беспощадная, жила во мне своей жизнью. Гуляла по всем клеткам моего тела. Как разрушительный ураган. Как смертоносное торнадо.

Жалкий маленький беспомощный бельчонок, пытался победить атаки пантеры.

Огромный зверь весом в тонну бился в теле маленькой девчонки.

За ночь бывали такие моменты, когда я была готова сдаться. Отпустить все. Отдаться звериной сущности. В такие минуты, я крепко обнимала себя за живот, скукоживалась в комок и уговаривала саму себя:

«Соберись, Эшли. Ты должна потерпеть. Ради Кела, ради семьи, ради любви, ради жизни, ради себя!»

Безумие на краткий миг отступало, чтобы накатить на меня с новой силой. Силой такой, что я захлебывалась от нечеловеческой боли, разрывавшей на части все мое естество.

Я не верила, что это когда-нибудь кончится, но с появлением первых лучей солнца, зверь затих во мне. Боль и жар отступили.

Странная мысль, промелькнула у меня:

«Ночь ни причем, зверь, просто знает, что через каких-то два часа за мной приедет Кел, и он, как и я хочет быть рядом с ним»

Утром за мной приедет Кел!

Как объяснить, то сладостное чувство, которое накатывало обжигающими волнами в преддверии встречи. Чувство несбыточной мечты, неисполненного желания. Щемящая нежность, состоящая, из тысячи запретов и одного хочу. Это нельзя описать словами, их просто не хватает. Невозможно постичь, дать точное название. Наверно так сахар тает в горячем водовороте крепкого чая. И нет страха неизбежной гибели, а есть лишь неодолимое желание стать чем-то общим, новой субстанцией, единым мироощущением. Объединением, которое создаст что-то лучшее. То, что дает надежду, утоляет жажду познания, и добавляет силу для совместного шага в новый день. День для нас двоих. Сложно, непонятно, и так просто. Кел мой горячий чай, а я ложка сахара, больше всего, желающая раствориться в нем.

Ради этого стоило гореть в огне всю ночь.