Обсидиановый пепел

Глава 33

В его объятиях всегда так тепло и уютно. Мужчина крепко прижимает ее к себе, положив руку на живот и закинув ногу. А его целебная магия обволакивает будто теплое одеяло, исцеляя раненную душу.

Сердце стучит ровно. Не заходится в крике и не ноет от боли. Так хорошо.

Белое мягкое крыло, укрывает обнаженное тело, лаская легким прикосновением перьев. Она так любила касаться этой удивительной части тела своего любимого хилфлайгона. Перья мягкие, нежные и легкие. Родные.

Магда заскулила, осознав, что это лишь сон и прижимая к груди перо, вырванное когда-то из крыла Варда. Единственное, что от него осталось. Амулет пережил вместе с ней даже огонь Бездны. И стоило его снять с шеи, как тут же превращался в живое легкое перо.

Прошло почти полгода. Магда практически не осознавала происходящее вокруг. Кольцо симфов не выдержало жара и покинуло ее палец еще на поле боя. Она больше не была магистром «королевского двора». Новый сюзерен теперь и в части замка. А «королевский двор» снова возглавлял Вилор.

Как в тумане помнила события после смерти Лоран. На поле боя, как оказалось, появились фивиреты во главе с королем и вернулся отец Марка.

Мастер Вилор рассказал им свою историю. После исчезновения дочери он уловил запах и опознал фивирета. Но был уверен, что это не Домерк и никто из полукровок, поэтому мастер снял кольцо и отправился в леса фивиретов искать правды.

Король фивов принял его. И пообещал помочь. Поиски привели их в итоге к клану ядовитого плюща. Этих фивов другие считали позором собственной расы. Высокомерные, уверенные в превосходстве чистой расы. Периодически Фагрус выкашивал этот клан, избавляясь от злобных фивов как от сорняков.

В этот раз даже король природных магов был шокирован тем, к чему привели поиски. Фивы клана ядовитого плюща, выращивали полукровок, как собственных рабов. В их клане был настоящий инкубатор, состоящий из одурманенных человеческих женщин, которых оплодотворяли и заставляли рожать слуг для чистых. Мать Домерка так же когда-то попала в плен. Но ей повезло. В нее влюбился высокородный фивирет. Не стал одурманивать. Провел с красавицей ночь, зачал ребенка, но потом вывел из леса и стер память, защищая.

Однако остальные фивы узнали об этом и казнили отца Домерка с особой жестокостью. А Лоран отправилась в Симфонию, чтобы смыть позор с семьи. Был у нее еще один единокровный брат-раб. Именно его Лоран и заставила похитить Флору, подчинить своей воле и изнасиловать.

Полукровки не могли сопротивляться воле чистых, по крайней мере так думала Лоран. Но Риг, когда увидел испуганные глаза совсем молоденькой девчонки, не смог выполнить приказ. Да, разорвал на девушке одежду, заляпал ее кровью и забрал Флору с собой. Все это время Риг и Флора скрывались в лесах. Девушка влюбилась в своего похитителя и так же ждала ребенка "на радость" отцу. Фивиреты ядовитого плюща объявили на них охоту. И почти поймали.

Благо в клане золотого клена жил один из высокородных фивов клана ядовитого плюща. Изгнанник, наказанный за любовь к человеческой женщине. Друг принца, Заорг. Именно он помог Вилору и Ольге найти дочь и обнаружить новое логово клана ядовитого плюща.

Уже уничтожая клан, Фагрус узнал об устроенном Лоран побоище и поспешил привести на помощь своих людей.

Но поздно! Злобная тварь Лоран уже успела уничтожить одного полукровку.

Магда содрогнулась, вспоминая тот дикий кошмар, — похороны Варда. Если бы не Марк, она бы упала в обморок прямо там. Тело хифлайгона растворилось в воздухе, но его вассалы решили устроить прощание с любимым магистром.

Магда думала, что сойдет с ума. Едва держалась на дрожащих ногах, вся в черном, особенно, когда лорды Варда решили принести ей свои соболезнования.

Теперь она жила в лекарне, охраняя память о минутах, проведенных с любимым человеком. Вернее жила — это слишком громко сказано. Из ее тела ушла жизнь в тот день. Она поддерживала в порядке тело, только из-за будущего ребенка.

Не имела права уйти до рождения дочери. В сердце разливалась теплота при мысли о малышке, но оно слишком повреждено смертью Варда, чтобы испытывать сильные эмоции. Магда знала, что после рождения дочери ничто больше не удержит ее в этом мире.

Это знал и Марк. Мужчина вошел в лекарню бесшумно. Со вздохом сел на кровать, на которой она лежала, и осторожно погладил по волосам, в которых появилась широкая седая прядь, как напоминание о горе и боли.

— Ты опять не ела? — с упреком спросил он.

Магда только головой покачала.

— Так нельзя. Радость моя, пора брать себя в руки.

— Я не хочу, — безжизненно пробормотала Магда.

Марк лег рядом и прижал ее с себе. Магда уткнулась носом ему в грудь и с трудом подавила слезы.

— У тебя скоро родится маленькая Маргаритка. Ты увидишь ее и станет не так больно.

— Почему Маргаритка? — улыбнулась Магда. — Ты так упорно называешь мою дочь Маргариткой. Может я назову ее как-нибудь по-другому.

— Нет, будет именно Маргаритка. И мой отец в этом уверен и даже король фивов.

Магда все же улыбнулась.

— Ну, если король фивов уверен, — прошептала она.

— Ага, — Марк чуть отстранился и ударил ее по носу.

— Как Дамаск? — тихо спросила его Магда.

— Я не думал, что женщины так капризны в этот период, — закатил глаза Марк. — Чего ей только не хочется. Это ты только у нас закрылась в четырех стенах и не выходишь.

— Я не могу, — тяжело вздохнула Магда.

— Не могу и не хочу — это разные вещи.

— Как ты живешь с этим? — тихо спросила она мужчину.

Улыбка сошла с лица Марка, в глазах появилась боль.

— Мне до сих пор кажется, что он жив и мы просто поссорились. Мне кажется, что я иногда его слышу. Любой порыв ветра воспринимаю, как его магию.

Магда всхлипнула. Марк тяжело вздохнул.

— Прекращай реветь, воришка яблок! — приказал ей мужчина. — Когда становится совсем плохо, я напоминаю себе, что у меня есть семья. И скоро будет сын или дочь. Рядом отец, Флора. И я скоро стану не только отцом, но и дважды дядей. Боль отступает.

Магда молчала.

— И у тебя это все есть. Радость моя, у тебя есть все мы. Позволь нам заботиться о тебе и о твоей дочери. Тебе просто нужно выйти отсюда и покушать. Мой отец примет тебя в семью. Он безумно рад будущим внукам. А твоя Маргаритка ему тоже внучка, моя радость. А ты — дочь! У тебя есть все мы. А боль… она когда-нибудь станет не такой сильной.

— Может быть ты и прав, — вздохнула Магда и села, выбираясь из кольца его рук.

— Где там тарелка с едой?

Марк усмехнулся и подал ей поднос. Есть не хотелось, но Магда заставляла себя жевать и глотать, не ощущая вкуса.

— Мы хотим уйти, — ошарашил ее Марк.

— Куда? — не поняла Магда.

— К фивам, радость моя. Король Фагрус понял, что нельзя отказываться от полукровок. Пригласил в клан. Я познакомился со своей бабушкой, представляешь. Она пригласила нас в зачарованный лес. Отца и всю его семью: меня, Дамаск, Флору с Ригом. Отец устал от власти. Он не хочет больше править. Я тоже никогда не хотел. Король поможет провести ритуал прощания с кольцом и мы уйдем. Фивы помогут мне вернуть магию.

Магда вздрогнула. Перестала есть, глядя на него больными глазами.

— Боги, радость моя, я здесь, чтобы сказать тебе, что мы забираем тебя с собой. И это не обсуждается. Если надо будет — я тебя свяжу.

— Силенок не хватит, — буркнула Магда с набитым ртом.

— Ты уверена? — поднял он насмешливо бровь. — Тебя уже ветром носит. Любой новичок одолеет.

— Нарываешься?! — фыркнула девушка.

— Еще как нарываюсь, — ответил мужчина ей очаровательной улыбкой. — Я уже мечтаю, чтобы ты намяла мне бока на ристалище.

Магда отставила поднос в сторону и повернулась к нему.

— Зачем идти на ристалище? — ехидно заметила она. — Я и тут могу.

— Нет-нет, — помахал у нее перед носом пальцем Марк. — Племянница не позволит намять своему дяде бока. Да, малышка?!

И он нагло погладил Магду по животу.

— Твоя мама обижает дядю.

Магда могла поклясться, что почувствовала как дочь потянулась к Марку. Раскрылись ставни и в лекарню ворвался порыв ветра. Взъерошил волосы Марку и поцеловал ее в щеку. Магда удивленно вскинула брови, а молодой фив рассмеялся.

— Видишь, малышка любит своего дядю.

Против воли губы растянулись в улыбке. Теплая волна прошла по телу и согрела на мгновения оледеневшее сердце. Наверное, она сможет жить для дочери. Маленькой девочки-лекарки. И почему бы не уйти к фивам. В Симфонии ей больше делать нечего.

— Так идешь с нами? — искушал Марк. — У них там дома выращены на деревьях, представляешь? И я тебе такой выращу, как только верну магию.

Магда улыбнулась, глядя в восторженные глаза молодого фива. Боги! Чтобы она делала без Марка? Без этого смазливого засранца, у которого когда-то воровала яблоки и подралась, а потом чуть не сперла кольцо домена. Шикарного страстного мужчины, который любил ее в Речном источнике, а потом стал почти братом. Наглого фива, который устроил ей знатную взбучку, пытаясь вернуть магию, и отшлепал, когда попалась Домерку по собственной глупости, а потом вручил кольцо «королевского двора». Повинуясь порыву, обняла его. Марк, вздохнув, притянул ее к себе.

— Это да? — фыркнул ей в ухо.

— Да, — согласилась Магда. — Только мне в храм нужно.

— Мы завтра на рассвете уходим. Будем ждать тебя у черного портала.

— Хорошо, — кивнула она.

Магда сегодня не испытывала трепета, входя в золотой храм. Она разочаровалась в своих богах. Они позволили умереть Варду. Он отдал ей свое сердце, произнеся сакральные слова видгарской легенды. Лучше бы она умерла сама.

Но лорд Сирил слишком часто рассказывал ей, что легенды видгарского храма предназначены для того, чтобы победить смерть. По началу Магда много времени проводила в храме, пытаясь найти выход. Постоянно перечитывала легенду о путеводной звезде его стенах. Она не отпускала с момента возвращения к жизни на поле боя, как и боль утраты.

Лес тысячи дорог — путь проклятого видгара не давал ей покоя. Магда знала, что легенда о ней. Всегда проводила параллели между собой и принцем. Но он смог изменить свое предназначения, смог пройти тысячи раз по пути своей жизни и все-таки победил смерть, спас свою возлюбленную. Не оставляло ощущение, что в этом решение трагедии её жизни.

Но Магда не понимала, как начать испытание. Она пролила кровь хилфлайгона в храме и за это боги отняли у нее Варда. Только не осталось жрецов Пылающего в Симфонии, чтобы взмолиться и попросить об испытании.

Как они это делали? Как отправляли в лес тысячи дорог? Магда вчиталась в текст легенды.

Не нужна принцу больше слава великая, осознал он власть божественную, стал молить о прощении. Смирил гордость и на коленях вошел в храм Пылающего, униженно склонил голову. Умолял забрать его, но оставить жизнь любимой.

Решила повторить путь принца. В конце концов, что она теряет? Стала на колени на пороге храма и медленно пошла вперед. Колени саднило от соприкосновения с каменными плитами. Было так больно, будто шла по раскаленным углям. Почти возле алтаря поняла, что не может больше терпеть, скосила взгляд вниз, не понимая, что причиняет коленям такую боль.

Взгляд упал на написанные по кругу золотые письмена. А сама Магда оказалась внутри какой-то странной вязи рун. Никогда не замечала их, не присматривалась. На полу видгарского храма слишком много узоров, чтобы различить магические печати в их переплетениях. А сейчас четко видела границы огромной руны, по краю которой написаны слова:

Сначала они давали выпить своей крови, а после пронзали мечом, проклиная души на вечное страдание, пока луч света не касался их по воле видгара.

Проклятие теней? Серьезно? И к чему оно ей? Магда завертела головой и обнаружила позади себя еще одну часть надписи.

Видгары, пролившие кровь в храме, оправлялись в лес тысячи дорог, смешивая свою кровь с кровью проклятого, прощая его прегрешения и забирая груз искупления на свои плечи.

Приплыли. Магда разочарованно вздохнула. И где ей взять проклятого? Специально проклясть кого-то? Но магия так не работает. Только тот, кто совершал серьезные преступления поддается проклятию. Магда обессилено опустилась на каменные плиты.

Дорога искупления для нее закрыта. Может так и должно было быть. Она не заслуживает прощения? Слишком много преступлений совершила. Столько крови пролила. Ее руки по локоть в крови невинных. Призраки убитых ею, не позволят найти покой в душе.

Значит, стоит принять свое наказание и отправится с Марком к фивам. Может он прав и малышка поможет ей пережить смерть самого лучшего мужчины на свете. В горле снова появился ком. Совсем расклеилась. Только и делала, что ревела. Правда обычно наедине с собой.

Внезапно почувствовала себя плохо. Голова закружилась, вспыхнули руки и моментально потухли. Вспышки огненной магии повторялись одна за другой и Магда не могла ее контролировать. Резкая боль пронзила живот, потемнело в глазах, и она потеряла сознание на плитах видгарского храма.

Магда оказалась в месте, которое никогда не видела в своей жизни. Богатый белоснежный город в небесах, но такой же опустевший, как город видгаров со следами разрушения на белесых стенах. Частые порывы ветра носили по его мощенным дорогам опавшую пожелтевшую листву. Магда осмотрелась. Что-то привело её сюда и значит должно заявить о себе. Она давно не боялась мистических событий в своей жизни. Даже если сам Карающий приволок ее сюда — она готова к встрече с богом.

Но на старой мраморной лавочке возле ворот величественного высокого здания, которое венчал острый как пика шпиль, сидела девочка. На вид ей было не больше двух лет. Ребенок с крыльями хилфлайгона и рыжими как её огонь волосами, подняла на Магду изумрудные глаза симфов. Магда сразу поняла, в чем дело, видимо, её дочь решила появиться на свет. Рано еще. Но магические дети не подчинялись человеческим законам. Формировались в виде энергий, а потом только воплощались в материальную форму.

— Здравствуй, мама, — молвило дитя.

Её голос, правильная речь и тяжелый взгляд говорили о мудрости веков расы целителей неба. Сейчас Магда разговаривала не с младенцем, а с древней душой хилфлайгона.

— Здравствуй, моя Маргаритка, — не смогла сдержать улыбку женщина, чувствуя, как нечто новое поселилось в её душе.

Любовь, с которой не сравнится боль потери любой силы, потребность обнять, защитить, отдать последнюю каплю крови за ребенка, в котором они соединились с Вардом. Может и сможет она жить дальше в фивском лесу, если рядом будет такое рыжеволосое чудо с сияющими ладошками. Будет каждый день видеть в ней Варда. Сердце болезненно сжалось. И помнить, как не смогла его уберечь. В глубине души знала, что мужчина поступил как должно, защищая любимую женщину и будущего ребенка. Но принять его жертву не могла. Страдала от боли и иногда даже злилась на красавчика-хилфлайгона за то, что посмел умереть. Он не увидит это маленькое чудо, созданное их любовью и магией. Снова стало тоскливо на душе.

— Пришло мое время родиться, мама, — с вековой серьезностью заявила малышка.

Магда не смогла сдержать улыбку умиления. Не могли другую форму выбрать, чтобы с ней поговорить. Как она может всерьез воспринимать милого ребенка?

— Я буду рада приветствовать тебя в этом мире. Не бойся, — произнесла она.

— Я не боюсь, — Магде показалось даже, что малышка чуть разозлилась, по крайней мере ногой топнула.

Девчушка подошла к матери и покровительственно взяла за руку.

— И меня нечему учить, мама, я все знаю лучше!

Она так забавно наморщила нос, что Магда едва сдержала смех. Вроде и понимала, что говорит с древней магией, но всерьез воспринимать не могла, хоть убей ее.

— Сомневаюсь, — благосклонно улыбнулась Магда, прощая детскую непосредственность.

— Но это так, мама, — настояла девочка. — Поверь мне, пожалуйста, я хотела поговорить с тобой до тех пор, пока воплощусь в твоем мире и забуду то, что знаю сейчас.

Магда склонила голову на бок, сделав вид, что внимательно слушает, хотя как-то странно было разговаривать с ещё нерожденным ребенком.

— Твоя миссия в этом мире окончена, мама. Настала моя очередь.

— Не говори глупостей, Маргаритка, — фыркнула Магда в ответ.

Почему-то по телу пробежали мурашки от дурного предчувствия.

— Это не глупости. Ты уже передала мне все, что я должна знать. Это особенность магии целителей неба, при рождении каждый хилфлайгон, знает все, что знали его предки. Во мне сложилась мудрость поколений: твоя мудрость, мудрость симфов и темных магов, со мной вся мудрость целителей неба. Меня не нужно учить магии — я хилфлайгон и всегда знаю, как поступать правильно. А тебе нужно отправляться спасать моего отца.

— Это невозможно, — побледнела Магда, острая боль потери вернулась и колола душу и сердце.

— Ты же знаешь, что это не так, — нахмурилась Марго — Ты очень скоро узнаешь ответ. И обещай мне, что уйдешь спасать папу.

— Малышка, — Магда присела возле ребенка на корточки. — Даже если так, как я могу тебя оставить. Даже если в тебе мудрость всех поколений, это не поможет тебе на пути взросления. Ты не сможешь вырасти без меня.

Девочка, обняла её за шею, обдавая волной любви и счастья.

— Меня будет, кому воспитать. Ты же знаешь это. У меня есть дядя. И будет еще один дядя, — девочка хихикнула. — Я буду очень-очень по тебе скучать, но мы встретимся обязательно. Как только победим Багрового повелителя и все миры смешаются.

Воспоминания тут же вспыхнули в мозгу, и безотчетный страх за это невинное существо заставил Магду сильнее прижать дочь к груди.

— Нет, я не уйду, я не оставлю тебя один на один с этим демоном.

— Мама, так предначертано…

— Кем? Симфами, которые не смогли защитить собственный народ?! — разозлилась Магда. — Я не читала пророчества на стенах замка, и я не собираюсь исполнять его. И моя дочь не будет его исполнять. Симфы исчезли много веков назад, мне нет до них дела.

— Это невозможно, мама. Пророчество нельзя остановить. Прадедушка Лерон так же пытался тебя оградить — ничего не вышло. Мама, отпусти меня. Мы правильно выполняем пророчество, я приведу в этот мир короля мира. И тогда все изменится — для всех.

Магда с сомнением покачала головой. Ну, соединят они четыре стихии в одном существе, чем поможет это? Багровый повелитель хитер и опасен.

А малышка зашептала ей на ухо, обнимая за шею.

— То, что написано в замке, лишь пророчество как спасти народ симфов. Но мы часть более древнего пророчества. Целители неба тысячелетиями охраняли его, как и вход в Бездну. Оно начертано там с начала времен. Пойдем, я покажу тебе.

Их закружило в вихре воздушной магии. Реальность менялась, исчезал город, в мгновение они перенеслись на плывущий в пустоте остров, в центре которого возвышалась огромная обсидиановая глыба.

— Это вход в Бездну, мамочка, — зашептала девочка, уютно устроившись у матери на руках. — Мне разрешили показать тебе. И на нем начертано пророчество. Прочитай, мама!

Магда подошла ближе, не отпуская малышку с рук. На черной стене обсидиана, сверкающими нитями Бездны создатель начертал судьбу мира, когда-то созданного рунами из первородного огня.

— Все это началось еще до нашего рождения, много тысячелетий назад. И осталось выполнить лишь последние шесть строк.

Магда недоверчиво покачала головой.

— Вторая кровь сильней врагов проклятьем времени теченья, — процитировала девочка. — Это о тебе, мамочка! А я третья… Ведь хилфлайгоны стражи Бездны.

Магда молчала, разглядывая обсидиановую глыбу. Не испытывая ни благоговения, ни страха. Ей было все равно. Плевать на все пророчества. Когда вместо души остался один лишь пепел, тяжело во что-то верить и чему-то удивляться.

— Мама, ты должна уйти, пообещай мне! — настойчиво продолжала ее теребить будущая дочь. — Спаси отца! Иначе, я отказываюсь появляться на свет.

— Ультиматум?! — удивленно подняла бровь Магда.

— Именно, — дерзко ответило дитя.

Магда даже растерялась, не зная, что ответить. Но, решив не спорить, кивнула в ответ.

Она открыла глаза на полу видгарского храма, а рядом рыдала её только что рожденная дочь. Она подняла малышку на руки, завернула в плащ и прижала к себе. Частичка Варда, о чем свидетельствовали ярко-сияющие руки.

Магде не хотелось отпускать малышку от себя, размыкать руки, расставаться хоть на мгновение. Она была такой милой. Спала, засунув палец в рот. От нее пахло как от Варда — ветром и лекарственными травами. Магда сидела на полу храма и прижимала малышку к себе. Совсем забыла о том, что собиралась уходить к фивиретам. Да и солнце еще не встало.

Раненное сердце, подаренное Вардом, затопила нежность и любовь. Ей больше никто не нужен был в этом мире.

Но прямо перед ней, как нарочно, открылся портал. Магда вскочила на ноги, прижимая малышку к себе. Когда из портала появилась белобрысая макушка, Магда применила магию отражения и оттолкнула гостя, впечатав в стену.

— Бездна, кошечка, совсем одичала, — фыркнул Домерк со стоном, поднимаясь на ноги.

— Что, Бездна, ты тут делаешь? Как ты меня вообще нашел? — зарычала она на магистра.

Уж ему-то она точно никогда не показывала дорогу в видгарский храм. И посмел же, гад.

— Нашел я тебя благодаря фивам. А зачем? За тобой должок, кошечка! Ты не выполнила условия нашего договора, — и он потряс у нее перед носом магическим свитком.

— Я убила Лоран — чего тебе ещё надо? — фыркнула Магда.

У неё не осталось ненависти к этому человеку, лишь обычная неприязнь. Он был свидетелем и виновником её горя. И то, что он сам оказался жертвой интриг Багрового повелителя, ничего не меняло. Пусть когда-то они и были любовниками. Но теперь их разделяла смерть Рорри и океан пролитой крови.

— Ты так и не поняла, — вздохнул Домерк. — Я знаю, что я самый последний в мире придурок. Тому, что я натворил, прощения нет. Поверил этой гадине и устроил все это.

Удивительно было сидеть вот так с ним на полу видгарского храма, разговаривать, как будто они не были совсем недавно злейшими врагами, как будто не убивали друг друга при каждой встрече. Как-то все это стерлось и померкло на фоне войны с Багровым повелителем и смерти Варда.

— Магда, Лоран поступила со мной хуже, чем со всеми вами, хотя я сам виноват в этом. И сделала она это твоими руками.

— Не понимаю о чем ты? — спокойно ответила Магда, любуясь дочерью.

— Я знаю, что не понимаешь. Ты всегда туго соображала, — хмыкнул Домерк.

Магда послала ему убийственный взгляд в ответ. Домерк с любопытством вытянул шею, пытаясь рассмотреть, что у нее в свертке на руках. Но Магда укрыла от его взгляда дочь.

— Ты прокляла меня, — признался Домерк. — Превратила в тень. Проклятие видгара, что-то тебе это говорит.

Магда от неожиданности вздрогнула.

— Это невозможно, — огрызнулась она. — Ты пил мою кровь и это все.

— А ты никогда не задумывалась, почему я выжил после твоей атаки в Долине водопадов? Почему ты проиграла мне бой? Почему, в конце концов, Лоран не убила меня в последней битве, хотя активно пыталась? Или ты не знаешь, как проклинают видгары?

Сначала они давали выпить своей крови, а после пронзали мечом, обрекая души на вечное страдание, пока луч света их не касался по воле видгара — буквы вокруг вязи рун. Домерк пил её кровь, а после она его проткнула клинком и прокляла. Она превратила ублюдка в тень еще тогда. Все дальнейшие попытки его убить были просто бессмысленны.

Бездна, Бездна, Бездна! И все-таки её магия была коварной, до конца неизученной, предлагающей одну за другой загадки без решения.

— И что же тебя не устраивает? — Магда сделала вид, что ни капли не удивилась, но в голове отрывками пронеслись другие воспоминания.

Руны на полу подмигивали ей золотыми буквами: Видгары, пролившие кровь в храме, оправлялись в лес тысячи дорог, смешивая свою кровь с кровью проклятого, прощая его прегрешения и забирая груз искупления на свои плечи.

Невозможно! Нет, нет и нет! Она не оставит свою дочь на Домерка, только не на него.

— Я никогда не хотел бессмертия, — отвечал мужчина, а Магда уже и позабыла, о чем спрашивала. — Твоя кровь — проклятие. Освободи меня — ты обещала.

— Обещала, — обескровленными губами признала Магда.

Материнский инстинкт и желание исправить прошлое устроили настоящую войну в голове.

Малышка заплакала, призывая мать. Домерк удивленно поднял бровь. Пока Магда укачивала девочку, он зашел со спины и с интересом заглянул через плечо.

— Удивила, — услышала Магда его шепот. — Как зовут эту прелесть?

Магда дернула в раздражении плечом и спрятала от него малышку, но все же ответила:

— Маргарита! — почему и нет, если так ее назвал Марк еще на поле боя.

Варду бы понравилось. Такая нежная! Ее цветочек! Щемящая боль в сердце усилилась.

Маргаритка не сводила с неё взгляда и улыбалась. А Магда не знала, что ей делать. Как правильно поступить в сложившейся ситуации. Никогда даже не представляла, что ребенок может вызывать у нее настолько сильные эмоции.

Магда прижала дочь к себе. Покачивая ребенка на руках, она начала напевать древнюю видгарскую песенку, которую когда-то пел ей лорд Сирил: о боях и сражениях, о пирах и магии, о древней мудрости исчезнувшего народа. Домерк стоял рядом, зачарованный представшей его глазам картиной.

— Лет пять назад я хотел, чтобы ты подарила мне ребенка, — хрипло прошептал он, когда малышка уснула, посапывая. — Вот такую огненную девочку. Но у тебя были другие планы.

Магда хмыкнула. У нее и сейчас не было в планах заводить детей. Вард решил за нее. Будто знал.

— Можно мне подержать ее? Пожалуйста, я не причиню вреда, — Магда вздрогнула от его неожиданной просьбы, но закусила губу и передала ему ребенка.

Маргаритка даже не дернулась, не зашлась плачем, как мечталось Магде. Она улыбнулась во сне. Леди Феникс смотрела на своего давнего врага с дочерью на руках, на его умиленное выражение лица удивленно счастливые глаза и не могла поверить, что это происходит. Что доверяет ему самое ценное, что когда-либо было в её жизни. Но вместе с неприятием и вопящим от боли материнским инстинктом росла уверенность, что все что она делает правильно.

Домерк отдал ей девочку и вопросительно поднял бровь, ожидая ее решения.

— Я освобожу тебя, — с трудом сказала Магда. — Но с одним условием.

— Все что угодно.

— Если я вдруг исчезну, — голос сорвался. — Ты позаботишься о моей дочери. Отнеси ее Марку. Они на рассвете отправляются через портал к фивам.

— Легко, — усмехнулся Домерк. — Я уже влюбился в леди Марго и доставлю в целости и сохранности.

Магда поняла, что медлить больше нельзя, молча схватила его за руку и потянула к алтарю видгарского храма. Опустилась на колени перед великим пламенем, прямиком на начертанные загадочные руны, Домерк присел рядом. Магда осторожно положила дочь за круг и молча достала из-за пояса кинжал, которым разрезала вены на одной руке и поднесла к губам Домерка.

— Пей, — приказала она.

Домерк скривился, но послушался. Его губы коснулись раны, видгарская кровь полилась в рот тени, обжигая горло. Магда видела, что он испытывает дикую боль, но к его чести Домерк даже не застонал.

Когда он отстранился, Магда скомандовала:

— А теперь дай свою руку.

Домерк не сопротивлялся, когда она разрезала ему запястье. На мгновение их руки соединились, смешивая кровь.

— Освобождаю тебя! — громко произнесла Магда и последний раз бросила взгляд дочь. — Забираю твое проклятие! — добавила она нерешительно.

Кровь струйками сбегала по руке, смешиваясь, на секунду задерживаясь на пальцах и разбиваясь каплями о вязь рун на полу, пробегала по их высеченному начертанию, заставляя руны загораться.

— Приказываю тебе, Домерк, магистр Долины Водопадов, позаботиться о моей дочери и никогда не причинять ей вреда, — рыкнула Магда, выталкивая Домерка из магического круга.

Руны вспыхивали одна за другой. Магда уже не видела ничего из-за их ослепительно-белого огня. Ошеломленное лицо Домерка, видгарский храм, Маргаритка — все исчезло в бликах магического пламени. Боль пронзила суставы, в момент отнялся голос. Теперь она могла издавать только глухое рычание. Тело начало деформироваться и покрываться шерстью. Магда не могла больше удерживаться на ногах и упала на четвереньки. Её руки и ноги превращались в лапы. Человеческая сущность растворялась в видгарском огне. Рассудок и звериные инстинкты быстро поделили власть в новом теле. И вот вместо Магды на полу храма, припав на лапы, стояла огромная для своего вида рысь, с огненной шерстью.

Домерк из-за изумления упал на задницу, наблюдая эту картину. Магда-Тори рыкнула, кивая мордой на дочь. Магистр поспешил взять девочку на руки и прижал к груди. Тори благосклонно кивнула. Обнюхала его и облизнула. А после подняла в зубы появившееся на полу белое перо и осторожно положила его у алтаря, как драгоценность, затем открыла портал в пространстве и времени, оправляясь в начало своей жизни, чтобы исправить собственные ошибки и спасти самого дорогого человека на свете.