Очарованные зимой

49

Эпическое появление и столь же стремительный уход нашего временно исполняющего ввело всех дам в лёгкий ступор. И меня в том числе.

Мда. Вспомнили. Вот же принесла нелёгкая!

Оживлённость прерванного праздника вскоре вернулась. Мы доели почти всё, что принесли. Допить тоже пришлось. Я даже захмелела.

Так. Бумаги. Мне нужно отнести ему бумаги. Кровь опять прилила к щекам. Да сколько можно-то уже? Даже сниться начал! Как ни вспомню Кира, так сразу хочется пойти и умыться.

Еле собрав мысли в кучку, я подготовила документы, распечатала и засунула всё в папку для удобства. Пора было уже выходить, но я всё медлила. Нужно ли мне выключить компьютер сейчас? Или потом, когда вернусь? По идее, всё сделано. За вещами всё равно сюда вернуться надо.

— Кира! Что ты возишься? Иди уже!

— Да я это… иду, — я создала кипучую деятельность за своим столом, перекладывая бумажки с умным видом.

— Мы видим. И вещи сразу прихвати!

— А вещи-то зачем? — зависла я, не поняв этот момент.

— Вот дурында, — кто-то мученически вздохнул. Кажется, Нина Васильевна.

— Я всё слышала! — проворчала не сильно громко. Нашлись советчицы!

— Раз слышала, выключай комп, бери вещи и вали уже. Такой мужчина ждёт.

— Всё равно мы здесь до пяти, успею забрать, — ответила я коллегам, проигнорировав «такого мужчину».

— Дура, ой как есть дура, — услышала я всё же, но обернувшись, увидела только сосредоточенно что-то печатающих леди. Угу. Аристократия. Высший свет.

Но комп всё же выключила и пошла в сторону лестничного пролёта. И чего я, спрашивается, так нервничаю? Надеюсь, он не всё слышал, что наши кумушки говорили? Будет жутко неловко.

На этаже нашей Поднебесной было совсем тихо, не было видно ни Яны Валерьевны, ни других сотрудников. Это понятно, что руководство устроило себе короткий день, но чтобы все?

Дверь в кабинет Кирилла была приглашающе открыта. Хм. Не может быть, чтобы в его кабинете было так душно, или он меня так ждёт? Не подойду — не узнаю. Эх.

— И долго тебя ждать? — услышала я голос Кира. — А то ведь так и состариться можно.

— Бегу, бегу, милый! — заёрничала я, входя в кабинет.

— Вот давно бы так! — парень забрал папку у порога и начал просматривать. Я так и не поняла, к работе это относилось или лично ко мне. А переспрашивать было неудобно. Но как сказала бы Малика, неудобно спать на потолке, одеяло падает.

Кирилл же отошёл к своему столу, а я начала осматриваться. Давненько я здесь не бывала. Кажется, с той поры ничего так и не поменялось.

Только на подоконнике появилась ещё одна фиалка в коричневом глиняном горшке, но уже с нежно-розовым цветом. В отличие от первой, со светло-сиреневым соцветием. Впервые увидела такое явление, до этого мне попадались тёмно-фиолетовые и сиреневые цвета. Красота!

Я подошла ближе и даже достала телефон из заднего кармана джинс, чтобы сфотографировать цветок. Как вдруг мне перегородили обзор.

— Здесь фотографировать нельзя, — передо мной стоял Кир и лукаво улыбался мне.

— Но это же просто цветок!

— Не просто цветок, — он хитро посмотрел на меня, загораживая горшок с фиалкой.

— Хорошо, согласна! Очень редкий цвет, — кивнула я и попыталась пролезть с другого бока.

— Вот именно, — не дал мне добраться до цветка Кир и ухмыльнулся. Ты посмотри на этого котяру! Ведь явно что-то задумал.

— Вот не думала, что ты такой жмот, — беззлобно пожурила его я, отойдя от него на безопасное расстояние. Дышать что-то стало сложнее. Особенно, когда Решетов имел наглость улыбнуться. Зазывно, покусывая нижнюю губу.

— Ну что ты! Я очень щедрый! Для друзей!

— Ну-ну, — согласилась я, давая понять, что не верю ни единому его слову. Друг. Вот же мстительный какой.

— И напрасно ты мне не веришь, — Кир заложил руки за спину и всё так же улыбаясь, начал своё наступление. — Малыш, ведь я же лучше этого цветка! — он явно вспомнил мультфильм «Малыш и Карлсон». Я же на это тихо фыркнула. — Фотографируй сколько влезет. Меня.

— Твоя щедрость и впрямь не знает границ!

— А то!

— Тогда почему цветок нельзя?

— Потому что это подарок для моей, — выдержал он театральную паузу. Я же скептически приподняла бровь. — Девушки.

— Оу! — приехали… Удивил, так удивил.

— Ты удивлена? — спокойно, как ни в чём не бывало, поинтересовался Решетов.

— Немного.

Нет, ну каков, а?

— Я подарю ей этот цветок и всю Вселенную на нашу первую дату. Хорошо, что ты мне про цветок напомнила, а то бы забыл про него.

— А Вселенную-то зачем? — подозрительно спросила я, наблюдая за Кириллом. Особенно было любопытно проследить, как он пытался упаковать горшок бумагой, чтобы лепестки не помялись и не помёрзли.

— Просто так.

— Понятно, — вдохнула я поглубже, чтобы немного унять поток своих жгучих ревнивых мыслей. Романтик хренов.

— Кира, — тягуче произнёс моё имя Решетов, выдёргивая из упаднического настроения.

— Что? — чуть не взъярилась я. Нельзя же так называть моё имя! От новости про его новую девушку сама не своя, точно мешком по голове пришибли, а тут он ещё и на нервах играет.

— Я тебя довезу, оставлю вещи и поеду к родителям Новый год встречать. У тебя какие планы?

— Тоже со своими встречать буду.

Правы были кумушки, ой как правы. Всё, увели этого распрекрасного. Быстро увели. Или он сам увёлся? Хотя какая мне разница? Зачем мне тот, кто быстро переобувается? Не способен бороться? Вот-вот — незачем. Жаль, сердце думает по-другому.

— Тогда собирайся, — посмотрел Кир на свои часы, — встретимся внизу.

— Может я сама? — душу рвало на части, и хотелось побыть одной.

— И сумки с вещами тоже сама потащишь?

Мне осталось только выдохнуть. Да. Аргумент. Карина писала, что вещи передала Кириллу, чтобы он кое-какую часть завёз. А я совсем про это забыла.

— Не потащу, — пробурчала я, сдаваясь.

— Ну вот и отлично! — радостно обнял меня Кир за плечи. По-дружески. И вывел из кабинета по направлению к лифту. — Через полчаса жду на улице.

Даже кнопку вызова нажал, а после удалился в свой кабинет, закрыв за собой дверь. Мда. Вот тебе и праздник. Кто-то явно будет веселиться, но не я.

Доехали до меня быстро. Пару спортивных сумок, хотя нет, не пару, их было четыре, Кир поднял почти за раз. Правда, ещё спускался, потом принёс ещё два пакета. Всё сгрузил в комнате рядом с диваном, а потом закрыл за собой дверь, не дав мне подсмотреть. Ну и ладно. От чая отказался, сослался на то, что ему ещё ехать, а время терять не хочет.

Чмокнул в щёку. Ну да, да, по-дружески. Поздравил с наступающим праздником и отбыл в своё королевство. Когда закрыла за ним дверь, стало еще тоскливее. Хотя куда уже больше? Мне срочно требовалось поныть кому-нибудь на свою жизнь, но портить предстоящий праздник другим совсем не хотелось. Поэтому, поплакав немного, больше выдавить из себя, к моему сожалению не получилось, пошла ужинать и заедать свою печаль.

***

Утро тридцать первого декабря радостно ворвалось в мою жизнь. Для кого-то радостно, для меня же — не очень. Разбудили родные, сообщая благую весть, что почти все дома, кроме меня и папа уже за мной поехал.

Блин!

Пришлось срочно собираться, приводить себя в порядок, доставать платье и туфли, запихивая их в пакет. Так, раз этой ночью спать дома мы точно не будем, а поедем на площадь, то надо брать с собой что-нибудь потеплее. Кинула для верности болоньевые штаны в тот же пакет. В домашней одежде дефицита дома не было. И стоило мне всё собрать, как в домофон позвонили.

Ну что же? Операция возвращения дочери домой на праздники началась!

Папа выпил со мной кофе, поболтали о том, о сём, посматривая на часы. Оказалось, что не всё докуплено для праздничного стола и надо заехать в пару мест. Я же вспомнила про подарки, которые приготовила, но чуть не забыла взять с собой. Правда, кое-кому подарок я всё же не купила, и проехаться сейчас по магазинам было очень кстати. Пусть мы и друзья теперь, но что-то памятное подарить захотелось.

Предновогодняя суета царила повсеместно, заряжая позитивом и чем-то чудесным. Особенно это было заметно в супермаркете, где сильно пахло мандаринами. И очереди были километровыми. Оставив папу стоять, я направилась на поиски продуктов по маминому списку, заранее забрав его у отца. И уже когда всё набрала, папа начал звонить, со словами, что он уже паникует, а меня всё нет. Когда я подъехала, перед нами оставался один человек. Первая попытка с извинениями проехать вперёд не увенчалась успехом, мне не очень вежливо указали на конец очереди. На что я, хмыкнув, стала доставать продукты и передавать папе. Прошёл гомон недовольства, но на душе было радостно.

Отправив родителя заполнять багажник, я прошлась по бутикам в поисках того, что можно подарить моему новоявленному сероглазому другу. А то станется с него напомнить про подарок, и потом точно житья не будет. Однако, к моему неудовольствию, ничего подходящего не подворачивалось, либо было слишком в плане цены.

И когда я уже отчаялась найти что-то путное, на глаза попался просто идеальный подарок для Кирилла. Порадовавшись и представив его реакцию, не самую радужную, я попросила упаковать сие чудо в золотистую упаковку и присобачить туда красный бант. Довольная, я вышла из торгового центра.