Очарованный красотой

Глава 1

Кто-то постучал в дверь. Фелисити Драйден недовольно поморщилась. «Сейчас иду, – подумала она про себя. – Вот только достану его отсюда…»

– Флаффи, иди ко мне, милый, – сказала девушка, пытаясь не выдать своего гнева: ведь если щенок услышит раздражение в голосе, то ни за что не вылезет из своего убежища. А тогда непременно, случится еще одна неприятность.

Рука ее нащупала маленький шерстяной комочек, отыскала ошейник и кожаный поводок, дважды обмотавшийся вокруг ножки стола. Наконец ей удалось вытащить щенка, и, подхватив его на руки, девушка поспешила к двери.

Она отворила ее как раз в тот миг, когда стоявший на пороге мужчина поднял руку, чтобы постучать во второй раз.

– Слушаю вас, – машинально сказала Фелисити, хотя ей вовсе и не требовалось объяснять, зачем он сюда явился. Английские офицеры вот уже три года с неприятной регулярностью приходили в ее дом. А с тех пор как шесть месяцев назад здесь поселился майор Вуд, эти визиты даже участились.

Гость спросил майора Вуда.

– Проходите, – предложила девушка. – Он в… – Тут Фелисити ахнула, потому что офицер, перешагивая через порог, очевидно, споткнулся и, потеряв равновесие, обрушился на нее всем телом.

– Не шевелитесь, – прошептал он, прижимаясь к ней.

По мнению Фелисити, это замечание не имело никакого смысла, потому что у нее не было ни малейшей возможности не только пошевелиться, но даже вздохнуть под натиском этого мужлана.

Капитан Джаред Уокер, доктор из Королевского драгунского полка, расквартированного в Нью-Йорке, улыбнулся, глядя в медово-карие глаза, которые сначала расширились от удивления, а теперь недовольно прищурились. Когда она открывала дверь, лицо ее порозовело от напряжения, чепец съехал набок, а рыжие волосы, выбившись из-под кружевной каемки, щекотали белоснежную щеку. В своем скромном розовом платье она смотрелась как земляничная конфетка. Всего секунду капитан Уокер размышлял, действительно ли она такова на вкус, какой кажется с виду, и пришел к выводу, что этот леденец намного аппетитнее, чем можно предположить. Поэтому не спешил освобождать девушку, решив немного подразнить ее.

– Скажите, пожалуйста, неужели все колонистки так ловко умеют заманивать мужчин в сети своего неповторимого очарования?

Фелисити допускала, что, окажись на его месте кто-то другой, ее нынешнее положение можно было бы даже назвать забавным. Но ничего смешного не было в том, что ее прижимал к стенке англичанин. Не то чтобы она ненавидела британцев. Ненавистно было иное: сам смысл их присутствия в Новом Свете, а также то, что после битвы за Лонг-Айленд они оккупировали ее родной город и заняли ее дом. Девушке была неприятна их наглая уверенность в том, что быть британцем – мечта любого человека, а также их немыслимая, непоколебимая гордыня. Фелисити подумала, что, пожалуй, она все-таки не любит англичан.

– Едва ли вы пришли сюда, чтобы весь вечер провести в этой прихожей, сэр.

– Вы так полагаете? – переспросил капитан Уокер, и в его темных глазах сверкнули недвусмысленные искорки. Фелисити не желала разбираться в выражении его глаз, а капитан, похоже, считал нынешнее положение самым что ни на есть удобным.

Джаред немного увеличил расстояние между ними и вдруг увидел, что к мыску его сапога приклеился источающий жуткий аромат кусок щенячьего помета. Не в силах сдержать омерзение, Уокер тихо выругался.

– Билли в кухне. Он почистит вам обувь, – сказала Фелисити. Она кивнула в сторону коридора, но тут же пожалела об этом. Фелисити достаточно хорошо знала Билли, а потому не сомневалась в том, что мальчишка без колебаний употребит первый же попавшийся под руку кусок материи, чтобы отчистить офицерский сапог. А ей не хотелось расставаться с новым кухонным фартуком. И так уже слишком много жертв ради этих проклятых англичан.

– Погодите минутку, я дам вам тряпку.

Джаред проследовал за хозяйкой дома к бельевой кладовой. Девушка распахнула дверцы и ахнула при виде сцены, развернувшейся перед ее глазами. Так она и стояла, оцепенев от неожиданности и возмущения, глядя на мужчину и женщину, которые страстно обнимались прямо перед ней. Прежде ей не доводилось попадать в подобные ситуации, и она лишь изумленно хлопала ресницами. Прошло несколько мучительных мгновений, прежде чем Фелисити начала соображать, что ей теперь делать. Оказалось, она соображала чуточку дольше, чем это было позволительно, – Джаред успел вмешаться.

– Ах, простите, – сказал он, беззастенчиво разглядывая из-за ее плеча встревоженное лицо молодого офицера и фигурку миловидной служанки.

Если Фелисити искала в кладовой совершенно определенную вещь, то Джаред был доволен своей неожиданной находкой: он пристально смотрел на пару маленьких аккуратных грудей представших его взору, пока служанка не издала испуганного крика и не отвернулась вновь к своему возлюбленному. Фелисити тут же схватила кусок материи с ближайшей полки и со стуком захлопнула дверь.

– Я думал, что ты заперла, – послышался изнутри приглушенный низкий голос.

– А я думала, что ты позаботился об этом, – ответила девушка.

Фелисити казалось, что красные пятна никогда не сойдут с ее лица. Она решила, что завтра непременно потолкует с Бекки. А если этот парень откажется жениться на ней, то майор Вуд переговорит и с ним.

Джаред хмыкнул, не в силах удержаться. Лишь теперь Фелисити вспомнила о присутствии англичанина. Она повернулась и посмотрела в улыбающиеся темно-карие глаза.

До сих пор она замечала только его форму. Человек, носивший ее, оставался для нее одним из сотни точно таких же солдат-оккупантов. Он был высок. Впрочем, Фелисити подумала, что рядом с ней кто угодно покажется великаном. Волосы у него были темные, кожа – почти бронзовая, нос – узкий и прямой, зато губы – полные и готовые широко улыбаться. А вокруг глаз – до смешного длинные ресницы. Красавец – это было неподходящее для него слово, но более удачного определения она не могла найти.

Пока Фелисити предавалась мыслям о внешности Джареда, он, в свою очередь, с еще большим удовольствием разглядывал ее. С самого начала она показалась ему очень милой штучкой, к тому же теперь он знал, что называется, из первых рук, как нежно ее тело, аккуратно облаченное в это скромное платье. Но лишь в последний момент он по-настоящему понял, насколько прелестна эта девушка. Она была рыженькая, но ее густые темно-каштановые ресницы почти в точности повторяли оттенок глаз, которые были цвета темного меда. Когда она закусила нижнюю губу, Джаред заметил, как белы ее мелкие зубы. При этом он озадаченно наморщил лоб, но, встретившись с ней взглядом, обнаружил, что девушка смотрит на него с негодованием.

– Вы находите в этом что-то смешное, сэр?

– Нет, мисс. Совсем ничего.

Фелисити молча проклинала свои рыжие волосы и светлую кожу, чувствуя, как щеки начинают буквально пылать, а вслед за ними и все лицо приобретает до неприличия огненный оттенок. Господи, да что подумает о ней и ее доме этот человек?! Сначала он увидел полураздетую женщину, предающуюся разврату прямо в кладовой, а после этого Фелисити сама усугубила свой позор, бесстыдно уставившись на мужчину да еще допустив, чтобы он это заметил!

Правда, через минуту она уже решила, что ей нечего особенно смущаться. В конце концов, это ее дом, и то, что делают она сама или ее слуги, вовсе не касается этого чужака. Указав движением головы за его правое плечо и бросив добытую в кладовой тряпку ему в живот, Фелисити сказала хозяйским тоном:

– Кухня вон там. Мыло и воду попросите у Билли.

Джаред с трудом подавил смех, а девушка скрылась за углом и сердито затопала каблуками по лестнице, поднимаясь к себе в комнату.

Через пятнадцать минут он вошел в бывшую гостиную, чтобы поприветствовать своего школьного приятеля.

– Ба! Да когда ж ты приехал? – спросил Сэм Вуд.

– Сегодня.

– Уже расквартировался?

Джаред кивнул:

– Марси нашел жилье на Амстердам-авеню.

– А ты и Марси с собой привез? – Сэм рассмеялся. – И как только твой старик отважился на океанское плавание? Сколько ему сейчас, должно быть, уже восемьдесят?

– Слышал бы он твои слова – живо всыпал бы тебе, как бывало.

– Да уж, – отсмеявшись, произнес Сэм, – готов поспорить, что у него и до сих пор рука тяжелая.

Джаред с удовольствием вглядывался в стакан с коньяком.

– Ты бы выиграл этот спор. Он в состоянии выпороть нас и теперь. – Он перевел глаза на друга, затем снова на стакан с янтарным напитком. – Откуда такая роскошь?

Налоги, которыми облагался весь французский импорт, заставили население Нового Света забыть о подобных винах. Это означало, что законным путем Сэм просто не смог бы приобрести бутылочку «Наполеона». Майор Вуд снова рассмеялся:

– Жена купила мне целый ящик ко дню рождения.

Джаред улыбнулся, вспомнив красавицу Мэри:

– И как она поживает?

– Скоро вот родит третьего.

– Боже милостивый, парень, ты разве не можешь хоть капельку придержать свои руки? Ведь вы женаты всего четвертый год!

– Боюсь, что тут виноваты вовсе не руки, – улыбнулся Сэм. – Уж тебе ли, доктору, не разбираться в таких вещах?

Они дружно расхохотались, а в другой, более скромной гостиной, располагавшейся отсюда через холл, улыбалась Фелисити, склонившись над вышиванием.

– Надо бы нам прикрыть дверь, – сказала ее кузина Альвина Дэвис. Отец Фелисити, Томас, пару лет назад пригласил ее жить к ним. Это случилось ровно за неделю до того, как он подписал клятву верности королю. Ему сказали, что либо он подпишет бумагу, либо потеряет все свое имущество. В тот же день Томас уехал, чтобы примкнуть к войскам под командованием Джорджа Вашингтона.

– Нет, дорогая, не надо. Тут станет очень душно. – Фелисити понимала, что кузина беспокоится за ее невинность. Юной девушке действительно не следовало слушать этот разговор, и при иных обстоятельствах она без колебаний сама закрыла бы дверь. Но только не теперь, ведь совсем рядом беседовали два английских офицера, и она могла надеяться извлечь из их разговора какие-нибудь ценные сведения.

Вспомнив недавнее случайное столкновение, Фелисити рассмеялась, а уже через мгновение поняла, что они с кузиной больше не одни в комнате – в дверях стоял майор Вуд.

– Не желаете ли присоединиться к нам, леди? – спросил он. – Сегодня одному из моих офицеров удалось раздобыть бутылочку хереса. Ваш любимый, миссис Дэвис.

Фелисити подумала, что этот человек мог бы ей даже понравиться, если бы не его преданность монархии. Майор не вмешивался в управление домом, и если не считать настоятельных просьб, чтобы они с Альбиной время от времени ужинали в его компании, никак не влиял на их личную свободу. Фелисити вскоре узнала, что Вуд очень скучает по своей любимой жене, и потому она не могла отказать постояльцу в его единственном требовании.

Но только не сегодня. Ей не хотелось видеть того нового офицера, а тем более проводить время в его обществе. Она не могла бы объяснить почему. Просто считала благоразумным соблюдать дистанцию, пусть даже это стоило бы ее кузине одной из немногочисленных радостей, оставшихся на долю стареющей женщины.

Фелисити увидела краем глаза, что Альвина, весьма неравнодушная к хересу, собралась подниматься с места. Поэтому она поспешила с отказом:

– Благодарим вас, майор, но, я думаю, не сегодня. Я очень устала, так что лучше лягу пораньше, пока не разболелась голова.

– Что ж, в другой раз, – сказал майор Вуд, быстро поклонившись и оставив дам наедине.

– Где твои очки? У тебя всегда болит голова, если ты работаешь без них.

– Прости. Я забыла. – Фелисити и сама удивилась, как она ухитрилась вышивать почти целый час без очков. Ведь невооруженным глазом она едва разбирала что делает.

Альвина вздохнула и встала с места. В спальне ее ждала заветная бутылочка, и едва ли имело смысл затягивать это ожидание. В конце концов, какая еще у нее отрада?

Видя, что его друг возвращается один, Джаред улыбнулся:

– Говорил же я тебе, что она не пойдет.

Как раз в этот момент Фелисити и Альвина выходили из своей гостиной и услышали замечание, которое кому угодно показалось бы возмутительно самоуверенным. Фелисити взяла кузину за руку и, ничего не говоря, решительно направилась к комнате, где сидели офицеры.

– Интересно, и почему же вы решили, что я не приду?

Джаред и майор Вуд немедленно вскочили – в комнату вошли дамы.

– Я думал, вы на меня обижены.

– Разумеется, нет. А вы разве сделали что-нибудь, чтобы меня обидеть, капитан? – спросила Фелисити.

– Я не нарочно.

– Да что случилось? – вмешался майор Вуд, и на его загорелом лбу появились новые складки.

– Ничего. Просто Флаффи сегодня немножко… немножко сильнее пошалил, чем обычно.

Джаред заметил, как ловко она подобрала слова, довольно близкие к истине, но, в то же время, не переходящие границ приличия.

После этого весь вечер, медленно потягивая свой коньяк, Сэм наблюдал за Фелисити, которая, казалось, решила игнорировать его друга. То, что она нарочно не обращает внимания на Джареда, было очевидно. Сэму оставалось лишь теряться в догадках, что же на самом деле между ними произошло.

Под подчеркнуто вежливым разговором чувствовался огонь подавляемых эмоций. Джаред старался казаться абсолютно невинным, что слишком смахивало на театральную маску, тогда как Фелисити стремилась при любой возможности подчеркнуть свое безразличие. При этом оба они, возможно, и не замечали неестественности своего поведения, но Сэм понимал, что страсти накаляются и готовы вот-вот вырваться наружу. Тогда-то он и принял решение: сегодня же вечером отправить Мэри письмо с просьбой немедленно приехать.

Из потайной двери Фелисити вышла в пышно разросшийся сад позади дома. Она редко пользовалась этим ходом, понимая, что рискует выдать секрет, но на этот раз отбросила предосторожности. Сегодня никак нельзя было встречаться с квартировавшими у нее офицерами. Сегодня она не в состоянии застенчиво улыбаться и делать вид, что вес в порядке. После почти целых суток, проведенных подле умирающего, она вынуждена была несколько тяжелейших часов наблюдать в беспомощном отчаянии, как он умирает. Ей требовалось хоть немного времени, чтобы взять себя в руки. Не дай Бог встретить сейчас одного из этих чванливых «красных мундиров», что набились в ее дом, как пчелы в улей. Наверняка она не сдержится, и тогда они почувствуют всю силу ее ненависти.

Если бы ей удалось найти хирурга, может быть, он смог бы помочь раненому. Но такового в городе не было. Все взрослые мужчины покинули Нью-Йорк еще три года назад, после того как исход битвы при Лонг-Айленде подчинил оплот колонистов Британскому Королевству. Правда, врачи в городе оставались, но среди них не было ни единого, кто не являлся бы ярым приверженцем тори, а следовательно, не передал бы ее вместе с умирающим беднягой в руки властей.

Было уже поздно, но почти все окна светились, а постояльцы со своими гостями шумели в гостиной и столовой. Да, пожалуй, она поступила слишком неосмотрительно, решившись покинуть дом через потайной ход. Что, если ее увидят?

Фелисити собралась с духом и из-под укрытия густого кустарника нырнула в теплую лунную ночь. Двигаясь в глубь сада, туда, где стояла уединенная скамейка, она не заметила военного в мундире, скрытого под тенью ветвистого дуба.

Еще раз вернувшись мыслями к человеку, лежавшему в потайной комнате, девушка снова вздохнула. Кем он был? Как его звали? Была ли у него семья? Должно быть, жена его, узнав о потере, горько заплачет…

Джошуа и Брайан, двое ее связных, притащили раненого прошлой ночью, и с тех пор Фелисити почти не отлучалась от него, лишь изредка отходя за свежими бинтами или водой, чтобы напоить страдальца. Теперь, когда все кончилось, она дрожала от усталости. Наверное, ей следовало отправиться в постель. Она так и сделает, вот только дождется Джошуа и Брайана.

Джаред тоже вышел на воздух. Как только он раскурил трубку, мысли его обратились к хозяйке дома. Черт побери, с момента их первой встречи прошел почти целый месяц, а между тем ничего не изменилось. Как ни старался он держаться любезно, леди неизменно избегала его компании.

Раньше у него никогда не возникало проблем с женщинами, так в чем же дело теперь? Почему она не захотела познакомиться с ним поближе? Джаред даже губы поджал – прежде ему ни разу не приходилось добиваться женского внимания.

Попыхивая трубкой, он вдруг заметил сквозь облако дыма нечто такое, что заставило его моргнуть, не веря своим глазам. Неужели та самая женщина, о которой он только что думал, умеет проходить сквозь кирпичные стены?

Ноги сами повели его вслед за ней в темноту сада, и некоторое время ориентиром ему служил только шелест ее платья. Через несколько минут он увидел Фелисити, сидящую на скамье с прикрытыми веками и запрокинутой головой, точно она спала. Темные круги под глазами немного портили нежный цвет ее лица, а хрупкие черты в серебристом свете луны казались более рельефными. Вид у девушки был болезненный, и Джаред вдруг встревожился.

– Чем вы занимались все это время? Как вы себя чувствуете?

Услышав мужской голос, неожиданно донесшийся из темноты, Фелисити быстро вскочила на ноги, но тут же обнаружила, что они ее не держат. Девушка готова была рухнуть на землю, но Джаред бросился к ней на помощь.

Фелисити никогда не жаловалась на физическую слабость или болезненность. На самом деле она была посильнее многих, а уж в патриотическом рвении без труда потягалась бы с любым парнем из колоний. И все же бывают моменты, когда любая женщина нуждается в отдыхе и уюте, и это был как раз такой случай.

На мгновение стало не важно, что ее обнимает британский офицер, который из-за своей преданности ненавистному монарху стал врагом всего, что ей дорого. Только что Фелисити видела смерть человека, и теперь простое прикосновение к кому-нибудь живому было для нее необходимо как воздух, а получив такую возможность, она не могла сдержать слез.

Джаред ощутил, как она расслабилась, прижимаясь к его груди. Он мечтал об этой минуте в течение долгих мучительных недель! Однако это не помешало ему понять, что причина ее внезапной уступчивости совсем не была ответом на его молитвы.

– Сударыня, что с вами? – прошептал он поверх кружевного чепчика и сладко пахнущих локонов.

Только услышав эти слова, Фелисити осознала всю скандальность своего положения. Она еще никогда не стояла с мужчиной так близко, буквально прижимаясь к его телу.

– Извините меня. Я не хотела… – пробормотала она, высвобождаясь из его рук. – Просто вы меня напугали.

– Вы уверены? Вы так слабы…

Фелисити улыбнулась и решила сделать все возможное, чтобы достойно выйти из этой неловкой ситуации.

– В самом деле? – притворно удивилась она. – Должно быть, подвернула лодыжку, когда вставала со скамейки. А вы уж решили, что я слаба.

– Подвернули ногу? Дайте-ка посмотреть, – сказал Джаред, усаживая се на место.

– Ни в коем случае! – запротестовала Фелисити, подумав, что не переживет, если мужчина дотронется до ее ноги.

Джаред улыбнулся, оценив ее скромность, и тут же попытался развеять смущение девушки.

– Не стоит так пугаться, мисс, – сказал он, опускаясь перед ней на колено. – Вы разве забыли, что я доктор?

«Тем более, – подумала она. – Ему довольно одного-единственного взгляда, чтобы обнаружить мою ложь».

– Но я лишь слегка подвернула ногу, – сказала Фелисити неестественно взволнованным тоном. Еще несколько секунд, и она принялась бы умолять его, чтобы он остановился. – Все уже в порядке.

– Вот и хорошо, – ответил Джаред. Склонившись, он поднял ее ногу и поставил на свое крепкое бедро. – Значит, это займет у нас не больше одной минуты.

Своими умелыми тонкими пальцами он обследовал изящную ногу девушки. Хорошему доктору и без освещения было ясно, что лодыжка в полном порядке. Фелисити солгала, и поначалу Джаред никак не мог понять почему. Но вскоре улыбка заиграла на его лице. Все ясно, ведь она – настоящая леди, а леди не может рисковать репутацией, прямо признаваясь в своих тайных желаниях. Как и сотни ей подобных, она просто играет с ним. Возможно, в улыбках, адресованных ему, не больше кокетства, чем в тех, которыми она награждает остальных офицеров, но уж теперь-то он отлично понял, что леди заинтересовал именно он.

– Я не нахожу никаких повреждений.

– Я же сказала вам, что лишь слегка оступилась, – чуть слышно промолвила Фелисити, не в состоянии унять дрожь в голосе. Хорошо еще, что было темно и он не видел, как она покраснела.

– Болит? – спросил Джаред, легонько поворачивая ее ступню.

– Нет, уже не болит.

– Вас проводить в дом? Я могу даже отнести вас на руках.

– Не стоит, я уверена, что дойду сама.

– Это займет не больше минуты, и с такой легкой ношей я…

Фелисити прервала его:

– Дело в том, капитан Уокер, что я вышла сюда, чтобы побыть немного одной.

Джаред насупился. Нет, эта дамочка совершенно сбила его с толку. Он уже не сомневался в ее намерениях, как вдруг она по неизвестной причине передумала.

Джаред принялся шарить по земле, полагаясь в этой темноте только на осязание.

– Что вы делаете?

– Ищу трубку.

– Здесь? Сейчас?

– Но я ведь здесь ее обронил. Где бы вы хотели, чтобы я разыскивал ее?

Фелисити чуть не сказала: «В Китае», но в последний момент удержалась. Не стоило вселять в этого капитана лишние подозрения.

Тут она вздохнула, поняв, что напрасно так волнуется. Если Брайан или Джошуа пришли раньше обычного, то непременно услышали их беседу и исчезли.

Сама Фелисити даже не заметила своего вздоха, но Джаред не пропустил его мимо ушей и, не спросив разрешения, присел рядом с ней:

– И все-таки что-то у вас случилось. Почему вы такая уставшая?

– Уже поздно.

Джаред с пониманием кивнул. Действительно, здоровье у некоторых женщин намного деликатнее, чем у остальных.

– Вам надо лечь в постель.

– Так я и сделаю. Вы уже нашли свою трубку?

Джаред улыбнулся и похлопал себя по карману.

– Можете покурить, я не возражаю, – сказала Фелисити, – табачный дым напоминает мне об отце.

Джаред полез за кисетом.

– И где же он теперь?

– На Мартинике.

– А почему вы к нему не поехали?

– Я хотела, но отец настоял на том, чтобы я осталась дома. Учитывая, что идет война, он счел это путешествие слишком опасным.

Они немного посидели в молчании, лишь Джаред время от времени попыхивал трубкой. Он из последних сил напрягал мозги, придумывая хоть какую-нибудь тему для разговора.

– Тут очень красиво, правда?

Фелисити кивнула.

– И ночь теплая.

Она опять кивнула.

Вдруг, глядя на нее сквозь дым, капитан рассмеялся:

– Представьте, а я вас видел позади дома. Мне показалось, что вы вышли прямо из стены.

– Как? – неожиданно для самой себя воскликнула Фелисити и почувствовала, что сердце ее бешено забилось. Так вот почему он тут? Неужели он добивался позволения остаться рядом с ней, чтобы выведать ее тайну?

– Я говорю, было такое впечатление, будто бы вы прошли сквозь стену. Должно быть, это из-за дыма. – Джаред снова усмехнулся своей дурацкой фантазии. – А представляете, каково это, уметь проходить сквозь камень?

– Знаете, я, кажется, никогда не думала об этом.

– Неужели в детстве вас ни разу не запирали в комнате?

– Ну, наверное, запирали. – Фелисити сама не понимала, что говорит.

– Ну вот. А ведь в подобных случаях так хочется покинуть свою темницу, да еще чтобы родители ничего не узнали, правда? И как же иначе избавиться от наказания, если не умеешь проходить сквозь стены?

Фелисити перевела дух. Теперь-то она понимала, что проявила излишнюю подозрительность. Она с облегчением рассмеялась, осознав, что у британского капитана нет ключа к ее тайне.

– Но прошло уже столько времени с тех пор, когда я была ребенком.

Джаред пристально посмотрел на нее, а потом сказал:

– Не так уж и много. А можно еще раз?

– Что именно? Стать ребенком?

Он улыбнулся и почти незаметно придвинулся к ней:

– Нет. Рассмеяться.

Фелисити не могла поверить выражению его глаз. Они были совершенно темными и удивительно притягательными. Она встряхнула головой. Нет, только не притягательными! Может, на него и приятно смотреть, но ведь он англичанин. И этот единственный факт перечеркивал все его обаяние, всю симпатию, которая могла бы зародиться в ее душе к этому человеку.

– Нет? Но почему? – удивленно спросил Джаред. Фелисити не сразу поняла, о чем он говорит, но уже в следующий миг осознала, что он принял движение головы за ответ на свой вопрос, а не на ее собственные, не высказанные вслух мысли.

– Вы же не сказали ничего смешного. Над чем же мне смеяться?

– Вы могли бы смеяться уже потому, что вы хорошенькая девушка, а красавицы всегда должны быть веселы.

Фелисити бросила на него предупреждающий взгляд и пересела подальше, к краю скамейки.

– Ну ладно. Но как насчет того, чтобы посмеяться просто счастью земного существования?

– Думаю, это не слишком-то уместно.

– Но почему?

– Потому что как раз в этот момент так много людей страдают и терпят лишения.

Джаред кивнул:

– Вы правы. – С минуту он подумал, а потом сказал: – Но положим, я расскажу вам смешную историю. Тогда вы развеселитесь?

Фелисити усмехнулась – так он был нетерпелив и настырен. Этот взрослый мужчина на глазах превращался в ребенка. Прожив почти три года под одной крышей с британскими военными, она до сих пор и не подозревала, что англичанин может оказаться таким обаятельным собеседником.

– Это мне, пожалуй, по силам, – ответила она.

Джаред улыбнулся и наклонился ближе, словно собираясь рассказывать по секрету. Фелисити никак не могла побороть свое недоверие и потому снова отодвинулась на край скамьи.

– Вы знаете старшего сержанта Симпсона?

Фелисити кивнула.

– Так вот, похоже, что этого уважаемого офицера не слишком-то жалуют. Во всяком случае, его подчиненные.

Фелисити улыбнулась, ожидая продолжения. В этот миг Джаред, кажется, потерял нить своего рассказа, засмотревшись на ее губы, и девушка решила подтолкнуть его вопросом:

– Ну и что же?

Это чуть не погубило Джареда. Ее дыхание ласково коснулось его лица, и с того момента он не мог больше думать ни о чем, кроме одного: ему хотелось прижаться губами к ее губам и вкусить эту сладость. Только после определенных усилий он сумел привести мысли в порядок.

– И что? Ах да! И тогда один или даже двое из тех несчастливцев, кому довелось служить под его началом, решили, что сержанту следует немного подправить цвет лица.

Глаза Фелисити округлились от удивления.

– Да что вы? Мне он и так кажется слишком колоритным. И нос, и щеки у него всегда такие красные…

– Нет, это не тот колер. Они решили, что ему пойдет загар, причем такой, чтобы напоминал негритянский.

Видя, что Джаред уже с трудом сдерживает смех, Фелисити прикусила губу, пытаясь подавить улыбку.

– И что же они сделали?

– Дождались, когда он уснет, а потом натерли ему лицо ваксой для сапог, вдобавок написав на лбу неприличное слово.

Фелисити рассмеялась:

– Ну это просто ужасно, не правда ли?

Джаред улыбнулся, потому что добился своей цели.

– Конечно, ужасно, если бы это было правдой.

Она снова расхохоталась:

– Так вы все придумали?

Джаред гордо кивнул:

– От начала и до конца.

– Но для чего?

– Я никак не мог вспомнить ничего правдивого и веселого, а мне необходимо было еще раз услышать, как вы смеетесь.

Фелисити дотронулась до его плеча:

– Ну как вам не стыдно! Ведь теперь я не смогу смотреть на сержанта Симпсона без улыбки.

– Он не станет возражать. Любому мужчине понравится, как вы улыбаетесь. А знаете, что еще нравится мужчинам?

Фелисити насторожилась, услышав в его голосе внезапно появившуюся хрипотцу, и немедленно встала со скамейки.

– Однако уже поздно, – сказала она. – Я должна идти.

Джаред встал у нее на пути.

– Признайтесь, а вы уж подумали, что мужчинам нравится целоваться с молоденькими девушками? – спросил он.

От: неожиданности Фелисити поперхнулась.

– Нет. Я знала, что вы не сможете сказать такую непристойность.

– Значит, я не смогу сказать, что хочу вас поцеловать?

– Во всяком случае, я сомневаюсь в этом. Ведь вы же джентльмен.

– А разве джентльмены не целуются?

– Ну, уж конечно, не с дамами, с которыми они едва знакомы. Спокойной ночи, капитан.

Джаред улыбнулся, глядя, как Фелисити удаляется в сторону дома. Разумеется, ему понадобится некоторое время, чтобы добиться ее, но он был уверен в конечном результате. Все, что тут требовалось, это немного убеждения, и очень скоро эта маленькая ледышка непременно растает, а затем и воспламенится в его руках.