Очень долгое путешествие, или Инь и Ян. Сердце Мира (СИ)

ПУСТОШИ. На каждую хитрую задницу

В нос ударил ядрёный аммиачный дух, я судорожно вдохнула, и под спиной образовалась опора из рук.

— Ну наконец-то, — проворчал Иорвет, приподнимая мне плечи и подкладывая под голову мешок с вещами. — Неплохо он тебя приложил.

— Что произошло? Что это? — я ничего не соображала, но взгляд зацепился за флакончик в соломенной оплётке, который эльф держал в руке.

— Сразу видно, что ты никогда не носила корсета… Соль оленьих рогов, — ответил Иорвет. — Нужнейшая вещь при дворе, да и в лесу, как видишь, помогает. Накера в себя привести или вот тебя.

Голова кружилась, тошнило. Только-только начало светать. На затылке я нащупала крупную саднящую шишку.

— Постой-ка, — прошептала я.

На груди не ощущалось привычной тяжести медальона. Я судорожно сунула руку за шиворот — на моей шее не осталось ни единой цепочки.

Меня охватил ужас — какая же феноменальная дура! Как можно было так попасться!

— Он украл розу! — взвизгнула я. — И мой медальон! И… и… и эта сволочь сбежала!

— Далеко не убежит, vatt’ghern, — вопреки ожиданиям спокойно произнёс Иорвет и поднёс к моим губам флягу с водой. — Как рассветёт, найдём его, приходи в себя.

Мы налегке пробирались через лес. Вещи спрятали недалеко от стоянки, подвесив на дереве. Я сгорала со стыда. Единственное, чем я могла гордиться в этой ситуации, так это крепким черепом: удар поленом по голове хоть и лишил меня сознания, но с помощью Иорвета и эликсиров через час я уже более или менее пришла в себя. Да и то, может, это была не моя заслуга, а шляпы, смягчившей удар. Во всём же остальном я проявила непростительную безалаберность. В отличие от Иорвета — тот не спеша искал на земле след каблука Хонзы, на котором прозорливый скоя'таэль ещё в деревне, пока жрец спал, вырезал сбоку ножом треугольную выемку.

— Это я во всём виновата, — не в силах больше молча переносить чувство вины, сказала я Иорвету. — Я не уследила за Хонзой.

— Я был идиотом не лучше тебя. А ведь я знал, что рано или поздно так и будет. Но не смог проснуться вовремя. Кошмары… — добавил он тихо.

По следу каблука с отметиной мы пришли к краю вчерашнего леса. След вёл вдоль опушки, ныряя в овраги и появляясь с другой стороны.

— Тут он побежал, — вдруг сказал Иорвет.

В траве я заметила выброшенную пустую бутылку. Мы перелезли через поваленные стволы, с острого сучка эльф снял обрывок коричневой материи. Путь преграждал глубокий овраг, уходящий клином в лес. Иорвет склонился над его краем — на дне виднелось почти неразличимое на фоне земли тело в бурой рясе.

Мы спустились по крутому склону с торчащими, словно оголённая арматура, кривыми корнями. Хонза лежал полубоком, голова была откинута так далеко назад, что стало очевидно, что у него сломана шея. Выпученные остекленевшие глаза буквально вылезали из орбит и расфокусированно смотрели в сторону леса. Челюсть отвисла, открывая ощерившийся рот.

— В этот раз, жрец, ты взял то, что твоей удаче не понравилось, — с мрачным удовлетворением произнёс Иорвет, отвернув воротник мантии Хонзы. — У этой розы иное Предназначение.

Я принялась стаскивать с шеи трупа свои цепочки. Ведьмачий медальон, амулет Саскии, роза Аэлирэнн, моё обручальное кольцо — всё было на месте. Я выдохнула с облегчением. Мне ужасно захотелось пнуть тело несчастного Хонзы, но я тут же устыдилась этой мысли.

— Нужно проверить ещё кое-что, — сказал Иорвет и принялся методично обыскивать жреца.

Первой он нашёл коробочку с волшебной стрелкой, усмехнулся и сунул добычу в карман. Потом вытряхнул и тщательно просмотрел содержимое сумки.

— Что ты ищешь? — спросила я.

— Он должен быть здесь, — пробормотал Иорвет, — других вариантов не может быть.

— Кто?

Эльф не ответил и, вновь вернувшись к трупу, стал ощупывать ткань рясы. Перешёл к ногам, стянув с Хонзы сапоги.

— Yeá! — торжествующе воскликнул он и вытряхнул из левого голенища небольшую металлическую фигурку в форме змеи. — Давай руку!

Задержав дыхание и не смея надеяться на спасение, я протянула ему руку с браслетом. Иорвет перехватил её поудобнее, прижал к груди и аккуратно приложил к пластинам ключ. Сдвинул, провернул так, что тело ключа совпало с узором на браслете, а изогнутый змеиный хвост упёрся в паз на торце. Нажал. С металлическим щелчком браслет раскрылся.

— Йе-е! — я, наконец, задышала, рассмеялась и, вскочив на ноги, выпустила в небо струю огня.

Счастье настолько переполнило меня, что в следующий миг из глаз брызнули слезы.

— Тебя не поймёшь, vatt’ghern, — произнёс Иорвет и улыбнулся, как умел только он.

Мы возвращались к спрятанным вещам.

— Иорвет, ну расскажи же! — мне было так хорошо, что хотелось петь. — Как ты понял про ключ?

На лице эльфа появилось невыносимо высокомерное выражение, но я готова была простить ему всё на свете за спасение от двимерита. Грудь распирало от радости, и до дрожи в руках хотелось обнять его, но нельзя было этого делать, никак нельзя.

— Хонза задурил тебе голову, но не мне, — нравоучительно проговорил он.

Я закатила глаза.

— И?

— Волшебная стрелка — раз. И мы не нашли ключа в деревне — два.

Иорвет каверзно улыбнулся и прибавил шагу.

— Погоди! И что?

— Я не верил в то, что ни у кого в деревне нет ключа. Но тогда, ночью после пожара, я не нашёл его в карманах жреца и решил, что ключ где-то в сараях или в вещах вождей. Там его не оказалось, а значит Хонза всё это время нам лгал.

— А что со стрелкой? Она, кстати, называется компас.

— Он говорил, что стрелка указывает на север. Но когда я взял её в руки, то заметил, что она указывала на юг.

Я задумалась. Вот, значит, куда исчез тогда Хонза…

— Он перевернул картинку под стрелкой!

— Да. Он никогда не хотел в Зерриканию, он хотел с нашей помощью выбраться обратно на север до врат Сольвейг и точно так же сбежать.

— Получается, что по его компасу мы должны были идти на север, но для нас компас бы указывал на юг!

— Да, но я перевернул картинку обратно и сдвинул крышку, чтобы он не заметил. Глупый жрец без своей стрелки не мог отличить юг от севера. Поэтому-то он так переполошился, когда мы дошли до леса аминорнов. Он-то думал, что мы уже на выходе с Пустошей.

— Вот же он хитрая змея!

— Недостаточно хитрая, — Иорвет улыбнулся, точно кот на солнышке.

— Всё это время ключ был у него… Почему Хонза не отдал его до ритуала?

— Он боялся, что мы сбежим и бросим его. Впрочем, мы бы так и сделали, — подумав, добавил эльф. — А потом, в браслете тебя проще застать врасплох, когда ему пришло бы время бежать. И это у него получилось.

— Хорошо, что он вообще не выкинул ключ, — проговорила я.

— Он ничего не выкидывал, ты же помнишь, его удача.

— Но почему ты не заставил его отдать ключ ещё там, в деревне, раз понял, что он у него? — спросила я и кровожадно добавила: — Или, хотя бы, не шепнул про это мне!

Иорвет опять надменно улыбнулся.

— Во-первых, жрец действительно мог бы быть нам полезен, а мне не хотелось раскрывать своих планов раньше времени. А потом, ты же хотела тренировок — вот и получила, и без ведьмачьей шелухи.

— Ах ты! Да чтоб тебя! — я задохнулась от возмущения, глядя в смеющееся лицо эльфа.

«Нет, — решила я, — всё-таки это совершенно невозможно терпеть, и будь, что будет!». Я быстро шагнула вперёд, обхватила его и прижала к себе.

— Хоть ты и хитрая лисица, но всё равно спасибо, Иорвет, — сказала я.

Эльф замер, под моим ухом стучало его сердце. Зря я это сделала.

— Foilé beanna, — прошептал он и сделал то, чего я совершенно не ожидала — обнял меня в ответ.

*Безумная женщина*

«Это тебя не поймёшь», — подумала я.

Моё прекрасное настроение теперь было ничем не перешибить. Казалось бы — я вернулась ровно в то состояние, что и была до знакомства с племенем тростниковых людей, однако тогда я изнывала от тоски, а теперь душа пела. Я и не подозревала, насколько важной частью меня стали приобретённые ведьмачьи способности.

Мы забрали вещи с места ночёвки и снова направились к лесу аминорнов.

— Хонза не зря боялся этих разумных деревьев, — рассуждала я. — На теле у него не было никаких следов насилия. Что-то его испугало, он побежал, оступился в темноте и сломал в овраге шею.

— Вопрос в том, что именно его испугало. Следов животных и нечисти я рядом не видел.

Вдали показалась опушка леса. Толстые бугристые стволы стояли тесно и прямо, кроны деревьев сплелись в сплошной шатёр.

— Он говорил, что аминорны залезают в головы и достают самые глубинные страхи, — рассуждала я. — И это похоже на правду…

Иорвет недоверчиво хмыкнул. Поколебавшись, я продолжила:

— Нет, честно, всё сходится! Ты сказал, что не смог проснуться из-за кошмаров. Хонза, каким бы прохвостом ни был, а на воображение пожаловаться точно не мог. Он бы не испугался никаких других чудовищ так, как своих собственных! А я…

— Что ты? — Иорвет заинтересовался.

— Э-э-э… — я уже пожалела о том, что проговорилась.

— Чего боялась ты, ведьмачка? — вкрадчиво спросил эльф.

— Что мы не снимем браслет и ты бросишь меня в этих Пустошах за ненадобностью, — тихо ответила я.

Иорвет остановился как вкопанный, его лицо вспыхнуло обидой и гневом.

— Мне вот интересно, у всех ли dh’oine головы набиты таким дерьмом или только у тебя? — процедил он.

— Нормальным дерьмом у меня голова набита! — сердито воскликнула я. — Я тебе толкую, что всем нам из-за этих деревьев в головы страхи полезли.

— Да понял я, — с досадой ответил Иорвет, махнул рукой и пошёл вперёд. — Вспоминай сказки.