Один удар

Глава 12

— Ваше Величество! — раздалось восклицание в этот момент и в темном коридоре, громко бряцая оружием и амуницией, спешно появилась четверка стражников и какой-то хмырь в светлой придворной ливрее, с перепуганным лицом — Ваше… ох, вот Вы где!

И человек склонился в глубоком поклоне, в тандеме с замершей по выправке стражей. За моей спиной зычно клацнул каблуками разом выпрямившийся Рон. И лишь я осталась стоять почти вплотную к временному монарху, испуганно таращась ему прямо в глаза.

— Почему отсутствовал караул у выхода? — едва слышным ледяным голосом уточнил регент, так и не отводя тяжелого взора от моих перепуганных глаз, и медленно оторвал ладонь от горящей щеки, роняя ее вдоль тела.

— А… они… то есть, была смена караула и…

— Оба наряда на гаупвахту — не теряя льда, обронил Никай — Провести допрос с пристрастием и в дисбат.

— Слушаюсь, Ваше Величество, — хрипло заикнувшись, отрапортовал придворный, бросая кивок головы за спину.

— Так точно, Ваше Величество! — щелкнули каблуками двое из стражников и тут же развернулись, спешно возвращаясь в недра дворца.

— Теперь ты, — с теми же интонациями, продолжил регент.

Я замерла. От этого чрезмерно ровного тона у меня по спине заструился ледяной пот. Глаза цвета металла с каким-то нездоровым, препарирующим интересом вдумчиво прошлись по мне от макушки до кончиков сапог и обратно. В уголках жестких губ незримо затаилась нехорошая усмешка и мужчина чуть выше поднял квадратный подбородок, с непередаваемым фамильным высокомерием придавливая меня к месту тяжелым взглядом.

Сглотнув, я сделала попытку отступить на шаг. Но едва успела отодвинуться на сантиметр, как мужская рука на моем локте сильно сжалась, вполне определенно обозначая тщетность маневра.

— Я… — едва слышно пискнула я, но была тут же перебита безэмоционально глухим голосом Никая.

— Молчать, — сухо оборвал меня регент — Как интересно, — совершенно уже другим, подозрительно спокойным голосом процедил он — Далай, леди не знает, что в крыле участников есть купальня?

— Я… Я прослежу, чтобы леди показали горячий бассейн — бросив на меня испуганно-любопытный взгляд, снова поклонился слуга.

— Я знаю, где купальня! — возмутилась я, резко дергая рукой, но вырваться так и не смогла.

— А почему не пользуетесь? — с пренебрежением в голосе, безразлично уточнил мужчина — Не умеете? Далай! Направь к леди купальщиц. И прачку.

Я надрывно задышала, с силой сжимая и разжимая кулаки и со стыдом ощущая, как щеки заливает пунцовый румянец.

«Держись, Лея! Только держись!»-тщетно успокаивала себя я — «Этот самодур ведь реально и казнить может! Они все в семье видимо такие, с прибабахом!»

— Конечно, Ваше Величество! — подобострастно поклонился придворный и вежливо кивнул мне — Леди?

Я снова несколько раз глубоко вздохнула и, с усилием сохраняя на лице гордо — презрительное выражение, попыталась развернуться следом за слугой, когда руку сжали еще сильнее ( черт! Очередные синяки останутся! Будто мне их и так мало!).

— Стоять, — прервал мою попытку сбежать Никай — Что Вы искали здесь?

— Уже неважно, — огрызнулась я, в тысячный наверное раз, дергая рукой — Можно я пойду?

— Куда? — недобро прищурился Никай.

— В баню! — хмыкнула я.

— Что?! — неверяще прошипел регент.

— Что-что? В баню, говорю пойду! Выполнять Ваше волеизъявление, так сказать. Вы же сами меня туда послали.

— Послал — согласился мужчина — Но, сперва, мы все-таки решим некоторые вопросы. Итак, леди Лея, что Вы забыли в центральном крыле?

— Эм… Случайной забрела?-не сильно уверенно, выдавила я.

— Нет, — абсолютно не стал заморачиваться словесными играми регент — Вы ворвались в коридор с угрозами расправы. Итак, кому были адресованы это слова?

Я молчала, буквально спиной ощущая полные укора и тоскливой обречённости взгляды Рона. Но сопровождающий благоразумно помалкивал, не нарываясь на королевский гнев. И выкручиваться предстояло мне одной. Вот только ни одной умной мысли, как на зло, в голове даже близко не было.

— Ну что, леди Лея? — вкрадчиво уточнил регент, чуть сильнее сжимая мою руку и… неожиданно проходясь по ней большим пальцем, чуть поглаживая напряженную кожу сквозь ткань рукава — Ответа не будет? Мне довольствоваться собственными домыслами? Смею Вас уверить, что они крайне невеселые. Лично я собираюсь заподозрить Вас в государственной измене и попытке убийства регента государства.

— Что?! — возмутилась я настолько, что даже перестала дрожать, трястись и недоуменно посмотрела прямо в его насмешливые, умные глаза — Вас?! Почему Вас-то? Вы не слишком ли большого мнения о себе?

— Вот как? — чуть улыбнулся Никай — Отчего же? Настолько не нравлюсь?

— Не логично, — надулась я — Когда сильно не нравятся, убийство как раз вполне оправданно.

— Значит, получается, наоборот? — хитро прищурился регент.

— Ничего такого не получается! — ужаснулась я, не понимая, как меня только что умудрились обвинить в этаком преследовании с целью домогательства — Я вообще не Вас искала.

— Не меня, а…? — вскинул брови Никай.

И я снова замолчала, краснея уже, кажется, аж в оттенки лилового. Еще чуть-чуть, и на щеках вены лопнут! Лицо так отчаянно горело, что перспектива принудительного купания даже стала как-то скорее приятна. Тем более, что тем самым предполагалось прекращение этого неприятного разговора.

— Опять молчите? — наигранно огорченно произнес тем временем регент — Ну, давайте вместе подумаем. Кто же мог Вас вывести из себя настолько, чтобы Вы, пренебрегая возможным наказанием, ринулись исполнять угрозу расправы… Хм… Может тот сын вождя вермесов? Как его… Сарадал! Он же придумал это неприятное прозвище.

— Нет конечно! — фыркнула я — Подумаешь, придумал… Да никто уже так и не называет даже!

— Нет? Ну... Тогда наш эксцентричный господин Муру? Комментатор игр. Он иногда, знаете ли, слишком увлекается…

— Он то при чем? — опешила я — Нет, конечно!

— Снова нет? Итак... Не Сарадал, не Муру и даже не я, что особенно обидно… Далай, может ты? Признавайся!

— Этого просто не может быть, Ваше Величество! — поклонился придворный — Мы с леди впервые встретились сейчас, на Ваших глазах. Я бы просто не успел настолько обидеть ее.

— Ну, тогда увы, леди! Остается всего один вариант — и регент уже совсем без улыбки прямо взглянул на меня — Все-таки измена? Ведь Вы спешили с покушением на…

— Не с покушением! — не дала вслух произнести я при свидетелях ужасающую фразу, громко и откровенно хамски прерывая временного монарха — И совсем даже не с покушением! Чего сразу с покушением-то?! А что, других причин у девушки быть не может?

— И какие же причины были у Вас? — холодно ухмыльнулся Никай.

— Ну… не знаю даже… может… может он мне нравится? Да…

Мужчина удивленно моргнул и как-то по-особенному всмотрелся в мое лицо:

— Ну нет… — покачал он головой.

— Ну да! — обиделась я — Что? Сердцу не прикажешь!

— Киран?!

— А что? — удивилась я — Он красивый такой... Сильный, опять же... Искрометный, чтоб ему... Затейник, сук...кхм. В общем, мужик, что надо.

Регент как-то ранимо и грустно осмотрелся вокруг и снова недоверчиво воззрился мне в глаза:

— И Вы прямо вот бежали по коридору, сыпля угрозами чтобы…. кинуться ему на шею, надо полагать?! Странная стратегия, чтобы добиться расположения мужчины, смею заметить.

— Как умею, так и добиваюсь, — огрызнулась я, вырывая-таки наконец напрочь измятую руку у захватчика — А что не так?

Никай замолчал, так и глядя на меня, неуютно мнущуюся пред его массивной фигурой и потирающую отдавленное напрочь плечо.

Минуты текли за минутами. В коридоре было темно и тихо. Придворный даже не пытался привлечь к себе внимания, весьма талантливо изображая мраморное изваяние. Двое стражников стояли по струнке, не колыхаясь на сквозняке. За спиной тихо дышал полностью солидарный с ними в позе Рон. И только я то меняла опорную ногу, то скрещивала руки на груди, то снова роняла их вдоль тела, чтобы миг спустя уже заняться рассматриванием пальцев и громким шмыганием.

— Ну, допустим — наконец, бесконечное количество мгновений спустя, нехотя произнес Никай — Допустим, леди, я Вам поверю.

— А зачем мне врать? — буркнула я.

— Да. И правда... Мотивы… — задумчиво, словно сам себе проговорил регент — Но, пока, остановимся на этом варианте. Итак, Вы утверждаете, что неожиданно воспылали страстью к моему брату, Кирану. Я правильно Вас понял?

— Ну, не назвала бы это именно страстью… — протянула я, морщась.

— И мчались, подобно коршуну… его завоевывать?

— Зачем же еще, — в ужасе от самой себя, прикрывая глаза, хрипло прокаркала я — Не убивать же, в конце-концов…

— Интересно как… я бы даже сказал, очень неожиданно… Но, возможно, что… — и мужчина снова замер, улетая взглядом куда-то далеко — Хорошо! — наконец, отмер он — Далай!

— Я здесь, Ваше Величество! — тут же подобострастной змеей изогнулся к регенту слуга.

— Отправь к леди Лее лучших мастериц отбора. Парикмахера, массажиста, фей зелий красоты… в общем, всех! И портниху.

— Будет сделано, Ваше Величество!

— Передай всем, что это мое личное распоряжение, ясно? И поторопитесь. Леди должна быть готова к сегодняшнему ужину.

— Что?! Зачем это?! — пискнула я, в испуге отступая спиной — Не надо мне никого? Что за шутки опять? Это все мне зачем?

— От Вас смердит, — непонятно зачем, резюмировал Никай — Волосы подобны вороньему гнезду. Ваша одежда пропитана всеми возможными жидкостями. В таком виде Вы просто не можете явиться на ужин.

— Так и не надо! — всплеснула руками я — Ну какой ужин? Зачем?

— Скажем… я неожиданно решил помочь Вам завоевать интерес и, чего уж мелочиться, возможно даже исключительное расположение моего брата — обливая меня каким-то пугающе торжествующим недобрым взглядом, соизволил обронить Никай.

— За… зачем это Вам? — автоматически прихватила я ладонью собственное горло — Не стоит…

— Стоит, леди, — хмыкнул регент и добавил с явным предостережением в голосе — И не смейте меня разочаровывать. Уверен, Вы сделаете все, чтобы оправдать мое высокое доверие и ни в коем случае не опозориться за столом в качестве моей личной гостьи.

— А… а если я не хочу? — тихо спросила я.

— Тогда, наверное, я все-таки вспомню о своих первоначальных выводах. И применю определенные методы дознания — вкрадчивой змеей, прошипел Никай, показательно проведя длинными пальцами по красному следу от моей ладони на своей щеке, и добавил — И уж мои методы отнюдь не будут сомнительными.

...

«Почему?! Почему книга допускает такое вопиющее попрание сюжета? Где, спрашивается все эти «Ты не ты» и попытки меня убить раньше времени, которыми так щедро одаривала эта эпистолярная гадина, когда я всего-то вопросы не те задавала? Отчего теперь все не так?!» — собственно, это были, практически, единственные мысли, которые меня занимали последние три часа, в ходе которых меня от всей души мучали и терзали специально для этого присланные специалисты прикладной косметологии.

«Не было ничего похожего в этом романе! И близко не было!» — страдала я под неутомимыми руками сразу двух массажисток — «Откуда этот резкий переход из роли эпического трупа в статус… черт, я даже не знаю, в статус кого!»

Ну, конечно же, никто ответа мне не дал. Да и с чего бы? Никто и раньше меня терпеливым ликбезом не радовал. Было бы с чего и начинать…

Тем временем, экзекуция приняла более трагичный характер.

— А-ааа! — орала я так, как не орала до этого, придавленная пятисоткилограмовым монстром — А-аааа! Отпустите! Оставьте меня! Дайте дух перевести!

— Терпите, леди! Это приказ Его Величества Регента!

— Изувер, садист и сатрап ваш регент! Сука, больно-то как! Чтоб его так же и на тех же местах…

— Леди, успокойтесь, прошу Вас! Вы говорите ужасные вещи. За это могут и казнить!

— О, да?! Скорее бы! А-ааа! Умирать не так больно! Господи, я уж забыла, что это за ад…

— Судя по тому, что я вижу, леди, Вы не могли об этом забыть. Нельзя забыть то, чего никогда не знал — обижено буркнула мастер по депиляции и резко дернула полоску сахарной пасты.

— А-ааа! — вместо ответа заорала я, обливаясь холодным потом и дыша, как рожающая выдра — Мать моя… Господи… Когда?! Когда... когда в этом мире придумают лазерную эпиляцию?! Что… что ты делаешь?! Там-то зачем мазать? Это место точно на ужине никто не увидит! Отойди! Убери от меня руки!

— Его Величество сказал, что мы должны подготовить Вас по полной программе — уперто поджала губы злыдня.

— А за подснежниками зимой он вам сходить не сказал? — смаргивая слезы, простонала я.

— Это Вы к чему? — подозрительно прищурилась женщина.

— К тому, что приказы приказами, но нужно же и свою голову иметь, — кряхтя от боли, отозвалась я, сползая с кушетки — Он же все равно не узнает, продипилировали меня «там» или нет! Смысл меня мучать было?

— Думать о смысле не моя обязанность — фыркнула экзекуторша — Мое дело простое: мне приказали — я дернула!

— Ага… а о последствиях думать тоже не Ваше дело? А если я, к примеру, не сдержусь? Врежу больно? А то и прирежу ненароком? Я-ж Вам не нежная участница отбора. Я с игр, все-таки!

— Какими будут последствия покажет только время — вдруг, философски молвила тетка — Важен лишь итог. Если в итоге все складывается как планировалось, то все остальное не имеет значения.

— Чего?! — аж замерла я, ошеломленно глядя на мастера эпиляции — Что Вы сказали?!

— Я? Ничего — пожала плечами та — Говорю, лягте обратно. Нужно розовым маслом все смазать от раздражения и воспаления.

— Ничего значит… — подозрительно прищурилась я и, вдруг, шире распахнула глаза, застигнутая осознанием.

«Точно! Вот почему книга не реагирует на этакие отступления от сюжета! Она о них попросту не знает! В тексте вообще ничего про этот период написано не было. То есть, можно предположить, что творилось что угодно. И, значит, тексту оно не противоречит! И если к моменту финала игр я все-таки окажусь лицом к ужасному лицу Кирана Бесноватого, готовая героически помереть во цвете лет, то остальное на мое усмотрение!»

— Ох ты-ж черт… — простонала я, обреченно падая обратно на кушетку и прикрывая глаза рукой — И что теперь делать, а? Я вот совершенно всего этого не планировала…

— А что плохого происходит? — насмешливо поинтересовалась женщина — Вот на ужин Вас позвали. Отмыли, одели. Сейчас причешут да накрасят. Со мной бы что такое хоть раз произошло.

Отвечать не стала. Вместо этого опять погрузилась в собственные мысли о несправедливости бытия в целом, и своей нелегкой судьбе в частности.

Как же быстро и непредсказуемо сюжет тут меняется! Изначально, моя условно мертвая героиня на играх не отсвечивала. Потому как после ее смерти никто особо и не убивался. Ну, разве что кроме сестры, быстро прикатившей за бренным телом наследницы и, собственно, самого Второго лика Империи — Тахиба. Ни Киран, ни его братец никак в тексте смерть принцессы не откомментировали, иначе как недоумением, удивлением и приличиствующими положению трупа сожалениями, вовремя отправленными в Империю Сильфер. И тут либо они так хорошо играли роль совершенно ни к чему не причастных лиц, либо реально иначе как зрительно с героиней и не пересекались. А что теперь?

Об этом я и думала, пока меня тщательнейшим образом причесывали, укладывая темные локоны изящной волной, мягко выходящей из-под уложенной короной хитро плетеной косы. Те же мысли занимали меня и пока я послушно облачалась в легкое, тонкое, сине-фиолетовое платье в греческом стиле, перехваченное под грудью тонким золотым ремешком. Об этом размышляла и когда мои отдипелированные и отпедикюренные ноги обвивали золотистыми ремешками высоких сандалий.

И думала бы свои тяжелые мысли дальше, если бы, совершенно неожиданно не осознала, что передо мной уже гостеприимно распахнули резные двери и мягко, но настойчиво втолкнули внутрь огромной светлой залы, тонущий в ярком свете многократно отраженных от зеркальных мозаик светильников, пускающих радужные блики по белому мрамору пола, гладким поверхностям высоких колонн и золотым вензелям сложной лепнины.

Я поражено замерла, обводя восторженным взглядом сияющую роскошь интерьера и, потому, не сразу заметила, как прямо напротив меня медленно начал подниматься из-за стола мужчина, облачный в золотисто-белоснежный камзол, украшенный сверкающими эполетами и драгоценными искрами пуговиц. На высоком лбу резко обозначились хмурые складки. Тяжелые брови опустились вниз, резко сходясь над переносицей.

Жесткая линия губ сжалась в ровную полосу. И не тратя времени на экивоки, Киран Четвертый грубо произнес:

— Что она здесь делает?

Вот сейчас, оглядываясь назад, я бы не могла с точной уверенностью уже сказать, что именно эта королевская наглость, граничащая с откровенным хамством и стала той самой реперной точкой моего кипения. Думается, все начало накапливаться во мне гораздо раньше и здесь, в кричащем роскошью бело-золотом зале, всего лишь ожидаемо вылилось наружу, как попытка моей нервной системы сбросить излишне долгое напряжение.

Но именно в тот момент, глядя в пылающие праведным возмущением ртутные глаза Кирана Четвертого, любуясь на брезгливо-пренебрежительную линию губ и отмечая подергивание крыльев породистого носа, я вполне определенно отметила, как упала на мои кипящие переизбытком событий и эмоций мозги та самая последняя капля неадекватности, и внутренний редактор, тяжко вздохнув, затушил о ближайшую мозговую извилину тлеющий огонек вонючей сигареты. «Собственно, вот и все» — обреченно прокомментировал он и одел каску прямо поверх костюма для работы в условиях термоядерного взрыва.

Глаза мои угрожающе сузились, голова машинально наклонилась вперед, будто я приготовилась бодаться, и из носа вырвался резкий выдох, имитирующий сброс пара из трубы теплостанции.

— Никай? — не внимая внешним предупреждениям, выяснял тем временем Бесноватый отношения с братом — Я задал вопрос!

Ответом была лишь тишина. Причем молчали все. И сидящие по обе стороны от короля и регента красавицы, равномерно распределенные по длинному столу. И, собственно, сам исполняющий обязанности короля, замерший неподвижным изваянием по его правую руку. Лицо его не выражало ровным счетом ничего. Этакий покерфэйс в идеальном воплощении. Ни единого движения брови на абсолютно бесстрастном лице, ни мимолетного изгиба губ. Только совершенно ровный, нечитаемый взгляд, обращенный целиком на меня.

Я еще чуть прищурилась, более пытливо всматриваясь в укрытое ледяным спокойствием лицо.

Если бы не судорожное дергание ярко выраженного кадыка на идеально выбритой шее, да побелевшие костяшки пальцев, с силой смявших полотняную салфетку, я бы даже сказала, что Никай Второй вообще откровенно плевать хотел на мое появление в зале и чрезмерно острую реакцию брата на сей вопиющий факт.

Но глотка дернулась, с трудом проталкивая внутрь колом вставший глоток воздуха. Пальцы непроизвольно сжались, стремясь сдержать рвущиеся наружу эмоции. И я криво усмехнулась, давая понять, что, в отличии от занятого лишь своей злостью Кирана, с успехом прочитала все то, что так тщетно пытался удержать внутри непоколебимый регент.

Никай был удивлен. Нет, даже не так. Он был в шоке. Причем, как ни старался умудренный многолетней практикой регент не выдать своей обескураженности, это непонимание сквозило в самой ауре, окружающей его властную, уверенную в себе спокойную фигуру.

Мужчина медленно и вдумчиво осматривал меня от кончиков пальчиков, скромно выглядывающих из-под длинного синего шелкового подола, до блестящей косы, венчавшей мою макушку на подобие короны. Взгляд его мягко и неторопливо снова и снова оглаживал мои стройные ноги, тонкую талию, оголенные узкие плечи. И в глазах мужчины все отчетливее и яснее плескался вопрос: «Как?! Откуда? Почему мне не доложили?!»

Сперва я, если честно, даже удивилась. Даже весьма красноречиво вскинула бровь в недоуменном скепсисе. А потом, вдруг, пришло осознание.

Точно! Ведь Никай Второй ни разу до этого за все это время не видел меня в нормальном состоянии моего распрекрасного лица!

Если Киран имел честь лицезреть меня сперва в портальной, когда я только явилась в Нетленный, а затем и в купальне, где я уже отмокала со вполне отошедшем от рыданий лицом, то его брат впервые со мной познакомился после моего тренировочного боя, когда я вся зареванная и опухшая предстала перед ним в королевской ложе, отчаянно хлюпая носом. А после вообще видел меня лишь с высоты балкона, когда я нелепой мухой ползала и пищала на арене, покрытая с ног до головы ошметками распоротых монстров и собственной, запекшейся кровищей. Вряд ли это все прибавляло мне привлекательности. Последняя же наша встреча состоялась в полутемном коридоре, когда я снова, лохматая и в откровенно настиранной одежде ( смены-то у меня не было! Нет, я стирала тунику, конечно, но из меня та еще стиралка, если уж честно! Да и смысл стараться, если уже с утра опять вся одежда будет не пойми в чем? Смыла с нее пот и чьи-то кишки и ладненько…) унижала его нещадно попранное чувство прекрасного плывущим от меня смрадом и наглостью.

И вот теперь я тут вся такая отмытая и приодетая явилась пред светлы очи обескураженного регента, отчего-то, своим несогласованным преображением, очевидно, напрочь спутав какие-то его таинственные планы. Впору было не только удивиться, но и казнить кого-нибудь. Так. На всякий случай. И, судя по всему, Никай в своем ледяном молчании нет-нет, да позволял себе всерьез озадачиться данным дельным предложением.

— Никай! — устав ждать в тишине ответа, рявкнул тем временем Киран и, наконец, как ни странно привлек-таки внимание своего брата, который, с видимым усилием оторвав от меня свой излишне внимательный взгляд, соизволил перевести его на беснующегося правителя.

— В чем дело, Киран? — сухо и безразлично спросил регент — Леди — моя гостья. Думаю, это и так очевидно.

— В чем дело? В чем дело?! — взревел мужик и гулко треснул кулаком по столу — Я... я не приглашал ее!

На этом разом дружно подпрыгнули кубки, тарелки и сидящие по обе стороны девушки.

А я лишь громко хмыкнула и гордо вздернула еще недавно прижатый к груди подбородок. Еще чего, при нем нос опускать! Гордые девушки стоят только так — грудь вперед, сопли на всеобщее обозрение! Не дождетесь, так сказать.

— И что с того? — не поведя бровью, совершенно спокойно уточнил Никай, устало вздыхая — Леди приглашена лично мной. Ты что-то имеешь против? Я не имею права приглашать своих гостей на ужин, Киран?

— Это ужин для моих… для участниц Отбора Пробуждения! И только! — уперся Бесноватый.

— Я похож на таковую? — холодно уточнил регент, едва заметно вскинув правую бровь — Или мне здесь тоже не место?

— Ты… — зашипел Киран, медленно опускаясь в кресло и с силой сжимая ножку кубка, прежде чем осушить его одним глотком — Ты мой брат. И регент королевства.

— А чувствую себя сейчас, словно твоя челядь — с легкой брезгливостью обронил Никай — Не думал, что должен согласовывать список гостей к ужину.

— Ты не должен… — скрепя сердцем, стулом и зубами, процедил король.

— В таком случае, почему МОЯ ГОСТЬЯ до сих пор стоит в дверях? — тоном, в котором весьма определено послышался свист гильотины, уточнил у пустоты Никай и едва ощутимо свел брови.

За столом тут же произошел какой-то всплеск тихих вздохов и шелестов, итогом которого стала весьма неплохая для экспромта волна, запущенная спешно пересаживающимися девушками, сидящими с правого плеча регента. Уже минуту спустя подле него образовалось вакантное место, спешно обставленное чистыми приборами и сверкающими хрустальными бокалами.

— Леди Лея, благодарю, что Вы благосклонно приняли мое приглашение, не смотря на его недостаточную заблаговременность — показательно вежливо и громко произнес Никай — Окажите мне честь сев рядом со мной?

— Это несказанная честь для меня — едва слышно шепнула я, изобразив то, что от всей души считала книксеном и, отчаянно изображая искусительницу, тут же поплыла к столу.