Одинокий волк Морган Чейн

Глава 1

Вдали, у самого горизонта, где сходились густая зелень морских волн и синева темнеющего неба, постепенно высветлилась бледная полоса Млечного Пути. Легкий бриз, еще недавно теплый и ласковый, стал прохладным и порывистым. Он со злостью набрасывался на пламя костра, словно намереваясь разорвать его в клочья, и окончательно погасить Огонь бился на ветру, как раненая птица, и никак не хотел сдаваться.

Чейн сидел на валуне и безучастно наблюдал за агонией костра. Он мог одним движением руки помочь пламени выжить в ночи, но не хотел вмешиваться в ход извечной борьбы света и тьмы. Он вообще не хотел больше ни во что не вмешиваться…

Несколько часов назад здесь, на острове Крит, прах бедной Ормеры был предан земле. Прекрасная патрицианка обрела здесь свое последнее пристанище. Ормеру похоронили возле дворца императора Арна Аббаса, в парке на берегу озера.

Чейн и сам не мог понять, почему настоял на этих странных похоронах. Ормера никогда не бывала на Терре, прародительнице человечества. Она родилась и прожила всю жизнь очень далеко отсюда, на Стальной планете – огромном космическом корабле, блуждающем вот уже тысячи лет среди звезд. Чейн попал на этот мир несколько лет назад, когда был захвачен в плен соплеменниками-варганцами из клана Ранроев. А потом последовали месяцы муштры в казарме Фарха Косматого, знакомство с Ормерой – супругой губернатора Селькара, поединки с гладиаторами и самыми жуткими тварями в Галактике…

Разве он мог тогда подумать, что Стальная планета сыграет в его судьбе поистине роковую роль? В какую бы часть Галактики не заносила его судьба, он каждый раз возвращался на этот блуждающий мир, и тот открывался перед ним с новой, неожиданной стороны.

Сначала он попал в Чрево – огромную дыру в стальной кожуре Стальной планеты, пробитую каменным астероидом. И там, в Чреве, в металлических джунглях из бесчисленных механизмов и энергоустановок и кабелей, он неожиданно нашел своего старинного друга Крола. Молодой Звездный Волк в числе тысяч других рабов был отправлен на работы по восстановлению разрушенных планетарных двигателей, поднял там восстание и вскоре стал вожаков сотен отчаянных головорезов. Чейн, потратил немало сил и времени, чтобы сделать Крола своим соратником в борьбе против таинственной Третьей силы, что зловещей тенью нависла над Галактикой. Но все его усилия пошли прахом. Крол, как и подавляющее большинство обитателей Галактики, жил сегодняшним днем и сегодняшними заботами. Он мечтал перерезать горло богу-императору Антиоху, и больше ни о чем и слышать не хотел.

И очень жаль, поскольку именно Третья сила в лице сверхнейна Алсагара убила Крола…

Чейн усмехнулся, почему-то вспомнив о том, как отец нараспев читал ему в детстве первые главы Библии. Слово «родил» звучало в устах преподобного Томаса Чейна устах торжественным речитативом: «У Еноха родился Ирад; Ирад родил Мехиаеля; Мехиаель родил Мафусаила; Мафусаил родил Ламеха…» В эти минуты лицо преподобного Томаса Чейна светилось от умиления. Как же замечательно начинался путь рода человеческого!

И лишь единожды лицо звездного мессионера темнело – когда он говорил про Каина, убившего своего брата Авеля. Наверное, этот кровавый эпизод казался отцу печальным недоразумением, омрачавшим идиллическую картину зари хомо сапиенс.

Но уже тысячи веков назад стало ясно, что братоубийство – отнюдь досадный эпизод в истории человечества. Если бы сейчас некто из новых апостолов взялся писать книгу «Новая Библия: Закат», то ему пришлось бы насытить ее страницы не торжественным словом «родил», а мрачным «убил».

Чейн, наверное, уже заслужил, чтобы одна маленькая главка этой книги была посвящена его жизнеописанию. Правда, родить он так никого и не успел, хотя прожил не так уж мало лет. Зато он много убивал! Так много, что по нормам нынешней морали, после смерти вполне может претендовать на титул святого.

Вот какой могла бы стать очередная страница его славного жизнеописания:

Чейн закрыл глаза, и перед его мысленным взором в который уже раз возникла страшная картина. Дворец Антиоха, большой зал, на полу которого вповалку валяются убитые У’арн, Алсагар и Настар – лидер дьявольских Третьих людей с планеты Алтар. А у порога лежит бедная Ормера, и над ней страшной тенью нависает раненая Граал. В ее руке кинжал, и его острие касается шеи бедной патрицианки…

«Ты хочешь получить эту женщину в награду, Чейн? – хрипя от боли, спросила тогда Граал. – А какую награду получу я? Ты все погубил в моей жизни… И ты погубил варганцев. Ненавижу героев, приносящих смерть в свой дом!»

Но прежде Граал говорила еще о чем-то… Да, она сказала: «Ты всегда выигрывал у мужчин, Морган. Но всегда проигрывал женщинам. Потому что мы все равно сильнее!»

Чейн горько усмехнулся и открыл глаза. Да, Граал была права. Он выиграл у всесильного Алсагара, но проиграл самой Граал – и ценой этого поражения стала жизнь прекрасной Ормеры. А прежде, несколько лет назад, он не смог спасти от гибели свою первую настоящую любовь – златовласую аркунку Врею… Странно даже думать, что именно ему божественные Ллорны вручили в руки меч древнего короля Артура, и сделали одним из Хранителей Галактики.

Хорош Хранитель – не смог сберечь старинного друга и двух любимых женщин!

Чейн поднял с земли камешек и швырнул его в темную водную гладь. «Вот так тонут мечты», – с грустной насмешкой подумал он. Но камешек оказался плоским и вместо того, чтобы утонуть, начал подпрыгивать раз, другой, третий – пока не исчез в темноте.

Чейн вздрогнул. В последнее время он стал обращать внимание на подобные вещи, поневоле замечая в них некий символический смысл. Выходит, не каждый камень тонет – если, конечно, он умеет прыгать по поверхности моря! Никогда не тонут и некоторые люди. Одного из таких «попрыгунчиков» отлично знает вся Галактика. Конечно же, это Шорр Кан, бывший правитель Лиги Темных миров, совершенный мерзавец, на котором и пробы негде ставить. Кого он только не предавал, кого только не топил, стараясь самому удержаться на плаву. Но его оптимизму и жизненной стойкости стоит позавидовать. Не раз Шорр Кан, казалось бы, терял все – и вскоре возрождался из пепла, словно птица Феникс. Вот чему стоит поучиться! Да, он, Чейн, очень многое потерял в последнее время – и родное племя Звездных Волков, и своего второго отца Беркта, и своих наставников и покровителей, божественных Ллорнов. И даже любимых женщин – Врею и Ормеру. Но друзья-то у него остались, черт побери! И не только друзья…

Позади послышался шорох, словно кто-то шел по песку. Чейн инстинктивно напрягся, но затем расслабился – он узнал эти шаги.

Мила медленно подошла к нему, присела на корточки возле костра и протянула к пламени руки.

– Сегодня будет прохладная ночь… – тихо промолвила она.

Чейн нахмурился.

– Интересно, и давно ты здесь, на берегу?

– Давно. Я посадила свой флайер за холмом, а сюда пришла пешком. А потом долго не решалась подойти к тебе. Не хотела беспокоить… Впрочем, вряд ли ты заметил бы меня, даже если бы мой флайер сел тебе на голову!

Чейн почувствовал в словах Милы упрек, и с большим трудом изобразил на одеревеневшем лице нечто вроде улыбки.

– Неверно – я всегда тебя замечаю! Да и попробовал бы я не заметить элитного агента Внешней Разведки! Это смертельно опасно для любого мужчины. Просто сейчас…

– Тебе не до боевой подруги? – не оборачиваясь, горько заметила Мила.

Чейн нахмурился.

– Побойся бога, Мила – я только что похоронил мою Ормеру!

– Ты хотел сказать: леди Ормеру, супругу последнего бога-императора Стальной планеты Селькара, – сощурившись, жестко уточнила Мила. – И одну из твоих бывших возлюбленных.

Чейн побагровел от гнева и, вскочив на ноги, шагнул к Миле. Но девушка спокойно подложила новые ветки в угасающий костер. Желтое пламя тотчас с жадностью набросилось на новую пищу, и в темное небо взметнулись сотни искр.

– Вот так-то лучше, – с удовлетворением заметила Мила. – Костер почти погас, пока ты предавался печали! Морган, остановись. Надеюсь, ты не хочешь потерять сегодня еще и третью свою возлюбленную?

Чейн озадаченно посмотрел на свои растопыренные пальцы – казалось, они были уже готовы сомкнуться вокруг шеи Милы.

– Нет… – простонал он. – Конечно, нет…

Понурившись, он вновь опустился на валун и закрыл лицо руками. И вскоре почувствовал, что Мила нежно обнимает его и целует в затылок.

– Морган, ты же воин! – прошептала Мила, зарывшись лицом в жесткие темные волосы. – Нельзя так предаваться отчаянию! Да, тебе до сих пор не очень везло с нами, женщинами… Но как ни кощунственно это звучит, быть может это и к лучшему! Взгляни на своего друга Джона Гордона. Сколько лет он боролся за любовь прекрасной принцессы Лианны – и лишь недавно сумел завладеть ее сердцем. Разве ты завидуешь ему? Вчерашний герой Галактики Джон Гордон отныне не мечтает больше ни о чем, кроме уютного семейного очага. А ты, Морган, разве хотел бы превратиться из Звездного Волка в ласкового домашнего пса? Разве не тебе известны великие тайны Галактики, о которых никто другой даже не подозревает? Разве не на твоих плечах лежит груз ответственности, о тяжести которого не можем судить даже мы, твои ближайшие друзья?

Чейн мотнул головой, словно сбрасывая с себя невидимые путы. А затем с силой провел руками по одеревеневшему лицу.

– Наверное, со мною просто случился нервный срыв. Я столько пережил за последние месяцы… Но ты права, Мила – я не могу долго предаваться отчаянию! Просто не имею на это права. То, что произошло вчера, нельзя назвать окончательной победой над Х’харнами. Да, я смог убить этого дьявола Алсагара. Да, эскадрилья Джона Гордона ударила по Стальной планете Разрушителем, и это дьявольское гнездо Х’харнов исчезло где-то в пропасти времени. Наверняка ответный удар не заставит себя ждать, и я должен… Но прежде всего я должен вновь стать самими собой. Как же хорошо, что ты здесь!

Мила робко улыбнулась – и только сейчас Чейн понял, насколько нелегко сейчас девушке.

– Просто я верю в свою звезду, – тихо прошептала она.

Чейн привлек ее к себе и стал жадно осыпать подругу поцелуями, одновременно срывая с нее комбинезон.

Мила сопротивлялась.

– Морган, ты с ума сошел… – задыхаясь, бормотала она, пытаясь увернуться от его пылких поцелуев. – Только что ты предавался вселенской скорби… а теперь готов заняться любовью возле свежей могилы Ормеры… Что за дикость!

Чейн криво усмехнулся, стягивая комбинезон на песок.

– Но я и есть дикарь!

Мила еще некоторое время сопротивлялась, но затем страсть охватила и ее. Застонав, Мила торопливо сорвала с себя остатки одежды и опустилась на остывающий песок.

– Возьми меня, волчище… – простонала она и закрыла глаза, полностью отдавшись грешным чувствам.

Они проснулись, когда на востоке уже загоралась заря. Чейн поднялся на ноги, стряхнул песок со своего обнаженного тела, и сощуренными глазами посмотрел, как в лагуне начинает загораться золотистая дорожка. «Сегодня будет бурный день, – подумал он. – Мы должны улететь с Новой Земли и вернуться в расположение нашей эскадрильи. А потом мы полетим на Вегу, вторую метрополию Федерации. Там сейчас вовсю окапывается мерзавец Шорр Кан. Чего надумал: вместо того, чтобы смиренно отдаться в руки правосудия, этот наглец набивается в мои помощники! Мол, между Федерацией и Новыми мирами не найти лучше посредника, чем Морган Чейн, но ему нужен опытный, авторитетный заместитель… Как бы этот вечный предатель не устроил нам очередную ловушку!»

Он посмотрел на лежащую на песке Милу. Девушка словно зверек свернулась в комочек и сладко спала, подложив под голову руки.

«Каким же я был дураком, – с раскаянием подумал Чейн… – Вечно гонюсь за химерами… А то, что держу в руках, не ценю. Мила любит меня, она дралась со мною плечом к плечу, и не раз спасала от верной смерти. А что получала взамен? Только косые, насмешливые взгляды всех встречных и поперечных. Не так уж сладко считаться „боевой подругой“ Моргана Чейна! Решено: отныне я даже смотреть не стану в сторону таких красавиц, как Врея или Ормера. Все равно таких женщин мне не удержать! А им я приношу только несчастье и гибель…»

Чейн сделал несколько разминочных упражнений, а затем с разбегу прыгнул в воду. Прохладная вода освежила его и смыла песок с потного тела. Глубоко набрав воздух, он нырнул, и несколько минут плавал возле дна, разглядывая крупные морские раковины. А когда вынырнул, то увидел лежащую на волнах обнаженную Милу.

Заметив ошеломленное выражение на лице Чейна, Мила расхохоталась и плеснула ему в лицо соленой водой.

– Морган, чему ты удивляешься? Неужели ты так и не привык к мысли, что я – агент Внешней Разведки, и многое умею делать лучше и быстрее тебя? Мой шеф адмирал Рендвалл приказал опекать тебя всеми доступными средствами – и я отныне собираюсь не отходить от тебя ни на шаг. Хватит безумных приключений, пора тебе остепениться… Надеюсь, ты не забыл, что являешься законно избранным Шерифом Клондайка? После Веги тебе следует немедленно направиться на Мидас, и заняться своим прямым делом: руководством Клондайка. Сам знаешь, этим полудикарям-пограничникам нужна сильная рука правителя!

– А ты полетишь со мною?

Мила с улыбкой кивнула.

Вдали, над холмами, послышался знакомый гул. Вскоре в утреннем небе появилась серебристая птица флайера.

– Это еще кто? – озадаченно буркнул Чейн. – Неужто, что-то стряслось?.. Мила, ты хотя бы оделась.

Девушка фыркнула, но все же поплыла к берегу. Но едва она вышла на отмель, как неподалеку приземлился флайер. Распахнулась дверца, и на песок спрыгнула Лианна. Она была одета в белый комбинезон, обтягивающий ее фигуру и выгодно подчеркивающий великолепные, изящные формы.

Мила изумленно смотрела на нежданную гостью.

– Морган, кажется, к тебе прилетела еще одна утешительница, – обернувшись, с ядовитой улыбкой сказала она.

Прелестное лицо Лианны вспыхнуло. Увидев, что Чейн и Мила обнажены, она все поняла.

– Простите, что нарушила ваше уединение, – не без сарказма промолвила она. – Мила, мои поздравления! Вот уж не думала, что твоя звезда взойдет так быстро…

Мила собиралась было ответить резкой отповедью, но Лианна уже перевела недоумевающие глаза на Чейна.

– Морган, я ничего не понимаю… Разве вы не просили меня прилететь сюда, на побережье? Разве вы не сказали, что окончательно расстались с Милой, и…

Лианна запнулась и, опустив голову, тихо закончила фразу:

– … и что любите меня?

Настала очередь недоумевать Чейна. Поколебавшись, он вышел из воды (в конце – концов, Лианна не раз видела его на этом же пляже, в чем мать родила). Торопливо обмотавшись полотенцем, он озадаченно посмотрела на нежданную гостью.

– О чем вы, Лианна? Я не разговаривал с вами после похорон бедной Ормеры.

– Но как же так… – еще больше смутилась Лианна. – Полчаса назад вы позвонили по интеркому во дворец Арна Аббаса, где мы, ваши друзья, провели ночь, и настоятельно попросили меня прилететь.

Мила насторожилась.

– Ах, вот как… И что же наш дорогой Морган вам наговорил, пока я спала на песке после ночи страстной любви? Наверное, это было нечто очень важное, иначе вы, Лианна, вряд ли бы покинули своего Джона Гордона.

Лианна зарделась и, собравшись с духом, посмотрела Чейну прямо в глаза.

– Морган, наверное, я веду себя как последняя дура… Еще вчера я была уверена, что люблю Джона больше всех мужчин на свете. Но сегодня утром вы просто ошеломили меня своими признаниями! Я и не подозревала, что вы так страстно меня любите. У меня закружилась голова… и вот я здесь.

Мила истерично расхохоталась.

– Ну и чудеса! Морган, в первый раз ты по-настоящему меня удивил. Даже дикарь, по-моему, должен иметь какие-то нравственные правила. Но у тебя, похоже, их не больше, чем у мерзавца Шорра Кана! Только вчера вечером ты похоронил одну свою женщину, ночь провел с другой… А наутро возжелал третью. Ну что ж, не буду вам мешать! А ты, Чейн, напрасно одеваешься. Зачем зря терять время?

Мила одарила Чейна презрительным взглядом и торопливо направилась в сторону холмов – туда, где находился ее флайер.

– Постой, Мила! – закричал Чейн, торопливо натягивая штаны. – Здесь что-то не то… Клянусь, я не разговаривал сегодня утром с Лианной! Я вообще ни с кем сегодня утром не разговаривал…

Мила остановилась. Что-то в голосе Чейна убедило ее, что варганец говорит правду. Лианна тоже это поняла и, опустившись на колени, закрыв лицо дрожащими руками.

– Господи, какая же я идиотка… Конечно же, кто-то просто глупо и жестоко подшутил надо мной. Джон… что он теперь станет думать обо мне?

И тут со стороны моря послышался глухой гул. Он стремительно нарастал.

Чейн мгновенно оценил обстановку.

– Все прочь от флайера! – крикнул он.

Лианна растерянно посмотрела в небо. Но Мила несколькими прыжками подскочила к ней и потащила в сторону оливковой рощи. Чейн следовал в том же направлении.

Не успели они добежать до ближайших деревьев, как серебристая ракета, словно хищная птица, упала с неба и врезалась точно во флайер. Раздался оглушительный взрыв.

– Прячьтесь быстрее! – закричал Чейн.

Во всю варганскую прыть он понесся к лесной поляне, где он вчера вечером оставил свой флайер. Как выяснилось, это оказалось отнюдь не лишней предосторожностью. Лавируя между деревьями, варганец мысленно осыпал себя проклятиями. При первых же словах Лианны он должен был догадаться: здесь что-то не то. Сколько драгоценных секунд он потерял, прежде чем сообразил, что попался в чью-то хитроумную ловушку!

Чейн не успел добежать до поляны, когда небо задрожало от оглушительного гула. В сторону острова спикировали несколько причудливого вида космолетов. И тут же послышались взрывы, десятки взрывов! Один из прогремел совсем рядом, и тотчас среди деревьев со свистом полетели клочья разорванного металла. Сомнений не было – вражеская эскадрилья разнесла вдребезги его флайер!

Чейн остановился, судорожно дыша.

– Поздно… – пробормотал он. – Слишком поздно…

Он ожидал, что сейчас вся роща превратится в адский костер. Но к его удивлению, больше взрывов рядом слышно не было. Зато из глубины острова – там, где находился дворец императора Арна Аббаса, – донеслись раскаты яростной канонады. По-видимому, именно туда неведомые враги направили большую часть своих ракет и бомб.

Чейн нахмурился и стал оглядываться, надеясь увидеть среди деревьев обеих женщин. Но их нигде не было видно.

– Мила! – закричал Чейн. – Лианна!

Никто не отозвался. Чейн торопливо достал из кобуры бластер – тот самый, что ему некогда подарил верховный Ллорн. С этим чудодейственным оружием варганец сразу же почувствовал себя куда увереннее. «Так просто эти гады нас не возьмут!» – угрюмо подумал он.

Некоторое время он бродил по роще. Со стороны дворца по-прежнему доносились беспрерывные взрывы. Гул от барражирующих в воздухе космолетов стоял такой, что у Чейна уши заложило.

Наконец, варганец вышел из рощи на берег. То, что он увидел, заставило его сердце сжаться.

Возле берега раскачивалась на волнах большая десантная лодка. На песке лежали Мила и Лианна. Их туловища были опутаны веревками. Женщины не шевелились – видимо, они находились без сознания.

Вокруг пленниц стояли около десятка негуманоидов с бластерами в руках. Все были одеты в живописные лохмотья. Особенно выделялся огромного роста кентавр-хегг, одетый в серебристую потертую сбрую. Он поднял нейрохлыст, но направил его не на варганца, а на женщин.

– Чейн, не вздумай сопротивляться, – произнес он на отличном галакто. – Бросай бластер, иначе я отправлю этих двоих красоток на тот свет. Не больно-то они нам нужны! У наших женщин все устроено куда лучше, чем у этих жалких человеческих самок, верно, парни!

Негуманоиды захохотали.

Чейн стоял, судорожно сжимая рукоять бластера. Он мог одним залпом убить троих, максимум, пятерых негуманоидов. Но остальные непременно успеют выстрелить в Милу и Лианну, и эти выстрелы окажутся роковыми…

Разразившись проклятиями, Чейн мысленно отдал приказ оружию Ллорнов, и швырнул его на песок. Спустя секунду он поднял уже обычный на вид стуннер, и протянул его рукоятью вперед командиру негуманоидов.

– Ладно, будем считать, что я проиграл, – мрачно сказал он. – Только бластера у меня нет – это простой стуннер. Возьмите его, офицер, и сохраните на память. Это хорошая штука, и потом я не привык бросать свое оружие.

Хегг разразился хохотом.

– Думаешь, стуннер еще пригодится тебе, волчище? И не мечтай! Не для того мы столько месяцев охотились за Шерифом Клондайка, чтобы давать тебе хоть один шанс на спасение. Скоро мы полетим на Торскун, и там ты узнаешь, что такое ад. Парни, скрутите Звездного Волка, да так, чтобы он не вздумал показывать свои клыки!