Офицер империи

Глава 18

Комиссия в составе Лорд Харрингтон, Джексон Приус, граф Батлер, Маркиз Чаттем, гранд Хьюи Джексон, рассмотрев материалы по закрытию аномалии в районе города Новосибирска и предоставленные киноплёнки, единогласно решил:

Человек на кадрах возможно является тем самым Владимиром Соколовым, но полная идентификация выходит за рамки квалификации комиссии.

Техники применяемые человеком явно выходят за уровень в десять миллионов эрг, что косвенно говорит о том, что реальный боевой уровень мага участвующего в операции сильно занижен.

В финале, когда сброшена последняя бомба, маг кастует «Огненного дракона» который и дожигает остатки элементаля, что лежит на уровне тридцать-пятьдесят миллионов эрг.

В случае реального боевого столкновения, маг такого уровня, предельно опасен, и может быть уничтожен лишь прямым заклинанием призыва, для материализации сущности высоких (300–400) уровней.

Подписи комиссии.

Заверил Секретарь королевского магического общества Лорд Стюарт.

Первыми выступили солдаты учебного полка энергозащиты, несколько тысяч вольных ватажников, и прикормленный криминал. Но никакого хаоса на столичных улицах не случилось. Горожане, предупреждённые за несколько часов о крупномасштабных учениях со стрельбой, сразу попрятались по домам, а кое-кто занял удобные места у окон, собираясь смотреть представление в реальном времени. И только аварийные службы работали, как и прежде, носясь по городу, леча больных, латая пробитые трубы, и успокаивая буйных.

Затем на улицы с невнятными лозунгами повалили представители мелкой торговли, и прочий разномастный люд, двинувшись толпой к Императорскому дворцу. К этому времени почтовые отделения, районные управы Стражи и другие ключевые городские точки уже должны были перейти под контроль восставших, но внезапно, отовсюду, из окон зданий Управления Почт Министерства Связи, стали стрелять, и весьма метко, так что солдаты отступили. А отделения банка, построенные из бетона, и имеющие внутреннюю охрану, просто закрыли толстые стальные двери, и оттуда энергично посылали всех, кто требовал каких-то действий.

Воровские ватаги, носившиеся по городу в итоге перешли к запасному плану в виде квартир богатых горожан и магазинов не внявших предупреждениям, и десятка два самых отчаянных горожан вылезших по каким-то делам. Но в целом, восставшие оказались в своеобразном вакууме между затихшим, затаившимся городом, и властью, тоже не спешившей наводить порядок. Обе команды ждали хода соперника, но нервы оказались крепче у сторонников императора, и на улицы вышла тщательно скрываемая и подготовленная частная армия, которую втихаря, по пять-десять человек перевезли в Москву, и рассеяли по квартирам.

Эти уже имели на вооружении какую-никакую бронетехнику и артиллерию, поэтому, со стороны императора в работу включились снайперские пары, убиравшие командиров и водителей, а заодно и разных мутных личностей, занимающихся координацией, и управлением. При этом штаб восставших никак не удавалось вычислить, даже задействовав на полную мощность пеленгаторы и разведывательные самолёты.

Целью штаба императора являлось не подавление мятежа, а арест или уничтожение ядра противостоящих сил, потому как не воспользоваться открывшимися возможностями было глупо. Поэтому следующим ходом, на улицы вышли сотни егерских групп, зачищавших бандитов, и вообще всех людей с оружием, без опознавательного знака. Сдаться удавалось немногим. Только те, кто мгновенно бросал оружие, и вообще вёл себя прилично, получали шанс на выживание.

Конвой из двух десятков бронетранспортёров и колёсных БМП, пыливший куда-то по своим делам, никто не трогал. Егеря знали, что это свои, а чужие просто не лезли, устрашённые калибром стволов. Притормозила колонна лишь раз, когда на улицу рядом с проезжавшими машинами выскочили несколько людей, таща пару плохо упакованных чемоданов, стреляя куда-то в темноту парадного.

Головная машина сбросила скорость, чуть повернула башню, выдала короткую очередь, и босяки полегли в кровавой луже.

Тут же к колонне выскочили две женщины, и Владимир, вышедший наружу, услышал историю ограбления квартиры профессора Дубинского. Профессор был и сам мне промах, и схватив с ковра ятаган, уполовинил нападавших, но пулю успел схватить. И теперь истекал кровью.

— Занести вещи в квартиру, людей в свободную машину, профессора давайте ко мне. Попробуем довезти.

— Что значит попробуем? — Одна из двух ночных подруг Владимира, Катерина, сидевшая в лимузине на заднем сидении, чуть высунулась наружу. — Если ещё дышит, довезём.

Девчонки работая в четыре руки, быстро сняли болевой шок мужчине, остановили кровотечение, вытащили две пули, и даже наскоро закрыли рану сгустком крови.

— Жить будет. — Вера, подняла усталые глаза на Владимира. — Но в таких условиях я ещё реанимацию не делала. — Она оглянулась в салоне лимузина, посмотрела под ноги, где натекла приличная лужа крови.

— Спасибо что помогли. — Владимир кивнул. — Если хотите, можете у меня погостить пока всё это не кончится. Я думаю через пару дней всё вернётся на место. — Он пальцем крутанул маленький вихрь, и тот закружил по полу, очищая коврик от крови. — А можно вас отправить на вертолёте, куда хотите.

— Мы, пожалуй, останемся. — Катерина оглянулась на подругу, и увидев, как та кивает, добавила уже более уверенно. — А то вдруг ещё кому-то помощь будет нужна.

Главная контора Гипербореи и прилегающие здания напоминали пасеку в летний день. Суетились толпы народа, ревела техника, куда-то отправлялись автоколонны, носились вестовые, и командиры получившие предписания, работали с личным составом.

В этом военном водовороте, Владимир и дамы смотрелись несколько чужеродно, но тут их подхватил адъютант Зубатова, и проводил в гостевые апартаменты, на шестом этаже корпуса.

Владимир быстро переоделся в полевую форму, и оглянувшись на чуть потеряно выглядевших девчонок покачал головой, и громко, гаркнул в сторону двери.

— Вестовой!

— Товарищ полковник? — В дверь просунулась голова сержанта — егеря.

— Кто у нас медсанчастью командует?

— Так, это, ж товарищ Курбатова. — Она ещё второго дня развернула полевой госпиталь.

— Вот, девчонок отведёшь к ней, скажешь, что мои подруги, и проследишь чтобы с ними всё было в порядке. Исполнять.

— Слушаюсь. — Сержант коротко козырнул, повернулся к девушкам, и совсем другим тоном произнёс: — Идёмте барышни. Покажу где тут у нас что.

— Мы не прощаемся? — Катерина приподнялась на носочках, и подставила губы для поцелуя.

— Земля круглая. — Владимир усмехнулся, и поцеловав обеих, накинул разгрузку, надел берет, и подхватив шлем, вышел вслед за дамами.

Штаб формирования, расположили на первом этаже несданного цеха точной механики, длиной в сто пятьдесят метров, а шириной в семьдесят.

Огромный зал боле е всего напоминал муравейник. Люди целенаправленно двигались. Получали предписания, распечатывали карты на огромных промышленных плоттерах, строили личный состав, и убывали по поставленным задачам.

Всё это носило название Третьей егерской бригады «Гиперборея», сформированной на время ведения боевых действий, и в нём вполне естественно, командовали генералы и адмирал. Все по своим специальностям. Григорян занимался диверсионно-разведывательными операциями, Зубатов работал с данными разведки, и захваченными пленными, а Юнусов командовал штурмовыми подразделениями, которым особенно работы не нашлось. Всё пока делали штурмодесантные роты Первой и Второй егерской дивизии, якобы убывшие из столицы на учения. Да и те, не сильно перегревались, пока, взломав оборону пары зданий откуда координировались действия повстанцев.

Юнусов кивнул Владимиру, и пожав руку, кивнул на карту, висевшую на широком планшете, высотой в два метра, и длиной в четыре, ткнув указкой в чёрное пятно на силуэте Кремлёвской крепости.

— Подорвали суки, серьёзный заряд, и теперь по всем каналам передали что император погиб. Трансляцию конечно прервали, но, ответить нам нечем. Мы же взорвали все линии энергообеспечения телерадиоцентра.

— А резервные станции?

— Не удосужились. — Генерал развёл руками. — После всего этого, конечно сделаем, но пока.

— Есть идея. — Владимир улыбнулся. — Мы можем связаться с государем?

— Есть канал. — Юнусов кивнул. — Он сейчас в здании Егерского Корпуса.

— Тогда я поехал. — Владимир.

— В смысле поехал? — Генерал-полковник, покачал головой. — Анархист. Поехал он. — И повернувшись в сторону адъютанта, бросил. — Получить позывной для колонны категории ноль. Четыре БМПэхи, с сотыми пушками, и пять БэТР, со штурмовиками. Воздушное прикрытие — пара вертолётов.

— Чего так сурово-то? чуть опешил Владимир от состава сопровождения.

— А насчёт тебя есть особая указивка. — Произнёс беззвучно подошедший со спины Григорян. — В драку не пускать, в случае пожара выносить в первую очередь.

— Угу. — Мир Бек Юнусов кивнул. — Поливать только тёплой водой. Поэтому мы, конечно знаем, что ты выбирался живьём из самых кромешных задниц, но уж нормальное сопровождение я тебе выделить обязан.

Колонна армейской техники под флагом егерского корпуса и с восьмилучевой звездой Гипербореи, проткнула город словно вязальная спица, и через полчаса, машины, преодолев последний барьер в виде бетонной змейки, въезжали на огромную площадку перед зданием Егерского Корпуса.

Здесь царила такая же суета, как и в цехах Гипербореи, только по углам большого сквера окружавшего здание стояли танки, прикрытые противокумулятивными сетками, и крутились на крыше зенитные счетверённые пушки.

Владимира уже достаточно хорошо знали, и репутацию он имел крепкую, так что его не стали мариновать, и сразу пропустили к Государю.

Константин Первый сидел в кабинете на третьем этаже, с видом на Москва-реку, и меланхолично попивал чай, глядя на воду, игравшую в лучах осеннего солнца.

— А, Владимир Алексеевич. — Император приподнялся, и пожал Владимиру руку. — Как вам сегодняшнее представление?

— Так себе, государь. — Владимир хмыкнул, и взяв из рук гофмистерины одетой в егерский камуфляж, чашку на блюдце сделал осторожный глоток. Чай был именно той температуры, какой нужно, и он благодарно кивнул женщине, получив в ответ неожиданно тёплую улыбку. — Не хватает главного представления. Так сказать, апофеоза.

— У тебя есть план? — Глаза Константина оживились.

— Да. — Владимир с улыбкой кивнул. — Машины у подъезда, государь. Предлагаю подпалить кое-кому задницу.

Константин упруго встал, и словно отбросил от себя хандру. Едем.

Несмотря на возражения генералов и начальника охраны, Константин просто послал всех, и в сопровождении танков, колонна выехала к Томиловской башне, где находились сотни коммерческих офисов, и одна из организаций Гипербореи.

В студии радиостанции Энергия, находились двое. Ведущие дневной программы Влад Горелов, и Авдотья Трескунова, вели программу в обычном темпе, перемежая её музыкальными вставками.

— Да. Мальчики и девочки, отцы семейств, мамаши и вообще все, кто сейчас приник к радиоприёмникам с такой замечательной восьмилучевой звездой символом компании Гиперборея. Кстати, этот символ придумал и нарисовал сам владелец компании, полковник егерских войск Владимир Соколов. Чрезвычайно разносторонний парень, я вам замечу. Управлять крупной компанией с десятком заводов и тремя научно-исследовательскими институтами, а в свободное время вычищать проклятые земли, от тварей хаоса… Это внушает уважение. И сегодня, когда в нашей столице идут бои, время задуматься, а что же мы сами сделали для родной страны? Мы-то сами? Я конечно не призываю выходить на улицы. Это и глупо, и бессмысленно. А вот когда всё уляжется, я уверен, что многие запишутся в Красную гвардию, отряды самообороны, или пойдут ещё дальше и оденут военную форму.

— Владик, ты думаешь таких будет много?

— Много, мало… Дунь, я считаю, что их станет больше. А насколько, время покажет. Как говорят итальянцы — Время честный человек. Оно никогда не лжёт.

— А сейчас для вас Верочка Субботина и Гарик Храпунин с новым хитом, С Аней. Этой несколько разнузданной песней[24], мы заканчиваем час, а впереди у нас, новости, песни, и самое главное наш особый гость, генеральный директор имперского вещания, Клара Сергеевна Туманова, каким-то чудом прорвалась к нам на сто восьмой этаж, и сейчас отпивается кофе, чтобы прийти в себя после десятка пулевых попаданий, изрешетивших её машину.

Зазвучала музыка, и Влад, увидев, как погасла лампочка на микрофоне сладко потянулся. Эх. Кофе, и каплю коньячку для разгона. — В этот момент лицо у него вытянулось, а волосы зашевелились словно он за стеклом аппаратной увидел явление Сварога во плоти.

Не успела Дуня съязвить на эту тему, как её соведущий схватился за микрофон, включая передачу, и одним движением прибрал громкость магнитофона.

— Ну, мальчики, девочки и кто там у динамиков, вы сейчас натурально охренеете, потому как я сквозь стекло аппаратной вижу… нет, ни хрена вы не догадались. Не товарища Туманову, хотя и её тоже, но вы реально обалдеете. Итак, к нам на радио пришёл сам Владимир Соколов, собственной персоной, и привёл он, та-да-да-дам!!! Императора Константина Первого. За ним я вижу генерала Гусейнова, командующего охраной высших лиц, и ещё нескольких военачальников с маршальскими погонами. И, я на секунду прервусь, потому что они все идут в большую студию, там, где мы обычно принимаем музыкальные коллективы и проводим разные встречи.

Быстрее молнии, парень подхватил блокнот, и вылетел в соседнюю дверь, за которой находилась «Большая студия». Там уже ставили кресла из директорского кабинета, и сервировали стол для кофе, а гости неторопливо занимали места.

— Итак, держитесь за стулья и не падайте, потому что в студии радио Энергия, император Всероссийский Константин Первый, Полковник Соколов, и генеральный директор всего имперского вещания Клара Туманова. Я даже не могу сказать, как я рад всех вас приветствовать здесь на нашей радиостанции, и мне вот тут сообщили, что все радиостанции ультракоротковолнового вещания переключаются на нас. Все пять станций. Нас сейчас слышат Москва, Нижний Новгород, Ладожск, Казань, Уральск, Новосибирск, Киев, Севастополь, Одесса, Челябинск, Мурман и многие другие. Вещание в сорока городах России прервано, для того, чтобы мы могли услышать государя.

Но, повинуясь его жесту первому передаю микрофон, Владимиру Соколову. Что же скажет нам герой России, и гранд?

— Привет Россия. — Владимир говорил чётко, ясно, стараясь не делать долгих пауз. — Простите что не могу сказать вам «Добрый день» потому что день недобрый. Какие-то мразы вновь решили что корона империи вручается не Вселенским Собором, а может быть отнята словно мелкая монета, и втоптана в грязь. А сейчас я передаю микрофон императору Всероссийскому, Константину Первому.

Здравствуйте, товарищи. Братья, сёстры. Труженики и творцы, воины и исследователи. Все те, чьими трудами славна наша Земля. Знаю, что мятежники распустили слух о моей гибели, но это конечно враньё. Щит Главного Дворца никому не пробить. Кроме того, в город входят первая и Вторая Егерские дивизии, и в целом город под нашим контролем. Предостерегаю всех! Жертвы среди мирного населения нам не нужны. Находитесь дома. И не открывайте двери незнакомым.

Изначально мятежникам не на что было рассчитывать. Все их действия мы предусмотрели заранее, и предприняли надлежащие меры. Хочу здесь и сейчас поблагодарить товарищей Рубахина за активную позицию и предоставление помощи рабочих дружин. Товарища Тарханова, за помощь от лица конституционных демократов, и товарища Бородина за помощь от партии монархистов. Особо хочу отметить активную позицию представителей деловых кругов Урала и Сибири. Благодаря им, все выступления в азиатской части страны были оперативно подавлены, а присланные подкрепления егерям и пилотам столичного округа, закрыли несколько очень важных участков. Особенная моя благодарность отставникам и инвалидам[25] армии и флота. Именно они, собравшись в дружины, дали отпор криминалу на местах.

К сожалению, пока идёт поиск заговорщиков, но я уверен, что к концу дня, все они будут схвачены и подвергнуты суду вне зависимости от статуса и общественного положения.

Великий князь Александр слушал выступления императора на большом армейском радиоприёмнике. К сожалению, ни заглушить, ни прервать эфир они не могли. У радиостанции имелись свои аккумуляторы, позволявшие им вещать целый час после отключения энергии, да и не имело это особого смысла, так как сигнал уходил на спутник, а оттуда на передатчики-ретрансляторы, накрывавшие не только Москву, но и десятки других городов империи.

— Поднимай всех. — Александр повернулся к стоявшему за спиной офицеру, показав страшное перекошенное лицо. Целитель сотворил настоящее чудо, собрав ему из разбитых в фарш хрящей какое-то подобие лица, но смотреть на бывшего красавца и любимца дам стало страшновато. Великий князь, увидев, как мелькнула гримаса на лице генерала, скрипнул сжимаемыми кулаками. — Всех это значит всех. Мы завалим эту башню трупами, но я должен выйти оттуда с головой Александра в руках.

— Это может быть ловушкой. — Спокойно произнёс генерал Мурин, командовавший войсками.

— Почти наверняка. — Князь кивнул. — Но вариантов нет. Либо мы его убьём. Либо войска найдут наш центр и просто разбомбят к херам. Время сейчас против нас.

— Против нас сейчас даже опавшая листва. — Генерал усмехнулся, и повернувшись на месте, вышел, раздавать приказы.

Колонна великого князя катилась к башне набирая людей и технику, затаившуюся по подворотням и переулкам, и когда она растеклась по площади вокруг бетонного шпиля, словно море техники и людей затопило всю территорию.

Конечно их ждали, и всю площадь накрыли мощнейшим сонным узором, так что даже глохли даже моторы. Но группе из двух десятков грандов, такое было нипочём и пробившись к подножью комплекса, они пошли на штурм.

Но башня — это не поле. Тут если перемагичить, так заровняет, что не нужно хоронить. И поэтому три гранда из охраны пока сдерживали наступающих, постепенно отходя вверх по этажам, выигрывая время, для построения узора пространственного перехода.

Всё это время ведущий программы расспрашивал императора обо всём, вытягивая из ситуации максимум возможного, а Владимир, молча и бесшумно откланявшись покинул студию.

— И я вижу что полковник Соколов уходит что-то сказав императору. Если это не покажется вам нескромным, государь, что сказал товарищ полковник?

— Он сказал, что задержит их. — Ответил Константин. — Полковник энергетик уровня гранд, и имеет достаточно сюрпризов чтобы удивить любого противника.

— Например хаотическую тварь трёхсотого уровня? — Уточнила Авдотья Трескунова, мило улыбнувшись государю, и поправив тонкими пальчиками шальной завиток на лбу. Император всероссийский слыл изрядным любителем женского пола, и существовал ненулевой шанс попасть к нему на «просмотр галереи» с последующей беседой наедине.

— И её тоже. Константин кивнул. — Но более всего, полковник Соколов любит удивлять людей.

Владимир спустился сквозь заслоны, где уже смонтировали турели зенитных пушек, и предбоевую суету медиков и командиров, пока на десятом этаже не увидел сполохи пламени, и почувствовал удушающую гарь от пластика и синтетических материалов.

Гранды служившие в охране императора работали слаженно и чётко, прикрывая друг друга, меняясь на острие защиты, и поддерживая потоками эфира.

— Товарищи. — Владимир козырнул генералу Горину. — Вы позволите я прогуляюсь вниз? Хочу поближе рассмотреть этих смелых, но недалёких людей.

— Он таки шутит. — Полковник Снегов державший щит, чуть отступил назад. — Ну как ты тут пройдёшь? — Видишь, как давят. Идут в три, а то и в четыре слоя. У нас уже накопители на исходе.

Владимир скинул с плеч рюкзак, и распахнул горловину, показав нутро, заполненное ядрами, завёрнутыми в специальный пористый и мягкий материал.

— Угощайтесь. — Он выложил на ступеньки десяток ядер, себе взял пару, и снова надел рюкзак. — Давайте так. Я поставлю. Свой щит, вы отойдёте мне за спину и выставите свой, а я двинусь вперёд.

— Там температура невысокая, тысячи полторы, градусов, но плотность очень высокая. Уверен, что твой щит справится?

— Не попробую не узнаю.

Владимир выставил огненный щит, заливший рыжим свечением весь проход, и подождал пока гранд отойдёт, и поставит барьер, шагнул вперёд окутавшись пламенем словно плёнкой.