Ожерелье из золотых пчел

Совет старейшин Крит. 1628 год до нашей эры

Все уже сидели на местах. Климена опаздывала. И когда вошла, гул голосов водоворотом закружил по огромному круглому залу с высоким куполом.

Зал поражал роскошью: ниши с чудесными фресками обрамляли красные и черные мраморные колонны, мозаичный пол был похож на морское дно – голубые волны, плещущиеся дельфины, пучеглазые рыбы. А с купола всех широким жестом приветствовала золотая богиня Рея: народу на балконе казалось, что она держит их прямо на ладонях.

Собственно, для народа все это и было сделано. Решения в царстве принимались открыто: прийти на совет мог любой, для особо важных гостей в нишах стояли скамьи. Был в этом, конечно, и элемент театра: об особо важных делах участники заседаний договаривались заранее. Но иногда и здесь разгорались битвы. Оглядев стол, за которым напряженно сидели старейшины, Климена поняла, что сегодня как раз такой день.

Золотой трон Миноса Третьего в центре пустовал. Справа от него обычно сидела Климена, слева – Зеро. Но сейчас с места Климены нагло скалился ей навстречу Сатур.

– Встань, – спокойно сказала она, подойдя вплотную. – Может, ты скоро и займешь центральное место. Но мое останется за мной.

И она метнула взгляд-молнию в сторону Зеро. Тот, не поворачиваясь, чуть кивнул Сатуру. Сын царя, нагло хохотнув, встал и уселся рядом с Зеро. Климена отметила, что советник заранее втиснул туда еще одно кресло. Знал, что она сгонит Сатура. Но хотел всем показать, что трон под ней уже качается.

Старейшины с любопытством наблюдали за этой сценкой.

– Внимание! – крикнул распорядитель, ударяя колотушкой по медной тарелке. – Совет начинается!

– Перед тем как мы перейдем к главному, у меня есть сообщение! – встал со своего места Зеро. – Ты позволишь? – насмешливо поклонился он Климене.

Она удостоила его только взмахом ресниц.

– Я только что был у Миноса Третьего. Его здоровье без перемен. Мы надеемся, что боги будут к нему милостивы и он скоро поправится. А для ослабления его мучений сюда завтра прибывает лекарь с Тиры.

– Почему Климена его не лечит? – подал голос один из старейшин. Он лишь вчера прибыл из далекой провинции и был не в курсе местных интриг.

– Такова воля Миноса Третьего. Я уговаривал его допустить Верховную жрицу хотя бы для осмотра. Но царь, к сожалению, не хочет ее видеть.

Старейшины, чувствуя неловкость, прятали глаза. Зрители в нишах затаили дыхание, а народ свесился с балконов, чтобы увидеть лицо Климены. Всем было ясно, что сейчас, когда Минос так ослаб, начнется битва двух лагерей в совете.

Прежде Климена всегда побеждала. Слишком много старейшин ее поддерживало. Все любимцы муз стояли за нее горой: представитель поэтов – веселый, круглый как шар Пелопс, художников, гончаров и ювелиров – рыжеволосый Феодокр, музыкантов – нежный Галий, а также представители торговцев, владельцев таверн, фермеров. При Климене их искусства и ремесла расцвели, а они стали самыми уважаемыми людьми острова.

Зеро поддерживали только военные, а они были в меньшинстве: могучий, но недалекий начальник стражи Дави, командир лучников Зен, мастер рукопашных боев Тано. Все они потеряли власть, которой обладали их предшественники, и мечтали навести в царстве свой порядок. Лишь один из представителей суровых мужских профессий в эту компанию не вошел – командующий флотом Радамант. Он вырос вместе с Клименой, дружил с ней с детства. И, как ревниво прознал Зеро, не только дружил.

Было у них что-то, когда она еще не стала Верховной жрицей, а Радамант только получил назначение на первый корабль. Ну и потом, возможно…

Словом, Радамант всегда ее поддерживал. Для Зеро это была большая потеря. Именно флот обеспечивал мощь Крита, делал его могущественной державой. О, голос Радаманта много значил на совете!

Зеро оглядел зал, чтобы еще раз убедиться: в этот раз Радамант не приехал. Готовит к спуску корабли на Тире. Вот и отлично. Значит, можно начинать.

– Объявляйте! Чего тянуть! – крикнул с балкона кто-то нетерпеливый.

– Умолкаю. Пусть говорит глава комиссии! – Зеро сел на свое место.

Комиссия из старейшин должна была назвать счастливцев, которым повезет обслуживать Игры в честь Священного быка: кормить, поить и расселять гостей праздника. На прибыль от подрядов можно потом безбедно жить целый год. Понятно, почему и балкон, где толпился народ, и ниши со скамьями для особо важных гостей сегодня забиты битком.

Зеро послушал, как хитроглазый представитель торговцев Пеон объявляет список победителей. Подождал, пока стихнут радостные крики, недовольный свист. И снова поднял руку:

– Я хотел бы обсудить еще один важный вопрос.

– У нас нет в повестке других вопросов, – сказала Климена.

– Иногда, о медоносная, события происходят, не сверяясь с твоей повесткой. Я должен огласить волю Миноса. Но только для старейшин. Попрошу зрителей нас покинуть.

– Чего? Почему это? – раздались сверху недовольные голоса.

Но несколько стражников уже поднимались по лестнице и вскоре кивнули с балкона: все чисто. Зрители из привилегированных ниш нехотя потянулись к выходу сами.

– Я не хотел говорить при всех, но Минос реально очень плох. Боюсь, он не скоро сможет участвовать в наших заседаниях. На время отсутствия он назначил преемником своего сына Сатура. Разумеется, в случае печальных обстоятельств Сатур пройдет все испытания, совершит ритуальный прыжок через спину Священного быка, чтобы узнать волю богов. Но сейчас он временно приступит к своим обязанностям без этих ритуалов. Минос поручил мне ему помогать.

Повисла тяжелая пауза. Потом старейшины загудели.

– Так не делается! – вскочил нервный Галий. – На все есть правила. Если царь умрет – дай боги ему здоровья, – Сатур должен пройти испытания наравне с другими юношами. Но если Минос Третий просто не может исполнять свои обязанности, его заменяет Верховная жрица. Она делала это все его правление. Не нужно ничего изобретать!

– Да! Есть Климена! Она пусть правит! – загалдели старейшины.

Голоса трех сторонников Зеро утонули в их мощном гуле.

– Я только огласил волю Миноса Третьего, – пожал плечами Зеро.

– Как мы можем быть уверены, что ты точно передаешь его волю? – наконец повернулась к нему Климена. – Ты никого к нему не пускаешь. Мы даже не знаем, в каком он состоянии и жив ли вообще. Не хочет меня видеть – это, кстати, мы тоже знаем только с твоих слов – ладно. Пусть Миноса Третьего посетят трое уважаемых старейшин и сами выслушают его волю.

– Не уверен, что состояние здоровья царя позволит сейчас их принять…

– Но с тобой же он говорит?

– Со мной он говорил два дня назад. С тех пор ему стало хуже. Мы потому и вызвали срочно лекаря. Но если старейшины хотят, они могут нанести короткий визит. Через несколько дней. Я назову время.

– Хорошо. – Климена поднялась с кресла, но Зеро остановил ее движением руки.

– Это не все, что я хотел сказать. Государству угрожает опасность. А мы живем, закрывая на это глаза. Царство погрязло в торгашестве и удовольствиях. Деньги, пиры, представления… Мы забыли страх перед богами. И мы забыли свой долг: защищать то, что завоевали предки.

По твоей воле, Климена, наши суда, которых боялись на всех морях, сейчас возят тюки тканей и горы посуды. Армия распущена. Воины стали торговцами.

Посмотрите вокруг. У нас нет никаких укреплений перед дворцами, нет стен и рвов, нет крепостей и фортов. Нет ни-че-го! Если сейчас на нас нападут, мы не сможем даже защищаться. Я уже не говорю о том, что мы перестали захватывать новые территории. А наши враги не перестали.

Микенское царство вооружается. Оно готовится к войне. И эта война будет против Крита. Старейшины! Мы должны действовать немедленно! Переоборудовать часть торговых кораблей в военные. Построить новые. Объявить призыв молодых фермеров и торговцев на службу и отобрать минимум тысячу юношей, которых научим драться и стрелять. Мастера работ по металлу должны выпускать не цацки для женщин. А мечи, кинжалы, щиты и шлемы. Да, для этого понадобятся средства. Но лучше тратить их на свою безопасность, чем пропивать на пирах. Нам нужны дисциплина. Порядок. И жертвы мужским богам. Если не начнем завоевывать мы, завоюют нас!

Старейшины притихли. Зеро не в первый раз призывал царство вооружиться и вернуться к старым временам захвата добычи и территорий. Но никогда он еще не был так убедителен.

Все за столом посмотрели на Климену.

Она обворожительно улыбнулась Зеро.

– Как ты думаешь, почему мы разрешаем шпионам микенцев спокойно расхаживать по нашим городам? Ты же не будешь спорить, что микенские друзья Сатура регулярно шлют на родину отчеты о том, что здесь видели? У меня есть несколько перехваченных у них папирусов. Так вот, почему мы не выдворяем их из царства?

А вот почему, – Климена обвела старейшин взглядом, полным сиюящей энергии, – пусть видят нашу силу. Сегодня Критское царство – самая могущественная и процветающая морская держава мира. Мы контролируем все территории и острова Средиземноморья, а наш флот не имеет себе равных.

Наши хранилища полны зерна и запасов. Наши мастера владеют такими умениями, которых нет больше ни у кого от Египта до Палестины. Наши подданные живут так, как никому в других царствах не снилось. Все это потому, что мы тратим деньги не на войну, а на развитие. Совершенствуем не умение убивать, а умение создавать, изобретать, открывать новое. Мы познали тайну богов: лучше всего служат им те, кто творит, а не те, кто разрушает.

Но мы не расслабились. Все торговые корабли при опасности за несколько часов могут снова превратиться в боевые. Юноши Крита обучаются стрельбе и рукопашному бою. В состязаниях между царствами наши спортсмены всегда – лучшие.

Так что не надо пугать нас микенцами. Я видела их луки, их метательные машины и их корабли. Это прошлый век. Нам не нужны форты и рвы, потому что нам некого бояться. Если микенцы посмеют напасть, мы дадим им мощный отпор еще на море. Но! Пусть они знают!

Климена уставила сверкающие молниями глазищи прямо на Сатура, и тот опустил голову.

– Одна недружественная вылазка, одно нападение – на наш корабль, порт, да просто на наших подданных. И больше никогда никакой торговый микенский корабль не зайдет ни в одну нашу гавань. В гавани наших друзей. Они никому больше не смогут продать ни лес, ни камень. Ничего не смогут купить. Их женщины больше не увидят критские наряды, ткани, украшения и оливковое масло. А их мужчины – наш металл, наши изобретения, орудия для каменоломен и лесопилок. Микенцы станут изгоями. Так что пусть только попробуют!

Воцарилась тишина. Потом первым зааплодировал Галий. Хотя Климена была уверена: он даже не слушал ее речь.