Ожившие татуировки

В комнате было темно. Костик вошел в распахнутую дверь и зажег свет. На полу лежал Паша, держась за горло окровавленными руками, неестественно вывернув ноги. Его открытые глаза остекленели. На лице застыла гримаса ужаса. Повсюду был беспорядок и следы борьбы: перевернутое черное кресло на колесиках, сдвинутый стол, разбитый компьютер, сломанные жалюзи, порванное и скомканное белье на кровати. Костя в ужасе зажал себе рот и застыл на месте. Придя в себя, он подошел к приятелю и присел рядом. Горло Павла было разорвано, словно диким зверем. Вокруг растеклась кровавая лужа, заполнив щели в стыках старого паркета.

– Что еще вам показалось странным? – грузный полицейский поднял сверлящий взгляд на Костю.

– Да все! – Костик потер красные глаза. – Эти рваные раны, жуткое выражение лица, как будто он увидел что-то страшное, неестественное…

– Когда вы виделись последний раз?

– Утром. Я пошел на работу. Он остался. Пашка дома работает. То есть работал. Он директолог.

– Это кто?

– Ну, занимается продвижением в интернете.

– Понятно. А вы?

– Работаю в салоне мобильной связи. Продавцом.

– И проживаете вместе?

– Ну, не вместе, – недовольно поджал губы Костик и пригладил свою коротко подстриженную черную бородку. – Он в своей комнате, я в своей. Просто снимаем квартиру. Чуть больше семи месяцев.

– Значит, в конце марта приехали? Перед весенним призывом?

– Тридцать первого марта. Просто здесь квартиру можно было дешево снять.

– Именно в нашем Обнинске…

– Да, а что такого? Здесь живет наш друг. Он нам и квартиру нашел.

– Что за друг?

– Миша. Работает программистом. Это его тетя сдает. Я на работу пешком хожу. Двадцать пять минут и на месте. Очень удобно. А Пашке вообще по барабану, где жить. Он давно на удаленке. Как в пандемию ушел из офиса, так из дома и трудится.

– А теперь от мобилизации скрываетесь? – хмыкнул полицейский.

– Это к делу не относится. Но вообще у Пашки отсрочка. А у меня проблемы со здоровьем…

Полицейский сделал жест, чтобы Костик замолчал и кинул взгляд на его руку. Там красовался большой разноцветный дракон, с открытой красной пастью, когтистыми лапами и длинным хвостом, поднимающимся к плечу.

– Татуировки любите?

Костя поправил завернувшуюся лямку майки-борцовки.

– Да. А что? Я родился в год Дракона. Это мой талисман.

Сотрудники скорой помощи погрузили тело Паши на носилки и торопливо проследовали к выходу. Полицейский проводил их взглядом.

– Завтра явитесь для дачи показаний. Комнату опечатываю.

Когда представитель власти ушел, Костик в оцепенении опустился на потрепанный угловой диванчик на кухне. Он закрыл лицо руками, еле сдерживая подкатывающую тошноту. По его телу пробегала нервная дрожь. Резко встав, Костик вытащил из верхнего шкафчика бутылку виски, налил в граненый стакан и залпом выпил.

Из комнаты Паши донеслось тихое порыкивание. Костик прислушался. Звук пропал. Налив еще виски, Костик медленно опустился на диванчик и достал мобильный. Покрутил телефон в руках и отложил. Разговаривать ни с кем не хотелось. Он почувствовал неприятный холодок, пробежавший по руке с татуировкой. Появилось странное покалывание. Костик почесал место, где красовалась голова дракона. Послышался тихий хрип.

– Что это? – прошептал Костик, настороженно озираясь. Кухня выглядела совершенно миролюбиво. Три шкафчика с посудой висели над столешницей и три стояли снизу. Чайник на плите пригорюнился от внутренней пустоты. В угол забился узкий холодильник. Короткая занавеска, закрывающая верхнюю половину окна, кокетливо завернулась с подшитого края. Два потертых деревянных стула напротив стола. На подносе солонка и пустая сахарница.

Костик открыл окно. Фонари освещали уютный дворик с детской площадкой. Шел мелкий дождь. На асфальте лужи отражали электрические блики. Дорожка от подъезда в сторону улицы была усыпана желтыми листьями. Пахло осенью.

Он налил еще виски и отправился в свою комнату. В коридоре Костик остановился у двери Паши и прислушался. Никаких звуков. Он прошел к себе, поставил на тумбочку стакан и плюхнулся на старый продавленный диван. Из соседней комнаты донесся приглушенный звериный рык.

Костик замер. Послышались возня и звуки борьбы. Что-то упало. Вновь рык, тихий жалобный писк и все стихло.

– Кто здесь? – испуганно закричал Костик и окинул взглядом комнату в поисках чего-то подходящего в качестве оружия. На тумбочке стояли две пустые бутылки из-под пива. На подоконнике – увесистая металлическая пепельница в виде черепа. Костик, стараясь не шуметь, взял пепельницу, медленно подкрался к комнате Паши и прислонил ухо к двери. Доносился тихий скребущийся полускрип-полустук. Костик опустился на колени и попытался заглянуть в узкую щелку под дверью. Стало тихо. Подождав несколько минут и убедившись, что никаких звуков нет, он встал и пошел в свою комнату. Закрыл дверь. Выпил виски. Поставил пепельницу на тумбочку, не раздеваясь, улегся на диван и укутался в плед с головой.

– Да, брат такие дела… – Костик налил приятелю еще виски. – Месяц уже прошел, а я все никак в себя не приду…

Антон, полноватый молодой человек в очках, с жидкими светлыми волосами, зачесанными назад, взял стакан и залпом выпил.

– В тот день, утром, в соседней с моей лаборатории произошло ЧП. Я тебе сразу не рассказал. Нас просили не распространяться на эту тему, – он поправил очки. – Утром я ездил по заданию шефа на автостанцию. К моему приезду на работу, уже все устранили. Небольшая утечка. Неуправляемая реакция…

– Ну и что? – отмахнулся Костик. – Ты говорил, что у вас там постоянно происходит что-то подобное.

– Такого давно не было.

– Правильно я сделал, что не пошел к вам на работу. Звучит хорошо: Физико-Энергетический институт, а на деле…

– Слушай, я тебе предлагал в другом здании работать. Это вообще далеко от исследовательских лабораторий.

– Все равно опасно. Чем вы там вообще занимаетесь?

– Разработкой ядерных реакторов.

– Нет уж. Лучше я мобильниками буду торговать.

– Я тебе предлагал вакансию, не связанную с исследованиями. Помочь хотел. Сам говорил, что тебе работа нужна, – обиделся Антон.

– Спасибо, спасибо, – примирительно сказал Костик и налил приятелю еще виски. – Но эти ваши выбросы, неуправляемые реакции, все это как-то плохо звучит. Кстати, давно хотел тебя спросить, кто этот Лейпунский, в честь которого ваш институт назвали?

– Крутой дядька, – Антон хлебнул сильно пахнущую самогоном жидкость. – Участвовал в создании советской ядерной бомбы. Когда работал в нашем институте, предложил и реализовал новый принцип работы реактора для подводной лодки.

– Понятно. В общем, военные разработки, – Костик сделал большой глоток и почесал бородку. – Как ваши утечки могут быть связаны с гибелью Пашки? Ерунда какая-то…

– Пока не знаю. Но трагедия случилась именно в те часы, когда произошло распространение радиации. Я сначала не придал этому значения, а потом подумал, наш дом находится очень близко к институту, вдруг эти события как-то связаны?

– Насколько я знаю, радиация убивает по-тихому. А его кто-то разодрал! Понимаешь? Горло порвал! Словно зверь!

– Ну да, ну да, – Антон задумчиво пригладил жидкие волосы.

– Мне кажется – это какой-то маньяк. Знаешь, сколько больных людей?

– Но как этот маньяк в квартире оказался? Павленций вообще никому дверь не открывал. Я пару раз стоял под дверью, пока в Телегу не написал ему, чтоб открыл.