Огненная Лилия для дракона (1-2 части)

Часть 1. Пролог.

ЧАСТЬ 1

*** За восемнадцать лет до основных событий

Пронизывающий ночной холод пробирал до самых костей, заставляя кутаться в тонкую вязаную шаль, влажную от росы. После многочасового бегства по лесу тело ломило так, что слёзы выступали на глазах от боли, но женщина, стиснув зубы, шла вперёд, зная, что это единственный шанс спасти жизнь её малышу, беспокойно шевелящемуся в чреве.

«Тише, солнышко, тише, всё хорошо, мама не даст тебя в обиду», - мысленно просила она, обращаясь к ребёнку, но тот волновался всё сильнее, словно чувствуя страх матери, и упирался ножками изнутри так сильно, что ей пришлось остановиться, чтобы перевести дыхание.

Нашёптывая нежности, молодая женщина гладила живот, говоривший о немалом сроке её беременности, одновременно прислушиваясь к лесным шорохам, наполняющим ночной лес. В каждом шелесте ей слышались тяжёлые шаги и хриплое дыхание преследователя, но миг спустя приходило понимание того, что это всего лишь надрывно поскрипывают раскидистые кроны деревьев, в которых завывает бродяга-ветер.

Внезапно, над головой раздался шорох крыльев, и небо прорезал резкий крик вылетевшей на охоту совы. От неожиданности сердце замерло в груди, чтобы спустя миг застучать с удвоенной силой, что тут же почувствовал ребёнок, вновь напомнив о себе очередным толчком.

Сделав глубокий вдох, Скайра попыталась успокоиться. Только так она могла спасти своего пока ещё не рождённого малыша от той ужасной участи, что была уготована ему судьбой. Хотя, судьбой ли? Или тем, кто возомнил себя Властителем мира? Тем, кто не задумываясь забирал жизни, чтобы продлить свою.

До рассвета оставались считанные часы, а она ещё не прошла и половины намеченного пути. Ей бы только добраться до реки, где дожидалась приготовленная матерью-настоятельницей лодка, а дальше течение вынесет куда нужно.

Пожилая женщина, вырастившая её, и открыла на днях страшную тайну, от которой Скайра не спала уже вторые сутки.

И где только были её глаза? Почему она не поняла сразу, что Властителю от неё нужен только дар, унаследованный от предков, тот самый, который уже сейчас чувствовался в её ребёнке. Почему она раньше не задавалась вопросом, каким образом этот мерзавец стал настолько сильным? Как ему удавалось сохранять молодость, после стольких прожитых лет? Почему она была настолько слепа в своей любви к нему, что не замечала, как он тянет из неё силу, опустошая, словно тот паук, выпивающий из глупой мухи все жизненные соки, что прельстилась на радужное мерцание его паутины?

За блеском прекрасных синих глаз, как оказалось, скрывалась лишь непроглядная тьма, поработившая его душу, а сердце, бьющееся в широкой груди, было насквозь пронизано ложью, из-за чего давно превратилось в кусок льда.

Скайра ненавидела Властителя всей душой, за то, что тот, воспользовавшись её наивностью, умело играл с нею, словно с глупой куклой, но… настолько же сильно и любила. Внутри буквально всё рвалось от боли, из-за сплетённых в клубок противоречивых чувств, которые она пыталась похоронить глубоко внутри ради спасения своего малыша. Вот только те с новой силой вырваться наружу, раз за разом затапливая сознание обидой и не давая сосредоточиться на дороге.

На небе уже начала разгораться заря, окрашивая горизонт алыми красками, когда молодая женщина, наконец-то, добралась до реки. Оставалось пройти всего пару метров, когда за спиной раздался насмешливый мужской голос, который она узнала бы из тысячи других.

- Птичка слишком рано выпорхнула из гнезда, жаль.

Обернувшись, женщина встретилась с презрительным взглядом голубых глаз, от которого сердце ухнуло в пятки.

- Ра, солнце моё, неужели ты и правда надеялась, что сможешь от меня сбежать? Ах, да, ты же была уверена, что тебе поможет та старая курица, в которой на старости лет проснулись совесть и сострадание. Ладно, с ней я разберусь после, а с тобой…

Тряхнув рыжими волосами, на которые упали первые солнечные лучи, делая тем самым пряди ещё более яркими, мужчина шагнул в сторону Скайры, и молодая женщина, решившись на отчаянный поступок, кинулась в ледяную воду, ища в ней спасение.

Огненный маг не последует за ней во враждебную среду - это она знала точно, вот только и ей здесь долго не протянуть.

Холод вонзился в тело острыми иглами, когда над Скайрой сомкнулась водная гладь, скрыв её от мужчины, который стал безумным, под властью собственного гнева. Лёгкие жгло от нехватки кислорода, но молодая женщина настойчиво барахталась в толще воды, стараясь оказаться как можно дальше от берега. Надежда, что до этого горела ярким пламенем в сердце, с каждой секундой угасала всё сильнее, в конце концов, превратившись лишь в тлеющий уголёк, едва заметный в море безысходности, что накрыла её с головой.

Затуманенное сознание подбрасывало невероятные видения, казалось бы, не имеющие к реальности ни малейшего отношения. Девушка видела вокруг себя едва различимые силуэты, кружащиеся в призрачном хороводе, и даже пыталась их разглядеть получше, но бесполезно. Лишь на душе почему-то стало легко и спокойно, словно рядом были те, кто способен ей помочь, кто на протяжении всех этих лет оберегал её, окружая незримой родительской любовью. Мама? Папа? Не может быть!

Скайре мерещились её родные, давно ушедшие за грань. Хотя, кого ещё она могла увидеть в последние минуты своей жизни? Только призраков.

Часть 1. Глава 1.

*** Восемнадцать лет спустя

Ласковое солнце поднималось над горизонтом, озаряя черепичные крыши добротных домов небольшого поселения, расположенного неподалёку от торгового тракта. С давних времён эта долина славилась плодородными землями, дающими возможность жить людям в достатке. Вот только соседство с неприступными горами, защищавшими местных жителей не только от пронизывающих северных ветров, но и от разного рода нечисти, обитающей по ту сторону отвесных утёсов, отталкивало многих желающих поселиться в этих местах. Хотя егерские патрули и выполняли исправно свои обязанности, вылавливая особо резвые экземпляры тёмных существ, которым всё же иногда удавалось преодолевать каменную преграду. Несмотря на это жизнь протекала здесь спокойно, если не считать редких исключений…

- Соединить мизинец, безымянный и большой палец, скрестив при этом указательный и средний, - бубнила я, то и дело бросая быстрые взгляды на истёртую страницу старой потрёпанной книги по начальной магии, одновременно пытаясь проделать написанное, при этом произнося слова заклинания.

- Лилька, зараза такая, - перекрикивая звонкое пение соседских петухов, разнёсся по округе зычный голос мачехи, - я знаю, что ты там. А ну слезай мигом, пока я сама не забралась на этот чердак и не стащила тебя оттуда за рыжие косы.

- Ага, как же, - фыркнула я еле слышно, вспомнив необъятные габариты её женской фигуры, - скорее день поменяется с ночью…

- Если ты там опять сидишь, бормочешь свои заклинания, пеняй на себя, - прокричала та, под надрывный скрип лестницы, ведущей на чердак, где я оттачивала своё мастерство владения магией. - Спалишь ещё и этот амбар, я тебе все руки переломаю, попомни мои слова.

- Ёлки-метёлки, - пискнула я от страха, пряча в маленький сундучок книгу и бросаясь к чердачной дверце, боясь, что и правда тётка Марфа рискнёт сюда забраться, лишь бы мне насолить, - иду я, иду, задремала просто.

- То-то же, - проворчала мачеха, убирая ногу с лестницы, - зря твой отец отдал тебе этот треклятый сундук, так и знала, что не будет от него добра. Надо было молча сжечь его вместе с содержимым, и проблем бы теперь не было, но нет же, упёрся старый - не свернуть.

- Да как вы можете такое говорить? - вырвалось у меня против воли. - Это всё, что осталось от мамы.

- И что? - скривила румяное лицо Марфа. - Зато раньше ты была девка как девка, а сейчас шпана в юбке: то по развалинам древнего храма скачешь, аки горная коза, вместо того, чтобы в горнице прибраться, то по чердакам лазаешь будто мальчишка, вместо того, чтобы думать о замужестве. Годиков-то тебе сколько?

- Не так уж и много? - фыркнула я, скривив лицо, тем самым передразнивая мачеху, пока та не видела.

- Опять перечишь? - злобно прошипела тётка, словно медянка, пригревшаяся на камне. - Не образумишься, отдам тебя Селивану, он вон опять себе жену подыскивает: третью уже в могилу свёл. И не зыркай на меня так, сама виновата: вместо того, чтобы быть благодарной за то, что я тебя кормлю, обуваю и одеваю, показываешь мне тут свою спесь. Иди, работай, отец наверняка заждался, и больше не выводи меня из себя.

О том, что давно уже обеспечиваю себя сама, благоразумно решила промолчать. Ей и правда ничего не стоит отдать меня замуж, несмотря на то, что я приношу в семью довольно приличную сумму. Мы добывали на пару с отцом цветочную росу из венчиков страстоцветов, ценящуюся у проезжих торговцев за целебные свойства, ну, и некоторые другие, если верить названию кроваво-красного цветка, растущего на вершинах деревьев, обвивая своими цепкими стеблями ветви и питаясь их древесным соком.

Спрыгнув с лестницы, и получив при этом весьма чувствительный подзатыльник от приёмной родительницы, вот уже как десять лет пекущейся о моём благополучии, я помчалась, сверкая пятками через двор, распугивая заспанных гусей, ночующих на свежем воздухе под навесом, за что удостоилась ещё одной порции наставлений от мачехи, несущихся мне вслед.

Светлая горница, которую я делила со сводной сестрицей, встретила меня раскатистым храпом, от которого колыхался полог возле её кровати. Вот кого никогда ничего не волнует, кроме мягкой перинки, да чистой простынки, ну и сытного обеда, само собой, отчего Фроська, в свои восемнадцать, по габаритам не уступала разлюбезной матушки, что не мешало ей наряжаться в дорогие одежды и любоваться собой любимой в большом зеркале, купленном специально для неё голубушки.

Стараясь не шуметь, чтоб ещё и от сестрицы не слушать нравоучений, я скинула ночную сорочку, облачаясь в штаны да рубаху, заменявшие мне в последнее время платья и сарафаны, чем была весьма недовольна Марфа, желающая как можно скорее сплавить меня из дома в объятия мужа. А уж каков он будет, этот самый муж, для неё значения не имело, лишь бы выкуп солидный заплатил, да жил подальше. Именно из-за второго пункта она до сих пор ещё не рассматривала всерьёз на роль моего потенциального супруга нашего соседа Селивана, поскольку тот жил неподалёку и наши дворы разделял только старый сад, посаженный кем-то в стародавние времена, лишь припугивала иногда.

Забежав на кухню, я прихватила с собой пару пирогов, испечённых накануне, для себя и отца, бутыль с ключевой водой, и несколько пузырьков со снадобьями, способными обеззаразить небольшие ранки - царапины, коих бывало немало при нашем ремесле, да от укуса медянки. Эта, на первый взгляд совершенно безобидная змейка, в определённое время суток, способна выделять яд. Не смертельный, да, но мучиться от боли последующие несколько часов после укуса не очень-то и хотелось, поэтому, когда мне на глаза попался в мамином сундучке рецепт снадобья, не поленилась его приготовить, сделав вытяжки из указанных растений и смешав их в определённых пропорциях. И уже на следующий день не пожалела об этом, испытав на себе, когда невзначай наступила на змею, зазевавшись, рассматривая в небе пролетавших мимо драконов.

Часть 1. Глава 2.

Лошади мчались во весь опор, оставляя позади себя вихри пыли, которые ещё долго кружили над дорогой, создавая непроницаемую завесу.

- Егеря, - дёрнув поводья, съезжая на обочину, промолвил отец, хмуря брови, - не иначе где беда приключилась.

- Похоже на то, - согласилась я, вглядываясь в сосредоточенные лица мужчин, умело управляющие быстроногими скакунами, славящимися своей резвостью на всю округу.

Всадников оказалось пятеро, и если четверых из них я видела впервые, поскольку только на прошлой неделе те заступили на службу, сменяя прежних, то с пятым мы были хорошо знакомы. Скилур - начальник местных егерей, мужчина средних лет и медвежьей стати, нередко помогал нам с отцом, когда попадались нечестные на руку торговцы, пытающиеся взять товар, так и не заплатив. Мы же, в свою очередь, угощали его мёдом диких пчёл, иногда встречающийся в дуплах тех же деревьев, на которых росли страстоцветы. Причём, добыванием лакомства, обычно занималась именно я, поскольку со мной пчёлы вели себя гораздо спокойнее, нежели с кем-либо.

Отец объяснял этот факт тем, что я дочь своих родителей, но посвящать в подробности отказывался, говоря, что эти знания не приведут к добру, так что к восемнадцати годам, о своих родственниках со стороны матери я не знала ничего, впрочем, как и о самой маме, умершей при моём рождении. Хотя, нет, кое-что всё же знала - я была очень на неё похожа, о чём не раз слышала от родителя, когда тот находился в хорошем расположении духа.

Четверо незнакомых егерей проскакали мимо, не сбавляя хода, обдав запахом лошадиного пота и кожи, из которой была сшита их одежда, спасающая от когтей мелких хищников, Скилур же придержал разгорячённого коня рядом с нами.

- Здорово, Кайл, моё почтение, Лили, - поприветствовал мужчина, пытаясь удержать разгорячённого скакуна, рвущегося за остальными, - я подумал, что вас стоит предупредить - вчера видел у Чёрных скал огромные следы, похожие на волчьи, так что советую пока туда не соваться.

- Следы были одного зверя? - уточнил отец.

- Вроде, да, но уверенности нет, - пожал могучими плечами Скилур.

- Тогда опасаться нечего: в эту пору волки смирные, - отмахнулся отец, похоже, не желая менять планы, поскольку именно туда мы и собирался.

- Волки - да, но не те, кто принимают их облик, - покачал головой егерь, - сдаётся мне, что следы принадлежали оборотню, а если это так, то неподалёку могут быть и остальные, так что имейте в виду.

- Спасибо, Скилур, мы учтём, - кивнул отец, - а сейчас-то что стряслось?

- В дальнем ущелье местные видели горного тролля, говорят - огромный гад, так что попытаемся задержать незваного «гостя», пока не прибудут драконы: без них, боюсь, не справимся. Ну, бывайте, пора мне.

При упоминании о драконах, душа радостно запела. Летать - вот что мне хотелось не меньше, чем научиться управлять силой при помощи магии, но если последняя мечта когда-нибудь, но всё же могла исполниться, то первая, так и останется несбыточной навсегда.

- Скилур, может, наша помощь нужна? - спохватился отец, когда тот уже тронул поводья.

- С драконами мы мигом справимся, а они уже в пути, так что не переживай! - крикнул егерь удаляясь, и спустя минуту о нём напоминала лишь пыль, оседавшая на дорогу.

- Давай вернёмся домой, - попросила я, - не хотелось бы встретиться с тем, чьи следы видел егерь.

- Марфа житья не даст, если вернёмся с пустыми руками, - покачал головой отец, рассматривая облака, закрывающие вершины гор.

- Пап, зачем она тебе? - не сдержалась я, задав давно мучивший меня вопрос. - Мужик ты у меня видный. Как тебя угораздило жениться на этой…?

- Тянет меня к ней, окаянной, - нахмурился отец, - вроде, когда уезжает на пару дней на ту же ярмарку или к сестре - отпускает, думаю, ну вот, приедет - выпровожу со всеми пожитками, а приезжает - слова не могу ей сказать поперёк, и всё начинается сначала.

- Как-то странно это всё, не находишь? Словно… - я запнулась, зная, что отец не сторонник того, о чём хотела сказать, но и молчать уже не могла, - словно здесь замешана магия. Вдруг это какой-то, как его… приворот?

- Начиталась книжек из материнского сундука, теперь вот всякая чушь начала мерещиться! - яростно сжав кулаки, выкрикнул отец, да так, что конь под ним заволновался. - Права была Марфа, надо сжечь его было, вместе со всем содержимым, но я дал слово твоей матери…

- Опять Марфа! А что если она и хотела его сжечь только из-за того, чтобы не раскрылись её тёмные дела? Ты об этом не думал? Ведь в маминых книгах много об этом рассказывается, - тоже неосознанно перешла на крик, хотя, лучше бы промолчала.

Глаза отца пылали фанатичным блеском, подтверждая мою догадку, но в таком состоянии, зная по личному опыту, с ним разговаривать уже было бесполезно.

Ударив коня по крутым бокам, отец пустил его в галоп, не желая меня слушать, из-за чего в душе ярким пламенем вспыхнула обида. Умом я понимала, что если всё так, как подозревала, то его вины в подобном поведении нет, но ничего не могла с собой поделать. Лишённая материнской любви, я искала отцовскую, но в такие минуты больше всего хотелось остаться одной. Не зря говорят, что тот, кого мы любим больше всего, способен не только нас осчастливить, но и причинить самую сильную боль, иногда даже словом, или наоборот - его отсутствием.

Часть 1. Глава 3.

Подобное существо я видела впервые, но слышала о них предостаточно, чтобы понять - шансы благополучно выбраться с этой поляны стремительно падали, приближаясь к нулю. Вот только расставаться с жизнью без борьбы не собиралась.

Как ни странно, страх начал отступать, сменяясь холодной решимостью. Видимо, прав был отец, утверждая, что осознание проблемы - это как минимум половина успеха, другую же его половину составляли приложенные усилия. Но, с чего начать, я и понятия не имела.

Резкий порыв ветра толкнул меня в спину, будто поторапливая, шевельнул нижние ветви деревьев, прошёлся по высокой траве и достиг зверя. Тот, шумно втянув носом воздух, медленно обернулся, ощутив моё присутствие, и оскалил пасть полную острых клыков. Тихое утробное рычание не предвещало ничего хорошего, но я и не думала отступать, заметив, что отец слабо зашевелился, стоило только когтистой лапе убраться с его груди. Именно это и послужило сигналом к действию.

Перехватив поудобнее кинжал, так сказать для отвода глаз, поскольку толку от него всё равно было мало, я двинулась к зверю, твердя про себя слова заклинания из маминой книги, с помощью которого пробовала сотворить огонь, и вспоминая, каким образом должны быть сложены пальцы при активации, надеясь, что в последний момент память меня не подведёт. Если получится призвать пламя, то маленький шанс на спасение у нас возможно и появится, а если не получится… О том, что случится в этом случае, думать не хотелось совершенно, поэтому я сосредоточилась на настоящем, надеясь, что всё обойдётся. Ну, не может же быть иначе!

Казалось, воздух вокруг меня накалился от напряжения, когда оборотень, припав к земле, неспешно пошёл навстречу, сверкая жуткими красными глазами. Оскал его пасти был похож на усмешку: выходит, что как противника меня всерьёз не воспринимали. Оно и к лучшему!

Усилившийся ветер всё сильнее раскачивал кроны деревьев, срывая мелкие веточки и бросая их под ноги, завывая меж каменистых уступов и подгоняя ближе тяжёлые дождевые тучи, показавшиеся на горизонте, но, ни я, ни оборотень не обращали никакого внимания на испортившуюся погоду.

Не сводя взгляда с отвратительной морды, я осторожно ступала по траве, выбирая наиболее удачный момент, чтобы активировать заклинание, и совершенно упустила из вида отца, а когда увидела его пошатывающуюся мощную фигуру за спиной у оборотня, было уже поздно.

Взглянув на меня глазами полными боли и раскаяния, отец прижал кулак к груди, там, где билось его сердце, что было нашим заветным знаком, своеобразным признанием друг другу в любви, которым мы обменивались давным-давно, ещё до появления в нашей жизни Марфы, и заревев, словно раненый медведь, кинулся на зверя, обхватывая того поперёк тела. Из-за шума создаваемого ветром для оборотня это стало полной неожиданностью.

- Лилиэн, дочка, залезай на дерево, - закричал отец, таща четвероногого монстра к обрыву, внизу которого бурлила, скатываясь по порогам, река, и его голос сорвался от напряжения.

- Я могу помочь, - упрямо замотала головой, собираясь подойти ближе.

Заклинание применить было слишком опасно, чтоб не задеть родителя, но ведь у меня был ещё кинжал, а вместе мы…

- Лезь на дерево, дура, кому сказал, - зло выкрикнул отец, отчего сердце пропустило удар, а на глаза навернулись слёзы.

Обхватив оборотня поперёк, совершенно не обращая внимания на когти и клыки, то и дело оставляющие кровавые следы на теле, отец, собравшись с силами, потащил монстра к обрыву, похоже, намереваясь того скинуть в бушующую реку. Мне же ничего не оставалось, как выполнить родительский приказ, поскольку ослушаться отца, когда он находился в таком состоянии, было чревато серьёзным наказанием. Если бы я знала, чем это закончится…

Ловко вскарабкавшись на нижние ветви, я, затаив дыхание, наблюдала как отец, вопреки всему, тащит огромного зверя, словно тот почти ничего не весил. Силой и мощью боги родителя не обделили, но даже несмотря на это, виденное мною казалось настоящим чудом.

До края оставалось меньше метра и надежда, что всё закончиться хорошо, уже крепла во мне с каждой секундой, когда берег обвалился, не выдержав веса двух тел, увлекая за собой не только их, но и огромное старое дерево, росшее на краю.

Я смутно помню, как спрыгнула с нижней ветви, подвернув ногу, из-за того, что наступила в ямку, как бежала к обрыву, несмотря на боль, крича «отец», как плюхнувшись на живот, ползла к краю, не обращая внимания на трещины в каменистой почве, грозившие новым обвалом…

Заглянув вниз, я увидела поперёк пропасти старое дерево, угодившее своими корнями и макушкой как раз на широкие уступы, по обе стороны. На этом импровизированном мостике и висел отец, зацепившись за толстую ветку.

- Пап, держись, я тебя сейчас вытащу, - закричала, пытаясь перекрыть шум бурлящей внизу воды.

Подняв голову, отец лишь обречённо посмотрел на меня, не сказав ни слова. Я же кинулась к одному из деревьев в центре поляны, где в небольшом дупле был припрятан на всякий случай моток запасной верёвки. Обмотав себя одним концом, закрепила карабин, а на другом сделала петлю, чтоб отец мог всунуть в неё ногу, получив тем самым дополнительную опору, и начала осторожно спускаться вниз, благо расщелин и небольших уступов оказалось предостаточно, поэтому уже через несколько минут, ступала на дерево, лежавшее поперёк пропасти.

Руки и ноги тряслись от напряжения и усталости, а тут ещё начал накрапывать мелкий дождик, грозя перерасти в ливень, поэтому решила преодолевать путь ползком, тем более в этой части дерева было не за что зацепиться. Так, метр за метром, я осторожно добралась до нижних ветвей, за одну из которых и держался отец.

Часть 1. Глава 4.

Время прошедшее с того момента, когда я спас рыжеволосую девчонку и принёс её в стан егерей, где выяснилось, что Скилур прекрасно её знает, тянулось невыносимо долго. Хотелось скорее разобраться в том, что притягивает моего дракона в Лилиэн и вернуться домой. Но как это сделать, если она всё время находилась в беспамятстве? Никак.

Волнение за девушку и раздражение на собственного зверя сливались в невероятный эмоциональный водоворот, затягивающий меня всё сильнее в пучину неизвестности, а подобное, если честно, напрягало. Причём настолько, что творящееся со мной безобразие заметили даже друзья.

- Похоже, ещё один из нас нашёл свою истинную, - хлопнув меня по плечу, заявил Дорнар, - остался мой черёд.

- Какая истинная? О чём ты говоришь? - вяло отмахнулся я. - В ней нет ни капли драконьей крови. А вы прекрасно знаете, что истинными могут стать только те, в чьих жилах она есть.

- Если ты её не чувствуешь, это не значит, что её нет. Вспомни случай со своей сестрой, - не согласился Вэйн. - Предлагаю, взять у рыжули немного крови и прихватить с собой в Карнар, где дед в своей лаборатории попробует разобраться, что к чему.

- Ректору Форжу хватает забот и с академией, - попытался отбиться я от глупой идеи друга, почему-то разозлившись, уверенный в том, что такая реакция последовала из-за явного нежелания снова обращаться к старому лорду за помощью. Пока не понял иное - меня возмутила сама мысль взять кровь у Лилиэн, для чего бы пришлось сделать надрез, причинив ей хоть и минимальный, но всё-таки вред. Вот только спустя миг осознание того, что эмоции принадлежат вовсе не мне, а моему дракону, окончательно выбили меня из колеи.

- Мы сами всё сделаем, - встав, произнёс Вэйнор, выглянув в открытое окно, за которым плыла по небу луна.

- Ну, уж нет, я с вами.

Никогда не отступал перед трудностями и сейчас не собирался, но от мыслей, что сейчас увижу Лилиэн, сердце в груди внезапно забилось быстрее.

- Э, друг, ты попал, - усмехнулся Дорн, поскольку острый драконий слух друзей без проблем различил мой ускорившийся сердечный ритм, вызвав нездоровое веселье.

А мне вот было вовсе не весело, ведь я с детства привык контролировать эмоции, поскольку положение кронпринца обязывало держать лицо в любой ситуации. Но сейчас от контроля не осталось и следа, что заставило почувствовать себя несмышлёным юнцом, который только-только начинал постигать азы взаимодействия со своей второй сущностью. Дожился, братья узнают - засмеют.

Воспользовавшись защитной магией эльфийских плащей, укрывшей нас от глаз дремлющих на посту егерей, мы прокрались к дому, где всё это время находилась Лилиэн, чувствуя себя при этом весьма некомфортно, поскольку прятаться и скрываться - не привыкли.

- Она здесь, - шепнул Вэйн, навещавший девчонку в первый же день её пребывания в стане, когда потребовалась его целительская сила. Вот только целебная магия драконов оказалась малоэффективна по отношению к ней, что было весьма странно.

- Ждите меня здесь, - приказал я, коснувшись пальцами оконной рамы, открывая её с помощью простейшего заклинания.

Полумрак, царивший в комнате, для меня проблемой не являлся, благодаря драконьему зрению, так что без труда отыскав кровать, на которой спала девчонка, я склонился над хрупким телом, ощутив невероятное по силе желание коснуться её щеки. Но вместо этого взял тонкую девичью кисть, и осторожно уколол палец выпущенным когтем.

Несколько выступивших капель переместились в хрустальный флакон, с наложенным на него заклинанием стазиса, что не даст за время пути крови свернуться, благодаря чему наш всезнающий лорд-ректор сможет изучить её состав, на что я, в общем-то, и рассчитывал.

Впрочем, не я один. После того, как Вэйну не удалось исцелить Лилиэн и за дело пришлось взяться местному знахарю, узнать причину такого провала стало для него делом чести.

Пора было уходить, а я всё не двигался с места, продолжая вглядываться в бледное лицо девушки, хмурящееся даже во сне. Хотелось разгладить складочку между её бровями, сделать что-то такое, чтобы на пухлых губах заиграла улыбка, но вместо этого сжав кулаки, я трусливо сбежал через окно на улицу.

Вот тебе и смелый дракон, не знающий поражения.

*** Лилиэн

Возвращение в реальность было не из лёгких: меня сильно морозило, бросая то в жар, то в холод. Иногда я просыпалась, пытаясь понять, где нахожусь, но потом вновь проваливалась в сон без сновидений.

- И долго она будет в таком состоянии? - в одно из таких пробуждений услышала недовольный голос тётки Марфы, но вида не подала.

- Трудно сказать, - едва слышный мужской шёпот казался незнакомым, - воспаление лёгких дело не шуточное. Скажите спасибо, что она вообще осталась жива. Это просто чудо, что в то время мимо ущелья пролетал один из вызванных нам на помощь драконов, иначе вы бы оплакивали не только мужа, но и дочь.

- Спасибо! - судя по тону, мачеха скривилась, что, в общем-то, не удивительно.

- Так не меня нужно благодарить, а Высшие силы, которые не оставили её в беде, - усмехнулся мужчина. - Если у вас всё, то вынужден откланяться: меня ждут дела. Вы можете, конечно, немного побыть с дочкой, но советую её не тревожить: бедняжке и так слишком многое пришлось пережить.

- Да-да, конечно же, я не буду беспокоить мою голубушку, - с подвыванием забормотала Марфа, разыгрывая из себя убитую горем, но я прекрасно знала, что за этим скрывается.

Часть 1. Глава 5.

Пододвинув стул к кровати, на которой я лежала закутанная в одеяло, мужчина сел, доставая из кармана свёрток и протягивая его мне. По комнате тут же поплыл восхитительный аромат сдобы и корицы. Втянув носом воздух, я грустно улыбнулась: егерь при встрече часто угощал меня всякими вкусностями, вот и в этот раз, несмотря ни на что, остался верен себе.

- Какие могут быть разговоры на голодный желудок, не так ли, Скилур? - вспомнив его любимую поговорку, вздохнула я.

- Именно, Огонёк, именно, - кивнул он, не обращая внимания на мой сморщившийся из-за прозвища нос.

Так меня звали только егеря, и всё благодаря Скилуру, вернее его оригинальному чувству юмора. Можно подумать, что прозвище появилось у меня из-за цвета волос, напоминающих пламя костра, но… всё намного проще - мужчина стал меня так называть после того, как помогал отцу тушить амбар, который я нечаянно подожгла, пробуя активировать огненное заклинание. Что я только не делала, чтоб от него избавиться - и ругалась, и просила, и даже угрожала, но Огоньком от этого быть не перестала. Правда, надо отдать егерю должное, в последнее время называл он меня так всё реже и только тогда, когда не было поблизости посторонних.

Развернув свёрток, в котором лежали две яблочные ватрушки, я взяла ту, что поменьше, другую же протянула мужчине, но он лишь покачал головой:

- Сама позднее съешь, Марфа, как мне доложили, поесть тебе не приносила.

- От неё дождёшься, - фыркнула я.

- Да, странная она, - нахмурился Скилур. - И как только твоего отца угораздило жениться на ней?

- Приворотное зелье, - пробормотала я с набитым ртом.

- Не выдумывай, - отмахнулся мужчина.

- А я и не выдумываю, - прожевав, фыркнула, отбросив с лица надоедливую прядь волос, вечно вылезающую из косы, - она сама сказала, когда приходила, что придётся искать нового лопуха и опаивать его зельем.

- Вот прямо так и сказала лично тебе? - прищурил Скилур чёрные глаза, явно не поверив.

- Нет, конечно, - откусив очередной кусок, пробубнила я. - С чего бы она со мной таким делилась? Марфа просто рассуждала вслух, думая, что я в отключке.

- Если так, то это подсудное дело, - ещё сильнее нахмурился егерь, - надо разобраться, но сейчас я хотел поговорить о другом…

Мужчина замолчал, словно не решаясь о чём-то спросить, что весьма странно, поскольку храбрости у егеря было не занимать, с такой-то работой.

- Ну, - поторопила его, когда молчание затянулось.

- По селению пошёл слух о твоём скором замужестве. Это правда? - наконец, промолвил он.

- Это всё Марфа, - процедила я, - надумала избавиться от меня.

- Почему сразу избавиться? - задумчиво спросил мужчина, поглаживая аккуратную чёрную бородку. - Ты девица видная, тебе защитник нужен. Раньше из-за отца никто не осмеливался озорничать, а теперь… А так у мужа под защитой будешь - никто и не сунется, с непристойными предложениями.

- Под защитой…? - вспылила я. - А ты знаешь, что мне в мужья она хочет Селивана?

- Что-о? - взревел тот, неожиданно вскочив со стула, который отлетел на пару метров в сторону, врезавшись в стену и развалившись. - Этого похотливого…

Его реакция была ожидаема, но уж как-то чересчур эмоциональна. Растерянно хлопая глазами, я не знала, что и думать по этому поводу.

- И что ты собираешься делать? - расхаживая туда-сюда по комнате, поинтересовался егерь, не сбавляя шага.

- Пока не думала, - откликнулась я, - но замуж за Селивана точно не пойду, уж лучше сбегу.

- Как ты ко мне относишься? - внезапно остановившись рядом с кроватью, пристально вглядываясь мне в лицо, задал Скилур вопрос, от которого у меня отвисла челюсть.

- Ты мой друг, старший товарищ. Ты всегда для меня был вторым после отца, своего рода дядей, - осторожно подбирая выражения, перечисляла я.

- Да, я и правда староват для тебя, - пробормотал мужчина. - А к моим ребятам? Среди них много хороших парней. Может из них кто приглянулся?

- Скилур, не пугай меня, а то ведь могу и поджарить от страха, - предупредила я, вроде и в шутку, но что-то мне было совершенно не до смеха.

- Эх, - запустив в короткие волосы пятерню, вздохнул он, немного успокоившись. - Я всё утро думал, как тебе помочь, как защитить. Первой мыслью было предложить фиктивный брак. Пожила бы со мной, повзрослела, а дальше было бы видно. Потом, услышав пересуды о твоём скором замужестве, решил, что тебе уже кто-то приглянулся. Ну, думаю, вот и хорошо, вот и ладненько. Новость о Селиване, признаюсь, была неожиданной. Вот и что мне с тобой делать?

- Ничего со мной не надо делать, - упрямо поджав губы, выдала я, опешив от его откровений. - Я не маленькая, сама смогу о себе позаботиться.

- Ну-ну, - взглянув на меня с сомнением, усмехнулся мужчина.

- Не веришь, ну и ладно, - надув губы, скрестила руки на груди.

- Да верю я, верю, - тяжело вздохнул Скилур, - просто ты такая маленькая, хрупкая, не похожая на всех остальных девиц. Возьми любую, все как на подбор - крепкие, сбитые, под стать мужикам, а ты… Огонёк и есть - дунешь, и погас. Тебя любой может обидеть.

Часть 1. Глава 6.

Порывистый ветер гнал над головой тяжёлые тучи, раскачивая кроны деревьев и пригибая к земле высокие травы, но дождя уже не было. Откинув назад выбившуюся прядь, я направилась к приземистому сооружению, рядом с которым, в большом котле над костром, весело булькало какое-то варево, распространяя по всей округе аромат тушёного мяса. В это время года егеря трапезничали на свежем воздухе под навесом, поэтому уже на подходе я отчётливо слышала их голоса, но стоило появиться в зоне видимости, как они стихли.

- Вечер добрый, уважаемые, - стараясь быть вежливой, обратилась к мужчинам, сидящим на длинных скамьях за широкими дубовыми столами, - я очень проголодалась. Не поделитесь ли чем-нибудь съестным?

- Это ещё что за чудо такое? - спросил молодой парень, с широким открытым лицом, у своих товарищей, задорно улыбаясь.

- А, так это гостья Скилура, и по совместительству моя подопечная, - ответил ему жилистый мужчина, с коротким ёжиком тёмных волос, голос которого показался мне знакомым, после чего обернувшись ко мне, добавил, - проходи девица, накормим от души.

- Что ли тоже на знахаря пойти учиться, - хохотнул тот парень, что заговорил первым, - вон у Тирена какие подопечные, я тоже хочу таких осматривать и лечить.

- А я то думаю, кто так настойчиво напрашивается идти в ночной патруль, а это оказывается Борг, - вышедший из здания столовой Скилур, в сопровождении трёх крепких парней, был очень недоволен, - на окраине заброшенного рудника как раз болотницу заприметили, вот её и осмотришь, и «подлечишь», чтоб не озорничала, всё как положено.

- Да, ладно тебе, начальник, уж и пошутить нельзя, - обиделся тот, - так бы сразу и сказал, что ты эту девку для собственного пользования сюда притащил, я бы и рта не открыл.

- Дурак ты, Борг, - покачал головой старший егерь, скрипнув зубами, - это же Огонёк, я на руках её носил, когда она ещё совсем мелкой была и ходить не умела. А сюда нужда заставила привести, на её глазах отец погиб, сорвавшись в реку у Чёрных скал, что выше по течению, а мачеха, недолго думая, решила замуж отдать за Селивана, про которого вы наверняка уже слышали. Так что, предупреждаю, кто тронет её хоть пальцем, голову откручу.

- Подожди, подожди, - призадумался парень. - Когда ты говоришь, мужик в реку сорвался?

- Так, Тирен, сколько Лиля уже здесь? - нахмурился начальник егерей, устремив взгляд на знахаря. - А то я уже в днях потерялся с этими бесконечными набегами тёмных существ.

- Дай подумать, - пожевав губы, призадумался тот.

- Девушка здесь уже три дня, - подал голос светловолосый молодец, из той троицы, что стояла рядом со Скилуром.

Только сейчас я обратила внимания, насколько эти трое молодых парней отличаются от остальных - высокие, статные, в дорогой одежде… В их внешности было что-то такое, что не вызывало ни капли сомнения - они опасны, поэтому от них надо держаться подальше. Казалось, от этой троицы исходила невидимая сила, заставляющая опускать глаза долу каждый раз, когда кто-то из них удостаивал меня своим взглядом, и это немного пугало.

***

- Вот, точно, - вскочил со своего места Борг, - именно три дня назад в низовьях реки, неподалёку от торгового тракта, выловили мужика, здоровенного такого. Я сам видел.

- Он… - я хотела спросить, жив ли, но голос сорвался, а в глазах потемнело.

- Эй, рыжая, ты только в обморок не падай, жив он был, - шагнул в мою сторону Борг, но взглянув на Скилура, остановился. - Да что с таким как он будет: здоровый, будто медведь, а силищи немерено: очнулся и давай размахивать кулачищами направо и налево. Еле успокоили. Дык вон один из лордов драконов тоже его видел. Пусть подтвердит!

- Драконы! - выдохнула я, уставившись на странную троицу, и тут же перед внутренним взором возник белоснежный чешуйчатый бок и огромные крылья, укрывающие меня как одеялом.

- Вэйн, это так? - обратился один из них, тот, что был со светлыми, почти белыми волосами, к другому.

- Да, подтверждаю, - кивнул дракон, - лично пришлось успокаивать.

- Покажешь? - предложил блондинистый парень, на что его товарищ лишь кивнул.

Тот, кого назвали Вэйном, отошёл от друзей на пару шагов в сторону, вытащив из нагрудного кармана небольшой камень ярко-алого цвета, и приложил его ко лбу. Затем, постояв так пару минут, опустил кристалл на пень рядом с поленницей, и немного отступил в сторону. Камень тут же стал темнеть, а спустя миг, вокруг него заклубилась полупрозрачная дымка, преобразившаяся в нечто, напоминающее зеркало. На поверхности замелькали силуэты, с каждой секундой, становившиеся чётче.

- Это воспоминания самого лорда Вэйнора, смотри внимательно, девочка, - обратился блондинистый дракон ко мне, - сейчас ты увидишь события того дня.

С трудом отведя взгляд от надменного лица, мужественная красота которого заставило моё сердце биться быстрее, я переключила внимание на то, что показывал кристалл. Рассматривая мелькающие изображения, которые менялись с такой скоростью, что едва успевала улавливать какие-то отдельные обрывки, я с трудом осознавала - это одно из проявлений магии и просто дух захватывало от её возможностей в умелых руках.

Наконец, хоровод из обрывков воспоминаний начал замедляться, и вот уже я разглядываю поверхность реки, местами неспокойную из-за порогов, а вместе с ней и обрывистый берег с лежащим на нём мужчиной, рядом с которым толпились незнакомые люди.

Внезапно мужчина начал подниматься, раскидав в стороны зазевавшихся селян, и изображение словно стало ближе, как будто тот, чьи воспоминания мы просматривали, спешил к мечущемуся по берегу буяну. И вот я уже вглядываюсь в такое родное лицо, испещрённое царапинами, местами вперемешку с синяками. Порванная рубаха развевалась на ветру, открываю взгляду кровоточащие следы от когтей…

Часть 1. Глава 7.

Тряхнув головой, отбрасывая всякие сомнения, я рванула к распахнутым настежь воротам егерского стана, намереваясь сразу же отправиться в дорогу, чтобы не тратить в пустую ни минуты.

Не важно, что я так и не поела, что платье с чужого плеча путалось под ногами, мешая двигаться быстрее, не важно, что после болезни в теле ещё чувствовалась слабость - всё это казалось не существенным, по сравнению с возможностью вновь увидеть родителя, прижаться к его сильному плечу и ощутить невероятное облегчение от того, что он жив и снова рядом.

Мне было совершенно наплевать на то, что идти туда придётся всю ночь и половину следующего дня, что с собой у меня нет даже котомки с минимальным походным набором вещей - ножом, фляжкой с водой, куском хлеба, парой целебных настоек для заживления царапин и укусов змей… Но я не могла спокойно сидеть на месте, узнав такое.

- Лилька, куда ты, стой, - кричал мне вслед Скилур, - остановись немедленно, кому сказал!

Позади раздавались молодцеватые посвисты и смех, перекрываемые раскатистым рёвом Скилура, который приказывал мне остановиться. Но что мне его приказы? Когда сердце рвалось из груди согреваемое радостью, а ноги сами несли вперёд, несмотря на пробирающую тело дрожь, туда, где меня ждал отец.

До ворот оставались считанные метры, когда неведомая сила подняла меня над землёй и развернула обратно. Мои ноги всё ещё перебирали воздух, пытаясь отыскать опору, а мозг усиленно работал, ища объяснение происходящему, когда взгляд наткнулся на широкоплечего блондина из троицы лордов-драконов, который совершал странные пассы руками, нашёптывая заклинания.

- Отпусти меня ты, ящерица-переросток, - взвыла я, поняв, кто именно вздумал меня удерживать.

В обычной обстановке я бы точно не рискнула разбрасываться подобными выражениями, но сейчас внутри буквально кипела ярость, из-за такого бесцеремонного обращения, затмевая собой все доводы разума.

Смех и заливистый свист моментально прекратились, даже Скилур и тот замолчал, схватившись за голову, а на лице белобрысого появилось такое хищное выражение, что мурашки табуном промчались по спине, затерявшись в районе пятой точки, на которую я только что, похоже, отыскала себе новое приключение.

Вот и кто меня дёрнул за язык?

- Рик, сделай лицо попроще, не пугай девчонку, - коснувшись плеча блондина, промолвил один из его товарищей, улыбнувшись, - отпусти её. Она теперь как та маленькая мышка - будет вести себя тише воды, ниже травы.

- Я бы с радостью, Вэйн, - усмехнулся белобрысый, - но не могу: сначала нужно преподать ей небольшой урок вежливости.

- Лорд Родерик, прошу, простите девочку, - срывающимся от волнения голосом, попросил Скилур, - она не со зла, просто вырвалось на эмоциях.

- Я понимаю! Но и ты меня пойми, если каждая малявка надумает проявлять к нам неуважение, что тогда будет? - вскинув бровь, поинтересовался парень. - Я просто с ней поговорю. Или ты боишься оставить со мной девчонку наедине?

Скилур замялся, помедлив с ответом. Похоже, лорд попал в точку.

- Я не раз прикрывал тебе спину, егерь, спасая жизнь, - глаза дракона потемнели и сузились, а на скулах проступили белоснежные чешуйки. - Неужели не заслужил доверия?

- Заслужил, - кашлянув, ответил тот, смутившись, что для меня стало большой неожиданностью.

- Вот и хорошо, - губы дракона растянулись в улыбке, но взгляд по-прежнему таил в себе холодную сдержанность, - значит, договорились.

Неспешной походкой блондин направился в мою сторону, отчего стало совсем уж не по себе.

- Эм, уважаемый, а давайте я сейчас при всех извинюсь, искренне покаюсь, дам обещание никогда так больше не делать, и мы будем считать инцидент исчерпанным? - попросила я, очень надеясь, что не придётся оставаться с ним наедине.

- Обязательно извинишься, и покаешься, и дашь обещание… - промолвил он, своими движениями напоминая мне хищника, крадущегося к жертве, - но немного позднее.

Ослепительная вспышка света заставила вжать голову в плечи и зажмуриться, а когда я открыла глаза, на том месте, где секунду назад находился белобрысый парень, теперь возвышался громадный белоснежный дракон, не сводящий с меня немигающего взгляда, который словно пронизывал насквозь.

Смутные подозрения, относительно дальнейших действий дракона, закрались в моё сознание, вызывая панический ужас, но ещё оставалась слабая надежда, что я ошибаюсь. Вот только она тут же разбилась на мелкие осколки, когда когтистая лапа схватила мою бедную тушку, всё ещё парящую в полуметре над землёй.

Сердце трепыхалось в груди пойманной птахой, а отчаянный визг затерялся в яростном порыве ветра, когда белоснежный дракон, расправив крылья, взвился в небесную вышину, унося меня с собой.

***

Потоки воздуха били в лицо, срывая при этом слёзы, против воли бежавшие по разгорячённым щекам то ли от обиды, то ли от боли, а может, и от того, и от другого сразу. Прикусив губу, я пыталась справиться с глупыми эмоциями, но получалось так себе.

Порывы ветра окончательно растрепали волосы, превратив их в рыжее нечто, больше смахивающее на воронье гнездо, чем на причёску, при этом поднимая подол платья чуть ли не до самых ушей, открывая милые сердцу панталончики.

От мыслей, что дракону стоит лишь немного скосить свои зелёные глаза, с вертикальными зрачками, и ему во всей красе откроется подобное безобразие, я готова была пойти на крайние меры и прибить одного конкретного чешуйчатого гада, решившего таким образом меня поучить уму разуму. Ума, как выяснилось, от подобных полётов не прибавляется точно, а вот разум вообще грозился оставить меня окончательно, помахав на прощание ручкой.

Часть 1. Глава 8.

*** Родерик тер Дэлваар

Это было каким-то наваждением. Близость девушки сводила дракона с ума и меня заодно, поскольку, чувствуя эмоции зверя, я будто ступал по краю пропасти, где любое неосторожное движение может привести к падению в омут безрассудства. А это безусловно напугает Лилиэн, чего я точно не хотел.

Меня бросало из крайности в крайность, заставляя совершать необдуманные поступки, которые в обычном состоянии никогда бы себе не позволил. Вот только за эти несколько дней я начал забывать о щемящем чувстве одиночества, которое в последнее время не давало мне покоя, заставляло вставать на крыло и лететь навстречу ветру, в поисках непонятно чего, а это дорогого стоило. Ведь когда мысли заняты одной единственной девушкой, с которой нас вроде бы не должно ничего связывать, но вопреки всему связывает, ломаются привычные стереотипы, меняется мышление. Для тебя становится важнее всего её жизнь, её счастливая улыбка и безопасность.

Я терялся под напором новых эмоций и ощущений, совершенно мне не свойственных и это выводило из равновесия. Признаться, даже не предполагал, что могу так запросто разозлиться, но всё когда-то случается впервые.

Сначала один из молодых егерей предположил, что Скилур притащил Лилиэн в стан егерей для собственного пользования. Отчего дракон внутри меня взъярился так, что я едва сдержался, чтобы не оторвать голову сперва этому дуболому, позволившему открыть себе рот, а потом и начальнику егерей заодно.

А потом девчонка, услышав о том, что её отец жив, рванула к воротам, похоже, собираясь идти на его поиски пешком, да притом одна. И я испугался, что отпустив сейчас, уже больше никогда её не увижу, поэтому вмешался, за что и получил обидным словцом по собственному самолюбию.

Лилиэн оказалась остра на язык, весьма темпераментна и лишена всяческого понятия о субординации. Но что задело больше всего, она смотрела на меня так же равнодушно, как и на всех остальных. Именно это заставило меня совершить то, за что потом было искренне стыдно - обернуться в дракона и унести своё сокровище подальше от любопытных глаз, под понимающее фырканье Вэйнора.

Помнится с Заринией, моей сестрой, он в первое время тоже вёл себя как настоящий придурок, пока не осознал простой истины - они пара и созданы друг для друга. Но Риния - драконица и поведение Вэйна вполне объяснимо. Со мной-то что не так?

Я как самый отъявленный собственник отнёс Лилиэн на вершину скалы, перекрыв ей все пути к отступлению. Желая оказаться с ней наедине, почувствовать, что она в моей власти, почувствовать, что она моя. И это сводило с ума. И лишь увидев обиду в её взгляде, я начал успокаиваться, вдруг осознав, что веду себя хуже Вэйна, которого сам же ругал за несдержанность. Вот же попал…

Чтобы хоть как-то смягчить своё положение, я решил начать разговор, но и с этим вышла накладка, пока не додумался пообещать Лили то, что на данный момент, похоже, для неё было важнее всего - доставить в низовья реки, чтобы она смогла найти отца. Вот тогда-то я и получил то, что желал сейчас больше всего - прикоснутся к ней, ощутить её неповторимый аромат, сладкий и манящий, поскольку в порыве благодарности Лилиэн бросилась меня обнимать.

***Лилиэн

Дракон осторожно притянул меня ближе и, наклонившись, шумно вдохнул воздух, почти касаясь носом моего виска, а я замерла, как перепуганная мышь, готовая рвануть куда подальше в любую секунду, ругая себя последними словами за свой необдуманный поступок. Ну почему рядом с ним я веду себя как дура?

- Ты приятно пахнешь, - прошептал он, снова глубоко вдохнув, будто наслаждаясь ароматом какого-нибудь цветка.

Вот и что ему на это ответить?

- Ага, я вообще состою из одних только положительных качеств, - нервно хохотнула, пытаясь свести к шутке весьма щекотливую ситуацию.

- Точно, - усмехнулся он и отодвинулся, отчего мне стало так грустно, хоть плачь.

Странная реакция, если учесть, что не так давно мечтала учинить над ним расправу.

Отвернувшись, чтобы скрыть навернувшиеся глупые слёзы, я устремила свой взгляд вдаль. С того уступа, где мы находились, открывался чудесный вид на раскидистые кроны деревьев, растущие далеко внизу, на крыши домов в долине, на зеленеющие луга и сверкающую полоску реки, в низовьях которой должен находиться мой отец.

Задумавшись, провела рукой по волосам, наткнувшись, на один сплошной спутанный клубок и тяжело вздохнула.

- У вас расчёска в кармане случайно не завалялась? - поинтересовалась у парня, который присев рядом, разглядывал открывающиеся взгляду пейзажи, завораживающие своей красотой.

- Что? - переспросил он, похоже, не уловив с первого раза сути вопроса.

- Расчёска есть? - повторила я, указав на спутанные волосы, которые безуспешно пыталась разобрать на пряди пальцами.

- Нет, - улыбнулся он, покачав головой, - зато есть кое-что получше.

- И что именно? - недоверчиво фыркнув, вскинула бровь, ожидая ответа.

- Магия, - улыбка парня стала шире, - предлагаю отойти подальше от края и попробовать исправить эту небольшую неприятность, случившуюся с твоими волосами.

Родерик подал мне руку, а я на миг замешкалась, удивлённо уставившись на его длинные крепкие пальцы, но опомнившись, всё же вложила свою ладонь в его.

- У тебя красивые волосы, но очень сложные в уходе, - осмотрев фронт работы, поделился он своим мнением.

- А то я не знаю, - сморщила свой нос, услышав подобное высказывание, - иногда мне так и хочется остричь их покороче, чтоб мороки меньше было.

- Нет, не стоит портить такую красоту, - промолвил тот, недовольно нахмурив брови и, вскинув руки, начал водить ими по волосам, окутывая волнами тепла, - лучше разучи парочку заклинаний, способные помочь тебе в уходе. Я чувствую, в тебе есть внутренняя сила и ты вполне способна ею пользоваться.

Часть 1. Глава 9.

Я, конечно, уже знала - магия штука хорошая, но чтобы НАСТОЛЬКО!

Уже через пару минут платье на мне сидело как влитое. Мало того, что Родерик его уменьшил, сделав по размеру, так ещё и ткань подновил, удаляя потёртости на краях. Короче, не мужчина, а мечта… ой, в смысле не магия - а мечта хозяйки.

- Спасибочки! - выдохнула, крутясь возле зеркала, - как же здорово! Не такой вы, оказывается, и злой, как думалось сначала.

- Да и ты не такая вредная, как мне показалось, - усмехнулся дракон. - Ну, так что, готова отправляться на поиски отца?

- Конечно, готова, - откликнулась решительно, и якобы невзначай, провела ладонью по своим многострадальным рёбрам, проверяя, а готовы ли они к повторному полёту в драконьих лапах, и тут же немного побледнев от резкой боли, прикусила губу.

- Да уж не сомневаюсь, - нахмурился он, скользнув взглядом по моему лицу и задержавшись на губах, - но на этот раз полетишь на драконьей спине.

- Как так? - побледнела ещё сильнее. - А если я не удержусь и свалюсь? С такой вышины от меня и мокрого места не останется.

- Ты мне доверяешь? - заглянув в глаза, поинтересовался парень.

- Что? - моргнув, переспросила я, на миг выпав из реальности, разглядывая яркую зелень его необычной радужки.

- Ты мне доверяешь? - задал он повторно свой вопрос и, вскинув руку, потянулась к моей щеке, но тут же, словно опомнившись, опустил её вновь.

- Э-эм, да, наверное, доверяю, - кивнула, покраснев, и ведь даже не соврала.

- Вот и хорошо! - ласково улыбнулся он, и моё глупое сердце от этой улыбки забилось ещё сильнее. - Тогда отойди к стене, чтоб я невзначай тебя не задел при трансформации и когда перевоплощусь, забирайся по крылу на спину.

Следуя его совету я, на трясущихся ногах, отошла к каменной стене утёса и, выдохнув, сжала руки в кулак. В конце концов, чего я боюсь? Даже если упаду, поймал же он меня в первый раз, там, над рекой, значит, поймает и во второй. Но как себя не уговаривала - страх не отступал.

Задумавшись, я пропустила момент обращения, и очнулась только тогда, когда наглая шипастая морда выдохнула мне в лицо облачко дыма, заставив закашляться.

- Да иду я, иду, - проворчала, вытерев рукавом набежавшую слезу, - надо же было прочувствовать торжественность момента: не каждый день приходиться летать на драконах.

Нет, ну а что я ещё могла сказать? Не признаваться же, что мне страшно.

Хотя, судя по раздавшемуся в могучей чешуйчатой груди рокоту, отдалённо напоминающему смех, мне никто не поверил.

Неуклюже забравшись по крылу на спину и устроившись между костяными наростами гребня, при этом подпихнув под себя подол платья, чтоб не развевался при полёте и не пугал пролетающих мимо птиц откровенными видами моих панталон, я, вздохнув, немного поёрзала, усаживаясь поудобнее, на что дракон раскатисто зарокотал, напомнив весенний гром, видимо недовольный моими телодвижениями.

- Сам бы попробовал здесь посидеть, - проворчала, замерев на месте, - это тебе не бабушкина перина, и даже не деревянный стул.

Но уже через пару секунд мне было не до ворчания, поскольку этот чешуйчатый тип, сложив крылья, шагнул прямо с обрыва.

Забыв как дышать, я вцепилась в роговую пластину, зажмурив глаза, и с силой сжала ногами тёплые бока, только тогда ощутив, как раскрылись по сторонам могучие крылья.

Ловя восходящие воздушные потоки, дракон взмыл в небо и устремился к долине, а меня накрыло подобием кокона, из магических силовых нитей, который оберегал от резких порывов ветра и нечаянного падения.

Только спустя несколько минут я нашла в себе силы открыть глаза и посмотреть вниз.

***

Внизу, под драконьим крылом, мелькали небольшие рощицы и зеленели изумрудные луга, расцвеченные пёстрыми полянками цветов. Небо окончательно разъяснилось и теперь, в лучах заходящего солнца, всё приобрело мягкий золотистый оттенок. Над крышами редких поселений кое-где поднимался дымок протопленных к вечеру бань, в которых уставшие селяне приводили себя в порядок после тяжёлого трудового дня, усердно поддавая парок и парясь с дубовыми веничками.

Когда-то так делали и мы с отцом, пока не появилась Марфа и не заставила сделать в доме умывальню, утверждая, что баня вредна для её хрупкого здоровья.

Я часто скучала по тем безоблачным дням, по своему босоногому детству, когда могла прибежать зарёванная к отцу и, уткнувшись в его плечо, найти защиту от всех навалившихся бед, будь то ссора с соседскими мальчишками или жалость к выпавшему из гнезда птенцу, которого однажды пыталась выхаживать, пока тот куда-то не исчез.

Отец, утирая мои слёзы, тогда утверждал, что его забрали обратно домой пернатые родители, и он снова живёт со своей семьёй где-то под крышей амбара. И только став гораздо взрослее, я узнала правду о том, что на самом деле птенец стал добычей соседской кошки. Но нужна ли мне была на тот момент эта правды? Нет! Батечка, как иногда я ласково его называла, всегда мог найти нужное слово, чтоб успокоить и поддержать, подарить надежду, а для маленького человечка - это главное!

А мама… Маму я не могла вспомнить, как ни старалась, каждый раз будто натыкаясь на некий барьер, надёжно хранивший память о ней. Лишь изредка мне казалось, что в мыслях всплывает её тихий ласковый голос, с любовью и нежностью напевавший мне колыбельные. Было ли это правдой, или навязчивым желанием ребёнка, лишившегося материнского тепла, я не знала. Хотя, если честно, даже не уверена, хотела бы знать наверняка, боясь разрушить единственное светлое чувство, связанное с ней.

Часть 1. Глава 10.

Дом старосты встретил нас ароматом свежего хлеба и луковой похлёбки, отчего в моём животе протяжно заурчало, напоминая, что дельного за сегодня я так и не поела. Чтобы скрыть эту неловкость, пришлось даже покашлять, но судя по сосредоточенным мужским лицам, на это громкое волеизъявление моего организма никто не обратил внимания, думая каждый о своём.

Пройдя за хозяином, мы оказались в светлой комнате, с накрытым к ужину столом, за которым сидела молодая девушка с покрасневшими, судя по всему от слёз, глазами. При виде нас она встала, и сразу же стало понятно, почему её не было на улице среди встречающих: необъятных размеров живот говорил сам за себя - хозяйка была на сносях и особой резвостью не отличалась.

По сравнению со старостой девушка казалась совсем юной и вполне могла бы приходиться ему дочерью, если бы не одно но - в доме кроме них никого не было, поскольку на столе стояли приборы лишь для двоих.

Юная жена и престарелый муж - такое в наших краях встречалось не часто, и означало лишь одно, что девчонку, против её воли, сосватали за приличный выкуп, как хотела провернуть Марфа со мной.

От этой мысли начавшаяся зарождаться симпатия к старосте, завяла на корню.

- Присаживайтесь к столу, гости дорогие, - радушно предложил хозяин, - Лори, детка, принеси ещё приборов.

- Спасибо, но не стоит беспокоиться, мы ненадолго, - ответил за нас двоих Родерик.

Вот и кто его за язык тянул? Я, например, была совершенно не против отужинать, а то уже живот к позвоночнику прилип.

- Да какое там беспокойство!? - отмахнулся мужик. - В нашем доме гости редки, особенно после того, как две недели назад в лесу пропал зять, не вернувшись с охоты, так что ваше общество за ужином будет только в радость. Правда, дочка?

Та лишь кивнула, прикусив губу, сдерживая подступившие при упоминании о муже слёзы, и положила руку на живот в защитном жесте. Староста, ласково коснувшись светлой девичьей головы, как будто сразу постарел на глазах, при виде страданий собственного ребёнка. Я же, покраснев, от того, что подумала, будто эти двое - муж и жена, отвела взгляд.

К сожалению и такое у нас тоже встречалось, поскольку места и правда были неспокойные. Хоть егеря и выполняли по совести свою работу, но близость гор, за чьими хребтами обитала всякая нечисть и время от времени пробиравшаяся в долину, не позволяла спокойно жить, особенно в последнее время.

- Что насчёт мужчины, который на днях выбрался из реки? - не дождавшись, пока разговор повернёт в нужное русло, спросил Родерик.

- А, так он ушёл давеча с обозом, отправившимся с товаром на ярмарку в Карнар, - откликнулся староста.

- А как же я? - сорвалось с губ, а сердце заныло от тоски и чувства одиночества. - Почему он не предупредил? Почему бросил меня совсем одну, зная, что Марфа будет срывать на мне злость?

- Ты, это, не серчай на него, девица, - смутился староста, - это я ему подсоветовал туда отправиться.

- Это ещё зачем? - от удивления даже плакать расхотелось.

- Так, он же того, - мужик покрутил пальцем у виска, - забыл всё напрочь. Оно и не мудрено, с такими-то ушибами. Видимо по порогам в реке знатно его протащило: тело всё в синяках было, ну, и голову тоже не уберёг. Вот я и посоветовал ему к магам обратиться, чтоб память помогли вернуть. А где у нас больше всего магов? Правильно! В Карнаре, там, где магическая академия. Так что туда тебе надобно, девица. Обоз доберётся в те края за пару недель, а ты, если лорд дракон подсобит, за пару часов. Там и свидитесь.

- А вдруг это был всё же не мой отец, - вновь засомневалась я, растеряно взглянув на Родерика, неосознанно ища у него защиты. - Что если кроме отца был кто-то ещё? Вдруг ваш товарищ видел батю в другом месте, а ни в этом селении?

- Можете описать того мужчину? Чтоб уж знать наверняка, - обратился дракон к старосте.

- Так зачем описывать, когда Нора набросала его портрет, сейчас покажу, - откликнулся староста, порывисто кинувшись к небольшому сундуку, стоявшему возле окна, воспользовавшись тем, что девушка вышла в другую комнату, - у дочки талант, сейчас сами в этом убедитесь.

Достав небольшую шкатулку, мужчина откинул крышку и осторожно, словно великую ценность, вынул оттуда плотные листы бумаги. Вернувшаяся в комнату девушка, при виде этого, не сказала ни слова, но недовольство, промелькнувшее в её взгляде, говорило само за себя.

Протянув мне один из листов, мужчина замер в ожидании, а я, с гулко бьющимся сердцем, взглянула на рисунок, сделанный углем. Сердце защемило от боли, когда в небрежно набросанных линиях я разглядела знакомые черты.

***

- Это он, - голос дрогнул, сорвавшись, и прикусив губу, я отвернулась к окну, чтоб не разревется от нахлынувших чувств на глазах у всех.

И как мне теперь быть? Просить Родерика совесть не позволит: дракон и так мне помог, потратив своё время, и на большее рассчитывать не приходилось. Добираться до Карнара самой? Я никогда ещё не отлучалась из долины, поэтому было страшно отправляться в дальний путь одной, но ради отца…

- Не надо грустить, ведь главное - он жив, а память вернуть с помощью магии - не проблема, - выдернул меня из раздумий голос Рика. Парень подошёл совсем близко, и осторожно положив руку на моё плечо, продолжил, - тем более, мы можем попробовать перехватить его в дороге, а там уже я доставлю вас обоих туда, где твоему отцу точно помогут.

Часть 1. Глава 11.

Внезапно начавшаяся истерика, постепенно сходила на нет, вновь возвращая былое расположение духа и веру в будущее. Вздохнув, я отстранилась от парня, нерешительно улыбнувшись.

- Спасибо тебе, за всё! - промолвила я, почему-то смутившись под пристальным взглядом зелёных глаз, с расширенными от волнения зрачками. - Не знаю, что бы со мной было, не окажись ты рядом, что тогда, над рекой, что сейчас. Ты словно мой ангел-хранитель, спустившийся с небес, чтобы облегчить жизнь.

- Я рад, что оказался в этих местах, - отведя в сторону взгляд, позволив тем самым мне вздохнуть свободнее, ответил Родерик, - иначе так бы и не узнал, что значит…

Смущённо кашлянув, так и не закончив фразу, Рик шагнул в сторону, похоже, собираясь трансформироваться, когда неподалёку скрипнула дверь, на миг озарив высокий порог и незнакомую женщину, торопливо спускающуюся по нему со свёртком в руках.

Скорее всего, я бы и вовсе не обратила на неё внимания, занятая своими мыслями, если бы в тот момент из этого самого свёртка не послышался детский плач. Смутная тревога сдавила грудь, заставляя внимательнее присмотреться к беглянке, которая, украдкой озираясь по сторонам, спешила по улице. Её можно было бы понять, всё же в тёмное время суток, по словам старосты, находиться вне дома в этих местах опасно, если бы женщина не направлялась в сторону леса.

- Рик, подожди, - зашептала я, кинувшись к парню и вцепившись в его руку, - что-то не так.

- Ты о чём? - спросил он, опустив руки, раскинутые в стороны для трансформации.

- О ней, - выдохнула я, указав в сторону незнакомки.

В это самое время, словно в подтверждение моих слов, дверь того же дома, из которого совсем недавно вышла женщина, распахнулась настежь и на порог выскочила молодая розовощёкая девица с длинной русой косой до пояса.

- Ташка, ты куда понесла мальца? - прорезал округу её зычный голос. - А ну вернись немедленно, дурёха.

Но, вместо того, чтобы послушаться, женщина, прижав к себе одной рукой свёрток с ребёнком, а другой, подхватив подол платья, пустилась наутёк. Поняв, что дело не чисто, розовощёкая девица кинулась за ней следом, крича срывающимся голосом на всю округу: «Держите воровку».
Привлечённые шумом, из-за дверей домов стали выглядывать люди, но никто так и не рискнул выйти на улицу, чтобы помочь несчастной.

- Сделай же что-нибудь! - прошептала я, умоляюще взглянув на Рика, понимая, что помощи больше ждать неоткуда.

Парень, кинув на меня быстрый взгляд, рванул с места наперерез женщине с ребёнком. Но та, заметив его, вдруг подбросила свёрток вверх, отчего я едва сдержалась, чтоб не закричать, вот только от того, что произошло дальше, волосы зашевелились на голове, и страх ледяной рукой сжал горло.

За одно мгновение, что ребёнок находился в воздухе, беглянка обернулась огромной волчицей, с кроваво-красными глазами и белой отметиной на лбу, которая, зубами подхватив на лету одеяльце с завёрнутым в неё малышом, кинулась к лесу с удвоенной скоростью.

Рик, зарычав на бегу, внезапно подпрыгнул, раскинув руки, и обернулся в белоснежного дракона, но хвост беглянки уже мелькал в кустах возле самого леса. Надрывный женский крик, пронизанный отчаянием, пронёсся по селению, заставив сердце болезненно сжаться и, недолго думая, я кинулась следом за оборотнем, краем уха слыша молитву древним богам, что слетала с уст вконец обезумевшей от горя молодой матери.

О чём я только думала в тот момент? Явно не о собственной безопасности, но этот оборотень и тот, что напал на отца, словно переплелись в один жуткий нескончаемый кошмар, заставивший меня рвануть за зверем.

Конечно, по скорости я во много раз уступала, что оборотню, что дракону, и их обоих уже след простыл, но это меня не остановило, поскольку будто неведомая сила увлекала вперёд, указывая верное направление.

Над головой сомкнулись густые кроны древесных великанов, но я, не сбавляя шаг, неслась вперёд, перепрыгивая через пни и сухие поваленные стволы, ощущая, как в кончиках пальцев началось лёгкое покалывание. Именно это я чувствовала перед тем, как непонятным образом загорелся старый амбар, которым мне потом пеняла Марфа, вот только сейчас я была несказанно рада тому, что вновь ощущаю пробудившуюся магию.

***

Шумное дыхание рвалось из груди, заглушая все остальные звуки, поэтому для меня стало полной неожиданностью услышать захлёбывающийся детский плачь за спиной, когда я, остановившись на краю небольшой лесной поляны, решила немного передохнуть.

Обернувшись, уже понимая, что могу увидеть, я почти нос к носу столкнулась с разъярённой оборотницей. Её красные глаза, словно два раскаленных уголька, светились в темноте, заставляя кровь стынуть в жилах от ужаса. Зверь, пригнувшись к земле, готовился к прыжку, скаля острые клыки, с которых капала слюна, похоже, не сомневаясь в собственном превосходстве.

Резкий порыв ветра, прошёлся по кустам, затрещав сухостоем, заставляя тем самым на миг отвлечься от огромной пасти, полной острых зубов, и именно в это время оборотница кинулась на меня. Вскинув руки, интуитивно пытаясь защитить лицо, я совсем не ожидала, что с кончиков пальцев сорвутся яркие искры, и попав на зверя, полыхнут огненными факелами, спустя мгновение оставившие от оборотня лишь горстку пепла.

Сердце билось в груди испуганной птицей, ноги сделались ватными от пережитого волнения, а подступившая непроглядная пелена, готова была накрыть меня в любую минуту, лишая сознания, но детский плач, раздающийся из кустов, заставил взять себя в руки.