Охота на волчицу

1. Охота. Начало

Голова взорвалась искрами, когда я впервые услышал этот запах.

Сообразить, что произошло – заняло пару секунд.

Где-то в мире волков созрела моя волчица.

Этот запах, ослабленный до едва уловимого дуновения, скрутил мой живот тугим спазмом. Я почувствовал такой дикий, животный голод, что окажись эта самка передо мной, не раздумывая распластал бы ее у  березы. Жажда ядом разливалась от солнечного сплетения и, смешиваясь с адреналином, горячим комом била в низ живота.

Это была не просто самка. Простых женщин у меня за моих тридцать четыре года было несколько десятков.

Это – моя волчица.

Едва ее запах пробрался в подкорку мозга, до предела обострились мои животные инстинкты.

Нельзя терять ни минуты. В моем мире за эту волчицу мне придется бороться с другими альфами. Но я не против борьбы. Я готов. И перегрызу горло любому вставшему у меня на пути.

- Возвращайся с волчицей, альфа, - напутствовала меня моя стая, провожая  в  тот же день на охоту.

Стоя на вершине холма на четырех лапах, я поднял  морду к небу. 

Казалось, вокруг все стихло,  все замерло. Ветер вытряхнул шелест из каждого дерева и сам затих. Я неподвижен, и только нос словно живой, жадно обнюхивает все вокруг.

Вот он! Едва слышимый из-за расстояния, но четкий и сладкий. И я не выдержал – прикрыл глаза, отдаваясь во власть удовольствия и ощущений. Наверное, именно так чувствуют вкус чего-то далекого, но от этого не менее желанного.

Я тяжело сглотнул, еще раз  повел носом и, открыв глаза, побежал. Дикие звери и волки уступали мне дорогу. Никто не хотел вставать на пути у оборотня. Путь мне предстоит не близкий, но времени терять нельзя. И этот шанс тоже нельзя упускать.

Только пробежав половину пути, я понял, как же мне повезло. С каждым прыжком усиливавшийся след вел меня к Лизиуму. Я хорошо знаю этот город и легко найду в нем волчицу. Главное – успеть, если нужно – отбить у другого альфы, а затем -  не уступить ее. Запах такой крышесносный, что небось, не один волчара бежит уже по моим следам.

Последний холм – и я замер на самой его вершине, поросшей диким вереском. Тихо роняет капли мелкий дождь, смывая все чужие  и не нужные запахи. Но этот – это мое все! Усталые бока нервно ходят, лапы, легко ломающие хребет старому оленю, болят от долгого бега. Зубы, не раз  вонзавшиеся в шкуру медведя, предостерегающе оскалены.

Как хорошо, что  я не продал свой дом, когда-то стоявший на самой окраине город. Теперь же, когда Лизиум разросся, он стоял  почти в центре. Я осторожно шел по вечерним улицам городка, чутко прислушиваясь и внимательно всматриваясь в каждую тень. Без приключений я добрался до своего дома, одним махом перепрыгнул  через высокий забор. Осмотрелся вокруг.

Старик, которому я платил за то, что он смотрит за моим домом, хорошо делал свою работу. Участок ухожен, дорожки чисто выметены. Превратившись человеком у самой двери, запустил руку в стоявший неподалеку вазон. Ключ на месте – это хорошо. Не придется лезть в окно.

Отправляясь в путь, я даже и подумать не мог, что запах самки приведет меня в столицу. Я был уверен, что придется иметь дело с чужой стаей, живущей в своих угодьях, и был готов к этому.

Но в городе все оборотни более рафинированные, окультуренные. И смогут разве что потявкать на меня. Куда им тягаться с альфой, удостоенного самими повелителями лучшими в империи лесами.

И все же, я не стал терять время даром. Поспешно принял душ,  сбривать двухдневную щетину не стал. Надел джинсы и черную футболку. Просто и не броско. Не на свидание ведь иду. Так, на разведку сбегаю. Посмотрю, где живет волчица, принюхаюсь к семье. А знакомиться пойду утром.

Но судьбе было угодно распорядиться совсем по-другому.

Запах волчицы был столь явным,  а чувства мои столь обострены, что я легко шел по следу даже в человеческой ипостаси. С удовольствием замечал, что местные чуют мою силу и буквально шарахаются, уступая мне дорогу.

Один раз только обратил на меня внимание патруль. Перекинувшись с ними парой слов и продемонстрировав жетон с личным клеймом повелителей, без лишних проблем отправился дальше. Идти пришлось далеко, а конец маршрута меня изрядно удивил.

Стриптиз-клуб.

Стриптизерша, что ли? Или проститутка? Человек презрительно скривился, но волк внутри меня утробно зарычал. Ему было все равно, чем занимается волчица. Все, что было до встречи, для волка значения не имеет. И все же, человек внутри меня сожалел.

Без проблем прошел мимо охраны клуба и настороженно повел  носом.  Волки. Много. Слышу запах альфы, но мне не чета. Проблем особых  не будет.

Осторожно пробираюсь на запах. Такой сильный и такой желанный, что даже смрад пьюще-потеющей публики его перебить не может.

С удивлением отмечаю, что, даже не отдавая себе отчета, мне уступают дорогу. Стоит бросить взгляд на девицу – растекается лужицей. На мужика – настороженно обходит меня стороной. Семь лет лесной жизни наложили на меня свой отпечаток. В лесу шутки шутить некогда. Никто не знает, скольких усилий мне стоило собрать мою стаю. Защитить наш лес, обезопасить его. Приходилось вступать в бой даже с медведями. Но я выстоял, справился. Моя стая процветает, и львиная доля заслуги в том – моя.

Да, я – Альфа. И я иду по следу моей волчицы.

Запах  привел меня к самой сцене, где на пилоне кувыркалась полуголая девица. Принюхиваясь и присматриваясь, я обошел  сцену и устроился напротив того места,  к которому меня так тянуло.

Какой-то оборотень, безошибочно учуяв во мне альфу, уступил мне место у самой сцены. Когда я понял, что аромат, сводивший меня с ума несколько дней подряд  идет от стайки разряженных  в бальные платья малолеток, я возликовал. Будет доволен и мой зверь,  доволен буду и я. Выхватив у официанта коктейль, лениво попивал его, рассматривая девчонок. Забавные, совсем еще дети. Некоторые, смущаясь, во все глаза смотрели на девицу в кожаных шортах, извивавшуюся на сцене. Парочка девушек посмелее вызывающе смеялись, стараясь привлечь к себе внимание .

2. Флер

Идти было далековато. Обратиться волком  я не мог – на моей спине она добровольно прокатиться,  скорее всего, откажется. Подавлять ее волю не хотелось, она и без этого дрожала, как лист на осеннем ветру. В зубах тоже не понесу ее.  Хотя… Я оценивающе посмотрел на розовое нечто,  в которое она была одета. Сорвать бы это безобразие с нее.

Боль в паху уже становилась привычной.

Где-то вдали послышался волчий вой, подхваченный десятками голосов. Вот и случилось то, чего я так опасался.  За девчонкой началась охота. Подстегиваемые древними, как мир инстинктами, одинокие волки-оборотни  надеялись попытать счастье и заполучить волчицу.

Не желая больше терять ни минуты, опустил ее на землю. Правда, она тут же обессиленно шлепнулась на пятую точку. Мое тело вздрогнуло,  привычно заломило трансформирующиеся кости. Картинка перед глазами стала меняться. Глаза волка ночью видели так, как человеческие – днем. И даже лучше.

Мой чуткий нос никогда меня не подводил, не подвел он и сейчас. Я сначала услышал его мускусный запах,  а лишь потом, встав, прикрывая  над  своей добычей,  увидел его самого. Крупный волчара с абсолютно черной шерстью молча скалил зубы, и медленно крадучись подходил ко мне. По телу, обнажая нервы и пуская адреналин вскачь, прошелся флер вожака чужой стаи. Передо мной был такой же альфа, как и я. Судя по той волне, которой он решил подчинить меня своей воле, это был старый и опытный волк. Девчонка  подо мной что-то пискнула, и неосознанно подчиняясь его приказу, стала выползать из-под меня.

Я же оскалил зубы в усмешке. Он, конечно, был  старым и опытным. Но на моей стороне были молодость и сила. Да и опыта мне было не занимать.  Свое место вожака стаи я выцарапывал зубами и когтями, я  честно его заслужил.

Наступив лапой на девчонку и распластав ее на земле, я послал ему ответный флер, приказывая отступить.

Я видел, как он вздрогнул  от неожиданности. Шерсть старого волка вздыбилась от посланной мной волны. Моя сила, очевидно, удивила его. Я пригнул голову и тихо зарычал.

- Я не хочу войны, - рычал я,  - но добычу свою не уступлю.

Старый вожак стоял, подрагивая боками, и явно раздумывал. Не сводя с него своего взгляда, я посылала ему волну за волной, приказывая отступить. Краем уха я слышал шелест приближающихся сзади шагов. В темноте ночи прятались и другие волки. Их осторожный флер  ощупывал меня, будто пробуя на вкус мою силу.

Ну, хватит! Зефирка подо мной перестала дрожать и всхлипывать. Это хорошо, что она отключилась.  Я слишком хорошо знал правила охоты. Стоит мне на мгновение проявить слабость, и я могу ее потерять. Лишь заклеймив ее своим семенем и поставив на волчице свою метку, я прекращу охоту за ней. А до тех  пор, пока я этого не сделал – девчонка остается  желанным призом для всех одиноких  самцов. А уж если она попадет к ним в лапы, церемониться с Зефиркой никто не будет. Возьмут ее там, где поймают.

Мне бы тоже стоило так сделать. Да что-то сдерживало мой звериный инстинкт, не позволяя опрокинуть ее на  спину  здесь и сейчас.

Мой волк  переставил шире передние лапы, поднял  высоко голову и послал волну флера такой силы, что заставил старого альфу попятиться. Чужие ощупывающие волны вмиг исчезли. В кустах даже раздался жалкий скулеж.

- Молодняк, - презрительно подумал  я.

Я больше не намерен ждать. Яростно оглядевшись по сторонам, убедился, что волки склонили передо мной морды. Я мог бы сейчас  разорвать их  на части, но вместо этого подхватил бесчувственное тело и забросил его себе на спину.

Медленно я двинулся мимо старого альфы. За свою спину я не беспокоился. Мы, волки, из-за спины не нападаем. А вот старик мог все еще броситься на меня. Он явно сомневался. И все же, отступил.  А стоило мне приблизиться к нему, как опустил голову к земле, признавая мою силу и свое поражение.

Я рыкнул, принимая его решение.

Ну что же, сегодня я избежал уже второй драки. Пора ставить точку в этой охоте.

Окутанный ее платьем, как лошадь попоной, я быстро приближался к своему дому. А вот и заброшенный сад, вплотную примыкавший к моему владению. Вокруг стояла оглушительная тишина. Только легкий ночной ветерок шелестел листьями, да стрекотали сверчки. Изредка слышались  глухие звуки – это падали в брошенном саду переспевшие яблоки.

На мгновение я замедлил свой ход,  с наслаждением вдохнул  сладкий аромат яблок. Наверное, меня соплеменники подняли бы меня на смех, узнай они, какой я сладкоежка. А сладкие, сочные  яблоки я просто обожал.

Я слишком расслабился, оказавшись так близко от своего дома.  Поэтому не успел среагировать на молниеносный рывок девчонки. Словно тысячу раз она ездила на волчьих спинах, резво вскочила, вонзив в меня острые каблучки. Только ярким облаком мелькнули пышные юбки ее платья, и девчонка исчезла за каменным забором дикого сада.

Это что еще за фортель? Мне не стоило никаких усилий перепрыгнуть через забор. А несколько мгновений спустя беглянка кубарем летела в высокую траву, подкошенная ловким ударом моей лапы.

Глупая, разве  ты сможешь от меня сбежать?

В городе слышался вой волков, желавших присоединиться к охоте. Думаю, городская стража уже поднята на ноги для наведения порядка. Но я был  спокоен. Мой дом всего в двух метрах от этого сада.

А я в одном шаге от юной волчицы, барахтавшейся в пышных юбках. Я просто одурел от ее запаха и страха. Казалось даже, что я слышу пульс бьющейся на шее жилки. Думать стало невозможно, а отказаться от нее с каждым мгновением становилось все сложнее и сложнее.

Волк уступил место мужчине. Всего два шага – и атласные юбки трещат и яркими лоскутами взвиваются в воздух. Испуганно охнув, девчонка выпала из остатков платья. У меня в груди стало жарко, когда я увидел прозрачные кружевные трусики. Она прикрывала ладошками обнаженную грудь и пятилась от меня. Почти невидимые чулки скрутились трубочками у самых колен. Каблуки застревали в мягкой земле, но я ее не торопил. Двигался вслед за ней медленно и пил ее запах, как хмельное вино.

3. Яблоневый сад

Я поддалась. Поддалась первобытному инстинкту и отдалась этому волку прямо у дерева. Не на шелковых  простынях, при свечах и с бокалом шампанского, а распятой на корявом стволе старой яблони. 

Я, наверное, сошла с ума, потому что жалась к его телу, такому горячему и большому, пытаясь спрятать свое смятение. Безумных мыслей было множество, но ухватить их суть не получалось. Мешали и сбивали с толку его жаркое дыхание, обжигавшее садившую на шее кожу, и болезненные  толчки при каждом его вальяжном и нечеловеческом шаге.  То, что мои приключения на сегодня еще не закончились, ощущала каждой клеточкой своего тела.

Неожиданный порыв холодного ветра вспорол  кожу,  все еще  покалывавшую после последнего оргазма. Заметил, или нет? Почувствовал мое возбуждение? А если да, то что подумает обо мне?  Где это видано, чтобы во время первого секса девушка улетела  в нирвану? Такое могло приключиться только со мной.  Будь я нормальной, то орала бы, как оглашенная от страха и боли. А у меня еще до сих пор поджилки трясутся, так мне понравилось.

А тут еще  осуждающий шелест листьев и завывания волков навеивали очередную порцию страха.

Наверное,  сегодня я так странно отреагировала на притязания этого волка, потому что попросту устала бояться.

Вот уже несколько дней,  как вокруг меня происходят странные вещи. Оборотни, не замечавшие меня ранее, вдруг сошли с ума. Сначала один из студентов на факультете, оказавшись рядом, вдруг перекинулся  волком и бросился на меня. Спасибо профессору,  читавшего у нас лекцию, который вывел придурка из  аудитории. Но это был лишь первый звоночек.

На меня стали оборачиваться мужчины, оказывая мне знаки внимания.  Мне преграждали дорогу, приглашали на свидания и просто хватали за руки, в попытке прижаться ко мне слюнявыми ртами. Просто трэш какой-то.

Кстати, о поцелуях… Мне понравилось. И как он смял мои губы, и как бесчинствовал в моем рту языком. Сначала я испугалась такого напора, а затем отдалась на волю чувств.

Этот волк все еще не вынул из меня свое орудие. Его мягкие толчки при ходьбе обжигали оголенные нервы. Я чувствовала себя на грани,  и от этого мне было чертовски плохо.

Чертов Оцет. Если бы он не опоздал и прибыл в столицу вовремя, то ни тому верзиле в клубе, ни этому волчаре, искусавшему мою шею, не удалось бы устроить мне такую … порку.

Он не дрожал от холода, как я. Нес меня легко и уверенно. Но почему-то дышал  при этом очень шумно и прерывисто.

Шелест гравия под ногами мужчины сменился шлепками босых ног о камень. Ступени? Яркая вспышка  кованного  фонаря, отреагировавшего на наше приближение, заставило меня еще ниже опустить голову на его плечо. Пользуясь тем, что мужчина не может видеть мое лицо, осторожно бросила взгляд в сторону. Что-то подсказывало мне, что добровольно отпустить  меня вряд ли захотят. Поэтому  лучше изучить это место заранее, надеясь что вскоре подвернется возможность убежать. Но успела я   увидеть лишь  часть выложенного мраморными плитками двор, лестницу полукругом и кусок каменной стены дома.

Добротно, но без претензий. Таких домов в столице много. Так что определить район, в котором я оказалась, не смогла.

Бросила взгляд из-за его плеча вдаль. И поежилась. Загадочные  тени ночного сада пугали, посылая озноб вдоль позвонка. А вот несколько пар светившихся в темноте глаз  просто повергли меня в ужас.

Неееет, ночью я сбегать  не буду. Нет ни тени сомнений, что стоит только мне выйти из круга света, как окажусь в лапах очередного взбесившегося волка. Этот хотя бы не избил меня,  не мучал. Покусал, почти изнасиловал… И я еще пытаюсь его оправдать, дуреха.

Я скосила глаза на бьющуюся на его шее жилу. Шея мощная, пульс бешенный, кожа покрыта пупырышками. Что это? Замерз или почувствовал чужие взгляды?

Невольно я прижалась к нему сильнее, мышцы лона испуганно сжались , возмущаясь шарившим по мне чужим взглядам.

Мужчина же крепче прижал меня к себе, еще глубже насаживая на член. Резко развернулся, прижимая меня спиной к холодной  стене дома.

- Держись за решетку, - скомандовал зло.

Что за … Ему что, мало? Любит трах  при зрителях? Я протестующе замычала, попыталась вырваться из его стальных рук. Но он подкинул меня вверх своими бедрами так, что  в поисках опоры мне действительно пришлось схватиться за кованную решетку козырька.

В голове заклубился злой туман, хотелось зажмурить глаза, затем открыть их и проснуться. Это не может быть правдой! Я на это не подписывалась.

Мужчина почти вышел из меня, а затем собой же заполнил до отказа. Больно, неожиданно, возмутительно. Но я смогла лишь вскрикнуть.  Он сделал шаг назад, крепко удерживая меня за ягодицы и придавая моему телу почти горизонтальное положение. Теперь железные прутья я отпустить  никак не смогу, могу упасть и разбить свою глупую голову. 

А умирать я не собиралась. Да и калечить себя не хотелось.

Напряженные руки ныли и терпли, грудь прыгала при каждом толчке так, что кожа ныла и покрывалась пупырышками  под его потемневшим взглядом. Бросая короткие взгляды на мое лицо, он вновь затем пялился на грудь. Кажется,  в его глазах светился восторг. А я же изнемогала от стыда, обиды и бессилия. Крепко зажмурившись, сцепила зубы и лишь изредка всхлипывала. Горячая слеза появилась в уголке глаза. На мгновение задержалась,  а затем скатилась, прокладывая на щеке горячую дорожку. 

Эта дикая скачка не принесла мне ни капли удовольствия. Может от того, что происходило все на виду и при ярком свете, отбрасываемом фонарем. И пусть невольные зрители были скрыты в темноте, я слышала их рычание и скулеж.

Наконец зарычал, впечатывая меня всем весом в стену, мужчина. Тяжело дыша, он прижался лбом к моему и тихо так прошептал:

- Прости, так надо было.

- Сволочь, - так же тихо ответила ему я.

Он, кажется, опешил, даже немного отстранился, чтобы  лучше меня видеть. Под этим взглядом кожа моя вспыхивала и покрывалась  горящими пятнами. В глаза ему категорически не хотелось смотреть. Может, в обморок упасть? Понарошку?

4. Моя Раяна

Сердце подскочило и тревожно заколотилось где-то в горле. Там же застрял и крик. Как в том анекдоте – знаю, что Мистер Волк, а бояться не перестаю.

- Чай будешь? Что остановилась? Давай, топай ножками, - не говорил, а мурлыкал, кивая в сторону гостиной.

А я все глаз от его лица отвести не могла. Тревога червячком ползла вдоль позвоночника. В полумраке лишь видела его темные глаза, в которых отражались огоньки-светильники и легкую поросль на лице, скрывавшую его губы. По голосу, интонации догадывалась, что улыбается. Хотелось бросить ему что-то дерзкое, поставив на место наглеца. Но получилось лишь сглотнуть ком в горле.

- Давай-давай, а то шейку свою прелестную скрутишь, -  он откровенно надо мной насмехался, намекая на мой маленький рост.

Ох, знал бы ты, что это мой самый маленький недостаток, так не радовался бы.

Гордо кивнув головой с нахлобученным  полотенцем, я пошла в указанном мне направлении, остро ощущая его скользивший по моему телу взгляд.

Почувствовала, как тело омыл его флер. Чего он хотел этим добиться, могла только догадываться. Чуть злорадно не хихикнула, почувствовав, как он нахмурился. Что, удивился, Мистер Волк? Эти штучки на меня не действуют. Просто я привыкла с малых лет притворяться обычной девочкой-оборотнем. И никто меня раскусить не смог, кроме моей приемной матери. И сестра названная, кажется, догадывается о моих особенностях. Вот интересно будет посмотреть в глаза этому волку, когда он узнает, что моя  названная сестренка – любимая жена Повелителей.

Войдя в круг света,  неуверенно осмотрелась, раздумывая, куда сесть. Диван казался таким мягким и уютным, но глубокое кресло, повернутое боком к камину, было более безопасным вариантом.

Я раздумывала всего мгновение, но когда сзади раздался смешок, поняла, что меня раскусили. Ну и пусть. Я забралась в кресло с ногами, укрылась пледом в черно-красную клетку, лежавшим на подлокотниках. И даже в какой-то момент в глубине души затеплилась благодарность к этому мужчине за то, что пощадил мои чувства и не включил яркий свет. Прятать свои мысли и смущение в полумраке было легче.

Мистер Волк сел напротив меня и протянул мне чашку с чаем. Я чуть не отшатнулась от ладони, оказавшейся в такой близости от меня. Странно, что оказавшись напротив него, я почувствовала себя загнанным в угол зверьком. А ведь еще несколько минут назад, не видя его блестевших в отблесках камина глаз, я хорохорилась, убеждая саму себя в том, что ни о чем не жалею  и в том, что не боюсь его.

Сейчас, когда я немного пришла в себя после ночной гонки, он казался мне таким большим и опасным. А ведь  будь иначе, разве все те хищники, встретившиеся нам на улицах столицы,  отступили бы перед ним? Уступили бы  меня без боя?

И вот тут я не сдержалась,  и задала свой вопрос.

- Все эти оборотни… На улице… Они гнались за тобой или… за мной?

Рука с чашкой горячего чая замерла у самого его рта. Он странно так посмотрел на меня поверх чаши, а затем не спеша сделал глоток. Мне даже показалось, что он раздумывает, отвечать мне или нет.

***

Соблазн остаться  и принять ванну вместе с девчонкой был огромен. Как ни странно, но мое желание все еще не угасло.

Но  нужно взять себя в руки, и так все пошло не по моему плану. Я думал, что найду волчицу, закрою  ее в своем доме, договорюсь о нашем союзе с ее родней, и только потом любовь-морковь и все, что из этого вытекает.

А вышло все с точностью до наоборот.  Ее запах вскружил голову не только мне. Причем настолько, что оборотни пренебрегли законами столицы и носились по улицам города в волчьих шкурах. Да к тому же  многие были готовы бросить вызов мне, альфе, напрочь утратив осторожность и здравый смысл.  Волки все прибывали в город и прибывали. Я слышал запах не одного самца, который смог бы составить мне конкуренцию. Не удивлюсь, если среди них  были и известные мне альфы.

Если в темном саду я насадил девчонку на себя из-за того, что просто-напросто поддался слабости  и не устоял перед прелестями своей добычи, то у самого дома я руководствовался совершенно другими соображениями.

Мне пришлось наглядно продемонстрировать соперникам, что ЭТА самка - моя. Свежий укус у  основания ее шеи поставил точку чужим притязаниям. Согласно негласным законам волчьих  стай, ни один волк не посягнет на  чужую самку.   Так что с конкурентами я разделался самым безболезненным для меня способом.

Но вот что думает обо всем моя избранница, мне предстояло еще выяснить. Не удивлюсь, если после такого "ухаживания" мне в лицо посыплются угрозы, мольбы или оскорбления. Придется брать ее снова и снова, до тех пор, пока она не примет меня в качестве своего волка. Не думаю, что это будет сложно. Флер и сила альфы мне в этом  могут помочь. Но… Что-то протестовало во мне от такого завоевания.

Оставив девчонку одну в ванной, я остановился у закрытой двери и прислушался. Тихо, только чуть хлюпнула душистая вода. И все. Ни всхлипов, ни истерик. А она сильная. Молодец. Недаром мой волк так на нее запал. Если она еще и мне, как человеку придется по душе, будет просто замечательно.

В надежде,  что на расстоянии мое возбуждение утихнет, спустился в гостиную,  разжег камин. Прошмыгнуть мимо меня незамеченной девчонка не сможет, но нужно быть настороже. Я вышел в кухню, включил чайник и открыл холодильник. Пусто и сверкающе чисто. Только   на самой нижней полке, упакованный в пергамент лежал кусок вяленого мяса. Почесав озадаченно макушку, вздохнул. Ну, не ожидал я, что придется в поисках  своей волчицы до самого  Лизиума дойти.

Заварил чай, добавив в него мяту ( успокоиться не помешает и мне и ей), разлил по чашкам и отнес в гостиную. Воздух в  комнате быстро нагревался. Приятным маревом плыл аромат горящего в камине дерева.

Я уже немного успокоился, когда выложил на доску мясо. Но тут вдруг услышал наверху тихий шорох.  Я подошел к лестнице и прислушался. Тихие, крадущиеся шаги босых ног, а затем и скрип моего шкафа заставили меня напрячься. Я представил себе, как абсолютно голая, прикрывая свою наготу лишь прядями мокрых волос,  она хозяйничает в моей спальне. И так мне эта мысль так понравилась, что сердце пропустило один удар, а нож выпал из вмиг взмокших ладоней.

5. Мой Джек

Когда я услышала это имя, перед глазами заплясали черные мушки.

Джэк.

Мужчина, который разбил сердце маленькой девочки, жившей долгие годы в уродливой личине тролля. Мужчина, который превратил меня в моих же глазах  в посмешище. Заставил долгие годы чувствовать себя полным ничтожеством. Отголоски тех ущербных чувств, время от времени накрывали меня, заставляя избегать общества близких мне людей и опуская вниз глаза. Чтобы никто не догадался. Чтобы  никто не понял, как мне бывает горько и обидно.

Так уж получилось, что в далекие времена, когда драконы были столь могущественны, что могли превратить гору в груду камней,  когда волки были столь сильны, что, не задумываясь, выступали против медведей, я оказалась не  в  то время и не в том месте. Я случайно  выпила часть зелья, предназначавшегося моему брату Оцису. И тем самым разделила его страшную судьбу. Волей злой колдуньи мы были погребены в телах  безобразных, но необыкновенно сильных троллей.  Сколько сотен лет прошло с тех пор, я не знаю. Несмотря на могучий рост, в душе я оставалась маленькой девочкой.  

И вот однажды я встретила ЕГО.  Детское сердечко влюбленно забилось рядом со взрослым оборотнем со странным для нашего мира именем Джек. Сказать, что он не отвечал  на мои чувства, ничего не сказать. Он шарахался от страшной тролльшы, так и не сумев рассмотреть  в ней нежную, как цветок, девичью душу. Мои безответные страдания длились до тех пор, пока одна девушка и предназначенные для нее драконы не разрушили это проклятье.  

Услужливое время  за семь лет  почти стерло из моей памяти лицо пренебрегшего детскими чувствами оборотня и морду его волка, скалившуюся  тогда на меня от распиравшей его  злобы.  Проклятье было разрушено. А детская влюбленность со временем переросла в горькую обиду и невероятный стыд. Обидно, что моими чувствами, пусть и детскими, пренебрегли. И стыдно за то, как я по-детски открыто демонстрировала ему свою привязанность.

Девушку, благодаря которой из  страшного тролля я превратилась  в хилую двенадцатилетнюю девочку, звали Лизой. И это ее мать стала мне приемной мамой. Она помогла мне  отпустить все ужасы моей жизни в чужом теле, она научила меня смеяться и радоваться жизни. Лиза же забыла все неприятности, которые я ей доставила,  и  стала мне названной сестрой.

Моего брата Оциса, который так же, как и я, освободился  тогда от проклятия, отдали на воспитание в стаю того самого волка-оборотня. Стая Джека выполняла для Повелителей особо сложные поручения.  Какое-то время я  часто виделась с ними обоими. С трепетно любившим меня братом и старательно не замечавшим меня Альфой. Джек и его стая были в почете у Повелителей. И через два года,  когда пришел конец их службе, Повелители щедро наградили оборотней, выделив им дикие, но богатые и бескрайние леса. 

С тех самых  пор я больше не видела Альфу. Правда, когда мне исполнилось семнадцать, он еще раз появился во дворце Повелителей вместе с моим братом. Как раз именно тогда я гостила  у Лизы.  Я помню, как я металась по комнате, раздумывая – выйти или не выйти. Представляла себе, как он удивится, увидев, как я выросла и похорошела.  Как зажгутся мужским интересом его глаза.

Но к тому времени, как я решила выйти из своей комнаты, его уже и след простыл. Я думаю, что на самом-то деле, он даже и не вспомнил обо мне. Помню, как от  обиды щеки заливались румянцем, а в груди  нестерпимо жгло разочарование.

Я держалась тогда мужественно, ничем не выдав своего смятения.  И только сестренка все хмурила брови, наблюдая за моим напускным весельем.

Как раз тогда моему брату Оцису Повелители поручили одно дельце. На границе с бескрайней пустыней,  в диких и тогда еще не покоренных лесах  взбунтовались дикие оборотни. И Оцису предстояло укротить их. Он справился. Он не просто укротил их. Брат обрел в тех бескрайних лесах  свою стаю.

С тех  пор прошло почти три года. И вот-вот,  со дня на день мой брат должен был прибыть в столицу. Он опоздал всего на один день.

На один  день и одну ночь, перевернувшую мою жизнь с ног на голову.

Джек.

Тот ли это оборотень, о котором я столько времени вздыхала и мечтала? Неужели я его не узнала?

А может, это вовсе не он?

Волк был рядом,  держал меня в своих объятиях, а пальцы его лениво порхали в моих волосах. Мое легкое дыхание шевелило густую поросль на его груди, а тело горело в тех местах, которые касались его обнаженного тела.

Его запах кружил мне голову.  Тело еще помнило его нескромные прикосновения. А чувства, которые меня охватили, были такими запутанными и смешанными, что даже разбираться в них  тошно.

Мне безумно хотелось рассмотреть его. Он или не он? Так хотелось, и так было страшно. Я была неопытна, но вовсе не глупа. Инстинкты вопили , что этот мужчина мне идеально подошел. А страх нашептывал свой сценарий.

Если этот Джек – это мой Джек, то что будет, когда он узнает, на кого предъявляет свои права? Мороз пробежал по коже, когда я представила себе его сначала удивленный, а затем презрительный взгляд. Я была готова немедленно провалиться сквозь землю. Желание бежать было таким осязательным, что пальцы на ногах судорожно сжались.

Слабая улыбка тронула мои губы, когда он уткнулся подбородком в мою макушку, зарываясь носом в волосы. Шумно глубоко вдохнул, словно хотел запомнить мой аромат. Руки поползли по бедру, прошлись по спине,

- Раяна, ты спишь?

Его шепот прозвучал просто оглушительно в ночной тишине. Мне так хотелось отозваться, посмотреть ему в лицо. Но, испугалась. Не выдала себя ни вздохом, ни дрожью.

Спустя несколько минут, показавшихся мне вечностью, он тихо засопел, провалившись в сон. Руки и ноги его все еще плотно оплетали мое тело, даря мне иллюзию защищенности. Этот волк хотел  меня. Хотел, даже когда спал.

Осторожно я подняла вверх лицо и попыталась рассмотреть его.

Ночные тени мешали мне. Но я все всматривалась и всматривалась. Словно почувствовав мой взгляд, он вздохнул и слегка повернул голову.

6. Предложение, от которого невозможно отказаться

В моей спальне с грохотом открывается дверь, и в комнату бешеным вихрем  влетает Лиза. Разнеся в пух и прах мою комнату, золотистая дракоша опускается перед моей постелью и укоризненно на меня смотрит.

-  Ай-яй-яй, Раяна. До чего же ты докатилась!

Я с испуганным криком взвиваюсь в постели, клипая сонными глазами и пытаясь отыскать чертову простынь – хоть наготу свою прикрою.

Простынь я нащупала и  наготу прикрыла – и только после этого в недоумении уставилась в пустоту. Посмотрела в одну сторону – никого, в другую – то же самое. Бисеринка пота скатилась по виску, оставляя на щеке влажную дорожку.

Фуух, и приснится же. И чего это я испугалась? Лизка и сама не прочь нагишом в своей постели поваляться, и уж меня-то попрекать точно не стала бы. Или попрекнула бы? А вот скоро и узнаем, я уже слышу ее шаги в коридоре. Еле успела повыше поднять простынь, как дверь с грохотом открылась. Кто бы сомневался! Лиза церемонии разводить не любит, и такое ее появление в моей комнате – не редкость. Сейчас мы с ней не только названные сестры, но и лучшие подруги. Но были времена, когда она меня одним своим дыханием сжечь была готова.  Но к счастью, сердце у нее огромное, а характер отходчивый. Ну, и бесцеремонный.

- Раюшка, - завопила она, а через мгновение уже устраивалась рядом со мной, - ты что, спишь еще?

- Уже нет, - недовольно прорычала я.

Во-первых, у меня с утра всегда плохое настроение. А во-вторых, терпеть не могу, когда меня так называют. Рая, Раюшка. С этим именем я провела не самые приятные несколько сотен лет в теле тролльши.  Полное свое имя я тоже не люблю. Мои родители нарекли меня Оухраяной. Жуткое и некрасивое имя. Правда, Лиза где-то раскопала, что со старо-волчьего языка оно якобы переводится, как "светловласая". Но, так как никакого тому подтверждения она не предоставила, я была уверена, что она это придумала. Лишь бы утешить меня. Но  ее мама дала мне другое имя. И теперь  я – Раяна.  А что? И предков не обижу, и себе самой не стыдно.

- Раяна, немедленно вставай. Доставай свое лучшее платье. Повелители пригласили на завтрак очень важного гостя.

Она так лукаво на меня посмотрела в ожидании, что я тотчас засыплю ее сотней вопросов. Пришлось подыграть ей.

- И кого это они пригласили?

- А вот и не скажу.

Кто бы сомневался. 

- А мне и не интересно знать, - дернув на себя простынь, опять улеглась в постель. Стоит немного подождать, и Лизка сама все расскажет.

Именно так и  случилось. Едва она поняла, что я теряю интерес к персоне гостя, как она опустила голову на мою подушку и зашептала так, будто нас кто-то мог подслушать.

- Раяна, ты уже девушка взрослая. И мы  решили выдать тебя замуж.

И замолчала. Ждет, как я на это отреагирую.

А я тоже молчала. Потому что была в шоке.

- Лиза, ты же знаешь, у нас, оборотней, так не делается.

- Да знаю  я все. Нужно ждать, когда проснется твоя волчица. Но Хоор считает, что уже давно пора…

Ох, Лиза! Знала бы ты, что моя волчица вот уже несколько дней, как проснулась. Да не только проснулась, а еще и приключения на свою серую морду нашла. 

- Много твой дракон понимает, - пробурчала я,  чувствуя, как на щеках вспыхивает румянец, а в животе сжимаются и разжимаются пружинки, - и без брата такое решение вы не имеете пава принимать.

- Вот в том-то и дело, что пока твой братец далеко, мы тебя и сосватаем. А если говорить о "праве" – то кто, как не Повелители имеют право такое решение принимать?

- Я не хочу вашего избранника.

Вот в этом-то я, как раз, была уверена. И если честно, в серьезность этого разговора я не верила.

- Ну же, Раяна, ты же знаешь -  я тебя люблю, Повелители тоже…

Весьма сомнительное заявление. Скорее, они меня терпят.

- … а наш выбор тебе придется по душе. Вот честное слово, - Лиза в сестринском порыве опустила голову мне на плечо.

Острая боль пронзила меня так, что даже в глазах потемнело. Я зашипела и дернулась, пытаясь сбросить ее голову с плеча.

- Что случилось, Раяна?

Я, закусив от боли губу, закрывала рукой еще не затянувшуюся рану у основания шеи, оставленную в порыве страсти зубами Джека.

- Плечо выбила, - соврала я,  с трудом переводя дыхание.

- А ну, покажи, -  сестра осторожно убрала край простыни и в изумлении замолчала.

- Раяна, это же… метка, - она подняла на меня широко раскрытые глаза.

А спустя мгновение я уже с содроганием вспоминала недавний сон. Вместо милой и нежной Лизы на меня смотрели яростные глаза дракона.

- Кто это сделал, Раяна?

Мне безумно хотелось с ней поделиться своей историей. Я не знала, как мне быть и что делать дальше. Сбежав от волка, я совершила ошибку – да, или нет? С кем, как не с сестрой я могла поделиться своей болью и своими сомнениями? Я расскажу ей часть правды. Вернее, расскажу все, кроме того, что тем самым волком оказался Джек.

- Лиза, я не знаю, как так случилось, но в клубе все оборотни начали обращать на меня внимание. А один даже схватил и …

- Подожди, подожди. Какой клуб? Разве вчера у тебя не выпускной был?

Я виновато кивнула.

- Да, а после мы с девчонками пошли в стриптиз-клуб…

- Без МЕНЯ? В стриптиз-клуб? Сеструня,  у тебя совесть есть? Я тут во дворце весь вечер кисну, а она…

И я глупо хихикнула в ответ. Вот знала я, что Лиза поймет.

- Ну, давай дальше. Один схватил и…что?

- И ничего. Он там мне под юбки забраться пытался, но потом появился ОН.

- ОН? И кто же он, Раяна?

Я чуть не проговорилась, но вовремя остановилась.

- Я не знаю, кто он. Но волк прогнал  прочь остальных…

- И много было остальных? – хмуро спросила Лиза.

- Не мало, - оправдывалась я так, будто была в том виновата.

- Дальше.

- Мы оказались в саду.

- В саду, значит? Он тебя поцеловал?

Я так красноречиво округлила глаза, не зная, что ей ответить. Но Лизка и сама все поняла.

7. Метки нужно обновлять

Много лет назад, когда наведенное на мою семью  колдовство исчезло, в этом укромном уголке сада я нашла свое убежище. Дикий волчонок, сидевший внутри меня, мечтал вырваться на свободу. А испуганная девочка просто искала место, где сможет спрятаться от тех, кто жалел ее, или наоборот, укоризненно смотрел вслед. Таким убежищем для меня стал темный, заросший подлеском кусок сада у самой ограды. Из-под валуна, присыпанного мхом, пробивался и терялся в земле родник. Я нашла себе занятие на многие дни, расчищая и углубляя его.

Дно выложила камнями, присыпала их  песком, затем еще слоем камней,  и снова песком. В результате у меня получился небольшой бассейн под открытым небом. Когда я была поменьше, то могла здесь даже плавать и плескаться.

В детстве для меня было особым развлечением вылавливать ночью, когда все спали, золотых рыбок из  большого аквариума, стоявшего в тронном зале. В нем плавало много шустрых рыбешек самых разных  видов и расцветок. Но меня привлекали именно золотые рыбки, пучившие на меня свои глаза-телескопы, и развевавшие нежной вуалью  свои плавники и хвосты. С невозмутимым видом проходя мимо недоумевавших слуг, вновь обнаруживавших пропажу редкой рыбки, я наслаждалась своими проказами и продолжала обустраивать свой собственный мирок.

Не владея никакими знаниями о растениях, лишь ведомая своей интуицией, тайком выкапывала в главном саду приглянувшиеся мне  молодые деревья, кусты и цветы. И желая порадовать одинокого ребенка, они все приживались и вскоре превратили мой дикий уголок в маленький рукотворный рай.  Каждый раз, приезжая в гости к своей сестре, я навещала свое личное убежище. Вскоре по настоянию Лизы и вовсе переселилась к ней, но смогла сохранить свое озерцо в тайне ото всех.

Сейчас я выросла, многие мои страхи и переживания канули в лету. Так я думала до этой ночи. И только встретив альфу, мою детскую безответную любовь, мои страхи и обиды вновь выбрались из укромных уголков моей души. Я выросла, но была сейчас так же напугана и растеряна,  как и в детстве.

Ноги сами привели меня в мое тайное и скрытое ото всех убежище. Присев в тени раскидистой туи, я опустила ноги в воду. Любопытные рыбешки тотчас же окружили их, пробовали на вкус, щекоча и посылая расслабляющие импульсы во все мои напряженные клеточки. Сейчас я вряд ли смогу поплавать в моем измельчавшем прудике. Разве только полежать, как в ванне под открытым небом, наслаждаясь прохладной ключевой водой.

Но взгляд  упал  на маленький цветок , белеющий среди густой изумрудной травы. Его подружки  пестрым ковром раскинулись вокруг меня. Рука сама потянулась к тонкой ножке цветка. Затем к другой…

Бездумно сорванные лепестки кружились в воде. Тихо журчал ручей, техкала на дереве птица. Мою душу раздирали сомнения. Может, не стоило убегать? Мужчина явно собирался сделать меня своей волчицей. Стоило лишь провести с ним медовый месяц, и наши запахи навсегда переплелись бы. И уже никакие силы и предубеждения уже не смогли бы вырвать нас друг у друга. Мы стали бы парой.

Я узнала его, а он меня  - нет. А кто, собственно, дергал меня за язык? И мое молчание никто не назвал бы враньем. Я просто не сказала бы ему, кто я, и все тут. А через месяц уже было бы поздно. Зов крови и плоти навсегда соединил бы нас.

Я всхлипнула, вытерла набежавшую слезу, ругая себя за свою несдержанность и торопливость в поступках. Могу себе представить, что чувствует мужчина, упустивший ту, которую он пометил для себя. А пометил он меня знатно,  только от воспоминаний о нем свежий укус на шее просто вспыхнул огнем, посылая по венам странное томление.

Наверное, волк проснулся и сейчас пытается меня отыскать.  Отсюда и странная дрожь по телу, и бесконечные мысли о нем, и взмокшая моя сердцевинка… И даже вон его видение на дрожащей от всплесков воде появилось.

Я склонилась к озеру, зачерпнула ладонью воду и попыталась прогнать навязчивую картинку. Рыбешки бросились врассыпную, лепестки на воде закружились, словно камешки в калейдоскопе. А вот видение никуда не делось. Морозец побежал по коже, когда позади меня раздался едва уловимый шорох, а в ноздри ударил  такой знакомый мускусный запах.

"Он меня нашел",- радостной птицей вспорхнула мысль.

Я застыла, боясь шелохнуться. Ну же, Раяна, не трусь… Я осторожно повернула голову и встретилась с его совершенно нечитаемым взглядом. Рад? В гневе? К сердцу прижмет или к черту пошлет?

Я настолько была поглощена своими мыслями, что когда его рука вдруг потянулась ко мне, вздрогнула от неожиданности, дернулась и… попа моя вдруг заскользила по шелковой траве, а я неуклюже, как косолапый щенок упала в воду. И ладно бы сделала это изящно! Но не было ничего изящного в том, чтобы застыть на четвереньках в мелком озере. Вода, вперемешку с ряской и распотрошенными мной же цветами, стекала по моему лицу. Содранные о камни колени противно саднили. Да и к тому же позади меня неожиданно раздался смешок.

- Вот что бывает, когда пытаешься сбежать от своего волка.

Придя в себя от звука его голоса, я резко развернулась к нему лицом. Непрошенные слезы застилали глаза, но я упрямо выпячивала вперед подбородок, пытаясь изобразить возмущение.

Кажется, он не собирался мне помочь выбраться из озера, вмиг превратившегося в мутное болотце. Наоборот, он лениво изучал мое лицо. Когда его взгляд прошелся по моим волосам, бровь удивленно дернулась, но тут же встала на место. Значит, волк не так уж и холоден, как хотел показаться. И что это он так меня изучает? Может, узнал? Неплохо бы.  Это решило бы все проблемы и мне не пришлось бы ломать голову, решая – признаваться или нет.

Потом я вдруг вспомнила, что он так и не видел меня в лучах дневного света. Так вот почему он с таким хладнокровным интересом рассматривал меня. Когда же его взгляд опустился мне на шею, прошелся по оставленной его же  зубами метке, та вспыхнула новой волной жара. Надо же,  а я считала, что флер современных оборотней на меня не действует.  

8. Изба и лес дремучий

Сердце стучало так, будто его сорвали с предназначенного ему места и переместили в голову. Горло саднило от криков и стонов, вырывавшихся из меня при каждом его толчке. Сладкая боль все еще заставляла сжиматься мое лоно  в трепетных спазмах. А пышущее жаром мужское тело, прижимавшееся к спине, совершенно не облегчало, не успокаивало  мое волнение.

Пушинку, занесшую через окно слабым ветерком, подкидывало и крутило в воздухе наше судорожное дыхание. Не в силах думать ни о чем серьезном, я следила, как она трепещет в лучах солнца, пробивавшегося через окно в изголовье кровати.

Хорошо, что в его лесном логове есть кровать. То, что дом его стоит сиротой в лесной  чаще,  я не сомневалась.  Даже не представляю, где и в каком краю нашего мира есть такие леса.  Иссиня-зеленые, прохладные, напоенные влагой и солнцем, они забивали легкие пряным ароматом хвои  и нежным запахом цветов.

А усиливавшийся волчий вой лишь подчеркивал дикость и дремучесть этого места.

Это их он называет моей стаей?  С какой это стати?

- Ты моя волчица, а я – их альфа, - горячее дыхание, пробравшись через копну волос к самой  макушке, спустилось на шею, усиливая  чувство жжения от его укусов.

Оу, я, оказывается, говорила вслух? И что это за манера такая, кусаться?

Только сейчас я вдруг ощутила достаточно болезненное жжение у себя на плечах, вдоль позвоночника. Между лопаток вообще пекло так, будто там зияла воспалившаяся рана. Он даже попу  мне искусал.

Я осторожно поерзала в его объятиях, пытаясь избежать прикосновения  своей искусанной спиной с его влажной от  пота кожей.

Однако вмиг вздыбившееся мужское достоинство, сначала уткнувшись мне в копчик, а затем прошмыгнувшее и устроившееся между ног, моментально убедило меня, что можно и потерпеть.

Мужчина глубоко вздохнул, зарывшись носом в мои волосы,  и крепче прижал к себе.

- Ну,нет,не настаивай, - хохотнув, прорычал  мне над ухом, - нужно отдохнуть немного…

Нужно  - что?   Смущение, застилавшее мне глаза розовым туманом, помешало сразу вникнуть в смысл его слов.  Отдохнуть? Да он совсем обалдел? Неужели он думает, что я хочу еще? Секса?

Хочу. Но в жизни не скажу ему об этом!

Зашипев, словно дикая кошка, я крутанулась и умудрилась повернуться к нему лицом. Его член тыкал горячей головкой в живот, предупреждая о том, что он вовсе не устал. Но мне было все равно. Такие прозрачные намеки до меня не доходили в этот момент. И даже его щерящиеся в улыбке губы не заставили меня оценить эту шутку!

- Я вовсе не хочу тебя, волк!  - зарычала ему в губы.

Очень странно  при этом заявлении повела себя моя волчица, возмущенно вскинув свою белоснежную голову. Она-то как раз  была в восторге от этого волка.

Его бровь насмешливо поползла вверх, а рука, наоборот, цепляя ранки и ссадины и еще более раздражая их, спустилась вниз, по-хозяйски сжала ягодицу.

- Просто мне больно! – зарычала я, слизнув скатившуюся по щеке слезу, - Ты меня искусал! ВСЮ!

Слеза появилась случайно. Я была разгневана, а не расстроена до слез. Но волк-то об этом не знал. Ухмылка вмиг сошла с его лица,  а в глазах, сверкавших изумрудными всполохами,вдруг застыло виноватое выражение. Правда, всего на мгновение.

- Не всю, - не согласился со мной волчара. Но не дав больше сказать ни слова, бархатно так, добавил: - И не покусал,  а пометил. Все метки залижу … лично.

И вдруг, вопреки моему боевому, как мне казалось, настрою, нижняя губа плаксиво задрожала, а по щекам побежали непрошенные слезы.

Мысль о том, во что превратится этот его полный довольства взгляд, стоит лишь ему узнать обо мне правду, настойчиво рушила мою показную храбрость и решительность. Да какая там правда! Меня утащили к черту на кулички, оставили без поддержки пусть и не родной, но все же  семьи. Все наше общение сводится лишь к постельным утехам.  Мне теперь ни сбежать не удастся, ни за помощью обратиться. А еще и брат  должен вот-вот появиться во дворце. Я не видела его долгие пять лет. Ужасно скучала по нему, равно как и страшилась нашей новой встречи. Лиза говорила, а ей сказали ее драконы, что он стал настоящим волком, достойным его учителя. И я покосилась на Джека.

Его темная короткая щетина довольно топорщилась от предвкушения.

Волк быстрым движением откатился в сторону. Я же, потеряв опору, плюхнулась на живот. И не успела я опомниться, как Джек уже сидел на моих ногах, придавив весом своего тела к кровати.

- Ай-яй-яй, какие раны, - бархатно ворчал он, осторожно оглаживая мою попу, спину. Провел немного шершавым пальцем вдоль позвонков, пощекотал ямочки на пояснице.

Нужно быть честной с собой – его манипуляции чертовски мне нравились. Дрожь, охватившая меня от его прикосновений, не могла остаться незамеченной им. Попыталась вырваться я лишь только ради приличия. Но едва ягодицу обожгло его жарким дыханием,  как все протесты у меня вылетели из головы. Куда-то рухнули в небытие годы моего притворного равнодушия к нему. Сколько бы я не убеждала себя, что моя детская влюбленность ушла, как прошлогодний снег, это было ложью. Какой-то древний, неподвластный мне инстинкт тянул меня именно к этому мужчине.

А когда он, рыча, добрался до зудящей между лопатками метке и стал вылизывать ее, я призналась самой себе, что волчат хочу родить именно от этого волка.

Совершенно потеряв контроль над собой, я лишь следовала, выгибаясь всем телом, за его языком.  Эта нежная влажная ласка на контрасте с жестким хватом его рук швырнула меня в пучину удовольствия. Я стонала под ним  так, что даже у меня все внутри натягивалось и дрожало. А что уж говорить о волке.

Его вздыбленный член скользил по моему телу при каждом его движении. Он слегка приподнял мою попу, подложив руку под живот. Я замерла на мгновение, ожидая, что он снова ворвется в меня.

 Но он всего лишь скользнул ладонью  вниз и мягко накрыл ею мое разгоряченное пульсировавшее лоно.

9. Стая Первое знакомство.

Я был зол. Зол на себя из-за того,  что чуть не сорвался. Сдержался лишь потому, что Родж, опустив глаза, отступил.

Я вполне предполагал, что кто-то из волков не выдержит и попробует ухаживать за моей женщиной. Самка альфы желанна для прочих волков на каком-то первобытном,  крышесносном уровне. Контролировать это чувство, а вернее – подавлять,  может лишь сильный самец. А долг и неизбежность для альфы – отстаивать свою женщину чего бы это ему ни стоило.

Я следил за тем, как ведут себя молодые волки, ожидая именно от них каких-либо действий. Но то, что мне придется схлестнуться с моим бетой, даже предположить не мог.

Родж сильный волк и достойный соперник. А его капитуляция и демонстрация безусловного подчинения мне лишь подтверждает, что его срыв был неожиданным даже для него.

Если бы не провокация Раяны, он вполне сдержал бы свой порыв. И вот теперь  я нахожусь перед  дилеммой.  Как альфа, я могу вызвать его на поединок. И кое-кто наверняка этого ждет. Я не сомневаюсь в своей победе, но я не могу позволить себе потерять столь сильного волка, помощника и друга. Ведь победив его, мне придется изгнать его из стаи.

Если не вызову его на бой – мое решение могут принять за слабость. А в таком случае, возможно, придется отстаивать даже  перед чужаками мое право править стаей.

О чем думали эти хреновы драконы, не посвятив ее в обычаи волков? Или они думали, что она вечно проживет под их крылом? А братец ее не лучше. Мог бы и просветить сестренку.

Когда его отдали под мою опеку,  он был тощим юнцом, который не мог тягаться силой даже со своими ровесниками. Но это продолжалось не долго. Он не брезговал ни чужим советом, ни возможностью поучаствовать  в спарринге. Сначала его упорство вызывало лишь уважение. А когда вскоре он стал побеждать на арене одного соперника за другим, в стае с ним стали считаться. Его тело быстрее,  чем у других приобретало  бойцовскую  форму и размер. Если бы драконы не призвали его к себе, вскоре он мог бы составить конкуренцию  Роджу или даже мне. Хоть мне и жаль было расставаться с таким воином, я понимал,  что не его это место быть рядовым волком в стае. И я оказался прав.

Вскоре на границе между лесами и горами с одной стороны,  и пустыней  в другой,  был найден еще один разлом, похожий на тот, что стерегла моя стая. Из него в наш мир проползали разные невиданные твари. Оцис был послан туда. И он,  по слухам,  справился с поставленной ему задачей.

- Оцис что же,  ничему тебя не научил?- в сердцах зарычал я, опуская ее на диван.

Разбуженная ревность и инстинкт волка требовали немедленно распластать ее под  собой, отыметь и пометить. Но я боялся,  что не справлюсь с собой и могу испугать,  а то и сломать девочку.

- Ты знаешь? – прошептала она, отшатываясь от меня назад.

Вот,  черт. Даже язык за зубами не смог сдержать.

- Ты меня узнал?

- Это было легко,  ты совсем не изменилась…

То ли я разучился шутить, то ли у нее с чувством юмора не все в порядке. Она таращила на меня свои глазищи цвета майского меда и хватала воздух  своими такими манящими губками.

- Зато ты постарел,  Джек.

Отпихнула меня и с видом босоногой королевы отправилась к лестнице,  а затем и в спальню.

Я -  постарел? Да я же оборотень! Я и в сто лет буду выглядеть,  максимум на сорок…

Вот же черт! Похоже, это я с юмором раздружился.

Чуть хвост себе не прикусил, так старался сдержаться и не помчаться за ней,  как желторотый юнец.  Зато проблемы с Роджем уже не казались такими уж критичными.

Желудок совершенно неожиданно и требовательно заурчал. Вот и чудесно,  приготовлю…  Я посмотрел  в окно -  солнце стояло в зените, разрисовывая золотом вершины елей. Значит, готовить будем обед. Да и штаны бы надеть не мешало. Открыл скрытый в стене шкаф,  нашел старые тренировочные штаны и отправился в гостевую ванную. Дверь закрывать не стал,  чтобы видеть входную дверь. Мало ли что девчонке в голову взбредет. Характер у нее,  видать, задиристый. А поговорить толком нам так и  не удалось.

***

Новость о том,  что он не только увидел мою  волчицу, а еще и узнал  меня,  сначала повергла меня в немое изумление. А затем я просто дико разозлилась. Я тут страдаю, варианты развития событий себе рисую -  страшные,  и не очень. А он,  оказывается,  все знал.

Уже добравшись до самого верха лестницы, я остановилась и даже пожала плечами. Да ведь это очень хорошо, что он меня узнал. Я даже улыбнулась. Узнал,  и не испугался. Чтобы он там обо мне ни думал,  я вовсе не была кисейной глупой барышней. Да,  я многого не знала просто потому, что не жила среди оборотней. Но впервые поняв, что могу оборачиваться волком наравне с мужчинами,  я перелопатила всю библиотеку во дворце, пытаясь узнать о себе немного больше.

И да,  я знала, что запах только-только созревшей волчицы сносит крышу всем самцам,  обитающим около нее. Волчьи семьи в этот период держат девушку взаперти. Если находится достойная,  по мнению  семьи,  для нее пара, ее отдают замуж. Со временем этот запах  ослабевает и не нашедшая пару волчица  может вполне нормально жить.

Все это я знала,  но думала, что у меня этот гон начнется позже. И я хотя бы узнаю о нем до того,  как у меня начнутся проблемы.

Стоя на верхней ступеньке лестницы,  я смотрела на раскуроченную  кровать. Ее широкое изголовье  упиралось в большое панорамное окно, растянувшееся от одной стены до другой. Светлые лаконичные стены делали комнату светлой и по-мужски холодной.

Как,  все-таки здОрово,  что именно Джек добрался до меня раньше, чем другие волки. Конечно,  Оцис должен был вот-вот появиться во дворце, и обязательно выручил бы меня. Но ведь я могла натерпеться,  если бы рядом оказался… нелюбимый волк.  Это просто везение,  что рядом со мной сейчас именно тот мужчина,  которого я выбрала еще в детстве. А теперь  я могу смело сказать,  что я не ошиблась.

Вот только…

10. Белая волчица

Мне показалось,  что он ждет – как же я отреагирую на его слова. Но я продолжала смотреть в свою тарелку и поглощать,  не различая вкуса, жаркое.

С одной стороны,  мне хотелось немного побыть одной. Уж слишком этот волк заполнял все пространство вокруг меня,  бередил душу, заставлял волноваться тело. А с другой стороны, он собирался оставить меня одну на весь вечер,  а то и ночь. Рыжую девчонку я вовсе не принимала в расчет.

Он просто убегает,  или ему действительно нужно уйти?

Я бросила на него взгляд, но так и не смогла его отвести. Он лениво жевал  и задумчиво смотрел на меня. Сожалеет,  что притащил именно меня в свое логово?

- Жалеешь, что именно я оказался твоим волком?

Жалею ли я,  что сбылась моя детская мечта? Конечно же, нет.

- А ты? Жалеешь? – я так и не ответила на его вопрос. Голос категорически отказывался слушаться меня, звучал глухо и не уверенно.

Да я и чувствовала себя именно так. Было стойкое ощущение,  что я балансирую  на самом краю  и от его ответа зависит рухну ли я в пропасть, или, все же,  устою.

Джэк словно нехотя вытер салфеткой губы, встал, отодвинув в сторону свою тарелку, и медленно,  гипнотизируя меня взглядом,  стал обходить стол.

Краем глаза я видела,  как топорщатся его штаны, но глянуть туда боялась.  Да и взгляд его не отпускал мое внимание. И лишь когда он зашел мне за спину, смогла отвести глаза. И то, потому что в противном случае рисковала свернуть себе шею.

Сглотнула и зажмурилась, когда его рука легла мне на затылок, несколько раз прошлась, словно массируя чувствительную кожу. Всхлипнула,  когда он неожиданно схватил меня за горло и заставил откинуться на спинку диванчика. Страшно мне не было,  был лишь ожидание странной,  болезненной ласки.

- Я – не жалею, - прошептал,  склонившись к самому уху. Его дыхание опалило щеку, ветерком прошлось по прикрытым векам.

Только бы он не понял,  как, шельмец, действует на меня. Нужно же мне хоть какую-то интригу удержать.  А я под его руками киселем расплываюсь.

- Если бы не Люси,  я бы сейчас показал тебе, как я жалею…

Причем тут Люси? Взял бы, и показал. Но совсем рядом раздалось шлепанье босых ног,  а насмешливый голосок заставил меня разочарованно вздохнуть.

- Злой волк хочет съесть свою Красную  шапочку? Как же я вовремя, - скрипнуло отодвигаемое кресло, - а что это тут у нас? Жаркое?  М-м-м-м, и салатик.  Вкуснятинка.

Под звон посуды Джек чуть сжал мою шею, поцеловал в уголок губы и отошел  в сторону. Как же меня разозлило довольное зубоскальство рыжей девчонки!

- А я смотрю, Красная шапочка вовсе и не против, чтобы ее…съели.

Она за обе щеки уплетала еду, к которой мы так и не притронулись.  

Хлопнула входная дверь.  И мы с Люси остались одни. Девочка явно нарывалась, умудряясь одновременно доедать то,  с чем двое взрослых людей не справились, и поглядывать на меня, насмешливо фыркая.

Я же молчала,  не сводя с нее глаз,  и раздумывала,  что делать: устроить трепку вредной девчонке или не трогать ее и отправиться в спальню.

Наконец победила ангельская часть моего я. Ничего не говоря,  я встала и отправилась прочь. В несколько шагов преодолела лестничный марш. Развороченная ранее постель оказалась аккуратно убранной, в ванной уже висели чистые полотенца. Кривая улыбка скользнула по моему лицу: а мой волк, оказывается, чистюля.

Подошла к окну, взобралась на подоконник и уставилась в ночное небо. Звезды щедро усыпали небосвод яркими огоньками. Луна же светила так ярко, подсвечивая дикий лес серебром, что казалось,  будто ты находишься в сказке.

- Красиво, правда?

Звонкий голосок раздался над ухом так неожиданно,  что вздрогнув,  я чуть не рухнула с подоконника. Ну, это уже переходит все границы! Я обернулась, намереваясь прогнать назойливую девочку прочь.

- Девчонки мне обзавидуются, когда узнают, что я побывала в спальне у альфы.

- Думаю, они посмеются над  тобой,  если узнают,  что я тебя из этой спальни вытащила за ухо.

Я сделала рывок в сторону Люси, но та с заливистым смехом увернулась от меня. Мне же было совершенно не смешно. Уязвленная неудачей,  я бросилась за ней. Моя волчица в груди с азартом поскуливала, поддерживая мое намерение поймать несносную девчонку и задать ей трепку. Но девочка оказалась такой ловкой и прыткой,  что каждый раз выскальзывала из моих рук. Погоня переместилась из дома во двор. И здесь уже,  поняв, что мне ни за что не поймать ее, в азарте я выпустила своего волка на волю.

Всего один прыжок,  удар белой лапой,  и Люси кубарем покатилась в траву. Я же нависла  над нею, в любой момент готовая вновь броситься за нею.

Та перевернулась на спину. Ее рыжие волосы и пестрые веснушки казались золотыми в лунном сиянии. Азарт погони унял мою  злость, и я смогла удивленно заметить,  что со временем она превратится в настоящую красавицу.

- Ууух ты, - ее и без того огромные глаза округлились и наполнились неописуемым восторгом, - а  я не поверила,  когда в стае рассказали, что твоя волчица жива.

Она осторожно подняла руку и погладила меня по белой пушистой морде.

- Подожди, не превращайся.

Ну, это уж слишком. Она запустила мне ладонь в шерсть и увлеченно гладила,  пропуская ее между пальцами. Я стеснялась свою  волчицу и никогда и никому ее не показывала. Мало того, что у меня был длинный белоснежный мех,  так он кое-где еще и  волнами струился.

Если бы Люси узнала,  что она первая, кто увидел мою волчицу,  вообще зазналась бы. Вновь спрятав своего зверя, я улеглась рядом с девочкой. Одежда была безнадежно испорчена, но все что нужно прикрыть, все же прикрывала. Высокая трава приятно холодила кожу.  Ромашки и колокольчики, опустив свои цветки, щекотали открытое местами тело.   

- Научи и меня такое вытворять, - Люси прошептала это с такой восторженностью, что я вмиг сменила гнев на милость.

- Я не против, Люси, только не знаю, как это сделать.