Сергей СоболевОктановое число крови

Вместо предисловия

Он был немаленьким, этот ангар, но и не огромным. Метров восемьдесят в длину, тридцать в ширину, высотой с пятиэтажный дом.

Что особенно важно, он был почти пустым. Лишь у двух стен, с торцов ангара, стояли в один ряд сорокафутовые морские контейнеры, составленные по два в длину и три в высоту. Людей здесь тоже вроде бы не было.

Все это Козак зафиксировал, когда вошел в просторное гулкое складское помещение. Его сопровождали Мыкола Бойко и некий Маркус. Оба в бронежилетах и шлем-масках. Тот и другой несли объемистые черные сумки: Бойко — одну, Маркус — две. Весили они килограммов по тридцать каждая, никак не меньше.

Бойко, как и предположил Иван, остановился именно в нужной точке — между двумя бетонными колоннами-подпорками, торчавшими в десяти-двенадцати метрах друг от друга.

Мыкола поставил сумку на бетонированный пол ангара и сказал:

— Ось! Смотри, Иван, доверяем тебе большие гроши!..

Краем глаза Козак наблюдал за проходом. В нем появились вначале два мужских силуэта, затем еще три. Эти типы тоже были в масках и тяжелых бронежилетах. Все они вооружены.

Маркус, здоровяк весом под центнер, поставил сумки на пол и слегка встряхнул руки. Его ноша оказалась совсем не легкой.

Козак увидел, как один из боевиков, стоявших у прохода, сверился с наручными часами. Все шло по расписанию, по графику, составленному кем-то, кого здесь нет, кто не привык рисковать собственной шкурой. Но данный умник незримо присутствовал тут в эти самые мгновения, полные грозового напряжения.

Иван был единственным человеком в этой компании, лицо которого не закрывала шлем-маска. Только он не имел при себе никакого оружия, ни холодного, ни огнестрельного. Жить ему осталось недолго, всего несколько минут.

«Скорее всего, работать по мне будет Маркус, — решил Козак. — Есть ли у меня хоть какие-то шансы выжить? Если не врать самому себе, то они близки к нулю. Происходящее вокруг кажется кошмарным сном. Как меня вообще угораздило влипнуть в эту историю?»

Козак сглотнул комок, подступивший к горлу. Ему хотелось больно ущипнуть самого себя. А вдруг это все же сон?

Еще несколько дней назад, в тот пятничный вечер, когда он прилетел из Стамбула в Доху, где должен был встретить жену, вылетевшую из Москвы, у него не было никаких дурных предчувствий. А ведь ему были даны знаки.

«Проснись, Иван»! — кричал внутренний голос.

«Проснитесь, мистер! — вторила ему молоденькая филиппинка, одетая в униформу стюардессы. — Просыпайтесь!».

Если бы его попросили рассказать эту драматическую историю, финал которой теперь казался ему предрешенным, то Козак начал бы свой рассказ именно с событий пятничного вечера.

С того момента, когда он покинул транзитную зону международного аэропорта.

Загрузка...