Он вёл двойную игру

36

Мне было совсем по боку о чём думали о нас школьники, они смотрели на Вику и шептались. Никто не знал в школе, что она беременна. Я об этом не трепалась никому. Даже Валентине не говорила. Мне не хотелось, чтобы Вику обсуждали. Смеялись и указывали пальцем, мол малолетняя дрянь, не умеющая пользоваться контрацептивами. Всем лишь бы обсудить кого-то или же высмеять. Никто не следит за своей жизнью, всем интересна чужая.

Мы ехали в машине скорой помощи. Виктория всю дорогу плакала и звала маму, я держала её за руку. Историк заметно нервничал, но ничего не сказал.

В больнице её увезли в палату, а нас оставили в коридоре. Мне получилось позвонить Стасу и он обещал приехать. Гера перезвонила спустя час. Сегодня она была в гостях, и как можно скорее вызвала такси.

— Спасибо что оказались рядом, — хмуро произнесла я, заметив как над операционной загорелась лампочка, красного цвета. Мне стало страшно и я затряслась.

— Всё будет хорошо, ей помогут, — сообщил учитель, чуть подвинувшись ко мне, и положив на плечо руку.

— Она ведь не умрет? — спрашивала дрожащим голосом, подавшись эмоциям и уткнулась ему в грудь.

Из палаты ровно двадцать минут никто не выходил, от чего чувство страха выросла. Руки Никиты Владимировича успокаивающе гладили мне спину.

— Тихо, тихо, — шептал мужчина, когда же дверь наконец-то распахнулась и я оттолкнув от себя учителя, кинулась к врачу.

— Доктор, как моя сестра? Она жива? — испуганно спрашивала, боясь получить от него негативный ответ.

— Девушка после наркоза ещё спит. Мои соболезнования, ваша сестра потеряла малыша. Ещё бы чуть-чуть и нам бы не получилось её спасти. Вы обратились во время, — монотонно проговорил тот. Для него это не первый случай, но вот что после будет с Викторией? Она начинала присматривать колясочку и кроватку.

Из моих глаз покатились слёзы. Мне стало больно об утрате малыша. Я готова была помогать и даже стать крёстной матерью.

— Кто-то из родственников у вас ещё есть?

— Сейчас… должна… придти, — не смогла выговорить, как меня тут же перебил голос Геры.

— Что с моей дочерью? — взволнованно воскликнула та, пытаясь отдышаться, и с ней же пришел Стас.

— Мне очень жаль, мы сделали вашему ребёнку чистку. У неё случился выкидыш, — сообщил седоволосый мужчина, после чего мачеха упала на колени.

— Не может быть… Моя девочка, — ладонью закрыла рот она, расплакавшись ещё больше. Эта большая утрата для нашей семьи.

— Я соболезную вам. Пройдемте со мной, нужно заполнить в регистратуре бланк. Девочке придется пролежать, как минимум неделю в больнице, — вместе со Стасом помогли подняться Гере. Врач уводил за собой мачеху, а брат в этот момент смотрел на Зайцева, а после на меня.

— Каким боком здесь… этот? — единственное что спросил у меня брат, мне говорить со всем не хотелось, присев на скамью, я зарылась пальцами в свои растрепанные волосы.

— Не подумай ничего, Песец, я просто оказался рядом, — тяжело вздохнул историк. Брат заметно прикусил язык, и сел между нами.

— Надеюсь на это, — промолвил Стас.

Лютый посмотрел на время, было половина четвертого. На удивление Тоня не разу не написала за день. Может она обиделась на его пьяные бредни или решила и вовсе слиться от него, или она до сих пор под впечатлением той ночи? Между прочим, Алексею хуже всего от совместного нахождения в ночное время с ней. Вообще-то это ему лезли всякие глупости в голову. Ну, нет! Обещала же, значит не должна. А что если с этой маленькой козявкой что-то случилось?

Когда эта мысль полезла ему в голову, он тут же схватил в руки телефон и позвонил Антошке.

Подозрительно, но гудки были долгими, она ответила не сразу. И это показалось подозрительным для него.

— Алло, — всё-таки ответила на третий раз, настойчивого звонка Лютого. И он выдохнул, правда голос тихий и словно, сорвавшийся от слёз, насторожил.

— Ты где? — спросил несдержанно Алексей. — Почему мне сразу не ответила. Вздумала игнорировать? — схватил карандаш в руки и нервно чертил лист, вырвавший из блокнота. Также делала его мама, когда нервничала.

— Прости, я в больнице, — сообщила на том проводе девушка, и мир начал рушиться. Словно обломки, в разные стороны разлетелись. Крепкая мужская рука задрожала.

— В какой? — следующее спросил он, и Тоня ответила. Ему пришлось сорваться с рабочего место, предупредив начальство, прыгнул в машину и как можно скорее выруливал из парковки. Он не знал, что случилось, он не спросил у неё как себя чувствует или ещё что-то по этой теме, он просто сорвался. Хотел убедиться что с ней всё хорошо и ей не угрожала опасность. Пока ехал, всю дорогу думал о девочке, боялся что-либо предполагать, надеялся на лучшее.

В соседнем дворе припарковал автомобиль, отметился при входе, отправился наверх.

Ефимов нервничал, когда искал её, надеялся увидеть в коридоре. И не ошибся. Она находилась на третьем этаже, рядом с ней сидел её проблемный брат и с ними же проклятый Самурай. Его сердце забилось чаще, ему хотелось ударить своего соперника, но сдержался. Тоня увидела его и подорвалась с места, через пару секунд она оказалась напротив, обхватив его тело, руки Алексея также легли на тонкую, девичью талию.

— Что произошло? — осторожно спрашивал широкоплечий парень, ощущая нежные прикосновения и недовольные взгляды двух молодых людей. Один из них заклятый враг, а другой безмозглый парнишка. Они оба синхронно поднялись на ноги, и напряглись от того, как Лютый прижимал к себе девочку.

От Тони снова пахло сладостями, от чего у него появилось, вновь, дикое желание поцеловать. Здесь. В больнице. При ревнивом брате, при чёртовом Самурае. Но его беспокоило присутствие последнего.

— Тебя кто-то обидел? — спрашивал, когда-то уже дикое животное.

— Это с Викторией. Врач, сказал, что ребёнок погиб, — ещё сильнее, видимо от страху, прижалась малышка. И ком застрял в горле от этих слов. Ему ли не знать, как терять что-то родное и дорогое по сердцу.

— Мне жаль, — шептал Лёша, пытаясь успокоить девушку. Песцу не нравилось всё это, и он вырвал сестру из объятий. Его серые глаза прожигали соперника и зверя ненавистным взглядом. Он трогал то, что ему одному принадлежало до конца веков. Родную кровиночку.

— Стас, — проговорила со слезами Тоня.

— Не приближайся к этому парню, — спрятал за спину девушку. — Зачем приехал? Кто тебя приглашал?

— Ты спятил? — дрожащим голосом спрашивала его за спиной сестра.

— Почему ты преследуешь Тоню? — враждебно хмурился светловолосый парнишка, игнорируя сестренку. Для малолетки он был смел. Любил сестру, и Лютый понимал его чувства. Если бы какой-то хмырь своими лапами трогал его маленькую сестричку, то говорить бы не стал и вмазал по роже. Но этот мелкий засранец понимал, что их силы неравны. Значит умный малый.

— Что ты такое говоришь, — промолвило хрупкое создание. Малышка оттолкнула своего брата и встала поближе к Ефимову. — Лёша меня не преследует, это я сказала где нахожусь. Стас, он не такой как ты думаешь, — от таких приятных слов, Лютый думал сдохнет, и чуть лужицей не растворился. Вот только лицо Самурая говорило о многом, он стоял в углу и сжимал кулаки. Теперь мир не вращался вокруг этого придурка. Теперь Лютый был в приоритете. От этого уголки губ у Алексея поползли вверх. Ему всё это нравилось. Голова не думала ни о чем, кроме победы.

— Он мне всегда помогает. Везде. Всё что ты о нем знаешь, это всего слухи.

— Антонина, вы знаете о каком человеке говорите хоть, — не смог промолчать Зайцев. Ефимов этого и ждал.

— Прекращайте! — воскликнула девушка, ещё больше опечалившись. — Что вы вообще делаете? Зачем сейчас пытаетесь выяснять отношения. Случай не самый благоприятный. Почему бы вам просто не встретиться после и не выяснить отношения? Лёша пришел поддержать нас. Как же вы не поймете этого! — разозлилась она, и её за запястье схватил Алексей.

— Не напрягай голосовые связки, — проронил нежно он, и с вызовом посмотрел на двух баранов. — Вы чего с ума сходите. Я здесь, чтобы помочь. А не устраивать побоище! — заявил Лёша.

— А может вы наконец-то, перестанете шуметь! — сделала замечание, вышедшая из палаты Виктории медсестра.

— Просим извинения, — неловко произнесла Тоня. — Как Вика?

— Состояние улучшилось, но ещё спит. Приходите завтра, — выдала девушка с длинными ногами, заметив симпатичного молодого человека. Он безразлично посмотрел на неё, а затем и вовсе подошел к Антонине.

— Давай я отвезу тебя домой, — ласково произнес Лёша. — Твоего брата и маму, — добавил брюнет, пытаясь, казаться не влюбленным дураком. Медсестра мысленно позавидовала школьнице. О таком красавчике мечтают многие, а тощему созданию достался такой подарок судьбы запросто.

— Звиняй, красавчик, для тебя места нет, — кинул за спину фразу, предназначая для Самурая, который понял всё сам.

— Сам доберусь, — нервно усмехнулся мужчина, по прежнему нервно сжимая кулаки, замечая как близко Тоня позволяла подпускать к себе Лютого.