ЭПИЛОГ

После утреннего вопроса о том, почему отец не получал никаких фотографий в течение нескольких дней, я отправил три фотографии Эйслинн и Финна, сделанные вчера. В действительности несколько дней означали всего один или два дня отсутствия новых фотографий, но, очевидно, в понимании моего старика это было слишком долго. Признаться, я был удивлен, но в то же время очень рад тому, как сильно мой отец привязался к Финну. Они очень понравились друг другу во время нашего визита пять месяцев назад.

Я припарковал машину перед детским садом, где Финн провел утро, и кивнул в знак приветствия женщинам, которых я узнал как жен моих людей. Несколько моих солдат тоже забрали своих сыновей, поскольку я сделал это привычкой. Финн болтал с несколькими мальчиками своего возраста, когда я пришел. Он помахал мне рукой, сияя. Ему нравилось ходить в детский сад, и он завел двух близких друзей. Остальные были, по крайней мере, уважительны, если судить по его рассказам. Его фамилия имела вес в этом районе и пока защищала его, но я знал, что ему еще придется сражаться в одиночку. Финн Девани. Мы окончательно оформили усыновление месяц назад. Нам с Балором удалось все уладить быстро.

Помахав на прощание своим друзьям, Финн подошел ко мне. Он взял меня за руку. — Как прошел твой день, приятель?

Он усмехнулся. — Мы сегодня посетили собачий приют.

— И теперь ты хочешь собаку.

Он с энтузиазмом кивнул. — Но у них не было волкодавов.

— Они редко бывают. Здесь их не увидишь. Им нужна сельская местность, чтобы они могли бегать так быстро, как только могут их длинные ноги.

Финн кивнул, выглядя немного подавленным.

— Мы вернемся в Ирландию через шесть недель на свадьбу. Тогда ты сможешь играть с гончими сколько захочешь.

Финн засиял. — Я понесу кольца!

— Да, именно так.

Я подавил ухмылку от того, как он был рад, что мы с Эйслинн поженимся в Ирландии в кругу семьи. Некоторое время назад он признался, что расстроился, что его не пригласили в первый раз. В этот раз приглашены были почти все. Отец позаботился об этом. Половина Кенмара и все Девани со всего мира. Поместье должно было лопнуть по швам, но я не стал спорить. Отец и моя тетя Шивон позаботились о планировании.

— Ты голоден? — спросил я, направляя машину к «Дерзкой девице». Я всегда ухмылялся, когда видел вывеску над пабом. Это была деревянная вывеска с золотой скорописью, нарисованной по трафарету над рыжими волосами, развевающимися на ветру.

Я припарковался прямо перед входом и помогла Финну выйти из машины, прежде чем мы вошли внутрь паба. Раньше здесь воняло старым дымом и прогорклым жиром, но теперь воздух наполнился аппетитным ароматом маслянистого картофеля, сладкой корочки пирога и медленно готовящегося мяса. Эйслинн, несколько моих людей и я сделали ремонт внутри, выкрасив стены, полы и мебель в новый светлый цвет. Эйслинн выбрала для пола беленый дуб, потому что он напоминал ей о дрейфующей древесине, а столы и стулья были деревенского белого цвета. Это напомнило мне маленький магазинчик с рыбой и чипсами недалеко от Кенмара, куда я часто заходил в детстве и юности. Новая официантка помахала мне из-за барной стойки, а затем исчезла на кухне, вероятно, чтобы сообщить Эйслинн, что мы пришли. Вскоре после этого появилась Эйслинн с волосами, убранными в пучок, с лицом, лоснящимся от жары на кухне, загруженным работой, но счастливым, и, как обычно, в красном фартуке. Салфетки и скатерти тоже были красными. Она сияла, проходя к нашему столу. Каждый обед мы всегда выбирали один и тот же столик. Это был единственный свободный столик в ресторане. За два месяца своего существования «Дерзкая девица» уже стала популярной в нашей ирландской общине и за ее пределами. Эйслинн наклонилась и поцеловала Финна в щеку, а затем поцеловала мои губы.

— Что особенного сегодня? — спросил я, как делала это каждый день.

— Черный пудинг, завернутый в слоеное тесто, с чатни из ревеня и салатом из водяного кресса. Рекомендую также нарезанную вручную дважды приготовленную картошку и восхитительного хека, запеченного в пиве, — сказала Эйслинн, подмигнув мне.

Финн почти всегда заказывал рыбу с картошкой, поэтому последнее было обязательным блюдом.

— Тогда я возьму фирменное блюдо и яйцо по-шотландски с дополнительным маринованным луком.

Эйслинн закусила губу и радостно кивнула, затем повернулась и исчезла на кухне. Вскоре после этого, благодаря новой официантке, передо мной появился сидр, а перед Финном — домашний чай со льдом из ревеня.

Эйслинн присоединилась к нам за обедом двадцать минут спустя. Она ела только суп из корнеплодов.

— Фаршированный? — спросил я. Эйслинн всегда пробовала все, что готовила. Это означало, что она редко бывала голодна во время обеда, но она все равно хотела присоединиться к нам с полной тарелкой.

— И разбита, — сказала она с усталой улыбкой. — Но новая повариха хороша собой и жаждет учиться. Она будет большой помощницей и готова взять на себя готовку в течение недели или двух.

До сих пор Эйслинн справлялась с готовкой одна. Отведя Финна в детский сад, она отправлялась в ресторан и готовила, как сумасшедшая, несколько часов, пока мы с Финном не приходили на обед. Потом она обычно работала еще несколько часов, пока Финн смотрел ее или свои любимые передачи, и закрывала ресторан около 3:30, пропуская вечерние дела. Не то чтобы мы нуждались в деньгах, но вечернее обслуживание было бы полезно для мечты Эйслинн открыть в этом районе известный ирландский гастропаб. Когда она передаст больше обязанностей другим людям, все станет проще.

Как только я покончил с едой, я взглянул на часы. Все знали, что в обеденный перерыв я отдыхаю два часа, но я не мог позволить себе больше. Наш оружейный бизнес с русскими по-прежнему шел в гору. Сергей настаивал, что не знает, что случилось с Имоджен, а мои собственные расследования не дали никакой дополнительной информации о местонахождении Имоджен за пять недель, прошедших с момента, когда она покинула Максима, до того, как ее выбросило на берег.

Я встал и поцеловал Эйслинн на прощание в макушку, а затем взъерошил волосы Финна. Потом я ушел. После обеда с Эйслинн и Финном я всегда чувствовал себя отдохнувшим. Это была рутина, которая позволяла нам проводить время вместе, не считая короткого ужина перед сном Финна. Отец, когда мы были младше, тоже часто находил время для обеда, а потом, когда мы учились в школе, обязательно возвращался к ужину. Несмотря на его занятость, мама настаивала на том, чтобы мы проводили время в кругу семьи. Некоторые люди считали, что нельзя быть одновременно любящим семьянином и жестоким лидером, но у них просто не было нужного стимула. Я знал, что все будет сложнее, когда у нас с Эйслинн появится ребенок. Шеймус все время был разбит из-за их маленького сына. В данный момент его состояние, вызванное недосыпанием, делало его недоступным для сложных заказных убийств.

Когда я вернулся в доки, я обнаружил Шеймуса в своем кресле, его руки лежали на столе, а голова покоилась сверху, он громко храпел. Я взял со стола свой ноутбук и отправился обратно. Завтра прибывала очередная поставка оружия, и нашему клану и русским нужно было убедиться, что оно широко распространено.

Я только что закончил разговор с Сергеем, когда позвонила Эйслинн. Как только я услышал первое слово из ее уст, я понял, что что-то случилось.

— Лоркан, — сказала она, ее голос дрожал. Судя по фоновому шуму, она была в машине. — Могу я подбросить Финна?

— Конечно. Что случилось?

— Я расскажу тебе позже. Она повесила трубку, и я постарался не превратиться в обеспокоенного безумца. Если бы она была в опасности, она бы сказала об этом.

Через десять минут она подъехала к складу, ее щеки раскраснелись. Она бросилась ко мне, оставив Финна в машине. — Что случилось? — спросил я, когда она столкнулась со мной.

— Имоджен проснулась. Мне позвонили двадцать минут назад. Мне нужно ее увидеть, и я не хочу, чтобы Финн узнал раньше, чем я узнаю подробности о ее состоянии.

Я взглянул на Финна. Его голова была опущена в сосредоточенности. Вероятно, он играл в одну из своих игр на ее телефоне. Мы рассказали ему об Имоджен около месяца назад, когда он снова спросил о ней. Он воспринял новость довольно хорошо, возможно, потому что ее нынешнее состояние ничего для него не изменило. Она по-прежнему не была заботливой матерью, как и никогда не была, а у него были мы. Мы были его семьей. Ничто не могло этого изменить, даже то, что Имоджен проснулась.

— Я отведу его в парк, возьму выходной, но остальная часть недели занята. Надо будет попросить Мейв, если ничего не получится.

— У нее суетливый новорожденный. Финн любит миссис Бирн. Она с удовольствием присмотрит за ним. — Я взял Финна на руки, и Эйслинн поспешила прочь после короткого поцелуя.

Финн посмотрел на меня сверху. — Она в порядке?

— Да. Мейв нужна ее помощь с ребенком, вот и все. Мы повеселимся в парке. Как насчет того, чтобы покататься на лодке?

— Да!

— Только давай быстро разбудим старого доброго Шеймуса, чтобы он мог заняться делами, пока нас не будет.

Финн с энтузиазмом кивнул и усмехнулся. Мы с ним были хорошей командой.

Эйслинн вернулась домой поздно, уже после ужина, поэтому мы с Финном с удовольствием съели по сэндвичу Рубен в лучшем фудтраке города. Когда она вошла в квартиру, Финн уже спал. Я сидел на диване, читая опись груза, который мы вмешались, когда Эйслинн опустилась на диван рядом со мной и без слов положила голову мне на плечо. Она испустила дрожащий вздох. Я прикоснулся к ее голове и дал ей выплакаться, ожидая, когда она будет готова поговорить со мной.

— Она очнулась. Они вынули дыхательную трубку, но она не может говорить. Врачи говорят, что она чувствует себя на удивление хорошо. Но я могу сказать, что она меня не помнит. Я сидела у ее кровати, она смотрела на меня, но я видела, что она не знает, почему я здесь. Я была для нее чужой. Врачи сказали, что я не должна перегружать ее информацией. Многие люди с травмами мозга и амнезией расстраиваются, если родственники пытаются заставить их вспомнить, поэтому я должна была не спешить. Она спала большую часть времени после того, как открыла глаза. — Она заглянула мне в глаза. — Я не могу представить, как можно забыть тебя, Финна или маму. Это кажется совершенно ужасным. Надеюсь, она скоро вспомнит.

— Я тоже не могу представить, что забуду тебя или Финна. Вы теперь такая неотъемлемая часть моей жизни.

Эйслинн сжала мое бедро. — Надеюсь, что связь Имоджен со мной будет достаточно сильной, чтобы вернуть ее назад, напомнить ей о том, кто она и кто ее семья.

Я погладил ее руку. — Не думай, что вся ответственность лежит на твоих плечах. Я уверен, что есть еще много факторов, влияющих на амнезию Имоджен. И, возможно, ее мозг использует амнезию, чтобы защитить ее от прошлого. Я помогу тебе, чем смогу, но думаю, тебе придется принять во внимание, что Имоджен уже никогда не будет той сестрой, которую ты знала.

— Я знаю. Врачи говорят, что ее травма мозга способствует амнезии, но иногда другие части мозга берут на себя задачи поврежденных частей.

— А как же Финн? Скажешь ли ты ему? — У меня были свои мысли по этому поводу, но даже если мы с Эйслинн теперь вместе заботились о Финне, я все равно всегда оставляла последнее слово за ней. Для меня было странно позволять другим решать, но в данном случае это казалось правильным.

Эйслинн вздохнула. — Я думала об этом с тех пор, как мне сегодня позвонили, но я разрываюсь. Это его мать, но он слишком мал, чтобы понять, что происходит. Если он узнает, что она проснулась, он захочет ее увидеть, а если она его не помнит….

— У него будет разбито сердце, — сказал я. — Хочешь, я тебе помогу?

— Конечно. Мы с тобой оба заботимся о Финне, так что, думаю, мы должны решать вместе.

Черт, я пытался скрыть, как много это для меня значит. Я превращалась в дурака. — Я бы пока не стал ему говорить. Давай немного подождем. Не только потому, что это причинит боль Финну, но и потому, что знание того, что она не помнит собственного сына, может встревожить и Имоджен.

— Ты прав. В жизни Финна и так все хорошо. Мы расскажем ему, когда Имоджен станет более стабильной.

Аойф приехала в Нью-Йорк через неделю. На этот раз она приняла полет как подарок, хотя все еще настаивала на возврате оставшейся части денег, которые она должна была Пятилистнику.

Финн думал, что она приехала повидаться с ним и помочь Эйслинн со свадебными покупками в последнюю минуту, что было правдой, но в основном она проводила время в больнице, когда Финн был в детском саду, чтобы Эйслинн могла продолжать работать в своем ресторане. Мы были вежливы друг с другом, и у меня было ощущение, что она постепенно приходит в себя.

Однажды вечером, примерно через десять дней после того, как Имоджен очнулась от комы, мы с Эйслинн сидели на диване. Теперь ее дни стали еще длиннее, поскольку она проводила еще больше времени в больнице. Она была измотана.

— Может, нам отменить свадьбу? Мы можем устроить ее в следующем году, когда все успокоится, — сказал я.

Мой отец был бы в ярости и точно прожужжал бы мне ухо. Его чувство вины было бы из ряда вон выходящим. Все уже было готово. Состояние Имоджен немного улучшилось: она дольше бодрствовала, реагировала мимикой и глазами, когда с ней разговаривали, и издавала базовые звуки, но говорить еще не могла и не узнавала ни Аойф, ни Эйслинн.

Эйслинн подняла глаза и покачала головой. — Нет. Я знаю, что ты с нетерпением ждал возобновления нашей связи в Ирландии. И я не хочу обижать твоего отца.

Я кивнул. Это был не тот ответ, на который я надеялся. — А как насчет тебя? Я хочу, чтобы ты наслаждалась этим днем. Ты, наверное, не насладился в первый раз, и я не хочу, чтобы этот раз тоже был омрачен беспокойством.

Она слегка улыбнулась. — Мне не понравилась наша последняя свадьба, хотя танцы были хороши. Она коснулась моей щеки. — Я хочу эту свадьбу и не хочу ее откладывать. Нет никакой гарантии, что Имоджен станет лучше в следующем году. Жизнь должна продолжаться, для нас и для Финна. И я не позволю ничему испортить наш особенный день.

Я поцеловал ее. Жизнь продолжала ставить перед нами препятствия, но до сих пор мы преодолевали их вместе.

Ирландская погода одарила нас солнцем, теплом и легким ветерком в день нашей свадьбы в конце августа. Мы решили провести свадьбу на открытом воздухе, хотя персонал был готов перенести все внутрь, если начнется дождь. Дюжина огромных шатров была установлена на пышной лужайке с видом на океан прямо перед поместьем Девани для ужина и танцев.

Все были одеты празднично, как будто собирались принять участие в скачках; на женщинах были коктейльные платья, яркие шляпки и другие головные уборы, а мужчины были одеты в смокинги или килты.

Пастор, который за последние сорок лет обвенчал большинство Деваней, произнес наши клятвы прямо на утесе, и все гости окружили нас. Я знала меньше десяти процентов из них, но это не имело значения. Я была счастлива, что присутствовали Финн, мама, Мейв и ее семья, миссис Бирн, Гулливер и моя отчужденная семья из Кенмара.

Я не позволила себе расстроиться из-за отсутствия Имоджен. Я рассказала ей о свадьбе во время одного из моих последних визитов. Она все еще не была в достаточной форме, чтобы проделать такой долгий путь, и я сомневалась, что она чувствовала бы себя комфортно в окружении стольких незнакомых людей, включая меня. Она по-прежнему ничего не помнила, но справлялась с этим на удивление хорошо. Лоркан приставил к ней постоянного телохранителя, чтобы она не видела слишком много новых лиц, которые еще больше сбивали ее с толку.

Лицо Лоркана озарилось, когда он увидел меня в свадебном платье, когда я шла к нему по проходу с Финном рядом. Рука Финна в моей руке была потной, а может, это была моя рука. Мы оба нервничали, когда на нас смотрело так много глаз. — Сосредоточься на Лоркане и океане, — пробормотала я себе под нос, чтобы унять его и мою нервозность.

Я выбрала такое же свадебное платье, как и в прошлый раз, только с более пышной нижней юбкой и вышивкой, и на этот раз я надела фату, как это было принято в семье Девани.

Когда я подошла к Лоркану, он взял меня за руку от Финна, который сиял. Лоркан похлопал его по плечу, и от гордости Финн стал выше на десять дюймов. Позже он вручил нам кольца, и мы обменялись клятвами. На этот раз я чувствовала их глубоко в своем сердце и подразумевала каждое слово.

За последние несколько месяцев Лоркан доказал свою преданность и любовь. Он был рядом со мной и стал таким партнером, на которого я даже не смела надеяться. Когда мы поцеловались, над нашими головами с возбужденным криком пролетела стая чаек. Одна из них опустилась на одну из гостей и сорвала с ее волос особенно блестящую и вычурную шляпу. Женщина закричала, пытаясь схватить шляпу, но птица оказалась проворнее и улетела в небо.

Я захихикала, не в силах сдержать смех от этой нелепой сцены. Каллахан и Кейден достали пистолеты и прицелились в чайку, но промахнулись по кричащей птице.

Мои глаза расширились, а Лоркан пожал плечами. — Они уже слишком пьяны, чтобы попасть в цель. — Я не была уверена, что хочу видеть, как в день моей свадьбы с неба стреляют в птицу, хотя сцена была слишком хороша, чтобы ее пропустить.

После очередной серии выстрелов птица уронила шляпу и улетела. К сожалению, крик птицы и общее возбуждение спровоцировали волкодавов, и они бросились к падающей шляпе, думая, что это добыча. Достигнув ее, они разорвали ее в считанные секунды.

Женщина схватилась за сердце в полном шоке, но Томас быстро подошел к ней и заговорил с ней. Вскоре она уже смеялась. Он быстро подмигнул мне и Лоркану, после чего его лицо снова превратилось в привычную маску контроля.

— Я бы назвал это хорошим началом наших свадебных торжеств. После этого будет только больше хаоса. Это традиция семьи Девани.

Я прикусила губу в счастливой улыбке и прислонилась к Лоркану, наблюдая, как Финн ухмыляется, гонясь за мамой к собакам. Люди начали поздравлять и обнимать нас, пока мы спускались к шатру, где проходил прием с игристым сидром. Моя маленькая белая сумочка с вышивкой в тон платью держала мой телефон, который начал вибрировать. Я заглянула внутрь и увидела, что это сообщение от Имоджен, поздравляющей нас. Я знала, что она, должно быть, попросила своего телохранителя или медсестру написать его, и была невероятно тронута. Лоркан сжал мою руку и поцеловал в висок.

Мы с Лорканом приняли от официантов бокалы с игристым сидром. Впервые за долгое время я чувствовала себя совершенно непринужденно. Я сияла, глядя на Лоркана, когда мы оба подняли бокалы. В глазах Лоркана отражалось то же удовлетворение, что и у меня. Финн появился перед гостями со стаканом яблочного сока, и Лоркан пригласил его вперед. Он бросился к нам и устроился между нами, когда мы, наконец, выпили по первой рюмке в качестве супружеской пары.

Большинство гостей выпили сидр одним глубоким глотком. Затем нас огласили аплодисменты и свист. Финн возбужденно прыгал вверх и вниз. Я не могла перестать улыбаться.

Я знала, что жизнь будет продолжать бросать нам вызовы, но Лоркан, Финн и я справимся с ними вместе.


КОНЕЦ


СПАСИБО БОЛЬШОЕ, что вы с нами и читаете наши переводы!

ПЕРЕВОД ГРУППЫ: t.me/ecstasybooks

Загрузка...