Опустошенный север

Глава 6. Тайна Биргхиров

Пока ехали, муж поделился новостями о том, что происходило без участия жены. Слушать Ксении было интересно, как будто приключенческое кино ей рассказывали. Слежка, шпионы, диверсии, догадки. Даже её история с похищением приобретала всё больше ярких красок, особенно когда не давали знать о себе раны. Каково же было удивление молодых, увидев, что их на пороге дома встречает его светлость Марено.

— Где ты ездишь! — закричал он, в нетерпении. — Мы начинаем действовать. Воля императора разобраться со всеми зарвавшимися служителями быстро и без шума.

— А что на это скажет высшая власть храма? Они не простят.

— Их представитель едет сюда. Император пишет, что они сами не ожидали подобного. Видящие все как одна долгие годы указывали на Север, как на источник взлёта прогресса, поэтому сюда когда-то были посланы лучшие служители, с широчайшими полномочиями. Свою миссию они оправдали и нареканий не имели, но никто и не мог подумать, что всё зайдёт столь далеко. Храм хочет устроить закрытые разбирательства, император настаивает на немедленном наказании. Он рассматривает всё как покушение на свою власть.

Тут герцог увидел стоящую за спиной Ингвара Ксению.

— Миледи?! Но как? Где?

Она приветливо улыбнулась и, принимая помощь в раздевании, обдумывала произнесённые ранее слова Марено. Ингвар тем временем кратко доложил, как отыскал жену.

— Значит всё-таки Лейф, — с досадой воскликнул его светлость. — Очень рад миледи, что вы дома и живы. Сожалею, что не я вас обнаружил, — и по голосу, позе, видно было, действительно сожалел.

Ксения, опасаясь слишком шевелиться, как истукан прошла в гостиную и села. Одобрительно кивнула, услышав, что за Лероном уже послали, так же она не против была покушать, немного обмыться, насколько это возможно в её состоянии, но главное её интересовали текущие события. Герцог, косясь на неё, снова дёрнул Ингвара.

— Ярл, мне нужны твои люди и ты. У тебя полная информация по этому делу, поэтому слушай приказ императора. Все храмы, попавшие под подозрение, должны исчезнуть.

Ингвар нахмурился.

— Ваша светлость, покажите приказ, — лениво, словно о пустяке попросила Ксения.

— Зачем, миледи? Время дорого, нам надо ехать, вам отдыхать, — проявил заботу Марено.

— И всё же, милорд, — улыбнулась девушка и состроила жалобную, просительную мордашку.

Герцог подарил в ответ не менее ласковую улыбку.

— А знаете ли вы, что ваша лавка сладостей процветает, и слава о ней распространилась по другим городам. Гости из других стран спешат посетить её, чтобы купить презенты своим родным.

— Милорд, вы говорили, что торопитесь, — и взгляд Ксении однозначно сообщал, «не заговаривайте мне зубы милейший»

Герцог со вздохом обласкал взглядом, «ах ты ж…» дальше можно было подключить фантазию и продолжить в меру своей воспитанности, но ещё раз вздохнув, он достал бумагу, подписанную императором.

Ингвар с женой пробежав глазами текст, кивнул.

— Вот и ладненько, — взбодрился его светлость. — Займёмся делами, время не терпит.

— Нет, — дёрнув мужа за руку, жёстко ответила Ксения.

— Миледи, отдыхайте, — с угрозой посоветовал герцог.

— Мой муж не возглавит эту акцию.

— Миледи, вам не кажется, что вы лезете не в своё дело. У нас не принято, чтобы женщина командовала мужчиной. Надо соблюдать традиции места, где вы живёте и будете жить ещё долго-долго, — отреагировал его светлость.

— Вы можете воспользоваться нанятыми моим мужем людьми, но битву против служителей он не возглавит. А что касается традиций, то мы умещаемся в эти рамки. Муж должен находиться рядом со смертельно больной женой. Потому как хозяйка в доме, основа семьи! — Ксения, стараясь не особо шевелиться, улеглась на скамью и простонала. — Любимый, что-то в глазах темно стало, жутики страшные мерещатся.

Ингвар молчал. Отвергнуть приказ Марено, сродни пойти против императора, но и выступить против храма открыто, да ещё и во главе, это подписать себе бесславный смертный приговор. Оставалось решить откупиться от нынешней ситуации своей жизнью или поставить под угрозу ещё и Ксению. Выбор для него очевиден. Но жена сделала свой ход.

Марено сверлил взглядом Ксению, обещая ей все кары, но она только приподняла кверху бровь и протяжно застонала. Он не выдержал и усмехнулся. Желать даже мысленно оставаться ей в плену ему не хотелось, а надеяться на то, что она даст подставить своего мужа, было неразумно.

— Ну что ж, дай знать своим людям, что они подчиняются мне, а я действую строго по указу императора. И ты мне должен Ингвар. Военные походы не мой профиль.

— Я приготовлю вам ваша светлость что-нибудь особенное, вкусненькое и сладкое, — ласково протянула Ксения, — ведь говорят, что сладости стимулируют работу мозга. Вам вскоре понадобится всё ваше искусное умение, чтобы отвечать перед приехавшими служителями храма.

— Вы так проявляете свою заботу обо мне или язвите? — уточнил герцог.

Ксения поднялась и с серьёзным выражением лица сказала.

— Ваша светлость, мужа я люблю, но и вы мне не безразличны. Мне не хотелось бы, чтобы из-за их недосмотра весь гнев обрушился на вас, но если так случится, вы выстоите, а мы будем рядом.

Герцог подумал и кивнул. Из него жертвенного барана сделать сложно. Что ж, пусть живёт не тужит ярл Ингвар, раз за него просит такая женщина. Ближнику императора легче выкрутиться, хотя его имперское величество будет разочарован, что под удар попал его человек.

Его светлость отсутствовал три недели.

А Ксения, как только почувствовала, что находится в безопасности, выдохнула и почувствовала себя нехорошо. Организм дал себе волю, раскапризничался. Раны воспалились, температура поднялась, да и нос оказался заложен. Лерон примчался по первому зову, и профессионально обработав раны, замотал девушку в тряпки с ног до головы. Поработал с её энергией и пообещал волнующемуся ярлу, что всё будет хорошо.

— Стресс, просто последствия сильного стресса. Сейчас я её подержу в лечебном сне, чтобы она меньше двигалась и дала ранам зажить, потом никакого волнения. Я заторможу её реакции, пусть потихоньку привыкает к покою и безопасности.

Ингвар проводил всё время возле Ксении. Она спала, он работал с бумагами. Потом уже Ксюшенька его кемарила, он устраивался рядом и, держа её руку, рассказывал ей что-нибудь, а когда видел, что жена погрузилась в дрёму, возился с документами. Милле заботилась о чистоте леди, Лерон осматривал раны. Через неделю он снял с девушки все повязки и Ксения начала потихоньку двигаться. Ей хотелось больше активности, но слабость была ещё слишком велика. Лерон начал выводить Ксюшу из состояния заторможенности только к концу третьей недели. Всё плохое для неё потеряло яркость и живость. Землянка обрела душевное спокойствие, и готова была окунуться в нормальную, суетливую жизнь. Первым делом она позаботилась о своём гардеробе. Надеть было совершенно нечего. Слишком она похудела за последнее время.

За то время, что леди Дан потребовалось, чтобы восстановится физически и душевно, герцог Марено действовал. Тревожные слухи поползли по городу, что некоторые храмы сначала закрылись, а теперь опустели или вообще огромные пепелища вместо них. Люди начали волноваться, а в гости к ярлу Дану пожаловали важные гости. Трое служителей самых высоких санов. Если у чина рядовых «мудростей» были белые широкие пояса, расшитые золотом, то у прибывших «мудростей», были золотые пояса, украшенные каменьями. Двое из служителей выглядели крепенькими мужчинами в возрасте ближе к пятидесяти, один казался молодым на их фоне. Все трое внимательно рассмотрели помещение, куда их пригласили, уделили пристальное внимание худенькой бледненькой хозяйке, и своевольно расставив сидячие места, приступили к допросу Ингвара. Ксению никто не приглашал, но она наскоро заколов недошитое платье прищепками, спустилась вниз и встала за спиной мужа, положив руки на плечи. Служители хмыкнули, но не прогнали.

— Чем же тебе ярл не угодили наши слуги, что взялся преследовать их? — спокойно, даже доброжелательно спросил его мудрость приличного возраста, с кругловатым лицом и приметной ямочкой на подбородке.

— И в мыслях не было следить за служителями, — уверенно ответил Ингвар. — Я земли свои защищал, охрану нанял, они всех, кто зло задумывал и осуществлял, ловили.

— Так, так, и что же?

— Многие злодеи где-то выкрали знаки храма, и надели их, но наших воинов не проведёшь. Где это видано, чтобы хранители мира, людей живьём в землю зарывали.

— Так уж и живьём. Что за страсти ты нам глаголешь?

— Не всегда взрыв в шахте означает мгновенную смерть рабочим, — развёл руками Ингвар.

— Ах, это. Ну что ж, а зачем за храмами следить начал?

— Затем и начал, что пользуясь своими знаками, разбойники в храм ходить стали, под служителей маскируясь.

— Ага, вот значит, как? Интересно. Очень интересно. И что же, на этом стоять будешь?

Ингвар задумался, и тщательно выбирая слова, чётко произнёс.

— Есть не оправдавшие доверия служки, есть разбойники, а есть храм и его служители. Я разделяю это.

— И как же ты решил, кто не оправдывает твоего доверия? — поинтересовался второй его мудрость, что постарше.

— Не моего, а всего народа и не я решал, а его светлость. А доказательств у него было достаточно.

— Ну что же, доказательства мы просмотрели, — увидев удивлённый взгляд ярла, круглолицый служитель пояснил, — Марено уже два дня в городе и даёт показания о злодеяниях своих.

— О делах, — поправил второй его мудрость.

— Уважь старших ярл, расскажи всё своими словами, что ты обнаружил, как действовал, — вернулся к мягкому тону первый служитель.

Ксения тревожно смотрела на храмовников и беспокоилась, стоит ли открываться мужу, может требовать защиту, качать права? Но Ингвар спокойно начал говорить. Выходило у него ровно, гладко, как по написанному. Факт следовал за фактом. Служители хмурились. Когда мужчина закончил, наступила тишина.

— Ты должен понимать ярл, что развитие технических приспособлений для работы, ведёт к крушению мира. Малые жертвы взамен огромных.

— Вы одобряете их действия? — постаралась абсолютно нейтральным голосом спросить Ксения.

— Речь идёт о том, что мы понимаем, почему некоторые из нас так поступили, — всё ещё мягко пояснил его мудрость с ямочкой. — Но они нарушили равновесие в жизни людей. На всякое действие рождалось противодействие.

Ксения с гораздо большим любопытством стала слушать его мудрость.

— Так вот, кто-то уехал, а кто-то начал выкручиваться в новых условиях и придумывать способы облегчения труда. В ответ получая новые санкции от храма. Некоторые сдались, но не все. Герцог Марено обнаружил в разоряемых им храмах много интересных спрятанных…штук, которые служители забирали у паствы. Это всё новинки разного назначения.

— А если видящие ошибаются? — не выдержала Ксения. — Они не могут дать 100 % гарантии.

— Поверьте, милая леди, у нас есть способы усилить их возможности. Из года в год их видения повторяются. Прогресс ведёт мир к хаосу.

— Ещё лет двадцать и полное кладбище наступило бы здесь, — буркнула леди.

— О, споры молодых, — протянул второй его мудрость, позволив себе улыбку.

— Что ожидает моего мужа? — смиренно спросила девушка.

Служители переглянулись.

— Учитывая ваших заступников, личную заинтересованность императора и то, что ваш муж не принимал непосредственного участия в зачистки нашей территории, то…

— То? — в напряжении Ксения наклонилась вперёд.

— …несколько лет работы на благо общества думаю, искупят его ошибки.

— Это же не рудники вы имеете в виду? — упавшим голосом просипела леди.

— Ну что вы, неразумно и недальновидно разбрасываться военными талантами и опытом вашего мужа. Думаю, порученные обязанности будут необременительны и по душе нашему ярлу.

— А что с техническими новинками? — спросил Ингвар, уже прикидывая, как они могли бы помочь ему в становлении шахты на ноги.

— Всё по-прежнему, — удивились их мудрости.

— Стихию не остановить, но можно учесть нюансы, приспособиться и жить, не опасаясь её. Прогресс сродни стихии. Бессмысленно пытаться полностью закрыться от него. История доказывает это. Так почему бы вам не возглавить прогресс, — запальчиво воскликнула Ксения.

— Дитя моё, что вы такое говорите? — в один голос ахнули двое служителей, и только молодой молча, с любопытством слушал разговор.

— Во всём разбираться первыми, научить ответственности за свои придумки, видеть последствия, привнести стандарты гармоничности, чтобы открытия не портили мир. Духовное развитие вместе с техническим образованием могли бы идти рука об руку. Дайте людям лет двадцать и пусть видящие потом скажут, изменилось будущее или нет.

— Но…

— Меняется жизнь, условия, и корректируются последствия. Видящие выдавали результат при тех данных, что мы имеем сейчас. Безудержный, бесконтрольный прогресс во имя богатства. Но каково будет будущее, если дать жизнь прогрессу под вашей рукой и оком? Печальный опыт на Севере показал, что чрезмерное рвение по насаждению духовной жизни привело к вырождению населения, падению нравов, к примитивности.

— Мы это исправим.

Ксения пожала плечами. Почувствовав, что угрозы её мужу нет, а перед ней сидят умные, вдумчивые люди, она сделала попытку перенаправить их мысли, но с фанатизмом отстаивать своё мнение не собиралась. Как говорится «безумству храбрых поём мы песню», хорошая фраза, учащая осторожности. Без песен она обходилась раньше, проживёт и дальше.

Наступила тишина. Всем было, о чём подумать. Потом служители переглянулись и молодой прикрыв глаза произнёс.

— Никого в доме нет. Все на улице, дают нам поговорить без помех.

— Ну что ж, дитя. Мы давно за вами наблюдаем. У вас прекрасные покровители, но они не спасли бы вас, не докажи вы на протяжении долгих лет жизни в нашем мире своей аккуратной разумности.

Ингвар нахмурился, с силой сжал кулаки. Он не совсем понимал происходящее. Ксения немного разболталась, но её речи свойственны многим молодым бунтарским душам и не были внове храму. Могли наказать, но не смертельно.

— В нашем мире? — завороженно повторила Ксения.

— Да-да, — по-отечески смотря на девушку, подтвердил служитель.

— Я всегда была под колпаком? — воздуха отчего-то стало не хватать.

— Какое смешное определение, — хмыкнул второй его мудрость. — Почти с самого начала.

— Но как? Софи разве не скрыла всё?

— Великолепнейшая маркиза Орис очень ловкая женщина была, но она не знала, что все видящие раз в год обязательно посвящают несколько дней работы на пользу храма. Там им помогают справиться с проблемами личностного характера, ведь их дар не прост и иногда необходима помощь. С Кассандры, именно так звали видящую услугами которой воспользовалась малышка Софи…

«Ничего себе свекровь малышкой назвать! Сколько же тебе лет дядя?», квакнула неуместная и не ко времени мысль.

…были сняты блоки. Ваша свекровь обладала некоторыми возможностями, но в своё время не доучилась. Её блок сняли, как помеху работе, видящей. Так мы узнали, что к нам попала землянка.

Ингвар развернулся посмотреть на свою жену. Ксения виновато на него взглянула, обидчиво поджала губы и гордо уставилась вперёд.

«Подумаешь землянка! Тоже мне монстра нашли!»

— Вы спросите, почему же вас не пригласили в храм, как всех попаданцев с технической Земли?

— Спрошу, конечно. Отсутствием любопытства никогда не страдала.

— Маркиза Орис быстро приняла вас в семью, вы стали женой единственного наследника древней ветви Орисов. Согласитесь, поспешность с нашей стороны вызвала бы никому не нужный шум. К тому же наш король очень благоволил Софи, она была драгоценностью в нашем обществе, — с некоторой грустью произнёс его мудрость с ямочкой. — Дальше мы наблюдали за вами, вы не пытались насаждать своё мировосприятие, вы учились сами жить по местным правилам. Вся ваша инаковость миледи не выходила за пределы нашего понимания.

— Даже когда я объявила себя королевой своих земель?

— Даже тогда, — весело подтвердил второй служитель.

— А сейчас как же… у меня нет покровителей.

— Ошибаетесь. За вашей судьбой следит император. Вы стали политической фигурой, которая есть, но пока не используется. Никто не знает, когда и где вы сможете пригодиться, но разбрасываться вами не будут. К тому же за вами сыновья, не пройдёт и десятилетия, они станут силой, с которой придётся считаться. Мы потрясены как вам удалось воспитать их. В их возрасте другие юноши чувствуют себя детьми, и только хлопоты доставляют родителям.

— Моим детям пришлось быстро взрослеть.

— Да, но ваш младший не застал времена перемен, а демонстрирует разумность, больше подходящую молодым людям лет пятидесяти.

Ксения слегка выдохнула и настороженно спросила.

— Каковы для меня последствия ваших откровений? Ведь что-то изменилось, раз у нас получился этот разговор?

— Маленькое напоминание, если хотите предостережение миледи. Не зарывайтесь. Ваши мысли, предложения интересны, но пожалуйста, держите язык за зубами, как прежде.

Девушка медленно кивнула, глубоко вдохнула и, растягивая выдох, лихорадочно соображала.

— Ваши мудрости, прошу простить меня за невоздержанность. Свои мысли я позволила высказать только вам и ещё одному служителю исключительно из принятия ситуации близко к сердцу. Опыт моего мира научил быть деликатной к чужим правилам, уставам, даже если мне не всё по душе.

— Вот потому что вы деликатны, мы вас просто предупреждаем. А мысли ваши миледи интересны, обещаю, что мы рассмотрим их. Равновесие на Севере уже нарушено, и почему бы не использовать его как площадку для эксперимента. Надеюсь, вы не откажетесь подискутировать с нами, но только с нами, — служитель погрозил пальцем, — на интересующие нас темы.

— Если сочтёте меня компетентной, то буду рада поделиться опытом моего мира.

— Очень хорошо, вопросов у нас много от маленьких до глобальных. Скажите, интересует одна мелочь. Почему вы никогда не ходите к видящим? Опасались разоблачения или это принципиальное игнорирование?

— О, здесь всё просто. Видящие не могут предсказывать точно ни землянам, ни их потомкам. Вспомните графа Армана Ориса. Всю картину в целом видящие видят, но ошибка в мелочах, делала не только бесполезным их прогноз, но даже вредным.

— Не может быть? Вы уверены в причине? — воскликнули все трое служителей.

Леди пожала плечами, мол думайте сами, у вас на руках архивы, факты.

— Могу ли предположить, — впервые заговорил молодой его мудрость, — что недоверие к видящим по поводу предвидения хаоса, у вас возникло именно поэтому.

— В точку! — Ксения даже сделала шаг вперёд, и, сложив руки на груди, попыталась пояснить. — Понимаете, нюансы, один шанс из ста иногда больше чем пятьдесят на пятьдесят. Чудеса могут случаться чаще, чем осторожные проценты вероятностей. Мой мир тому примером. Мы столь стремительно, безудержно развивались, что за сто лет сделали огромный скачок вперёд. Много хорошего достигли, но и плохого немало. Развивались, торопились, не задумывались. Это ошибка. Её осознали, когда природа уже не молила, а начала угрожать. Мы подошли к самой черте невозврата и забили тревогу. Начали исправлять, действуя в ущерб прибыли. Не всё сразу меняется к лучшему, но мы движемся к гармонии, потому что хаос был близко и нам не понравилось.

— М-да. Вы сообщили очень многое нам дитя. Всё надо проверить, обдумать. Нам отрадно видеть, что вы готовы к сотрудничеству, мы это ценим.

Служители поднялись и словно гусята, друг за дружкой покинули дом Данов.

Ксения без сил свалилась на скамью с подушками.

— Ох, есть в них что-то такое от чего хочется языком молоть безудержно, — пожаловалась она, потом скосила глаза на мужа. — Ингвар, ты чего? Ну землянка я, эка невидаль. Хвоста нет, рогов нет, так что же ты в ступоре?

— Ксюша, я не из-за этого, они же могли тебя забрать, и я бы ничего не смог сделать, — с отчаянием обнимая, пояснил муж.

— А, так ты, поэтому сник, тогда ладно, — милостиво и шутливо произнесла она.

Страхи, волнение, напряжение уходило, хотелось вытереть вспотевшие ладошки и отчебучить нечто этакое, но мысли как назло разбежались, а пустота в голове заглушила фантазию.

— Ну и ладно, — повторила Ксения уже себе и теснее прижалась к мужу, подставляя всё новые места для скромненьких, коротких поцелуйчиков.

Посидели вместе, переживая визит служителей. Предстояло ещё обдумать, всё произошедшее, ведь события несутся с огромной скоростью. Каковы будут последствия, что вообще делать дальше, как жить, на что надеяться.

— Ксюша, а почему ты мне не рассказала о том, что ты иномирянка? — неожиданно спросил Ингвар.

Жена отлепилась, оставив после себя пустоту и присев на корточки по-мужски, перед сидящим мужем, ненадолго задумалась. Потом пожала плечами.

— Не знаю. Может потому, что забыла.

— Забыла?

— Ингвар, я уже столько лет здесь. Целая жизнь!

Ксения путано рассказала, что помнит о родителях, о брате, грустит о них, но они где-то, а её сложившаяся семья рядом. Не стала она говорить о том, как внушала ей Софи о строжайшей секретности, потому что считала её правой. Не девочка, чтобы при влюблённости выдавать свои опасные тайны.

Сейчас рассказала бы, потому что не только любит, но и верит, но смысл? Если бы служители не прищучили, не стала бы смущать ум мужа. Теперь он не будет считать её оригинальной, неординарной, всё будет списывать на её иномирность. Вздохнула.

Любовь, это прекрасно, но хочется, чтобы были поводы восхищаться, удивляться, обалдевать от приятных неожиданностей. Раньше она с гордостью принимала комплименты о своём уме, теперь же они вроде как обесцениваются. Одно дело самой что-то придумать, а другое взять чужой опыт. Ксения совсем поникла.

— Ласточка, — Ингвар встал и, подхватив жену на руки, понёс наверх, — что-то ты взгрустнула. Прости меня, если я навязчив. Мне хочется знать всё о тебе, я зануда, да?

— Наверное, но мне нравится. Я иногда сама не знаю, чего хочу, а ты знаешь.

— Любовь моя, мне до сих пор не верится, что всё закончилось. Но самое главное, что ты снова прежняя. Лерон настаивал, что тебе нужно спокойствие и умиротворение. Я скучал по тебе, по твоей активности, любопытству, по нашим с тобой разговорам. А сегодня мне снилось, как мы с тобой целуемся и я проснулся от того, что подушку замусолил. Может, попробуем, легонечко, — и мягко уложив Ксению на кровать, руки мужа начали хозяйничать по телу жены. Полезли под платье, сначала оглаживая, будто проверяя всё ли на месте, потом задерживаясь на чувственных местах, а сам он начал целовать поначалу с нежностью, прося, но всё больше забываясь, поддаваясь внутреннему пожару, напирал, захватывал. Леди отвечала с пылом.

Крик снизу прервал супругов и, злясь, Ингвар нехотя вышел из спальни.

— Ярл, герцога весенние ветра принесли. Взбудораженный, чокнутый он, баб с собой привёл, — доложил Мартин, вернувшийся в дом после ухода служителей.

— Что?! — одновременно ахнули Ксения с Ингваром.

Придирчиво оправив на жене одежду, причёску, пара спустилась вниз. Вся гостиная была заполнена гостями. Марено по-хозяйски раздающий указания о подаче угощений, около двадцати женщин разных возрастов, чинно сидящих на скамьях, стульях или скромно стоящих прижавшись к стеночке. Герцог непривычно суетился, требовал принести печенье, которое с изюмом, орешки именно в глазури, конфетки обязательно которые с черносливом и всё время косил взглядом в сторону стенки, где стояли наиболее молодые женщины. Да нет, пожалуй, совсем девчонки. А герцог всё не отпускал Мартина и перечислял сладости с ужасающей дотошностью. Воин уже всё забыл, но с умным видом кивал и поддакивал.

Увидев, что ярл с женой стоят внизу лестницы и наблюдают за всей причудливой картиной, Мартин, пока Марено отвернулся, постучал кулаком по голове и показал на его светлость.

Ксения тихонько спросила у мужа, не применяли ли к герцогу пытки.

— Ласточка моя, он бы не пришёл тогда. После допросов с палачами по гостям не бегают.

— Может, его как-то ментально обработали? Ну как ведьмы или лекари умеют в мозгах ковыряться?

— Жаль, если это так, я привык к нему. Этакое родное зло.

— А, Ингвар, еле дождался, когда мудрейшие уйдут, — жизнерадостно воскликнул герцог. — Устал отдуваться больше, чем воевать. Измочалили всего, но я не отступил от указаний императора ни на шаг. Кровь за кровь, за словоблудие тяжелая работа, за дурость, исправительные наказания. Главное, что вовремя успел всех раскидать. Даже с твоих земель благообразного его мудрость отловил и к полуночникам на самый север заслал. Пусть там, среди рыб и хижин проповедует о вреде работы со смекалкой.

Ксения, прислушиваясь к речам герцога, сама организовала угощение и с запуганной важными визитёрами служанкой, да при помощи некоторых женщин, подавала их в гостиную. С приятным удивлением она заметила, что среди сладостей появились новинки, которые леди не придумывала. Когда суета с дополнительными стульями и установкой большого стола закончилась, все расселись. Герцог снова удивил хозяев, он, никогда не задумываясь, садился так, что становился центральной фигурой, а тут в уголок подсел к молоденькой девушке. Не замечая её смущения, он начал подтягивать угощения к ней поближе.

— Чудесные пирожные, в меру сладкие, но сочные, кушайте….А вот из этих конфет вкуснее всего с черносливом, там внутри орешек. Давайте я вам помогу…. Позвольте за вами поухаживать, в этот напиток лучше класть ложечку сахара…

За столом все смотрели на перетянутые в один угол сладости и улыбались. Закончилось представление, когда герцог локтём задел за фужер, в котором стояли леденцы на палочках. Только тогда он заметил, что места свободного на столе уже нет, а девушка краснеет не от скромности, а от неловкости и всеобщего внимания. Но и тут, его светлость выкрутился.

— Леди Дан, что же вы за гостями не приглядываете, они у вас голодные останутся, — важно заявил он, принимаясь невозмутимо разворачивать конфету.

Ксения, конечно, подсуетилась, они с женщинами снова навели на столе порядок и Марено как ни в чём не бывало, выдал указание.

— Светлейшая Ольга, поведайте ярлу с женой то, о чём мне рассказывали.

Одетая в национальное платье ухоженная женщина, кивнула и, поглаживая связку бус, начала говорить.

— Магда Биргхир, урожденная Хольмгер, — Ксения вопросительно вскинула брови, не понимая к чему делать яркий акцент на фамилии. Женщина пояснила, — старинный род ведьм. Из поколения в поколение в нём рождаются девочки и у всех сильный дар. Ходили слухи, что матери Магды даже ритуалы не требовались, чтобы получать желаемое. Но это не совсем так, — тут же оговорила рассказчица, видя удивлённые глаза молодых подруг. — Она могла проклясть, могла одним пожеланием дать силу воину, здоровье умирающему. Но если проклятие приживалось, будучи как любое зло цепким, то другие посылы накатывали волной на предполагаемого счастливчика и так же уходили, оставляя ни с чем. Голой силе тоже нужны якоря, управление. Могу только догадываться, что тысячелетнее всевластие избаловало их род и с каждым поколением они всё более рассчитывали на силу, а не на умение. Будучи молодой Магда, скажем так, любила пошалить. Юные воины, да и кто постарше, влюблялись в неё с первого взгляда. Никого не оставляла равнодушным гибкая, точёная фигурка, красивые черты лица и глаза, в которых таилось обещание счастья, но покрутившись возле неё, мужчины вскоре остывали. Её это сильно обижало, ей хотелось, чтобы восхищались ею вечно, складывали песни в её честь, посвящали сражения, дарили свою преданность, забыв о родных, о доме, баловали подарками, состязаясь, кто лучше угодил. К остывшим влюбленным она начала применять колдовство, заново раздувая потухший огонь, и вскоре люди приметили нездоровое поведение вокруг неё молодых воинов. Поползли слухи о её злой красоте. Родители позаботились о своих сыновьях, которые не могли оторваться добровольно от дома возлюбленной, а новых поклонников стало заметно меньше. Это не добавило её характеру мягкости и разумности.

Ольга сделала несколько глотков отвара и продолжила рассказ.

— Пришло время выбирать ей мужа. В своём успехе она не сомневалась, на кого посмотрит, тот и падёт к её ногам. Но, всегда есть место неожиданному и непредвиденному. В семье не менее сильной, чем Хольмгер, у потомственной ведьмы родился мальчик. Это редкость у нас, так как мы умеем влиять на выбор пола ребёнка. Парень вырос, дар в нём не проснулся, но было в юноше что-то волшебное. В лесу он всегда ощущал себя как дома, звери готовы были делиться с ним добычей, защищать. Хороший вырос парень. Добрый, внимательный, с широкой душой и угораздило же его попасться на пути Магде. Говорят, его чуть не стошнило, когда она к нему лезла кокетничать. По-другому на людей он смотрел. Мог возле обычной женщины часами сидеть, восхищаться, а на красавицу и не обратить внимание. Детей обожал, называя чистыми душами. В общем, очень не понравилась ему Магда. Морщился от неё, отступал, уворачивался, но ей только в охотку. Она силой своей на него воздействовала, приручила. Про предстоящий выбор мужа забыла, всё время с ним проводила. Да только гаснуть начал возлюбленный её. Мать его, ведьма знатная, почуяв, что с сыном недоброе происходит, добралась до имения Хольмгер, когда уже ничего сделать нельзя было. Вся жизненная сила сына была перевёрнута, перекособочена, оплетена липкой дрянью. Помочь ничем не смогла, но отомстила. Когда сына на костёр клали, сама взошла к нему и прокляла род Хольмгер. Силы у Магды и у её матери были не малые, жизни свои они отстояли, а вот дар ведьминский, потеряли для себя и потомков.

— Очень интересно, — произнесла Ксения, боясь, что рассказ затянется, так как женщина замолчала и мысленно удалилась ото всех, по-видимому перебирая воспоминания. — Вернитесь в наше время, пожалуйста. Что, к чему, почему…

— Да, конечно. Зная предисторию, вам легче будет понять, что происходило потом. Запросы у Магды остались прежние, а возможности утекли. Мать её сгорела быстро, пытаясь взять на себя добровольно большую часть проклятия и вернуть дар в семью, но бесполезно. Магда со своей красотой успешно вышла замуж, родила девочку. Скверная из неё вышла хозяйка, да муж оказался жёстким человеком. Взял в оборот жёнушку, учил её, воспитывал, но и любил всем сердцем, не без этого. На дочь его строгого отношения не хватило, избаловал, но это другая история и не моё дело. Когда на наших землях стало тяжко жить, многие имения разорились, деревенские жители подались в город, а оттуда на войну, вот тогда началась уже наша история. Ярл Биргхир крутился как мог, но стоило ему встать на ноги, как по его душу пришли служители, ограничивая его в действиях, мешаясь, запрещая. Вот тут его жена вспомнила о ведьмах. Ей было лень в своё время учить, как и что делать, но она знала, на что способны обученные ведьмы. Она поделилась своими идеями с мужем, о том, что ведьмы могут закрыть их земли от храма. Ярл ухватился за предложение и использовал свою власть, чтобы собрать ведьм и заставить работать на себя. Двух-трёх оказалось мало, к тому же, не каждая согласна творить зло. Биргхиры нашли простой выход. У всех есть слабые места, у ведьм это родные. Достаточно было соединить вместе с парой молодых жадных ведьм, которым без разницы на кого работать, власть ярла и настали тёмные времена для женщин нашей профессии. Биргхир крал родных ведьм и те уже сами приходили к нему, вынужденные давать клятву служения. Были те, кто отказывался, тогда их род он пресекал, а помощницы его защищали от проклятий. Сначала только две стояли на защите, но с каждой новой ведьмой, он для нашей сестры становился всё более неуязвим. Не скажу, что Биргхир был злодеем. Он рачительный хозяин и почти вся наша работа заключалась в защите его земель. Это смиряло нас немного с рабским положением. В подчинённом состоянии ведьмы слабеют, но за счёт их количества, земли Биргхиров стали неуязвимы для служителей. Нас сейчас двадцать человек, всех нас заставили покориться в разное время. Никто из нас не мог причинить вреда семье хозяев, но мы ждали подходящего момента годами и выждали. Как могли мы помогали вам действовать, пока не получали прямого приказа остановить.

Ольга повернулась к леди и, склоняя голову, продолжила.

— Магда трёх наших заставила нанести по вас удар, девочки не могли отказать или схалтурить, но я и Хельга закрыли вас щитом. Мы молились, чтобы вы выжили.

Ингвар услышав напоминание о случае в имении Биргхиров, насупился и волком посмотрел на гостий.

— Падающие замертво служители, ваших рук дело? — наконец спросил он.

Ольга кивнула.

— По всей границе разложены памятки, ориентированные на знак служителей. Мы каждый год проводим ритуал, и человек с символом храма не сможет пройти. Он задыхается и если не возвращается назад, то умирает.

— Жестоко, — пробормотала Ксения.

— Да. За то, чтобы запустить охрану границ, пять ведьм Биргхирами были принесены в жертву. Страшный ритуал.

Леди сглотнула.

— А кони? Я с людьми не смог догнать людей Магды, когда преследовал их? — снова спросил Ингвар.

— Животным внушить ужас не сложно. Главное знать, куда направлять силу и когда. Хозяйка…леди Биргхир сама руководила этим. Глаза у неё повсюду были, но про вас ей никто не доложил, когда вы за женой тихонько следовали, а мы с девочками постарались, прикрыли вас от крестьян. Да и в казарме тогда, удалось на многих крепкий сон наслать.

— А когда погоня была и нас преследовать не стали? — допытывался молодой ярл.

— Врать не буду, мы попробовали погоню подзадержать, но воздействие наше было слабым. А вот помощник командира сам не стал вас далее границ провожать. Он мужчина дальновидный. Ярла в живых нет, отвечать за его дела он не захотел.

— А что вы говорили про дочь Магды? Что за другая история? — поинтересовалась Ксения.

— Разбаловали Биргхиры свою дочь, да и окружающие тоже с удовольствием потакали ей. Так же как мать не терпела она, если в неё не влюблялись. И не нужен ей парень, а улыбнётся, приветливо поговорит и уже только она свет в окошке для него. Бывало, и нашу силу использовала ради прихоти своей, но отец за это ругал её, если узнавал. В молодого Лейфа влюбилась она что кошка. Он в свою очередь от неё без ума был. Красивая пара, ладная, и разница в возрасте хорошая, но принципы у парня были. Честь, долг, обязанности. Поженились они и начал он её воспитывать, а ей не по нраву. Илая к отцу, к матери, ринулась, жаловаться, мужа, мол, надо бы поучить, как с ней, с ценным сокровищем обращаться. Пока жёнушка дулась, да у родителей отсиживалась, место её быстро заняли девицы может не столь красивые, но сговорчивые. Ведь не день, не два, не месяц, она бегала. Когда Илая прознала, скандал закатила жуткий. Вот тогда она в сердцах собрала своевольно нескольких ведьм и заставила на мужа поколдовать, чтобы он любил её сильнее, да никогда не противоречил ей. Не приворот, но тоже из области подчинения. Велела, сделали. Магда орала тогда до хрипоты, зная, что откат за подобное колдовство заказчица получит. Пыталась исправить, но даже полным кругом ведьмы не сумели полностью снять навеянное. Переиначили колдовство, но что получилось, и сами не знали. Лейф приехал за своей женой, она покочевряжилась, а он только умилялся, хотя взгляд его ясен был. Вроде ничего страшного, но время наглядно показало, что детей у них быть не может. Оба пробовали разных любовников и ничего. Вот как аукнулось ей та истерика.

— Так послушать, вроде и жалко дуру, да и его — тихо сказала Ксения.

— Не стоит, — жёстко возразила женщина, сидящая рядом Ольгой, — Илая с малолетства дрянью была. Жадная, завистливая, хотя дано больше всех было, но всё ей чужого хотелось, не стеснялась, отнимала. Потом уж выросла, поняла, что богата, красива и пусть другие ей завидуют, но лучше от этого не стала. А Лейф знал, с каким родом связывается. За свою самонадеянность пострадал, за дурость его жены многие женщины потом поплатились жизнью, пытаясь выносить его ребёнка. Розовый туман мы с его глаз сняли, он прекрасно видел и понимал, что за штучка Илая, но продолжил вести себя так, как будто под воздействием.

Наступила тишина. Ольга явно была не согласна с данной характеристикой Лейфа, симпатизировала ему, но промолчала. Казалось, все застряли в прошлом, вспоминая, обдумывая, решая что-то для себя. Ксения глубоко вздохнула, признавая за собой поражение в мыслях. Никак не выходили однозначными персонажи в её голове. Илая. Какая она была бы, если бы её воспитывали в другой семье? Лейф. На миг ей показалось, что он пострадавшая сторона, но…. Есть много очень серьёзных и важных «но». Наверное, они с женой два сапога пара. А вот взять мужчину, что сторожил её, он считал себя порядочным человеком. Он отдавал долг чести Лейфу, но можно ли его назвать человеком чести? Голову сломать можно, как всё многослойно и неоднозначно.

— Что вы делаете? — пискнул в углу стола девичий голосок, разрушая тишину.

— Я вам конфеты в карман кладу. Вы же ничего не съели. Давайте ещё во второй напихаю, — шептал герцог юной соседке.

Их возня развеяла обстановку. Девушка едва не плакала от ухаживаний Марено, а тот чуть ли не из штанов выпрыгивал, пытаясь обиходить её. Если за Ксенией он ухаживал с осознанием своего достоинства, с холодной головой, то здесь же всё в нём перемешалось. Он и коснуться старался, и устроить получше, и накормить, и следил, чтобы она из поля его зрения не выпала. Да что говорить, пока все за столом рассказ слушали, он ей конец косы переплёл, а то ленточка развязалась и норовила выскользнуть. Девчонка только глазами хлопала, боясь привлечь излишнее внимание в угол, где они сидели.

Совсем молоденькая, даже в глазах возраста нет, лишь немного печали. Немножко на лисичку похожа, наверное, если улыбнется, то чудесные ямочки на щеках образуются.

Ксения подумала, что ей хочется, чтобы девушка улыбнулась. Не красавица, а увидишь, не забудешь. Редкий разрез глаз, чуть курносый носик и вся сама ладненькая, аккуратненькая, домашняя и озорная одновременно.

«Пропал наш герцог», с удовольствием поняли супруги Дан.

Когда одна из ведьм попросила ещё чая травяного нагреть, лисичка с места соскочила.

— Я нагрею и принесу, — и прямиком на кухню побежала.

Марено захватив пару тарелок со сладостями, следом бросился. Через пару мгновений из кухни выставили всех, кто там отсиживался, и захлопнули дверь.

— Он не обидит нашу девочку? — обеспокоилась Ольга.

— Его светлость никогда голову не терял, впервые вижу его таким, — осторожно произнёс Ингвар.

— Да ты что, светлейшая, если Тири не сглупит, то герцогиней будет. Он уже отдал ей всего себя, осталось только титулом и хозяйством поделиться, — хохотнула одна из ведьм.

— Много ты понимаешь. Тири хоть из старинного ведьминского рода, да только аристократы по-другому судят. Какое у неё приданое? Заброшенная полянка в лесу?

— Девочки, последим, чтобы не обидел её, но лезть не будем, — весомо произнесла ведьма постарше. И для прислушивающейся леди пояснила.

— Мы не всегда замуж выходим. Нам ведь девочки в род нужны, а мужчинам наследники. Рожаем мы тяжело, редко на второго ребёночка решаемся.

Услышав откровение, Ксения задумалась. Если ведьмы используют энергопотоки при помощи чутья, да куриных лапкок, то неудивительно, что они и внутри себя многое порушили. Пожалуй, Лерону интересно будет разобраться с проблемой и обменяться опытом хотя бы с Тири.

И, правда, намного позже, за несколько сеансов лекарь выровнял течение энергии в теле возлюбленной герцога, но больше Марено его не подпустил к своей невесте. Его светлость оказался жутким ревнивцем. Как только Тири увлеченная чем-то упускала из виду жениха, так он начинал портить всем настроение, пока лисичка снова не обращала внимания на него. Но это всё будет потом, после бурных объяснений, после жалобных герцогских стенаний, после того, как он с отчаянием будет бродить под окнами гостиницы, где остановилась Тири и клясться, что подавлять её больше не будет. А потом море счастья вокруг них, введение лисички в новую жизнь, знакомство её с разными людьми и бегство их обоих от общественного мнения на чудесную полянку, что дарует силы ведьме Тири. Всё у них будет. Провидица не ошиблась, когда пообещала Марено после «северного дела» любящую и любимую жену, счастье и детишек.

Но это их история, которую все сидящие за столом женщины предвидели без всяких способностей.

Гостьи ещё долго обсуждали дела покойных Биргхир. Не сказать, что они напрямую участвовали в конкурентной борьбе с соседями в своё время, но при случае не брезговали. В остальном же развал промышленности Севера полностью на совести храма. Северянам в какой-то момент стало абсолютно невыгодно работать по старинке и всё пошло на спад. За морем, на землях ближе к границам бывшего Метрополиса не было столь жёсткого гнёта и в имеющихся там горах добывали руду, медь, уголь и стоили они дешевле, да и везти ближе было. Женщин вся эта экономика не интересовала. Ведьмы волновались о том, чтобы их не преследовали по закону за совершённые ими дела по приказу хозяев. Ингвар как мог успокоил, объяснив, что расследование ещё состоится, но будет оно под патронажем герцога Марено, а он не намерен впадать в крайности, тем более в столь счастливом состоянии.

Не забыл ярл задать вопрос, кто наносил ведьминский удар по нему. Женщины, кто иголочкой поводил, кто яблочком мужчину обтёр, кто волосинку попросил сжечь, но, ни одна ничего конкретного не сказала, лишь поклялись, что не они.

Наконец-то закончился долгий день, а с ним и многие тайны прекратили своё существование.

Удивительно в какой водоворот событий попала молодая семья, приехав на край света. Ксения была уверена, что жизнь на Севере спит под толстым слоем снега. Она размечталась о спокойствии и уюте, о том, что посвятит себя домашним делам, самым обычным, тривиальным и как же ошиблась!